Текст книги "Любовь. Офисная версия"
Автор книги: Людмила Белякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
– Какой хи..?
Тут до него дошел смысл, и он громко фыркнул, то ли от смеха, то ли от возмущения.
– Да я вообще обрезан, не чувствуешь, что ли? Издеваться надо мной вздумала? Ну, погоди у меня!
Он снова толкнул ее к стене, так что Жанна уронила полотенце и успела только инстинктивно упереться ему в плечи, что при разнице в спортивном мастерстве значения особого не имело. Чемпион ловкой подножкой приподнял ее, раздвинул ей ноги и снова, на этот раз грубее, чем только что, овладел ею.
– Мне так больно, Миша, не надо…
Он чуть умерил напор, а Жанна обняла его за спину и, поскольку он сам лишил ее возможности отвечать на его ласки, стала, чтобы хоть как-то выразить свои чувства, гладить его по спине. Его губы прошлись по ее шее, найдя самый чувствительный пятачок, и от этого она обогнала своего повелителя, сладко застонав ему на ухо. Ему пришлось поспешно наверстывать проигрыш, еще и придерживая ее почти на весу, но ему это удалось.
– Ты чего вперед забегаешь, а? – глухо пробормотал он, расслабляясь.
– Я же сказала – не надо меня до этого доводить, – прошептала Жанна.
– А мне так нравится… Ты такая уютная, такая аппетитная девочка…
Миша пару раз глубоко вдохнул и выпустил ее из объятий.
– Воду включи похолоднее.
– Хорошо, только я сама ополоснусь теплой и выйду. Мне холодного нельзя… Ты тоже не перестарайся, ладно? Я буду в отчаянии, если ты простудишься. Все, что здесь есть, – в твоем распоряжении.
Жанна накинула банный халат и выскользнула из ванной. В комнате включила ночничок, разобрала постель и села на краешек тахты, вытирая волосы.
«Вот уж никак не думала, что мы будем вместе еще раз… Ну, это все равно ненадолго. Нельзя строить отношения на сексе, даже если он очень хорош… Особенно – если он так хорош. Так безумно хорош».
Шум воды в ванной прекратился. Миша вошел в комнату, обернутый чуть повыше талии ее любимой синей махровой простыней. Когда он сел рядом, Жанна почувствовала, что от него пахнет миндалем.
– Нашел крем?
– Да, а то кожа дико сохнет…
Жанна заглянула на его, противоположное от себя плечо.
– Ничего, не сильно цапнула. Это тебе в отместку… – Она показала на свою отметину.
– Это… я тебя? – удивился Миша.
– Кто ж еще?
– А то я гляжу – кто это тебя покоцал?
– Ты извини, здесь второй кровати нет, так что…
– Я согласен на эту.
– Ничего не хочешь?
– Хочу! – живо и радостно согласился он, придвигаясь еще ближе.
– Я имею в виду – есть, пить…
– А-а, это, – разочарованно протянул он. – Минералка есть?
– В холодильнике. Сам найдешь?
– Найду.
Он вышел на кухню, а Жанна, кинув на кресло полотенце, забралась под одеяло прямо в халате. Зеленые цифры на видике показывали двадцать минут первого. Пока Миша хозяйничал на ее кухне, она успела задремать.
Он забрался к ней под одеяло и полез под халатик, развязав пояс.
– Жанн, а чего ты так жалобно пищала там, в ванной? – тихо спросила он.
– Пищала? – не поняла она спросонья. – Это что за слова такие?
– Ну, я не знаю, как это еще назвать… Что с тобой было? Я же имею право знать, если что-то делаю не так.
– Да все так… Просто ты… до чего-то такого… там докопался. Я сама не знала, что у меня оно есть, что я могу это испытывать… до такой степени.
– Хочешь, пойдем еще раз? – деловито предложил он.
– Нет, ну что ты… Нет.
– Почему нет, если нам это подходит?
– А как же твой спортивный режим?
– Ерунда. Хочешь, я тебя отнесу?
«Секс экспериментальный, банная версия». Он действительно приподнялся на локте.
– Нет, не надо.
– Ну давай здесь…
– Мишечка, ты потрясающий, но ты перестарался. Я не хочу сейчас. Давай спать. Завтра ж еще нам работать день.
– Меня Пашка до двенадцати отпустил.
– Вот, а мне к девяти.
– Ну, до этого я тебя все-таки разик побеспокою, уж извини…
Сам Миша почти сразу заснул, а Жанна, чувствуя его сырую голову у себя на плече, еще долго лежала с открытыми глазами.
Утро подступило незаметно. Миша спал, лежа к ней спиной. Жанна, прищурившись, посмотрела на часы – было без десяти семь. Вечером, за всеми этими бурными страстями, она не завела будильник.
«Если засну сейчас – точно просплю и опоздаю на работу. Лучше встать… Ведь ничего и одеться не приготовила… Так, вста-ем!»
Жанна осторожно откинула одеяло, села и сразу же услышала негромкое, но грозное:
– Куда собралась?
– Встаю.
– Еще рано.
– Меня-то шеф не отпускал.
Миша повернулся к ней. Кажется, проснулся он не только что.
– Ничего, я договорюсь. Иди сюда.
– Не-а.
– Ты обещала.
– Я ничего не обещала.
– Нет, обещала! И вообще, утренний секс – самый полезный.
Ему удалось затащить Жанну назад под одеяло.
– Ну, детка, давай что-нибудь скоренькое, простенькое…
– Если только без эксцессов…
– Договорились. Почти детсадовское. Жанна покорно легла на спину и улыбнулась ему. Он разыскал под халатом, который она так и не сняла, ее груди, довольно чувствительно потискал и потерся о них лицом, а потом быстро и без затей выполнил «детсадовское». Жанна почти ничего не почувствовала, если у нее с Мишей такое вообще могло быть.
– Вот и все дела… Тебе несложно, а бедный Майкл весь день мучиться не будет.
Он все еще пребывал в ее лоне, возвышаясь над ней и с любопытством ее разглядывая.
– Может, ты все-таки, как бы сказать, – подбирая слова, начала она.
– А если я еще хочу?
– Как ты живешь с этим, а? Когда все время хочется?
– Хреново – как еще.
Он все-таки отлепился от нее и лег на живот рядом, обнимая за талию.
– Представляешь, что меня в понедельник ждет?
– А что?
– А то, что все девочки по боку. Кончится моя веселая жи-и-знь, – потянулся он всем телом, не упустив щипнуть ее за бедро.
«Он что – женится?! – рухнула внутрь себя Жанна, вся целиком и сразу. – Я что у него, за стриптизершу на мальчишнике была?»
– Чего ты молчишь?
– Соображаю, что бы это могло значить.
– И чего надумала?
«Господи, если он сейчас поднимет голову и увидит мое лицо…»
– Ничего. Вставать мне пора, а то я опоздаю, – сказала Жанна возможно более бесцветно и осторожно сняла его голову со своего плеча.
– Да на сборы я уезжаю! У-у! На тренировочные сборы!
Он перевернулся на спину и несколько раз стукнул кулаком по тахте так, что загудели пружины.
– Тренировки! Пробежки, режим, блин! Девочек – ни фига! А, как?! У-у-я-а!
Жанна сидела на краешке тахты, тщательно отслеживая, как тяжкая свинцовая масса постепенно утекает сквозь ее ноги в пол, а в голове нехотя рассеивается гнусный, осклизлый туман. Нет, замуж за него – это нет, никогда, но и роль последней, жирной точки в холостяцкой Мишкиной жизни ее никак не устраивала. Нет, все оказалось не так уж и скверно-постыдно для нее.
«Что это я извожусь?.. На фирме все было бы известно… Там и не такие подробности всплывали… Как я могла такое измыслить и зачем?»
– И на сколько это мероприятие? – оглянулась она на Мишу, который лежал, бездумно глядя в потолок.
– На две недели. Еще неделя усиленных тренировок в Москве, и мне надо будет подтверждать свой титул.
– Ой, да, сколько всего, – совсем уже весело отозвалась Жанна. – Не позавидуешь… Но ты победишь.
– Правда? – поднял он голову.
– Правда. Ориентируюсь я, как крот на свету, и боюсь клеток, как птичка, но моя любимая тетя Интуиция никогда не подводит меня. Ты всех одолеешь.
– Девочка моя, – расплылся он в блаженной улыбке.
– Бутерброд на твою долю сделать, мальчик? «Мой» я не сказала. Заметил?»
– Нет. Я сейчас домой. У меня спецпитание.
– Четыре бифштекса?
– Два. И соевый коктейль.
Жанна ушла на кухню ставить чайник, потом в ванную, чтобы размочить волосы, высохшие вчера в немыслимом беспорядке. Когда она вернулась, Миша был одет и смотрел новости по телевизору.
– А кто же нас бдить станет весь месяц? – спросила Жанна.
– Начальник охраны меня замещать будет. Поболеть за меня придешь?
– Обязательно. Мне даже понравилось смотреть, как вы друг друга по ковру валяете. Очень эротично.
– Это будет кикбоксинг, детка. Это другое. Но тоже возбуждает.
– Тем более.
– …Извини, что не могу тебя отвезти, – сказал Миша, когда они вышли из подъезда, – но мне в самом деле домой надо.
– Да нет, все в порядке. Я и не хочу, чтобы нас у офиса вместе видели.
Он поспешно чмокнул ее в висок, и Жанна пошла к метро, слыша, как, тихо урча, отъехала его машина.
– Ты чего такая? – спросила Анжела, когда она, все-таки опоздав на десять минут, вошла в отдел.
«Да, нелегко мне это дается. Даже не знаю, чего для меня в этой истории больше – удовольствия или нервотрепки», – подумала Жанна.
– Я, между прочим, две недели отпахала практически без отдыха. Вот и такая, – ответила Жанна раздраженно.
– А, да. Ничего, Пашка тебя ценит. Помянет при распределении полугодовой премии.
– Бум надеяться. Катюш, чего ты там напереводила, кисик? Давай я посмотрю.
До обеда они отработали нормально, только откуда-то набежавшие тучи подпортили всем мечты о приближавшихся выходных.
– Ну, конечно, закон подлости – как суббота, так дождь, – ворчала Анжелка, недовольно созерцая посеревшее небо. – Зонтик я даже не доставала…
– Я обедать пошла, – сказала Жанна, отправляясь в буфет раньше своего обычного времени, чтобы не повстречаться «в кулуарах» с Мишей, который должен был появиться после полудня.
Вернувшись, она обнаружила, что ей пришло электронное послание, не бог весть что за событие, но у нее почему-то екнуло сердце. Послание состояло из рисунка и текстового сообщения. Рисунок Жанна открыла первым. Был он непристойного содержания, с примитивной анимацией и взят явно из худшей части глобальной сети.
На зелененькой полянке диснеевского вида розовый зайчик, спустив штанишки, развлекался со вставшей на четыре пухленькие лапки розовой зайчихой. Ее задранная юбочка почти прикрывала голову, а единственный видный голубой глазик с искоркой подмигивал в такт движениям зайки. Кроме того, зайчик периодически испускал белый клуб пара, на котором было по-английски написано: «Как насчет этого уикэнда, сладенькая?»
Текстовый файл состоял из одной строки: «Жду в 16.15 на том же месте. Подтверди получение. М.».
«Хорошо, хоть «целую» не написал, юморист», – подумала Жанна, стерла сообщение с картинкой и не стала ничего отвечать.
Через полчаса зазвонил ее мобильник. Номер был… ну, понятно. Жанна тоже не ответила, а телефон выключила.
Еще через полчаса, когда до конца рабочего дня оставалось сорок минут, зазвонил телефон на столе у Кати.
– Але? Да, здесь… Жанна чуть озябла.
– Ага, хорошо. Передам.
– Жанночка, – обратила к ней свой ангельский взор Катя, – подойдите, пожалуйста, в отдел безопасности. Очень срочно.
– Перебьются, – ответила Жанна. – Я только на шефа работаю.
– Начальник просил, – добавила Катя умильно.
– Ты этим не пренебрегай, Жанк, – заметила Анжела. – Дареев – засранец еще тот. Он и докладную наваять может. За ним это водится.
«Ни о чем не догадываются», – с облегчением подумала Жанна.
– Думаешь?
– Увырына, – подтвердила Анжела, раскрашивая выпяченную нижнюю губу.
– Ладно, спущусь. Все равно сейчас шабашить будем.
По дороге она зашла в туалет и посмотрелась в зеркало. Не могла же она пудрить нос при девчонках – будто ей этот «начальник» шибко нужен.
– …Почему это вас, госпожа Андреева, все время с какими-то приключениями разыскивать приходится? – как только она появилась на пороге, бранчливо заговорил Миша.
Он был в толстой бежевой рубашке и коричневых брюках, а перед ним на столе лежала коробка с каким-то прибором.
– Вот вы и не парьтесь, Михаил Маратович, сами. Все через Пал Лексаныча. В случае необходимости он сразу даст мне задание. И не надо будет никого разыскивать.
– А вот мне срочно надо инструкцию перевести. Подойдите…
Жанна все еще стояла у двери.
– Подойдите и прочтите мне, что здесь написано.
Он развернул бумагу и строго посмотрел на нее.
«Это правда по работе», – подумала Жанна и подошла.
– Чего здесь пишут? – уже чуть по-другому заговорил Миша, и его рука плотно легла ей сзади на талию, потом, быстро соскучившись, переместилась ниже.
– Ну, прибор тревожной сигнализации, инструкция по применению. Надо – сделаю в письменной форме. Не проблема. Руку прими – войдет кто-нибудь.
– Не войдет. А чего ты не отвечаешь на запросы?
– А чего ты мне зайцев каких-то развратных засылаешь? Костик отследит…
– Не отследит. У меня линия защищена. Пойдем куда-нибудь? Выйдешь?
– Выйду, – согласилась Жанна, чуть пожимая плечами.
– Тогда в 16.15. Бумажку-то возьми. Это правда нужно перевести.
– Переводы через генерального – строго! – сказала Жанна и, быстро увернувшись от его руки, пошла к двери.
Он не успел ее задержать и только прошипел вслед нечто вроде «у-у, стервь!».
– …Ну и чего Миша говорил? – поинтересовалась Анжела, уже одетая в пиджак и ярко накрашенная.
– Инструкцию хотел в перевод сдать.
– И ты?
– Послала.
– Послала?! Мишеньку?! Красавчика, секс-символа? Ну ты даешь!
– Я его за визой к генеральному послала, – добродушно улыбнулась Жанна.
– Накатит вот на тебя.
– Не накатит. Шеф этот порядок сам установил.
Анжела, а потом и Катя ушли, скостив себе несколько минут, а Жанна тщательно причесалась и, подождав еще немного – чтобы вся их команда вышла из здания, – закрыла офис и поехала вниз, уже одна в кабине лифта.
Миша сидел в машине с приоткрытой дверцей и читал «Спорт-экспресс».
– Быстро меня нашла? – спросил он, заводя «чероки».
– Я сконцентрировалась предельно.
– Умница. Куда поедем?
– Куда хочешь. Времени много…
И тут по ветровому стеклу зашлепали крупные капли дождя.
– Так, люблю грозу в начале мая, – сквозь зубы процитировал Миша.
– А я-то думала, мы в парк какой-нибудь заедем, типа Измайловского…
– Нет, в такую погоду там делать нечего. Он осторожно выруливал из ряда припаркованных автомобилей.
– Давай заедем в наш универсам, возьмем чего-нибудь на вечер и поедем к тебе?
Предложил он это чуть неуверенно и робко, что всегда наповал сносило все крепостные стены, которые Жанна возводила, или, по крайней мере, хотела бы возвести.
– Давай. Сейчас развезет вообще…
– Да, погода неустойчивая. Такая жара в апреле…
Так, за разговорами о дожде, который лениво брызгал на разнежившуюся было в тепле Москву, они доехали до своего района, побродили по магазину и оказались у Жанны дома.
– Сумки на кухню отнеси, я сейчас все распихаю…
Жанна забежала в ванную, быстро умылась и переоделась в длинное домашнее платье.
Миша сидел на тахте и перебирал пультом программы. Он открыл балкон, и оттуда по ногам тянуло прохладой.
– Детка, минералки из холодильника мне накапаешь? – попросил он, не оборачиваясь.
– Конечно.
Жанна принесла ему бокал, и он наконец посмотрел на нее.
– А чего ты все какое-то длинное носишь, а? У тебя же ноги нормальные, даже очень.
– Поэтому и ношу длинное. Почему это я должна кого-то баловать дармовым стриптизом?
– А, женские хитрости… Спасибо.
Жанна отнесла бокал на кухню, а когда вернулась, Миша выключил телевизор и ходил по комнате, разглядывая безделушки, расставленные и развешанные по разным, иногда необычным местам.
– У тебя тут так занятно.
– Вчера не заметил?
– Вчера не до того было.
Он остановился перед полкой, на которой стояли пять фигурок.
– А это что еще за орки?
– Это индейские божки доколумбовой эпохи.
– Чего – оригиналы? – недоверчиво покосился на нее Миша.
– Ну нет, конечно. Это ж миллионы стоит.
– А какого этот чувак отвернулся? Не уважаешь, гад?
Прежде чем Жанна успела его остановить, Миша протянул руку, сцапал фигурку и тут же согнулся от приступа ернического, чуть визгливого хохота.
– Ах, так вот чего он прятал-то, а-ха-ха! Ну, покемон! Богатый мальчик!
– Немедленно поставьте на место макака суматранского! Это единственный экземпляр в Советском Союзе! – закричала Жанна, протягивая руку, чтобы забрать скульптурку.
Миша одной рукой придерживал Жанну, пытавшуюся отобрать у него фигурку божка с выпученными глазами, высунутым языком и огромным торчащим фаллосом, а другой вертел его так и сяк, сопровождая действия захлебывающимся, рыдающим смехом.
– И где ж ты такое купила? Скажи, я тоже съезжу и куплю!
Жанна устала бороться с ним, остановилась и сказала:
– Я его не покупала. Я его сама сделала.
– Че-го?
Миша перестал смеяться и уронил руку с фигуркой.
– Осторожно, это папье-маше, картонка. Хрупкая. Поставь. Это сонм божеств. Они должны быть вместе.
Жанне тоже сделалось смешно.
– Ты это сама делала?!И этого пацана тоже?
– Да, и его.
– А кто позировал, а?.. Так, значит – «Миша, мне больно, Миша, я устала», а сама чем втихаря занимаешься?
– Книгу я переводила о мезоамериканском искусстве, – досадливо объяснила Жанна. – Понравились мне эти ребята, я их и скопировала. И его тоже пришлось – раз это пантеон.
Жанна достала книгу в цветастой суперобложке и показала Мише картинки с деревянными фигурками. Миша пробежал глазами по страницам, сравнил свою добычу с фотографией и сказал довольно:
– Да, все так и есть. Как в аптеке. Жанна засунула книгу назад в шкаф.
– Поставь Вицли-Пуцли на место, а то он тебя накажет.
– Не накажет. Мы с ним одной крови.
– Ага. Точно.
– И ты вот сидела и лепила ему это… большое достоинство? – продолжал Миша пытать Жанну. – Раскрашивала, так, кисточкой, раз-раз… Да?
– Да, но это была очень небольшая часть работы, поверь. Если ты обратишь свое благосклонное внимание на других кукол, то увидишь, что они гораздо сложнее в изготовлении.
Миша из вежливости, мельком, глянул в сторону полки.
– Ага, да… Здорово сделано.
– Поставь его на место, пожалуйста. Миша, наконец, подчинился.
– Но пусть вот так стоит – нельзя такое сокровище от людей прятать… А ты мне его не подаришь, а? Или давай я его у тебя куплю? Пусть у меня в кабинете стоит! Во народ балдеть будет!
– Фу, это еще зачем? – поморщилась Жанна.
– Ну, пожалуйста, кошечка!
– Я тебе его подарю, когда ты свой чемпионат выиграешь, – примирительно сказала Жанна.
– Нет, я хочу сейчас!
– Все равно ты раньше чем через месяц на работе не появишься.
– А, ну да, – огорчился Миша, – уговорила. Пойдем пожуем чего-нибудь.
Они пошли на кухню, и Жанна зажгла свет над обеденным столиком – дождь разошелся, и в шесть вечера было уже совсем темно. Миша налил им красного вина, только что купленного в магазине…
– Чемпионский рецепт? Часто лечишься?
– Нет, не часто. Хотя это вещь полезная. От красного сухого никогда алкашом не станешь.
– Тогда пусть будет. Тем более, у нас ведь юбилей знакомства. Точнее, завтра в пять вечера неделя будет.
– Сколько-сколько?! – чуть не поперхнулся Миша.
– Неделя. А сколько же?
– Неделя?.. А мне кажется, мы уже месяца три встречаемся…
– Три месяца назад зима была, Майкл!
– Ну, дела…
Миша недоуменно покрутил головой, с сомнением глядя на Жанну – не прикалывается ли?
– А, вот и я обнаружила твою слабую сторону.
– Какую – слабую? – помрачнел он слегка, как же – у него нашли слабину.
– Неадекватное восприятие времени. То четверг упустил, теперь для тебя неделя до трех месяцев выросла.
– Ты на меня отрицательно влияешь.
– А ты салатику покушай, может полегчает. Они доужинали молча. Жанне показалось, Миша огорчен их будущим расставанием, и ей это польстило. Перейдя в комнату, они включили телевизор и попытались смотреть какую-то подержанную американскую комедию, но это быстро надоело.
Несколько минут после того, как на экране перестали кривляться американцы, они, сидя с ногами на тахте, просто смотрели друг на друга. Потом Миша отодвинул подол у Жанны с коленок и погладил ее по голени.
– Душ принять не хочешь? – чуть глуховатым голосом спросил он.
– Пока нет.
– А я хочу…
– Иди, я же не против. Там есть все, что надо.
– Мне там тебя надо.
– Чего ты такой озабоченный, а? – поинтересовалась Жанна, разглядывая его.
– Я не озабоченный, я – темпераментный, – разъяснил Миша.
– А какая разница?
– Озабоченный хочет всех женщин, а темпераментный – только некоторых.
– Но многих.
– Не многих, но сильно. И еще, озабоченному нужна любая, а темпераментному – эксклюзив.
– Весь наличный эксклюзив.
– Желательно весь, да, – охотно согласился Миша.
– Вот, меня Диана Ершова предупреждала на твой счет… Не послушала я…
– Кто – Динка-то?! – взвился Миша.
– Во-первых, она не Дина, а Диана…
«Да Динка она, Динка! Татарка, Дина Абдерряхимовна – во имечко-то!..
– А во-вторых, хвалиться своими победами над женщинами – низко.
– А никто и не хвалится, дорогая моя. Победы не было! Она сама ко мне клеилась, блин, год целый проходу не давала! Я из-за нее «симку» три раза менял – она через все фильтры проходила, тариф мне высаживала!
Он был явно зол, правда, непонятно на кого, на Дину-Диану или на Жанну.
– Ну, я ведь ее не послушала, – ласково сказала Жанна.
– Еще бы не хватало.
– А почему ты не ответил ей взаимностью? – продолжила она допрос.
– Я черных не переношу. У меня на них не… – Он ткнул пальцем в сторону полки с картонными божками.
– Все, достаточно, поняла. А как же они с Пашей?..
– А это уж потом было. Его она быстро уложила.
– А Паша знает, что она?..
– Нет. Мы ж с Павликом друзья. Зачем такими рассказами жизнь ему портить? Живут нормально, ребенок у них… И Анжелка, что с тобой сидит, – тоже мне колки подбивала.
– И ты тоже отверг ее как «черную».
– Да, а это не мое право?
– Право. Просто, извини, Майкл, не понимаю мужскую логику твоего поведения. Брюнетки тебя не волнуют…
– Абсолютно, – ответил он, презрительно выпятив нижнюю губу, и отодвинул Жаннин подол еще выше, до бедра.
– И девушки тебе нравятся малодоступные…
– Да, кто на шею вешается – та не моя.
– Но я-то не блондинка, согласись…
– Ну ты ж не черная.
– Я темно-каштановая.
Миша, не снимая одной руки с ее бедра, другой поворошил ей волосы.
– Да нет, не темная ты, нормальная…
– Но я и не неприступная крепость, и много сил на мое завоевание тебе потратить не пришлось.
– На тебя?! Да ты меня умучила в дуплянку! – взревел он. – Я вообще не знаю, как я до сих пор с тобой не взорвался!
Он вскочил с тахты и потянул ее за кисти рук.
– Все, хватит болтать! Напялила на себя хламиду, ни ног не видно, ни… у-у!
– Ой, только не рви! – бурно запротестовала Жанна. – Это итальянское платье, четыреста баксов, и то подешевке!
– Доводить мужика не надо, блин!
Хорошо, что рубашка у Миши была на кнопках, а то бы пуговицы пришлось собирать по всему пути до ванной.
– …Дай я воду включу – мне так нравится…
– Давай, но быстро!
Жанна уже знала, что надо сделать, чтобы Мише было хорошо и удобно, и он это оценил, удовлетворив ее быстро, умело и не причинив боли.
– Достал я до… куда надо? Хорошо тебе было? – прошептал он Жанне на ушко.
– Ты просто чудо… Мне все время кажется, что лучше уже быть не может, но ты все равно… делаешь это еще лучше…
– Ты просто развиваешься как женщина… Ну, давай еще, а?
Жанна потерлась лицом о его шею, и он ответил ей.
– Пусть все будет, как ты хочешь…
– …Ох, – вздохнула Жанна, заворачивая воду. – Интересно, в теории это как-нибудь называется?
– Что? – тоже тяжело отдуваясь, спросил Миша.
– Соитие под душем.
– А это важно?
– Может, я запатентую.
– О чем ты думаешь, – потряс он головой, протягивая руку за полотенцем.
Жанна вышла из ванной первой, накинув халатик, и, раз уж они начали свои интимные игрища, расстелила постель. На часах было всего восемь вечера. Та комедия по телевизору все еще шла, но в чем фишка, было все равно неясно, и Жанна выключила звук. Миша пришел и залез к ней под одеяло.
– Чего ты все время одеваешься? Почему я постоянно с тебя что-то сдираю?
– Сейчас прохладно. Ты тоже лучше сиди под одеялом. Простудишься перед своими соревнованиями…
– Ладно, но ты халат выброси. У тебя такая кожа… Зачем тебе вообще одежда?
– Я ж сказала – чтобы не баловать никого бесплатным стриптизом.
Они чуть помолчали, просто лежа рядом. Но долго это не продолжилось. Миша приподнялся на локте и положил руку Жанне на грудь.
– Что это у тебя сосочки совсем обмякли… Больше не хочется? Опять я перестарался?
– А что? – игриво спросила Жанна, чуть царапая его где-то в области пупка.
– А то… поэкспериментировать не хочешь? Самое время – торопиться некуда…
«Ага, вот они, подливки-соусы! Теорию не обманешь».
– Что ты подразумеваешь под «экспериментами»?
– Ну вот, например, как зайчики те – помнишь?
– Фу-у… Это какой-то разврат животный.
– Неправда. Но если нет, так нет. А ты такой фильм видела – «Основной инстинкт»?
– Да кто ж его не видел.
– Не хочешь попробовать, как Шэрон Стоун?
– Хочу! – резво согласилась Жанна и услышала, как Миша в темноте издал какой-то неясный, но явно выражавший ликование звук.
– Только можно мне хлебный ножик взять? Тебя устроит? А то для колки льда у меня нет… Я сейчас! Я мигом!
И она сделала движение сбегать на кухню за инструментом.
– Что?! Ты… ты что издеваешься? Что ты все время надо мной издеваешься? Я с тобой импотентом стану! А ну лежать!
– Там же Шэрон Стоун ножом любовников кромсает… Ты что-то другое имел в виду?
– Что ты будешь сверху!! И ты это прекрасно поняла! – рычал Миша. – А ну, поднимайся живо! Не все ж мне на тебе пахать! Утомила!
Миша поднял ее за талию и посадил рядом.
– Мишенька, я не смогу, – застонала Жанна. – Я не знаю, как это делать…
– Все будет хорошо, – понизил он тон. – Слушайся только, я тебе буду подсказывать и помогать.
– Ах да, ты ж у нас не только боец-практик, но и тренер-теоретик…
– Вот именно… Слушай и запоминай.
Он взял ее за кисти рук, а сам лег на спину.
– Переступи через меня, ну, и сядь мне на колени…
Жанна так и сделала, чувствуя, как Миша трет большими пальцами ее ладони, и от этого по рукам вверх побежало тепло. Потом Мишины руки, скользнув по ее груди, крепко взяли ее за бедра.
– Приподнимись теперь и двигайся ко мне, ну, потихоньку… Еще немного, и мы встретимся…
В комнате было почти совершенно темно, даже уличные фонари почему-то не горели, бегали только цветные тени от телевизора, разгоняя тьму.
– Какая ты красивая… Еще немного вперед… Тут Жанна почувствовала, что цель достигнута.
– Расслабься и продолжай двигаться… Жанна ощутила прикосновение его рук ко внутренней стороне бедер.
– Опускайся… Вот умница. Теперь делай так, чтобы тебе было хорошо… Ты же знаешь, как я это делаю?
Мысль о том, что теперь она обладает им, а не наоборот, ужасно взволновала Жанну, так что волнение отозвалось непроизвольным спазмом, пробежавшим от диафрагмы до самого ее лона, и она вскрикнула от неожиданности и наслаждения, и Миша ответил ей глухим стоном.
Он плотно взял ее за ягодицы и стал задавать ритм, все убыстряя его. Потом, чувствуя, что она поняла, что надо делать, Миша принялся за ее грудь, пропуская соски между пальцев.
«Я сейчас совсем обессилею и не смогу довести дело до конца… Вот обидно-то будет…» – с отчаянием подумала Жанна, но тут Миша резко остановился, сжал ее ягодицы и чуть приподнял ее.
Она почувствовал острое, жгучее наслаждение и, не в силах сдерживаться, застонала и упала бы, если б Миша не поддержал ее.
– Девочка моя, – прошептал Миша. – Тебе ведь понравилось, да?
– Да… Здорово… – Жанна пыталась восстановить дыхание. – А ты… как?
– Я… нормально… ты была великолепна.
– Можно я…
Жанна осторожно попятилась, приподнялась и села рядом с Мишей.
«Наверное, я его все-таки не удовлетворила», – огорченно подумала Жанна.
– Чего ты не ложишься? – вполголоса проговорил Миша. – Озябнешь.
Жанна послушно легла рядом, и Миша накрыл их одеялом.
– Я… все так плохо сделала?
– Ну что ты… Ты же старалась.
– Значит, плохо.
– Не последний день на свете живем. Научишься.
Прошло несколько минут. Миша поцеловал ее в висок и откинул одеяло, спуская ноги на пол.
«Неужели он сейчас… уйдет?!»
– Чего-то хочешь?
– В санузел и чаю.
– Ну, в санузел я за тебя не смогу сходить, а чаю заварю.
– С мятой, если есть.
Когда Миша вошел в кухню, обернутый махровой простыней, Жанна наливала в чайник горячую воду и попыталась, наклонившись, спрятать от него свое огорченное лицо. Он подошел сзади и обнял ее под грудью.
– Ну, не куксись. Еще сегодня потренируемся. Все будет о'кей.
– Мне просто кажется, что я получаю больше, чем даю. Это несправедливо.
– Так и должно быть. Я мужчина, и я просто опытней.
Он отпустил ее и сел напротив за столик. По кухне разлился запах мяты.
– Не поскупилась? – улыбнулся Миша.
– Не жалко. Скоро новый урожай подоспеет.
– Ах вот почему! – рассмеялся он.
– Ты завтра утром на тренировку едешь? – спросила Жанна.
– Да… должен, – озадачился он. – А ты откуда знаешь?
– Ты тогда на дачу приехал с тренировки. Сам говорил.
– А, да. У тебя ж с памятью и логикой все в порядке.
«Он все-таки обижен на меня. Даже не смотрит… Думает, что я не захотела постараться для него».
– Все мы состоим из собственных достоинств и недостатков.
Вдруг Жанна вспомнила одну вещь, которую давно хотела спросить.
– Миш…
Он поднял голову от чашки, которую очень внимательно изучал.
– А откуда у тебя такое отчество и фамилия?
– А это важно?
Ему вопрос, похоже, не понравился.
– Это не важно, это интересно.
– У меня дед из Абхазии.
– О господи, ты еще и баск! – всплеснула руками Жанна.
– Кто я?!
«Глазки в кучку, бровки домиком…»
– Баск. Про Страну басков слыхал? Она в Испании находится. У них свой язык, обычаи…
– А при чем здесь я?
Он все еще не понимал, куда она клонит, лоб был по-прежнему нахмурен.
– Считается, что абхазцы и баски – родичи, поэтому одинаково независимы, неуправляемы и стихийны.
– Да? Не слыхал.
– Ага, когда один твой тезка захотел заглотать Абхазию, как перед этим Аджарию, я сразу подумала, что он зубки-то обломает… И оказалась права.
– А почему ты этим интересуешься?
– Так, занимаюсь на досуге происхождением и историей языков. Даже пришла кое к каким оригинальным выводам.
– Как-нибудь расскажешь поподробнее.
– Я и сейчас могу рассказать, – предложила Жанна, доливая ему чаю.
– Сейчас у меня к тебе другое дело будет. Жанна пропустила это замечание мимо ушей.
– Кстати, небезызвестная Кармен тоже была басконской полукровкой.
– Она как бы цыганкой была?
– Не-а. У Мериме так и сказано – я сильно сомневаюсь в чистокровности сеньориты Кармен. Это прямой намек на баскскую кровь. Для испанца-католика хуже цыгана – только баск.
– И чем же это мы такие плохие? – сузив позеленевшие от злости глаза, спросил Миша.
– Необузданностью страстей, – рассудительно и веско повествовала Жанна. – И полной неспособностью принять ценности европейской цивилизации…
Она мельком глянула ему в лицо, сразу же отвела глаза, но не смогла отказать себе в искушении продолжить такую богатую мысль.
– Вот бы вас с Карменситой познакомить – то-то пух и перья летели! – уже откровенно подзуживала его Жанна.
– Я же тебе русским, не… бас…
– Баскским? – невинно подсказала Жанна.
– Да… языком говорил – я черных не переношу по определению! Анжелка, когда меня густо клеила, в блондинку перекрасилась, но меня даже так от нее воротило!
– А, вот почему она определила тебя как…
