Текст книги "Любовь. Офисная версия"
Автор книги: Людмила Белякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– А может, все именно от этого? – иронично и устало произнес он. – Если б я хоть чувствовал, что тебе нужен…
Это замечание застало Жанну врасплох. Она чуть растерялась, почему-то не делая попыток двинуться к лифту.
– Не думаю, что это остановило бы тебя в твоих бесконечных поисках…
– А вот я думаю…
– Я думаю одно, – перебила его Жанна, – помоги Господь той несчастной, которая полюбит тебя по-настоящему. Как твоей бедной маме.
Жанна догадывалась, что Анжела где-то рядом прячется и подслушивает – у них на этаже была куча всяких укромных уголков, получившихся при раскрое пустых пространств на офисы.
Миша не нашелся что ответить, и Жанна добавила:
– Все, Миша, живи с кем хочешь и как знаешь, а меня раз и навсегда оставь. У меня запасных нервов нет.
Жанна отвернулась и быстро пошла к лифту. Ее шаги гулко отзывались по бесконечному коридору. Жанна нажала кнопку вызова и, обернувшись, громко сказала:
– Давай поедем. Я же знаю, что ты здесь. Откуда-то из-за угла выползла помятая и словно побитая Анжела. Они вместе вошли в лифт.
– Да, хорошо ты его умыла.
– Небось руки на себя не наложит. Не тот человек – аккурат к пятнице утешится. А ты языком не трепи. Мне слава победительницы чемпионов ни к чему. Поняла? Мишеньку не позорь, если он так уж бесконечно тебе дорог.
Они молча доехали до вестибюля и, не прощаясь, разошлись у подъезда.
«Расставание, версия 0.3. Окончательная».
Остаток постюбилейной недели они с Мишей не виделись. Сообщений он не присылал, домой не звонил. В дирекцию ходить и вообще светиться на людях после дурно пахнущего скандала он, скорей всего, избегал, да и у Жанны не было никакого желания искать встреч. Кроме того, вся фирма старалась ликвидировать незавершенку до июльско-августовского каникулярного штиля, и Жанна не могла поднять головы от клавиатуры. Потом коллективу выдали зарплату плюс полугодовую премию согласно индивидуальному вкладу в дело процветания инвестиционного бизнеса. Жанна, как следствие, двинулась по магазинам, стараясь загладить пакостный, липкий след, оставленный в ее душе длинными звездуньиными ногами.
«Да, лучшее лекарство от стресса – это хороший драйв по бутикам, – думала вечером в пятницу Жанна, поднимаясь по лестнице. – Где у женщины находится любовная точка Г? В конце слова шопинг».
Ввалившись в квартиру с пакетами и плюхнув их в прихожей, Жанна ринулась на кухню ставить чайник и, как это часто случалось, не заперла за собой дверь. Когда она выглянула на шум в прихожей, Миша уже был в квартире и, брезгливо кривясь, перешагивал через ее покупки.
– А может, стоит спрашивать разрешения у хозяев?! – буквально завопила Жанна, возмущенная скорее собственной несобранностью, нежели бесцеремонным Мишиным вторжением.
Он поморщился от звука ее голоса, словно у него болела голова. Костюм на чемпионе был дешевый, вид – осунувшийся, даже у рта залегли складки.
– Не кричи, пожалуйста. Просто послушай – в последний раз, а?
– Да все я уже слышала! Ты просто безмозглый, необузданный маньяк! Убирайся! Ничего нового ты мне не скажешь!
– А ты хоть старое до конца попробуй понять.
– А зачем? Я не строю на твой счет никаких планов. И что вообще должна в тебе понимать? Что ты – истинный сын своего отца и не можешь видеть ни одной бабы, чтобы не задрать юбку? Я это уже поняла, и если это наследственное, то и неизлечимо…
– Я стараюсь…
– И это слышала.
– Пожалуйста, дай последний шанс…
– Хорошо. Шанс я тебе дам.
Миша, похоже, не ожидал такой легкой победы. Глаза его блеснули надеждой, губы растянулись в чуть жалкой, но откровенно радостной улыбке, он даже моментально похорошел. Но все-таки он плохо знал Жанну. Она ведь тоже папина дочка.
– Только ответь на один вопрос.
– Да? – чуть напрягся он.
– Ты с этой «звездой» предохранялся? Было у тебя время резиночку-то продуть? А то, по-моему, вся эта история целиком, включая турнир по кикбоксингу, заняла не больше пятнадцати минут? А?
– Нет, не предохранялся, – нехотя признался он, мгновенно потухнув и отведя глаза.
– И что ты принес мне от нее «звездного»? СПИД или что-нибудь попроще? Генитальным герпесом не наградишь мимоходом? Не слышу?
– Ну, – нехотя заговорил Миша, – а почему она обязательно должна быть заразной?
– Я не говорю, что она заразная. Я говорю, что не хочу рисковать, потому что она сама не помнит, с кем и что у нее было на предыдущем концерте. Так что через три месяца сделаешь анализ на СПИД и придешь ко мне со справкой. Устраивает такое условие?
Он пожал плечами, глядя в пол.
– Ладно. У тебя вообще-то какие жизненные планы?
«Ох, ну ты и спросил! Ох, вот я тебе и отвечу!»
– Вообще? Вообще я хочу выйти замуж за нормального парня и до тридцати лет в законном браке родить хотя бы одного здорового ребенка, пусть даже его отец и не будет слишком красив, богат и знаменит.
– И что – есть варианты?
Он поднял на Жанну загоревшиеся мрачноватым недовольством глаза.
– Будут – когда я так решу. Отец зовет меня к себе – преподавать в Академию ФСБ. Там много весьма приличных молодых людей. И спортивных, и без психических заскоков. Комиссию они проходят очень серьезную, знаешь ли… Все, Миша, тебе следует отдыхать после напряженной трудовой недели. Мне, кстати, тоже.
Жанна бочком прошла мимо Миши, который так и стоял в прихожей среди пакетов с покупками, открыла дверь и жестом показала – выметайся!
– Погоди еще минуту, – произнес он глухо, толкнув дверь назад.
– Господи, да что ж еще! – театрально заломила руки Жанна.
– Жанна, я… я должен выступить в двух-трех коммерческих турнирах…
– Я-то здесь при чем? – скривилась в ироничной улыбке Жанна. – Парой, что ли, выступать будем? Ух, я и отметелю кого-нибудь из твоих! Опыт есть!
Она откровенно и весело рассмеялась собственному предположению. Мише пришлось это стерпеть.
– Нет, парой мы метелить никого не будем, – терпеливо сказал он. – Я справлюсь один. Но осенью я куплю хорошую квартиру, и мы… сможем пожениться… Будем жить как нормальные люди…
Он опять жалко улыбнулся.
– Детишек заведем… Вот мне и родишь сына…
– Че-е-е-го-о?!
Жанна ожидала многого, но только не этого… Мишка Дареев делает кому-то предложение руки и сердца?! И этот кто-то – она?! Ее просто подбросило от возмущения. Как ему могло прийти в голову такое?
– Чтобы я, вроде твоей мамы, годами и десятилетиями терпела измены?
– Гулять я не буду, обещаю, – решительно мотнул головой Миша.
– …Чтобы мой сын сделал несчастными полсотни девчонок, которые еще на свет-то не появились? И как же ты сможешь «не гулять», когда твоя бедная жена на сносях будет?
Он безнадежно вздохнул и отвел глаза.
– Нет, извини, Миша, но с этим не ко мне. К Анжелке присвататься не хочешь? Она-то на что угодно ради тебя готова – на край света, говорит, пойду босиком!
– Мне не нужна женщина, которая за мной бегает. Я хочу, чтоб она меня в руках держала.
– Миша, я твоим воспитанием заниматься не буду. Мне это явно не под силу. Слишком запущенный случай.
Он что-то хотел сказать, но Жанна его опередила:
– Даже пробовать не стану.
– Тогда зачем все это было? – поджав в нарастающем раздражении губы, спросил он.
– Что «это»?
– Ну, наши встречи…
– Ну, встречи и встречи. Пока меня это хоть как-то устраивало, встречались…
Жанна развела руками.
– А теперь не встречаемся.
– Значит, все это время ты просто разрешала мне себя трахать, да? – уточнил начавший мелко вибрировать Михаил. – Есть мужик – хорошо, а нет – тебя и не колышет? Так?
Жанне показалось, что на подзеркальнике начал слегка подпрыгивать баллон с дезодорантом.
«Ах, вот ты как… Ну, получай!»
– Так. Я и не озабоченная, и даже не темпераментная. Я своим страстям хозяйка. А ты думал – я у тебя испытательный срок прохожу? Терплю, прощаю и дожидаюсь предложения оформить отношения? Нет, как видишь.
Он не ответил, снова тяжко – вздохнул и пожал плечами.
«Кажется, запас его выразительных средств израсходован. В сексе он куда изобретательней».
– Все, Дареев, свободен.
– Это твое последнее слово?
– Да, господин прокурор. Никакой пощады изменникам и предателям! И никаких серенад. А то позвоню в РУБОП.
Жанна открыла дверь. Миша, выскользнул, как он умел – бесшумно и неуловимо. В квартире воцарилась тишина – только журчала в кухне вода в кране, который не завернула Жанна, не успевшая поставить чайник. «Конец сеанса».
Она заварила чай с жасмином, от которого отвыкла, потому что в последнее время делала мятный чай для Миши, и начала чуть тосковать. Покупки, выжидательно столпившиеся в прихожей, разбирать ей почему-то не хотелось.
И чтоб Мише быть хоть чуть-чуть поспокойнее, предсказуемее… Сейчас бы они пошли в душ, купать его ручных тигров… Потом, обсуждая разные интимные темы, плавно переместились бы на тахту… И вовсе он не примитивен – напротив, совсем не глуп, удивительно подчас забавен и ни на кого не похож… И если б был он предсказуем и посредствен, был бы ли таким очаровашкой, секс-символом и кумиром многочисленных поклонников обоего пола? Да вряд ли. Вот если б она сейчас позвонила ему и сказала – приезжай… Приехал бы?
Жанна перестала размышлять, как всегда это делала, дала волю интуиции. Приехал бы?.. Скорей всего, да. Приехал бы.
Жанна взялась за мобильник… Нет, не надо этого делать.
«Сотру его номер, и все тут! Конец соблазну».
На память она Мишин номер не знала, значит, и восстановить было бы сложно. И он, получив «последний и решительный», вряд ли будет звонить. Надо же – ему наотрез отказали и выставили…
«М-м, что было бы на фирме, если б кто-то узнал об этом! Сейчас он, поди, и сам рад, что я так тщательно от всех шифровалась».
Номер Мишин Жанна все-таки не стерла – тетя Интуиция не присоветовала, но мобильник уложила в уик-эндовскую спячку.
Выходные Жанна провела у отца на даче. На мачехин вопрос, где ее поклонник, спокойно ответила – готовится к коммерческому турниру, на квартиру зарабатывает.
– Предложение, кстати, сделал, – не смогла сдержать женского тщеславия Жанна.
– Правда? – почему-то обрадовалась мачеха. – И ты чего?
– Пока отклонила. Отцу ничего не говори, ладно?
«Запрос не подтвержден. Система не готова».
Но чемпион был не из тех, кто отступает, и в среду Жанне на компьютер поступила сухая, официальная депеша следующего содержания: «Уважаемая Жанна Юрьевна, могу я попросить Вас о профессиональном одолжении? С лучшими пожеланиями. М. Дареев».
«Что, опять институтский «хвост»прицепить хочет? Ну пусть – это можно», – подумала Жанна и отписала: «Сделайте милость, Михаил Маратович, обращайтесь. Оказывать интеллектуальную помощь – почетный долг каждого цивилизованного человека. Ж. А.».
– Ты чего так гадски ухмыляешься? – сквозь зубы, искоса глядя на Жанну, процедила Анжела.
– Тебе соврать или огорчить? – и не пытаясь скрыть злорадства, ответила Жанна.
Она стукнула по «энтру», отправив сообщение. Анжела поняла, о чем речь, и промолчала, еще более потемнев лицом. Жанна вдруг поняла, что, незримо присутствуя при окончательной Мишиной отставке, Анжела опять начала на что-то надеяться.
«Эх, бедняжка-черняшка… Знала бы ты!»
На почтовом ящичке опять замотался флажок. Жанна открыла сообщение.
«Спасибо за согласие. Не будете ли так любезны, Жанна Юрьевна, сопровождать меня на одно мероприятие в эту субботу? М. Д.».
Жанна была разочарована. Опять вся та же схема разводки – куда-то ее сводить, вроде загладить вину, и затащить в постель… Нет, надоело. Не выйдет.
«Огорчена откровенной бедностью Вашей фантазии и потому отказываюсь. Обращайтесь к техническим блондинкам».
Анжела, хоть и была занята, все время искоса следила за Жанной. Но пришло время обеда, и Жанна выключила компьютер – чтобы сообщение вернулось к отправителю как недоставленное и чтоб у Анжелы не было соблазна влезь в ее почту, пока она будет на обеде.
«Чтоб вам всем захлебнуться своими животными страстями, а? Чем у вас только мозги забиты?» – раздраженно подумала голодная Жанна, отправляясь в буфет.
Надо ли удивляться, что Миша появился там через десять минут, быстро, чтобы Жанна не убежала раньше, покидал в себя салат и, когда она пошла к себе, догнал у рукомойника.
– Жанна, мне это очень важно, – начал он без приветствия, хотя не виделись они несколько дней.
– Что именно?
– Эта тусовка… Там будут иностранцы… Дело идет о моих выступлениях на международном уровне. Знаешь ведь – у спортсмена век короткий.
– Ах да, – ответила Жанна, просияв широкой, довольной улыбкой. – Надо успеть заработать на хорошую жизнь себе, жене и детям.
– Да, и это тоже, – охотно, но скучно согласился он.
– И при чем же здесь я?
– Там будут иностранцы, влиятельные в нашем бизнесе… Мне понадобится переводчик.
– У иностранцев будут свои переводчики.
– А мне не надо, – сказал Миша, вытягивая из держателя бумажное полотенце, – чтобы мои конкуренты знали, о чем я с ними беседовал. Пожалуйста…
Жанна была озадачена и обезоружена. Почему она должна портить Мишину карьеру отказом? Не окончательный же он мерзавец, в конце концов. По этой земле ходят толпы людей много-много хуже его.
– Это мне очень важно, – снова заговорил Миша. – Почему я должен обращаться к кому-то еще, если есть ты? Это же работа, и все будет оплачено по первому разряду.
– Ну, если это касается твоей карьеры, – пожала плечами Жанна. – Ладно… А разве у тебя есть конкуренты?
Спросила, вполне искренне удивляясь.
– Конкуренты – да, есть. У меня соперников нет, – кичливо повел головой Миша.
– Хорошо сказал, – чуть усмехнулась Жанна.
– Как мог. Это состоится в субботу, где-то после обеда. Я еще уточню.
– Хорошо, я буду. Тебе это обойдется в стольник баксов в час. Стандартная цена.
– Как скажешь. У тебя найдется… что надеть – пошикарнее? Если нет, я…
– Все у меня есть, Миша. Я все-таки генеральская дочь.
– Значит, двадцать процентов доплаты за благородное происхождение. Я все уточню и подъеду за тобой. Ты ведь… не откажешься в последний момент?
«Думает, я захочу отомстить?»
– Нет, Майкл, на подлянку я, надеюсь, не способна и слово держать умею. Ты за собой получше следи, хорошо? Я-то свои слабые стороны знаю.
Жанна внимательно посмотрела ему в глаза. Они были усталыми и тускло-серыми.
– Я буду готова к твоему приезду.
Она повернулась и вышла из умывальника.
«Сколько людей нас видели и что решили по этому поводу?»
Жанна вышла из буфета и направилась в свой закуток.
– И о чем же вы так мило беседовали с Дареевым? – не поднимая головы, прошипела Анжела.
«Доложили уже!»
– О том, что тебя переводят в филиал на Каширку. Ты же где-то там квартиру снимаешь? Ну, так для твоего же удобства. Отдел безопасности будет ходатайствовать за тебя перед дирекцией.
Больше ни о чем она Жанну не спрашивала.
За оставшиеся до «важной тусовки» пару дней надо было извлечь из хранения самый «шикарный» Жаннин костюм – тот, что подарил отец на выпускной вечер, и привести в порядок голову – покраска, сделанная на юбилей, уже чуть поблекла.
«И чем бы нам удивить Мишу?»
Прикид должен был соответствовать – белый парчовый костюм с воротником и манжетами из перышек. Слегка вульгарно и капельку безвкусно, но бесподобно красиво – как все вещи от Кристиана Лакруа. И Жанне костюм шел – даже чересчур, выгодно подчеркивая формы. Мишины спонсоры, или кто они там, должны были впечатлиться.
Чемпион позвонил в шесть вечера в субботу и сказал, что сейчас прибудет.
– Давай, я готова – только на шпильки взлететь.
– Еду, – сказал он, и через пятнадцать минут Жанна услышала, как подкатил его «джип».
– Опять у тебя душа нараспашку, – начал он, открывая дверь, но прямо на пороге поперхнулся собственными словами.
Жанна покрасилась в серебристую блондинку, правда, чуть от этого повзрослев, и теперь была словно осыпана инеем.
– Вот это да! Ты прямо Снежная королева!
Сам он был одет точно так, как на свой «чемпионский» банкет, и глядел на нее с неподдельным восторгом.
– Да, и присутствующие будут концентрироваться вокруг меня, как вокруг торта-мороженого, – засмеялась Жанна, влезая в белые туфли. – Куда мы точно едем? Адрес скажи мне.
– Какая разница? Я доставлю тебя в оба конца, – весело, явно ободренный ее легким настроением, ответил Миша.
– Майкл, извини за бестактное напоминание о фактах из прошлой жизни…
Он чуть поскучнел.
– …но участие в твоих спортивных мероприятиях, как правило, плохо отражается на моем здоровье. Я хочу оставить сообщение кузине – ну, чтоб хоть родные знали, где меня искать в случае чего.
– Все будет хорошо, я гарантирую. Жанна пропустила его слова мимо ушей и сняла трубку.
– Я тебя слушаю. Так… И контрольное время возвращения задай, пожалуйста.
Миша нехотя назвал ей адрес и название заведения.
– Это что – Рублевка, что ли?
– Что ли да.
– Хорошо, едем.
Жанна взяла сумочку и вышла вслед за ним.
Стояли пышные июльские дни, когда еще незаметно было, что день пошел на убыль. Солнце – хоть загорай, горячее, и в машине Жанна по-свойски расстегнула жакет, под которым был только кружевной «бюстик».
– Нарочно, да? – полусерьезно спросил Миша, подозрительно на нее покосившись.
– Так синтетика и с подкладкой. Жарко.
– Кондиционер же есть.
– Ой, только не это! – воскликнула Жанна, перехватывая Мишину руку. – Я простужусь еще до прибытия на место!
– Что ж вы, женщина, такие из себя хилые? – досадливо произнес он, но включать вентилятор не стал.
– Уж какие есть…
Когда они прибыли к месту важной Мишиной тусовки, там уже было полно дорогих машин, и новые подъезжали еще и еще.
– А сражения на кулачках будут? – просто так поинтересовалась Жанна.
– Не запланировано, но кто знает, – ответил Миша, запирая машину. – Ты как, не нервничаешь?
– Пока не очень. А надо?
– А я вот нервничаю.
– Шутишь.
Пройдя без проблем фейс-контроль, они вошли в зал. Это был фуршет средней, по общепризнанным меркам, людности и накрученности – все-таки лето, не светское время. Над толпой висел гул голосов, почти перекрывавший ненавязчивую фоновую музыку. Здесь, по-видимому, собрались более или менее знакомые люди, потому что, идя по ресторанному залу, Миша раздавал направо и налево улыбки, поклоны и рукопожатия. Публика в основном состояла из немолодых пузатых мужчин, чаще южного типа, в хороших костюмах, и полупрозрачных девушек с длинными светлыми волосами и, как правило, в черных или темно-синих платьях без рукавов.
«Модель тусовочная, демоверсия.
Специально показывают тонкие, беззащитные руки – намекают на бескорыстное спонсорство».
Но по-настоящему красивых женщин здесь мало.
«Как гхаварят у нас на Востоке, тощая кобыла – еще не лань».
Убедившись, что она здесь отнюдь не самая дурнушка-замарашка, Жанна сразу же заскучала.
– Давай ты возьмешь что-нибудь себе, посидишь, а я разыщу своих людей, ну и посмотрим, как будет складываться ситуация, – предложил Миша.
– Да, конечно. Делай как тебе удобно. Я в полном порядке. Уже освоилась.
Жанна утянула со «шведского стола» со сластями кофе глясе и пирожное, села на кожаный диван и принялась ждать возвращения Мищи. Не было его довольно долго. Мимо уже несколько раз проходили, исподтишка ее разглядывая, пара-тройка персонально необлондиненных мужчин, когда прибежал чуть взбудораженный и порозовевший Миша.
– Ну ты как?
– Лучше всех, – сказала Жанна, ставя опустошенную посуду на какой-то столик поблизости.
– Пошли тогда?
– Угу, сейчас.
Жанна ловко, на ощупь, подкрасила губы, и Миша, придерживая под локоток, провел ее через зал. Поднявшись на второй уровень, они очутились в хорошо обставленном кабинете. Там уже сидел один толстый и лысый мужчина, явно импортный, и какой-то носатый тип пожиже. При появлении Жанны толстый и лысый неловко встал. Глядя на него, немного отлепился от кресла и жидковатый.
Жанна, сразу понявшая, кто есть кто, решила перехватить инициативу, застрекотала по-английски, подала толстому свою визитку и быстро прочла на его визитке, что он – натуральный турок и хозяин сети спортивных клубов.
– Анзора ты знаешь, он был тогда у меня на банкете, – вставил Миша словцо в обмен любезностями между Жанной и турком.
– Да, – из вежливости ответила Жанна, доставая блокнот и ручку. – Давайте, говорите – чего ему поведать надо.
– Скажите ему, что мы заинтересованы в участии в коммерческих турнирах за рубежом, – заговорил Анзор.
– …Это означает, что ты будешь ездить по этим клубам и колотить бедных турок за их же собственные деньги? – уточнила Жанна, когда они, отговорив час, вышли из кабинета.
– Ну, в общем, да. Такой бизнес! – радостно сообщил еще более приятно возбужденный Миша.
Носатый Анзор отправился класть турка на место, а Миша, только что не подпрыгивая на ходу, увел Жанну в зал.
– Не устала? – поинтересовался, заглядывая ей в лицо.
– Да нет, это все несложно. Но ты все-таки дай кому-нибудь, кто понимает, договор почитать. А то втиснут какую-нибудь строчечку мелкими буквами, а потом и денег не заплатят. Скажут – это была благотворительность, и вы за это сами расписались.
– А тебе будет жалко, если меня кинут? – широко улыбнулся Миша.
Странно – уже который раз Жанна не улавливала в Мишиной улыбке того, присущего только ему чувственно-хищного отблеска. Или он действительно полностью принял отставку и теперь воспринимает Жанну только как коллегу и хорошую знакомую? Или это реакция на удачные переговоры и радужные перспективы?
– Мне жалко того, кто тебя кинет, – не смогла не укусить его Жанна.
– Правильно. Потусуемся чуток, если ты не торопишься?
Они еще что-то пили, сидя у стойки, Миша представлял ее – как подругу – каким-то людям, чаще немолодым. Жанна еще пару раз говорила по-английски, раздавала и собирала визитки. Декоративные блондинки, присутствовавшие при этих беседах, ревниво оглядывали ее, кисло улыбались и помалкивали.
«Обаяние иноговорения не заменишь ни диетой, ни окраской», – расслабленно подумала Жанна, ловя недовольный взгляд очередной анемичной кисульки.
– Ну, чего – едем домой? – спросил ее Миша, когда было уже около одиннадцати вечера.
– Да, если ты закончил свои дела, можно шабашить и – по хатам.
Жанна постаралась невзначай дать понять, что она здесь на работе, а дома у них – на разных улицах. Она не видела выражения его лица, потому что Миша смотрел в зал, как бы прикидывая, все ли он сделал, что хотел.
«Понял намек?»
– Да, поехали, – сказал он никаким тоном. «Похоже, да. Понял».
Жанна сползла с барного стула.
– Слушай, Дареев, а ты и шустрый – как электрический веник…
Жанна и Миша дружно повернулись на голос. Рядом стояли двое парней, неуловимо друг на друга похожих – в черных костюмах, спортивные. Короткие стрижки лишь подчеркивали откровенно низкие лбы. С ними был человек постарше, внимательно следивший за всеми, и за ними с Мишей тоже.
«Ага, это и есть конкуренты!»
– А нешустрые в нокдауне валяются, – с вызовом ответил Миша.
– Против лома нет приема, – скривился один из молодых.
– Есть. Просто не все его знают, – отреагировал Миша.
– Миша, пойдем, – позвала Жанна, отойдя уже метра на четыре. – На вас обращают внимание.
Действительно, несколько человек – а зал был все еще многолюден, – повернулись в их сторону.
– А это кто еще? – мотнул головой в сторону Жанны один из троих.
– Это мой личный переводчик.
– Хорошо жить стал, смотрю.
– Миша, – опять позвала Жанна, и он, смерив троицу презрительным взглядом, пошел за ней.
– Это те, у которых ты отбил турка? – поинтересовалась Жанна, уже идя с Мишей к автостоянке.
У нее вдруг заныло под диафрагмой. К чему бы это?
– Да вроде нет… Никому ж не заказано предложить сотрудничество.
– Но не у всех так кстати появляется личный переводчик, – лукаво улыбнулась Жанна.
– Типа того, – ухмыльнулся он.
– …Поедем поскорее – мне что-то не по себе. – Жанна поспешно села в машину.
– А куда торопиться? – опять расплылся Миша.
– Я устала. Вроде шестой рабочий день у меня.
– Да сейчас…
Миша, видимо все еще пребывая в эйфории, не торопился выехать со стоянки, только лениво вставил ключ зажигания.
– Миша, – начала нервничать Жанна, – я выполнила свои обязательства. Выполни свои и отвези меня домой.
Откуда-то издалека к Жанне быстро, поспешно, словно стараясь ее нагнать, приближалось что-то огромное и страшное, неподъемное и неотвратимое – какой-то один большой лангольер, посланный лично за ней… Раньше такого никогда не бывало.
– Ах да, извини… Не сообразил.
Миша, нарочито не торопясь, полез во внутренний карман пиджака, нащупал и вынул бумажник.
– Миша, это потом! Пожалуйста, ну поедем! Поедем!
– Ну дай расплатиться-то…
Жанна почувствовала, что ее уже начинает колотить этот ее приступ безотчетного страха. Миша, мило улыбаясь, смотрел на нее с преувеличенным интересом, тщательно отсчитывая купюры.
– Миша, – слыша, что уже срывается на крик, – пожалуйста, поедем! Эти ребята сейчас
' придут сюда!
– Ну и что? Пусть приходят, – выпятил губу чемпион. – Неужели я не смогу защитить тебя?
– Я не хочу, чтобы меня защищали! Я хочу, чтобы мне не угрожали! Поехали отсюда!
– Ой, ты сейчас такая смешная, – заметил Миша, протягивая ей несколько «зеленых», – губки так трясутся… слезки капают…
Жанна чувствовала, что по лицу уже текут горячие потоки.
«И ему это смешно?! Мои страдания – это смешно?!»
– Поедем, поедем! Пожалуйста, поедем! – уже в голос рыдала Жанна, стуча кулаками в переднюю панель.
– Машину мою ломать не надо, а? – досадливо начал Миша. – Она больших де…
И тут с оглушительным треском на Мишиной машине разлетелось заднее стекло. Фонтан осколков засыпал салон, краем глаза Жанна увидела, что кто-то пытается открыть дверь с ней рядом. Она мертвой хваткой вцепилась в рукоятку, одновременно пытаясь упрятать голову куда-нибудь пониже. То слепое, вязкое и тяжко-непреодолимое, приближение чего она почувствовала, как раз проходило над ней, обдавая могильным холодом и все глубже вдавливая в кожаное сиденье. Кажется, она краем уха слышала крики, вой сирены, еще какой-то шум и ругань, топот ног…
– …Прекрати истерику, ну!
Жанна с трудом выкарабкивалась из остатков этой массы, которая только что чуть не поглотила ее. Она еще не могла сдержать рыданий, но уже чувствовала, что они едут по ночному шоссе, очень быстро, что Миша жутко зол, раздражен и раздосадован.
Прохладный воздух, теперь продувавший «джип» насквозь, чуть успокоил Жанну. Подняв голову, она с запоздалым ужасом увидела, что в относительно целом лобовом стекле красуются два пулевых отверстия.
Жанна трясущимися руками отыскала в сумочке платок и вытерла глаза.
– В нас что… стреляли?
Миша не ответил, сосредоточась на дороге.
– Я спрашиваю – в нас стреляли?
– Да, да! – рявкнул Миша. – Стреляли…
– О господи, я знала, знала, что так будет!
– Да что ты знала!.. Знала она, – зло и грубо пробормотал он.
Слезы у Жанна все никак не останавливались, но отчаяние и страх постепенно откатывали, оставляя гулкую пустоту.
– Я же всегда знаю, что что-то должно случиться, и просила тебя ехать! Я же тебя умоляла! Почему ты не послушал?
Платок уже был мокрым и черным от смывшейся туши.
– Хотел разобраться с этими придурками, – сдавленно нехотя ответил Миша, резко тормозя на светофоре – они уже въехали в Москву.
– Почему это надо было делать при мне? Я же просила, просила уехать!
Жанне снова захотелось расплакаться, но она сдержалась. Из автомобилей рядом за ними наблюдали какие-то люди. Один ловил их в камеру мобильника.
Жанна увидела, что разбито не только заднее но и левое боковое стекло. «Еще бы – вдрыз побитые едем… В милицию не хватало попасть».
– А я вот взял и не уехал, – наконец ото звался Миша.
– Да, и тебя, кажется, очень позабавило мое состояние? Хороша благодарность за помощь, ничего не скажешь!
Миша слегка дернул головой и не ответил. Скорость пришлось сбросить – город будто и не собирался ложиться спать, движение было весьма активное.
До дома они доехали молча. Миша не счел нужным даже извиниться.
У подъезда Жанна быстро выскочила из «джипа» и, хотя ноги у нее были абсолютно ватными, мигом взвилась к себе на этаж. Ключи, как водится, долго не находились, и, когда она попыталась закрыть за собой дверь, ощутила сопротивление – Миша решительно двинулся вслед за ней в квартиру..
– Давай поговорим…
– О чем? Как забавно у меня губки дергаются и слезки текут? Смешно, да? Еще не налюбовался? Скотина…
Жанна вдруг ясно вспомнила выражение Мишиного лица – он так старался выказать ей свое презрение, так веселился…
– Ну, извини…
«Ах, вот и сподобился!»
– Никаких извинений – убирайся раз и навсегда! Я пыталась сохранить элементарно приличные отношения, но ты и это сумел изгадить. Ведь сумел!
– Ну, извини, пожалуйста, извини! Я прошу у тебя прощения!
Миша чуть не сложился пополам, говоря это.
– Вот и я так же тебя просила – поедем, поедем…
Жанна зашла в комнату и скинула жакет. Заметив, что в парче и перышках застряло несколько мелких осколков, она решила отнести вещь в кухню.
– Что? – озадачился Миша, увидев ее в лифчике и с жакетом в вытянутой руке.
– Ничего, просто под обстрел я попала – стеклышки вот и понастряли… Плакал мой натуральный Лакруа.
– Да я новый тебе куплю! – небрежно махнул рукой Миша.
– Ага, меня в нем и похоронят!
– Ну что ты говоришь!
– Что есть! Сначала авто свое залатай – машинка-то, говоришь, дорогая?
По его лицу пробежала тень недовольства; на скулах горели два лихорадочно-алых пятна.
– Да, штуки на четыре я налетел, это точно, – недовольно признал Миша.
– Прекрасно! Я очень рада! Так тебе и надо! Уехали бы вовремя, и все были бы целы, и я, и твой драгоценный «чероки». Я тебе говорила – сволочью быть крайне невыгодно.
– Жанна…
– Все, Миша! Теперь между нами кончено даже чисто приятельское общение! Я отгуляю отпуск и уволюсь из фирмы. После этого ты меня никогда не сможешь подставить, и я буду жить долго и счастливо. И не с тобой!
Жанна помахала перед Мишиным носом пальцем.
– Детка, пожалуйста, прости. Я понимаю, что вел себя как последний…
– Козел…
Мише пришлось проглотить и это. Но он сразу замолчал, и Жанна решила добить его окончательно. Она обольстительно улыбнулась.
– Миша, а вот если б меня там действительно убили…
– Жанна, ну зачем это?
– Стреляли… А потом бы выяснилось, что я была беременна, ну, естественно, твоим ребенком? Сыночком-наследником, а? Как бы ты себя чувствовал?
– А ты что… действительно? Красные пятна на его скулах померкли.
– Не знаю… Все возможно. Через пару недель выяснится. Ведь не предохранялись же… Кто знает, почему я так дико за себя испугалась… Может, обострение интуиции за счет появившегося материнского инстинкта?
Жанна с садистским наслаждением наблюдала за Мишиными переживаниями. Вот видел бы он себя сейчас…
– Ты должна мне сказать…
– После того, как в благодарность за услугу ты сознательно и целенаправленно подставил меня под пули, я тебе уже ничего не должна! Убирайся!
