Текст книги "Совпадение (СИ)"
Автор книги: Любовь Ладан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
Глава 13. SeSe12
Когда Макс предложил найти для него следы, тех кто, по ее словам, взломал тотализатор, он думал, что Леля накидает ему какой-то информации, которую вспомнит о них, – внешнее описание, номера телефонов, с которых они звонили, место, где передали генератор, и так далее. Но вместо всего этого, она на следующее утро попросила его дать ей ноутбук и доступ к той самой сессии тотализатора, которую взломали.
– Леля, ты утверждаешь, что к взлому не имеешь отношения, при этом просишь доступ к программе? Если ты ничего в этом не смыслишь, как ты пыталась мне доказать, то что ты хочешь там увидеть? – прищурившись, Макс пытался вывести ее на чистую воду.
– Я не говорила, что я в этом ничего не смыслю. Я сказала, что взлом не моих рук дело. Я закончила факультет "Прикладной математики" МГУ и я знаю несколько языков программирования. Мне нужно вычленить программный код, с помощью которого хакнули тотализатор, – Леля от слабости с трудом сидела, облокотившись на подушки.
– Фигасе, у тебя навыки! Для школьной училки математики, которых готовят на этом факультете, перебор, не находишь? – удивился Макс, который уже знал этот пункт Лелиной биографии, но раньше не придавал ему значения.
– Это те, кто просто его закончил, становятся училками, а те, кто закончил с отличием, могут писать диссертацию, а ещё могут быть где-нибудь в секретных лабораториях, откуда до конца жизни не выйдут, – пояснила она, пытаясь безрезультатно сфокусировать взгляд на его лице, но оно все равно расплывалось.
– Как такое может быть, Леля? Как, черт возьми, блондинка с ногами от ушей, может разбираться в программах и собирать электромагнитную пушку? И как такое может быть, чтоб не она все это провернула, но каким-то непостижимым образом оказалась замешана в этом? – психовал Макс, стоя рядом с ее кроватью.
– Училка, тупая блондинка – ты прям погряз в стереотипах, – Леля едва заметно улыбнулась, – Макс, ты же сам дал мне возможность доказать, что я не причем. Так дай мне то, что я прошу. И ещё мне нужен выход в интернет.
– А это ещё зачем? – Макс сразу же стал прикидывать к кому она может обратиться за помощью.
– Возможно, что я сама не справлюсь с этим кодом. Мне нужна профессиональная поддержка. Я знаю ребят, которые смогут помочь мне с этим, – объяснила она.
– А ещё ты можешь написать им о том, где находишься, так? За идиота меня держишь? – возмутился он.
– Ты когда-нибудь видел ребят, которые пишут такие программы? Они совсем не похожи на Рэмбо, который сможет придти и спасти меня, как в кино. Все что они смогут сделать – это позвонить в полицию, да я и сама могу через сайт написать обращение, но это дохлый номер. Во-первых, они, скорее всего, ответят какой-нибудь отпиской типа «ничего не подтвердилось», а во-вторых, уверена такой как ты имеет там связи и тут же все замнет, – рассуждала Леля.
– Не веришь ты в доблестные правоохранительные органы. Был опыт общения с ними? – догадался Харламов.
– Да! – коротко ответила Леля.
Она не собиралась рассказывать ему, что пять лет назад ее преследовал какой-то озабоченный маньяк. В очередной раз, подкараулив ее на лестнице, он напал на нее, и Леле чудом удалось вырваться. Именно тогда, написав не одно заявление в участке, она поняла, что полиция ей не поможет, и записалась на курсы по самообороне. Правда, все приемы она знала больше в теории и не факт, что смогла бы применить на практике.
«Ей действительно никто не поможет», – размышлял Макс. Чтоб противостоять Харламову, нужен кто-то его уровня, а у Лели не было таких друзей и знакомых. Вызволить ее можно только, взяв его особняк штурмом, а, как она уже сказала, среди ее круга нет никого даже отдаленно похожего на Рэмбо. И, выходит, интернет никак ей не поможет в плане побега.
– Хорошо, черт с тобой! Если ты что-то выкинешь, Леля, то время, что я тебе дал, чтоб спастись, тут же закончится. Поняла меня? – рявкнул он, выходя из комнаты.
* * *
Леля несколько суток напролет пыталась вычленить код вируса. Она так была увлечена, что не ела, почти не спала, и Харламов несколько раз забрал у нее ноутбук, чтоб заставить заняться этими жизненно необходимыми вопросами. Макс с удивлением наблюдал за ней. За эти несколько дней Ира завела в клиентскую базу фиктивный договор страхования и создала бумажный экземпляр, вложив его в дела. Харламов тут же подал заявление в «Ренессанс страхование» с требованием страховой выплаты и подключил свои связи, чтоб расследование страхового случая завершилось с нужным ему результатом. Парня же, которого Леля так упорно не сдавала, искал Гвоздь. Он перерывал данные всех русских, находящихся в Тае, в этот же период, подходящих под возраст и описание. Так же он смог получить доступ к архивам камер в аэропорту. Пласт информации был огромен и Гвоздь, также как и Леля, забыл о сне и отдыхе, пытаясь выполнить задание шефа.
Вроде все шло своим чередом, и у Харламова появилась слабая надежда, что вдруг девушка действительно сможет оправдаться перед ним, и где-то очень глубоко в душе он позволил себе представить, что он ее отпустит, но вскоре эта надежда померкла.
Когда он вечером распахнул дверь, ее комната была погружена во мрак. Леля сидела на кровати и смотрела в окно, а закрытый ноутбук лежал на прикроватной тумбе. Она даже не обернулась на него, продолжая таращиться в пространство.
– Что случилось? Почему не работаешь? – удивился Харламов.
– Это оказалось слишком сложно, я не смогу… – обречённо выдохнула она.
Макс остановился в дверях, обдумывая ее слова.
– У тебя ещё есть время. Не отчаивайся, пытайся. Ты же понимаешь, что я с тобой сделаю, если твоя версия событий не подтвердится? – осторожно подбирая слова, спросил он.
– Ты убьешь меня. Я помню, – голос у Лели был каким-то механическим, не живым.
Леля замолчала. Макс напряжённо думал на счёт причин ее такого странного поведения: "Может все же она со своим мужиком взломала тотализатор, и все это время тянула время, а теперь игра окончена? Но тогда она, наверное, тянула бы время до конца. Неужели и вправду этот вирус настолько сложен, что он ей не по зубам? Она вроде упертая, все равно бы пыталась… Что, черт возьми, произошло?"
– Я заберу ноутбук, раз он тебе уже не нужен.
Харламов взял в руки лэптоп, рассчитывая, что может Леля сейчас остановит его. Но, нет, она даже не пошевелилась. Макс вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. Он спустился вниз в комнату охраны и попросил показать видео с камер наблюдения в комнате Лели. На быстрой перемотке просмотрев съемку, Макс без труда нашел переломный момент этого дня.
Леля сидела несколько часов неподвижно, погруженная в работу, и вдруг закрыла лицо руками, потом резко попыталась встать, видимо забыв о своем состоянии после кровопотери, упала на пол и с трудом вернулась на постель. Около получаса девушка лежала, уткнувшись в подушку, и все ее тело содрогалась от рыданий, а дальше она проделала какие-то манипуляции на ноутбуке, закрыла его и ушла в себя, уставившись в окно.
– Мне надо понять, что она такое увидела на экране в 10:42, – Макс бросил на стол лэптоп, на котором работала Леля.
* * *
IT-шники полдня искали ответ на вопрос Харламова. Филатова удалила историю браузера и записи из журнала работ на машине, но в команде у Макса тоже были спецы, которые не зря ели свой хлеб. И к обеду Макс читал переписку Лели в закрытом интернет чате, которую она вела за несколько минут до того как она впала в отчаяние:
Lelya98: Сбросила тебе кусок программного кода. Как думаешь, чей почерк?
SeSe12: Я не думаю! Я знаю!
Lelya98: Ну?
SeSe12: Мой. Где ты его взяла?
Через 20 минут Макс с грохотом распахнул дверь комнаты Лели.
– Значит, не можешь справиться? Да, звёздочка? – прищурившись, он обошел кровать, на которой сидела Леля.
– Не могу, – промямлила она, уже чувствуя, что он что-то знает.
– Леля, раздробленные кости и выломанные пальцы выглядят очень неэстетично. И топить тебя в ванной – это был самый гуманный вариант из всех пыток. Я не хотел уродовать тебя, потому что ты женщина, очень красивая женщина. Не заставляй меня забыть об этом! – Макс уже нависал над ней.
У нее дрогнули губы, глаза наполнились слезами, и она подняла вверх трясущиеся руки, словно пыталась остановить его.
– Кого ты покрываешь? Кто он, Леля? Кто тот ради кого ты готова сдохнуть? Это он был с тобой в аэропорту? Говори! – Макс заорал на нее, схватив за руки.
– Я не скажу. Даже если ты будешь меня расчленять, я не скажу, – вырвалось у нее.
Девушка вся тряслась от страха, но явно не собиралась уступать. Макс замахнулся, и она сжалась, ожидая, что он ударит ее. Эта ее реакция отрезвила Макса. В этот момент он вспомнил слова Каца: "Не измывайся над тем, кто не может дать тебе по зубам". Леля – хрупкая, беззащитная девушка, которую он, наверняка, убить может одним ударом. Теперь он был уверен, что ее действительно использовали, когда подослали к нему. И пусть она что-то скрывает, но она явно не в доле с ними. Макс отпустил ее и сел в кресло, пытаясь потушить вспышку ярости, бушевавшую в нем.
– Ты же понимаешь, что это вопрос времени? Я найду его! Теперь я знаю его nik, я знаю место и время, когда он был с тобой в аэропорту. Я вычислю его, Леля!
– Они заставили его, также как и меня! Он не мог быть с ними заодно! – Леля стала выкладывать то, что могло защитить Даню.
– Откуда такая уверенность, малыш? Думаешь, он не смог бы так поступить с тобой? Не стал бы подкладывать под меня? – уже спокойно спросил Макс.
– Он бы, действительно, не смог так со мной поступить! Но дело не только в этом, – Леля замолчала, взвешивая каждое слово, и, наконец, решившись, продолжила, – Они шантажировали меня тем, что убьют его! Он был под наркотой, когда я обменяла его на пульт. Он без моей помощи идти не мог, с трудом стоял там, в зале вылета. Он не мог быть с ними заодно, ясно?
– Кто он, Леля? – настаивал Макс.
Леля закрыла лицо руками и молчала.
– Вот же, дура! Ты ради него на все готова. И ноги раздвинуть, и сдохнуть! Неужели ты думаешь, что он тоже готов ради тебя на все? – вкрадчиво спросил он.
– Я уверена в этом, – тихо отозвалась она.
– А давай проверим? – с вызовом бросил Макс.
Леля испуганно взглянула на него.
– Ну, ты же уверенна, звёздочка! Он ведь не знает, что ты у меня? А мне теперь известно, как ему об этом сообщить. И мы посмотрим, прибежит ли он тебя спасать или нет, – Макс презрительно прищурился.
– Нет! Пожалуйста, не надо! – Леля приподнялась на кровати, и встала на колени, – Умоляю, не трогай его.
– Не придет твой ебырь, дура! И эту проверку я сделаю исключительно для того, чтоб тебе это доказать! Чтоб ты поняла, что он не стоит того, чтоб, рискуя своей башкой, ты покрывала его, – психанул Макс.
– Он приедет! – Леля уже поняла, что попала в ловушку с этим чатом, а, значит, и правда нет смысла скрывать то, что Макс теперь точно узнает, – Потому что, он мой брат!
Харламов завис от полученной информации. В этот момент он почему-то почувствовал себя дураком. Мысль о том, что этот человек в аэропорту может быть ее близким родственником, не приходила ему в голову. А ведь это настолько очевидно! Для Макса тот факт, что парень, защищая которого она молчала даже под дулом пистолета, был ее братом, имел важнейшее значение, он кардинально поменял его отношение к ней. Леля не догадывалась, что сейчас спасла себя. Харламов сразу же после ее реплики «он мой брат» отменил вынесенный ей смертный приговор, и на то у него были очень глубокие личные причины.
Макс встал, и направился к двери. Леля кинулась к нему, намереваясь повиснуть у него на руке. Но поскольку она по-прежнему была очень слаба, Леля с грохотом свалилась на пол. Макс вернулся, поднял ее и уложил в постель.
– Пожалуйста, не трогай его, – Леля вцепилась в его плечи.
– Звёздочка, он может и не с ними заодно, но он точно знает намного больше, чем ты! Отдыхай, малыш. Я больше не буду тебя мучить. Считай, что с этого момента ты просто у меня в гостях, – Макс оторвал ее руки от себя и вышел из комнаты.
Глава 14. Соломоново решение
Гвоздь склонился над столом, раскрыл папку и, методично стал вынимать лист за листом.
– Итак, вот, что удалось нарыть. Брат девчонки – Даниэль Тэйлор – гражданин США, штат Вашингтон. Вот фото, – передал Дэн распечатку в руки Харламова.
– Ни х*я не понимаю! И как это получилось, что он ее брат? – удивился Макс.
– Ага. Именно поэтому мы не могли его найти. Мы русских искали. Кто ж мог подумать, что с ней был американец? Но все оказалось, очень просто, – Дэн достал копии двух свидетельств о рождении и положил перед Максом.
– Елена Вадимовна Филатова, Даниил Вадимович Филатов – одинаковая дата рождения? И как он стал Тэйлором? – недоумевал Харламов.
– Они двойняшки. Отец – Вадим Филатов – доктор физико-математических наук, профессор МГУ, мать – Анна Филатова – актрисулька какого-то замшелого театра. Семнадцать лет назад она захотела жизни в достатке, которой видимо с профессором не было, и нашла себе нового мужа – богатого американца Бена Тэйлора. Дети в ее планы не входили, поэтому вначале она уехала за рубеж одна, но через полгода вернулась в Россию, чтоб забрать их. Как я понял от болтливых бабок под подъездом, где проживает бабулька Филатовой, новый муж хотел детей, но, видимо, не мог их иметь, потому он и потребовал у их матери, чтоб она привезла их в Штаты. Но Вадим Филатов не захотел отдавать их. В результате их борьбы они приняли соломоново решение – поделить детей. Елена осталась с отцом, и бабушка по отцовской линии, по сути, заменила ей мать, а Даниил – уехал с матерью. Тэйлор усыновил Даниила, и он стал Даниэлем Тэйлором. Он единственный наследник довольно приличного состояния. Потом Анна Тэйлор нашла, видимо, еще один денежный мешок и развелась с Беном, получив хорошие отступные. Теперь она живет где-то в Нью-Йорке, а ее сын остался с Беном.
– А с этим настоящим отцом – профессором он поддерживает связь? – уточнил Харламов.
– Вадим Филатов скончался от сердечного приступа семь лет назад.
– Ясно. Выходит, что у Лели в России нет никого кроме бабки, а в Штатах – у нее брат и мать, – задумчиво произнес Макс.
– С матерью двойняшки не общаются.
– Не удивительно. Я б с такой алчной сукой, которая своих детей использует как разменную монету, тоже бы не общался. Так, а есть у тебя более подробная информация об этом Даниэле? Чем занимается? И, главное, как он связан с программными кодами и всей этой лабудой?
– О! Это самое интересное! Гены пальцем не размажешь, Макс. У обоих мозги их отца. Девчонка с отличием закончила факультет «Прикладной математики» в МГУ. Ее считают, чуть ли не Перельманом в юбке. А ее брат – Массачусетский технологический университет – лучший ВУЗ США по точным наукам. Он, мать его, гений! За ним гонялись все спецслужбы мира, но, как я понял, его приемный отец смог деньгами обеспечить ему свободу от них. У парня взрывной характер, он бунтарь. Он не единожды устраивал светопреставления за время учебы, и пару раз его чуть не отчислили. Одно из его увлечений, которым он занимается точно, не ради денег, потому что у него их «жопой жуй», видимо, опять в знак протеста – это хакерство. О нем ходят легенды. Тэйлор – младший на спор взламывает все подряд, у него нет не взятых бастионов. Этот его nik – SeSe12 – очень известен в darknete.
– А что за nik такой странный? Какой-то СиСи Кэпвел из Санта-Барбары что ли? – усмехнулся Харламов.
– Вот ты дремучий, Макс! СиСи – это другие буквы – CC!
– Ты выражения подбирай! – с угрозой рыкнул Макс.
– Прости, шеф! Вырвалось, – улыбнулся Дэн, – Опять же все просто. Бен Тэйлор заядлый фанат американского футбола, таким сделал и своего пасынка. Любимая команда Даниэля Тейлора – Seattle Seahawks. Фанатов этой команды называют игроком под номером 12, поэтому SeSe12.
– И где сейчас этот наш гений, фанат американского футбола?
– Ну как где? В Штатах, со своим отчимом. Чтоб парень остепенился, Бен Тэйлор передал ему в управление один из заводов. Так, что он там, где и проживал последние шестнадцать лет.
– А что он делал в Тае?
– Судя по всему, это нейтральная территория, чтоб пересечься с сестрой. Елене Филатовой запрещен въезд в США, потому что как-то девчонку привлекли к какому-то проекту ГРУ и теперь на ней «черная метка». Но, думаю, это не случайность, что он оказался в Таиланде, когда там был ты! А вот девчонка, видимо, появилась там уже из-за него.
– А как получилось, что у нее контракт был с моим отелем?
– Филатова пишет диссертацию. В аспирантуре она получает государственную стипендию и гранты – но это какие-то копейки, а живет она за счет своих выступлений. Девчонка сама обратилась в ряд отелей на Тае с предложением дать концерт. Несколько согласились, но только твой предложил вариант с подходящими ей датами.
– Ясно. А потом я подкатил яйца к ней в лифте. Тот, кто стоит за взломом узнал об этом и решил ее использовать в своей схеме. А чтоб она не рыпалась, они использовали шантаж с участием ее брата. По-прежнему непонятна роль парня в этой истории, – Харламов тасовал бумаги как колоду карт, систематизируя полученную информацию.
– Его программа взломала код – это точно! И он должен знать, как программа попала к ним. И только он сможет ответить на вопрос: почему он решил встретиться с сестрой именно там, где был ты? Нам нужно достать его, чтоб все это узнать. Я уже ищу варианты, кто поможет нам упаковать и разговорить его в Штатах. Но это не наша территория, потому пока вопрос открыт.
– У нас есть другой вариант, как заставить его говорить, – мрачно заметил Макс.
– Какой? – удивился Дэн.
– Дай задание Очкарику зайти под nik-ом Лели в тот закрытый чат и написать ее братику что-то типа крика о помощи с упоминанием моего имени. Если Тэйлор любит ее также как она его, он скоро сам появится в Москве и выйдет на связь. Будем ловить его на живца.
* * *
Семнадцать лет назад, Москва.
Они были настолько же разными внутри, насколько похожими внешне. Леля – была мечтательной, ранимой и наивной девочкой, Даня – с пелёнок был пацаном с несгибаемым характером, не признающим никаких авторитетов. Воспитывать двойняшек было тяжело. Мать часто сетовала подружкам, что боится присесть попить кофе, потому что если оставить их вдвоем, то сразу же раздавался шум боевых действий, развязавшихся между ними. А если вдруг воцарялась гробовая тишина, то это было ещё страшнее, потому что это означало одно – они объединились и уже шкодят вместе.
Спорили они регулярно, но совсем не по поводу дележа чего бы то ни было, с этим как раз таки все было в порядке, а по поводу того, кто на самом деле прав. Кто написал картину "Девушка с жемчужной сережкой"? Когда снова прилетит комета Галлея? Формула бензоата натрия? Соперничество в доказывании своей правоты доходило и до рукоприкладства. Однажды в порыве гнева Леля опустила тяжеленный том энциклопедии Дане на голову. С тех пор в семье, считали, что Даня благодаря этому все же умнее сестры, ведь знания вдолбили ему в прямом смысле этого слова. Даня никогда не опускался до применения физической силы к Леле, он использовал ее слабости, чтоб отомстить. Леля заливалась слезами над повестью "Белый Бим Чёрное ухо", и поэтому Даня держал эту книгу всегда под рукой. В сладкий момент мести он забирался повыше, чтоб Леля не могла его достать, и с выражением читал самые трогательные моменты. Она боялась темноты, и Даня придумал страшную историю о том, что дверь шкафа ночью открывается и к ним в комнату из параллельного мира приходит вампир, а потом прячется под кроватью. Даня спал на верхнем ярусе двуспальной кровати, а Леля – на нижнем. Эта страшилка так пугала Лелю, что она боялась лишний раз пошевелится, а не то, что спустить ноги на пол и пойти в туалет. Даня же потешался над ней, не понимая, как такая умная девчонка, как Леля, может верить во всю эту чушь.
Им приходилось все делить на двоих. Так у них был практически один гардероб, естественно больше пацанский, чем девчачий. Потому что Леля могла бы без последствий для репутации натянуть брюки брата, а вот Даня – нарядное платье сестры – нет. Наверное, поэтому Леля привыкла к спортивному стилю в одежде, и уже во взрослой жизни одевалась именно так. Общими для двойняшек были и занятия. У родителей не было времени, чтоб отвезти Даню на мальчишеский кружок, а Лелю в это время – на девчачий. Чтоб примирить их интересы, вначале их вместе привозили на футбол, а в другой день – на кружок по вязанию крючком. Поэтому Леля была единственной девочкой, бегающей по полю, а Даня – единственным мальчиком, не понаслышке знающим, что такое петелька и столбик. Были, конечно, и занятия, на которых они в равной степени были лучшими – ментальная математика, шахматы и робототехника.
Несмотря на все различия и внутренние конфликты, они стояли друг за друга горой. Если Леля каталась на велосипеде во дворе, то все знали, что забирать велик у нее нельзя, потому что стоило Леле зарыдать в голос, а что-что, а плакать она любила с детства, то тут же появлялся Даня, который бросался драться за нее с любым противником, вне зависимости от возраста и мощи. Сам же Даня бы вспыльчивым и импульсивным. Часто, когда занятия ему надоедали, потому что ему становилось скучно, он вставал, направлялся к шкафу с одеждой, все выкидывал, заходил внутрь и мог достаточно долго сидеть там. Если кто-либо пытался подойти к шкафу, то Леля как цербер бросалась с криками, чтоб не трогали двери, потому что "Даня устал и ушел отдохнуть в Нарнию".
Детство Лели и Дани было лучшим периодом в их жизни, и не только потому, что для каждого человека это яркое и безоблачное время, а ещё и потому, что там они были вместе. Детство двойняшек закончилось, как только мать посадила Даню в самолёт.
Вероятность того, что в результате естественной беременности родятся двойняшки – меньше 1 %. А если учесть, что матери Лели и Дане Филатовых на момент зачатия было меньше 25 лет, то эта вероятность была ещё в 3 раза меньше. У четы Филатовых не было генетических предрасположенностей к появлению близнецов. И потому то, что в их семье появилась двойня иначе, как чудом не назовешь. Анна Филатова, а в последствие Тэйлор, переживала за сохранение фигуры, и потому если бы чуда не произошло, и на свет появились либо Леля, либо Даня, у них не было бы ни единого шанса обрести брата или сестру. Анна больше не отважилась родить, даже в угоду своему богатому американскому мужу – Бену, несмотря на все его уговоры. Итак, возможность того, что у Лели мог быть брат, была ничтожна мала. Рождение Лели и Дани – это счастливая случайность или совпадение, которое через 24 года приведет Лелю в отель "Arden" в Таиланде, потому что именно ее брат стал причиной, по которой Леля оказалась там.
Глава 15. Чай и не только
Макс вошёл без стука. Точнее он открыл дверь и остановился в дверном проёме, прислонившись плечом. В течение нескольких минут окидывал взглядом Лелю, которая вся напряглась, опасаясь сдвинутся с места. Она уже стала вставать с кровати и немного передвигалась по комнате. Теперь Леля решила, что ей надо как можно скорее встать на ноги, чтоб совершить побег. Это не только цель номер один для нее самой, но и единственный способ предотвратить шантаж Дани, к которому Макс обязательно прибегнет, в чем у Лели не было сомнений.
– Я решил попить чай в саду в беседке. Составишь мне кампанию? – Харламов остановил взгляд на ее губах.
Почему то сейчас видел только их. Аккуратный светло-розовый бантик с небольшими мягкими трещинками. Макс словил себя на мысли, что вот эти ненакрашенные губы для него красивее всех, что он когда-либо видел. "Нежная зефирка. Бледная только очень, и глаза огромные как блюдца от страха. Бл*дь, как бы я хотел, чтоб не страх в них был… Чтоб все было не так между нами…" – Харламов провел взглядом вниз и остановился на ногах. Она стояла босая на полу. Леля опять была только в его футболке, ноги обнажены. И в этот момент он вспомнил, что у нее нет одежды, нет даже белья. Все, что было на ней в тот вечер, когда он запер ее здесь, уже порвано, вымокло в воде или испачкано кровью.
– Я завтра с утра распоряжусь, чтоб тебе купили одежду и белье. Напиши список того, что тебе нужно, – Харламов спешил все исправить.
– Как долго ты намерен держать меня здесь? – Леля решила использовать этот разговор, чтоб понять какие у него планы.
– Для тебя, звёздочка, участие в этой истории закончилось. Но ты останешься у меня пока сама история не завершиться, – уклончиво ответил Макс.
Леля тяжело вздохнула. Ответ Макса ничего не прояснил. Разбираться он может как несколько дней, так и несколько месяцев, а может и лет. Всё-таки побег – единственный выход, сделала она окончательный вывод. Но радовало, конечно, то, что он улучшит условия ее пребывания здесь, и надо хорошо подумать над списком, вдруг удастся включить в него то, что потом пригодится в реализации ее основной цели.
– Так спустишься со мной в сад?
Леля, молча, сдернула плед с кровати и, накинув его на плечи, направилась на выход. Нет, она не хотела ни чая, ни тем более его общества, но выйти на улицу – желала безумно. Ей казалось, что она уже вечность взаперти, а это так угнетает, так давит. Кроме того, в саду можно осмотреться и опять же что-то полезное выяснить для побега.
– Подожди. Там холодно. Да и как ты пойдешь босая? Я сейчас, – оставив дверь открытой, он ушел по этажу куда-то дальше по коридору.
– Ты меня босую через пол Москвы провез, и тебя это не беспокоило, – едва слышно сказала она ему в спину.
Он не расслышал, или сделал вид, что не расслышал. Леля ждала его, не двигаясь с места. Когда Макс вернулся, в его руках был его спортивный костюм, носки и какие-то потёртые женские балетки.
– Брюки подвернуть можно. А обувь у прислуги нашел, надеюсь, что подойдет.
Леля протянула руку, чтоб взять вещи, но он снял с нее плед, посадил на кровать и присев перед ней на корточки, стал одевать ее. Туфли оказались большими, в костюме она ожидаемо утонула. Но даже в этом несуразном виде она возбуждала его. А когда он провел руками по ее бёдрам, натягивая на нее спортивные штаны, у него в глазах потемнело от накатившего желания завалить ее на кровать. Но опять же слова Каца о том, что ее нельзя трогать, останавливали его. Одев Лелю, Макс взял ее за руку и повел вниз по лестнице. Она шла неровной походкой, ее пошатывало, и Макс придерживал ее за талию.
– Почему скрипка? – задал он неожиданный вопрос, когда они сидели вдвоем в беседке, увешанной гирляндой, с чашками чая в руках.
– Есть старая притча на эту тему, которую любит рассказывать Ба. Еврейского мальчика учат играть не на рояле или виолончели, а на скрипке, потому что когда погромы или войны, рояль не унесешь. А со скрипкой всегда есть возможность заработать на кусок хлеба, потому что она всегда с тобой. Ба считает, что в этой притче есть глубокий рациональный смысл, поэтому, когда у меня обнаружили абсолютный музыкальный слух, у нее не было сомнений в выборе инструмента для меня, – задумчиво размешивая чайной ложкой, сахар в кипятке, объясняла Леля.
– И получается, благодаря скрипке ты сейчас и живешь, прямо как в этой притче?
– Да, у меня нет выхода. Мое основное занятие – это математика. А она как вещь в себе, денег не приносит, требует много времени и усилий, понятна только узкому кругу людей, да и практическое применение имеет не всегда.
– Так на кой черт она тогда нужна?
– Доказательство Великой теоремы Ферма искали триста восемьдесят лет. И сама по себе теория ни имеет сколь-нибудь важного значения, но невероятная сложность доказательства и интерес, который она вызывала в течение веков, привели к созданию сложных теорий, применение и развитие которых оказались бесценными. Вот и я, занимаясь гипотезой Римана, мечтаю, что попутно найду что-нибудь еще, что принесет пользу человечеству. Хотя эта гипотеза и сама по себе имеет прикладной характер для шифрования и безопасности в интернете, – Леля вздохнула, вдруг резко посмотрела Максу в глаза, – Позволь мне позвонить Ба, пожалуйста. Я пропала, она волнуется, а у нее больное сердце.
– И что ты ей скажешь? – он внимательно изучал выражение ее лица.
– Скажу, что все в порядке, что мне надо было уехать… – она замолчала, придумывая легенду, – в Новосибирск… надолго…
– И она в это поверит? – засомневался Харламов.
– Она в том возрасте, когда всему верят. Для нее главное, чтоб я вышла на связь, а не то, что я скажу.
– Хорошо. Вернемся в дом, я найду твой телефон, и ты позвонишь при мне. Если что-то выкинешь…, – Макс стал размышлять над тем, какую кару ей пообещать, но Леля его прервала.
– Не выкину. Она не сможет мне помочь, и если я попрошу о помощи, только еще больше заставлю ее переживать.
Макс сделал резкое движение в сторону Лели, когда потянулся за чайником. Девушка дернулась всем телом, и эта реакция не скрылась от глаз Харламова. Несколько минут он напряжённо о чем-то размышлял, а потом плавно протянул к ней руку со словами:
– Иди сюда. Ко мне, Леля.
Она отчаянно замотала головой и не двинулась с места.
– Иди, малыш. Я не сделаю больно. Иди.
Его ласковая интонация и слова не сработали, тогда он решил взять ее «на слабо».
– Ты же смелая девочка. Да, Леля? Иди ко мне.
А вот теперь появились нотки как у удава Каа, когда он призывал бандар-логов. И удивительно, но они произвели на Лелю тот же гипнотический эффект. Она поднялась и нерешительно приблизилась к нему. Макс взял ее за руку и потянул на себя. Он широко расставил ноги, подвинулся вглубь ротангового дивана и усадил ее спиной к себе. Теперь девушка была в кольце его рук, прижатая к груди. Точно как тот самый удав Каа, он пленил свою жертву. Макс запустил руки под ее мешковатую одежду, которая давала абсолютный простор для его движений, и стал нежно гладить ее кожу на внутренней стороне бедер, на животе.
– Не надо, – Леля сжалась. Макс почувствовал, как все ее мышцы напряглись, и она превратилась в натянутую струну.
– У тебя появился условный рефлекс, который срабатывает в моем присутствии. Помнишь собаку Павлова?
– Что? – Леля непонимающе захлопала ресницами.
– Ну, ты что, звездочка! Это ж тоже наука, только биология. Я делал тебе больно, пугал. И теперь от каждого моего прикосновения или резкого выпада тебя всю трясет. А мне это очень не нравится.
Леле хотелось огрызнуться, спросить кто в этом виноват, но она во время спохватилась. Ей нельзя с ним конфликтовать, тем более сейчас, когда он пошел ей на встречу и разрешил позвонить бабушке.
– Я постараюсь справиться с собой, – невнятно пролепетала она.
