Текст книги "Не-единственная в Академии (СИ)"
Автор книги: Лючия Светлая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
Дамиан встал и стал шагать вдоль кабинета от окна к двери и обратно.
Принцесса Тойво! Как же ты нам нужна! Не объявлять же на всю Академию, что просто нужны кое-какие сведения, и есть тебя живьём никто не станет?! Нам бы понять, что же там происходит в этой Оландезии…
И так как-то тоскливо стало, так сжалось в груди что-то, что Дамиан крикнул секретарю:
– Марк, соедини меня!.. – и уже в полголоса добавил: – Сам знаешь с кем…
Телетрофон звякнул, и Дамиан взял трубку:
– Пронто!
Знакомый с детства голос ответил:
– Да, мой реджи!
– Милэда, я к тебе. Можно? Не могу уже здесь!
– Конечно, мой реджи! Приезжайте!
Всё было как всегда: и душистый горячий чай, и потрескивающие в камине дрова, и умиротворяющая тишина, в руках Милэды черкающий что-то по бумаге грифель. И тишина. Но какая-то тревога тихо, еле слышно звякала в душе. Так тихо, что было не понятно – о чем? То ли он что-то сделал неправильно, то ли вообще чего-то не сделал. Это странное чувство было похоже на то, будто в сапог попала маленькая твёрдая крошка. И вроде не сильно колет, а беспокоит и забыть о себе не даёт…
Дамиан выпил чаю, посидел немного, но так и не смог расслабиться: всё время пытался понять, что же сделал неправильно. Как-то сами собой его мысли вернулись к тревожному письму Перлы и поискам принцессы Тойво.
– Вас что-то гнетёт, мой реджи?
Тихий вопрос вывел его из задумчивости. И только сейчас Дамиан понял, что уже какое-то время вышагивает по гостиной княжны Маструрен, как совсем недавно по своему кабинету – от окна к двери и обратно. Такая потеря самообладания не добавила ему радости, и принц усадил себя в кресло и попытался завести светский разговор с хозяйкой.
Но как он ни пытался, тихое позвякивание так и нераспознанного чувства звало его куда-то. Звало не понятно куда. И устав ковыряться в себе, недовольный собой Дамиан распрощался с Милэдой, которая проводила его понимающим грустным взглядом.
Уже на пути во дворец, трясясь в неприметной карете, больше похожей на служебный экипаж служащего средней руки, чем на карету принца, он вдруг вспомнил, что так и не добрался до бумаг с результатами допросов бандитов, главаря которых в лесу так неожиданно застрелил. Эти бумаги уже некоторое время лежали у него на столе, но в последние дни, из-за учений-проверок в Академии, было не до них.
Ещё вспомнил взгляд той женщины, несчастной жертвы, с запрокинутого лица, и его окатило волной стыда – нужно было хотя бы принести извинения, а ещё лучше попробовать как-то возместить ущерб. Всё же это его плохая работа – такое вот нападение на женщину. «Надо послать кого-то к ней. Может, нужна какая-то помощь», – это последнее решение немного сняло тревожность принца и позволило ему расслабиться.
Уже когда он шел по коридорам королевского дворца, и так, и эдак пытаясь вспомнить, докладывали ли ему кто такая эта женщина. И вспомнить не мог.
* * *
Утро не принесло облегчения. Только если отвлекаться и не думать о предстоящее, модно было двигаться и что-то делать. Но если накатывала мысль о предстоящем странном учении, мне становилось плохо. Правду говорят, что хуже пытки только ожидание пытки.
А нам пришлось ждать едва ли не полдня, пока вызовут. К тому моменту времени я была словно в тумане от нервного перенапряжения, и только одно смогла удерживать в голове: «Вести себя будто ничего не происходит! Держать лицо!».
Момент, когда меня из толпы ожидавших адепток вызвали на полигон, я помнила смутно. Тело стало действовать самостоятельно – я зашагала к месту, откуда полагалось наблюдать за бегом парней – как только сознание уловило фамилию Канпе.
Сегодня по полигону гоняли ребят-боевиков, и многих из них я знала. Но отвечать хотя бы улыбкой или кивком на приветствия пробегавших мимо парней не получалось – я даже глотала с трудом, не то что улыбнуться или махнуть кому-то рукой, настолько организм закаменел.
Я смутно слышала шум: то ли зрителей, то ли шум моей собственной крови в ушах. И ждала в любую минуту окрика: «Принцесса! Это принцесса Тойво! Держи её!», но смотрела на королевского советника Суземского, который снова улыбался своей широкой радостной улыбкой, и ждала сигнала к началу действий. На принца Дамиана, что стоял в отдалении, у пустых сейчас зрительских для зрителей, старалась вообще не смотреть.
Вот один из парней упал. Это был огромный второкурсник по проищу Бык. На быка он и был похож своей необъятной шеей, мощными плечами и глазами немного навыкате. Упал он красиво, мне даже показалось, что специально. И когда я, уловив взмах рукой королевского советника, пошла к нему, увернувшись от пробегавшего мимо другого адепта, Бык лежал на густой и сочной зеленой траве и слегка улыбался. Даже довольно улыбался, хотя утверждать наверняка я не стала бы, потому что сердце прыгало как ненормальное из-за близости принца Дамиана, точно так же как и мысли, и вообще не до улыбок было – справиться бы со своей паникой. А принц уже спешил к нам, едва Бык коснулся земли.
– Адептка, расстегните рубашку пострадавшему, – услышала я знакомый спокойный голос над головой.
Рубашку пострадавшему расстегнула, едва справившись с длинным рядом частых пуговиц. Руки, красные и немного распухшие, дрожали, как я ни пыталась скрыть дрожь. Хорошо, что я уже несколько дней усиленно занималась стиркой и уборкой без магии – теперь мои пальцы хоть и напоминали по форме мои прежние холёные ладони, но выглядели более потрёпанными жизнью. Ну и тренировки настойчивого боевого декана оставили следы – сбитые костяшки не полностью зажили.
Я решила, что по рукам тоже можно узнать человека. Поэтому попыталась сделать руки неузнаваемыми. Ну, насколько смогла… Думаю, не случайно первым испытанием на этих странных учениях, которые я уже вполне могла назвать охотой на меня, нужно было пройти мимо принца, и при этом продемонстрировать свой магический дар и руки.
– Положите ладони на область сердца и сделайте тридцать нажатий в быстром темпе.
При звуке этого голоса хотелось вскочить и бежать. Но я, не поднимая глаз сделала, как было сказано – положила ладонь одну на другую и стала ритмично надавливать на мощную, совершенно лишенную растительности грудную клетку Быка. Все свои силы я тратила на попытку держать себя в руках. Нет, я не молилась всем немилосердным богам. Ни к чему. Я повторяла как молитву другое – мамины слова: «Бой не проигран, пока ты не сдалась». И нажимала, нажимала, нажимала.
Вдруг Бык издал непонятный звук – то ли стон, то ли вскрик. Я подняла глаза на его лицо. Теперь его улыбка был видна отчетливо. Но среагировала я не на неё, а на резко прозвучавшие слова сверху:
– Не надо так усердствовать, вы сломаете адепту рёбра!
Закусив губу, с трудом сглотнула и постаралась надавливать не так сильно. Дыхание сбивалось от бешено колотящегося сердца, холодный пот страха капал на обнажённую грудь Быка. «Бой не проигран, пока ты не сдалась! Бой не проигран, пока ты не сдалась!»
– Достаточно, вы свободны, адептка.
Я несмело убрала руки и чуть отодвинулась от лежащего, довольно улыбающегося парня. Сидела и не могла поверить в то, что сейчас услышала. Это правда? Я свободна? Каждую секунду я готова была услышать: «Взять её!» или что угодно подобное, но не это «вы свободны».
Бык подмигнул мне и стал подниматься. При этом поигрывал бровями и мускулатурой грудной клетки так, что я, чтобы не скривиться, отвернулась. Поднялась на нетвёрдые от волнения ноги. Не поднимая высоко взгляда, глянула в сторону принца Дамиана. Но его уже не было на том месте, откуда он наблюдал за моими действиями.
Кажется, он меня не узнал. Я нерешительно пошла к проходу в ограде полигона. Он меня не узнал. Не узнал! Уже от калитки я обернулась, что бы ещё раз убедиться, что всё так и есть – не узнал. Принц Дамиан разговаривал с советником Суземским, который улыбался и бросил на меня взгляд.
Всё таки не узнал! Меня переполнило ликование, я порывисто развернулась и, пройдя через калитку, бросилась в общежитие.
* * *
Я сидела на полу и смотрела на ножку стола, но ничего не видела. Я плакала. Слёзы катились из глаз, а я всё никак не могла поверить – не узнал! Отпустил. Отпустил! Не узнал! Снова вспоминала его фразу «Достаточно, вы свободны, адептка!» и снова смеялась и плакала. И снова не могла поверить.
Ариша, радостная и запыхавшаяся, ворвалась в комнату:
– Радка, знаешь, кого я оживляла?
Я подняла на неё заплаканные глаза.
– Ой, Радка, что опять случилось? Тебя же к Тэкэре вызывают, а ты в таком виде. Чего ревёшь, дева?
– Да так, ничего. Просто волновалась сильно перед этими учениями, а теперь вот радуюсь, что закончилось.
– Ну ещё не закончилось вроде.
Я удивилась себе – вот ведь раскисла! Действительно, его высочие принц Дамиан перед строем адептов говорил – пока не получим результат. А если найти меня – и есть тот результат, которого они ждут, то да, ещё не конец. Я тяжело вздохнула.
– А что там, у Тэкэры? – спросила, поднимаясь с пола и стирая слёзы с лица.
– Не знаю, – Ариша легкомысленно пожала плечами и рухнула на кровать с мечтательной улыбкой. – Какие же у него мускулы!
Я только закатила глаза – Ариша каждый раз поражала меня своей влюбчивостью и романтичностью. Ей ничего не стоило придумать любовь к какому-нибудь адепту, виденному едва ли пару раз, практически сразу в нём разочароваться и практически мгновенно забыть об этом, выискивая новый объект влюбленности. Поэтому сейчас я даже не стала интересоваться кто на этот раз счастливый объект её воздыханий, а направилась к главному корпусу, где был кабинет ректора.
* * *
– Ты уверен, Зорий?
– Нет, но мы это сейчас проверим.
– Почему же ты так решил?
– Поворот.
Дамиана с непониманием смотрел на советника, и Зорий продолжил:
– Ты помнишь, как графиня Релюсьен учила служанку поворачиваться? Ту девушку, которая в следственном эксперименте по побегу из дворца принцессы Тойво, принцессу и изображала?
– Н-нет, – принц запнулся, пытаясь вспомнить, но в памяти вообще ничего не всплывало на этот счет.
– А я помню. «Плечи держи вот так, развёрнутыми. Поверни голову вот так. Нет, не так! Так только служанки делают! А принцесса Тойво – Принцесса! У неё осанка, поворот головы… Ну же, голову не так держи, а вот так!» И потом, помнишь, когда она просматривала записи на кристалле, таким недовольным голосом делала замечания, что у служанки недостаточно королевская осанка, что оборачивается она не достаточно четко, что хоть и похоже, но не т той грации и достоинства?
Дамиан отрицательно качнул головой – как у Зория всё это помещалось в голове?
– Ну хорошо, осанка, поворот головы. И что?
– А то! – Зорий засмеялся. – Помнишь, как мы с тобой Хараевского в одном корпусе застали? Он ещё про адептку рассказал, которую подозревал, что она и есть сбежавшая принцесса? Она тогда ещё обернулась в дверях аудитории, чтобы посмотреть на Хараевского. Я обратил внимание, как сегодня она обернулась, когда уходила с полигона. Я снова отметил для себя, что вот кто хорошо мог бы сыграть роль принцессы Тойво вместо той служанки – столько достоинства, такая ровная спина! Ну и эти подозрения Хараевского… Он же не зелёный мальчишка. Если подозревал, значит, было что-то, что его зацепило, встревожило.
В дверь постучали, и одна створка высокой тяжелой двери отворилась.
– Здравствуйте, госпожа ректор, – произнесла с лёгкой улыбкой темноволосая девушка с длинной челкой, почти закрывавшей ей глаза. Но приветливый взгляд моментально стал холодным, а лицо закаменело, когда вместо профессора Яцумиры в её кабинете она увидела принца Дамиана и его советника. А последний воспользовался мгновеньем и сказал, явно наслаждаясь провокацией:
– У нас к вам, принцесса Тойво, всего несколько вопросов.
* * *
Я шла к главном корпусу, с каждой минутой всё больше и больше нервничая. Почему я не выяснила у Ариши зачем меня вызывала Тэкэра Тошайовна? Как она меня вызвала? Почему сама не сообщила мне? Что-то, что тревожно сжималось в холодный ком в животе утром, снова стало леденеть, а воздух всё с большим трудом проходил через пережатое волнением и страхом горло, ладони потели, голова немного кружилась, в глазах мелькали искры.
Но я, сдерживаясь изо всех сил, вежливо постучалась и улыбнулась, чтобы поприветствовать уважаемую Тэкэру Тошайовну.
– Здравствуйте, госпожа ректор, – произнесла я бодро, преодолевая захлёстывающий страх. Но живот меня никогда не подводил, не подвёл и в этот раз – в кабинете ректора самой госпожи ректора не было. Но зато был его высочие принц Дамиан и советник Суземский с неизменной улыбкой на лице. Он и проговорил:
– У нас к вам, принцесса Тойво, всего несколько вопросов.
Всё, чего я так боялась, произошло: от скрутивших меня ужаса и паники, магия вздыбилась и плеснула от меня во все стороны, а я… я в ужасе закрыла глаза. Всё кончено! Дальше только смерть: я всё же убила принца Дамиана. Как и хотел мой отец.
– Что здесь происходит? – грозный рык знакомого, но неузнаваемо грозного голоса вырвал из моей груди рыдание. Давясь слезами и всхлипами, качнувшись вперёд, уткнулась носом в чью-то спину. Чью-то такую широкую, такую родную спину! Это его запах! Это он, Зиад!
И что ему ответить? Я убила принца Дамиана, и это конец? Или сказать, что меня ищёт отец, чтобы казнить как преступницу за то, чего я не совершала? Что так, что эдак, но мне конец. И я задохнулась от нового комка рыданий, рвущихся из горла.
Сквозь грохот крови в ушах и булькающий нос я расслышала другой голос. Знакомый мужской голос. Сдержанный. Холодный. Его высочие принц Дамиан? Он жив? На несколько мгновений я задержала дыхание. Прислушалась. Голос сильный, спокойный. Не похоже, что он умирающий. Даже для раненого слишком ровный.
– Кто вы такой и по какому праву явились сюда?!
Да таким голосом можно льды в Северном море замораживать. Я крепче зажмурилась и постаралась стать как можно меньше.
– Вы нарушили все нормы Академии! Я уже молчу о неприкосновенности ректорского кабинета!
Сомнений не было – это говорил его величие принц Дамиан. Но я так и не рискнула открыть глаза и выглянуть из-за широкого плеча, от которого так знакомо и приятно пахло.
* * *
Суземский ругнулся про себя, когда после его слов девчонка закрыла глаза и взорвалась осязаемой черной вспышкой. Какое-то мгновенье спустя рядом с ней стоял парень, сделавший один маленький шажок и закрывший её собой. До следующего удара сердца он успел стянуть черную вспышку в кулак. Выражением лица он был так похож на Дамиана, что Зорий даже улыбнулся, – гнев, жесткость, непоколебимость, прикрытые спокойствием. Конечно, в первую очередь заставляло улыбаться облегчение, но и последующие слова внезапного визитёра в одно из самых защищённых мест Академии тоже порадовали. Они были точь-в-точь темо, что мог сказать и реджи, окажись он в такой ситуации:
– Что здесь происходит?
Парень держал себя так, что возникал вопрос: а кто из этих двоих принц? И когда гневный Дамиан задал закономерный вопрос: «Кто вы такой?» парень ответил то, что заставило Зория повеселиться ещё больше:
– Я Зиад Марун, наследник князя Марун. А эта женщина – моя жена. И по праву её мужа и защитника, я здесь, и я спрашиваю: что здесь происходит?
– Жена?! – хором воскликнули Дамиан и Суземский. Только принц был разгневан, а Зорий был поражён. За спиной у парня явственно всхлипнула и закашлялась девушка. Суземский сообразил мгновенно и, не переставая улыбаться, спросил:
– А брак академический?
Парень приподнял одну бровь так, что без слов было понятно – вопрос нелепый. Он – наследник клана Марун, и не станет размениваться на временные браки для адептов, проходящих обучение в партнёрских парах, и пользующихся правом на временный академический брак на время учёбы.
– Нет! – и столько непонятного вызова было и в словах, и в интонациях, и в позе этого смуглого черноглазого парня, что уже гнев Дамиана стал превращаться в удивлёние. – Брак полноценный и законный!
И став ещё более надменным, адепт произнёс голосом, полным холодного гнева:
– Так что же здесь происходит? На каком основании вы травите девочку уже несколько дней?
Дамиан переступил с ноги на ногу и произнёс нейтральным тоном:
– На её родине ей предъявлено обвинение в убийстве.
Парень расслабился и усмехнулся, качнул головой, будто услышал нелепую шутку и, наплевав на все нормы этикета, повернулся к принцу спиной.
– Рада-сть, – тихо сказал он, обхватывая ладонями её лицо и упершись своим лбом в лоб девушки, – ничего не бойся. Ты ни в чём не виновата.
– Я не виновата! Меня оболгали! – заспешила, забормотала она хриплым голосом, захлёбываясь слезами и эмоциями. – Я никого не убивала!
Тёплые мужские пальцы нежно погладили её щеки.
– Чш, не плачь, маленькая, я во всём разберусь! Слышишь?
Рада закивала часто-часто и попыталась улыбнуться дрожащими губами. Но только сильнее заплакала, некрасиво кривя рот. Зиад вытер пальцем слезинку, побежавшую по её щеке, поцеловал девушку в лоб и снова развернулся к принцу Дамиану и его советнику, заталкивая плачущую к себе за спину:
Дамиан проговорил:
– Повторю: обвинение в убийстве ей предъявлено на её родине. Мы к девушке не имеем никаких претензий. У нас имеется лишь ряд вопросов, на которые нам жизненно необходимы ответы.
Дамиан подождал несколько мгновений, надеясь, что эти его слова заставят прячущуюся принцессу выйти из-за спины непонятно откуда возникшего мужа. Но видя, что дело не сдвигается с мёртвой точки, продолжил, обращаясь к Зиаду:
– Принцесса, мы хотим понять, какую игру ведёт ваш отец, король Юзеппи, названный при рождении Карху?
Услышав эти слова, удивился парень, что так внезапно материализовался посреди кабинета ректора Яцумиры.
– Принцесса?
Дамиан даже чуть наклонил голову набок.
– Да, разве вы не знали, что ваша… жена, – выделил он голосом последнее слово, – принцесса-бастард короля Оландезии?
У парня на лице отобразилась такой набор чувств, что вечно радостный Суземский перестал улыбаться и во все глаза уставился на адепта. А этот парень вновь проявил чудовищное пренебрежение к дворцовому этикету и повернулся к принцу спиной.
– Ты в самом деле принцесса?! – спросил он тихо, вглядываясь в заплаканные опухшие и красные глаза, и аккуратно придерживая девушку за плечи.
Она закусила губу, горестно сдвинула брови и нерешительно кинула. Выдохнула через силу:
– Да…
Зиад обнял её так, будто она была самым драгоценным призом. А когда оторвался, заглянул ей в глаза и сказал счастливым голосом:
– Рада-сть, я тебя люблю!
Чмокнул её в нос и тут же снова развернулся к принцу, пряча от его взгляда девушку.
– Ну что же, ваше высочие, вы сможете поговорить с Радой. Но только в моём присутствии! Она находится под защитой моего клана!
– Принцесса, будьте так любезны, покажитесь, – это произнёс его высочие Дамиан. Голос был не то, что дружелюбный, – вряд ли этот торос Северного моря мог быть дружелюбным – но успокаивающий, что ли. Я покусала губу, и попыталась выровнять участившееся от страха дыхание. Тёплая и сильная рука Зиада, опять сжала мою ладонь. Будто поддерживала, будто говорила, что я не одна. И я решилась – сделала шаг в сторону, и несмело, не сразу, только спустя секунду-другую подняла глаза на его высочие Дамиана и его советника.
– Вы ответите на наши вопросы? – Суземский улыбался, но чуть-чуть, едва заметно.
Девушка кивнула, и тут же добавила:
– Но только при одном условии.
Взгляд советника стал вопрошающим, а у его высочия – чуть поднялась бровь. Ну, наверное, тоже удивился.
– Я сначала поговорю с Зиадом.
Его высочие обменялся взглядом со своим советником, и произнёс:
– Хорошо, я согласен.
Я сидела на стуле. Напротив, за столом, – его высочие Дамиан. Он был серьёзен, задавал строгие вопросы. Сбоку, за тем же столом – Суземский, он больше молчал, даже не всегда улыбался. Но я не смотрела на них, да я их почти и не видела, потому что не сводила глаз с Зиада. Когда отвечала на вопросы, и когда молчала после следующего, вспоминая или пытаясь оформить мысли в слова, всё время смотрела на Зиада, сидящего в стороне.
Я держалась за него глазами. Я бы и руками за него держалась, и ногами, да что там! Я бы и зубами держалась! Но пока – только глазами. Выражение его лица было такое сочувствующее, такое… любящее, что я не могла отвести от него взгляд.
Наш разговор, после того как из кабинета вышли его высочие и Суземский, был коротким.
– Зиад, я никого не убивала! Даже не собиралась! Меня готовили, но я поняла давно, что сопротивляться открыто – глупо погибнуть! Притворялась покорной и сделала всё, чтобы не убивать!
Горло перехватывало от рыданий. Зиад погладил ладонью мою щёку.
– Знаю, что не убивала, знаю. Не плачь! Всё будет хорошо.
Справившись кое-как со слезами, спросила, и голос получился глухим и булькающим:
– У нас академический брак? Но как?
Я помнила тот день, когда узнала, что в Академии заключают браки на время учёбы. Когда Ариша рассказала об этой возможности двум адептам законно жить вместе, я была потрясена. Временные браки не встречались очень уж часто, но не вызывали никакого удивления среди адептов – не всегда люди, также как я, учились в Академии под своим именем, и поэтому такой брак был действителен, пока адепт не заканчивал Академию. Затем, после завершения учёбы, такой брак считался автоматически расторгнутым. Хотя очень часто пары потом продолжали свои отношения, и после выпуска заключали постоянные браки.
Когда я узнала всё это, едва локти себе не кусала – проведать бы об этом раньше! Хотя… Что изменилось бы? Наверное, поддалась бы на провокации Хараевского – такой муж, пусть и академический – неплохая защита от папеньки и его псов. Но вот заключают ли преподаватели такие браки с адептакми, это вопрос. Будь я на месте декана – ни за что не пошла бы на такую глупость.
Но вот Зиад и академический брак… Не складывалась картинка. Ариша рассказывала мне, что согласие на такой союз даёт ректор и, как правило, это громкое действо, когда «молодожёнов» под кабинетом встречают ликующие товарищи, выводят во двор, где устраивают фейерверки и шумные празднования. У нас ничего такого не было: ни ректорского разрешения, ни шумного гуляния, ни фейерверков. Это ставило в тупик. Так что с браком?
Зиад взял мою руку, поцеловал, провёл пальцем вдоль цепочки.
– Когда ты в тот день… пошла со мной, я понял, что никто, кроме тебя, мне никто не нужен. И поэтому одел тебе гвели. Она приняла тебя, значит, принял и клан. Так что никаких академических браков, Рада-сть моя!
Я смотрела на него и не могла сказать ни слова. Наконец, выдохнула:
– Не понимаю…
– Я взял тебя в жёны, женщина!
И Зиад снова обнял крепко-крепко, а когда отодвинулся, смотрел ласково.
– То, что ты принцесса – большой подарок для меня! Ты будешь жемчужиной нашего клана!
Я покачала головой, мученически скривившись.
– Ну какая принцесса? Меня готовили как наёмного убийцу, и даже внушали мысль, что неплохо бы свою никчёмную жизнь отдать на благо родной Оландезии!
– Твой отец – король! И это невероятная удача, беленькая моя!
– Этот отец найдёт меня и под землёй, – прошептала, чувствуя, как на глазах закипают слёзы. – Он везде найдёт и убьёт. Ты его не знаешь просто.
– Догадываюсь, – Зиад горько улыбнулся. – Это ведь из-за него следы на твоей спине, да?
Я закрыла руками лицо. Если мы с Зиадом – семья, то ненадолго. И остаётся только молиться всем немилосердным богам, чтобы они перестали нас замечать, – меня и того, кто меня спас, и кто теперь так дорог!
– Не плачь, беленькая, – он сказал это тихо и прижал к груди мою голову. – Я обязательно найду выход, Рада-сть. Такому человеку я тебя не отдам. Даже если бы ты не была драгоценностью. А ты – ценность! Понимаешь, мой отец жаждал, чтобы я женился на какой-нибудь родовитой девице, ведь негоже наследнику князя жениться на ком попало.
Я тихо всхлипнула ему в грудь. Да, мне часто говорили что я никто. Зиад продолжал:
– А я, взяв тебя в жёны, думал, что придётся бороться, драться, отстаивать своё право на то, чтобы быть с тобой. Но теперь мне не придётся перед кланом отстаивать свой выбор, теперь весь клан сам будет отстаивать тебя.
– Так ты важная шишка? – пробормотала ему в одежду. Зиад погладил меня по голове.
– Немножко. Я старший сын князя Марун, главы пустынного клана Удабнос.
Сильно извиняюсь, золотые мои, долготерпеливые! Работаю, болею. Приходится писать между периодами повышенной температуры и работой.
Немного изменила предыдущий кусочек – не нравится он мне. Слишком слащаво.
Да ещё с одной тётенькой-авторшей батл небольшой произошёл: про начало первого тома моего Дамиана.
Я там, в первом томе, выложила несколько вариантов начала. И очень, ну просто очень-очень прошу высказать своё мнение в комментариях, какое начало вам заходит больше всего. У кого мне ещё спрашивать, если не у своих читателей?
Клан Удабнос? Что такое я слышала, но вспомнить не могла. Только и всплыло, что живут в пустыне и назызывают себя Дети пустынных родников. Но сын князя!.. Да… Жутко представить, что устроит отец, узнав про это. Из глаз опять потекли слёзы, а дверь в кабинет открылась.
– Достаточно? – Суземский приветливо глядел на нас.
Зиад кивнул и усадил меня на стул для посетителей. Я смотрела на него, и ужасно, просто очень сильно боялась. Принц, занявший место за столом ректора, как раз напротив и, казалось, прожигал взглядом. И помолчав несколько мгновений, всё же начал:
– Расскажите, что за игру ведёт ваш отец.
Губы Зиада тронула мягкая улыбка, а глаза будто сказали – говори, не бойся. И я ответила его высочию Дамиану, не отводя взгляда от своего… мужа:
– Он… он хочет сместить вашу династию с престола.
Тишина стала многозначительным ответом, и я на мгновенье перевела взгляд на вопрошавшего. Он и его советник переглядывались.
– Как?! – это уже Суземский. А я не отрывала взгляда от своего островка надёжности – тёмных красивых глаз.
– Он уже давно, если я правильно поняла некоторые оговорки, пытается устранить вашего старшего брата, наследника, его высочие Льва. И вам была уготована та же участь, – и прикусила губу.
– То есть планировалось моё убийство?
Опять закапали слёзы.
– Да.
– И каким же образом?
Неужели я это раздражение в вечно спокойном и холодном голосе младшего принца? Можно себя похвалить – расшатала твердыню. Только почему-то не хочется. Я изо всех сил пыталась, чтобы моё лицо оставалось неподвижным, но губы прыгали от сдерживаемых слёз. И только тёмные, как спелые вишни, глаза удержали меня и подбадривали.
– Я… должна… должна была… убить вас, – я закусила губу и зажмурилась. Сейчас, наверное, зайдут гарды, и меня арестуют. Но – несколько мгновений тишины, и последовал следующий вопрос:
– Как и когда?
Я сдержала рыдание, а когда открыла глаза, увидела стакан с водой в знакомой изящной, но сильной смуглой руке. Стуча зубами по тонкому стеклу, выпила и поблагодарила взглядом.
– Это должны были определить обстоятельства.
– То есть чёткого плана не было?
Я только тяжело вздохнула, не решаясь посмотреть на того, кого должна была убить.
– План был. Даже не так. Планов было много.
– И сколько же вы попытались воплотить?
– Ни одного, – подняла глаза на Зиада. «Правда, я сопротивлялась. Я боялась и не хотела», – пыталась сказать ему взглядом. И видела – верит.
– Расскажите обо всех, – скажи это его высочие Дамиан, прозвучало бы как приказ, но в устах советника я услышала просьбу. И потому рассказала.
Моё задание было сложным. Нужно было при первой же встрече поднять вуаль и поздороваться с его высочием. Это ритуал. На мне была ритуальная одежда, да и сама вуаль была ритуальной, свадебной, и лицо было в ритуальной брачной росписи.
По нашим обычаям жених не должен видеть невесту до помолвки, и первым шагом в брачном ритуале – поднять покров с лица девушки, чтобы суженый первым увидел неземную красоту наречёной. Ритуальная раскраска лица шаманскими снадобьями призвана поразить мужчину, внушить любовь и намертво закрепить узы до самой свадьбы.
Планировалось, что второй принц возгорит ко мне неземной страстью и женится. Моя задача на этом этапе состояла в том, чтобы свадьба произошла как можно раньше. Даже если шаманские штучки отцовских советчиков не сработают как надо, открытое лицо перед принцем – уже обязательство. Оно давало право отцу требовать свадьбы, поскольку приравнивалось к первой брачной ночи.
Далее мне надлежало сделать так, чтобы принц Лев уступил своё место его высочию Дамиану. Пути мне предлагались разные – лишить его наследников, убить его жену или его самого. Или даже изобрести свой, собственный путь, главное, – чтобы он вёл к цели.
Но я смогла сделать так, чтобы вуаль сползла с моего лица до того, как я добралась к мужчине, назначенному мне в наречённые. И тем самым сорвала ритуал. Так провалился первый план.
Был ещё один план – лишить жизни принцессу Суэллу и его высочие Дамиана, а самой стать женой Льва. В конце концов, просто убить всех. Фантазия выживших из ума фанатиков была безгранична…
– Даже если отбросить нелепость этих планов и предположить, что мы все здесь не заботимся о своей безопасноти, то вы же были обречены на смерть! Вас бы нашли и нейтрализовали после первой же попытки!
Я уже немного успокоилась, а, вернее, укрылась за апатией, и только пожала плечами:
– И так, и эдак мне жизни не было бы. Да и не хотела я никого убивать.
Когда подняла глаза на Зиада, испугалась. У него заострились скулы, губы сжались, а в фигуре появилось что-то зловещее. А в глазах горело обещание чего-то страшного. Всё внутри у меня похолодело. И заметив эту реакцию, Зиад одними губами произнёс: «Я его убью!». Я только горько усмехнулась.
– Почему же вы согласились на это?! – его высочие принц Дамиан и сейчас не сдержал эмоций. Но я не смотрела на него, я рассказывала всё своему мужу.
– Мне сразу дали понять, что сопротивляться бесполезно. Или забью до смерти сейчас, или погибну позже. Поэтому когда мне сказали, что года через два я должна буду осуществить великую миссию в другой стране, открыть своему брату путь к её престолу, расширить границы великой Оландезии и вернуть ей былое могущество, я сопротивлялась. Но… с королевскими палами долго не поспоришь. И я малодушно отложила смерть на потом. А время до «потом» решила использовать как можно лучше. Я хотела вырваться из этого круга, хотела учиться на мага. И пока меня накачивали знаниями вашего языка, умениями строить планы убийств и самим навыкам убийства, я строила планы побега.
Глаза Зиада спросила: «Это тогда?..» и показал на свою спину. Я только скривилась и покачала головой – нет. Тогда меня били просто ногами. И больше по спине. Потому что живот и голову я пыталась прикрыть руками. После этого я долго болела – и сломанные рука и рёбра без помощи (а отец по указке шаманов запретил мне помогать хоть чем-то) срастались долго. Да и от голода едва не погибла – кормить тоже было не велено. Спасло меня только материнское заклятье. Видно, отцу стало плохо, и он всё же позволил меня кормить. Но ни кости, ни раны никто лечить так и не разрешил.
