Текст книги "Смертельная клятва (ЛП)"

Автор книги: М. Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

6

САБРИНА

Мое сердце бьется, как у маленького зверька, котором он меня и назвал, и я не думаю, что смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела.

Хочу ли я? Я не знаю. Я в ужасе и в то же время чувствую, что горю изнутри, пылаю жаром, стягивающим кожу, которого я никогда раньше не чувствовала. Это тепло наполняет меня, вплоть до пульсирующего пространства между бедрами, и я чувствую, что нахожусь на грани того, чтобы меня охватило ощущение, которое я даже не узнаю.

Я не знала, что делать, когда вошла и увидела, как он тренируется, без рубашки, с мускулистыми мышцами и потом стекающим по его коже блестящим в верхнем свете. Он весь полон мускулов, как одна из скульптур греческих богов, которые я видела в музеях. Худощавый, точеный, как абсолютное физическое совершенство, и теперь он нависает надо мной, его рот так близко к моему, что я уверена, что на этот раз он действительно собирается меня поцеловать.

Мой первый поцелуй. Что-то, о чем я всегда думала, произойдет в день моей свадьбы с мужчиной, которого выбрал для меня отец, мужчиной, с которым я, вероятно, даже не была бы в восторге от поцелуя. Но я хочу, чтобы Каин поцеловал меня. Он раздражительный и высокомерный, и он вызывает какую-то инстинктивную тревогу, которая говорит мне, что он опасен, но я хотела, чтобы он поцеловал меня раньше, хотя я была зла и расстроена. Я хочу, чтобы он поцеловал меня сейчас, даже если ритмичный ритм моего сердца подсказывает мне, что мне следует бежать. Потому что какая бы первобытная, инстинктивная вещь ни предостерегала меня от него, она также влечет меня к нему.

К искушению – впервые позволить себе хотеть, предоставляя право выбора.

Если этот великолепный мужчина тоже хочет меня, никто здесь не заставит меня сказать «нет». Но вероятно это будет всего лишь поцелуй…

Он тяжело дышит, его грудь так близко к моей, что почти касается меня каждый раз, когда он делает вдох. Его руки сжимают меня, удерживая на месте, и в его взгляде есть хищный жар, от которого мне хочется бежать, даже когда я смотрю в его темно-голубые глаза и жажду его губ на своих.

Я совершенно не готова к ощущениям, когда это произойдет. Он наклоняется одним коротким, быстрым движением, его рот сильно прижимается к моим губам, а его тело одновременно прижимается к моему, и меня охватывает волна незнакомых ощущений. Его рот, полный и твердый, наклонятся над моим, когда он берет поцелуй без дальнейших колебаний, его соленые губы скользят по моему рту, его твердая грудь прижимается ко мне, мышцы напрягаются, когда его бедра встречаются с моими и прижимаются к моему бедру…

Я задыхаюсь, и из меня вырывается тихий хныкающий звук шока и возбуждения, когда я чувствую его твердую длину на своей ноге. Ничто его не удерживает, кроме тонкой ткани его шорт, и я полностью ощущаю ее, горячую и толстую, когда он прижимается ко мне, настолько большую, что я не могу себе представить, как все части на самом деле сочетаются друг с другом. Он никак не сможет поместиться внутри меня, и все же…

Мое тело пульсирует, как будто отчаянно хочет этого.

Его правая рука падает на мое бедро, сжимается вокруг него, и он стонет, звук вибрирует у меня во рту и во мне, а я словно в шоке. Я заставила его издать этот звук? Я? Это почти звук боли, и тем не менее, то, как он прижимается ко мне, как его большой палец прижимается к моей бедренной кости, когда его твердый член трется о мою ногу, а его язык скользит по моим губам – я инстинктивно знаю, что это не боль. Это потребность, удовольствие и похоть, и это заставляет меня чувствовать все это тоже.

При этом меня охватывает опьяняющее чувство власти, словно прием наркотика, даже лучше, чем удовольствие, пробегающее по моим нервам от прикосновений рта и рук Каина. У меня никогда в жизни не было власти. У меня не было власти выбирать свое будущее, или себе мужа. У меня не было сил спастись от похищения или выбрать, куда мне пойти дальше. Всю свою жизнь я была совершенно бессильна, и все же в этот момент я чувствую, как во мне просыпается новое, ранее неизвестное чувство силы.

Эффект, который я оказываю на Каина, – это сила. И я думаю, что как только я сдамся, как только мы доведем дело до неизбежного завершения, я потеряю некоторую часть этого.

Мне нужно владеть им, пока я могу, чтобы понять, что здесь происходит. Почему он хочет меня, и куда это приведет.

– Каин. – Я пытаюсь произнести его имя, но этот звук, кажется, только подстегивает его. Его бедра прижимаются к моим, боксерский мешок качается назад, чуть не отбросив нас обоих в сторону. Он издает разочарованный звук, похожий на рычание, обе его широкие руки внезапно крепко сжимают мою талию, когда он поворачивает меня, прижимая к канатам, окружающим боксерский ринг прямо рядом с нами.

– Повтори мое имя еще раз, – рычит он, его губы прижимаются к моим, его руки все еще крепко лежат на моей талии. Его большие пальцы скользят по краю моей грудной клетки, его язык прижимается к краю моих губ, требуя входа. – Черт, Сабрина…

Было бы так легко сдаться. Я никогда не предполагала, что мой первый поцелуй будет таким, и я хочу знать, как будут ощущаться остальные. Что еще он может мне показать такого, что разрушило бы все мои прежние представления о том, каким может быть секс?

Его руки скользят вверх, его рот отстраняется от моего, его губы скользят по моей челюсти к мягкой плоти моей шеи, а его пальцы начинают обвивать мою грудь. Его губы на моем горле посылают электричество по моей коже, от чего у меня слабеют колени, и я дрожу от удовольствия, но мне каким-то образом удается найти в себе силы протянуть руку и прижать руки к его груди.

– Каин, – шиплю я, на этот раз более настойчиво. – Каин, остановись.

К его чести, он это делает. Он вздрагивает, его руки сжимают мои бока на одно короткое мгновение, и я почти задаюсь вопросом, остановится ли он, но затем он отстраняется, его глаза темны, зрачки широко раскрыты, и он смотрит на меня сверху вниз с почти дикой потребностью.

Это снова пронзает меня потоком тепла, и все, что я могу сделать, это не просить его продолжать меня целовать.

– Мне просто… мне нужна секунда, – дышу я, чувствуя головокружение. Это не так. Я чувствую себя совершенно разбитой из-за внезапности того, что только что произошло, из-за того, как быстро все вышло из-под контроля. – Я… это было… я никогда…

– Тебя не целовали раньше? – Спрашивает он, и жар поднимается к моему горлу, когда я прижимаю пальцы к губам.

– Неужели у меня так плохо получается? – Шепчу я, унижение накатывает вслед за желанием, и Каин грубо хихикает, качая головой.

– Совсем неплохо, – хрипит он. – Но ты дрожишь, как лист на ветру, маленький зайчонок. Если кто-то уже целовал тебя раньше, значит, у него это получилось не очень хорошо.

– Нет, это был… это был мой первый поцелуй, – признаюсь я, мои руки хватаются за спиной за веревки кольца для поддержки. Мои колени кажутся подо мной вот-вот поддадутся. – Я все еще… я…

– Девственница? – Каин подталкивает, его рот дергается от веселья, но я вижу, как что-то мелькает в его глазах, когда он это говорит. Что-то, что создает впечатление, будто они ненадолго темнеют, его взгляд становится жестким, что одновременно пугает меня и вызывает ответную дрожь по моему телу.

Я молча киваю, и он издает глубокий горловой звук, его взгляд скользит по мне с голодным собственничеством, которое даже я могу распознать. Он опасен, шепчет мой разум, и я вижу на его лице грубую потребность, потребность в чем-то, чего я до конца не понимаю. Но даже когда мой разум говорит мне бежать, мое тело реагирует на него.

Он предлагает вещи, которых у меня никогда раньше не было. Власть. Выбор. Удовольствие на моих условиях, как и на его. И идея проложить свой собственный путь вперед в этом, когда я никогда раньше не могла выбрать какой-либо путь, вызывает у меня желание схватить его и потащить вниз на себя.

Но я не могу быть опрометчивой. Не тогда, когда моя безопасность зависит от того, смогу ли я чувствовать себя комфортно в этом городе. Не тогда, когда мне нужно быть готовой к чему-то, что могло бы означать, что опасность преследовала меня, и нашла меня здесь. Я не могу торопиться с этим.

– Мне… мне просто нужно действовать немного медленнее, – шепчу я. – Это новое для меня. Все это… – Я тяжело сглатываю и вижу, как темная похоть в глазах Каина немного ослабевает. Он отстраняется, выпрямляясь, и я не могу не заметить, как толстая, жесткая длина натягивает его шорты, когда он наклоняется, чтобы приспособиться. Нет никакого способа, который будет ему удобен. – Я не понимаю, что сейчас происходит. – Я снова тяжело сглатываю. – Все происходит очень быстро. Я просто… если это вообще к чему-то приведет, мне нужно действовать медленно.

Глаза Каина вспыхивают, но он кивает, делая еще шаг назад.

– Я не собираюсь заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь, – говорит он. Его большой палец зацепился за пояс шорт, как будто он пытается скрыть от меня то, насколько он возбужден. – Если ты скажешь «стоп», я остановлюсь. Если ты хочешь, чтобы я оставил тебя в покое…

Я киваю, медленно выдыхая:

– Я… я не думаю, что хочу этого. – Я кусаю губу, пытаясь разобраться в клубке эмоций, бурлящих в моем желудке. При любом другом взаимодействии, которое у нас было до сих пор, ему удавалось либо раздражать меня, либо разозлить, и тем не менее, я не могла выбросить его из головы. Как бы он ни раздражал меня, в данный момент это явно действует на меня очень правильно. И, может быть, если бы я дала ему шанс…

– Свидание еще в силе? – Тихо спрашиваю я, крепче сжимая пальцами веревки позади меня. Мое сердце нервно сжимается в груди при мысли о том, что он отвергнет меня или, что еще хуже, посмеется надо мной, ведь однажды я сказала «нет», а все остальные женщины в этом городе выстраиваются в очередь получить свой шанс.

В одном Мари была права: здесь нет ни одной женщины, замужней или незамужней, которая бы не пофантазировала хотя бы раз о нем. Видя его таким, я в этом уверена. Ему не обязательно давать мне второй шанс. Но его взгляд медленно блуждает по мне, в его глазах все еще тот же голод, а губы застывают в ухмылке.

– Конечно, – говорит он небрежно. – Я голоден. Почему бы нам сейчас не пойти куда-нибудь и не найти что-нибудь поесть?

Я смотрю на него, застигнутая врасплох внезапностью предложения. Он сделал это нарочно, я не могу не думать, и то раздражение, которое я чувствовала раньше, подплывает вверх и присоединяется к клубку, кипящему в моей груди.

– Ты тренировался, – многозначительно говорю я ему. – Ты же не собираешься идти на ужин весь в поту, не так ли?

Каин ухмыляется, его понимающее выражение говорит о том, что он полностью осознает, насколько внимательно я на него смотрю.

– Сейчас я приму душ, – приветливо говорит он. – Это займет всего несколько минут. Потом мы можем пойти перекусить. Полагаю, ты давно не ела приличной пищи, учитывая твои кулинарные навыки.

– Ты… – я отталкиваюсь от веревок, внезапно снова разозлившись, и Каин усмехается, делая аккуратный шаг назад.

– Не замахивайся на меня, – говорит он с усмешкой, поднимая руки вверх. – Ты можешь нанести один удар, но я сразу после этого уложу тебя на пол.

Когда он говорит это, его взгляд встречается с моим, пылая жаром, и я падаю на землю, мое тело напрягается от порыва желания. Такое ощущение, будто между нами пролетают искры, почти воспламеняющие воздух в пространстве между ним и мной, и мне нужно отдышаться. Мне нужно время побыть наедине.

– Хорошо, – быстро говорю я, прежде чем он попытается придумать какой-нибудь другой способ убедить меня. – Я просто подожду здесь?

– Звучит отлично. – Каин усмехается. – Это не займет у меня много времени. Я сейчас вернусь.

Я не могу удержаться от того, чтобы смотреть на него, пока он уходит. Я никогда раньше не встречала никого подобного ему. Я выросла среди мужчин Братвы, которые считали себя вершиной мужественности, но в Каине есть такая грубость, которая превосходит любого другого мужчину, которого я когда-либо встречала.

Когда он исчезает за углом, я оглядываюсь вокруг, внезапно не зная, чем заняться, пока жду. Мысль о том, что кто-то войдет и найдет меня здесь, заставляет мое лицо снова вспыхнуть, как будто они могли бы сказать, просто взглянув на меня, что Каин минуту назад прижимал меня к канатам. Мысль о том, что я жду его, только заставляет меня нервничать еще сильнее, и я оглядываюсь вокруг, видя в стороне женскую раздевалку. Насколько я могу судить, остальная часть спортзала в настоящее время пуста, и я направляюсь в том направлении, надеясь уединиться, пока жду, пока Каин закончит принимать душ.

Этот образ врезается в мою память, как только я о нем думаю. Я никогда раньше не видела полностью обнаженного человека, но того, что прижалось ко мне, достаточно, чтобы собрать воедино некоторые детали, и одна только мысль о том, что он стоит обнаженным под водой, и мыло стекает по ручейкам его мускулов, этого достаточно, чтобы я снова почувствовала легкое волнение.

Я откидываюсь на шкафчики, пытаясь выкинуть этот образ из головы. Но он прилипает, вызывая покалывания по коже, и я, не задумываясь, опускаюсь вниз, играя с верхней пуговицей джинсов.

Я никогда раньше не заставляла себя кончать. Я играла с этой идеей, позволяла своим пальцам блуждать, но так и не добиралась до финиша. Теперь, с мыслью о мокром, обнаженном Каине в моей голове, мне очень хочется засунуть руку в джинсы и наконец узнать, на что это будет похоже. После того, как он меня поцеловал, я думаю, одного воспоминания об этом может быть достаточно, чтобы привести меня туда.

Я прикусываю губу, провожу кончиками пальцев по краю джинсовой ткани, мышцы живота напрягаются при этой мысли. Это кажется заманчивым, и что-то в мысли о том, что он войдет и поймает меня, делает это еще более заманчивым.

Это то, чего я хотела бы? Это похоже на новую сторону меня, ту, о которой я никогда раньше даже не задумывалась, и от этого мое сердце тоже немного подпрыгивает, трепеща в груди. Впервые с тех пор, как Колдуэлл отправил меня сюда, я испытываю чувство предвкушения. Даже волнение. Даже если наша история с Каином никуда не приведет, какой вред будет в том, чтобы наслаждаться ею настолько, насколько это возможно? Давать себе что-то, что доставляет удовольствие, что-то, что я бы выбрала для себя сама?

И затем, когда мои пальцы вот-вот скользнут по талии джинсов, знакомый, притягивающий голос вырывает меня из задумчивости, снова посылая жар на мое лицо.

– Готова идти, Сабрина?

7

КАИН

Она так быстро отскакивает от шкафчиков, что я уверен, она думает, что я не видел, что она делала, или собиралась сделать, но я это видел, ладно. Я точно знаю, куда собирались блуждать ее пальцы, и одна мысль об этом посылает струю горячей похоти прямо на мой член, который я только что наконец убедил успокоиться.

Мне хотелось постоять там, пока ее глаза закрыты, и посмотреть, как далеко она зайдет. Но это казалось слишком большим шагом, особенно после прошлой ночи.

Я ухмыляюсь, когда ее глаза распахиваются, а лицо становится ярко-красным.

– Что ты здесь делаешь?

На ее лице мелькает выражение паники.

– Осматриваюсь, – быстро говорит она. – Я никогда раньше не ходила в такой спортзал. Захотелось осмотреться вокруг.

Я смеюсь, наслаждаясь тем, как она немного карабкается. Я не уверен, понимает ли она, что я знаю, о чем она думает, но ей все равно неловко.

– Я мог бы помочь тебе составить программу тренировок, если хочешь. – Многозначительно приподнимаю бровь. – Хотя мне трудно поверить, что ты никогда раньше не тренировалась. – Я позволяю своему взгляду скользить по ее стройному, подтянутому телу, и ее румянец становится еще сильнее.

– У меня был тренер, – язвительно говорит она, поднимая подбородок в жесте, который становится знакомым. – И тренажерный зал у меня дома.

– Богато. – Прилив собственнического жара, совершенно мне незнакомого, пронзает меня при мысли о том, что какой-то другой мужчина направляет ее во время тренировок, прикасается к ней, смотрит на нее, пока она потягивается и двигается. – Что ж, я рад занять это место. Даже денег с тебе не возьму.

– Посмотрим. – Сабрина оценивающе смотрит на меня. – А сейчас? Тебе даже не положено здесь находиться.

– Ну, я не смог тебя найти, поэтому пошел искать. Ты готова пойти поужинать?

Ее зубы задевают нижнюю губу, и я вижу, как ее взгляд быстро скользит по мне, замечая темные джинсы и темно-красную куртку с длинными рукавами, в которую я переоделся. Достаточно респектабельно для ужина в этом городе, даже несмотря на то, что мои волосы зачесаны назад и еще мокрые, а вместо обуви – пара мотоциклетных ботинок. По маленькой причуде ее губ я могу сказать, что ей нравится то, что она видит, даже если она слишком выведена из равновесия, чтобы признать это.

– Конечно, – быстро говорит она, следуя за мной из раздевалки. Я хватаю свою сумку, перекидываю ее через плечо и показываю туда, где припаркован мой грузовик, когда мы выходим из спортзала.

– Ты на чем приехала?

Она снова краснеет, и я вспоминаю, что не видел никакой машины на подъездной дорожке.

– У тебя нет машины?

– Я переехала сюда из города, – защищается она. – В Чикаго машина не нужна.

– Так и есть. Но ты прошла пешком весь этот путь? – Я смотрю на нее с любопытством, приподняв бровь. – Просто чтобы поблагодарить меня?

– Это не так далеко. – Поза Сабрины теперь стала более закрытой, ее стены быстро поднимаются вверх, одна за другой.

– Что ж, тогда мы поедем на моем грузовике. Есть какие-нибудь предпочтения относительно того, куда нам идти? В конце концов, это свидание. – Я ухмыляюсь ей, и она слегка хмурится, когда я отпираю пассажирскую дверь, открывая ее для нее.

– Я не очень хорошо знакома с тем, что есть в городе, – признается она. – Я была в продуктовом магазине и кафе, но кроме этого особо не выходила.

– Без проблем. Я знаю одно место. – Я закрываю ее дверь и подхожу к водительской стороне, садясь за руль. Заводя двигатель, я ловлю ее взгляд на салоне моего грузовика. Ничего особенного, но чисто и ухоженно. Я лучше буду ездить на нем, чем на назначенной мне патрульной машине.

Я выезжаю с парковки и направляюсь в сторону Мейн-стрит. Молчание между нами наполнено напряжением, и я практически чувствую, как от нее исходит нервозность.

– Итак, если это был твой первый поцелуй, то это твое первое свидание?

Сабрина сжимает губы, сплетая пальцы на коленях.

– Это так очевидно, да?

– Просто обоснованное предположение.

– Да, – тихо говорит она. – Это мое первое свидание. Если не считать встреч с парнями, с которыми мой отец пытался меня свести, на больших семейных мероприятиях. Но я бы не стала называть это свиданиями.

– Я тоже не думаю, что это считается, – говорю я ей со смехом. – Значит, никто из них не прошел отбор.

Это не вопрос. Сабрина молчит, и я могу сказать, что ей не нравится эта конкретная линия разговора. Она смотрит в окно, когда я выезжаю на дорогу, и пытаюсь придумать, как переключиться на что-нибудь другое. Я хочу вытащить ее и заставить рассказать мне больше.

– Итак, Чикаго, да? Что заставило тебя переехать в этот маленький городок?

Сабрина ерзает на своем месте, и я слышу, как она щелкает языком по зубам.

– Мне нужно было сменить обстановку. Захотелось чего-нибудь потише.

Я киваю. Я уверен, что в этой истории есть что-то еще, но я не собираюсь вытягивать это из нее. Она сама мне расскажет, со временем.

– Ну, ты определенно нашла это здесь. В этих краях не так уж много волнений. Я думаю, тишина должна быть знаком приветствия.

Сабрина тихо смеется над этим, и я чувствую небольшой прилив триумфа от того, что смог преодолеть ее напряжение, хотя бы на мгновение.

– Так и есть, – соглашается она, – За исключением…

Я с любопытством смотрю на нее.

– За исключением чего?

Она качает головой.

– Ничего. Наверное, просто я не привыкла спать без шума города. Днем тихо, но мне все время кажется, что ночью я слышу звуки. Что-то в кустах. Ветки трескаются. Шаги и все такое. – На ее лице появляется застенчивое выражение. – Я знаю, что слишком остро реагирую.

Мое сердце колотится в груди, вспоминая прошлую ночь и то, как я наблюдал за ней через окно.

– Как часто ты это слышишь?

Сабрина закусывает губу.

– Я всегда слышала шумы. Я думаю, животные в лесу. Ветер. Но мне кажется, что за последние пару недель их стало больше. Я даже обошла дом, высматривая, есть ли какие-нибудь доказательства того, что кто-то там был, но я не видела следов или чего-то в этом роде.

Мое сердце снова колотится при мысли о том, что она увидела улики, которые я оставил. Я чувствую странный прилив похоти, представляя это, сама мысль, заставляет мой член дергаться.

Я не уверен, что думать о том, что она говорит. Если прошла пара недель, то она говорит не только о том, что слышала меня прошлой ночью. Это большое облегчение: она не думает конкретно о том, что могла услышать прошлой ночью. Но сразу за этим облегчением возникает другая проблема: за Сабриной следит кто-то еще.

Тот же горячий прилив собственнической ревности, который я почувствовал, когда она упомянула о своем тренере, пронзил меня, сжимая живот. Она моя, внезапно думаю я, хотя у меня пока нет на нее реальных прав. Ни чья-то еще.

Уже совсем стемнело, и вывеска возле «Сияющей луны», одного из двух нынешних ресторанов в городе, помимо «Закусочной Крисси» освещена. Я подъезжаю к парковке и смотрю на Сабрину.

– Как тебе? Я слышал, что у них лучшие гамбургеры в округе, хотя я еще не бывал здесь.

Сабрина с интересом разглядывает небольшой ресторанчик, выглядящий в деревенском стиле.

– Выглядит очаровательно, – говорит она, скользя по нему взглядом, и я хихикаю, выключая двигатель. – Ты здесь раньше не был?

– Я подумал, что мы оба могли бы попробовать что-то новое. – Ухмыляюсь я ей. – Ну давай же. Давай тебя покормим, ведь ты уж точно не сделаешь это сама.

Она морщит на меня нос, но выскальзывает из грузовика, когда я подхожу и открываю ее дверь, принимая мою руку, чтобы помочь ей выйти. Ее рука теплая и мягкая на моей, и я сопротивляюсь желанию сжать ее руку и притянуть ее ближе к себе.

Когда мы заходим в ресторан, я вижу, как взгляд Сабрины бегает по сторонам, рассматривая каждую деталь. Сам ресторан красивее из двух: с открытыми деревянными балками на потолке и деревенскими кабинками из сучковатой сосны с гладкой кожаной обивкой. Он маленький, в нем тепло пахнет картофелем фри и маслом, но владельцы определенно приложили некоторые усилия, чтобы сделать его немного более высококлассным. Освещение мягкое, исходит от железной люстры на потолке, а над барной стойкой с дубовой столешницей кто-то установил лампочки Эдисона.

Судя по тому, как Сабрина смотрит вокруг, кажется, что эстетика ей совершенно незнакома. Она выглядит как-то средне между нервозностью и весельем, и я наблюдаю за ее реакцией, наслаждаясь сменой эмоций на ее лице. Я чувствую, что каждое выражение лица говорит мне немного больше о ней, прежде чем она захочет раскрыть это сама. Это волнующе, так же, как прошлой ночью. Это как снимать с нее защиту, одну за другой, пока я не увижу, кем на самом деле является эта загадочная женщина.

– Столик для вас двоих? – Симпатичная блондинка-официантка спешит к стойке с меню в руках, и я киваю.

– Да, пожалуйста. – Инстинктивно я тянусь к пояснице Сабрины, пока мы следуем за официанткой к одной из кабинок возле окна. Я чувствую, как она слегка напрягается от моего прикосновения, но не отстраняется. Не так, как на тропе, когда она пошла быстрее, просто чтобы уйти от моей руки на спине.

Что-то изменилось между нами, когда я поцеловал ее сегодня вечером. Я дал ей попробовать то, чего она никогда раньше не пробовала, и она хочет большего. Я чувствую ее нервозность, но думаю, что здесь тоже есть ожидание. Она хочет действовать медленно, и я ей это дам. Я не хочу ее спугнуть. Но в то же время просто находиться рядом с ней опьяняет. Все, что касалось ее поцелуя, каждое прикосновение и каждый вздох, ощущение ее под моими руками и ртом, и то, как я теперь точно знаю, что я ее первый во всех возможных отношениях, – все это вызывает у меня желание делать что-то еще, кроме как иди медленно.

Мы садимся по противоположным сторонам кабинки, и Сабрина просит воды с лимоном, а я заказываю разливной эль. Она открывает меню, ее глаза слегка расширяются, когда она просматривает его.

– Все в порядке? – Спрашиваю я, и она поднимает на меня взгляд, на ее лице появляется неуверенность.

– Мне просто не терпится съесть что-нибудь, что не готовится в микроволновой печи, – говорит она немного оборонительно, и я смеюсь.

– Все это немного более простовато, чем ты привыкла, не так ли, принцесса?

Ее глаза встречаются с моими.

– Мне не нравится это прозвище.

– Нет? – Ухмыляюсь я. – По тому, как твое лицо немного краснеет, я не думаю, что это только потому, что это тебя злит. Или, может быть, тебе просто нравится, когда я тебя злю, принцесса.

– Ты очень наблюдателен, – язвительно говорит она, снова опуская глаза на меню.

– Часть моей работы. – Я пожимаю плечами, глядя на свое. Я знаю, что собираюсь заказать, почти сразу, как только смотрю на предложения, и откладываю его обратно, откинувшись на спинку стенда.

– Например как, спасать меня от гремучей змеи и врываться в дом, когда я чуть не устроила пожар на кухне?

– Именно это. – Я ухмыляюсь ей. – Теперь, когда ты упомянула об этом, я спас тебя уже дважды. Как думаешь, что будет в следующий раз?

– Следующего раза не будет. – Сабрина тоже откладывает свое меню. – Я учусь заботиться о себе. Я убрала весь этот беспорядок, оставшийся на кухне, чтоб ты знал. Теперь кухня сверкает чистотой.

– Полагаю, ты нечасто это делала? Уборка? – Я смотрю на ее руки. Костяшки пальцев слегка покраснели, а сбоку на большом пальце неглубокий порез, как будто она порезала его чем-то в раковине. – Наряду с приготовлением пищи, вождением автомобиля и изучением основ безопасности на дороге?

– Ты только что указал на мои недостатки на первом свидании? – Сабрина стучит пальцами по ламинированному меню. – Далее ты будешь критиковать то, что я заказываю на ужин?

– А что ты заказываешь?

Она делает паузу, ее губы на мгновение сжимаются.

– Салат Кобб.

– Серьезно?

Ее глаза сужаются, и я знаю, что она обо всем этом думает.

– Давай, принцесса. Поживи немного. Получи что-то, что ты не могла бы получить в Чикаго, или, по крайней мере, не так хорошо, как ты могла бы получить это здесь. – Я иду вперед, нажимая на меню. – Закажи что-то необычное для себя.

Сабрина смотрит на мой палец, зависший над гамбургером с олениной.

– И картошку фри тоже, – добавляю я. – С тобой все будет в порядке. Могу поспорить, что ты не ела полноценно с тех пор, как переехала сюда. Я все равно плачу, так что, возможно, тебе понравится.

Сабрина прищуривается на меня.

– Я могу заплатить за свою половину.

– Конечно, но ты не собираешься. Я пригласил тебя на свидание, поэтому я плачу.

– Ты высокомерный, ты знаешь это? – Она хмурится. – Похоже, это одна из главных черт твоего характера.

– Я думаю, тебе именно это и нравится.

Она колеблется, и я знаю, что задел нерв. Официантка выбирает этот момент, чтобы появиться снова, немного разрядив напряжение, и мы оба делаем заказы. Я ростбиф с соусом из хрена и картофелем фри из сладкого картофеля, и я уже жду, пока Сабрина бросит мне вызов и закажет себе салат Кобб. Но бургер, должно быть, возбудил ее интерес, потому что она заказывает его, средней прожарки, со всеми начинками. И порцию картофеля фри с пармезаном.

– Почему ты переехал сюда? – Спрашивает она, когда официантка уходит. – Ты немного знаешь, почему я это сделала. Но, судя по тому, что я слышала, ты проскользнул и довольно внезапно занял место Уэйна. Ты его хорошо знаешь?

– У меня есть связи. – Я делаю глоток эля. – Ты, должно быть, знакома с ним, раз уж называешь его по имени.

Сабрина действительно смеется над этим, и это один из первых настоящих ее порывов, которые я услышал от нее.

– Нет, – признается она. – Я встречала его только один раз, когда он появился так же, как и ты, проверяя нового жителя города. Но, кажется, все в городе знали и любили его. А Мари так часто обращается к нему по имени, что, мне кажется – это естественно. – Она колеблется. – Может быть, я начинаю немного приходить в себя.

– Это же хорошо, правда? Ты собираешься остаться здесь, не так ли?

Сабрина снова колеблется, затем кивает.

– Да. Во всяком случае, в обозримом будущем. У меня нет… у меня сейчас много планов. Некоторые вещи мне пришлось оставить довольно резко. Семейные проблемы.

– Семья может быть трудной. – Я наблюдаю за выражением ее лица, когда я это говорю, и мне любопытно, даст ли она мне еще. Но она лишь сухо смеется.

– Ты и понятия не имеешь.

– Я бы не был так уверен в этом. – Я усмехаюсь, и тянусь за элем. – У всех нас есть семьи, близкие или далекие.

– Хочешь рассказать мне о своей? – Она наклоняет голову, и я плотно сжимаю губы.

– Не особо. Хочешь рассказать мне больше о себе?

Сабрина быстро качает головой.

– Нет. Не особо.

– Ну, тогда. – Я делаю еще глоток и ставлю стакан обратно. – Тогда мы пока воздержимся от этой темы.

Через мгновение официантка приносит нам еду, ставит ее перед каждым из нас и спрашивает, нужно ли нам что-нибудь еще. Глаза Сабрины расширяются от размера бургера перед ней.

– Мне придется забрать половину домой.

– Ну, это на один обед меньше, чем ты рискуешь сжечь свой дом, пытаясь его приготовить.

Она фыркает, берет картофель и макает его в формочку с кетчупом.

– Так я полагаю, ты потрясающий повар.

– Я справлюсь, если понадобится. Но в основном я хожу куда-нибудь поесть, – признаюсь я. – Во всяком случае, ужин. Я могу взбить яйца и пожарить бекон на завтрак, а на обед приготовить сэндвич. Но готовка – не моя сильная сторона.

– Но должна быть моей? – Сабрина лукаво смотрит на меня. – Почему? Потому что я женщина?

Я усмехаюсь.

– Нет. Но я думал, что ты, по крайней мере, сможешь попытаться, не поджигая сковороду. Это почти впечатляющий уровень неудач. Не могу сказать, что со мной когда-либо такое случалось.

Сабрина краснеет.

– Я тоже не знаю, как мне это удалось. В одну секунду я пыталась приготовить курицу, а в следующую…

– Ну, это просто повод для меня снова пригласить тебя. – Я ухмыляюсь ей и тянусь за своим сэндвичем. – Здесь есть еще один очень хороший ресторан и закусочная, так что это еще как минимум два свидания.

– Ты забегаешь вперед. – Сабрина смотрит на бургер и тянется к нему так, словно вместо этого он может укусить ее. – Я еще даже не решила, нравится ли мне это.