Текст книги "Безупречная леди"
Автор книги: Люси Рэдкомб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
Пожалуй, можно назвать ее очень даже привлекательной, размышлял он, окидывая оценивающим взглядом нежное лицо со вздернутым носиком и чувственной линией губ.
Очевидно, девушка чем-то сильно расстроена, но это совершенно не вызывало в нем ответного сочувствия. Бедные родители, неразумно оставившие с ней своего маленького сына, – вот на чьей стороне были его симпатии.
Без сомненья, для этой юной леди болтающийся по лестнице без присмотра мальчик – лишь досадная помеха, отрывающая ее от других, более важных в ее понимании дел, таких, например, как просмотр телесериала или затяжная болтовня с подругой или бойфрендом по телефону.
От такого, мгновенно созревшего в голове сценария его негодование к беспечной особе лишь возросло.
– Да, именно об этом я и спросил у вас. Вы подруга Джастина?
Квентин не любил дважды повторять свой вопрос. И ему не нравилась мысль, что брюнетка знакома с его братом, известным своими похождениями. У Джастина ветер в голове, он живет только сегодняшним днем, подчиняясь одним эмоциям. Даже горький опыт так ничему и не научил этого беспечного шалопая!
– Подруга?
Лишь только теперь, повторив это слово, Каролайн с опозданием поняла скрытый в нем подтекст, а также то, как неодобрительно Клафф относится к идее о существовании у брата любовницы явно не из их круга.
От ярости у Керри сузились глаза, и она гордо вскинула подбородок. Джастин действительно в беззаботно-игривой манере неоднократно давал понять, что интересуется своей симпатичной соседкой, именно как женщиной. Только она не отвечала ему взаимностью. А уж теперь, как верно подметила мать, какой мужчина захочет иметь дело с женщиной с двумя детьми на руках.
Да, только сейчас Каролайн вдруг осенило, что с тех пор как племянники стали жить у нее, Джастин больше не уговаривал ее сходить с ним в кино или куда-нибудь в кафе, хотя до этого не упускал случая, заговорить о свидании.
Очевидно, его притязания имели свои границы, усмехнулась про себя Каролайн. Но Джастин такой обаятельный, и он с таким воодушевлением играет с Беном и Энди, что те его обожают. А все остальное она готова ему простить.
Но властному заносчивому типу, задающему столь нетактичные вопросы, вовсе не обязательно знать, что шансы развития той самой «дружбы», на которую он намекает, равны нулю. Поэтому будет полезно немного его подразнить.
– Как вам сказать... – Каролайн кокетливо опустила ресницы. – На данный момент...
Квентин сузил глаза и наблюдал, как весело запрыгали короткие каштановые пряди, когда девушка, словно любуясь собой, тряхнула головой.
Это могло означать, мол, стоит мне щелкнуть пальцами и ситуация изменится. Пожалуй, такая уверенность вполне оправдана, размышлял Квентин, скользя внимательным взглядом по соблазнительным формам соседки Джастина.
Глядя на эту изящную фигурку, разве может мужчина не мечтать сорвать с нее всю одежду, а на рот – не захотеть поцеловать его, а в глаза – не утонуть в них навсегда. К тому же гораздо опаснее ее внешности была безграничная сексуальность, которую она не могла спрятать даже под поношенными спортивными штанами и выцветшей футболкой. В общем, такой, как она, не составит огромного труда заполучить желаемого мужчину.
Вопрос в том, нужен ли ей самой Джастин? Нет уж, этого он ни за что не допустит!
О, Квентин хорошо знал такой тип женщин, манящих ослепленных мужчин подобно тому, как в одной из детских сказок герой вел крыс на смерть, играя на волшебной дудочке.
В этот момент из кухни донесся грохот и сразу же за ним плач Энди.
Забыв о постороннем человеке в дверях, Каролайн ринулась к набедокурившему ребенку.
– Что случилось? Энди, не плачь, мой маленький! – Она прижала мальчика к груди.
– Он хотел достать шоколадное печенье из шкафчика и упал со стула, – пояснил Бен. – Я совсем ни при чем.
– Ну, ну, успокойся! – Керри усадила плачущего малыша к себе на колени и стала гладить его белокурую головку. – Почему ты не попросил тетю Керри достать тебе печенье, Энди?
Тот лишь ответил еще более громкими рыданиями.
– Где у тебя болит? Покажи мне скорее.
Энди подставил ей свой локоть, она подула.
– Тихо, тихо! Сейчас все заживет.
– При ссадинах следует применять йод, – прогремел на всю кухню голос Квентина Клаффа.
Тон, которым было сделано это замечание, еще больше напугал ребенка. Мальчик со страхом в глазах взглянул на огромного мужчину и, схватив в кулачок рукав давно уже растянувшейся футболки Каролайн, потянул его вниз, оголяя тем самым ее плечо.
Неуклюже она попыталась подтянуть футболку, но этим нехитрым движением лишь только обнажила другое плечо. Керри начала повторять все сначала.
– Со мной ваши уловки не пройдут, я не Джастин, – скучающим тоном, словно его уже тысячу раз пытались соблазнять столь избитым способом, заметил Квентин.
– Спасибо за напоминание, только это лишнее. – Девушка нахмурилась. Еще бы, перед ней не Джастин. В присутствии брата Квентина ее пульс не учащался, ее не бросало в жар и не перехватывало дух так, что она не в состоянии была выдавить из себя ни слова.
– Так, где у вас аптечка?
Каролайн принесла из ванной небольшую сумочку и вывалила медикаменты на стол. Взяв пузырек с йодом, Клафф присел на корточки перед Энди и ободряюще улыбнулся.
– Эй, разбойник, знаешь боевую раскраску индейцев?
Керри сначала растерялась от такой наглости. Да за кого он ее принимает! Как будто ей даже нельзя доверить покормить рыбок!
– Я вполне справилась бы сама, спасибо! – ядовито кинула она. – Вы считаете, я не в состоянии помазать ребенку йодом локоть?
Злость так и кипела в ней.
– А разве в состоянии? Удивляюсь, как вообще родители доверили вам своих детей?!
Это уже переходит все границы! Керри заскрежетала зубами. Он привел Бена домой – спасибо, конечно. Но это не дает ему право лезть в чужие дела.
– Как видите, не побоялись, видимо, оказались смелее вас.
В полном недоумении Клафф медленно покачал головой.
– У вас ведь есть их контактный номер телефона?
От неожиданного вопроса она вздрогнула, словно нечаянно порезалась острым ножом.
– Нет.
Квентин удивился ее реакции. Обернувшись, он взглянул ей в глаза. Увидев заблестевшие от сдерживаемых слез большие зеленые глаза, он нахмурил брови от недоумения. Каролайн закусила губу, чтобы не разрыдаться.
– Интересно, что же это за родители, которые не дали вам номера своего телефона?
– Оставьте их в покое! – взвизгнула она.
Клафф переводил взгляд с ее негодующего лица на побелевшие, сжатые кулачки.
– Я не успокоюсь сам и никому не дам покоя, пока не буду убежден, что эти дети находятся в надежных руках.
Квентин повернулся к Энди и подмигнул ему.
– Ну что, Желтый Нос, покажем этим бледнолицым? – Он намазал ему йодом носик, что вызвало радостный смех мальчика. – Беги, готовь стрелы.
– Естественно, они в надежных руках, я же не напиваюсь и не буяню, неизвестно где, со всякими... – Керри осеклась. Молчание, последовавшее за обвинительным намеком, еще больше накалило атмосферу.
Черная бровь на жестком и суровом, словно высеченном из камня лице, медленно поползла вверх.
Пожалуй, пора остановить бессмысленные пререкания. Кто-то должен вспомнить, что они взрослые цивилизованные люди.
– Мистер Клафф, послушайте, я действительно вам очень признательна за то, что вы привели Бена назад домой, но...
– О, так вы все же заметили отсутствие ребенка?! – произнес он мягким проникновенным голосом, который из-за своей вкрадчивости звучал еще более ехидно. – Это уже кое-что.
Ее попытки расстаться на дружелюбной ноте не возымели действия, этот хам не собирается вести себя учтиво.
– Я выпустила его из виду только на минутку...
Керри внутренне сжалась, услышав в своем голосе жалобные интонации.
– Или же специально подослали мальчика к Джастину?
Он считает, будто она все спланировала? Должно быть, Керри ослышалась. Но недоверчиво-презрительное выражение в глазах навязчивого визитера говорило красноречивее слов. В течение последующих секунд на ее лице отразилась целая гамма чувств, которая завершилась праведным гневом.
– С какой стати мне это делать?
– Чтобы воззвать к его рыцарским чувствам и получить от него хоть какую-то помощь. Женщины часто прибегают к этой уловке, прикидываются слабыми и беспомощными, ведь мужчины так на это падки, их сразу тянет на подвиги.
– Кроме вас. Вы падки совсем на другие вещи.
Квентин вопросительно выгнул бровь.
– Интересно? На что же, по-вашему?
– Та-ак... – Керри сделала вид, что сконцентрировалась на потолке. – Во-первых, огромная грудь, бесконечные ноги и жалкая пародия на нормальную одежду. Тепло? – поинтересовалась она, невинно моргая, делая вид, что не совсем уверена.
Ледяной взгляд не предвещал ничего хорошего, но Керри вдруг почувствовала себя безрассудно смелой и предпочла проигнорировать опасные сигналы.
– Ах да, чуть не забыла, еще способность хлопать в ладоши каждой вашей реплике и уподоблять любое ваше слово жемчужине великой мудрости.
Их взгляды скрестились, и даже удивительно, что при этом не раздался лязг, какой возникает от соприкосновения стальных клинков.
Отвратительный, самовлюбленный тип! Кэролайн даже не старалась скрывать своего презрения к таким, как он, высокомерным и развращенным толстосумам, которые коллекционируют подруг, как натуралисты бабочек.
– Да, и прошу меня извинить, что трачу ваше драгоценное время...
Когда же он наконец уйдет? Она вложила в свой ледяной тон столько сарказма, что любой уважающий себя человек на его месте немедленно бы захлопнул за собой дверь.
Квентин выдохнул, злясь на самого себя. Действительно, что он тут без толку теряет время? В конце концов, это не его дело, пусть леди сама разбирается и с чужими детьми, и со своими проблемами, раздраженно сказал он себе и взглянул на часы.
3
– Сколько же вам доверили детей? Где они все прячутся? – спросил он мимоходом, следуя из кухни в комнату.
Керри стиснула зубы от такой наглости. Очевидно, сарказм этому человеку не понятен, надо было прямо потребовать, чтобы он убирался восвояси.
– Вы, похоже, вообще не собираетесь уходить отсюда, – с ноткой неизбежности в голосе заметила она.
– Ну почему же? Как только убежусь в том, что с детьми останется человек, действительно способный справиться с ними, сразу уйду, – сказал он, явно противореча прежним своим намерениям.
– Вы всегда суете свой нос в чужие дела?
– Поверьте, мне не меньше, чем вам, хочется выйти в эту дверь, – признался он, пожав плечами. – Тем не менее я считаю своим долгом сообщить ничего не ведающим родителям этих мальчиков, что они остались на попечении безответственного человека, который совершенно не годится для этого дела.
Какая горькая ирония, подумала она, именно это я и пытаюсь всем втолковать, но согласен со мной лишь один человек , тот, которому я даже под страхом смерти не признаюсь в этом. Керри кисло усмехнулась.
– Долг?
Губы Квентина скривились.
– Что, чуждое вам понятие?
Напыщенный гусь! Мужчина, который меняет подружек чаще, чем носки, конечно, много знает о долге.
– Мне знакомо это понятие. Просто удивлена, что кто-то вроде вас тоже слышал где-то это слово.
– О чем, интересно, думали люди, оставляя своих детей неумелому подростку?
Каролайн настолько была увлечена их словесной перепалкой и подбором язвительных ответов, что смысл его последней фразы дошел до нее лишь спустя несколько секунд. Она с недоумением взглянула на ехидного собеседника. Неужели этот тип действительно уверен, что перед ним подросток, которого попросили на один вечер присмотреть за детьми? Невероятное открытие вызвало у нее приступ смеха, который в свою очередь спровоцировал появление скорбных морщинок в уголках рта ее собеседника.
Что ж, женщинам обычно бывает лестно слышать, когда другие считают, что они выглядят моложе своих лет. Самой же Каролайн казалось, что за последние четыре недели она постарела лет на двадцать.
– Я вовсе не подросток, – снисходительно отозвалась она. – И не нянька.
Но, к сожалению, ей не представилась возможность в полной мере насладиться замешательством кичливого резонера, так как племянники выбрали именно этот момент, чтобы поспорить, кто из них будет играть с плюшевым слоном:
– Вы поощряете такой бедлам? Эти дети когда-нибудь слышали о дисциплине?
– Да, слышали. Но нормальные, здоровые дети обычно шумят. Если ребенок затих где-нибудь в уголке, значит, он устал или болен. Вы не знали об этом? – парировала она.
– Бен, отдай слоника Энди, – обратилась она к мальчику. – Ты ведь старший, ты должен уступать.
– А я не хочу быть старшим!
Она сейчас запустит чем-нибудь в Квентина Клаффа, если тот не перестанет так ехидно улыбаться!
– Если считаете, что вы лучший воспитатель на планете, пожалуйста, я уступлю вам свое место на некоторое время!
– Да, пожалуй, мне придется вас кое-чему поучить, – заявил он снисходительно.
– Но...
– Кто будет слушать историю о маленьком слоненке, который нашел себе друзей?
– Я!
– И я!
Каролайн злилась на то, что этот грубиян так бесцеремонно занял ее место, однако в глубине души, она не смогла не позавидовать его способности так легко и непринужденно завладеть вниманием детей, которые с восхищением ловили каждое слово своего нового большого друга. По мере того как развивалась придуманная им на ходу сказка, все разбросанные по полу игрушки, хитро представленные Квентином как друзья слоненка, перекочевали в коробку под тем предлогом, что им пора ложиться спать.
Бен и Энди никогда еще так быстро не наводили порядок в комнате, но, главное, со счастливыми, сияющими глазами. Керри чувствовала, как начинает ненавидеть этого человека, легко и непринужденно добившегося от ее племянников того, что и требовалось.
Больше всего в данной ситуации ее поразило то, как мгновенно Канадский Казакова нашел правильный подход к ребятам.
Поймав ее задумчивый взгляд, Энди улыбнулся.
– Тетя Керри, а на небе есть телефон?
Неожиданный вопрос застал Каролайн врасплох, она вздрогнула. Бедняжка не осознавала, что малыш слушал их перебранку с Клаффом.
– Нет, родной, боюсь, что нет. Мистер Клафф не сможет туда позвонить.
Энди тяжело вздохнул, словно она разбила его последнюю надежду, и Керри ощутила, как душа ее обливается кровью.
– Кто будет смотреть мультфильмы по телевизору?
Братья радостно бросились в гостиную, хотя это было малоподходящее название для комнатки, размером чуть больше платяного шкафа. Как только за ними хлопнула дверь, Керри позволила себе глубоко вздохнуть и закрыла лицо руками.
Со дня похорон ей все казалось, что вот сейчас зазвонит будильник, она проснется и с облегчением обнаружит, что ей всего лишь приснился кошмарный сон. Вопрос племянника вернул ее к реальности, и брат с невесткой никогда не вернутся!
Мэтт и Клэр были особенной парой. Были... Каролайн физически ощутила мучительную боль потери, когда подумала о дорогих людях в прошедшем времени.
Их брак являлся классическим доказательством того, что противоположности притягиваются. Все только качали головой и предрекали, что их семейная жизнь долго не продлится. Мэтт был само терпение – спокойный, уравновешенный мужчина. Тогда как Клэр являла собой настоящий вулкан эмоций. Просто смешно, Мэтт, который сам был образцом пунктуальности и ценил это качество в других, женился на женщине, опаздывавшей везде и всюду, даже умудрившейся опоздать на собственную свадьбу.
Как-то Каролайн спросила невестку, неужели той не претит жить, ставя чьи-то интересы и нужды выше собственных?
«Я еще никогда в жизни не была так счастлива, – просто ответила Клэр. – Когда ты полюбишь, то поймешь, что я имею в виду».
«Ну уж нет, со мной такого никогда не случится! – уверенно возразила ей тогда Керри. – Я не собираюсь жертвовать своей свободой ради кого бы то ни было, и материнские инстинкты во мне дремлют вечным сном».
«Время покажет», – лишь усмехнулась Клэр так загадочно и снисходительно, как умудренные опытом старцы обычно посмеиваются над юнцами.
С тех пор взгляды на замужество и материнство у Каролайн нисколько не изменились. Только теперь, когда ей вот уже месяц как приходилось исполнять роль Клэр, она начала с уважением относиться к нелегким ежедневным, ежечасным заботам матери. А перед такими первоклассными хранительницами очага, какой была ее невестка, она в восхищении снимала шляпу.
– Я думала, он не слушал наш разговор. Квентин посмотрел на склоненную голову
девушки, и его суровое выражение лица несколько смягчилось.
– Дети имеют привычку слышать значительно больше, чем думают взрослые.
После короткой паузы он уточнил:
– И отец, и мать?
Плечи Керри поникли, когда она вяло кивнула.
– Да. Автомобильная авария месяц назад.
– Всего месяц назад? Боже, какая трагедия! – Клафф кивнул на дверь, из-за которой раздавались громкие возгласы диснеевских героев и веселый смех детей. – Почему же вы сразу не сказали?
Каролайн покачала головой.
– Не знаю.
Квентин помолчал, затем спросил:
– И кем вам приходятся мальчики?
– Мэтт, их отец, был моим братом.
На его лице промелькнуло удивление, затем его осветлила догадка.
– Так вы являетесь их официальным опекуном?
Голубые глаза из-под пушистых, «недопустимо соблазнительных» ресниц теперь как бы заново изучали ее лицо, замечая упущенные ранее детали: нервный румянец на выступающих скулах, затаившуюся в уголках губ усталость и тени вокруг глаз.
– Это невозможно.
– Почему же? Потому что так решили вы?
Лицо Клаффа помрачнело от промелькнувшего сарказма в ее замечаний.
Слишком грубо! – отругала себя Керри. Где-то в глубине души она понимала, что просто хочет выплеснуть всю накопившуюся в ней агрессию и отчаяние на первого встречного. Ну и что с того? Этот первый встречный оказался довольно-таки крепким и сильным, чтобы выдержать внезапный поток ее раздражения.
– Потому что, – сквозь зубы начал он, – я считаю, что оставлять детей на попечение человека, который достигнет совершеннолетия немногим раньше них самих, недопустимо. Это неминуемо приведет к новым бедам. Зачем вы меня пытались обмануть?
Керри широко раскрыла глаза от удивления. Нет, этот господин просто невыносим.
– Что вы хотите этим сказать? Я лично никого не обманывала. И слова, кстати, не успела произнести, прежде чем вы сделали свои выводы.
– Любой на моем месте пришел бы к таким же соображениям. Дети, над которыми вам доверено опекунство, вас совершенно не слушаются. Ваше поведение и манеры совершенно не женственны. – Его скептический взгляд скользнул по ее хрупкой фигурке. – Все в вас предполагает юность и незрелость. Если вы меня и не обманули насчет возраста, то вам необходимо поработать над тем, чтобы выглядеть взросло и внушать доверие.
Выслушав эту жестокую оценку, она окончательно растерялась. Слезы унижения обожгли ей глаза, и черты собеседника стали расплываться. Керри приложила кулак ко рту и прикусила его зубами.
Квентин увидел заблестевшие от слез глаза прежде, чем девушка успела отвернуться. Напрягшиеся мышцы ее шеи свидетельствовали о том, какими невероятными усилиями она пытается удержать контроль над эмоциями.
В деловых переговорах Квентин всегда придерживался золотого правила: не позволять оппоненту провоцировать себя на необдуманные высказывания. Этот же самый принцип он перенес и в повседневную жизнь. И теперь, когда гнев прошел, Квентин сам ужаснулся тому, что отступился от этого непременного условия. Поэтому неожиданный срыв девушки вызвал в нем досаду.
Но Каролайн смогла взять себя в руки и сухо произнесла:
– Что ж, если мы решили анализировать поведение друг друга, то мужчине, который похотливым взглядом буквально раздевает, как он полагает, девочку-подростка, тоже стоит поработать над своим психическим состоянием.
Сначала Квентин не нашелся, что ответить, а темные пятна, проступившие на скулах, лишь доказывали, что ее слова попали в самое яблочко. У него заходили желваки, когда он взглянул на нее с высоты своего роста, словно на какое-то насекомое.
– Мужчины всегда так или иначе смотрят на женщин. Такова уж наша природа, – пожал он плечами.
Каролайн понимала, что, несмотря на это бесстрастное заявление, она своим высказыванием все же задела его.
– Но стоять и терпеть все это – не в моем стиле.
– Неужели, а разве вы ждали от меня другой реакции? – с удивлением произнес он.
О да, типично по-мужски, все свалить на женщину!
– Что вы, я просто таю, когда меня оглядывают с ног до головы распутные мужики, да так, что у них аж слюна течет от вожделения. Это именно то, что мне нужно, чтобы поднять настроение.
Квентин замер, глядя на нее, как будто не мог поверить собственным ушам. Так его еще никто не смел оскорблять!
– Знаете, в чем ваша проблема? Вы слишком трусливы, чтобы признать, что не правы.
Нетрудно понять, почему ей захотелось щелкнуть этого спесивца по носу. Хотя его лицо все же красиво при любом выражении, даже в гневе! Каролайн слегка поежилась от мысли, что все же находит, чем восхищаться в нем.
Ноздри Клаффа раздувались, и Керри доставляло удовольствие наблюдать за его внутренней борьбой по восстановлению спокойствия.
– Вы отдаете себе отчет, что играете с огнем, бросая мужчине в лицо, что он – трус?
– О, только избавьте меня от созерцания того, как вы бьете себя в грудь, пытаясь убедить весь мир в своей скрытой мощи... Если сами не замечаете всей нелепости подобной ситуации со стороны, то хотя бы придержите свое нелестное мнение о других. Ведь умаляя достоинство другого человека, сами выше не станете.
Казалось, Клафф не понимает, к чему она клонит.
– Вы запросто входите в мой дом, оскорбляете меня, – продолжала Керри, но Квентин все еще озадаченно смотрел на нее. – Заявляете, что я не женственна...
К своему ужасу, тут уж она не смогла подавить громкого всхлипывания, которое ей удавалось сдерживать все это время. Рыдания буквально сотрясали ее хрупкое тело, на, силу.
– Вы плачете?
О Боже, нет! Только не это! Только не сейчас!
Вот идиот! Даже не заметил, что девушка была на пределе! Квентин, конечно, сочувствовал ей, но ему самому сейчас несладко, и он не мог переживать еще и чужое горе.
– Вы утверждаете, что я абсолютно не умею обращаться с детьми, – начала она низким, хрипловатым от слез голосом. – Ну что ж, здесь вы правы! В этом плане я полная неудачница. Если бы не вы, Бог знает, что могло бы случиться с Беном...
В ее заплаканных глазах читался ужас.
– Перестаньте, не стоит теперь рассуждать о том, что, к счастью, не произошло. Главное, что Бен цел и невредим.
Каролайн покачала головой, не желая принимать его утешения.
– Независимо от меня, а не благодаря мне. Но я – это все, что у них есть, и я... я справлюсь...
Керри трясло, она хотела остановиться, но не могла.
Квентин, стоявший неподвижно как статуя, вздрогнул.
Девушка в который раз вытерла слезы и попыталась поглубже вздохнуть, но из ее горла вырвалось лишь несколько отрывистых всхлипываний.
– Обычно я никогда не плачу, – сказала она. Каролайн подозревала, что будет долго жалеть об этом всплеске эмоций, но все же никак не могла совладать с необузданным потоком чувств, внезапно захлестнувшим ее в присутствии чужого человека. Она действительно долго не могла плакать, а вот теперь никак не могла остановиться. Ну и дела!
– Все просто ужасно!
Боже, что я говорю? – возмутилась она в душе.
– И дети, и... да, вы правы, какой мужчина взглянет на меня, такую?
Каролайн почему-то особенно болезненно осознала, как неопрятно выглядит. Волосы отросли, взлохматились и торчат в разные стороны, от аккуратной короткой стрижки «боб» остались только приятные воспоминания. Когда она в последний раз пользовалась косметикой? Где лежит ее губная помада? Да уж, кто позарится на такую неряху?
– Ничего смешного! – злобно выкрикнула она в ответ на его нетактичную улыбку и, достав из рукава носовой платок, громко высморкалась.
– О Господи! – произнес Квин на одном выдохе. – Иди сюда, – мягко, но твердо скомандовал он голосом, не допускающим возражения.
Керри не сопротивлялась, когда он притянул к себе ее податливое тело. Она глубоко, неровно вздохнула, чувствуя его дыхание у себя в волосах и слыша утешительные слова над ухом. Девушка доверчиво прижалась к Квину, который, помня достаточно много запахов дорогих духов, не смог определить волнующий аромат, закравшийся сейчас ему в ноздри.
Так они и стояли какое-то время. Квентин почувствовал тот момент, когда она вдруг опомнилась и перестала льнуть к нему, как загнанный зверек к спасительной стенке убежища, а резко отпрянула.
Откинув волосы с лица, Керри подняла на него перепуганные глаза.
– Не знаю, что на меня нашло?! – заморгала она в недоумении.
– Думаю, вырвалось наружу то, что раньше вы постоянно пытались в себе подавить.
Пожалуй, этот человек прав, признала она, вытирая слезы тыльной стороной ладони. Оказалось, Квентин Клафф умеет обходиться с истерически рыдающими женщинами так же умело, как и с маленькими детьми. Она устало посмотрела на его мужественное лицо. Возможно, такое часто с ним случается, когда женщины изливают слезы на его широкой груди. Но не хватало еще, чтобы он подумал, для нее норма вот так кидаться со слезами к первому подвернувшемуся утешителю.
– Может быть. Вы извините, что я устроила перед вами такую сцену.
Шестое чувство подсказывало Керри, что теперь, когда она узнала, что значит находиться в его объятиях, она будет страдать от одиночества еще сильнее.
– Вовсе не стоит извиняться за проявление эмоций, – сухо заявил он. – Я считаю, время от времени надо давать им выход. Знаете, врачи утверждают, что стресс, не вылившийся слезами, заставляет плакать внутренние органы.
Каролайн вдруг поняла, что ей трудно смотреть на него, поскольку она сразу начинала представлять, какое упругое, мускулистое у него тело. Терпкий запах, исходивший от него, все еще приятно щекотал ей ноздри. Керри опустила глаза.
Но Квентин взял ее за подбородок и приподнял голову. Он вглядывался в ее лицо с высохшими дорожками слез на щеках.
– Сколько вам удалось поспать сегодня?
– Как обычно... Я в полном порядке.
Клафф смотрел на нее, как на непослушного ребенка.
– Я не самый терпеливый человек на свете и люблю, чтобы прямо отвечали на мои вопросы, – произнес он и, словно извиняясь, развел руками.
Это замечание вызвало у нее слабый, нервный смешок.
– Да уж, легко догадаться.
– Так сколько?
– Пожалуй, пару часов удалось подремать. Мне все время кажется, что ночью с ними может что-то случиться: или поднимется температура, или же кто-то из них свалится с кровати...
– Вообще-то мир обычно не выглядит таким уж безрадостным, когда человек спит по восемь часов в сутки. Неужели нет никого, кто смог бы посидеть с детьми, пока вы нормально выспитесь? Хотя бы ваша мать?
Такое предположение лишь вызвало горькую усмешку у Керри. Она помнила, как однажды Мэтт указал ей на очевидное: «...мать просто мечтает, чтобы мы повзрослели, Керри. Ее жизнь станет гораздо проще, когда мы сами сможем о себе позаботиться, и не надо будет постоянно приходить нам на помощь».
Ах, милый Мэтт! Он давно понял и гораздо раньше сестры принял философский подход к жизненному принципу Кайли Лейкис: «Плыви, а то утонешь».
– У моей мамы то деловая встреча, то еще что-то...
Нельзя было произнести это с большей горечью!
– Звучит не слишком убедительно. А что касается мужчин, то, думаю, здесь вы рано сдаетесь. Поверьте, ваши опасения совершенно неоправданны.
Когда он начал говорить о мужчинах, Каролайн похолодела. До этого она, по крайней мере, продолжала себя убеждать, что на самом деле не произносила вслух этого позорного признания, или хотя бы он не расслышал его. Просто невероятно, как теперь можно, не умерев от стыда, смотреть ему в глаза.
– Вам легко говорить, – тихо произнесла она.
В следующий же момент Клафф взял ее лицо в свои ладони и большим пальцем погладил упрямый подбородок. Керри вся затрепетала от интимности этого жеста, зачарованная голодной страстью, промелькнувшей в его глазах.
Затем он отпустил ее, и Каролайн едва удержалась на ватных ногах, ощущая странное чувство неудовлетворенности.
– Здесь уж точно можете мне верить, – заверил он странным, предрекающим недоброе тоном.
4
Каролайн никогда не сможет найти ответ на то, каким образом ей удалось решиться на подобное безрассудство. Возможно, тоскливые картины безбрачного будущего лишили ее на время разума. По крайней мере хоть будет, что вспомнить, подумала она и, смело обхватив руками шею Квентина, зарылась пальцами в шелковистые, блестящие волосы. С самого первого момента, как только она увидела этого мужчину на пороге, ей захотелось ощутить, какие они.
Притянув его голову к себе, она приподнялась на цыпочки. Их лица оказались на одном уровне. Секунду-другую, пока не коснулась губами его губ, она смотрела ему прямо в глаза, в которых вспыхнул огонь желания. Это и придало ей мужества пойти дальше.
Она целовала Квентина, но настойчивый внутренний голос нашел-таки возможность подобраться к ней и успел нашептать: «Ты считаешь, это хорошо? Подумай о своей репутации, он же будет презирать тебя».
Да, ничего хорошего в том, чтобы целовать человека, не отвечающего на твой поцелуй, нет. Это все равно, что целовать в подростковом возрасте помидор, практикуя на муляже свои навыки.
Каролайн начала уже отступать и сделала бы это, если б Квентин вдруг, пробурчав что-то нечленораздельное, не обхватил ее лицо ладонями и не провел языком по ее губам. Воздух вокруг них наэлектризовался. Она стояла неподвижно, ее глаза застилал серебристый туман, внутри у нее все таяло, как снег на солнце. Внезапно что-то заставило Керри остановиться и сказать:
– Нет, не надо. Это все совершенно ни к чему...
– Минуту назад вы думали по-другому, – глухо упрекнул ее Квентин.
– Минуту назад что-то случилось с моим мыслительным процессом. Такого раньше со мной еще не бывало...
Мужчина хрипло усмехнулся, что, однако, не погасило чувственную волну, исходящую от его большого мускулистого тела.
– А с разговорными процессами у вас когда-нибудь что-нибудь происходило? – поинтересовался он, и его язык скользнул в ее маняще приоткрытые губы.
Керри от неожиданности вздрогнула, и у нее закружилась голова. Она почувствовала слабость во всем теле и сделала несколько шагов назад, пытаясь восстановить утерянное равновесие. Вместо того чтобы подхватить ее, Квентин последовал за ней, тоже поддавшись силе, тянущей их к ближайшей опоре. Острое наслаждение пронзило все ее тело.
Что со мной? – испугалась она. Кончиком языка Керри облизала пересохшие губы. Ладонь Квентина легко заскользила сначала по ее талии, затем опустилась ниже, к бедру.
– Целуй меня, целуй! – шепотом настаивал он, освобождая ее руки и отступая на шаг назад.
