Текст книги "Неспящая красавица (СИ)"

Автор книги: Людмила Устинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

***

– Савелий, прекрати это, – недовольно поморщился Артем. – Я не хочу направлять тебе официальную претензию, но ты переходишь границы.

– О чем ты говоришь?

– Об этих розовых соплях! Что это за совместные занятия? Перестань сводничать, ты не хуже меня знаешь, что Спящая красавица не может освободить Керта. И зачем ей понадобилась библиотека? Кстати, там имеются нежелательные книги?

– Артем, клянусь, я ничего не делал! – Савелий поднял обе руки, словно сдаваясь в плен, – Просто девица наконец-то адаптировалась. Можешь направить мне претензию, ты получишь официальный ответ со всеми распечатками, но поверь, никаких нарушений там нет.

– Ну что ж… я, разумеется, поверю тебе на слово… – задумчиво протянул Артем.

– Ты пригласил меня только за этим?

– Не только. Хотел напомнить, что 50 лет истекли, и у Керта снова будет шанс снять ошейник, – проговорил Артем.

– Нет! – Савелий подался вперед, глядя на собеседника с ужасом, – Артем, не надо! Не сейчас!

– Я тебя не понимаю, – Артем демонстративно разглядывал свои ногти, – То ты переживаешь, что он слишком долго находиться в рабстве, то пытаешься лишить его шанса на освобождение. Кстати, хочешь посмотреть протокол Жеребьевки? На этот раз нам попалась просто идеальная кандидатура!

– Артем, мы же договорись, рыцарь приедет через год, давай просто перенесем срок цветения на следующую осень? Какая разница – 50 лет или 51 год?

– Нет, – покачал головой Артем.

– Чего ты добиваешься?

– Ничего, – с милой улыбкой ответил Артем, и жестко добавил, – Я просто играю по Правилам. Которые ты не захотел изменить.

Некоторое время в туманном «нигде» царило молчание. Потом Савелий устало спросил:

– Керт знает?

– Должен знать, – зло усмехнулся Артем, – Но если забыл, я ему напомню.

***

Пару недель все было спокойно. Потом приехал еще один рыцарь. С оруженосцем. Ребятишки засекли их еще на въезде в село и своими веселыми воплями предупредили все местное население. Теса со Свиталой со знанием дела принялись обсуждать все недостатки и достоинства вновь прибывших, а я сказала, что мало что понимаю в лошадях и рыцарях, и поспешила в замок.

– Керт! – закричала я, едва перешагнув порог.

– Что случилось? – отозвался дракон с галереи.

– Рыцарь приехал! Еще один!

– Ну и что?

– Как это ну и что? Что делать будем? – спросила я, поднимаясь к дракону.

– А зачем что-то делать? – зевнул дракон. – Поошивается под стеной, как этот твой Квентин, пока не надоест, потом уедет.

– Он не мой! – возразила я. Воспоминания о первом знакомом рыцаре были не особо приятные.

– Если бы немой! – съехидничал Керт, – Глотка у него точно луженая. И упертый, как ты – три часа тут разорялся, да еще какие выражения выискивал!

– Я думала, ты с ним сражаться будешь, – разочарованно протянула я.

– Ага, а ты будешь смотреть и платочком победителю махать?

– Вот насчет платочка это ты со зла… а так – да, я бы посмотрела, – пожала я плечами. – Ну не хочешь, как хочешь.

– Ты лучше в книгу смотри – вчера опять главу неправильно перевела, – ткнул мне Керт.

– И вовсе нет, это художественное произведение, и при переводе возможны отклонения!

– Да? А анекдот на эту тему знаешь? Когда из-за одной буквы поменялся смысл слова, и весь мир 2000 лет вместо «празднуйте» читал «воздерживайтесь»?

– Знаю, – буркнула я. История и правда была занятная, про католическую церковь. – Ладно, после обеда исправлю…

Однако выполнить задуманное у меня не получилось – за стеной раздались пронзительные звуки. Я аж подпрыгнула – до того неожиданно все случилось.

– Керт, что это?!

– Рыцарь твой приехал, – ехидно отозвался Керт.

– Он не мой! – злобно огрызнулась я. Ну сколько можно меня подкалывать!

– Очень может быть… – задумчиво проговорил дракон, – Иначе с чего бы ему в рог трубить? Был бы не немой – мог бы просто крикнуть…

Я побежала к лестнице, ведущей на стену. Дракон пошел следом. Да, этот рыцарь отдыхать пару-тройку дней у Дюка явно не собирался. И оруженосца с собой приволок – именно он, надрываясь, трубил в рог. Сам рыцарь, облаченный в латы, восседал на коне, также закованном в броню. Поперек седла перед рыцарем располагался огромный топор.

– Блин, под этим железом даже не видно, какой масти конь, – проговорила я, наблюдая за рыцарем через бойницу, – Это ж надо так над животным издеваться …

– Ты сильно не высовывайся, – предупредил меня дракон. Он встал на задние лапы, опершись передними на лестницу, вытянул шею – и оказался на одном уровне со мной, приникнув глазом к другой бойнице. Время шло, рыцарь неподвижно сидел все в той же картинной позе. Оруженосец еще раз протрубил. Я заткнула уши.

– Может, сказать ему, что тебя нет дома? – предложила я Керту.

– Чтобы он на радостях по стене сюда полез?

– Представляю, с каким грохотом он навернется, если ты веревку перережешь…

– Он в ров свалится и точно утонет в этой броне. Ты что, его убить хочешь?

– Я?! Сам мне хвалился, что рыцарей на завтрак жрешь! Жареных! Вот и съешь его!

– Да что я, каннибал, по-твоему?

– Каннибализм – это поедание особей своеговида, – наставительно произнесла я, – например, если бы ты ел маленьких дракончиков…

–Так, стоп, помолчи уже! Кажется, это надолго…

Рыцарю, видимо, надоело ждать на солнцепеке. Он спешился, отвел коня в тенек, и явно собирался разбить лагерь. Я нахмурилась:

– Это что же получается – мы тут безвылазно будем сидеть, пока этот железный дровосек у ворот торчит?

– А почему дровосек? – отсмеявшись, спросил Керт.

– Потому что с топором.

– Не с топором, а с секирой, – поправил дракон.

Ну наконец-то, дождалась я праздника на своей улице! Теперь моя очередь!

– Да хоть с алебардой! Дюк оборжется, когда я ему расскажу, как рыцарь тебя в замке в осаду взял, а ты побоялся нос высунуть! А уж как эту историю Сирена перескажет!

– Тьфу, дура! Вот привязалась!

Керт расправил крылья и одним взмахом оказался на гребне стены. С трудом удерживая равновесие, он обратился к рыцарю таким громовым ревом, которого я отродясь не слышала, даже когда дракон ругался на меня.

– Кто ты и чего тебе нужно?

Рыцарский конь встал на дыбы и с лязгом умчался по дороге в деревню. Оруженосец с воплем понесся за ним, делая вид, что бежит со всех ног исключительно для того, чтобы поймать трусливую скотину. Я тихо заржала в кулак, представив появление этой кавалькады в деревне. К чести рыцаря надо сказать, что хотя он и остался в меньшинстве, и секира в его руках заметно дрожала, но он не отступил. Закрытое забрало искажало слова, так что ответ рыцаря мне пришлось домысливать:

– Я сэр (трали-вали), прибыл из (мест не слишком отдаленных), чтобы (расколдовать Спящую красавицу) и освободить твоих рабов.

– Каких еще рабов?! – спросила я. Дракон махнул на меня лапой, чтобы я помалкивала, при этом чуть не свалившись со стены. В последний момент он все-таки удержал равновесие, взмахнув крыльями, но рыцарь воспринял это как угрозу и отступил на пару шагов, выделывая перед собой секирой замысловатые петли.

– Убирайся, пока цел! – проревел Керт в соответствии с законами жанра и выдул струю пламени. Со снайперской точностью она ударила в секиру, грозное оружие начало плавиться, как мороженое под солнцем, рыцарь выронил его и отскочил назад. В течение следующих пяти минут Керт откровенно издевался, плюясь небольшими струйками пламени точно под ноги рыцарю, вынуждая его отпрыгивать, и постепенно оттесняя к лесу. Мне очень хотелось вставить свои пять копеек, крикнув «мужик, вали отсюда!», но рыцарь и сам сообразил, что без оружия ему с драконом не справиться и поспешно отступил в деревню.

– Ну что, довольна? – проворчал Керт.

– Супер! – я показала дракону поднятый большой палец, – Это было потрясающе! Какая точность! Да ты просто снайпер! Ворошиловский стрелок! И чего ты ломался да отнекивался?

– О боги! Да я лес боялся подпалить! Сушь-то какая стоит, дождя уже месяц не было – полыхнет так, что мало не покажется! – дракон спланировал на «поле битвы» и принялся старательно затаптывать тлеющую траву. Ой, блииин… Интересно, и почему это я всегда виноватая получаюсь? Я поспешно спустилась со стены, притащила от колодца ведро, и черпая воду изо рва, начала заливать особо сильно занявшиеся места. Пожар не состоялся, но я так устала, что в этот день мне было уже не до занятий.

В деревню я отправилась только через два дня (я все опасалась, не вздумает ли рыцарь возобновить осаду замка). Как оказалось, зря я волновалась на этот счет – вернувшись в деревню после своего бесславного отступления, рыцарь разместился в гостинице у Дюка (ну а у кого же еще?!) и все это время пил, не просыхая.

– Боюсь, в запой уйдет, – вздохнул Дюк, поведав мне эту печальную историю.

– С чего бы это он так расстроился? – удивилась я.

– Понимаешь, сэр Травиал уже в годах, оруженосца своего – кстати, неплохой парнишка – на рыцаря натаскивает, специально сюда из Меггины приехал, чтоб живого дракона показать. Ну и поучить, как биться надо. А тут такая незадача. Вот и горюет. Стыдно ему перед парнишкой лицом в грязь ударить.

– Дюк, а ведь оруженосец ничего не видел. Он же сразу побежал коня рыцарского ловить. Может, наврем ему, что сэр Травиал дракона завалил, а пьет потому, что зверюшку жалко? – предложила я. Дюк зашелся в хохоте. Успокоившись, Дюк сказал:

– Тут не только в оруженосце дело. Ты не думай, сэр Травиал рыцарь правильный, настоящий. Был. Он, как только вернулся, сразу все выложил. Так что парнишка с ног сбился, не знает, как его утешить. А тот пьет, да знай твердит – пока не убью дракона, никуда не уеду.

Да, фиговая история получилась. В это время сверху раздался зычный крик:

– Вилли! Ты куда запропастился?!

– О, проснулся, – многозначительно покосился на лестницу Дюк, – Щас опохмел потребует.

И достал откуда-то снизу глиняную бутыль.

– Слушайте, Дюк, но надо же что-то делать! Он же так до белой горячки допьется!

– ВИЛЬЯМ! – снова раздалось сверху. Потом со стуком распахнулась дверь и, нетвердо держась на ногах, сверху спустился рыцарь. Да уж, видок у него был непрезентабельный – мятое лицо, красные с перепоя глаза, и перегаром разит почище, чем от дракона. «В годах» – это Дюк слегка ему польстил. Я бы ему меньше 60-ти не дала.

– Где этот паршивец? – обратился сэр Травиал к Дюку. Тот, не заморачиваясь ответом, просто поставил перед рыцарем полную кружку. Сэр Травиал осушил ее одним долгим глотком, некоторое время молчал, потом заметил меня:

– А это кто?

– Да это так, местная, – Дюк многозначительно посмотрел на меня.

– Чего надо?

– Мне? Ничего не надо, – торопливо произнесла я, на всякий случай отступая, – Я только хотела Вас попросить…

– Ну? – рыцарь явно был не в духе.

– Сэр рыцарь, не убивайте дракона. Пожалуйста! – и сделала глаза «честные-честные».

– ЧЕГО? – кажется, рыцарь даже протрезвел, – Как это «не убивайте»? А люди, которые у него в рабстве томятся, пусть так и остаются? А Спящая красавица?

– Какие люди, Вы о чем? Спящую красавицу еще в позапрошлом году расколдовали, вон Дюк соврать не даст, – кивнула я на хозяина гостиницы. Тот таращился на меня в немом изумлении. – А больше никаких людей, а тем более рабов, в замке нет. Только дракон. Он хороший, нас не трогает, и вообще никого не обижает. А если вы его убьете, вдруг тут какой-нибудь настоящий злой дракон поселится? Нам тогда плохо придется, – я усиленно изображала невинность.

– Никого не обижает, а меня поджаривал просто ради развлечения?

Ну вообще-то, так оно и было… Я могла бы добавить – ради моего развлечения…

– Что Вы, сэр!! Понимаете, Вы ему помешали… Он научную диссертацию пишет, и очень не любит, когда рядом с замком шумят… А Вы в рог трубить начали, да еще каких-то рабов приплели… С чего Вы вообще это взяли?

– Да встретил рыцаря одного, сэра Квентина Ньюбери, он и рассказал… – задумчиво протянул рыцарь.

Да уж, представляю, чего он мог понарассказывать…

– А дракон Вас вовсе и не хотел поджаривать, он просто Вас от замка отогнал…

– Достаточно! – вдруг рявкнул на меня рыцарь. Я испуганно замолкла.

– Дюк, когда появиться Вильям, немедленно пришли его ко мне! – рыцарь развернулся, и, игнорируя наполненную Дюком кружку, пошел наверх. Дождавшись, пока наверху хлопнет дверь, Дюк осторожно слил вино из кружки обратно в бутылку, а потом обратился ко мне:

– Ну ладно, про рабов это был перебор… Но зачем ты ему сказала, что Спящую красавицу расколдовали?

– А что? Вы думаете, в этом возрасте его еще красавицы интересуют?

Дюк заржал, а я поспешно выскочила из гостиницы. День прошел по привычному расписанию, и я надеялась, что на этот раз ситуация разрешиться без каких-либо скандалов. Не тут-то было.

На следующее утро в нарушение всех традиций на рассвете меня разбудили вполне узнаваемые звуки рога. О господи, опять! Даже не умывшись, я поспешила на стену к бойницам. Сэр Травиал сидел на коне перед воротами в той же картинной позе, только без топора, то есть секиры. Рядом стоял Вильям с рогом и… с белым флагом! Вот уж чего я никак не ожидала! Дракон, тоже разозленный ранним подъемом, взлетел на стену, не дожидаясь моих объяснений и тоже замер от удивления.

– Благородный сэр дракон! – с легким поклоном начал рыцарь, – Прежде всего, позвольте принести вам мои извинения. Я никоим образом не хотел мешать вам в ваших научных занятиях. К сожалению, я стал жертвой обмана, надеюсь, ненамеренного, со стороны другого рыцаря. Меня введи в заблуждение, рассказав о похищении юной девушки. Но, познакомившись с вами, я понял, что это ни что иное, как клевета. Вы повели себя как настоящий благородный рыцарь, не причинив мне ни малейшего вреда, и я льщу себя надеждой, что вашего благородства хватит и на то, чтобы принять мои извинения.

Я с открытым ртом переводила взгляд с рыцаря на дракона. Тот слушал с непроницаемым видом, но ответил в той же манере – мол, пустяки, я тебя прощаю. Потом рыцарь с оруженосцем свернули флаг и уехали восвояси, а меня бесцеремонно подцепили за шкирку когтями и сдернули со стены.

–Тааак…– протянул Керт, ставя меня на землю, – Что ты опять наговорила?

– Я?

– А кто же?

– Так это не я, это Квентин ему наплел! Он же видел, как ты меня в замок потащил, вот и придумал черт знает что!

– А я не об этом спрашиваю, – вкрадчиво произнес Керт и вдруг рявкнул: – Я спрашиваю, чего ты наговорила рыцарю, что он приперся ИЗВИНЯТЬСЯ?

– Да я просто попросила не убивать тебя… – привычно попятилась я, – И вообще, я только хотела, чтоб человек окончательно не спился!

Выслушав мой рассказ, дракон перешел в ультразвук:

– О боги, за что мне это!!! Да чтоб меня какая-то дура защищала – только этого мне не хватало! Еще бантик мне на шею повяжи! Этакая безобидная домашняя скотинка – так, что ли?!

– А Дюк сказал, что…

– Так это еще и при Дюке было?! – взъярился Керт, – Нет, я тебя точно прибью!

И махнул лапой, пытаясь меня достать. Я увернулась, отскочив. Последовала подсечка хвостом. Я подпрыгнула. Опять лапой. Пять минут я скакала по двору не хуже ниндзя – увернуться-пригнуться-подпрыгнуть. Ей-богу, Керт разозлился не на шутку. И если магическое пламя на меня не действовало, то пропущенный удар грозил мне если не увечьем, то переломом… Оказывается, драться с драконами я тоже не умею – подумала я, когда когти Керта полоснули наискось живот-бок-бедро. Кровь окрасила рубашку, точнее, те лоскуты, которые от нее остались, дракон застыл на месте, а я закричала от боли. Потом голова закружилась, и мне пришлось сесть на землю.

– Ну и чего ты встал? Добивай, – предложила я Керту, пытаясь рукой зажать раны. Было противно – горячо и липко. И больно, очень больно!!

– О боги… – прошептал дракон, – Мила, я не хотел…

О как, у меня, оказывается, имя есть! А я уже привыкла на дуру отзываться. Жаль, нет сил, чтоб поехидничать на эту тему…

– Если добивать не будешь, то тащи, давай, бинт, зеленку – что там в замке есть! И воды достань, – как мне ни было больно, я соображала, что раны отнюдь не смертельны, просто очень глубокие и сильно кровоточат.

– Ничего нет, – проговорил Керт замогильным голосом. – Я же магическое существо, могу заживлять раны…

– Ну так заживляй, мать твою! – я начала звереть, – Какого … ты ждешь?

– Но не те, которые сам нанес...

Матерясь, на чем свет стоит, я стащила с себя рубашку и швырнула ее дракону:

– Дорви ее совсем! И достань воды из колодца... И не пялься на меня, все равно от стыда я не умру, а вот от заражения крови очень даже, если раны не промыть!

Перевязав себя с грехом пополам, я попыталась подняться. Голова кружилась, и меня слегка мутило, но на ногах я все-таки держалась.

– В деревне есть врач? Или знахарь – кто-нибудь?

– Ты что, в деревню собралась идти?!

– Б…!! Керт, мне сейчас не до споров! Сейчас я еще в состоянии передвигаться, а потом может быть поздно! Ты знаешь, что такое гангрена?!

Я-то знала. И не понаслышке. Как-то на дружеских шашлыках муж умудрился тяпнуть себя топором по большому пальцу ноги. И, несмотря на то, что вся наша компания тогда еще не успела принять ни грамма, и было сделано все, что положено делать в таких случаях – и рану обработали, и в больницу отвезли, и вкололи всякие противостолбнячные уколы, тем не менее, через пару дней его увезла «Скорая помощь» с дикой температурой. В больнице он провалялся месяц, легко отделавшись – он потерял только кусочек мяса, а врачи уже поговаривали об ампутации всего пальца, поскольку начинался некроз.

– Так есть или нет? – повторила я свой вопрос.

– Есть. Сирена и есть знахарка.

Просто замечательно. Даже представить не могу всех последствий моего визита к Сирене. И не хочу. Я сосредоточилась на ближайших задачах. Сначала…Что сначала? Ах да, одеться. Идти к знахарке в голом виде все же не стоит. Потом дойти. Найти Сирену. А потом уже придумаю, что ей сказать.

По лесу я шла очень долго. Изображала из себя Щорса. «След кровавый стелется по сырой траве». Очень надеюсь, что за мной никаких кровавых следов не оставалось. На мое счастье Сирена увидела меня первой еще за околицей.

– Мила! Ты сегодня рано! А я вот в лес собралась, за травами. Ты что-то бледная, или случилось что?

– Да, Сирена…– я остановилась и с трудом сфокусировала взгляд на старушке, – Мне что-то нехорошо…

– Так пойдем ко мне, я тебе травку заварю, сразу полегчает, – засуетилась Сирена.

Оказавшись в доме у Сирены, я с облегчением опустилась на лавку. Голова кружилась, и я с трудом соображала.

– Так что у тебя? Тошнота, слабость, температура? – профессионально допрашивала меня Сирена.

– У меня… с животом что-то, – я начала раздеваться.

Увидев неумелую повязку, по которой расплывалось кровавое пятно, Сирена возмутилась:

– И ты сама шла с этим?!

Потом захлопотала, разжигая огонь в печи и мелко шинкуя какие-то травы. Передо мной оказалась небольшая жаровня с горячими угольями.

– Вдыхай глубоко дым, – требовательно обратилась ко мне Сирена, – Это обезболивающее. Но потерпеть все же придется.

На жаровню посыпались измельченные травы, поднялся плотный белый дымок. Я послушно вдохнула. Голова закружилась сильней, зато боль притупилась, уходя куда-то на задний план.

– Вдыхай еще! Глубже! – командовала Сирена. Я честно старалась выполнять ее распоряжения, хотя уже с трудом понимала, чего от меня хотят. Глаза закрылись сами собой, тело обмякло, я находилась в расслабленном состоянии на границе между сном и бодрствованием, слушая голоса, но не реагируя.

– Она без сознания? – мужской голос. Знакомый, но кому он принадлежит, я вспомнить не могла.

– Нет. Я дала ей наркотик, чтобы притупить боль, но она все равно почувствует... Как это произошло? – а это Сирена.

– О боги! Я не знаю! – почему он говорит с таким отчаянием? Мне ведь не так уж плохо…

– Ладно, молчи и помоги мне.

Разрезают повязку. Снова Сирена:

– Успокойся, это не смертельно. Я промою раны, потом наложу швы.

Больно. Жжется. Язык не ворочается. Ну и ладно, потерплю…не так уж и больно…хотя жжется… А вот теперь больно! Больно!! Прекратите!!!

– Держи ее!! Я постараюсь сделать все быстро, но если она не перестанет дергаться, придется прижигать!

Не надо меня держать, просто перестаньте причинять мне боль! Раз за разом, раз за разом…ну сколько можно?! Потом все кончилось, и я провалилась в сон.

Первое, что я увидела, проснувшись – Сирена, хлопотавшая у печи.

– Доброе утро, – надо же, какой у меня хриплый голос.

Сирена подошла ко мне.

– Скорее, вечер. Ты проспала почти полтора суток. Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо, – я прислушалась к своим ощущениям, – Можно мне воды?

– Сейчас. Расскажешь мне, что произошло?

– Это случайно получилось. Я сама виновата.

Сирена хитро поглядела на меня:

– Тут твои подружки рвутся тебя проведать. Я сказала им, что у тебя простуда и большой жар, но ничего серьезного.

– Спасибо! – облегченно выдохнула я. Мне стало стыдно, что я считала Сирену просто старой сплетницей. – А кто вам помогал?

– Что?

– Кто меня держал, пока вы мне швы накладывали?

– Господь с тобой, тебе показалось! Я одна прекрасно справилась, на тебя наркотик подействовал на удивление хорошо – ты даже не дергалась.

Ну что же, очень может быть. Я слыхала, что при наркозе что-то похожее бывает…

– А теперь давай поменяем повязки…– Сирена отвернула одеяло, под которым я лежала. Повязки присохли к ранам, пришлось их отмачивать. – Неплохо, неплохо. Краснота, воспаление… это нормально, это пройдет. Придется тебе пару дней полежать…

Сирена ловко промокала раны каким-то настоем с мерзким запахом и все говорила, говорила… Я не воспринимала ее слов. Я смотрела на жуткие шрамы. Керт задел меня только кончиками когтей, чуть глубже – и пришлось бы собирать кишки по двору…и все из-за моей глупости. Ну когда же я поумнею?!

На следующий день ко мне ворвалась Свитала.

– Лежишь? Как ты умудрилась летом заболеть? – с порога затараторила она, и осеклась, уставившись на меня. Сирена снова пришла мне на помощь:

– Мне пришлось остричь ее, когда она лежала в жару. Ничего, до свадьбы отрастут!

– Точно! – подхватила Свитала, снова расцветая в улыбке, – Ну как ты?

– Уже лучше. Сирена говорит, что завтра я смогу встать. Представляешь, решила искупаться в озере около замка, а там родники, вода ледяная. Вот и простыла. А ты чего без Тесы?

– Она в печали, – заговорщицки проговорила Свитала, – Ее любимый скоропостижно уехал, и она тоскует.

– Это который уехал? – ухажеров у красавицы Тесы было навалом, я не успевала следить за всеми перипетиями этого бесконечного сериала.

– О, да ты же ничего не знаешь! – оживилась Свитала, – Она с Вилли познакомилась, оруженосцем этого рыцаря, который недавно приезжал…

Дальше я уже особо не вникала, и так все было понятно. Он уехал, и обещал вернуться, когда станет настоящим рыцарем… бла-бла-бла… также по опыту я знала, что тосковать Теса будет не больше двух-трех дней.

– Выздоравливай! Скоро начнутся гулянья, будет весело! А то ты все пропустишь! Я завтра еще забегу! – чмокнув меня в щеку на прощанье, Свитала упорхнула.

– Сирена… Спасибо Вам огромное. За все. Как я могу Вас отблагодарить? Вы возьмете деньги?

– Я бы взяла… – Сирена присела рядом со мной, – Но ты, наверное, еще не поняла… Я не смогла сделать все достаточно аккуратно. Шрамы останутся навсегда.

– Сирена, я все понимаю, – я нашла руку Сирены и сжала ее обеими руками, стараясь выразить этим прикосновением свою искренность, – Вы спасли меня. А шрамы…пусть напоминают мне о моей глупости, может, в будущем я научусь не встревать во все подряд.

– Выздоравливай, – Сирена с улыбкой потрепала меня по голове, как маленькую, – А про деньги мы потом поговорим.

Сирена продержала меня у себя еще два дня – на случай внезапного повышения температуры, как она объяснила. Раны затягивались, никакого заражения не случилось, и слава богу. На третий день мне было разрешено покинуть «лазарет». Сирена вооружила меня вонючим настоем для обработки ран и подробной инструкцией, как им пользоваться и велела явиться к ней через неделю, чтобы снять швы. Я потолкалась по рынку, афишируя свое выздоровление, заглянула к Дюку, и застряла с Тесой и Свиталой на окраине рыночной площади. Только через полчаса я спохватилась, что нарочно оттягиваю момент своего возвращения в замок. Я просто не знала, как смогу смотреть в глаза Керту. Но деваться было некуда, так что я попрощалась с подружками и направилась на свою голгофу.

Надежда, что дракон, как обычно, где-то пропадает, и я смогу незаметно проскользнуть в свою комнату, не оправдалась. Керт расположился в холле перед камином, исключая для меня всякую возможность пройти незамеченной. Как же тяжело выяснять отношения, ориентируясь только на интонацию! Особенно, если собеседник молчит. Дракон не выдержал первым.

– Ты как?

– Нормально. Сирена сказала, что все в порядке.

– Мила, я правда не хотел…я думал… О чем я думал!

– Керт…– я подошла к дракону, – Я не хочу об этом говорить. Давай признаем – мы оба были виноваты. И закроем эту тему.

Дракон шарахнулся от меня, как от чумной.

– Я изуродовал тебя. Сирена сказала, что шрамы останутся навсегда.

– Когда это ты говорил с Сиреной? – удивилась я.

– Я заходил… узнать, как ты… ты не помнишь, потому что спала…

– Послушай… – я не знала, как успокоить дракона. – Ты что, Сирену не знаешь? Она все преувеличила. Это не шрамы, это всего лишь царапины. Ты разозлился на меня, я все понимаю.

– Я чуть не убил тебя.

– Но ведь не убил.

Дракон упрямо молчал. Не иначе, как от меня научился.

– Керт, послушай, это всего лишь недоразумение. И будет гораздо лучше, если мы не будем заострять на этом внимание.

Молчание.

– Теперь ты со мной разговаривать не будешь? И учить меня не будешь? Как ты планируешь прожить со мной 100 лет в этом замке? Молча?

– Я не знаю…

– Зато я знаю! – я решительно подошла к дракону и обхватила его за лапу – до шеи я не могла дотянуться. Керт дернулся, но стряхнуть меня не решился. – Все будет так, как и раньше. Только я постараюсь больше тебя не злить. И думать о последствиях своих поступков.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно, – я посмотрела дракону в глаза, – Ты же видишь истинную сущность людей – посмотри сам.

Дракон что-то проворчал на тему «женщин ни с какой магией не поймешь», отчего сразу стал похож на прежнюю ехидную тварь. Я обрадовано засмеялась.

– Сейчас отнесу лекарства к себе. А после обеда будем заниматься – я и так пропустила несколько дней, надо наверстывать.

Постепенно жизнь наладилась. Пролитые пол-литра моей крови чудесным образом сдружили меня с драконом. То ли Керт все еще чувствовал себя виноватым, то ли я все-таки поумнела, но больше ссор между нами не было. Я предоставила дракону разбираться с приезжающими рыцарями по своему усмотрению, хотя иногда меня так и подмывало устроить какую-нибудь шутку. Например, можно было бы лечь у ворот замка в виде окровавленного «трупа», а когда рыцарь спешился бы и наклонился бы ко мне, схватить его кровавыми руками с душераздирающим криком «Отдай мне свое сердце!» Останавливало меня осознание, что подобный прикол породил бы слухи о толпе воинствующих зомби, которые вызвали бы новую волну желающих прославиться рыцарей, и так далее по кругу. Рыцари и так появлялись у стен замка с завидной регулярностью, и Дюк ворчал по этому поводу.

– И едут, и едут, словно им тут медом намазано… Никогда еще такого сезона не было…Хоть бы одним глазком взглянуть – правда, что ли, такая уж красавица в замке, – при этом Дюк хитро косился на меня. У меня на этот счет было свое мнение. Я сильно подозревала, что такой нездоровый интерес вызван рассказами сэра Квентина Ньюбери, и очень жалела, что не позволила дракону в свое время изжарить этого сплетника. Дюку же я повторяла свою старую песню о красавице-блондинке, от души надеясь, что он не узнает в моих описаниях Тесу – именно ее я взяла за образец.

– Дюк, а почему Вы сказали «сезон»?

– Так они едут пока весна-лето; а осенью дожди зарядят, дороги будут практически непроезжими, никто сюда не сунется. Кому охота ездить в дождь или снег?

– Тогда я не понимаю, чем Вы недовольны. Наоборот, радовались бы, что сезон такой удачный, прибыльный…

– Да уж, тебя на мякине не проведешь! – Дюк оглушительно хохотал по своей привычке.

Так что я помалкивала и отсиживалась в замке, пока Керт сплавлял очередного визитера. Когда же рыцари нам не мешали, мы по-прежнему занимались на озере. Правда, теперь я не раздевалась. Когда раны окончательно затянулись, и мне можно стало плавать, я купалась в нижней рубашке, как все девушки в деревне. Я не хотела, чтобы Керт видел шрамы, которые остались после швов. Впрочем, теперь я не рискнула бы раздеться ни перед кем. Но скоро купания пришлось прекратить, так как дело шло к осени, и вода стала холодной. Я полюбила сидеть, привалившись спиной к теплому боку дракона, когда читала вслух и переводила, а дракон заглядывал в книгу мне через плечо и иногда поправлял мои ошибки.

– И не противно тебе? – спросил меня как-то дракон. Я даже сначала не поняла.

– О чем ты?

– Женщины обычно бояться змей, ящериц, лягушек. Говорят – скользкие, противные.

– Во-первых, ты не лягушка. А во-вторых, я не боюсь ни лягушек, ни змей, ни ящериц. Я жерлянок в детстве ловила. Они очень даже красивые! У них брюшко голубое с оранжевыми пятнами! А еще я как-то с питоном фотографировалась – он был совсем не скользкий, а очень приятный – гладкий и теплый. Почти как ты! Только у тебя чешуя царапучая… – тут мне пришло в голову, что у дракона ощущения от моего близкого соседства могут быть отнюдь не приятные, поэтому виновато спросила: – А что, я тебе мешаю?

– Да нет… – протянул Керт и ехидно добавил, – Если хочешь знать, я в этой чешуе практически ничего не чувствую, она же буквально броневая.

Успокоенная таким заявлением, я устроилась поудобней, попутно сообщив дракону, что с точки зрения функциональности драконы являются идеальными существами, а еще об него удобно спину чесать.

– Не отвлекайся! – остановил меня дракон и ткнул когтем в книгу.

– По-моему, я определенно делаю успехи. Ты не забыл, что обещал мне книгу подарить?

– Не забыл. Как только перестанешь ошибки делать, так сразу и подарю. А то если ты в заклинании ошибешься, тут уж никому несдобровать! – ехидничал Керт. И я училась как одержимая.

В деревне тоже наметились перемены. На рынке стало более оживленно, появилось много новых торговцев. Я не знала, с чем это было связано – то ли с небывалым (по словам Дюка) наплывом рыцарей, то ли просто созрели различные овощи-фрукты, и закончилась страда. Болтая с Тесой и Свиталой, я несколько раз видела Колина в компании ребят, но всегда делала вид, что мы незнакомы. Колин держался точно так же. Свитала усиленно зазывала меня на вечерние «гулянья», но я неизменно отказывалась.