Текст книги "Безупречная леди"
Автор книги: Люси Рэдкомб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Рэдкомб Л. Безупречная леди
Роман/Пер. с англ.Т.А. Курьян.
Издательский Дом «Панорама», 2004.
ISBN 5-7024-1750-Х
1
– И только хотела белочка выпить чай, как услышала тихий-тихий хрустальный перезвон. «Кто здесь?» – спросила она, удивившись, ведь жила она в полном одиночестве на вершине горы, притом на самом высоком дереве. «Это я, чай», – донесся шепот из кружки.
– Но чай не умеет разговаривать, – возразила маленькая девочка отцу.
– Умеет, это мы так и не научились слушать его истории. А их у него ох, как много! Ведь где только этот чай не побывал! Он рассказал белочке о горе Пэн-Лай, на склонах которой родился. И о том, как в детстве облака спускались над чайными кустами низко-низко, чтобы всю ночь петь чудесные песни, а затем, утром, не желая привлекать любопытные взгляды людей, улететь назад, в высокое небо. И о своем долгом путешествии по морю, во время которого он подружился с дельфинами. Кстати, они-то и поведали ему о злом волшебнике Штормилле, который топит корабли, и о его добром брате Аквамарине, своей улыбкой усмиряющим разбушевавшиеся волны и вместе с подругой Радугой провожающим корабли до дома. И о том, как однажды на турецком рынке он увидел необычайной красоты саблю, усыпанную алмазами. Она, в свою очередь, поведала чаю, как ей вместе с ее бывшим хозяином удалось спасти из плена настоящую принцессу, и та в знак благодарности подарила сабле самый большой алмаз.
– Я тоже хочу послушать истории чая, – защебетала девочка.
– Закрой глаза, сделай один глоток и внимательно прислушайся, – предложил ей отец.
Девочка послушалась.
– Ух, ты! Он мне тоже пропел песенку облаков! – радостно захлопала она в ладоши. – Пап, а ты давно научился понимать чай?
– Давно, когда был совсем маленьким, даже меньше, чем ты сейчас. А потом вырос и забыл. Но когда родилась ты, я опять вспомнил.
Девочка рассмеялась и восторженно произнесла:
– Папочка, ты самый лучший!
Она забралась отцу на колени. Мужчина поцеловал ее в темечко.
– Я очень люблю тебя, Андреа!
– И я тебя, папа!
Семейную идиллию нарушил телефонный звонок.
– Квин, – раздался голос в трубке, – срочно приезжай в офис. Возникли проблемы.
– Вот такие дела, – подвел итог Чарльз Осмонд, адвокат, откидываясь на спинку кресла.
Квентин Клафф, сидящий напротив, молча слушал его. Чарльз мог только догадываться, какие чувства обуревают сейчас друга, так как по выражению его лица далеко не всегда можно было сказать наверняка, что творится в душе этого человека.
Он ничего не ответил, лишь продолжал все так же задумчиво смотреть в пустоту. Затем вздохнул, одним ловким движением поднялся на ноги и принялся медленно мерить шагами кабинет.
Наблюдая за грациозными движениями высокого, идеально сложенного Квентина, Осмонд, редко сталкивавшийся в своей профессии с необходимостью прибегать к метафорам, все же невольно вообразил себе мечущуюся по вольеру пантеру.
Сделав три круга по просторному кабинету, Квентин остановился у стола и, опираясь руками на блестящую лакированную поверхность, наклонился к адвокату. Под пристальным взглядом голубых глаз, обрамленных пушистыми, от природы загнутыми вверх ресницами, которые даже жена Осмонда называла недопустимо соблазнительными, тот слегка поежился.
– То есть, ты хочешь сказать, что для меня единственно верный способ, позволяющий избежать судебных баталий, это женитьба и, в идеале, на женщине с ребенком?!
Чарльз Осмонд покачал головой. Вполне в духе его друга: свести тридцатиминутные увещевания с помощью сложных юридических терминов к одному простому, но зато понятному предложению. Да, Квентин Клафф не из тех, кто скажет пару фраз там, где можно обойтись одной. Впрочем, краткие речи главы процветающей канадской компании «Интерлит Дизайнс», как правило, всегда были по существу, и дела его не расходились со словами.
В то время как другие делали записи и пометки, вели дискуссии на бесконечных совещаниях, осторожно взвешивали все «за» и «против», Клафф действовал. Этот отчаянный человек не боялся принимать решения и не ждал всеобщего одобрения. Как, впрочем, и в случае провала он никогда не искал, на кого бы свалить вину. Одни называли его беспечным, другие восхищались присущей ему деловой хваткой. Но, судя по тому, что он воздвиг свою империю «Интерлит Дизайнс» практически на пустом месте, второе качество более подходило ему.
– Хм, я бы не стал заявлять столь категорично, но наличие в данной ситуации так называемой полноценной семьи автоматически сделало бы весь судебный процесс бессмысленным. Так что поторопись дать объявление в газету и пригласить на собеседование пару очаровательных карапузов.
И тут Чарльз Осмонд заметил, как напряглось лицо его собеседника. Да, пожалуй, он выбрал неподходящий момент для юмора. А сам Чарльз настроен был бы шутить, если б кто-нибудь у него самого попытался б отнять ребенка?
– Полноценная семья... – медленно повторил Квентин.
– Забудь, это не самое удачное предложение.
– Нет-нет! Иногда на ситуацию действительно нужен непредвзятый взгляд со стороны, чтобы указать на очевидное. Особенно, если нет другого выхода, – загадочно изрек Квентин, снова усаживаясь в кресло.
«Интерлит Дизайнс» слыла одной из лучших компаний, занимающихся внутренним обустройством роскошных вилл, шикарных коттеджей, старинных особняков. И, естественно, интерьер нью-йоркского офиса, совсем недавно открывшегося в этом новом небоскребе, продумывал сам Квентин Клафф, который сейчас, положив руки на кожаные подлокотники, откинул голову назад и безмятежно созерцал бледно-розовые лепные украшения в виде ангелочков на потолке.
«Недопустимо соблазнительные» ресницы отбрасывали тень на высокие скулы и скрывали выражение глаз мужчины. Непосвященному наблюдателю он мог показаться расслабленным, но Чарли знал не понаслышке, что внешний вид его друга ох, как обманчив!
– Это лишь один из возможных вариантов, – поджал губы Осмонд. – Я вовсе не имел в виду, что у тебя нет другого выхода. Вообще-то, у Элдриджей мало шансов выиграть дело.
– Но эта семейка не упустит возможности извалять мое имя в грязи.
– Можешь не волноваться, Квин, компании это не принесет ощутимого ущерба, – поспешил заверить Чарли. – «Интерлит Дизайнс» имеет безупречную репутацию и хорошо известна в Канаде, а сейчас занимает все более прочные позиции в Америке, так что...
Клафф сардонически изогнул бровь.
– Благодарю тебя за беспокойство о судьбе компании. – В его голосе появились стальные нотки, когда он добавил: – Однако все эти судебные передряги не пройдут даром для Андреа.
– Да, Квин, извини. Я не подумал.
Глава фирмы «Интерлит Дизайнс» перевел взгляд с ангелочков на потолке на собеседника.
– А почему, собственно...
Чарли непонимающе уставился на друга.
– Что почему?
– Я просто хочу уточнить, чем тебе не подходит вариант с женитьбой?
– Ты смеешься! Да помимо сотни различных причин, которые подсказывает здравый смысл, это выглядит полностью...
– ...Необходимым, – закончил фразу Квентин, – если я хочу, чтобы дело так и не дошло до суда. А я сделаю все, что в моих силах, лишь бы уберечь Андреа от хищников, от правосудия и журналистской братии.
Глядя в голубые неумолимые глаза друга, Чарльз понял, что эта тема больше не подлежит обсуждению. В мире, где люди часто произносят ничего не значащие речи просто так, чтобы произвести впечатление, Квентин Клафф был тем единственным человеком, который не бросал слов на ветер.
– Элдриджи могут настаивать на том, что ты специально увез Андреа из Канады, чтобы они не могли встречаться с девочкой, – нарушил последовавшее молчание адвокат.
Квентин провел рукой по гладко выбритому подбородку.
– Так и есть.
– Если ты и впредь будешь запрещать им видеться с Андреа вне своего присутствия, – Осмонд пожал плечами, – страшно даже представить все последствия таких действий! Стефани Элдридж люто ненавидит тебя, Квин. А Андреа как никак ее внучка...
– И моя дочь! – прорычал Клафф, и его глаза загорелись недобрым огнем.
– Эй, не набрасывайся на несущего весть, дружище! – Чарльз вытянул руки в усмиряющем жесте.
Квентин крепко сжал зубы, и на его скулах заходили желваки. Он громко выдохнул, пытаясь восстановить спокойствие.
– Я рассказывал тебе, как случайно услышал, какие гадости говорила эта старая мегера моей дочери?
– Нет.
– Ее якобы любящая бабуля открыто сокрушалась, что Андреа не так красива и талантлива, как ее мать, что своей невзрачностью она позорит род Элдриджей и, самое ужасное, что если бы не она, Гленда была бы жива. – Квентин прикрыл глаза. – Чарли, что бы ты сделал на моем месте?
В шоке от таких откровений, Осмонд лишь покачал головой.
– Кто знает, сколько еще яда она вылила в детские уши. Я никому не позволю так обращаться с моей дочерью. Истории об отце, которому безразличен собственный ребенок, не про меня, – добавил Клафф. – Для Стефани внучка – лишь орудие, чтобы наказать меня.
Он снова поднялся на ноги. Непоколебимая решимость угадывалась в каждом жесте этого высокого энергичного мужчины.
– Все эти годы я мирился с ее презрением и сарказмом, но на этот раз она перешла все границы.
– Элдриджи скорее всего будут настаивать на том, что они защищают интересы девочки, – мягко предположил адвокат. – Что Андреа должна расти в окружении полноценной любящей семьи, что ей необходимы оба родителя, а не... неразборчивый в связях Казанова в качестве отца.
Клафф состроил гримасу. Осмонд неуютно поерзал в своем кресле.
– В общем, вероятно, они попытаются сделать акцент на отсутствие женского вклада в воспитании Андреа. Что среди твоих... – он замялся, – ммм... пассий нет достойного образца для подражания.
– Моих пассий? – Бровь Клаффа поползла вверх.
Чарльз вздохнул.
– Я хочу сказать, что во время исполнения профессиональных обязанностей судьи производят впечатление не самых тактичных людей на свете, для них не существует понятия о невмешательстве в личную жизнь, Квин. Приготовься к тому, что на свет божий вытащат все твое грязное белье.
– Чарли, я не монах, – спокойно отозвался собеседник. – И все же, поверь, моя личная жизнь не настолько занимательна, чтобы пресса могла посмаковать с удовольствием каждую ее деталь.
– Я-то тебе верю, Квин, но поверят ли присяжные? Прозвище Канадский Казанова, придуманное журналистами, вряд ли сослужит тебе добрую службу. А Эллиотта в суде ты представляешь? Пойми меня правильно, я ничего не имею против него, он прекрасный человек, только, боюсь, далеко не каждый увидит в нем образцовую няню.
– Никакой суд не заставит меня уволить Эллиотта, – отрезал Квентин, и Чарльз, знавший по собственному опыту, насколько непоколебима преданность Клаффа своим друзьям, не стал спорить по этому поводу.
– Но я могу...
В ту же секунду раздался телефонный звонок. Нахмурясь, Квентин, снял трубку и пробурчал недовольным тоном:
– Кажется, я попросил, чтобы меня не бес-пок... – Внезапно он умолк и выслушал звонившего. – Хорошо, передайте, я перезвоню ему через пять минут.
Клафф повернулся к адвокату.
– Извини, Чарли. Это Джастин. Опять влип в передрягу.
А когда старина Джастин впутывается в какую-нибудь историю, то всегда бежит за помощью к сводному брату. Осмонд не смог удержаться и неодобрительно покачал головой. Абсолютно необъяснимо, почему Квентин, обычно такой нетерпимый к человеческой глупости, всегда готов по первому же зову броситься на помощь непутевому, безответственному братику?
Клафф заметил неблагосклонное выражение на лице друга.
– Недолюбливаешь Джастина, да?
– Любой на твоем месте презирал бы бесшабашного малого, которого к тому же еще и незаслуженно боготворят родители.
Суровые морщинки на лбу Клаффа разгладились, он задумался.
– Тебе когда-нибудь приходило в голову, что быть любимчиком родителей – не самая завидная роль? Нужно постоянно оправдывать репутацию безупречного сына. А ведь у нас у всех свои слабости и недостатки.
– Да уж, у Джастина их предостаточно, – сухо усмехнулся Чарльз. – И все же, признайся, Квин, гораздо труднее при всех твоих заслугах не только не быть в почете у своей семьи, а еще и постоянно выслушивать их «фи».
– Я не жду ничьей похвалы, – заявил Клафф с холодной надменностью, которая заставила бы девятерых из десяти прикусить язык.
Осмонд же оказался тем самым десятым.
– Ох уж эта твоя гордыня!
Неожиданная очаровательная улыбка осветила суровые черты знаменитого дизайнера.
– В ней-то и кроется секрет моего успеха! – согласился он. – Я позвоню тебе позже, – добавил Квентин, провожая друга до двери.
– Когда собираешься въезжать в новый дом? Ремонт уже закончили?
– Закончили, только мы еще пару деньков поживем у Джастина. Да, и спасибо тебе, Чарли, за все!
– Не за что. Ты же знаешь, что всегда можешь рассчитывать на меня, – улыбнулся тот.
– Отлично. Тогда можно прямо сейчас попросить еще об одной небольшой услуге?
– Валяй.
– Посоветуй, где мне искать подходящую невесту?
Чарльз, уже было взявшийся за ручку двери, остановился.
– Я знаю тебя уже десять лет, Квин, но до сих пор не привык к твоим шуткам.
– Никогда в жизни я еще не говорил более серьезно, Чарли.
– Мама, мне ну никак без тебя не обойтись! – Каролайн так крепко вцепилась в телефонную трубку, словно та служила своеобразным рычагом для улаживания серьезных проблем.
– Что же мне теперь, детка, бросить все дела? – Кайли Лейкис постаралась вложить в свой голос как можно больше деловитости. – Керри, пойми, другие тоже бывают заняты.
Изначально было понятно, что взывать к ее материнским чувствам практически бесполезно. Но Каролайн приготовилась поступиться своей гордостью и умолять дальше.
– Мама, поверь, я бы не стала беспокоить тебя по пустякам.
– Керри, ты же знаешь, если бы на самом деле все обстояло настолько серьезно, насколько ты себе представляешь, естественно, я не оставила бы тебя одну в беде. Но, дорогая, не надо преувеличивать. Подумаешь, всего двое маленьких детей! Разве это катастрофа?
– Катастрофа – еще мягко сказано! – Керри стояла посередине просторной гостиной, стены которой, казалось, готовы раздавить ее. – Я не знаю, с чего мне начать. О Боже, мам, дело не в детях, а во мне!
Логика подсказывала девушке, что она понапрасну тратит время. Как объяснить, какие проблемы возникают с детьми, человеку, чье представление о родительском воспитании ограничивалось открытием банковского счета и покупки машины на совершеннолетие?
Каролайн и ее старшего брата Мэтью растила огромная армия квалифицированных гувернанток, которые следили за тем, чтобы дети представали перед родителями умытыми, аккуратно одетыми и причесанными, отчитывались о сделанных уроках, а еще желали им «спокойной ночи». Когда же они подросли, их тут же отослали в частный пансион в Англию. Наверное, именно там, в чужой стране, брат и сестра так сблизились.
– Мама, я все понимаю, но у меня вообще нет никакого родительского опыта, – начала Керри, но тут краем глаза уловила движение у дивана-канапе. – Ой, подожди, – бросила она уже на ходу, спеша на помощь флакончику с муссом для укладки волос, содержимое которого трехлетний мальчик намеривался щедро нанести на щеки своего спящего брата.
– Нет, нет, Энди, это не для Бена!
Каролайн с отчаянием обнаружила, что ее возражение не возымело абсолютно никакого эффекта на маленького ребенка. Может, дело не в том, что я говорю, а как говорю? – засомневалась она.
– А папа так делал! – со знанием дела заявил мальчик, когда Керри попробовала взять у него из рук флакончик:
Как объяснить трехлетнему ребенку разницу между муссом для укладки волос и пеной для бритья?
– Хорошо, хорошо! Только тише, а то разбудишь Бена, – взмолилась несчастная женщина, с беспокойством глядя на заворочавшегося мальчика.
В конце концов флакончик был обменен на шоколадное печенье. Психологи, правда, не рекомендуют прибегать к подкупу в воспитании детей, но Каролайн сейчас не до таких тонкостей.
Мэтью, дантист по профессии, ужаснулся бы при виде такого бесцеремонного нарушения его строгого запрета на сладости. При воспоминании о старшем брате у Керри заныло сердце.
Несчастного Мэтта не было сейчас рядом, чтобы оберегать сыновей. Как и его жены, Клэр. Они оба погибли в автомобильной аварии месяц назад.
Говорят, время лечит. Возможно, когда-нибудь боль утихнет, но пока... А пока у нее просто нет времени на страдания. Сейчас на первом месте стоит благополучие двух маленьких детей, нуждающихся в заботе и любви, и ей надо научиться предугадывать их мысли и действия. Чувство полной беспомощности тяготило Каролайн.
Ей нравилось быть просто тетей Керри, которая баловала своих племянников, завозила им игрушки по воскресеньям. Нести же полную ответственность за эти две маленькие жизни совершенно другое дело.
Самое главное, чтобы мальчики чувствовали себя полностью защищенными. Но каким образом этого добиться, если сама она чувствует себя как загнанный зверек? Каролайн напугана, поскольку впервые в жизни ей не по силам оказались внезапно свалившиеся на нее обязанности. Словно она засыпалась на экзамене или не справилась с работой. Разница в том, что экзамен можно пересдать, работу сменить, а здесь второй попытки не дано.
Маленькие сорванцы с первой же минуты, войдя в ее квартиру, решили, что вовсе не обязательно слушаться тетю.
Да, Керри, признайся, сказала она себе, что твои воспитательские способности никуда не годятся. Ты не можешь даже придумать, чем их занять!
Бросив «Энди, не вытирай пальчики о занавеску», Каролайн снова прислонила к уху телефонную трубку.
– Ну что такого ужасного могут натворить пятилетние дети? – продолжала недоумевать Кайли на другом конце провода.
– Энди только три, мама, – бесцветным голосом напомнила Керри. – И они пока ничего не натворили.
Как объяснить своей, понимающей все буквально матери, что вовсе не за раскрашенные фломастерами стены и разбитые вазы переживала Каролайн?
Ей хотелось вернуться в то беззаботное время, когда она приходила домой, скинув туфли, усаживалась в уютное кресло у окна и принималась лениво наблюдать за движущимися огоньками суетливых машин, представляя при этом, куда так спешит тот или иной водитель, какие у него мечты, планы, надежды...
– Энди постоянно просится к маме, а Бен практически не спит по ночам.
– Это естественно, Керри. Они только-только лишились родителей. Что же ты хочешь?
– Я понимаю, мама. Но дело не только в этом. Просто моя квартира... Здесь слишком мало места, чтобы растить двоих малышей. Им больше подошел бы загородный дом с садом... – со слабой надеждой в голосе закончила она.
После развода с мужем Кайли Лейкис жила в пригороде Нью-Йорка, в доме, с раскинувшимся вокруг него прекрасным садом.
– О, я помню вас с Мэттом в этом возрасте, словно все было только вчера. Милые проказники! – ответила бабушка, обожающая детишек, но исключительно на расстоянии. – Как бы мне хотелось, чтобы мои внуки тоже росли у меня на глазах...
– Я так рада!..
– Но, к сожалению, в эту пятницу я лечу на деловую встречу в Чикаго, а в следующие выходные в «Дейзи Дью» будут менять окна. Представляешь, какой здесь будет шум и гам? Ах, в пять лет Мэтт был уже таким смышленым мальчуганом, таким любознательным, забавным! – Голос в трубке сорвался, и послышались всхлипывания. – Мне сейчас очень нелегко, ты не представляешь, каково матери потерять родного сына! Работа помогает мне хоть сколько-нибудь забыться. – После долгой паузы Кайли добавила: – Они были такой красивой парой. Перед ними простиралась вся жизнь... Ну почему именно Мэтт и Клэр?
Комок подступил к горлу Каролайн при воспоминании о брате и его жене.
– Я не выдержу, мама, – горько прошептала она в телефонную трубку. – У меня все из рук валится. Мне не справиться с ними!
– А Мэтью считал, что ты справишься. Иначе не назначил бы тебя в завещании официальным опекуном своих малюток.
– Однако он и предполагать не мог, что к его завещанию обратятся так скоро.
– Но так случилось, и никто в этом не виноват. Надо просто смириться. Кстати, будет гораздо лучше, если ты продашь свою квартиру и купишь небольшой загородный дом где-нибудь на окруженной деревьями улочке, с розами у крыльца и качелями в саду.
– Очень красивая картинка, мам, но позволь напомнить, чтобы иметь средства к существованию, человек должен работать. Так что будет гораздо лучше, если я останусь в своей квартире, что в пятнадцати минутах езды от издательства.
К счастью, главный редактор журнала «Нью-Вумен Стайл» вошел в ее положение и разрешил взять отпуск, пока все не уладится. Хоть одной головной болью меньше!
– Работу можно сменить, Керри. Я понимаю, что тебе интересно то, чем ты сейчас занимаешься, но порой необходимо идти на некоторые жертвы.
От такого лицемерия Каролайн даже на какое-то время потеряла дар речи. И это говорит ее мать, которая никогда не поступалась своими делами и увлечениями даже ради того, чтобы провести выходные с детьми, например, сводить их в Парк аттракционов.
– По-моему, ты чересчур драматизируешь ситуацию! Хотя, как это похоже на мою девочку! Ты хочешь, чтобы все складывалось идеально, но так не бывает.
– Мам, не начинай...
– Да, да, Керри, именно поэтому все твои отношения с мужчинами заканчивались ничем. Прекрасных принцев не существует. У каждого человека свои недостатки, к которым можно научиться приспосабливаться.
– Просто мне не о чем разговаривать с мужчинами, которые считают себя хозяевами жизни лишь на том основании, что носят брюки и галстук, хотя на самом деле ничего собой не представляют.
Просто удивительно, каким образом столь эмансипированная женщина, как Кайли Лейкис, умудрилась сохранить в себе пуританские взгляды относительно мужчин. Каждое лето, приезжая на летние каникулы из Англии домой, Керри и Мэтью знакомились с новым дядей Сэмом или дядей Билли... Единственное, что всех этих типов объединяло, так это властно-покровительственные манеры.
– Не понимаю, какова связь между моими отношениями с мужчинами и твоим отказом помочь мне? – Каролайн потерла пульсирующие виски.
– Дети непредсказуемы, Керри. Заниматься их воспитанием не так-то просто.
– Я уже заметила, к тому же ты сама противоречишь себе.
– Нужно быть помягче, учиться идти на компромисс.
Нет, совсем бесполезно продолжать о чем-либо просить ее дальше. Каролайн устала спорить.
– Хорошо, я постараюсь, – тусклым голосом произнесла она.
– Вот и умничка, – обрадовалась мать. – Жаль только, что у тебя нет мужа, потому что, давай уж посмотрим правде в глаза, далеко не каждый мужчина согласится жениться на девушке с двумя детьми на руках.
На этой радужной ноте, Кайли решила распрощаться.
– Ну, если тебе что-то понадобится – звони.
И ты тут же примчишься ко мне на помощь, если, конечно, не деловая встреча или ремонт «Дейзи Дью», или ужин с поклонником, или визит к стоматологу, или партия в покер...
– Да, мам. Спасибо.
2
Керри налила себе кофе и опустилась на стул в кухне. С боем ей удалось-таки заставить племянников съесть картофельное пюре, хотя младший, Энди, большую его часть размазал по столу, тоскливо поглядывая в шкаф, где хранилось шоколадное печенье. Сейчас в спальне ребята возводили из разноцветных кубиков сказочный город с укромными потайными нишами для игрушечных рыцарей.
Ну что, струсила? Это и есть жизнь. Просто закрутилась на работе, потеряла брата и в одночасье превратилась в мать двоих детей. Вполне естественно, что я так растерялась, – рассуждала про себя Керри.
Мать права: хватит ныть! Каролайн расправила плечи. В конце концов в наши дни немало матерей-одиночек, которым ничуть не легче.
Природный оптимизм Керри снова взял верх. Мальчики утихомирились, так что надо наслаждаться этим спокойным моментом, хаос может возобновиться в любую секунду. А действительно, почему так тихо? Подозрительно тихо, даже как-то зловеще, пугающе тихо.
Каролайн заглянула в спальню. Эндрю, сидя на полу, увлеченно раскрашивал фломастерами картинку в книжке.
Бен?.. Где же Бен? Как давно она слышала его голос?
Каролайн словно горячей водой обдало с ног до головы, она бросилась в ванну, заглянула в шкаф и под кровать. Куда мог деться пятилетний мальчик в маленькой полупустой квартирке, где и спрятаться практически негде?
– Энди, ты не знаешь, где Бен?
Главное не выдать ребенку свою панику.
– Знаю, – просто ответил мальчуган, не отрывая головы от книжки-раскраски.
– Где твой братик, Энди? Ты скажешь тете Керри?
– Бен пошел в гости к дяде с железной дорогой.
Каролайн опустилась на пол рядом с племянником.
– Он пошел в гости к Джастину? – В ее голосе появилась надежда.
Энди кивнул, снова целиком переключая свое внимание на картинку в книжке.
– Да, Джастин хороший.
Керри вздохнула с облегчением. С их соседом из богато обставленного пентхауза на верхнем этаже ее племянник в полной безопасности. Главное, чтобы с Беном ничего не случилось по пути.
Нет, она даже не позволит себе думать ни о чем плохом. Но вдруг он заблудился? Или застрял в лифте, упал, ушибся?.. Просто невыносимо пребывать в неизвестности, нужно немедленно убедиться, что с Беном все в порядке, иначе все эти «а что, да если» сведут ее с ума.
– Энди, пойдем, прогуляемся, – сказала Керри, беря мальчика за руку.
– Нет. Не хочу...
– Никаких «не хочу»! – Керри сама поразилась своему твердому командному тону и с удивлением обнаружила, что мальчик решил не сопротивляться.
В следующую же секунду раздался настойчивый звонок в дверь, Каролайн подбежала и распахнула ее настежь.
– Тетя Керри!
– Бен!
К ее огромному облегчению и радости мальчик, взгромоздившись на плечи соседа, выглядел великолепно. Не зря она подсознательно доверяла Джастину. Керри приготовилась выразить всю свою благодарность мужчин, но, переведя взгляд на высокую атлетическую фигуру остолбенела.
Не узнать человека, стоящего на пороге, было просто невозможно. Последнее время мужественное, словно вылепленное умелым скульптором, лицо канадского дизайнера, приехавшего покорять Америку своим уникальным стилем, – кстати, надо отдать ему должное, у него действительно потрясающий вкус – украшало все газеты и журналы.
Невероятно, но вовсе не мускулистое тело, пластичность и прекрасные формы которого не скрывал дорогой костюм, и даже не голубые глаза, обрамленные длинными загнутыми вверх ресницами, произвели впечатление на Керри. А нечто невидимое на фотографиях. Этот мужчина в немыслимых количествах буквально источал сексуальные флюиды.
У Керри перехватило дух и сжались мышцы живота, как бывает, когда летишь вниз по американским горкам.
О Боже, наверняка он знает, какое впечатление производит на женщин! От одной этой мысли ее носик чуть-чуть поморщился. Такие мужчины ее только отталкивали.
Каролайн никак не могла понять, как ее племянник оказался на плечах у пресловутого Канадского Казановы – таблоиды пестрели заметками о его романах и закрепили за ним это прозвище. Хотя подобные статьи наносили мало вреда его репутации. Естественно, титул плейбоя в принципе вряд ли способен навредить репутации мужчины! – усмехнулась Керри цинично. С этим мистером надо держать ухо востро.
–Вы ведь не Джастин, – услышала она как бы со стороны свой голос.
У Джастина, несмотря на дерзкий, соблазняющий взгляд, было лицо беззаботного мальчишки и теплая улыбка. В ее классификации он значился как «обаятельный, но опасный». Стоящего сейчас перед ней мужчину, она мгновенно отнесла к категории «только опасного»!
– Это Квин! – важно объявил малыш Бен.
– Бен, ты в порядке? Нигде не ушибся?
«Только опасный» повернул голову к мальчику, восседающему на его плечах, прошептал ему что-то на ухо, что вызвало бурный смех мальчугана. И Бен по-свойски взъерошил ему волосы.
Керри, прилагавшая все усилия, чтобы не выказать своего замешательства перед известным дизайнером и ловеласом, позавидовала естественности этого жеста. Какие, должно быть, мягкие и шелковистые на ощупь у него волосы.
Стоп! Нельзя позволять своей фантазии заходить так далеко!
Великан внезапно снова повернул голову к Керри.
– Как видите, с ребенком все в полном порядке.
В его взгляде совершенно не осталось теплоты, которую он только что столь щедро дарил малышу. Теперь голубые глаза мужчины отливали стальным холодом.
– Спасибо, а то я уже начала волноваться.
Ловким движением Квентин Клафф опустил мальчика на пол. Керри обняла племянника.
– Иди в комнату, Бен.
Непрошеный гость, похоже, не собирался пока уходить.
– Ну, спасибо еще раз! Я вам очень признательна.
Возможно, он привык к тому, что женщины несколько иначе выражают ему свою благодарность.
Пауза затянулась, и повисло неловкое молчание. Во всяком случае, Керри оно показалось таковым, а вот Канадский Казанова буквально светился уверенностью и, похоже, понятия не имел, что такое неловкость.
– Я бы пригласила вас войти, но...
– Скажите, вы подруга моего брата?
Циничный акцент на слове «подруга» ускользнул от внимания Керри, так как ее волновало только одно – как бы поскорее отделаться от этого, нарушившего ее душевный покой мужчины.
Вполне очевидно, что он ждал ответа на свой вопрос. Но как назло ее тело вдруг отказалось подчиняться командам разума, который требовал поскорее закончить с неприятным инцидентом. И чем дольше тянулось молчание, тем сложнее становилось его нарушить. У Керри внутри все заныло от досады. В конце концов она не заикающийся, краснеющий подросток, а взрослая, ответственная за свои поступки женщина.
Во всем виноват его завораживающий низкий голос. Он все еще звучал у нее в ушах, будоража глупое сердце.
– Вы имеете в виду Джастина? – наконец-то выдавила она.
Выходит, фамилия Джастина – Клафф? Ну да, конечно же... Почему-то ее никогда не посещала мысль о том, что забавный шутник с верхнего этажа может иметь отношение к семье процветающего основателя фирмы «Интерлит Дизайнс». Хотя ничего удивительного, ведь Джастин всегда вел себя по-свойски, в отличие от братца, который сейчас нахохлился как петух, всем своим видом пытаясь подчеркнуть собственную значимость. Джастин никогда не кичился своими деньгами, не ездил на роскошных автомобилях с отделанными натуральной кожей салонами и не носил безупречно сшитых на заказ костюмов...
Но она не знала, что хотя именно Квентин создал и поднял на достойный уровень ныне процветающую компанию, другие члены семьи вовсе не гнушались пользоваться заработанными им капиталами.
Квин все еще продолжал торчать на пороге, такое с ним случилось впервые. Чтобы раньше кто-то так бесцеремонно оставил его стоять в дверях?.. Ерунда какая-то! Но в данный момент ему просто хотелось убедиться, что с ребенком действительно все в порядке. Да, только это и удерживает его здесь, а вовсе не два огромных темно-зеленых омута глаз брюнетки.
