Текст книги "Безупречная леди"
Автор книги: Люси Рэдкомб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
– Представляете, каково это, когда ваша жена вас неправильно понимает, – фыркнула Керри. – Вы не жалеете, что поспешили с предложением?
– Не жалею, – ответил он. – Более того, я все больше и больше убеждаюсь, что сделал правильный выбор.
Боже, ну как же ему еще втолковать, что она никогда не согласится? Пожалуй, чтобы подорвать его герметически закупоренную уверенность в себе, понадобится парочка динамитных шашек.
– Когда вам последний раз отказывали в чем-либо.
Его глаза сверкнули опасным блеском.
– Получается, вчера вечером.
– Послушайте, читайте по губам: я не выйду за вас замуж ни при каких обстоятельствах! Ни при каких! – медленно отчеканила она. – Пойду заберу Бена и Энди, им уже пора обедать. И если вы пойдете за мной, я вызову полицию, чтоб вас арестовали за преследование! – пригрозила Керри.
6
Каролайн уже в четвертый раз решительно поднимала трубку телефона, затем, снова передумав, робко клала ее назад.
А что, если причин для беспокойства вовсе нет, и она только зря всех переполошит? Врач решит, что к нему обратилась мамаша-неврастеничка, которая не может отличить обычное несварение желудка от действительно серьезной, угрожающей жизни болезни.
Но, с другой стороны, если это все же не простое несварение желудка? Тогда она будет виновата, что вовремя не обратилась за медицинской помощью.
В пятый раз Керри решительным жестом взяла трубку и стала нервно крутить диск.
Как раз в тот момент, когда механический голос на другом конце провода проинформировал ее, что кабинет хирургии уже закрыт, и посоветовал обратиться в отделение экстренных случаев, раздался звонок в дверь. Керри, удивляясь, в каком же еще, как не в экстренном случае, будут звонить в хирургию в столь поздний час, как заклинание бубнила продиктованный автоматом номер телефона, пытаясь тем временем найти вечно исчезающую ручку.
Звонок надрывался. Она выбежала в прихожую и распахнула дверь.
– Уходите, мне сейчас не до вас, – выпалила Каролайн и, повторяя номер, вдруг схватила пришедшего за руку. – Хотя нет, подождите!
– Я так и собирался поступить, – заявил Квентин, задумчиво окидывая се взглядом.
– У вас есть ручка?
От такой деловитости тот заморгал глазами.
– Ручка?
Каролайн раздраженно всплеснула руками.
– Да, ручка. Такая продолговатая штучка, которой пишут.
Одними губами она снова повторила номер. Только записав заветные цифры, Керри осознала, как, должно быть, странно выглядит ее поведение со стороны.
– Спасибо, – поблагодарила она, возвращая ручку владельцу.
– Оставьте себе.
Каролайн, застыв с протянутой рукой, продолжала смотреть ему в глаза.
– Мне подумалось, вдруг вам захочется немного отдохнуть в компании взрослых, когда дети улягутся спать. Но, кажется, я напрасно вас потревожил, – догадался Квин, заметив, что Керри уже в ночной сорочке, хотя часы показывали только десять вечера.
– У вас уже вошло в привычку меня тревожить, – недобро бросила она и побежала к телефону.
– Что опять произошло? – Гость проследовал за ней в квартиру.
– Вы все еще здесь? – Она оторвала взгляд от листочка с номером и, заметив бутылку вина в его руке, кисло усмехнулась. – Извините, если испортила ваш гениальный план обольщения.
Квентин Клафф подошел к ней и нажал на кнопку «сброс».
– Кому это вы так настойчиво пытаетесь дозвониться в десять часов вечера? – Он сдвинул брови. – Молодому человеку?
– Молодому человеку? – повторила она таким тоном, словно он сказал величайшую глупость на свете. – Хотя, конечно, не исключено, что врач окажется совсем не старым.
– Врач? Вы заболели?
Каролайн покачала головой.
– Не я. Бен. Ну... так, во всяком случае, мне кажется. Может быть, это ложная тревога, но я...
– Стоп! Расскажите все по порядку. – Повелительным жестом он заставил ее сесть в кресло. Когда же Керри попыталась возразить, добавил: – Иногда бывает достаточно четко сформулировать проблему, и окажется, что решение лежит прямо на виду.
С каким удовольствием она послала бы его ко всем чертям. Но, как назло, выходило, что Квентин прав, и сейчас не время было давать волю личной неприязни.
Неприязнь? Ты так это называешь? Керри подавила ироничный смешок.
– Хорошо, проходите, только не разбудите Энди. – Она кивнула на кушетку. – Бен попросил меня посидеть с ним, он ворочался, никак не мог найти себе места. Поэтому я уложила Энди в свою постель.
– Вы спите на кушетке? – Клафф, казалось, был шокирован.
– Только временно, – защищаясь, ответила она.
Каролайн присела на ручку кресла, стоявшего в противоположном углу комнаты. И глядя на свои босые ноги, начала вспоминать.
– Я легла не намного позже детей, часов в девять, собиралась наконец отоспаться. Бен разбудил меня где-то через полчаса. Сказал, что хочет полежать со мной, иногда я разрешаю им. Через какое-то время он начал жаловаться, что у него болит животик, я потрогала его лоб, у него был жар. Бедняжка то просыпался, то опять засыпал. Я просто не знала, что мне делать, подождать до утра и вызвать доктора или...
– Если у вас хоть какие-то сомнения насчет самочувствия детей, сразу нужно обращаться к врачу, не раздумывая, – заметил он.
Керри вздохнула с облегчением, неожиданно обретя в нем союзника.
– Скажите, ваша дочь заболевала когда-нибудь ночью?
– Все дети почему-то предпочитают хворать в самое неподходящее время.
Клафф оглядел ее бледное несчастное лицо, затем подошел к телефону.
– Организм каждого ребенка индивидуален, поэтому одни и те же болезни все малыши переносят по-разному, – добавил он, набирая номер.
– Тайлер? Привет. Ты сейчас очень занят? Мне нужна твоя помощь.
Продиктовав адрес, Квентин положил трубку и повернулся к Керри.
– Сейчас придет врач.
У девушки словно гора с плеч свалилась.
– Все так просто?
– Он – мой друг.
Из спальни донесся плач Бена.
– Я хочу к маме!
На какую-то долю секунды в глазах Каролайн отразились боль и мука, но прежде чем Квин успел осознать, что он увидел в ее взгляде, она уже отвернулась и поспешила к племяннику.
Тонкая хлопковая ткань ночной рубашки соблазнительно облегала изгибы ее женственных бедер. Глядя на слегка ссутулившиеся плечи, Квентин вдруг ощутил непреодолимое желание снять с них тяжелый груз, слишком непосильный для такой хрупкой, нежной девушки. И это чувство поразило и испугало его одновременно.
В первый раз он задумался над тем, что это удивительное существо послано ему судьбой не только для решения его собственной сложной бытовой проблемы, и не в качестве объекта для одного лишь чувственного наслаждения. Здесь намечалось кое-что посерьезнее. Он вдруг увидел в Керри человека, стойко принимающего трудности жизни, готового набираться нелегкого опыта и следовать ему.
– Все будет хорошо. Вы справитесь.
Керри чуть не подпрыгнула, услышав его тихий, подбадривающий голос.
– Боже, только прошу, не надо меня утешать, иначе я разрыдаюсь, – попросила она. – А для меня это сейчас непозволительная роскошь. Бен должен видеть меня сильной, а не подавленной. – И, улыбнувшись, добавила: – Спасибо за то, что позвали доктора. Очень мило с вашей стороны.
– Что еще я могу для вас сделать?
– Отнесите в кухню, раз уж принесли. – Керри кивнула на бутылку вина в его руке.
Квин медленно взглянул в том же направлении, затем покачал головой.
– Пить в одиночку – не самая лучшая привычка.
Керри решила, что в уже составленный список ее отрицательных качеств он теперь добавит еще и пьянство тайком. Но Квентин поставил бутылку на стол.
– Раз остается бутылка, значит, остаюсь и я.
Каролайн резко развернулась.
– Вовсе не обязательно...
Бен снова захныкал. Она закусила губу и прошла в спальню.
Через некоторое время, когда ей наконец удалось успокоить мальчика, Керри услышала в прихожей приглушенные мужские голоса.
– Вот и доктор приехал, Бен.
– Не хочу никакого доктора, – закапризничал тот.
Легонько постучав, в дверь вошли двое.
– Мне не нравится этот дядя, – захныкал Бен, указывая на первую высокую фигуру, облаченную, как Керри с изумлением отметила, в смокинг.
Торжественность наряда привела ее в унылое смущение. Стоит только Клаффу щелкнуть пальцами, и люди готовы оставить все свои дела, даже покинуть, по всей видимости, важное мероприятие.
– Что ж, молодой человек, мое первое впечатление о вас тоже, признаюсь, не самое лестное.
Каролайн поразилась, с каким дружелюбием этот седовласый господин ответил мальчику, присаживаясь на кровать рядом с ним. Если он и кипел от возмущения, что его вытащили сюда, то прекрасно это скрывал.
– Кстати, мой друг, Квин, сказал мне, что ты считаешься его другом, – добавил врач, профессиональным взглядом окидывая горящее лицо мальчика. – Так что, может, и мы попробуем поладить, а?
Бен мгновенно посмотрел на вторую фигуру в дверях и, получив одобрение, уступил.
– Ну, ладно. Квин, ты куда? – В его голосе слышалась паника. – Останься.
– Мне надо сварить тете Керри кофе, пока тебя будут осматривать. Кстати, Бен, ты можешь гордиться, тебе выпала такая честь! Обычно доктор Бернам не приходит домой к больным. Я загляну к тебе позже, – пообещал он, выходя из спальни.
Каролайн поразилась, как пожилому врачу удалось так легко договориться с больным капризничающим мальчиком. И после его уверений, что ничего серьезного с Беном не произошло, просто обычное несварение желудка, она с облегчением улыбнулась.
– Я готова вас расцеловать, – на радостях призналась она.
– Только, пожалуй, Квину это не понравится, – заметил доктор Бернам, и в его глазах заиграли озорные огоньки.
– Что мне не понравится?
Керри вздрогнула, и ее сердце забилось быстрее.
– Если я поцелую твою будущую невесту.
– Каролайн еще не сказала «да», Тай, – слегка раздраженно возразил Квентин. – Но ты прав, мне бы это не понравилось, как подозреваю, и Джессике тоже. Кстати, если ты поспешишь, то составишь ей компанию во втором акте.
Нарядно одетый мужчина прогремел что-то басом и повернулся к Керри, которая не могла пошевелиться с того момента, как ее назвали «будущая невеста Квентина». Сколько еще людей дезинформировал этот самоуверенный тип?
– Давайте мальчику как можно больше жидкости, – инструктировал доктор Бернам.
Керри кивнула.
– И ваш Бен уже завтра встанет на ноги, – добавил он утешительно. – Но если вдруг возникнут какие-нибудь сомнения, без малейших колебаний обязательно звоните мне. Квин даст вам мой номер.
Доктор похлопал друга по спине.
– Мне так неловко, что вас побеспокоили из-за какой-то ерунды, – призналась Керри. – И испортили весь вечер.
Она кивнула на элегантный смокинг. Пожилой господин рассмеялся.
– Честно говоря, вы мне его спасли. Моя жена, – пояснил он в ответ на ее скептический взгляд, – фанатично обожает оперу. А я обычно позорю ее, засыпая еще в первом акте... Где я могу вымыть руки?
Кэролайн указала на ванну. Доктор Бернам удалился, оставив ее наедине с Квентином, если не считать спящего ребенка. Именно этого она панически боялась.
Может ли одно доброе дело перечеркнуть все неприемлемое поведение до сих пор? Что же ей делать сначала: поблагодарить Квентина или высказать претензии насчет распускания ложных слухов?
Хотя делать вид, что в комнате никого нет, тоже глупо. Керри глубоко вздохнула и повернула голову. Воздух словно наэлектризовался, еще немного и послышался бы, наверное, треск искр.
– Я рад, что с Беном ничего серьезного. Вы полагали, это аппендицит?
– Мне приходили такие мысли в голову.
Мы стоим, делаем вид, что непринужденно разговариваем, будто ничего не происходит. Хотя на самом деле он тоже не может не ощущать, как накалена атмосфера, подумала Керри.
– Помню, однажды Андреа укусил комар, а вечером того же дня у нее сильно разболелась голова. Я готов был лететь с ней куда угодно, хоть в Центр по изучению мозга, опасаясь, что у дочери менингит.
– Верю! – кивнула Керри.
Он вздохнул.
– Признаюсь, я не сделал этого только потому, что у меня в гостях в тот вечер был знакомый педиатр.
– Доктор Бернам?
Квин кивнул.
– Он крестный отец Андреа. Знаете, что он мне сказал? Побегать хотя бы раз за женщиной, которой я неинтересен – хороший урок для меня. Только я вам не так уж и неинтересен, так ведь?
У Каролайн чуть колени не подкосились от внезапной слабости. Желание признаться в своих чувствах не только ему, но в первую очередь себе было слишком велико.
Она отдавала себе отчет в том, что большинство женщин на ее месте сочли бы такое предложение выигрышным лотерейным билетиком судьбы. Жить в достатке, не беспокоясь о будущем детей, и с таким роскошным, сексапильным мужчиной! Только судьба не все учла, к сожалению.
– Взвесив все «за» и «против», хочу сказать, что вам придется поискать подстраховку в другом месте.
Его лицо перекосилось от негодования.
– Мне нужна жена, а не подстраховка.
– Вам нужна жена, которая является подстраховкой; – возразила она.
– Оставим семантические премудрости, какие «за» и «против» вы взвесили?
Керри чувствовала себя слишком усталой, чтобы вести словесные баталии.
– Вы действительно хотите знать? Хорошо, я вам скажу. Меня интересуете вы, а не брак с вами, а вас интересует брак, а не я. Боюсь, эти противоречия не разрешить. Хотя пока вы будете искать подходящую кандидатуру, мы могли бы... если вы не против...
– Пока я буду искать? – На его лице отразилось удивление. – Вы предлагаете?..
Квентин запустил руку в свои черные волосы и издал странный смешок. Через несколько секунд он произнес, выделяя каждое слово:
– Вы предлагаете стать моей любовницей, а не женой?
– Я бы не стала формулировать это так, но по сути дела, да, – призналась она.
– У меня нет слов! – воскликнул Квентин Клафф. – Вы не перестаете меня удивлять. Кажется, вы все обдумали?
Керри наклонилась и стала изучать узор на ковровом покрытии. Что на нее вдруг нашло? Он что-то подсыпал ей в кофе?
После продолжительной паузы, Квентин произнес:
– Это переутомление. Вам надо отдохнуть. – Его голос прозвучал, немного растерянно.
– О Боже! Неужели я вас смутила! – Театральным жестом она возвела глаза к потолку и сложила ладони у груди. – О, извините меня, пожалуйста, я совсем не понимаю, что говорю. Да, вы правы, перепады настроения, непредсказуемое поведение – это все следствие нерегулярного сна.
Квентин приложил указательный палец к ее губам, прерывая поток признаний.
– Я не смущен. Просто... – Он вдруг взял ее лицо в свои ладони. – Я в состоянии постоянного возбуждения с тех пор, как встретил тебя. И... как прикажешь реагировать на такое предложение? – спросил он, усмехнувшись грудным смехом, который усилился, когда взгляд Керри, против ее воли, скользнул по великолепно-сложенному мужскому торсу вниз.
– Видишь, я не преувеличиваю.
Клафф приблизился к ней, и насмешка исчезла с его лица. На своей щеке Каролайн почувствовала легкое, как перышко, и теплое, как весенний ветерок, его дыхание, от которого у нее вся кожа покрылась мурашками.
– Я хочу любить тебя прямо здесь, прямо сейчас, – прошептал он, и ее тело подалось к нему, словно они были связаны невидимой ниточкой, за которую он сейчас потянул. – И отдал бы все, что угодно, за несколько часов наедине, чтобы показать, как сильно хочу тебя.
Как же тяжело говорить, когда ты изнываешь от желания, но Керри заставила себя произнести:
– Так ты согласен на мои условия?
Их губы почти соприкасались.
– Черт возьми, нет!
Керри отпрянула назад.
– Но ты сказал... – начала она протестующим тоном.
Квентин провел пальцем по ее нижней губе.
– Я сказал, что хочу тебя. Но наша близость случится только при выполнении моих условий.
Что такое? Обычно Каролайн держалась за несколько миль от мужчин, которые диктуют свои условия, а теперь ее так тянет к этому деспоту, что просто нет сил сопротивляться.
– Но ты сказал... – продолжала настаивать она.
– Сейчас, когда я узнал, что ты тоже хочешь меня, думаешь, я соглашусь на меньшее?
– Только сейчас узнал? Разве ты не замечал этого раньше?
Он слегка наклонил голову.
– Приятно слышать такое. Поверь, тебе понравится быть миссис Клафф, – пообещал он. – Но оставим пока эту тему. Ты очень устала. Рядом, в спальне, больной ребенок... Такая атмосфера не располагает к романтике.
А до сих пор вполне располагала!
– По-моему, нет ничего менее романтичного, чем брак по расчету.
Квентин пожал плечами.
– Любой брак превращается в то, что двое из него хотят слепить, – задумчиво произнес он и, сняв цветастое покрывало с диванчика-канапе, добавил: – А теперь к проблемам насущным. Ложись сюда и поспи хоть чуть-чуть. Я присмотрю за Беном, если ему что-нибудь понадобится.
– Не глупи.
– Тай, Керри не считает нужным взять тайм-аут и отдохнуть немного, пока я подежурю. Каково твое профессиональное мнение? – спросил он вошедшего доктора, который так долго мыл руки, что можно было подумать их у него не две, а все двадцать.
Каролайн, не заметившая сначала появления мистера Бернама, слабо ему улыбнулась.
– Мое профессиональное мнение: вам не стоит отказываться от возможности отдохнуть. А личное мнение, – добавил он, посылая в сторону Клаффа хитрую улыбку, – спорить с Квином – бесполезная трата времени. И если аргументы не действуют, он идет напролом и своим натиском все равно сломит любое сопротивление. А за его состояние волноваться не стоит. Квентин из тех людей, которым достаточно поспать пару часов, чтобы снова восстановить силы.
– Это сговор? – Керри переводила взгляд с одного мужчины на другого, невольно задерживая его на Квентине. Она слишком устала, чтобы контролировать свои действия.
– Хорошо, пойду посмотрю, как там Бен, и тогда, может быть, прилягу ненадолго... – Девушка подавила зевок и предпочла не заметить, как двое обменялись понимающими взглядами. – Но ты должен пообещать, что разбудишь меня, если Бену что-то понадобится!
– Даю слово.
Керри вытащил из сна аромат свежего кофе. Она потянулась и обнаружила, что у нее затекла спина.
– Проснулась! Проснулась! – заверещал детский голосок. – Можно теперь посмотреть мультики?
Энди в пижаме с медведями и с поджаренным тостом в руке пританцовывал, ожидая ответа на свою просьбу.
Керри только успела откинуть одеяло, как в комнату вошел Квентин. При виде этой высокой, излучающей жизненную энергию фигуры, остатки сна сразу же покинули Керри, и все ее чувства сразу же вновь обострились в ней.
– Доброе утро. Не возражаешь? – обратился он к ней. – Я действительно ему обещал.
Каролайн кивнула в знак согласия.
– Ты здесь пробыл всю ночь?
Квентин включил телевизор.
– Но только полчасика, договорились? – сказал он Энди, затем повернулся к ней. – Я бы разбудил тебя раньше, но Бен поворочался чуть-чуть, а потом крепко заснул вскоре после тебя. Он проснулся только пятнадцать минут назад и сказал, что голоден. Я принес ему стакан сока, малыш выпил и снова заснул.
– В общем, ты тут всем заправлял вместо меня.
– А что мне еще оставалось? Не будить же тебя, – спокойно объяснил он. – Даже если твой храп нам всем немного мешал.
– Я не храплю. Извини, спасибо, конечно, но вовсе не твоя забота присматривать за моими детьми.
– Скажу честно, я бы не отказался, чтобы это стало и моей заботой тоже.
Каролайн не нашлась, что ответить на такое предложение.
На столике около окна лежала кипа каких-то папок и бумаг.
– Я принес все это сюда, мне надо было поработать над одним проектом. Так что, видишь, даже дома я сегодня ночью не прилег бы. А тебе надо было отдохнуть. Правда, я пока не успел искупать Энди... Что-то не так? – поинтересовался он в ответ на нечленораздельный звук, словно Керри подавилась.
– Просто попыталась представить себе картину, как Канадский Казанова купает ребенка.
Клафф пожал плечами.
– Я было решил, ты уже видишь во мне обычного человека из плоти и крови, а не светского льва...
– Тебя, наверное, совсем замучили эти журналисты с их «сенсационными разоблачениями». Если бы мне устроили такую жизнь, я бы... – Она спохватилась, заметив на его лице заинтересованность. Керри умерила свой праведный гнев и, запинаясь, добавил: – Просто удивляюсь. Мой отец нами особенно не занимался. Даже когда пытался проявить заботу и внимание, у него это выходило несколько неуклюже. А ты себя чувствуешь довольно уверенно с детьми.
– Твой отец жив? – И, ставя дымящуюся кружку на тумбочку около канапе, вдруг заявил: – Не советую держать кофе в холодильнике. Холод отбивает у зерен аромат.
– Спасибо, – тихо поблагодарила Каролайн, пытаясь пригладить спутанные после сна волосы. – Родители развелись, когда мы с Мэттом были еще маленькие. Папа уехал во Францию, там женился снова. Я знаю, что у меня есть сводные брат и сестра, но никогда с ними не встречалась. С отцом мы переписываемся. – Керри напряженно улыбнулась. – Вообще-то из меня плохой друг по переписке. Время от времени мы созваниваемся.
– Когда вы виделись в последний раз?
– На похоронах. Но нам так и не удалось поговорить. Его жена попала в больницу, и отец в тот же день улетел назад, во Францию. Вкусный кофе, – сделала она комплимент, обхватив кружку обеими руками. – Вообще-то ты попал в точку. Я абсолютно не умею обращаться с детьми. Хотя и прочитала много умных книг на эту тему. Мне хорошо знакома теория, но я не могу применить ее на практике. Пожалуй, тут нужен особый дар.
– Не согласен. Большинство людей учится методом проб и ошибок.
– Наверное. Но мои проколы меня так ничему и не научили.
– Как так?
Сначала Каролайн хотела, посоветовать ему идти домой и заниматься своим делом, но потом передумала. Ведь он помог ей, и с ним, внимательно слушающим собеседника, легко разговаривать... Умение слушать – редкое качество. Большинство мужчин, с которыми Каролайн доводилось сталкиваться, в основном любили поговорить о себе.
– Не всем дано усваивать прежний опыт. А учить меня всяким житейским премудростям было некому. Моя мать – совладелица одной процветающей компании. Мы с Мэттом практически никогда не видели ее дома. Сначала меня угнетало то, что у нее на нас никогда нет свободной минуты. Но позже я была ей признательна, ведь благодаря ей мы не бедствовали, а жили пусть не в роскоши, но в относительном достатке. Да и с ранних лет научились самостоятельности.
Она поводила пальцем по краю кружки.
– Странная семейка, да? Твое детство, наверное, было совсем другим?
Легкая зависть окрасила ее голос, Каролайн нарисовала себе идеальную картину большой, шумной семьи, где все любят друг друга...
– Моя мать умерла, когда мне было семь лет. Отец никогда не переставал ее любить, что, естественно, не вызывало у моей мачехи безграничной теплоты к пасынку. Когда родился Джастин, она приложила все усилия, чтобы сократить до минимума мое общение с отцом. Дженнифер видела во мне лишь соперника в борьбе за отцовскую любовь. Это было крайне глупо с ее стороны, потому что никакой борьбы и быть не могло. Мой отец едва ли замечал кого-либо рядом с собой.
За этими на первый взгляд равнодушными откровениями Каролайн увидела боль и обиду, надежно спрятанную за стеной отчуждения.
– О, Квин!
– Извини, что испортил образ теплой, любящей семьи.
В глубине души Керри искренне посочувствовала тому маленькому мальчику, которому в полной мере не досталось родительской любви.
– Но у тебя со временем будет своя большая семья.
– Да, у нас будет! – продолжал упорствовать он.
– Квентин!
Он взял ее за подбородок двумя пальцами и улыбнулся.
– У меня сегодня в десять часов встреча с клиентом, которую я не могу отложить, и еще я обещал Андреа позавтракать с ней. – Он приложил ладонь к своему животу. – Ты должна переехать жить ко мне хотя бы из практических соображений. Вряд ли моей талии понравятся два-три завтрака в день.
После того как Квентин ушел, Керри некоторое время продолжала сидеть, бессмысленно глядя в пустоту. Она хотела быть не практичной и дальновидной, а просто любящей и любимой.
– Бесчувственный болван!
– Кто болван, тетя Керри? – спросил Энди, забираясь к ней на колени.
– Никто, солнышко, – ответила она, гладя светлые детские волосики.
7
Только закрыв дверь за двумя женщинами, Каролайн позволила своей натянуто-вежливой улыбке наконец-то сойти с лица. Ее буквально трясло от ярости. Она прислонилась к стене, ожидая, когда пройдет тошнота.
Когда Квентин заявил, что не примет «нет» в качестве ответа, Каролайн и представить себе не могла, что он способен на такой низкий, подлый поступок, что готов нанести удар в спину! Да, он верно подметил, какая же она наивная! Ей следовало сразу раскусить этого негодяя! Достаточно было только повнимательнее взглянуть в его самоуверенное лицо, чтобы увидеть, какому безжалостному, не знающему слово порядочность типу оно принадлежит.
Лишнее доказательство тому, что дети и животные не всегда чувствуют подлецов, как утверждают некоторые. Бен и Энди, например, от этого бессовестного предателя просто без ума. Мерзкая свинья! Ну что ж, мистер Клафф, война так война! Если вам кажется, что меня так просто запугать...
Каролайн прислонила пальцы к пульсирующим вискам. От одного только воспоминания о том, как две незнакомые женщины, стоящие на пороге, представились работниками социальной службы, ее снова бросило в холодный пот.
Они заявили, мол, обеспокоенный сосед – по понятным причинам дамы не назвали его имени – считает своим гражданским долгом довести до их сведения, что из квартиры номер сто двадцать восемь всю ночь доносился душераздирающий детский плач...
Ярость целиком завладела Керри, когда она заставила себя заново пережить события последнего получаса, чуть ли не самые мерзкие в ее жизни.
Слава Богу, женщины вскоре убедились, что за детьми в этой семье хороший уход, они здоровы и прекрасно себя чувствуют. В конце даже прониклись симпатией к Керри и сочувствовали нелегкому положению, в котором она оказалась. Но выразили обеспокоенность по поводу стесненных жилищных условий, на что Каролайн поспешила их заверить, что эта маленькая квартирка – только временное пристанище.
И теперь, пожалуй, еще следующие лет десять она будет жить, постоянно оглядываясь через плечо, боясь увидеть за своей спиной человека с официально подписанным документом, лишающим ее опеки над племянниками. Потому как она не годится на эту роль.
Внезапный стук в дверь вернул ее в реальность. Расправив плечи, Керри выпрямилась во весь рост и пригладила волосы. Пришел позлорадствовать. Сейчас она ему покажет!
Каролайн с силой распахнула дверь, готовая разорвать пришедшего в клочья. Но тут же ошеломленно отпрянула.
– Мама! Что ты здесь делаешь?
Кайли Лейкис, не менее ошеломленная столь враждебным приемом, обещающим ей все муки возмездия, не сразу нашлась, что ответить. Затем, опомнившись, прошла в квартиру.
– Керри, дорогая, это так ты приветствуешь свою мать? – Она поцеловала дочь в щеку. -Особенно, когда я откладываю важное совещание и лечу сюда к тебе на помощь.
Ее идеально подведенные брови в изумлении поднялись, словно ее саму потряс столь отчаянный и благородный поступок.
– Что у тебя за прическа? – ужаснулась Кайли.
Каролайн провела рукой по своим коротким взлохмаченным волосам.
– Ничего. Да, действительно, у меня абсолютно не остается времени что-то с ними делать, – ответила дочь рассеянно. – Послушай, мам, как хорошо, что ты приехала! Посиди с Беном и Энди немного, ладно? Спасибо, ты меня очень выручила. Почитай им сказку про дракона, они ее очень любят.
Ухоженное, с безупречным макияжем лицо миссис Лейкис вытянулось от удивления, когда она смотрела вслед помчавшейся к лифту дочери.
– Бабушка! Бабушка! – закричали радостно детские голоса.
Расправив плечи, она аккуратно, стараясь не наступить на разбросанные по полу игрушки, прошла в комнату.
– Идите скорее сюда, мои маленькие озорники! Смотрите, что я вам принесла!
Дверь открыл Эллиотт. Увидев разъяренное лицо Керри, пожилой господин без лишних вопросов отступил назад, впуская незваную гостью.
– Пойду, спрошу, сможет ли мистер...
– О, сможет! Еще как сможет! – прошипела Каролайн, словно ошпаренная кошка.
Перед ней простирался длинный коридор с по крайней мере десятью дверьми. Немного растерявшись, девушка спросила:
– Где он?
– Полагаю, в своей спальне, мисс. Шестая дверь слева, но...
– Отлично. Спасибо, – процедила она сквозь зубы и, зловеще улыбнувшись, побежала по коридору, считая на ходу двери. – Первая... Выйти за него замуж – такова моя судьба?! Вторая... Нет, моя судьба – раздавить этого гадкого слизняка! Третья... Надутый, зазнавшийся индюк!
К шестой двери Квентин был уже наделен целым букетом новых прозвищ, но не таких льстивых, как Канадский Казанова. Более того, Керри пришла к выводу, что смерть для этого бездушного узурпатора – слишком легкое наказание.
Дверь в спальню с шумом распахнулась, от чего торшеры по краям королевских размеров кровати задрожали. Брови хозяина апартаментов подскочили вверх, когда он увидел перед собой ангела возмездия в человеческом облике. Опустив полотенце, которым он вытирал влажные волосы, Квентин повесил его на шею.
– Чем обязан такой чести? Что-то случилось с Беном?
– Нет, с ним, слава Богу, все в порядке. Я...
Если бы праведный гнев настолько не застил ей глаза, Керри могла бы догадаться, что, входя без предупреждения в спальню к мужчине, она может увидеть куда больше, чем хотелось бы.
Не нравится – не смотри! – издевательски предложил ей внутренний голос. Однако Керри не могла отвести взгляд. Ничего себе! Да он просто... ожившая статуя древнегреческого Давида! У нее свело мышцы в икрах, словно после долгой пробежки. Даже дыхание сбилось.
Тридцать секунд – довольно долгий промежуток времени, когда ждешь, чтобы застыл лак на ногтях. Но когда твоему взору представляется мускулистое, золотое от загара тело полуголого мужчины, тридцать секунд кажутся вечностью. Особенно, если это тот самый мужчина, от одной мысли о котором твои гормоны бросаются в дикую пляску.
– А ты не догадываешься, почему я здесь! – фыркнула она, обретя, наконец, дар речи. На щеках у нее заиграл легкий румянец, и Керри отвернулась. На тридцать секунд позже, чем следовало бы! Тридцать секунд, в течение которых она пыталась сама вспомнить, зачем же она здесь.
Скорее всего он только что вышел из душа. Глаза Керри заволок хмельной туман, и тело пронзило электрическим током при виде капель воды на мускулистой груди. Кроме полотенца на шее и еще одного, совсем крошечного, на бедрах, на Квине абсолютно ничего не было.
За несколько мгновений Каролайн успела жадным взглядом впитать все, касающееся его внешности. Она заметила и подтянутый, плоский живот, и мускулистые плечи, и редкие черные волосы на груди, которые тонкой дорожкой спускались под полотенце.
Керри пронзил острый приступ желания.
Естественно, она и раньше догадывалась, что ее новый знакомый прекрасно сложен. Но все же одно дело предполагать, и совсем другое – видеть!
