Текст книги "Смертельная клятва (ЛП)"
Автор книги: М. Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
– Нет? Я заставил тебя смеяться. – Я делаю паузу, выражение моего лица на мгновение становится серьезным. – Когда я встретил тебя, мне показалось, что ты выглядишь так, будто давно не смеялась по-настоящему.
Сабрина смотрит на меня во время перекуса, откладывает бургер и медленно пережевывает и глотает.
– Ты прав, – говорит она наконец. – И было приятно, что кто-то снова рассмешил меня. Я боролась с тех пор, как приехала сюда. Я действительно не вписываюсь. Я стараюсь, но это борьба. И все это видят. Ты это видишь. – Она медленно выдыхает. – Я знаю, что это требует времени. Но эти шесть недель показались мне долгим сроком.
Ее лицо смягчается, выражение становится немного грустным, и у меня снова возникает удивительное желание протянуть руку и утешить ее. Я колеблюсь, но когда взгляд ее глаз становится глубже, я протягиваю руку и касаюсь тыльной стороны ее руки.
– Ты сказала, что собираешься остаться здесь в обозримом будущем, – мягко говорю я ей. – Так что просто дай себе еще немного времени. Ты явно рыба без воды, Сабрина. Дай себе шанс, чтобы привыкнуть дышать по-другому.
Ее губы слегка усмехнулись, и ее пальцы коснулись моей ладони, всего на мгновение, прежде чем она отдернула руку и потянулась за еще одним картофелем.
– Спасибо, – говорит она тихо. – Но не начинай называть меня рыбой, как новым прозвищем.
Я тоже ухмыляюсь этому.
– Хорошо, принцесса.
Она закатывает глаза, но на этот раз не протестует.
Мы заканчиваем ужин, и я оплачиваю чек.
– Я отвезу тебя домой, – говорю я ей таким тоном, который дает ей понять, что я не приму никаких аргументов. – Ты не пойдешь домой одна в темноте, даже отсюда.
– Разве такой маленький городок не должен быть безопасным? – Сабрина поднимает бровь, когда я отпираю грузовик. – Никто здесь даже двери не запирает.
– Конечно. Но по какой-то причине здесь все еще есть полиция. И я буду плохо справляться со своей работой, если позволю женщине ночью идти домой одной.
– Работа. Конечно. – Рот Сабрины дергается. – Хорошо, шериф Бреди. Я позволю тебе отвезти меня домой.
Боже, она сводит меня с ума. Это первая мысль, которая приходит мне в голову, когда я закрываю за ней дверь и обхожу машину со стороны водителя. Но это приятно. Лучше, чем следовало бы, учитывая тот факт, что я не хочу позволять себе приближаться к ней слишком близко.
Удовольствие – это одно. Чувства – это другое. И чувствам нет места в том, чего я хочу от Сабрины Миллер.
8
САБРИНА
Каин подвозит меня до моего дома, ставя грузовик на парковку. Он выходит прежде, чем я успеваю что-либо сказать, подходит ко мне и открывает мне дверь, прежде чем я успеваю сказать ему, что в этом нет необходимости. Это то, к чему я, конечно, привыкла. Водители открывали мне дверь, входя из машины, куда бы я ни пошла. Но что-то во мне сопротивляется впечатлению Каина обо мне как об избалованной принцессе. Я не хочу, чтобы он видел меня такой. Особенно, когда он не знает правды о том, в какой жизни я родилась.
Это правда, которую я тоже не хочу ему говорить.
Не сейчас, а может быть, и никогда. Ведь я не знаю, какое долголетие у этих отношений. Если это будет не более чем интрижка, то ему не обязательно знать. Мне не нужно рассказывать ему о Сабрине Петровой. Я могу быть просто Сабриной Миллер – этой новой женщиной, которой я пытаюсь научиться быть. Женщиной, которая может сама выбрать себе любовника, если захочет, и в конце концов, ее собственное будущее.
Я выскальзываю из грузовика и приземляюсь так близко к Каину, что почти задеваю его. Я втягиваю воздух, не желая этого, и вижу, как его взгляд темнеет, его глаза пристально смотрят на меня, когда я смотрю на него. Я почти ожидаю, что он переместится и прижмет меня к двери грузовика, прижав свой рот к моему, как он это сделал раньше.
Вместо этого он протягивает руку вверх, нежно проводя кончиком пальца под моим подбородком, поднимая его вверх и приближая свой рот к моему, и когда он целует меня, это так же нежно, почти вежливо. Прикосновение губ, не более того. Ничего горячего, требовательного или настойчивого.
И это вызывает у меня мурашки по спине. Я чувствую, как мои губы приоткрываются, чувствую, что наклоняюсь вперед, но Каин отстраняется.
– Увидимся, – говорит он, делая шаг назад, в его глазах светится озорство, которое одновременно интригует и раздражает меня.
Но опять же, похоже, это просто тот эффект, который он на меня оказывает.
– Я уверена, что так и будет, – язвительно говорю я, затем колеблюсь, кусая губу и тянусь за сумочкой. – Спасибо, – добавляю я. – За ужин.
– Я был рад, принцесса. – Он усмехается и, прежде чем я успеваю сказать что-нибудь еще, возвращается к водительской стороне, прыгает внутрь и закрывает дверь.
Я наблюдаю за ним всего мгновение, чувствуя, как дрожь желания все еще покалывает мою кожу. Затем я поворачиваюсь, открываю входную дверь и проскальзываю внутрь. В тот момент, когда она закрывается за моей спиной, я откидываюсь на нее и позволяю своим глазам ненадолго закрыться. Ничто в этом вечере не пошло так, как я ожидала. Я шла сказать Каину спасибо, и… И что? Неужели я действительно думала, что больше ничего не произойдет? Что я пройду через полгорода только для того, чтобы поблагодарить его и уйти? Что он не стал бы говорить о том, что чуть не произошло сегодня утром у меня на кухне? Я не ожидала, что, когда я войду, он будет без рубашки и будет выглядеть вот так, но все же, неужели я действительно была настолько наивна?
Может быть… или, лишь может быть, я просто не хотела признаваться в том, на что я действительно надеялась.
В любом случае, я поняла чего хочу. И теперь мне нужно решить, что я буду с этим делать.
***
На следующее утро Мари звонит мне и спрашивает, не хочу ли я выпить с ней кофе, после того как она отвезла детей в школу.
– Синди и Дафна тоже встретят меня там, – сообщает она мне, и я колеблюсь. Мари – единственная, с кем я до сих пор чувствую себя вполне комфортно. Но, по словам Колдуэлла, я должна «выходить больше». И учитывая все то, что происходит с Каином, я знаю, что последнее, что мне нужно, – это еще больше изолироваться, чтобы все, что у меня было, – это время подумать об этом.
Я не могу позволить ему стать навязчивой идеей. Все это для меня ново, и на самом деле у меня нет никого, кто мог бы провести меня через это. Если я позволю ему завладеть всеми моими мыслями и временем, у меня будут еще большие проблемы, чем сейчас.
– Конечно, – говорю я ей. – Увидимся в…
– Минут через двадцать, – говорит Мари. – Я заскочу и заберу тебя!
Я схватила пару темно-синих джинсов и желтый вязаный свитер с рисунком подсолнухов и собрала волосы в небрежный пучок. К тому времени, как я быстро съедаю тарелку хлопьев, оставив чашку кофе, чтобы дождаться кофе с Мари, я слышу звук подъезжающего к дому минивэна.
Она широко улыбается мне, когда я сажусь, смахивая с сиденья несколько рассыпанных крошек.
– Синди уже там. Дафна сказала, что опоздает на несколько минут. Я так рада, что ты согласилась пойти!
– Почему нет? – Я улыбаюсь в ответ, жалея, что мне всегда неловко, пытаясь завязать разговор. У меня никогда не было таких больших трудностей с моими друзьями в Чикаго, но мы жили одной жизнью, имели одинаковое будущее, любили одни и те же вещи. Я никогда не знаю, что я могу сказать, чтобы изменить мнение Мари обо мне, что заставило бы ее взглянуть на меня с той же оценкой, что и другие женщины, и как бы мне не хотелось в этом признаваться, я хочу, чтобы ей нравилось наше общение. Мне нравится, что из всех, кого я здесь встретила, она, кажется, искренне наслаждалась моей компанией.
Она… и Каин, теперь. Хотя… я не всегда до конца уверена, что я ему нравлюсь. Я не могу сказать, просто ли это похоть или что-то большее. Если то, как он меня дразнит, не является частью какого-то большего чувства. Я недостаточно знаю мужчин, чтобы знать наверняка.
Мари подпевает радио, пока мы едем в кафе, останавливаемся перед ним и паркуемся. Когда мы входим, я вижу Синди, уже сидящую в небольшом скоплении стульев в оконном уголке, с кружкой кофе на круглом столе в центре, и она машет нам рукой.
– Привет, Мари! Ох… привет, Сабрина. – Ее голос немного падает, когда она видит меня, и у меня сжимается грудь. В ее тоне нет ничего чрезвычайно грубого, никто из присутствующих здесь никогда не стал бы по-настоящему грубым, но есть в нем что-то, что подсказывает мне, что она скрывает небольшое разочарование по поводу моего прихода. – Дафна будет здесь примерно через пять минут.
– Это похоже на собрание книжного клуба в миниатюре! – Говорит Мари со смехом, а Синди качает головой.
– О нет, не предлагай этого Дафне! Я уже отстала от глав на неделю. Мне придется поторопиться, чтобы наверстать упущенное перед нынешней встречей.
– Я тоже отстаю, – нерешительно говорю я, слегка улыбаюсь ей, и, к моему удивлению, она улыбается мне, приподняв бровь.
– Горячее свидание?
Я почти рефлекторно лгу. Но в последнюю секунду я думаю: а почему бы и нет? Почему бы не сказать правду? В том, что происходит между мной и Каином, нет ничего плохого, в отличие от моей прежней жизни.
– На самом деле – да. Вроде того, – уклоняюсь я, кусая губы и глядя на очередь за кофе. Мое сердце внезапно колотится в груди при мысли о том, чтобы рассказать об этом кому-нибудь. Это заставляет меня чувствовать свидание более реальным.
Раньше я никогда не сплетничала о мальчиках со своими подругами. Некоторые из них с нетерпением ждали, когда их браки будут устроены, в основном ради свободы иметь собственное хозяйство вдали от родителей с будущими детьми, которые у них будут. Но у всех нас был некоторый страх перед мужьями, которых нам выберут. Любовь, желание, совместимость, ничего из этого не учитывалось. Наши отцы выбирали, за кого мы выйдем замуж, основываясь на том, как этот брак увеличит их собственную мощь и богатство империи, которую они строили, а не на том, чего мы хотели или на что надеялись.
Это кажется таким же новым и неопределенным, как и мои нынешние многообещающие отношения с Каином. И в этом тоже есть доля волнения. Я чувствую себя немного более нормальной. Или, по крайней мере, то, что я считаю нормальным.
Глаза Синди округляются в то же мгновение, что и Мари.
– Хорошо, я хочу услышать все об этом, – быстро говорит Мари. – Но сначала давай закажем кофе.
Мы сделали заказ на кофе – для меня кленовый латте со льдом и карамельной холодной пеной, а для нее – горячий латте с тыквенными специями, и я тоже решаю немного потратиться. В стеклянной витрине с выпечкой лежат домашние булочки с корицей, покрытые густой глазурью, и, несмотря на тарелку хлопьев, которую я съела ранее, у меня потекли слюнки, просто глядя на них.
– Я также возьму это, – говорю я бариста, указывая на булочку с корицей. – Подогрейте, пожалуйста.
Я не переставала думать о Каине со вчерашнего вечера, но и о том бургере я также не переставала думать. После целой жизни тостов с авокадо, тарелок с киноа и бесконечных салатов, есть что-то подобное казалось почти греховным опытом. То, чем я раньше занималась только на каникулах, да и то крайне избирательно.
В руке я держу кофе и булочку с корицей (теперь тоже с маслом, которое, по словам Мари, с местной фермы, очень вкусное), иду за ней обратно к Синди. Дафна уже на месте, она поднимает в приветствии руку и улыбается Мари.
Что мне нужно сделать, чтобы я им понравилась или они мне? Полагаю, сплетни о моем свидании – хорошее начало. И, возможно, они действительно дадут мне какой-нибудь совет.
– Хорошо, расскажи нам о своем свидании, – нетерпеливо говорит Синди, когда мы садимся. – С кем?
– У меня есть кое-какая идея, – говорит Мари с легкой ухмылкой, и я кусаю губу.
– Каин. Шериф Бреди, – отвечаю я, но по тому, как широко раскрылись глаза Синди, она поняла, о ком я говорю, как только я произнесла его имя.
– Конечно, это был Каин, – говорит Синди, и Мари цокает языком, предупреждающе глядя на Синди.
– Что? – Защищается Синди. – Посмотри на нее. Великолепна как супермодель. И он новая самая горячая штучка в городе. Конечно, он сразу пошел за ней.
Я чувствую неприятное ощущение урчания в животе. Это не похоже на комплимент.
– Поначалу я не поощряла это, – быстро говорю я. – Он пригласил меня на свидание, несколько дней назад. На самом деле я сказала ему нет. А потом на тропе произошел тот случай с гремучей змеей, и потом я сожгла хлеб, пока готовила, и он случайно проезжал мимо, и…
Синди закатывает глаза.
– Он случайно проезжал мимо? Ты правда такая наивная? Он явно просто искал возможность снова спасти тебя.
– Разве это так плохо? – Настойчиво спрашивает Мари. – Я думаю, это хорошо. Еще одна причина для нее постараться чувствовать себя здесь как дома. У нее уже есть подруги, а теперь и потенциальный роман.
Подруги, я не совсем уверена, что могу считать Синди, или Дафну, или любую другую девушку из книжного клуба настоящими подругами. Но я понимаю смысл этого.
– Я не уверена в этом, – признаюсь я. – Вчера вечером он пригласил меня на свидание. И он поцеловал меня один раз. Но…
– Кто тебя поцеловал? – Дафна вмешивается неся свой кофе, и присоединяясь к кругу, прежде чем я успеваю заговорить, Мари охотно вводит ее в курс дела. Глаза Дафны тоже расширяются, и когда она смотрит на меня, в ней чувствуется намек на ревность. Но Синди смотрит на меня не так, как будто она на грани раздражения из-за того, что я ворвалась и схватила самого горячего нового холостяка Риверсайда. Как будто она переоценивает меня, и уважает меня немного больше, потому что ей кажется, что мне это удалось.
Не то чтобы я действительно думала, что я что-то сделала, но Каин, кажется, более чем хочет узнать меня поближе.
Разве это не должно быть красным флагом? Я привыкла к тому, что мужчины любят меня из-за того, кто мой отец, из-за того, что женитьба на мне принесет им деньги, власть и престиж. К чему я не привыкла, так это к тому, что мужчина искренне желает меня. Искренне проявляет ко мне интерес, даже если этот интерес обернется поддразниванием, иногда кажется, что в этом есть преимущество.
– Честно говоря, я не знаю, почему ты вообще колеблешься, – говорит Синди, делая глоток кофе. – Если бы он проявил ко мне интерес, я бы точно не стала.
Дафна ничего не говорит, но я вижу блеск в ее взгляде. Что-то заставляет меня думать, что, несмотря на обручальное кольцо на ее пальце, если бы Каин проявил к ней интерес, она бы тоже не сказала «нет».
Почему он не проявляет интереса к кому-то вроде Синди? Я думаю, что Синди – тот тип, который ему подойдет. Пышная фигура, большая и упругая грудь, медово-русые волосы и большие карие глаза, но с добавлением сексуальности, написанной повсюду, она относится к тому типу девушек, которым, как я могу представить, подойдет кто-то вроде Каина. Он явно думает, что я избалована и немного трудная. Мне по-прежнему нужна его помощь, и он, кажется, на грани раздражения.
– Я даже не знаю, нравлюсь ли я ему, – выпаливаю я, отчаянно нуждаясь в том, чтобы кто-нибудь помог мне разобраться со всей путаницей в моей голове. У меня такое чувство, будто я действую вслепую, и мне нужен совет. – Кажется, он иногда меня дразнит. Как будто его что-то во мне раздражает. Такое ощущение, что он немного подшучивает.
Мари смеется.
– Таковы мужчины, Сабрина. Они выбирают девушек, которые им нравятся. Это такая детская площадка, понимаешь? – Она делает паузу, и когда я не киваю в знак согласия, она слегка хмурится. – Ну понимаешь, когда мальчики тянут девочку за косичку, им это нравится. Или крадут ее карандаши. Задирают ее немного. Это их странный способ показать, что девочка им нравится.
– Правда? – Я ходила в частную школу, где мальчиков и девочек в основном держали отдельно. Это был не мой опыт. Но я не хочу говорить это вслух. – Значит, то, что Каин дразнит меня, означает, что я ему нравлюсь?
– У тебя действительно нет никакого опыта в этом, не так ли? – Вмешивается Дафна.
Я быстро качаю головой.
– Моя семья была очень… ограничительной. Это одна из причин, почему я ушла. Чтобы получить немного своего места.
Последняя половина вовсе не соответствует действительности. Ни в малейшей степени. Но я не могу назвать настоящую причину, и лучше всего получить совет о том, что мне теперь делать.
Дафна кивает, как будто понимает.
– Тогда тебе это должно понравиться, – говорит она. – Даже если это никуда не приведет, это Каин Бреди, Сабрина. Каждая женщина в городе отдала бы жизнь за то, чтобы привлечь его внимание. Просто получай от этого удовольствие. Получай удовольствие, будучи немного дикой и немного свободной. Никто здесь не осудит тебя за это.
Глядя на выражение лица Синди, я не совсем уверена, что это правда. Но я все равно чувствую прилив ободрения.
Я хочу изучить это с Каином. Я хочу узнать, куда это может привести. И даже если это вообще никуда не приведет, я хочу хоть раз в жизни узнать, каково это – выбрать себе кого-то. Случайно или серьезно, Каин предлагает то, чего я никогда раньше не испытывала. И впервые с тех пор, как Колдуэлл бросил меня сюда, я чувствую, что из этого действительно может выйти что-то хорошее.
Мой телефон гудит, когда я тянусь к тарелке с булочкой с корицей. Вместо этого я вытаскиваю его из кармана, и мое сердце на мгновение чуть не замирает в груди, когда я вижу сообщение, всплывающее на экране.
КАИН: Я хорошо провел время вчера вечером, принцесса. Поужинаем сегодня вечером? Я хочу увидеть тебя снова.
9
САБРИНА
– Пойдем в закусочную или в другой ресторан? – Спрашивает Каин, садясь в грузовик рядом со мной. – Я неравнодушен к закусочной, потому что там подают потрясающие завтраки круглосуточно. Но в другом ресторане хорошие стейки.
Кажется, он искренне хочет знать мое мнение – еще одна вещь, к которой я не привыкла в мужчине, поэтому я колеблюсь, обдумывая это.
– Закусочная, – говорю я наконец. – Я никогда не завтракала вечером.
Каин насвистывает сквозь зубы, включая передачу.
– Тогда тебя ждет потрясающее угощение.
«Закусочная Крисси» – это длинное здание с кирпичными стенами и черепичной крышей, свисающей с края. С большими окнами, через которые я вижу кабинки с красным винилом и столы с ламинированными столешницами, окружающие U-образную стойку с выстроившимися вдоль нее барными стульями с красными столешницами. Это очень похоже на закусочную в маленьком городке, и я чувствую небольшой прилив волнения.
Возможно, я что-то пропустила, не исследуя город. Не выходя никуда. Могу поспорить, что Мари пошла бы сюда со мной, если бы я ее попросила. Возможно, мне следует стараться больше, как сказал Колдуэлл.
Интерьер закусочной пахнет завтраком, и это заставляет меня думать, что Каин прав, считая, что это лучшая особенность этого места. Я оглядываюсь в поисках стойки хозяйки, но Каин касается моей поясницы, проводя меня мимо входа к одной из кабинок.
– Это место типа «устраивайся сам», – объясняет Каин. Я киваю, проскользнув в одну сторону кабинки, на мгновение смутившись тем, как мое сердце начало колотиться в тот момент, когда его рука коснулась моего позвоночника. Я никогда не чувствовала ничего подобного тому, что делает со мной Каин, и я хочу это изучить. Я хочу узнать, какие еще вещи он мог бы заставить меня почувствовать.
Симпатичная официантка с темными волосами, в джинсах и фланелевой рубашке, закатанной в локтях и завязанной на талии, подходит, чтобы принять наш заказ. Каин просит газировку, я беру воды и извиняюще улыбаюсь ей.
– Мне нужна еще минута, чтобы принять решение. Я здесь раньше не была.
Официантка выдает список предложений и направляется за нашими напитками. Я просматриваю меню, и список вариантов завтрака звучит на удивление хорошо для семи часов вечера. Когда официантка возвращается, я заказываю блины с корицей и кусок кленовой колбасы, и Каин одобрительно усмехается, прежде чем сделать свой собственный заказ с оладьями.
– Хорошая девочка, – говорит он с усмешкой, и мои глаза расширяются, а щеки внезапно становятся странно горячими. – Я боялся, что ты снова попытаешься заказать салат.
– Я пробую что-то новое, – вызывающе говорю я ему, прищуриваясь. – Расширяю свой кругозор. Бургеры. «Завтрак на ужин». Можешь ли ты придумать что-нибудь еще, что мне следует попробовать, не связанное с едой?
Глаза Каина мгновенно темнеют, и в уголках его губ играет ухмылка.
– Я могу придумать кое-что, – медленно говорит он, и в его голосе появляется тонкий скрежет, намек на жар, от которого мои щеки горят еще сильнее.
Я кусаю губу, пытаясь вызвать чувство смелости.
– Например что? – Ухмыляюсь я, и его ухмылка становится глубже.
– Ну, например… – он проводит пальцем по краю стакана, и я чувствую, как у меня пересыхает во рту. В этом жесте не должно быть ничего намекающего, но каким-то образом, исходя от него, это так. Все, что он делает, кажется многообещающим, и хотя я знаю, что вчитываюсь в это, я не могу помочь тем чувствам, которые он вызывает у меня.
И теперь никто не мешает мне исследовать это.
– Например, – продолжает он, – после этого мы могли бы пойти выпить в бар «Ворона». Ты когда-нибудь бывала в баре, принцесса?
– Да, – говорю я, защищаясь. – В Чикаго есть мартини-бар, куда я ходила с…
Каин усмехается.
– Не в таком баре. Не волнуйся. Сегодня вечером мы еще немного расширим твой кругозор.
Еда, когда ее ешь, вкусная. С первого кусочка я могу сказать, что мне придется начать самостоятельно придумывать какую-то программу тренировок, если я собираюсь продолжать так питаться. А может и нет. Я смотрю на Каина, который нападает на свои оладьи и поощряет меня наслаждаться едой в тех местах, куда он меня водит. Возможно, он был бы не против, если бы я была немного пофигуристее. Возможно, он не ожидает, что я останусь нулевого размера, как мужчины, к которым я привыкла.
Я ем блины и колбасу, наслаждаясь каждым кусочком, и вижу, как глаза Каина скользят по моему рту, когда я слизываю каплю сиропа с нижней губы.
– Как насчет пропустить по стаканчику, принцесса? – Бормочет он, и тот же скрежет все еще окрашивает края его голоса.
Эта идея заставляет меня немного нервничать. У меня такое ощущение, что бар «Ворона» намного грубее, чем тот бар, в котором я бывала. Но я киваю и тянусь за сумочкой, пока Каин оплачивает счет.
Бар находится недалеко от закусочной, в конце улицы.
– Хочешь пройтись? – Спрашивает Каин, когда мы выходим на улицу, и я киваю. Несмотря на середину ноября, еще не слишком холодно, и на мне легкая джинсовая куртка, которую я надела, поверх свитера рыжего цвета с короткими рукавами, который надела перед тем, как мы сегодня вечером вышли на улицу.
Я слышу музыку, доносящуюся из бара «Ворона», еще до того, как мы туда заходим, ту самую музыку в стиле кантри, которую Мари любит слушать. Я смотрю на Каина, пытаясь понять, фанат ли он этого или нет, но, похоже, ему все равно. Он бросает беглый взгляд на группу на сцене и направляется к бару, а я следую за ним.
– Что ты пьешь? – Спрашивает он, и когда я бледнею, он ухмыляется мне. – Ты не знаешь?
– Я пила вино и шампанское, – признаюсь я. – На вечеринках. Никогда ничего крепче.
Каин усмехается.
– Хорошо. Пришло время попробовать бурбон. – Он поворачивается к бармену, указывая на бутылку на средней полке. – Джек и колу мне, пожалуйста. Даме сделай порцию «Укус пчелы».
Он отбарабанил это так, как будто это пустяки, как будто он уже сто раз просил о подобном, и я чувствую странную вспышку ревности. Он заказывает одно и то же для каждой женщины, которую приглашает на свидание?
Имеет ли это значение?
Я не думаю, что он девственник. Его уверенность и высокомерие говорили бы об обратном, даже если бы мысль о том, что любой мужчина его возраста, и который выглядит так же, был бы девственником, еще не была абсолютно смешной. Конечно, он и раньше бывал на свиданиях, так какое это имеет значение, если у него есть готовый заказ на напитки?
Единственное объяснение, которое у меня есть, это то, что я уже хочу быть для него особенной. И это опасный путь.
Бармен подает два напитка и две рюмки с темной жидкостью – один стакан темный, другой светло-медового цвета. Каин подталкивает ко мне напиток медового цвета и шот.
– Сделай глоток, – говорит он с усмешкой. – Я хочу знать, что ты думаешь. А потом попробуй напиток.
– Тебе нравится говорить людям, что делать, не так ли? – Я прищуриваюсь и с сомнением смотрю на стопку виски. – Поэтому ты пошел в правоохранительные органы?
Каин ухмыляется.
– Может быть, мне просто нравится говорить тебе, что делать.
При этом меня охватывает жар, и я чувствую, как мои щеки краснеют. Я вижу, как он смотрит на меня, в его глазах мелькает веселье, и это вызывает у меня странное, не совсем неприятное ощущение в животе. Порхание, как бабочки, чувство неуверенного ожидания, которое заставляет меня хотеть знать, куда я могу прийти сегодня вечером.
Я вдохнула, вздрогнув от резкого запаха бурбона, ударившего мне в нос. Я делаю неуверенный глоток, мои глаза расширяются от удивления, когда жжение касается моего языка, но на вкус приятно.
– Крепко, – выговариваю я, ставя стакан обратно, и Каин смеется.
– Да, это так. Тебе понравилось?
– Я не знаю. – Я делаю еще один неуверенный глоток, и пряное, почти ванильное послевкусие оседает на кончике языка. – Может быть? – Я беру смешанный напиток и вместо этого пробую его.
Гораздо лучше. Пряность бурбона все еще сохраняется, но теперь она смешана со сладостью меда и легким привкусом лимона, достаточными, чтобы смягчить ее. Мои глаза расширяются, когда я делаю еще один глоток.
– Это на самом деле очень хорошо.
– Итак, принцесса любит бурбон. Приятно это знать. – Каин выпивает оставшуюся порцию, а затем делает глоток напитка. Он бросает взгляд на группу, где пространство перед сценой начинает заполняться. В основном это пары, танцующие вместе, но есть и группа девушек, все в джинсовых юбках и разных симпатичных топах, в ковбойских сапогах.
Я следую за его взглядом, и он смотрит на меня.
– Хочешь потанцевать? Подожди, я знаю ответ. Ты не знаешь как, да?
Я смотрю на него, делая еще глоток.
– Я умею танцевать. Я умею вальсировать, фокстрот…
– Линейный танец? – Он указывает на группу людей на танцполе, и на его лице присутствует забавное выражение. – Если ты скажешь «да», ты солжешь, принцесса.
Часть меня хочет попытаться солгать ему, просто чтобы убрать с его лица ухмылку, если он мне поверит. Но он довольно быстро разгадает ложь, как только мы доберемся туда. Я определенно не умею танцевать в линию.
– Нет, – признаюсь я. – Но я готова поспорить, что смогу научиться довольно быстро. Уроки танцев я брала с детства. Балет, потом бальный зал…
Взгляд Каина скользит по мне, в нем что-то нагревается, когда он обнимает меня.
– Я должен был догадаться, что это балет, – грубо говорит он. – У тебя есть все необходимое для этого.
Что-то в том, как он меня оценивает, заставляет мою кожу снова вспыхнуть.
– Я давно не занимаюсь балетом. – Я тяжело сглатываю и снова тянусь за напитком. Неослабевающий взгляд Каина заставляет меня чувствовать, что он мне нужен.
Он тоже допивает свой, соскальзывая с барного стула и протягивая мне руку.
– Давай, – говорит он, и выражение его лица снова меняется на веселье. – Тогда посмотрим, как быстро ты учишься.
Я следую за ним на танцпол, благодарная, что он немного отстает, вместо того, чтобы подгонять меня вперед с танцорами, которые выглядят так, будто действительно знают, что делают. Каин стоит рядом со мной, кладя руку мне на поясницу, музыка становится громче, и я пытаюсь сосредоточиться на ритме, а не на его прикосновениях.
Я танцую столько лет, что на самом деле не так уж сложно уловить, что делают другие, и шаги, которым я должна следовать. Я достаточно быстро улавливаю ритм, и рука Каина падает с моей спины. Я понимаю, что танцуя, я получаю больше удовольствия, чем думала.
Когда музыка прекращается, я поворачиваюсь и смотрю на Каина, который ухмыляется мне.
– Ты усвоила это на удивление быстро, – говорит он, и я прищуриваюсь, глядя на него.
– Тебе нравится указывать на то, что я не умею делать? – Требовательно говорю я, чувствуя, что мои нервы начинают немного ослабевать. Я думаю, что мне нравится Каин, я определенно хочу его, но я не могу точно определить, что он думает обо мне. – Тебе смешно?
Рука Каина обвивает мою талию, притягивая меня ближе, его взгляд обжигает.
– Может быть, мне просто нравится возможность научить тебя кое-чему, – говорит он, и его голос снова становится низким скрежетом. – Может быть, мне нравится быть первым, кто показывает тебе что-то новое.
Невозможно не заметить то, на что он намекает. Я тяжело сглатываю, чувствуя, как у меня перехватывает дыхание, когда он притягивает меня достаточно близко, чтобы мое тело коснулось его. Музыка снова включается, ряды танцоров выстраиваются снова, но Каин, кажется, не замечает этого и не обращает на это внимания.
– Хочешь еще выпить? – Спрашивает он, его рука скользит к самому основанию моего позвоночника, пальцы касаются тонкой полоски кожи там, где мой свитер задрался немного выше талии джинсов.
– Ты пытаешься напоить меня и воспользоваться мной? – Шепчу я, чувствуя, как пульс бьется у меня в горле.
Рот Каина дергается.
– Нужно ли мне это делать?
Вопрос кажется толчком. Нужно ли ему это? Я так не думаю. В моих венах гул, в голове туман, но это не имеет ничего общего с тем, что я выпила, а связано только с тем, насколько он близко. Я чувствую тепло его кожи, чувствую его аромат, древесный, пряный и даже более опьяняющий, чем виски. Я хочу, чтобы он был ближе. Я хочу узнать больше.
Я хочу попробовать этот новый, ранее запретный опыт.
Сглотнув снова, я быстро качаю головой.
– Нет, – шепчу я. – Нет, тебе не нужно.
Его рука сжимает мою талию.
– Ко мне или к тебе?
Этот вопрос меня раздражает. Это тот, о котором я никогда раньше не слышала, еще один в длинном ряду новых, незнакомых вариантов. Я знаю, что, вероятно, это не самый мудрый выбор – впускать в свой дом этого человека, которого я едва знаю, но опять же, он уже был там дважды. Что-то мне подсказывает, что если бы он захотел войти, я бы мало что могла с этим поделать. Это должно меня напугать, но…
Я провела всю свою жизнь среди требовательных мужчин. Мужчин, которые не знают значения слова «нет», которые берут то, что хотят, не спрашивая разрешения. Для меня в них нет ничего нового, и я всегда ожидала, что так и будет в моей жизни.
И вот, новым является ощущение обладания некоторой мерой власти. Меня спрашивают, мое мнение важно. И в глубине души, даже если это, вероятно, не лучший выбор, я хочу, чтобы место было относительно знакомо мне, когда я пробую эту новую, незнакомую вещь.
