Текст книги "Любовь. Офисная версия"

Автор книги: Людмила Белякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Жанна, чувствуя, что эта мысль возвратит ее к вчерашнему событию, тряхнула головой, стремясь отогнать ее. Та, трепеща радужными крылышками и обдавая Жанну вульгарно-сладким ароматом пачулей, отпорхнула, и Жанна успела захлопнуть двери прямо перед ее любопытным носом.

Единственная, но большая комната, окно и балкон которой выходили на запад, была несколько сумрачной, и от этого казалась более интересной и элегантной.

«Ох, ведь стекла пора мыть!.. – подумала она. – Вот и занятие на отгулы, если Паша не обманет».

Погода преподнесла очередной сюрприз. Температура у Москвы подскочила до двадцати летних градусов, а по-апрельски голые ветви деревьев как-то не вязались с необходимостью надевать легкий костюм, чтобы не упариться в транспорте. Еще и кондиционер кто-то начнет включать уже в апреле.

Переговоры прошли гладко, договор был подписан без изменений и дополнений. Павлик, как глава принимающей стороны, отвез всю компанию в ресторан. Потом, на выходе, чуть помявшись, попросил Жанну сопроводить иностранцев в аэропорт, хотя в этом не было особой необходимости.

– Ну, как договорились, два дня твои и денек – за эту поездку – к отпуску. А то ты мне в четверг понадобиться можешь. Ладушки?

– У бабушки. Ладно. Мне и самой не хочется столько отсутствовать.

– А чё? – насторожился шеф.

– У, мне там столько, поди, уже накидали! Особо не погуляешь.

Жанна полюбовалась на недоуменное, несколько расплывшееся от выпивки лицо генерального и, скомандовав гостям «За мной, джентльмены!», укатила в аэропорт.

С понедельника на вторник можно было роскошно отоспаться, потом побродить по магазинам. В среду разобраться с летним, так внезапно понадобившимся гардеробом, а там – любимая фирма, от которой Жанна успела даже слегка отвыкнуть.

Их контора располагалась частично на одиннадцатом и полностью занимала десятый этаж большого офисного здания. Отдел, где сидела Жанна, был через коридор от секретарского предбанника и директорского кабинета; все остальные отделы были этажом ниже. Паша сделал так специально – чтобы подчиненные не отвлекали его от решения глобальных проблем пустым хождением и дурацкими просьбами.

Аномально тепло было уже третий день, и когда к девяти утра Жанна поднялась к себе на одиннадцатый этаж, она с неприятным удивлением отметила, что горизонт великого города уже затянут мутной пеленой. От летнего пейзажа вид неуютно отличался отсутствием зелени. На фирме и в природе все было чуть не так… как всего неделю назад.

«Ну да ладно. Это весенний авитаминоз».

В их отделе стояло еще три стола. Один, для инокорреспондента, пустовал уже три недели – хозяйка убыла в декрет, и разборка корреспонденции от зарубежных партнеров плавно переместилась к Жанне.

Еще один стол занимала оператор Анжела, отвечавшая за поддержку общей базы данных компании. Анжела сильно недолюбливала Жанну – обычный «комплекс лимитчика». Кроме того, Жанна как-то сказала, что имя у нее ненастоящее, ни французское, ни итальянское, а плод анекдотической страсти армян к иностранным кличкам.

Четвертым был Костя, программист, занимавшийся корпоративным сайтом и локальной сетью. Но он на месте сидел мало, больше шлялся по отделам и травил анекдоты, позаимствованные во Всемирной паутине. К девяти часам, конечно, никого еще не было. Жанна с недовольством глянула на пачку цветных проспектов, мирно, как морские котики на лежбище, посапывавших радом с ее компьютером, и пошла наливать чайник. Вернувшись, она обнаружила за столом инокорреспондента светловолосое существо несерьезных физико-возрастных параметров.

– Ой, здрасте, – сказало существо, тараща на нее синие глаза. – А вы, наверное, Жанна.

– Да, привет. А вы на Ольгино место? Существо радостно закивало.

– Ну и хорошо. Вас в курс дела ввели?

– Нет, – огорчилось существо. – Сказали, с вами работать буду. Я учусь на инязе. Меня Катей зовут.

«Ага, вместо помощника пригнали ученицу».

– Ладно, разберемся.

Появился Костя, бросил глумливо «Общий привет, дамы без господ». Вскоре, горестно вздыхая, притащилась Анжела. Жанна нашла в гадкой бумажной куче пару документов попроще и отдала их юному письмоводителю.

– Электронным словарем пользоваться умеешь, Катюшка?

– Нет, – откровенно призналась она. Жанна показала Кате, как обращаться с «Лингво», велела перевести письма – не торопясь! – и пошла на свое место.

– Что-то Мишка к нам на этаж зачастил, – заметил Костя.

«Мишка?!»

Жанну словно обдало ледяным душем. Хорошо, что она сидела боком к коллегам, – не надо было прятать от них свое опрокинутое лицо. Какой такой «Мишка»? Чемпион? За эти дни Жанна подзабыла – потому что очень старалась – о событиях на директорской даче. И вот, стоило прибыть на работу, как на тебе – «Мишка»!

– Да? – подняла голову Анжела.

– Ага… Полдесятого только, а он опять пробежал.

Сквозь стеклянные стены отдела можно было видеть, кто ходит по коридору, а проходившие видели, чем занимаются находящиеся в отделе.

– Неудивительно – такой цветочек в отделе завелся, – бранчливо заметила Анжела. – С понедельника, как Катька появилась, так и крутится здесь, упырь… Кать, ты учти, у нас тут такой черненький бегает – ты от него подальше держись. Он ненасытный.

– У меня парень есть, – надулась Катя.

– А это ему не помешает. Он крутой, спортсмен, кого хочешь отметелит.

«Слава тебе, Господи, это не меня касается… Просто Миша запал на очередную блондинку… И пусть. Было и прошло».

Жанна, чувствуя огромное облегчение, возвышенную радость и невыразимую симпатию к русоволосой Кате, встала, подошла к девочке и глянула на дисплей.

– Как дела, киса?

Катя набила полторы строчки перевода.

– Пока никак, – виновато пожала плечиками.

– Ничего, научишься. Все будет хорошо.

Они спокойно, перебрасываясь малозначащими замечаниями, доработали до обеда. Жанна спустилась в буфет первой, а когда вернулась, застала в отделе только Катю, говорившую по телефону.

– Жанночка, а как ваша фамилия?

– Андреева.

– Ой, вас просили подойти в… Она протянула Жанне стикер.

– …комнату 10–04.

– Хорошо. Пока плотно не села, схожу, «…хотя не представляю, кому я там понадобилась».

Жанна по лестнице спустилась этажом ниже, где бывала очень редко, поскольку находилась в прямом директорском подчинении, а любимый шеф был рядом. Сначала она ошиблась направлением и вошла не в то крыло – номера кабинетов возрастали.

«Ну как всегда у меня – с точностью до наоборот. Па-а-ашли взад!»

Нужная комната должна была находиться в противоположном конце коридора.

«Ага, 10–06. Следующий – мой».

Еще два шага, и…

И у Жанны чуть подкосились ноги. Под номером «10–04» на двери висела табличка «Отдел безопасности», а ниже – табличка поменьше «Начальник отдела М.М. Дареев».

«И кто же он – Михал Михалыч?» – подумала Жанна, стараясь унять сердцебиение и привести в порядок выражение лица, которое второй раз за сегодняшний день ей нахально не повиновалось. Сделав три вдоха-выдоха, она постучалась и, не ожидая ответа, повернула ручку.

Миша, одетый в тонкий зеленовато-серый костюм, сидя за столом, говорил по телефону и одновременно щелкал «мышкой». Увидев Жанну, он поспешно сказал «Извини, у меня народ, я перезвоню» и положил трубку. Несколько секунд они оценивающе смотрели друг на друга.

«Под цвет глаз костюмчик… Кто выбирал, интересно?»

– Так, госпожа Андреева, – наконец хищно произнес Миша. – Наконец-то вы соизволили появиться на работе.

– Моя загрузка регулируется непосредственно руководством компании, – ответила Жанна, слыша, что голос у нее сел, звучит надтреснуто и немелодично.

– Присаживайтесь, пожалуйста. У отдела безопасности имеется к вам несколько вопросов.

– Даже несколько? – возможно ироничнее произнесла Жанна, садясь в креслице у торца Мишиного стола.

Он проигнорировал эту реплику, деловито взял в руки какой-то файл и вытряс оттуда листки.

«Ну ты ж и гад – досье мое изучал!»

– У вас телефон домашний имеется?

– Имеется.

– Почему не сообщили в отдел? В вашем файле его нет.

– Я с дирекцией работаю, а не с вашим отделом. Кому надо, тот знает.

– Ответ неправильный: Так… А мобильный ваш почему не отвечает?

– Я номер сменила.

– И опять же не сообщили в отдел! Очень легкомысленно и несерьезно с вашей стороны.

«Какой он забавный!»

– Еще вопросы имеются?

– А как же!..

Миша все еще играл роль начальника, отчитывающего ее за нерадивость или, хуже того, – чекиста, уличающего врага народа.

– И какие же это?

– Вы что сегодня вечером делаете?

Теперь лицо у него сделалось чуть смущенное и… радостное. Да, он явно был счастлив ее видеть. И она не смогла удержаться от улыбки.

– Ну не сволочь ты, Майкл, а?

– Позвольте вам напомнить, что вопросы здесь задаю я. Так что – вы свободны сегодня вечером?

Жанна думала, что ответить, а он смотрел на нее, обмахиваясь листками ее досье. Вроде здесь не было особенно жарко?

– Ничего пока не планировала.

«Ведь это же правда… Почему я должна врать?»

– Давай поедем куда-нибудь, посидим? Жанна молчала, изучая его смугловатое, очень гладкое и чистое лицо.

– Ну, чего ты… поедем, – почему-то на тон ниже повторил он.

– Поедем, – еще тише ответила она. – Только чтобы никто на фирме не знал, хорошо? Мне этого совсем не надо.

– Как скажешь. Жанна чуть откашлялась.

– Кстати, – сказала она вполне обычным тоном, – ты в курсе, что твое беганье мимо нашего отдела уже замечено и ему дана соответствующая моральная и правовая оценка?

– Да? – удивился он. – И чего болтают?

– Что твой тигр охотится на эту новенькую Катю.

– На ка-во?! – произнес Миша, изображая негодование.

– На эту молоденькую Катюшу, что нам в отдел дали.

– Сейчас-сейчас, – деловито произнес он, роясь в бумагах. – Ага, вот.

Он бегло просмотрел какой-то листок.

– Пф, да она ж малолетка! Буду я париться, как же… Ну чего, как у нас сегодня?

– Давай в «Погребок» на Пресне сходим. Это рядом. Там по четвергам моды показывают.

– Дав… – вдруг осекся он. – А что – сегодня четверг?!

– Да, а что же?

– У, блин… Я с тобой дням счет потерял. У меня ж сегодня мастер-класс в одном месте!

Теперь лицо у Миши было огорченное, даже немного подурневшее.

– И сколько это по времени?

– Ну, час-полтора. Где-то полвосьмого освобожусь.

– Давай я с тобой поеду, – видя, как супермен смущен и растерян, выручила его Жанна. – Посмотрю, как ты с врагами расправляешься. Поедем в кафешку потом.

– Правда, тебе интересно? – наморщил он лоб, сомневаясь.

– Да чего ж нет. Я на такой тусовке никогда не была. Но ты, ну, после этого как – в кондициях будешь?

– Конечно. Это ж показательные выступления… Где, когда тебя подхватить?

…Жанна возвращалась в отдел, обдумывая, что сказать, если Катя рассказала, куда она ушла, а Анжелка догадалась, что она была на приеме у местного секс-символа. Но Анжела что-то набивала в свою базу, Катя старательно переводила, а Костика, как водится, на месте не было.

– Мне не звонили?

Девчонки дружно покачали головами.

Они без приключений доработали день, а без пяти пять зазвонил Жаннин мобильник. Номер звонившего ей был незнаком.

– Ну, ты спускаешься? – услыхала она Мишин голос.

– Да, как договорились.

– Давай. Я на месте.

Выйдя на улицу, Жанна свернула не к метро, а к дальнему концу здания – там, за углом, должно было стоять его авто. Но машин было много, и большинство из них черные, такие похожие. Жанна неуверенно пошла вдоль ряда одинаково породистых, лоснящихся от сытости тварей внутреннего сгорания, с каждым шагом теряя уверенность в себе и все больше паникуя. Она уже была готова позвонить Мише и попросить самому ее найти, как услыхала:

– Вы далеко пошли, девушка?

Миша выглядывал из окна мордастого «чероки».

– Ох, а я уже думала тебе звонить, – облегченно вздохнула Жанна.

– Садись, – сказал он, открывая дверцу и пересаживаясь к рулю. – Ты что, машину мою не узнала?

– Да ни в жисть… Я машины различаю по принципу «большая-маленькая», «чистая-грязная», «едет-стоит».

Он, выруливая на дорогу, усмехнулся.

– И еще у меня дикий, дамский, топографический кретинизм. В незнакомом месте я вообще не ориентируюсь. Меня надо за руку водить.

– Ясно. А достоинства у тебя какие-нибудь имеются?

– Имеются. У меня бездонная память, безупречный вкус и фантастическая интуиция, которая меня никогда не обманывает.

– Ага, и невероятная скромность.

– Да, это у нас с тобой общее. Нам далеко ехать?

– Не очень.

Они вырулили на Тверскую и двинулись от центра к западной окраине. Минут через пятнадцать Миша затормозил у служебного входа какого-то бетонного здания.

– Значит, так. Я провожу тебя в гостевую ложу и пойду разминаться. Где-то через час десять это все кончится, и мы поедем гулять. Вопросы есть?

Жанна отрицательно помотала головой.

Миша запер машину, взял из багажника большую спортивную сумку, и они вошли в здание. Внутри у двери стоял парень лет семнадцати, заметно широкий в плечах даже под черным цивильным костюмом. На рукаве у него была красная матерчатая повязка, которых Жанна не видела с самого детства.

– Здрасте, Михал Маратыч.

– Привет, Слава. Дежуришь?.. Девушка со мной.

– Это кто? – спросила Жанна, когда они стали подниматься по бетонной лестнице, и парень уже не слышал их.

– Ученик мой.

– А как твое отчество?

– Маратович. А что?

– Ничего, просто уточнила. Я-то твоего досье не видела.

– Там нет ничего интересного.

– …Вот. – Миша вывел Жанну на балкон, с которого был хорошо виден освещенный помост посреди темного зала. – Посиди здесь. Я за тобой приду. Не скучай.

– Постараюсь. Удачи.

Миша исчез, а Жанна принялась рассматривать зал. Включили свет в зале, и в первые от помоста ряды начали понемногу пробираться ребята, подростки, мальчики поменьше. Жанна посмотрела на часы, было без четверти шесть.

«Он. – Маратович, и фамилия явно нерусская. Осетин, что ли? Поэтому излишне сексуален, агрессивен и неверен по определению. Ну а я и не ожидаю ничего постоянного… Потом повезет меня к себе? Не поеду. Не могу я завтра опять в том же костюме на работу ехать».

От этих мыслей Жанну отвлекло то, что над ареной дали полный свет, а в зале, наоборот, притушили, хотя она успела заметить, что первые шесть-семь рядов от помоста плотно заняты публикой, в основном молодняком мужского пола. С Жанной в гостевой ложе сидели еще парочка шушукающихся девиц, видимо тоже подружки выступавших, и еще человек десять.

Действо состояло в том, что по громкоговорителю объявляли участников, как правило – одного с громкими титулами, второго, помоложе, – без таковых. Они проводили короткую схватку, все аплодировали, и соперники, помирившись и пережив заслуженные минуты славы, уходили.

Жанна откровенно скучала, поглядывая на часы, – было уже без двадцати семь, но тут стали объявлять какого-то участника, многочисленные титулы которого часть публики встретила восторженными аплодисментами и боевыми кликами, а другая – отчаянным свистом. Жанна насторожилась, и интуиция не обманула ее.

Сначала на помост вышел коренастый, большеносый и низколобый парень, поприветствовал публику и остался стоять, чуть переминаясь с ноги на ногу и поводя плечами.

Начали перечислять титулы его соперника, и уже в другом месте зала радостно завопили подростки, рукоплеща любимому сэнсэю – или как это у них называется? Жанна отметила, что Мишу встречали более бурно, и почему-то обрадовалась.

Он вышел на помост, приветствуя поклонников воздетыми над головой руками и, кажется, – Жанна не взяла очки – обычной самодовольной ухмылкой. Дали гонг, и низкорослый сразу ринулся в атаку, хватая Мишу за руки.

Жанна улыбнулась собственным забавно-глуповатым мыслям – что этот тип не имеет никакого права прилюдно лапать ее парня.

«Хотя он не мой вообще-то, но все равно. Не фига хапать, чего не велят, ты!..»

Из своих лениво текущих наблюдений Жанна сделала вывод, что победителем здесь считается тот, кто выпихнет противника за ковер или положит его на обе лопатки – не важно, где и каким образом. А теперь на ковре, судя по реакции зала, сопровождавшего движения сцепившихся не на шутку борцов воем, свистом и подбадриваюшими выкриками, деда были серьезные.

«Мишка же сказал, что это – показательные выступления… Чего они так воют?! Фу, как неинтеллигентно…»

Между тем, по-видимому, силы противников были почти равны, и Жанна начала опасаться, что этот крепышок вымотает ее приятеля и одолеет его на глазах у всех. И у нее тоже. Зал притих в ожидании развязки, и даже издалека Жанна слышала мягкий топот и тяжелое дыхание борцов. Или ей это казалось?

Низкорослый вдруг изловчился и сделал Мише подножку, от которой тот едва не упал. Зал дружно охнул. Но Миша сумел вывернуться и устоять, и зал загудел по нарастающей. Тут, видимо, Миша собрался с силами, перехватил соперника за пояс, оторвал его от пола, как-то особенно резко и жестоко крутанул, с диким грохотом бросил на ковер и в прыжке навалился на него.

«Что-то знакомое!» – пронеслось в голове у Жанны, но эту мысль она не сумела додумать, потому что публика взвыла, а судья, до этого резво бегавший вокруг борцов и, по мере возможности, от них уворачивавшийся, вдруг тоже брякнулся на пол и стал, очень нескромно, даже извращенно, заглядывать под спину низколобого.

«А, вот это и называется «дожать соперника!» – обрадовалась своей сообразительности Жанна.

– Я б не против оказаться на месте того, что внизу, – услыхала Жанна гнусный смешок одной из двух девиц, сидевших за ее спиной. – И долго бы не сопротивлялась – не то что этот придурок.

– Чего теряться-то, – ответила ей другая. – Спустимся в раздевалку, познакомимся. Спортсмены – они ребята общительные…

Они захихикали на два голоса. Жанна хотела было оглянуться, но тут на ковре что-то произошло, судья вдруг отпрянул от борцов. Миша отпустил соперника, вскочил, пружинисто подпрыгнув, и издал торжествующий вопль. Потом он подал побежденному руку, помогая подняться. Болельщики тоже повскакивали с мест и учинили невероятный шум и ликование.

«Сейчас Мишка придет за мной, и эти сучки увидят, чей это парень», – подумала Жанна.

Судья поднял Мишину руку, по радио объявили победителя и окончание зрелища. Но маленького Жанниного торжества не наступило. Все, сидевшие в ложе, сразу же потянулись к выходу, и она осталась одна.

– Девушка, а вам особое приглашение требуется? – послышался противный голос сзади. – Комплекс закрывается!

Это была старая толстая служительница в униформе.

– За мной должны прийти, – попробовала возразить Жанна.

– Я закрываю, выходьте!

Пришлось подчиниться. Выйдя из ложи, она даже не смогла вспомнить, с какой стороны они к ней подходили, достала мобильник, и тотчас руки у нее упали от досады – доступность была нулевая. Жанна почувствовала, что к ней подбираются те отчаяние и слабость, которые наступали, когда она оказывалась в тесном пространстве или незнакомом месте, не зная, куда идти.

«Пока Мишка придет, меня здесь закроют на всю ночь… Может, подождать его около машины? Рано или поздно он догадается и спустится… К машине-то он все равно спустится!.. У кого бы спросить, где выход?»

Но все, кажется, ушли. В коридоре с его бетонными глухими стенами было абсолютно и непроницаемо пусто. Жанна пошла наугад, медленно, но потом решила вернуться к ложе. Миша ведь придет за ней туда… Но почему-то ни одной двери она так и не находила. Свернула не в тот коридор?

Жанна прислушалась – ниоткуда не доносилось ни звука.

«Сейчас еще и свет выключат, – обреченно подумала она, поглядев на мутные лампочки в углублениях потолка.

Вдруг она увидела маленькую железную дверку, на которой были написаны какие-то буквы и цифры. Жанна толкнула дверку – та была незаперта, за ней спускалась шаткая лесенка из железных прутьев и ярко горели лампочки без плафонов. На Жанну пахнуло очень влажным и теплым воздухом, как из котельной.

«Там, наверное, будет у кого спросить, как отсюда выбраться… И если я спущусь, то буду ближе к выходу».

Это была не котельная, а какие-то коммуникации, толстые провода и горячие трубы, из стыков которых просачивался пар. Жанне было очень страшно, но все же она быстро пошла вдоль них и шла очень долго, пока не наткнулась на еще одну лестницу с дверкой у верхней ступеньки.

У нее уже подкашивались ноги и выворачивало желудок – хорошо, что она не ужинала. Чувствуя, как ее колотит от страха и отчаяния, она не решалась подняться и толкнуть дверцу, смертельно боясь, что та окажется запертой. Но дверца, омерзительно скрипя, подалась, и Жанна… оказалась в том же самом, как ей показалось, коридоре. Она глянула на обозначения на дверце – да, те же самые. Хорошо, хоть память ей не изменяет в таких ситуациях… То ли они были одинаковые на всех таких входах, то ли она обошла полный круг и вернулась туда же…

– Я никогда отсюда не выйду, я никогда отсюда не выйду, – шептала самой себе Жанна, затравленно оглядываясь, и не в силах уже куда-то идти.

– Ну где ж ты бродишь-то?..

Жанна неясно, стараясь проморгать липкую мутную влагу, застилавшую глаза, видела фигуру в светлом костюме.

– Я тебя уже полчаса по всему зданию разыскиваю!

«Полчаса? А я думала, уже утро…» Миша вовремя подоспел к ней, бросил сумку и прижал к себе, чтобы она не упала.

– Чего ж ты меня не дождалась? – спросил он, гладя ее по голове.

– Меня какая-то тетка выгнала, и все куда-то сразу пропали, и не у кого было даже спросить… Мобильник здесь не берет…

– Ну ладно, все, все… Идти-то можешь?

– Да я и бежать могу – лишь бы отсюда, сказала Жанна, доставая платок.

Страх, разочарованно шипя, откатил, оставляя мокрый берег с бессильно бьющимися рыбками.

– В чем дело, молодые люди?

К ним приближались двое охранников в черном.

«Вот, когда меня нашли, так и эти объявились», – с неприязнью и досадой подумала Жанна.

– Что у нас тут, короче, вообще творится, а? – завелся Миша, поворачиваясь к ним. – Выгнали из ложи моих гостей, они по зданию разбежались…

Охранники Мишу, видимо, узнали и остановились, не доходя десяток шагов.

– Извини, Миш, бывает… Закрываем же…

– «Бывает!»… Девушке моей вот нахамили… «Моей девушке…»

Миша подхватил сумку, крепко взял Жанну за предплечье и повел ее вон.

– Отпусти, я в порядке, – сказала она, когда ребята в черном скрылись из вида.

– Точно?

– Да.

Они быстро спускались к выходу наружу.

– Дай постою пару минут? – попросила Жанна, выйдя на улицу.

– Конечно.

Пока он клал в багажник сумку и отпирал машину, Жанна глубоко дышала, пока не закружилась голова. Но это было лучше того удушья, что подкарауливало ее в темных закоулках и, подкравшись сзади, цепкой лапой закрывало ей рот и нос, не давая вздохнуть.

Миша открыл ей дверцу, и она заметила расстроенный и недовольный взгляд, мазнувший по ее лицу.

– А где твой галстук? – спросила Жанна, чтобы хоть что-то сказать.

Ворот светло-зеленой рубашки теперь был распахнут.

– В сумке. Ты как?

– Нормально.

– Это и есть твой топографический кретинизм?

– Да, в сочетании с клаустрофобией. Впечатляет?

– Весьма. Куда мы собирались-то? Он вывел машину на дорогу.

– В «Погребок».

– А… там чем кормят?

– Да так – пирожные, кофе, шампанское… Дамский репертуар.

– А нам обязательно туда сегодня? Мне по-серьезному пожрать надо.

– Ах да, извини, с победой. Ты был восхитителен.

– Чего ты понимаешь-то, – небрежно усмехнулся он. – Это же не соревнования. Так куда едем?

– Куда хочешь.

Миша отвез ее в какой-то небольшой ресторанчик, где принялся резво уминать один за одним бифштексы, обильно поливая их то кетчупом, то соусом.

«Значит, любит эксперименты и в интимной сфере, – припомнила Жанна теорию. – Жадность в еде – жадность в сексе. Да, это так…»

Кажется, неприятность забылась.

– Зачем же ты этого парня так об пол хлопнул, а? – вспомнила, что хотела спросить, Жанна. – Звук был такой, словно вертолет упал.

– А пусть не выпендривается, – зло ответил Миша, отставляя пустую тарелку. – Думает, если он олимпийский чемпион, то и победа ему гарантирована.

– А он – олимпийский чемпион?

– Серебряный призер. Мы что пить будем?

– Я – зеленый чай с апельсиновым соком.

– Ну, тогда мне тоже.

Выйдя из ресторана, Жанна увидела, что почти стемнело, но было по-прежнему тепло.

– Как ты себя ощущаешь? – как-то особенно осторожно-вкрадчиво спросил Миша, выруливая на Ленинградское шоссе.

– Я в своем виде.

Он уверенно вел машину, положив одну руку на руль, второй вальяжно опираясь на бедро.

– А куда мы, кстати, едем? – так же осторожно спросила Жанна.

– Домой, куда ж еще в такое время, – пожал он плечами.

«Чероки» бойко гарцевал в стаде других машин.

– А домой – это куда, если не секрет? – через некоторое время решила уточнить Жанна.

Миша неожиданно громко рассмеялся:

– Я вот сижу и думаю, когда ты, наконец, спросишь?.. Да на соседних улицах мы с тобой живем, девочка!

Он погладил Жанну по плечу.

– Я жутко удивился, когда увидел твой адрес. Как мы раньше не встретились?

Их район почти целиком состоял из домов, построенных пленными немцами по одному проекту, поэтому Миша только раз спросил Жанну, правильно ли они едут, и остановился прямо у ее подъезда. Надо было прощаться… Жанна посмотрела на Мишу, почти не различая в сумраке выражения его лица.

– В гости пригласишь? – спросил он чуть сипло, и Жанне показалось, что лицо у него нервно и болезненно дернулось.

– Пойдем, – ответила Жанна просто.

– Погоди, я припаркуюсь получше.

Как они поднялись на третий этаж и как она открыла квартиру, Жанна почему-то не заметила. Она едва успела ощупью нажать на выключатель в прихожей, как Мишины руки крепко схватили ее сзади за талию, а на шее ощутились его губы и горячее, прерывистое дыхание.

– Ой, не надо, а?

– Почему?

– Ну ты-то небось душ принял у себя там?.. А я липкая и вонючая.

– Не заметил… Ну ладно, купайся, я подожду.

Миша нехотя ослабил объятия, и Жанна оглянулась, чтобы посмотреть на него. Она ведь, в сущности, еще не рассмотрела его как следует.

– А… можно я составлю тебе компанию? На лице у него было выражение нетерпения и какой-то жестокости, может, не чрезмерной, но заметной.

«А если б я сейчас стала возмущаться непристойным предложением и гнать его вон? Ведь убил бы… ему это и труда не составит!»

– Сделай одолжение, – повела Жанна плечом.

В свое время строители уговаривали ее поставить модную душевую кабинку с эффектом сауны, но, лишь взглянув на это стеклянно-металлическое чудовище, Жанна мысленно сказала себе, что зайдет в него только по приговору суда и в присутствии отряда автоматчиков. Поэтому сейчас у нее стоял простой душ с поддоном и занавеской, которая прикрывала только до половины.

Она едва встала под теплые струи, и почти сразу в дверь деликатно стукнули.

– К вам можно, девушка?

– Если с добрыми намерениями, то да, – пытаясь сдержать улыбку удовольствия, ответила Жанна.

Она услыхала, как за ее спиной зашелестела занавеска.

– Осторожно – здесь скользковато.

– Я крепко стою на ногах.

– Я заметила. Тебя завалить трудно.

– Ну, смотря что под этим подразумевать. Его руки теперь уже не так лихорадочно, но так же крепко обхватили ее. Чтобы ему было удобнее, Жанна подняла руки и заложила их Мише за голову.

– Чего ты нацепила? – недовольно зашипел он, стягивая у нее с волос шапочку для душа.

– Волосы намокнут…

– Пусть мокнут, мне все равно.

Его руки бегали по всему ее торсу, регулярно возвращаясь к груди.

– Слушай, я еще тогда хотел спросить – а у тебя все это… натуральное? – вдруг вполне обыденным голосом сказал он.

– Чего? – насторожилась Жанна.

– Ну, сиськи-попки, а? Уж больно все упругое да крутое… Шрамчиков от операций нет? Силикон ниоткуда не выскочит?

Жанна почувствовала, как он плотно водит пальцем у нее под грудью.

– Все у меня натуральное! Что это у тебя за тенденция – то татушки искать, то шрамчики?.. А вот ты, случайно, фаллопластику не делал? На воре шапка не горит?

– Ч-че-го?

Жанна уже давно ощущала у себя на попе нечто горячее, ясно свидетельствовавшее о серьезности Мишиных намерений.

– Какую-какую пластику?

– Это операция по увеличению члена, – с огромным удовольствием, чувствуя, как ее лицо расплывается в довольно-ехидной улыбке, пояснила Жанна.

– Че-го?! А ну иди сюда!

Он резко сбросил ее руки, повернул к себе и всем телом прижал к кафельной стенке.

– Да я… донором могу быть… по этому делу!

– Ладно, успокойся… Я ж пошутила!

Жанна никак не могла унять чуть истеричного смеха – Мишка иногда был так непосредствен и забавен.

– А вот я не шучу…

Он замолчал, пытаясь справиться со своим сбивавшимся дыханием.

– Ну-ка, детка… ну, ножку свою хорошенькую подними… не мучь меня… расслабься. У нас был тяжелый день, давай друг друга порадуем…

Жанна повиновалась и обхватила ногой его бедро, с удовольствием ощущая, какие там сильные, крепкие мышцы:

– Умница девочка… еще немного повыше.

На них щедрым, чуть свистящим потоком лилась вода, и это почему-то особенно волновало Жанну. Она бы упала, если б Миша не держал ее. Деваться ей было некуда, да она и не хотела, и он проник в нее сразу, почти легко и до конца. Это было совсем не похоже на ощущение от их первой близости. Такое тепло во всем теле сразу… Жанна уронила голову ему на плечо и прижала его к себе руками, чтобы лучше улавливать движения и отвечать на них. А он двигался все быстрее и напористее, и от этого тепло превращалось в зной, и…

«Господи, это что – лава в меня хлынула? А разве такое бывает?!» – ужаснулась она, чувствуя, что, кажется, впилась зубами в его правое плечо, а Миша застонал, то ли от наслаждения, то ли от боли.

Он слегка отпустил ее, его руки прошлись по Жанниной спине и погладили по бедрам. Она потерлась лицом о его ключицу и подняла на него глаза, хотя знала, что мало что сейчас увидит – перед взором металось оранжевое пламя.

– Я, кажется, покусала твоего тигра, – прошептала Жанна виновато.

– Да? – выдохнул он. – Зачем же так? Жанна неверной рукой нащупала рычажок душа и опустила его, брызги постепенно прекратились. Она осторожно, чтобы не сделать Мише больно, опустила ногу и слегка оттолкнула его. Он послушно отступил.

– В порыве страсти, разве непонятно? – чуть обиженно сказала она, нервными движениями закрывая воду.

Миша поглядел на свое плечо. Действительно, чуть повыше татуировки появился небольшой багровый кровоподтек.

– Чё ты наделала-то, а?

Он положил ладони ей на талию и слегка покрутил, словно проверяя, насколько легко ею управлять – верчу как хочу. Ладони у него, давно заметила Жанна, были в мозолях, наверное от гимнастических снарядов, но это ей даже нравилось.

– А чего он на меня пялится своим зеленым глазом в такой момент?

Жанна дотянулась до полотенца, накинула его Мише на плечи и стала его вытирать, стараясь не смотреть ни в лицо ему, ни… ниже.

– Не надо было доводить меня до такого состояния.

– А что, плохо тебе было? Ну, скажи… Ну?

– Хорошо хирург сработал, ничего не скажешь…