Текст книги "Тайны древних бриттов"

Автор книги: Льюис Спенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Льюис Спенс
ТАЙНЫ ДРЕВНИХ БРИТТОВ

ПРЕДИСЛОВИЕ

То что Британия была местом зарождения и развития культа и тайной традиции, отличавшихся необычайной жизнестойкостью и оригинальностью, не новый тезис, который, впрочем, до сих пор не рассматривался в научном аспекте; свидетельства, относящиеся к нему, не изучались в свете современных научных изысканий. Работая над данной книгой, я лишь попытался собрать соответствующие данные и как-то систематизировать их, с намерением доказать их подлинность, а также указать на их значение для британских мистиков и оккультистов, поскольку здесь обозначается сфера присутствия исконного отечественного священного знания и соответствующих практик; достаточно обратить внимание на продолжительность существования этих оккультных традиций на наших островах – в некоторых регионах они просуществовали вплоть до недавнего времени.

Утверждение, что культ, известный нам как «друидизм», обладал гораздо большей мистической наполненностью, чем то представляется большинству британцев, выдвигалось неоднократно.

Но поскольку эта гипотеза ранее преподносилась достаточно эксцентричным образом, ее позиции были серьезно подорваны. Я попытался представить ее в более «кафолической» манере, задействовать только те источники, которые представляются мне абсолютно заслуживающими доверия, и исключить все, на чем лежит оттенок гиперболизации, «экстремизма», а также голого эмпиризма, – одним словом, я стремился дать возможность историческим свидетельствам защищать теорию самой их самоочевидностью и полнотой. В то же самое время я старался скомпилировать их так, чтобы моя теория не страдала от чрезмерного «эмпирического» веса данных и возможного неверного их толкования. Осмысление исторического материала, помимо прочего, имело своей целью приостановить наступление тех, кто вообще отрицает присутствие в прошлом развитого интеллектуального культа и мистической традиции на наших островах, либо оспаривает факт их существования в более или менее официальной форме вплоть до недавнего времени.

Основу доказательств, естественно, следует искать в Уэльсе, последнем прибежище официального друидизма, где до сих пор существует удивительная сокровищница манускриптов, имеющих отношение к этому культу. Достаточно широко утвердилось мнение о сомнительном или сравнительно недавнем происхождении древних валлийских литературных источников. Но собранные мною свидетельства убедительно доказывают, что этот огромный массив материалов не только является подлинным по своей сути, но и обладает весомым значением, которое едва ли можно переоценить. Я убежден в том, что писания, сохраненные Иоло Морганугом в «Барддас», пришли к нам из незапамятной древности, как это и утверждали их редакторы, и что в них содержатся верования, идеи и описание практик тайной традиции Британии, я не сомневаюсь в том, что беспристрастный читатель после внимательного изучения относящихся к ним свидетельств согласится с моей точкой зрения.

Свидетельства, касающиеся ритуалов и церемоний инициации, являются, я думаю, яркими и убедительными, они должны раз и навсегда устранить все сомнения по этому вопросу. Особое значение они имеют для британских мистиков – в плане общего описания системы или кода поведения, с помощью которых их предки пытались обрести знание того высшего типа существования, которого стремились достичь, и у меня есть определенная надежда, что все это может побудить нынешних искателей проводить дальнейшие самостоятельные исследования и, может быть, попытаться найти контактные точки «философии души» и нашей национальной психологии, что гораздо плодотворнее, чем пытаться приспособить к последней какую-либо экзотическую систему

Мы, британцы, к сожалению, слишком склонны отыскивать драгоценные камни в чужих эстетических и философских системах, они нам кажутся значительно ценнее, чем те, что имеют наше национальное происхождение. Что касается мистической философии, то у нас, пожалуй, до сих пор еще не было реальной возможности оценить настоящее значение философской традиции, которая развивалась в соответствии с западной, особенно с британской ментальностью. Но я чувствую, что с учетом того огромного количества фактов, которые я предлагаю британским мистикам, они не будут уже более чувствовать себя связанными необходимостью вести поиск скрытых источников в восточных культах и философиях, но смогут обрести духовное наставление и просвещение, обратившись к благородной и почтенной традиции предков, где они, несомненно, найдут идеалы и верования, которые должны затронуть в них струну сыновнего чувства и привести к укреплению, воодушевлению и конечному просветлению. Я тщательно выписал все источники, из которых они могут получить более полное знание.

Не могу завершить предисловие, не выразив свою искреннюю благодарность своей дочери Роде за ее неустанную помощь в сборе и оформлении материалов, послуживших основанием для этой попытки восстановления здания нашей приходящей в упадок британской традиции, – в каковом деле, я убежден, британские мистики окажут свою посильную помощь!

ГЛАВА I.
Введение

Для народов древности Британия представлялась таинственной, священной территорией, проникнуть на которую было все равно, что вторгнуться в зачарованную область, обиталище богов, хранилище культа особой святости и мистической силы. Британия действительно являлась insula sacra[1]1
  Священный остров (лат.).


[Закрыть] Запада, таинственным островом, Египтом Запада. Легенды о ее странных и опасных чудесах были широко распространены среди полуцивилизованных рас, живших неподалеку от ее призрачных белых утесов; она считалась местом прибежища гигантов, демонов и духов; для некоторых она даже представлялась раем и местом отдохновения мертвых. Ранние описания ее ужасов показывают, сколь различными были те чудеса, что приписывались ей. Возможно, эта сверхъестественная репутация была связана с охранительным инстинктом или политикой секретности, которая побуждала заморских купцов стародавнего времени окружать область своей торговой монополии разными «страшилками». Но при всем этом слава Британии, как весьма закрытой и оккультной территории, не может быть объяснена такой теорией.

Цель данной книги – дать представление о почти уникальном священном статусе Британии в древнем мире и продемонстрировать стойкость мистицизма и оккультной традиции, получивших развитие у наших предков-бриттов до степени, не имеющей себе равной на европейском континенте. Я попытаюсь наглядно показать с помощью убедительных ссылок и источников, что традиция мистицизма, хранившаяся на нашем острове, по своей древности и авторитетности сравнима с традициями, развившимися в Египте и на Востоке, но в том, что касается ее корней, она никак не выводится из двух последних.

^{Здесь ждут таинственные грезы и волшебные приключения} 

Вообще, романтика расстояния сыграла злую роль по отношению к нашей отечественной оккультной философии. Наверное, Восток уже по привычке представляется нам более лучезарным, чем наша родная среда, так что мы уже утвердились во мнении, что он является отцом всего чудесного, что древние цивилизации – Египет, Вавилон и Индия – были единственными в мире источниками тайного знания. Однако несложно показать, что на нашей изолированной земле возникла духовная традиция, по своей мощи и величию не уступающая ни одной из подобных систем, взращенных Востоком; помимо этого наша традиция, естественно, приспособлена к нашей национальной психологии.

Хотя невозможно делать абсолютно точные утверждения о происхождении и родственных связях британской традиции, мы можем с уверенностью сказать, что в течение ее долгой островной сегрегации она развилась в совершенно самостоятельную систему, которая передавалась из поколения в поколение в течение веков, и до сих пор еще ее можно восстановить с большой точностью. Как в первые века нашей эры (и до нашей эры), Британию считали священным местом, отмеченным богами, так в век романтизма о ней думали, как об острове волшебных грез и чарующих приключений. Этот следующий этап был, по сути, преемником гораздо более почетного периода веры в ее религиозную святость. Но если Британия более не является магическим прибежищем для испанских и французских романсеро, то более древнее представление о ней, как колыбели определенной оккультной системы, должно сохранять постоянный живой интерес для тех сынов и дочерей этой традиции, что продолжают чувствовать себя вдохновленными ее мистическим значением. На этих страницах будет предпринята попытка восстановить фрагменты древней британской эзотерической философии таким образом, чтобы проявились хотя бы контуры ее здания и чтобы эта система смогла перейти в распоряжение британских мистиков как более подходящая по сути своего гения для отечественной ментальности, чем экзотические культы, столь долго бывшие в моде.

Легко находятся свидетельства, касающиеся веры в священный и мистический характер Британских островов в стародавние времена.

Юлий Цезарь, который почти наверняка получил информацию от эдуанского друида Дивициака, друга Цицерона, говорит о друидическом культе так: «Считается, что это верование впервые возникло в Британии и оттуда было передано в Галлию, поскольку даже сегодня те, кто желает стать настоящими адептами своего искусства, едут туда для обучения»^{1}. Из свидетельства Цезаря видно, что галльские друиды видели в Британии не только место зарождения их культа, но в некотором отношении и свой официальный центр, свой Тибет. Каждая религия смотрит с почтительностью на место своего появления, и один тот факт, что галльские друиды не только считали Британские острова первым домом своей веры, но и посылали своих неофитов для обучения в британских духовных школах, служит наилучшим свидетельством истоков друидизма на нашем острове для людей, профессионально занимающихся религиозной наукой.

Прокопий, византийский историк, живший в 500—565 гг., в своей книге «О войне с готами»^{2}, безусловно, рассказывает о поздней форме веры в мистическую репутацию Британии. Говоря об острове Бриттий, под которым подразумевается Британия, он утверждает, что она разделена стеной. Туда рыбаки с бретонского побережья должны в самую темную ночь переправлять тени мертвых, которые невидимы, но которых выстраивает их таинственный предводитель. Рыбаки, которым предстоит перевезти в лодке умерших на британский берег, должны рано лечь спать, в полночь же их должен будет разбудить легкий стук в дверь, и некто должен позвать их низким голосом. Они встают и спускаются к берегу, влекомые некоей необъяснимой силой. Лодки стоят, по всей видимости, пустые, однако вода поднимается до фальшбортов, словно в них находится много людей. Когда рыбаки пускаются в путь, их суда начинают с огромной скоростью рассекать волны, за один час одолевая расстояние, на которое обычно уходит полтора дня. Когда британский берег достигнут, души мертвых покидают судно, которое при этом резко поднимается, словно оно опустело. Потом на берегу слышится громкий голос, называющий имена и титулы сошедших на берег. Насколько живуче кельтское поверье, показывает тот факт, что до сих пор в местечке Трегье в Бретани сохраняется обычай перевозить мертвых на кладбище в лодке через определенную часть реки, которая называется «Passage de l'Enfer»[2]2
  Проход ада (фр.).


[Закрыть], вместо того, чтобы проделывать более короткий путь по суше^{3}.

^{Гай Юлий Цезарь} 

Как уже говорилось, на страницах этой книги будет поддерживаться тезис о существовании изначального единого центра европейской цивилизации, как восточной, так и западной. Из этого следует, что религиозные и мистические идеи, которые вытекали из этого общего источника, имели единое происхождение. Культ мертвых, заключавший в себе первичный религиозный импульс этой ранней культуры, повлиял на формирование определенных мифотворческих тенденций в Египте и на Востоке; существуют надежные свидетельства, что схожим образом этот культ развивался в Британии. Здесь культ мертвых принял особую островную окраску и оказал влияние на формирование оккультной традиции, не уступающей по своей мощи и авторитетности восточным учениям и способной развернуть перед нами мистерию, столь же величественную и входящую в больший резонанс с нашей отечественной психологией.

С этой теорией неразрывно связаны вопросы возникновения нашей расы, которые столь долго вызывали яростные дебаты. Однако современной археологии удалось разрешить большинство из них. Бедой тех течений мистицизма, что опирались на чужие источники, явилось то, что их самые влиятельные апологеты были не знакомы с открытиями археологии и антропологии и что они признавали источники сомнительного характера и происхождения, при этом пренебрегая заключениями науки. Однако эти идеи были полностью повержены недавними археологическими свидетельствами, и они не должны нас более задерживать.

Раса, обычно называемая антропологами «иберийской» или «средиземноморской», возможно, представляла собой последнюю волну, которую исторгла из себя более древняя раса, происходившая из северо-западной Африки, в течение тысяч лет посылавшая подобные импульсы и на восток, и на запад. Точное место ее происхождения мы не знаем, но Серджи, возможно, самый компетентный из исследователей, считал, что оно должно располагаться в районе Сахары, которая не всегда была пустыней. Я надеюсь показать здесь, что эта раса дала египетской цивилизации первый толчок, и то, что она обрела свой наивысший расцвет именно в долине Нила, целиком связано с благоприятными природными условиями.

Она приобрела специфические черты в Британии. Культ мертвых, который эта раса принесла на наш остров, точно так же, как и в Египет, вырос здесь в величественную, весьма интеллектуальную систему друидизма. Друидизм продолжал существовать в Британии много лет после того, как он исчез практически во всех других местах. Он повлиял на всю историю развития британской мистической мысли вплоть до нашего времени.

^{Кроманьонец}

Чтобы подтвердить сделанные выше заявления, нам необходимо обратиться к археологии и этнологии. Мы попытаемся найти подтверждение своим аргументам в работах крупнейших археологов, исследовавших в последние годы страны Европы и Ближнего Востока. Можно сказать, в Европе история цивилизации началась с Ориньякской (или Кроманьонской) расы, которая появилась на нашем континенте примерно за 23 000 лет до н.э. Некоторые ученые считают, что она имела африканское происхождение. Капсийцы, которые появились вслед за ними, примерно за 10 000 лет до н.э., были, предположительно, африканского происхождения, и их культура превосходила по своему уровню культуру их предшественников, в частности, в таких деталях, как одомашнение собаки и использование лука. Как и люди периода Ориньяк, капсийцы владели техникой рисования. Наскальные рисунки капсийцев в центральных частях Испании в большей степени приближены к канонам отображения предмета, утвердившимся ныне. Почти все они носят религиозный или магический характер.

Бош Химпера, опытный испанский археолог^{4}, высказал мнение, что капсийцы являлись смешанной расой, включавшей в себя «средиземноморские», или «иберийские», элементы, негроидные и «арменоидные» черты. Их культура, характерной деталью которой явились дошедшие до нас тонко сработанные металлические «чешуйки», была увязана некоторыми авторитетными учеными с тарденоизийской (ок. 6000 лет до н.э.), которая обнаруживает определенное поверхностное сходство с культурой капсийцев (предполагаемое родство пока стоит под вопросом). Следы азилийской цивилизации, в определенной степени представляющей собой выродившуюся культуру Ориньяк, обнаружены в Британии, в пещере Кейв около Сеттла, на острове Оронсей и в пещере Мак-Артура около Обана. Если мы обратимся к кампиньянской культуре (характерной ее чертой являются неотшлифованные кремниевые включения), датирующейся 4000 лет до н.э., имевшей многочисленные центры на территории нынешних Франции, Бельгии, Германии и частично Италии, то увидим ее следы также в Британии. Все эти культуры ассоциируются с периодом «низкого развития» – между палеолитом и неолитом.

Со времени окончания войны в Британии имел место активный процесс восстановления и перестройки археологии. В течение первого десятилетия в плане решения проблемных вопросов было достигнуто больше, чем за все предшествующее столетие; энтузиазм в деле возрождения археологических изысканий во Франции, Испании и Скандинавии вылился в целый поток новых убедительных данных, обогативших и британских ученых. Неясности, относящиеся к доисторической эпохе Британии, в основном были обусловлены скудостью аналогий с континентальными примитивными культурами, но сравнение с результатами недавних раскопок позволило не только с точностью указать континентальные районы зарождения ряда примитивных культур, чьи артефакты обнаруживались на британской почве, но и установить в ряде случаев конкретные местности в Испании, Галлии и других областях, откуда эти предметы должны были доставляться к нашим берегам двадцать или сорок веков назад. Поначалу консервативные археологи сдержанно отнеслись к таким новым, столь далеко идущим в своих последствиях для британской истории заключениям. Но свидетельства по своему характеру были настолько для всех убедительными, что оставалось только согласиться с выводами, которые из них вытекали.

Эти поразительные результаты были получены во многом благодаря кропотливому сравнению между британскими и континентальными каменными и бронзовыми артефактами – мегалитами (грубыми каменными архитектурными формами), керамикой и др. Особо следует сказать и об удивительной европейской журналистике, занимающейся археологическими вопросами, до сих пор не имеющей себе равных по точности и оригинальности освещения. Этими замечательными результатами наука во многом обязана первопроходческой работе, осуществленной в Испании Обермайером и Бошем Химперой, а в Великобритании – Дж.С. Кроуфордом, Э.Х. Стоуном и профессором В. Гордоном Чайльдом.

Сосредоточение на истории торговых путей, проложенных древними народами средиземноморской и атлантической областей в неолитическую и «бронзовую» эпохи, по сути, революционизировало наше понимание западного мира, каким он был четыре тысячи лет назад, и позволило заключить, что торговцы Испании и Бретани уже в тот далекий от нас период осуществляли хорошо организованную торговлю с нашими островами. Они не только привозили с собой товары, которые могли обменять на золото, янтарь и гагат, но также занимались обучением наших грубых предков в возведении каменных построек, результатом чего явилось появление в Британии строений, практически идентичных обнаруженным на континенте.

От местечка Лос Миярес в Альмерии (южная Испания) до уединенного Ринейра в Кейтнессе – большое расстояние. Однако было установлено, что увенчанная «рогом» пирамида из камней в Шотландии по своему строению практически в точности воспроизводит тип конструкции некоторых древних надгробий альмерийских поселений, где представлена точно такая же система выступов. Четыре тысячи лет назад люди из южной Испании в больших челноках, выдолбленных из бревен и законопаченных испанской пробкой, пускались в плавание вдоль Иберийского побережья, огибая бретонские мысы, и под кожаными парусами медленно прокладывали путь к западным берегам Шотландии, а оттуда через Пентланд Форс шли в Данию с целью найти там золото и янтарь. Некоторые из этих древних судов были найдены на намывных полосах Шотландии, в них были обнаружены зеленокаменные струги, которые моряки брали с собой. Прямоугольные камеры с боковыми нишами, обнаруженные на Оркнейских островах, напоминают подземные помещения в Ангелу Руджу в Сардинии; броки, или круглые башни, сложенные без раствора, которыми усеяны берега Шотландии, практически идентичны нурагам Сардинии, хотя первые появились несколько позднее; примечательные ряды могильников, разбросанные по западному и северному побережьям Шотландии, отмечают торговый путь, проложенный из южной Испании в Данию. С другой стороны, в могилах Л ос Мияреса обнаружены датский янтарь и английский гагат, и они показывают, что больше всего ценили древние.

Похоже, эти торговцы, приплывавшие в Британию, ввели «дольменовый» тип могилы, представлявший собой большой камень, уложенный на три или четыре монолита. Более поздние формы (разделенный на камеры длинный курган и пирамида из камней) проникли и во внутренние районы Британии, их можно найти также во многих других странах. Длинные курганы использовались как коллективные склепы для захоронения мертвых, однако в Йоркшире и некоторых областях Шотландии обнаруживаются несомненные свидетельства кремации.

Люди, возведшие длинные курганы, имели удлиненные черепа и маленький рост. Несомненно, они приплыли морем с юго-запада, на что указывает географическое распределение захоронений, кроме того, эти курганы могут быть соотнесены только с подобными сооружениями в Испании и западном Средиземноморье, особенно Альмерии.

Эти люди были торговцами, совершавшими путешествие из Испании в Данию вдоль северного побережья Шотландии, на что указывают группы захоронений, а датский янтарь и британский гагат, найденные в испанских могильниках, красноречиво свидетельствуют об обширной торговле, которой занимались эти мореплаватели. Но мало существует свидетельств о какой-либо широкомасштабной колонизации, которая бы осуществлялась этой предприимчивой расой купцов-мореходов, деятельность которых может быть датирована приблизительно 2000 г. до н.э. и соотнесена по времени с существовавшей тогда на Крите средней минойской цивилизацией. Но культура «длинных курганов» не проникла на наше восточное побережье и не оказала существенного влияния на внутренние области.

И представляется невероятным утверждение профессора Чайльда относительно того, что эти типы захоронений «были переняты местными жителями у торговцев, пристававших к берегу». Имей такое заимствование место, едва ли могло бы существовать столь точное подобие курганов тем иберийским моделям, о которых упоминает профессор.

Жизнь строителей длинных курганов почти полностью определялась культом мертвых. Сейчас очевидно, что эти люди имели африканское происхождение^{5}. В Испании было найдено огромное количество религиозных предметов, связанных с этим культом, они были сделаны, в основном из кости – идолы плоской и дискообразной формы, «жезлы» из аспидного сланца. Эти предметы, добытые из могил, показывают нам, насколько тщательно проработанным стал культ мертвых на иберийском полуострове в этот ранний период.

Не возникает вопросов относительно того, народ какой расы и культуры сменил в Британии строителей длинных курганов. В долине Рейна имело место слияние народа «колоколообразного кубка» и тюрингского народа «боевого топора». Первый был, вероятно, италийского происхождения, он проложил переход Бреннер из Италии для осуществления походов за янтарем, связав долину Эльбы с Адриатикой приблизительно за 2000 лет до н.э. Это была раса изыскателей и торговцев. «Народ боевого топора» представлял собой изготовителей и пользователей бронзовых изделий, его представители были родом из Венгрии и Трансильвании. В некоторой степени они были смешаны с «альпийцами» – народом, отличавшимся укороченным черепом. Эта раса вторглась и быстро распространилась по всей Британии. Вместе с ней на остров впервые была принесена культура обработки металла и производства золотых предметов в довольно больших масштабах, одной из отличительных ее особенностей было изготовление пищевых и питьевых сосудов особой формы, с колоколообразным горлышком. Вклад этого народа в британскую культуру был, конечно, более значительным, чем их атлантических предшественников. Культуры в разных местах перекрывали друг друга и смешивались. Существует достаточно свидетельств того, что религиозные и мистические идеи первоприбывших иберийских народов восторжествовали, под конец полностью подавив культурное влияние центральноевропейских пришельцев и на все последующее время сообщив преимущественно «иберийский» характер британской религиозной и мистической мысли. Британии было действительно суждено остаться в религиозном смысле иберийской – уже много позднее того, как иберийский культ мертвых исчез в своей собственной изначальной среде. Будучи однажды привнесенной, иберийская форма оказала мощное влияние на воображение исконных британских племен и их преемников, и даже пришедшие позднее кельтские завоеватели, по-видимому, усвоили основные черты иберийской мифологии и привили к ней свои собственные религиозные представления. Все это сделало британскую мистическую мысль уникальной в Европе, и народы континента в начале христианской эры смотрели на нее как образец и прототип древней веры Запада.

^{Иберийская бронзовая фигурка}

Бушуют яростные споры по вопросу о приоритете цивилизаций Востока и Запада. Те, кто утверждает, что восточная цивилизация носит более почтенный характер, рассматривают иберийскую культуру Испании как отражение восточно-средиземноморской или, по крайней мере, как переносчик ее ценностей в более северные земли. Но один тот факт, что на мегалитах Испании сохранились рисунки, по своей технике и характеру почти идентичные (может, лишь более условные) рисункам, относящимся к более древней капсийской культуре, появившейся в северо-западной Африке, должно повергнуть защитников приоритета восточной цивилизации в замешательство. С точностью можно заключить, что крупные центры мегалитической архитектуры в Европе имеют теснейшее родство по восходящей с памятниками палеолита – эры, которая предшествовала зарождению культур в долине Нила и в Месопотамии.

Нам очевидно не только то, что палеолит в Испании и Франции связан с культурой Запада, превосходящей по древности культуры Востока, но и то, что этот период демонстрирует нам самые ранние из известных зачатки великого культа мертвых. Поздние захоронения периода Ориньяк свидетельствуют о первых шагах в развитии мумификации – они относятся, как минимум, к 14 000 лет до н.э. Плоть отделялась от костей, и последние раскрашивались красным, цветом жизни. «Умерший должен был прожить еще один раз в собственном теле, кости которого являлись остовом», – говорит профессор Макалистер. «Раскрашивание его в цвет жизни было процессом, наиболее близко приближавшимся к мумификации из числа известных людям палеолита; это была попытка сделать тело вновь пригодным для его владельца». Исследования, проводившиеся на микроскопическом уровне, показали, что кости, раскрашенные таким образом, в ряде случаев оборачивались кожей, это было первым грубым прототипом бинтования мумий. Достаточно указать на тот факт, что Египет не знает столь древних попыток производить бальзамирование.

Несколько одаренных ученых из числа «ориенталистов» попытались доказать наличие восточного влияния в мегалитической культуре Запада, указывая, что структура, известная как «дольмен», была смоделирована по образцу египетской мастабы. Среди них Эллиот Смит^{6} и Перри являются наиболее выдающимися сторонниками этой теории. Но египетская мастаба радикально отличается от дольмена тем, что представляет собой надгробную молельню, построенную над могилой, высеченной в скале, тогда как дольмен являл собой основание могильного кургана. Эллиот Смит, Перри и профессор Пик, рассматривая связь между европейскими мегалитическими постройками и использованием золота, пришли к заключению, что эти памятники были возведены восточными старателями. Пик считает, что это были шумеры, тогда как Эллиот Смит и его школа выдвигают тезис об их египетском происхождении. По мысли последнего, религиозные потребности в Египте, нужда в животворящей субстанции, предполагаемой культом мертвых, пробудили в стране исследовательский дух и стимулировали путешествия на дальние расстояния. Но в мегалитических памятниках не было обнаружено никаких следов обработанных металлов, а рассуждения относительно того, что восточные путешественники отказывались посвящать туземцев в секреты искусства обработки металла, при этом обучая их искусству возведения дольменов (по Смиту и Перри, идентичных мастабам), едва ли можно счесть хорошо обоснованными и разумными. Почему «старатели» должны были обучать грубые народы Испании и Бретани начаткам своей религии и искусству копирования мастаб, но при этом отказывать им в благе обучения ремеслу обработки руды – это недостаточно ясно. Нет причины настаивать на том, что дольмены не являлись изобретением поздних «осколков» цивилизации палеолита атлантического или западного регионов. «Крупные центры мегалитической архитектуры в Европе – это как раз те области, где очаги цивилизации старого каменного века наиболее заметны», – отмечает профессор Чайльд. Он при этом замечает, что с этим тезисом тоже есть свои сложности. «Каким образом мегалитическая архитектура распространилась от атлантического побережья до Кавказа, не говоря об Индии и островах Тихого океана? Если проведенное (в предыдущих главах) сравнение между ранними цивилизациями Ближнего Востока и Запада имеет какой-то вес, то не абсурдно ли было бы утверждать, что западные варвары обучили египтян и критян культу мертвых?»

Так, конечно, должно представляться каждому, кто не вооружен третьей, альтернативной теорией – тезисом о том, что и Запад, и Восток почерпнули идею культа мертвых из общего источника – северо-африканского. Мое собственное убеждение заключается в том, этот великий древний культ, появившись во времена позднего палеолита, начал свое продвижение из какого-то центра в Северо-западной Африке, с одной стороны, в Египет, с другой – в Испанию, Галлию и Британию. Мы уже видели, что это культовое течение начало развиваться в позднюю часть периода Ориньяк в Испании; также представляется очевидным, что оно проникло в Британию около 2000 г. до н.э. посредством «испанского» влияния и начало распространяться в Египте во времена Первой династии.

Мое мнение таково, что именно этот очень древний культ принес в Британию элементы той веры, что позднее оформилась как друидизм – религия, обретшая особое влияние и полномочия на нашем острове и явившаяся, по сути, источником и первоосновой британского мистицизма. Британия, как нам известно из работ Цезаря, считалась официальной резиденцией друидизма. Давайте теперь посмотрим, какими точными свидетельствами северо-африканского происхождения культа мертвых мы располагаем.