Текст книги "Его другая любовь"

Автор книги: Люси Доусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава 31

Пит подсунул лезвие под липкую ленту, и створки картонной коробки распахнулись. Из темных недр бесшумно вылетели два шара. На одном из них скалился веселый скелет, на другом, черном и блестящем, была выведена белая надпись: «Вечная память».

Пит побелел и выругался. Я посмотрела на шары, весело покачивавшиеся под потолком, потом исподтишка глянула на Пита. Он явно был потрясен.

Потом он очнулся от шока, полез в коробку, выбросил из нее оберточную бумагу. Должно быть, искал открытку с пояснением. Поскольку я ее, конечно, не заказала, то искать было незачем. Пит вскочил на ноги и сказал:

– В этот раз она зашла слишком далеко. Явное безумие. Надо ее остановить!

Он всерьез разозлился. Я видела, как на шее у него бьется жилка, а глаза сузились и блестели, как у змеи. Он вышел из комнаты, и я помчалась следом.

– Подожди, Пит! Может, это не она. Наверняка кто-то пошутил… Что ты собираешься делать?

Он уже взял трубку и ждал соединения. Я суетливо бегала вокруг, но он не обращал на меня внимания. Слышно было, как скрежещут его зубы. Никогда еще я не видела Пита в таком состоянии. Он был зол, в то же время страшно спокоен и сосредоточен.

– Не трать время на приветствия, – сказал он в трубку. Голос его был тихим и дрожал от ярости. – Лучше скажи, это ты прислала моей девушке идиотские шары? На одном из них написано «Вечная память».

Пит послушал с минуту, закрыл глаза и продолжал:

– Не надо врать, Лиз. Этим ты только ухудшаешь дело, потому что я все выясню. Просто скажи, это сделала ты?

Я не разбирала слов, слышала только тревожный словесный поток с другой стороны провода, а по эту сторону видела Пита. Он слушал и ничего не говорил.

Потом он расхохотался. Смех был горький, агрессивный.

– Да перестань! – сказал Пит. – Она все о тебе знает, так что лучше не надо. Сейчас она стоит рядом со мной. Можешь поговорить с ней.

Я отпрянула, яростно покачала головой. Говорить с Лиз я не хотела. Пит нахмурился, глядя на меня: мол, не будь дурочкой, я и не собирался передавать тебе трубку.

– Скажи правду, это ты их послала? – безжалостно допрашивал он. – Нечего нюни распускать. – Он едва не плюнул в трубку. – Возьми себя в руки!

Даже мне стало не по себе. Верно, я не люблю Лиз. Больше того – ненавижу, но разве Пит не говорил, что она склонна к суициду? Я никогда его прежде таким не видела – жестким, недобрым.

– Так ты признаешься? – настаивал он. – Ты их послала?

Он замолчал. В трубке звучал тонкий взволнованный голос. Пит дал ей высказаться.

– Ты знаешь, этого не будет. Исключено. Мы уже говорили об этом, – сказал он бесстрастно.

«О чем это они говорили?»

– Довольно, я устал, – грубо прервал он ее. Такого голоса я у него никогда не слыхала.

– Мне известно только то, что кто-то прислал моей любимой девушке эти мерзкие шары. – Пит взял меня за руку и ободряюще пожал ее. – Я такого не потерплю. Ты уже посылала ей разного рода предметы, и что бы ты сейчас ни говорила, это тебе не поможет. Я не поверю, что неизвестно откуда взявшийся сумасшедший вздумал отправить ей такие шары. Неужели ты надеешься, что я поверю тебе? Где доказательства? Думаю, пора обратиться в полицию. Дело приняло неприятный оборот.

По всей видимости, его слова произвели эффект, потому что из трубки снова послышалось взволнованное чириканье. Пит остановился, послушал и помотал головой, явно не удовлетворенный тем, что говорила Лиз.

Потом ответил:

– Итак, ты утверждаешь, что сама ничего не понимаешь. Стало быть, ты сумасшедшая. Понимаешь, Лиз? Ты больна. – Он покрутил пальцем у виска. – Помнишь, что я сказал тебе? Не приближайся к нам, понятно? Все кончено. КОНЧЕНО.

Пит отключил телефон и бросил его на пол.

– Извини, – сказал он. – Прости за то, что ты стала свидетелем этого разговора. Не сомневаюсь, это она. Когда я сказал, что обращусь в полицию, она совсем обнаглела: заявила, что с ее кредитки пропала некая сумма, но она не знает, за что заплатила. Должно быть, кто-то втихаря воспользовался ее карточкой. Можешь поверить? Она пустилась во все тяжкие. Свихнулась окончательно! – Он недоуменно покачал головой.

Но я его не слушала. Мне не понравилась сказанная им фраза «Все кончено». Словно он подвел черту под их отношениями.

– Что значит «все кончено», Пит? – спросила я, не обращая внимания на остальные его слова.

Он поднял голову и уставился на меня.

– Ты о чем?

– Ты сказал: «Помнишь, что я сказал тебе? Все кончено». Что ты имел в виду?

Вид у него был озадаченный.

– Я имел в виду ее увлечение мной. Все это. – Он махнул рукой в сторону коробки. – Открытки, так называемые «подарки».

– Так ты имел в виду не ваши отношения? А может, ты мне солгал, может, ты что-то скрываешь? Ты не ждал от меня никаких решений, пока я не узнаю всей правды. Что скажешь? – спросила я.

Он посмотрел мне в глаза, взял за руки и медленно произнес:

– Я тебя люблю, и я не сделал ничего такого, из-за чего тебе следует беспокоиться. А она чокнутая. Все же нужно обратиться в полицию. Вдруг она надумает причинить вред тебе… или мне?

Он с беспокойством взглянул на пляшущий под потолком скелет.

Мы сидели и молча смотрели на шары. Не знаю, о чем думал Пит, а мои мысли завязались в тугой узел. Даже если он лгал – чем я лучше его, если вспомнить мои поступки?

Глава 32

Вечером мы пытались смотреть телевизор, игнорируя наличие шаров в углу комнаты. Я хотела проткнуть их и выбросить, но Пит не позволил это сделать: они понадобятся в качестве улики. Как же я так оплошала?

Не только шары вызвали нервное напряжение. После разговора с Лиз телефон Пита звонил не умолкая. В итоге он отключил аппарат, тихо выругался и вперил невидящий взор в экран телевизора.

Я спросила его с другого дивана: как случилось, что у Лиз есть его номер? Ведь он только что его поменял. Пит тихо кипел от злости. Он бросил на меня взгляд, в котором ясно читалось: «Это совсем не то, о чем ты подумала», и объяснил, что разговаривал с ней, позабыв включить функцию анти-АОН.

Я извинилась и заверила, что ни в чем его не обвиняю. Сообщила, что хочу приготовить себе коктейль, и спросила, что ему принести. Он молча покачал головой, а потом сказал:

– Прости, ты тут ни при чем.

Я благодарно ему улыбнулась и вышла из комнаты. Улыбка растаяла, стоило мне скрыться с его глаз. На мгновение я прижалась лбом к стене. Какой ужас! Что я наделала? Может, просто посижу, помолчу, и все само рассосется? Никаких планов у меня уже не было. Ну да ладно; главное, что он уже считает Лиз сумасшедшей.

В висках глухо пульсировала боль, она охватывала всю голову. Надо выпить парацетамол и пойти в кровать. Утром будет лучше.

За окном стемнело, и в прихожей без света ничего не было видно. Нашарила выключатель, глянула на входную дверь, в верхнюю половину из матового стекла. В призрачном оранжевом уличном свете ясно различались очертания какой-то фигуры.

Кто-то стоял у нашего порога.

Я замерла, не в силах пошевелиться или закричать. Сердце сжалось и бешено забилось. Потом я с ужасом увидела, что человек, стоявший за дверью, прижался лицом к стеклу.

Я видела лишь нос, глаз и длинные пряди волос. Стояла, парализованная страхом. Попыталась крикнуть, но голос пропал. Из груди вырывалось хриплое, прерывистое дыхание.

– Пит! – прошипела я. – Пит!

Это походило на один из ночных кошмаров, когда хочешь скрыться от подстерегающей опасности. Я попыталась бежать, но ноги стали ватными.

Голова за дверью медленно откинулась назад, а потом фигура стала оседать. Мне показалось, что это хищник, изготовившийся к прыжку. В следующее мгновение открылся почтовый ящик, и я увидела чьи-то пальцы. Я по-прежнему не могла издать ни звука. В образовавшейся щели появились чьи-то глаза – безумные, с красными веками. Глаза быстро оглядели прихожую и вдруг остановились на мне. Мы смотрели друг на друга. Потом – слава богу! – я услышала в комнате шаги и завизжала:

– Пит!

Мой голос прорезал тишину. Пальцы убрались, и ящик, лязгнув, закрылся. Кто-то бросился на улицу. Стало тихо. Мертвую тишину нарушил отдаленный тоскливый кошачий вой. Пит выскочил на улицу, и в дом ворвался холодный, влажный поток ночного воздуха.

Вернувшись, Пит обнял меня и сказал: должно быть, возле дома баловались подростки. Судя по его голосу, он сам себя хотел в этом уверить. Я немного успокоилась. Он хотел приготовить мне чаю, но я послала его в гостиную и обещала, что со мной все будет в порядке. Он поцеловал меня в темя, встревоженно оглядел и вернулся в гостиную.

В туалете на нижнем этаже я постаралась успокоить дыхание. В конце концов, чего я так испугалась? Я сделала все, чтобы Пит заподозрил Лиз. Впрочем, возможно, это и в самом деле дети. Я почувствовала себя лучше и прошла в кухню. На улице моросил дождь. Глядя в окно, я взяла чайник и пошла к раковине налить воды.

По стеклу забарабанили большие капли. Из окна мне не видно было, что происходит в темном саду. На меня уставилось собственное отражение в стекле. На улице холодно, противно. Может, нам с Питом взять отпуск и уехать куда-нибудь? Это поможет забыть прошлое. Куда-нибудь, где тепло. Чтобы солнце ласкало лицо. Я поставила чайник и принялась мыть чашку. Сполоснув ее, снова глянула из окна и завизжала. Чашка выскользнула из рук и упала на линолеум. Из окна на меня смотрела Лиз. Мокрые волосы прилипли к голове, по щекам растеклась тушь.

Испугавшись моего крика, Глория в гостиной залаяла и побежала. Слышно было, как ее когти скребут по полу. Посыпалась посуда. Лиз все смотрела на меня, не обращая внимания на лай Глории. Пит вбежал в кухню:

– Что случилось? Какого черта!

Он увидел Лиз и замер. Уставился на нее. На меня она уже не глядела, все внимание переключила на него. Застучала в окно, закричала что-то. В другой руке она держала сумку. Через окно не было слышно, что она кричит. Лиз прижалась к стеклу, и я смогла разобрать большую часть слов.

– …этого не может быть, Пит! Не делай этого, пожалуйста! Посмотри! Выйди и посмотри, что у меня есть! – Она подняла сумку. – Это ее сумка! – Она указала на меня.

Я поняла, что это сумка, которую я оставила у нее в шкафу. Я собиралась вызвать полицию и использовать эту сумку в качестве доказательства, что Лиз вторглась в мой дом и устроила погром. Черт! Об этом я и позабыла.

– Ты должен мне поверить! – кричала она, царапая ногтями по стеклу. – Это она! – Лиз снова указала на меня. – Кроме нее, некому!

Пит стал отпирать входную дверь.

– Не надо, Пит! – закричала я в ужасе. – У нее может быть с собой нож! – Я и сама в это поверила.

Но Пит, не обращая на меня внимания, распахнул дверь. Лиз влетела, как птица, в кухню – мою кухню! – и закричала:

– Пит, прости, прости меня, но я не знала, как поступить! Ты должен мне поверить! Я ничего не делала! Я тебя люблю. Ты же знаешь!

– Прекрати! – резко сказал он и ухватил ее за запястье.

Должно быть, больно, потому что Лиз взвыла, а он потащил ее из кухни в прихожую. Она всхлипывала и умоляла:

– Прошу тебя, не делай этого!.. У-у! Пит, отпусти, мне больно!

Я шла за ними, вне себя от ужаса. Никогда не думала, что такое может случиться.

Пит грубо и быстро тащил ее. В прихожей она споткнулась о мои туфли и упала на колени. Пит потянул ее за руку, словно она капризный ребенок и упала нарочно.

– Встань, Лиз. Встань!

Трудно было сказать, залито ее лицо дождем или слезами. По щекам пролегли черные полосы от туши.

– Прошу тебя, Пит, не надо, – отчаянно молила она. – Что я сделала? Почему ты мне не веришь?

Пит открыл дверь и попытался выставить ее на улицу.

– Нет! – завизжала Лиз. – Это несправедливо! Ты говорил, что любишь меня! Ты говорил! Это не я, Пит. Клянусь!

– Лиз, пожалуйста, уходи отсюда. Оставь нас в покое!

– Ты обещал! – Она отчаянно упиралась, цеплялась за дверной косяк. – Ты мне нужен, Пит. Я не смогу без тебя жить!

Он ухватил ее за тонкую талию, оторвал от пола. Пальцы Лиз соскользнули с косяка, и она упала на него, обняла за шею и заплакала.

– Я люблю тебя. Клянусь, это не я.

Пит опустил ее на землю и попытался оторвать от себя ее руки.

– Нет, прошу тебя, не надо! – кричала Лиз. В соседнем доме и в доме напротив поднялись занавески.

Ему удалось оторвать ее от себя, и она пошатнулась, как пьяная. Потом упала на землю и зарыдала. Казалось, у нее рвется сердце.

– Ты говорил, что любишь меня, – повторяла Лиз. – Говорил, что мы будем вместе.

Она обхватила себя руками, словно и в самом деле боялась, что разорвется на части.

Я взглянула на Пита. Его лицо исказилось от боли. На миг мне показалось, что он ответит, однако он промолчал. Я вспомнила, как тогда, после нашего упоительного секса, спросила его, нет ли у него чего-то на сердце, и он промолчал.

– У нас все было хорошо, пока это не началось! – горестно всхлипнула Лиз и подняла на него глаза. – Я никогда не просила тебя оставить ее! Говорила, что подожду! Зачем мне все это делать? Ты остался бы со мной. Ты же знаешь! Неужели ты совсем меня не любишь?

– Нет, не люблю! – Пит рассмеялся, а она вскрикнула, словно он ее ударил. На секунду голос его дрогнул, как будто внезапно у него перехватило горло. – Неужели я могу любить человека, устроившего такое? – изумленно спросил он. – Ты ведь безумна!

Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, поднял голову и посмотрел на нее.

– Я тебя не люблю. И никогда не любил, – подытожил он. – Ступай домой, Лиз.

Лиз обмякла, принялась раскачиваться взад-вперед и стонать, как раненое животное.

Пит сморщился, но все-таки обернулся ко мне.

– Пошли в дом. Оставь ее, – сказал он.

Я стояла как вкопанная. Смотрела на женщину, которую так ненавидела. Неужели это та, из-за которой я так страдала? Неужели она – та самая, девушка в кокетливой шляпе на светлых длинных волосах, уверенно шагавшая по улице? Неужели это она из-под длинных ресниц смотрела со сцены на восторженную публику? Эта ли кошечка улыбалась со страниц театральной программки? Ее ли я представляла в постели со своим бойфрендом?

Лиз выглядела сломленной, побежденной. Такой, какой была я на прошлой неделе.

Пит ласково потянул меня к дому, и тут Лиз впервые взглянула на меня.

– Что в ней такого, чего нет у меня? – спросила она Пита. – Я сделаю для тебя все, все! – Унижение и отчаяние, звучавшие в ее голосе, пронзали меня, словно нож. – Я нашла ее сумку. Она сама ее туда положила. О господи! – всхлипнула Лиз и обхватила голову руками.

Послышался звук притормозившего автомобиля, зацокали каблуки. У меня екнуло сердце. По дорожке бежала Дебс.

– Черт побери, Лиз! Я же говорила, не делай этого! – Она бросилась к Лиз. – Ну что, рад, подонок? – И она плюнула в Пита. – Смотри, что ты с ней наделал! Твой бойфренд – лживая тварь! – Она повернулась ко мне. – Все, что он тебе говорил, ложь… – Слова замерли у нее на устах.

Дебс меня узнала.

– Лотс? – спросила она изумленно. – А ты что здесь делаешь?

Она замолчала, и тут до нее дошло. Оказывается, она не так глупа, как я думала.

– Бог ты мой! Лиз, это та самая девушка, которая приходила к нам в квартиру. Она собиралась снять комнату!

Лиз с любопытством взглянула на меня, словно впервые увидела.

– Ах, вот как попали к нам твои вещи. Ты говорила правду! Это не ты! – торжествующе объявила Дебс.

Наступила пауза.

– Она приходила в нашу квартиру? – медленно спросила Лиз.

– Точно, она, – быстро ответила Дебс– Назвалась подружкой Марка. Она долго пробыла в твоей комнате.

Я молчала, а сердце готово было вырваться из груди. «Ох нет, нет, только не это…» Теперь и до Лиз дошло.

– Боже, как ты могла?

Она откинула волосы с лица и с трудом поднялась на ноги. В ее глазах я заметила искру надежды. Лиз повернулась к Питу.

– Она тебе лгала, Пит. Она, а не я! Видишь, это ее сумка! – Лиз подняла сумку так, чтобы он увидел. – Она оставила ее в моем шкафу. Специально подсунула! Как бы она могла у меня оказаться? Вот видишь, это доказательство.

Я по-прежнему молчала. Пит покачал головой.

– Да ты сама-то себя слышишь? Ты и твоя подруга, вы обе чокнутые. Конечно, у вас есть ее сумка! Вы стянули ее, когда громили дом! Вы прекрасно знали, сколько она стоит. Что вы хотели с ней сделать? Загнать кому-нибудь? – Он смотрел на них и качал головой. – Сколько раз мне повторять? ОСТАВЬТЕ НАС В ПОКОЕ! − закричал он. − Ноги ее не было в вашем доме!

Пит не поворачивался ко мне, но ждал, когда я подтвержу его слова. Лиз смотрела прямо на меня и без слов умоляла сказать правду, хотя ненавидела меня так же сильно, как я ее.

Пит ждал и, не дождавшись, повернулся и посмотрел на меня.

– Скажи, ведь ты туда не приходила?

Он уже не был так уверен, как секунду назад.

Я набрала в грудь воздуха. Все ждал, что я скажу. Я взглянула на Дебс, покровительственно обнимавшую подругу. На ее лице читалась неприязнь ко мне. Потом я посмотрела на Лиз. Она знала, что я сделала, и открыто встретила мой взгляд. Для нее это была последняя возможность все исправить.

Я обратила на нее каменный взор.

– Нет, не приходила, – произнесла я твердо. – И никогда не видела этой женщины. – Я кивнула в сторону Дебс. – Пошли, Пит. Пойдем в дом.

Я взяла его за локоть. Лиз протянула к нему руку и в отчаянии воскликнула:

– Она лжет, лжет! Ты ведь знаешь, что я тебя люблю!

Я крепче сжала руку Пита и повела его к дому. Лиз пыталась ухватить его за рукав, но я оказалась быстрее и потащила его назад. Он мрачно смотрел на нее. Я затолкнула его в дом и встала между ним и Лиз. Развернулась к ней и Дебс.

– Если я кого-нибудь из вас увижу возле моего дома или возле моего жениха…

Я сделала паузу, чтобы они осознали мои слова. Глаза Лиз расширились от потрясения, и она слегка пошатнулась. Дебс пришлось поддержать подругу.

– Так вот, я вызову полицию. Я ясно выразилась? – Отвернулась от них и вошла в дверь.

– Пит, постой… я тебя люблю! – услышала я за спиной крик Лиз.

Пит сжал рукой дверной косяк: боль в ее голосе была слишком отчаянной. Я подтолкнула его в прихожую, вошла сама и заперла дверь на замок.

– Ступай в гостиную, – приказала я. – Я с этим покончу.

Пит выглядел совершенно опустошенным. Он кивнул и исчез в темноте дома. Я же открыла дверь и вернулась на дорожку.

Дебс уговаривала Лиз пойти к машине.

– Пошли, детка, он тебя не стоит, – говорила она, как с ребенком. – Ступай, он сделал выбор. Я знаю, тебе больно. Знаю, но он все решил.

Они вдруг заметили меня и замерли на месте. Понизив голос, чтобы Пит не услышал, я сказала:

– Стоит мне позвонить в полицию, и они найдут все, что нужно, в вашей квартире. Доказательство грабежа, понимаете? Вы думаете, что сумка это все, что я оставила? Ошибаетесь. Но вы ничего не найдете, сколько ни ищите. Я все спрятала, а когда мне понадобится, полиция это обнаружит.

Конечно, я блефовала. Я лишь сунула две броши в угол ее шкафа, но Лиз этого не знала.

– Вы не будете больше ему звонить. Все, его нет в вашей жизни.

Дебс взглянула на меня с презрением.

– Вранье, – бросила она.

– Нет, абсолютная правда, – сказала я как можно увереннее.

Отвернулась от них и зашагала по дорожке к дому.

– Эй ты, гадина! – закричала Лиз мне в спину. – Разрушила жизнь мне и ему. Он должен быть со мной. Он по-настоящему меня любит. И ты этого не изменишь, что бы ни сделала. Он никогда не станет твоим. У вас ничего не выйдет.

Я старалась не слушать ее. Высоко подняла голову.

Захлопнув за собой входную дверь, я увидела Пита. Он ждал меня. Мы прислушивались, пока автомобиль не отъехал от дома. После паузы Пит сказал, медленно и осторожно:

– Прости меня. Она сумасшедшая. Совсем больная.

Я искоса взглянула на него, прислонившегося к стене.

– Все закончилось, Пит? – спросила я, устало прикрыв глаза.

Он отозвался не сразу.

– Да, надеюсь.

– Меня не устраивает такой ответ. Что значит «надеюсь»? Этого недостаточно. Спрашиваю еще раз: все кончено? – Я открыла глаза и посмотрела прямо ему в лицо.

– Да, – произнес Пит. И первым опустил взгляд.

Я молча кивнула и закрыла глаза. Слава богу. Все кончено. Я победила. Он мой. Все у нас будет по-прежнему. Не сразу, придется поработать, но все наладится. Я смогу это сделать. Я знаю как. Я же его люблю. И он любит меня.

Пит нервно откашлялся и проговорил:

– Ты хорошо сказала насчет «жениха», – и неубедительно рассмеялся.

Я подняла на него глаза.

– Что?

– Мы пока… то есть я пока… ну, ты понимаешь.

Я не знала, что ответить на это. Только то, что чувствовала.

– Мы ведь любим друг друга, – сказала я. – Давно живем вместе. А как поступают люди, любящие друг друга? Они женятся, рожают детей, вместе стареют. Ты сам сказал, нам надо оформить отношения. Ведь ты меня любишь?

Я произносила эти слова, а мысленным взором видела Лиз, беспомощно сидящую на дорожке, сотрясающуюся от рыданий. Вспомнила, как Патрик сказал о сестре, что она классная, и простые слова Клары: «Я его люблю». Подумала об Аманде – как она говорила: «Теперь мы станем семьей». И наконец вспомнила Лотти, которая сказала, глядя на меня: «Хорошо, если он стоит твоих усилий».

Я зажмурилась и усилием воли оттолкнула эти воспоминания. Зачем они мне? От них только путаются мысли. Подняла голову – Пит стоял на том же месте, и я осознала, что он не ответил на мой вопрос.

– Я люблю тебя, – сказала я тихо и стала ждать, когда он ответит мне тем же и закрепит наш союз.

– Я знаю, – отозвался он.

Пошел мимо меня в гостиную, тяжело опустился на стул и включил телевизор, словно ничего не случилось. Совсем ничего.