Текст книги "Совпадение (СИ)"

Автор книги: Любовь Ладан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Конечно, я проверил, звездочка. У тебя действительно ни хрена нет, кроме потрепанной маленькой машинки и доли в квартире, в которой ты проживаешь с бабкой, – обманчиво спокойно сказал Макс, а потом неожиданно заорал, встряхнув ее за плечи, – Но, ты, сука, врешь мне! Разве я говорил, что это устройство – генератор? Генератор электромагнитного импульса! Ты, дрянь, прекрасно знала, что эта чертова штука сделает! А если это так, то и все остальное, что ты тут мне блеешь – это все вранье! Ты, сука, вместе с твоим ебырем, с которым ты была в аэропорту, провернули это. Только ты лживая потаскуха просчиталась! Тебе нельзя было свои данные светить, вымышленным именем надо было назваться и в лифте и администратору! Или в лифте – это экспромт был? Главное представление для меня было на сцене? А если б я не клюнул на тебя? Хотя кого я обманываю, ты ж такая ебабельная, такая чистая, нежная, конечно бы, клюнул! – Макс поднялся с кровати, выпрямился во весь рост, положил руки в карманы, и стоя над ней сверлил Лелю разъяренным взглядом.

Леля же сейчас с ужасом поняла, как все это выглядит его глазами. Это кошмар! Ей не убедить его ни в чем! Что же делать?

– Значит так! Ты превратила в руины мой любимый бизнес, и я б давно уже грохнул тебя! Ты до сих пор жива и находишься здесь только по двум причинам! Первая – мне нужны мои 140 миллионов и все, что там у тебя еще есть, потому что я заберу все! Вторая – мне нужен этот твой ебырь! Так, что, не зли меня еще больше! Отвечай на вопросы! – Макс шумно выдохнул.

– У меня ничего нет! А парень, что был в аэропорту, это просто пассажир с того же рейса, мы познакомились в зале вылета. Я не знаю, где его искать, – ответила Леля, прекрасно понимая, как все это звучит, и заранее зная, что он не поверит ни единому слову. Но сила ее безусловной любви к Дане была такой, что она готова была ради него не только переспать с Харламовым, она готова была за Даню жизнь отдать. В ближайшие полчаса ей предстояло проверить силу этой любви.

Макс ничего не ответил. Он направился в ванную, дверь в которую была тут же в комнате. Леля слышала, как он открыл кран, набирая воду. От звука льющейся воды у нее скрутилось все внутри от страха. Макс не выходил из ванной все время, что набиралась вода. Затем он вернулся в комнату, подкатил рукава рубашки, и снова подошел к кровати, на которой она лежала.

– Ты не оставляешь мне выбора, Леля! Придется показать тебе свою звериную натуру, – Макс поднял ее на руки.

Леля по-прежнему была связана по рукам и ногам. Он поднес ее к ванной, наполненной до краев, и бросил в воду. Затем схватил за ноги и потянул вверх, так что голова Лели ушла под воду. Сквозь толщу воды Леля видела, как он стоял с каменным выражением лица, удерживая ее за связанные ноги. Страх, ускоривший пульс до максимума, сжигал последние остатки кислорода, оставшегося в легких. Ледяная вода больно впилась иглами в тело, и спровоцировала спазм гортани. Удушье постепенно погружало Лелю в темноту, и мозг напоследок выбросил самое счастливое воспоминание – она услышала умиротворяющий саундтрек к фильму «Облачный атлас», а потом на музыку наложился голос Дани:

So you’re a tough guy

Like it really rough guy

Just can’t get enough guy

Chest always so puffed guy

I’m that bad type…

…

I’m a bad guy…

Как в тот день год назад, когда Даня начал реветь ей в ухо дурниной эту песню, снимая с нее наушники. Леля тогда не осталась в долгу, и ткнула ему в нос рожок с мороженным, который был у нее в руках. А потом музыку заглушил их искрящийся беззаботный смех.

Глава 10. Последнее желание

Когда Макс снова открыл дверь в комнату, Лёля в панике попятилась и вжалась в батарею. Он неумолимо приближался. У девушки сразу же началась истерика. Она в красках вспомнила, как он несколько часов назад топил ее, и, от парализующего ее ужаса, Леля стала делать резкие шумные вздохи. Ее било мелкой дрожью, а глаза заволокло пеленой слез, потому видела она Макса уже с трудом.

– Ну, что звездочка? Я уже выспался, и готов продолжить слушать тебя. Не надумала поделиться со мной подробностями тайских приключений? – он навис над ней, схватив ее за подбородок.

– Я рассказала все, что знаю. Мне нечего добавить. Макс, пожалуйста. Они заставили меня, у меня не было выбора, – умоляла она, захлебываясь рыданиями.

– Детка, ты сама или этот твой ебырь собрал генератор электромагнитного импульса! Мои люди нашли следы этой работы в твоем номере в Пхукете. Поэтому твоя сказка о несуществующих злодеях, которые заставили бедную девочку, пойти против меня, не прокатит! Где деньги, сука? – Макс больно схватил ее за волосы и дернул.

– Я собрала его, потому что мне надо было, чтоб пульт управления был у меня, а не у них! Иначе они бы сразу избавились от меня, как только я бы подложила тебе устройство. Потому я не использовала их генератор, а смастерила свой из магнетрона микроволновки и батареи конденсаторов! Я обменяла этот пульт на свою жизнь. Если твои люди обыскали мой номер, то должны были найти их генератор! Макс, клянусь, я говорю правду. У меня нет денег, они у них.

– Ты хочешь, чтоб я поверил в эту х*ню? Каждая девка, может собрать электромагнитную пушку? Этому же учат всех девочек одновременно с тем, что следует делать, чтоб не залететь! Я устал слушать этот бред, Леля! Если ты, сука, не заговоришь прямо сейчас, я напоследок выебу тебя и грохну!

Она могла бы объяснить, что в детстве ходила в кружок робототехники и электроники, что не она соблазнила его, а он сам обратил на нее внимание и домогался, и еще какие-то аргументы, которые подтверждают, что она в этой истории жертва, а не расчетливая воровка, но она поняла, что Макс не поверит. Выхода нет, она видела это в его глазах. Он уже вынес ей приговор.

– Можно последнее желание? – звеня наручниками, она робко прикоснулась к его руке, которой Макс держал ее за волосы.

Харламов опешил, даже выражение лица изменилось. Он ждал, что она либо начнет выкладывать нужную ему информацию, либо продолжит этот спектакль, а у нее последнее желание?

– И чего же ты хочешь?

– Пожалуйста, не будь со мной таким зверем, будь таким, каким был в отеле, – прошептала она, не сводя с него молящего взгляда. Леля решила, что если ей не избежать ни близости, ни смерти, то пусть это хотя бы будет не так больно и не так страшно.

– Хочешь, чтоб отлюбил нежно? – злорадно усмехнулся он, близко склонившись к ее лицу.

«Играть решила, сучка! Думает, если буду таким как тогда, то убить не смогу? Не угадала, детка! Одно другому не мешает! Как и тебе не помешало трахаться со мной, а потом подбросить сюрприз в сумку! Ну что ж, давай сыграем!» – размышлял Харламов, отстегивая наручники от батареи. Подталкивая ее к кровати в центре комнаты, он по дороге стал снимать с нее все еще мокрое платье и белье. Макс решил придерживаться игры – целовал и ласкал ее. Внутри же него бушевал десятибалльный шторм, который он с трудом сдерживал. Ведь отпусти он себя, он бы просто растерзал ее, а потом придушил. Но нет, это было бы слишком просто. Бросив обнаженную девушку на матрас, и приковав ее руки наручниками к изголовью, Макс, не спеша, стал раздеваться, не сводя с нее тяжелого взгляда. Аккуратно повесив рубашку на спинку стула, он положил пистолет на стол, затем также ни куда не торопясь, он принялся снимать джинсы и боксеры. Лёля закрыла глаза и отвернулась, когда он широко развел ее ноги и навалился сверху.

– На меня смотри, Леля. Буду долгими зимними вечерами вспоминать, как нежно трахал тебя прежде, чем пристрелить, – Макс грубо подхватил ее за подбородок и заставил встретиться взглядом.

Он поцеловал лихорадочно бьющуюся артерию на ее шее, потом покрыл поцелуями ее ключицы, попутно исследуя руками бархатную кожу на ее бедрах и животе. Макс толчком вошел в нее, и размеренно стал двигаться в ней. Он стоял над ней на коленях на кровати, удерживая ее за ноги, и не спеша трахал, неотрывно глядя ей в глаза. «Неужели действительно думает, что пожалею? И это после того, как я топил ее в ванной?», – Макс мрачно наблюдал за тем, как по ее щекам безостановочно текут слезы.

– Давай, детка, кончай. Перед смертью не надышишься. Я в тебя спущу. Тебе то уже все равно, а мне приятно, – Харламов стал ускоряться.

Лёля не могла расслабиться, все ее тело онемело и она ничего не чувствовала, для нее все превратилось в механический процесс. Она поняла, что все закончилось, когда услышала приглушенный рык удовольствия Макса. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Макс потянулся и взял в руки пистолет, передернул затвор и направил Лёле в лоб. Кончики ее пальцев, губы задрожали, затрепетали ресницы, она судорожно вздохнула. Макс нажал на курок. Прозвучал щелчок, и Леля дернулась всем телом, но ничего не произошло.

– Ты действительно думаешь, что я дам тебе так легко сдохнуть? Теперь я отдам тебя парням, чтоб они по кругу тебя пустили. Надо ж по полной использовать твое аппетитное тело. А вот потом я тебя продам на органы или какому-нибудь садисту, который на куски тебя резать будет, – Макс с бешеной яростью выплевывал ей каждое слово, больно вдавив пальцы в ее щеки.

– Умоляю, умоляю, умоляю, пожалуйста, – как заведенная шептала она.

– На х*я тебе деньги на том свете? Облегчи себе участь! Если сейчас все расскажешь, то я вставлю обойму в пистолет, и все быстро и безболезненно закончится прямо сейчас! Или ты, дура, считаешь, что, если я тебя трахал, то пожалею? – буквально заорал Макс.

– Нет у меня твоих денег! Я не знаю где они! Но я знаю, как можно компенсировать потери, – вдруг выдала она.

– Я весь во внимании, – Макс удивленно приподнял бровь.

– Если ты получишь 140 миллионов, ты отпустишь меня? – Лёля с мольбой смотрела ему в глаза.

– Ты не в том положении, чтоб торговаться! За то, что ты сделала, я грохну тебя в любом случае. Вопрос лишь в том, как это будет, – отрезал Макс.

Повисла гнетущая тишина. Макс в недоумении ждал, что она такое может ему предложить? Лёля же пыталась взять себя в руки после того, как окончательно убедилась, что обречена.

– Это, что очередная уловка, чтоб потянуть время? – начинал злиться Харламов.

– Нужно задним числом оформить страховку. Как то попала в аварию машина, на которую не успели оформить КАСКО. Я не успела. Моя школьная подруга работает в "Ренессанс страхование". Она помогла сделать договор с датой подписания до дтп. Потом аварию признали страховым случаем, и за счёт выплаты удалось покрыть ремонт. Это большая транснациональная компания, они не могут отслеживать каждый случай. Правда, аварийному комиссару пришлось дать на лапу, – Лёля выкладывала свой план, устало прикрыв глаза, уже с нахлынувшей апатией в голосе, понимая, что этот ход, который она только что придумала, когда он стал угрожать ей мучительной смертью, ее не спасет.

Харламов по-прежнему сидел на кровати абсолютно голый между ее разведенных ног и прикидывал варианты использования этой информации.

– План мог бы быть рабочим, если бы не одно но… Слишком много времени прошло с момента ограбления, – возразил Макс.

– В данном случае страховым событие считается не с момента, когда произошло, а с момента, когда о нем узнал пострадавший. Если предположить что ты все это время думал, будто это просто поломка ноутбука и сдал, скажем, его в ремонт, то действительно мог узнать о грабеже только сейчас, – продолжала она размышлять над механизмом страхового мошенничества.

– И ты все еще хочешь, чтоб я поверил, что ты случайный пассажир в этой истории? – Макс буравил ее взглядом.

– Я ничего не хочу. Денег у меня нет, вне зависимости от того во что ты веришь, – Лёля смотрела на него остановившимся взглядом.

Она морально устала от всего этого. Ей казалось, что сбежав из Таиланда, ей удалось выпутаться из этой паутины, но нет. А теперь Лёля поняла, что сопротивляться бесполезно. Да она умна, многие ее учителя говорили, что местами даже гениальна, но это ей не поможет. Сила, деньги, власть правят миром. И ничего из этого у нее нет и, навряд ли, уже будет.

Харламов поднялся с кровати и стал одеваться, затем отстегнул наручники от изголовья, бросил рядом с ней ее мобильный.

– Звони!

– Кому? – растеряно спросила она.

– Подруге этой своей, конечно! Назначай встречу. У меня есть связи в руководстве этого ренессанс, мать его, страхование, но я подключу их в момент, когда будут расследовать страховой случай, а на этапе фиктивного договора надо задействовать кого-то внизу. Твоя подруга подойдет. Леля, если ты каким-то образом попытаешься обратиться к ней за помощью, то мне придется избавиться не только от тебя, но и от нее. Ты поняла?

– Да. Где назначать встречу? – Лёля пролистывала контакты в телефоне.

– Кафе «Зодиак» на Смоленской площади – это как раз рядом с их офисом. Я буду сидеть недалеко от вас, и слышать все, о чём ты с ней будешь чирикать. Ляпнешь лишнее, обе не выйдете оттуда, – Макс заткнул за пояс брюк пистолет.

Глава 11. Наращивание ресниц

Ирина Куприянова впорхнула в кафе, растерянно остановилась у входной двери и окинула взглядом зал. Леля улыбнулась и приветственно помахала ей рукой. Ира летящей походкой помчалась к ней. Она была болтушкой и, ещё не дойдя до столика, начала рассказывать подруге все последние сплетни об общих знакомых.

– … представляешь он ей изменил!… А я ей и говорю, забудь…. Нет! Всё-таки все мужики козлы… Лёлик, ты вообще слушаешь меня! – Ирка обиженно надула губы.

Поток информации, который подруга выливала на Лелю, был настолько огромен, что она не успевала его обрабатывать. Леля не пыталась прервать ее или что-то спросить, не только потому, что это в принципе было не возможно, но ещё и потому что она неотрывно смотрела в глаза Максу, сидевшему за спиной Иры. Леля понимала, что ей не сбежать. Обратиться за помощью к персоналу она тоже не могла, по дороге сюда Макс сказал ей, что это его кафе. Иру нельзя было вмешивать во все это, потому что она навряд ли смогла бы, что-то сделать, только бы подставилась ещё и она.

– Конечно, слушаю! Абсолютно согласна, мужики козлы. Похотливые ублюдки, которые шантажом заставляют отдаться им. Жестокие отморозки, которым все равно кто на самом деле виноват! Спускают всех собак на того, кто под руку попался, – Леля нервно сглотнула.

– Что, прости! – Ира впервые замолчала с того момента как вошла в кафе и с открытым ртом слушала Лелю во время этой пламенной тирады.

– Козлы говорю! И это бесспорно, – выкрикнула Леля со злостью, так что все, кто находился в кафе, на нее обернулись.

С ней что-то случилось. Страх, апатия сменились агрессией. Ей уже нечего было терять, и она не сдерживалась в выражениях. Все равно он ее убьет, так напоследок она скажет ему все, что о нем думает.

– Лёлик, у тебя что-то случилось? – Ира сочувственно заглянула ей в глаза и положила свою руку поверх ее.

– Да, случилось! Надо чтоб ты сделала договор страхования программного обеспечения от взлома, все реквизиты я скинула тебе на почту, – Леля внезапно вспомнила, зачем они здесь.

– Это что опять из-за этой мегеры Элеоноры, как там ее по отчеству не помню? Ты что снова решила поработать у нее секретарем? – с удивлением спросила Ирка. Она имела ввиду ту несносную тетку, которая без преувеличения могла бы стать прототипом Миранды Пристли из фильма «Дьявол носит Prada». В студенческие годы на летних каникулах Лелю угораздило устроиться к ней в ассистенты. Когда выяснилось, что у, попавшей в ДТП, машины Элеоноры закончилась страховка, то Элеонора решила, что в этом виновата Леля, что мягко говоря, было спорным вопросом. Элеонора была из того разряда руководителей, которые при возникновении проблемы, не думают о том, что делать, а ищут того кто станет «козлом отпущения», чтоб возместить ущерб. У Лели не было денег не то, что на ремонт машины, ей в то время не хватало на проезд к месту работы и обед, потому ей пришлось выкручиваться, и придумывать не совсем честный, а точнее, совсем нечестный способ решения вопроса, и Ира помогла ей воплотить его в жизнь.

– Нет, что ты! Зачем бы я ещё раз надела это ярмо на шею? Я учусь на своем горьком опыте! Но мне везёт как утопленнице, – пробурчала она, – Ириш, просто сделай то, что я прошу. Ты же сделаешь, да?

– Да! А чего у тебя глаза такие опухшие? – Ира решила поиграть в детектива.

– А это я неудачно выбрала салон для наращивания ресниц, – с ироничной улыбкой ответила Леля.

– О! Ты мне обязательно напиши их название, не хочу, чтоб они мне такое сделали, – возмутилась Ира.

– Конечно, дорогая!

Ира опять стала болтать без умолку, а Леля, прикрыв глаза, пила капучино, последний капучино в ее жизни в последнем кафе, которое она посетит. Ирку ничто и никто не мог бы остановить в этой ее трескотне, кроме времени. Обеденный перерыв заканчивался, и ей надо было бежать. Она подскочила, чмокнула Лелю в щеку и бросилась к выходу.

– Постой! – Леля схватила ее за руку, и шумно вздохнула.

Макс заерзал на стуле и предупреждающе вцепился в нее взглядом.

– Я собираюсь уехать, и у меня к тебе просьба, – Леля сминала пальцами рукав ее пальто, – Навещай Ба, пожалуйста. Она останется совсем одна.

В кафе повисла тишина. Леля пыталась хоть как то использовать эту встречу с подругой и хоть что-то сделать для близкого ей человека.

– А ты надолго? – удивилась Ира.

– Да! – по щеке Лели побежала слеза.

– Лёлик, ты плачешь?

– Нет! Это все тот же чертов салон по наращиванию ресниц. Они ещё и слезный канал мне повредили. Иди, ты опоздаешь, – Леля отпустила ее руку.

Ира быстро простучала каблуками в сторону двери и вскоре скрылась за поворотом. В кафе на несколько минут повисла тишина пока Макс и Леля скрестились в немой зрительной дуэли. Макс встал из-за стола и, проходя мимо столика, за которым сидела Леля, произнес:

– На выход, Лёлик! Тебя в салоне по наращиванию ресниц заждались.

Леля подняла черное мужское пальто, которое до сих пор лежало на ее коленях и прикрывало ноги, и встала во весь рост. На ней была одета только футболка Макса, которая доходила ей до середины бедра. Ноги были полностью обнажены. Леля накинула на плечи пальто, в котором сразу же утонула, и прошлепала босыми ногами в сторону выхода. Харламов галантно распахнул ей дверь на улицу, и она так босая и вышла на улицу.

По дороге в особняк Харламов остановился у аптеки. Заглушив мотор, он повернулся к Лёле:

– Учитывая, что твоя ликвидация временно откладывается, я пойду куплю тебе экстренную контрацепцию. Сиди тихо, звездочка, не мешай мне решить эту небольшую проблему. Думаю, ты, так же как, и я не планируешь детей. Хотя тебе уже вообще ничего планировать не имеет смысла.

Казалось, ему доставляло удовольствие каждый раз сообщать ей о том, что он собирается ее убить. Лёля итак ни на минуту об этом не забывала, но когда он говорил о приговоре, который он ей вынес, было особенно больно. Он не давал ей даже на секунду вынырнуть из этого безнадежного состояния.

Харламов заблокировал двери и быстрым шагом направился в аптеку. В том же спешном темпе вернулся, протянул Лёле таблетки и бутылку минеральной воды без газа. Девушка выпила препарат и безразлично отвернулась от него к окну. Сердце и душу Лели заморозило. Она смирилась с тем, что ее ждет. Все что у нее осталось, это вера в то, что Даню Макс никогда не найдет.

Глава 12. Аллергия

Из беспокойного сна ее выдернула сильная боль, разлившаяся свинцом по низу живота и, одновременно, словно обручем сковавшая голову. Боль была такой сильной, что Лёля закричала. Забыв, что она прикована наручниками, она рванулась, чтоб встать, но ничего не получилось. Ее окружала темнота. Она не понимала, что происходит, и от этого ужас стал накрывать её. Лёля кричала, так что было, наверное, слышно в каждом закоулке трехэтажного особняка Харламова.

Дверь с грохотом распахнулась, и Макс ворвался вместе со светом от ламп из коридора.

– Какого черта, ты орешь как резанная? – Макс нажал на клавишу выключателя в комнате.

Он хотел что-то еще ей высказать, а еще всыпать ей по первое число за то, что устроила этот ор посреди ночи, но остолбенел от увиденной картины. Под Лёлей расползлось огромное кровавое пятно, бедра были все в крови. Девушка пыталась сдержать крик, но боль была нестерпимой.

– Ого, Макс! Ни х*я себе! Это ты такое … – Гвоздь, пришедший на крик, стоял за спиной Харламова у распахнутой двери в комнату. Он не договорил, осекшись под бешеным взглядом Макса.

– Вызывай срочно Каца! Бегом! – Бросив это Дэну, он уже направился к Лёле, – Не кричи, тихо, Леля. Прекрати, сейчас я помогу тебе, – Макс отстегнул наручники и теперь завис прямо над ней, рассматривая ее, и пытаясь понять, что произошло.

– Он едет, будет через 15 минут, – в проеме двери снова появился запыхавшийся Гвоздь.

– Дэн, иди на кухню, найди обезболивающее, которое при огнестрелах Кац давал. Быстрее давай, – Макс подхватил на руки стонущую и сжавшуюся Лёлю и направился с ней в ванную. Он аккуратно положил ее на дно ванны и стал набирать холодную воду. Девушка вцепилась побелевшими пальцами в бортики ванной. Снова ледяная вода, снова ванна, снова он навис над ней – самый страшный кошмар Лели повторялся. Только теперь вместо удушья была нестерпимая боль.

– Потерпи, малыш. Сейчас подоспеет Айболит, он тебе поможет, – Макс гладил ее по голове и направлял душевую лейку, пытаясь смыть кровавые разводы с ее ног.

Харламов считал, что холодная вода сможет остановить кровотечение. Лёле действительно стало немного легче, но теперь она стучала зубами от холода. Гвоздь принес обезболивающее. Макс с жалостью наблюдал за тем, как она дрожащими непослушными пальцами пыталась раскрыть блистер таблеток. Забрал их у нее, вынул таблетку из упаковки, положил ей в рот и поднес к ее посиневшим губам стакан с водой:

– Пей, Леля. Давай.

– Что тут у вас такое? – за спиной Харламова появился Иван Кац.

Кац был не просто врачом, который в доме Харламова видел много чего, о чем должен был немедленно сообщить в полицию. Он был его другом детства. Таким, который будет с тобой до конца жизни. Тем, кто мог без боязни сказать Харламову то, что думает. Внешне и по характеру он был словно оживший книжный герой Доктора Ливси из «Острова сокровищ». Такой же улыбчивый, неунывающий и с этими своими не всегда уместными шуточками.

– Так! Все выметайтесь отсюда, оставьте меня с пациенткой наедине, – скомандовал Ваня, внезапно став серьезным.

– Обойдешься! Я тут побуду, – пробурчал Харламов, прислонившись к стене.

– Макс, пошел вон, я сказал. Мне осмотреть девочку надо, – настаивал Кац.

– Я там все видел, – огрызнулся Макс.

– Макс! Выйди, твою мать! – психовал Кац. По висящим на запястье Лёли наручникам, он уже понял, что она здесь не по своей воле, и хотел убрать психологическое давление на пациентку.

Харламов, шумно выдохнув через нос, выругался и, выйдя из ванной, хлопнул дверью.

* * *

– И что это было? – спросил Харламов Каца, который вошел в кухню, где все это время находился Макс, ожидая результатов осмотра Лели. Кац взял стакан, набрал воды и залпом выпил его.

– Макс, женщины – это не резиновые куклы! Женский организм – это сложный механизм, и стресс, прием непроверенных препаратов могут привести к масштабному сбою. Поэтому твое скотское обращение с ней, могло ее убить сегодня, – Кац осуждающе сверлил Харламова взглядом.

– Учитывая, чем эта сучка занимается, долго она не проживет. Так что чуть раньше, чуть позже… – зло фыркнул Макс.

– Ты хоть представляешь, какую боль и ужас девочка испытала только потому, что ты, козлина, решил кончить в нее? И не приковывай ее. У нее такая кровопотеря была, что в ближайшие три – четыре дня она подняться с кровати без помощи не сможет. Так, что в наручниках нет смысла, – Кац злился.

– Не смотри на меня как на врага народа! Ты понятия не имеешь кто она! – Макс скрестил руки на груди.

– Макс, с каких пор ты отыгрываешься на бабах? Ищи мужика, который за ней стоит, и открути ему яйца. Ты насиловал ее? – Ваня не выдержал и задал вопрос, который не давал ему покоя.

– Ты чокнулся? Нет, конечно! Она сама послушно ноги раздвигала.

– Сама? Или ты как-то ее заставил? – не унимался Кац.

– Ты, что, бл*дь, в ее защитники записался? Что она тебе наговорила? – Харламов тоже стал заводиться.

– Она вообще не хотела со мной разговаривать. Я из нее клещами вытащил информацию о том, что она вчера выпила неизвестные ей таблетки и для чего! У нее взгляд остановившийся! Я руку резко к ней протянул, она так дернулась, как будто я ее ударить собираюсь! А когда я ее на кровать положил и шприц достал, чтоб инъекцию сделать, она спросила меня то, от чего на мене волосы на всем теле дыбом встали! – Кац ненавидящим взглядом смотрел на Макса.

Он замолчал и изучал лицо друга. Хотел понять, неужели Макс действительно может быть настолько жестоким извергом, чтоб довести девушку до такого состояния.

– Да, не томи уже! Что она спросила? – занервничал Харламов.

– Можно ли сделать так, чтоб кровотечение не останавливалось, но только чтоб не было так больно! Она умереть хочет, но только чтоб не было больно! Макс, какого х*я происходит?

Макс молчал. Ну не говорить же Кацу, что он собирается ее пристрелить, как только решит этот вопрос со страховкой и найдет того парня, с которым она была в аэропорту. И только сейчас он понял, что когда постоянно говорил об этом своем намерении, Лёле, он, по сути, морально убивал ее. "Я отнял у девчонки надежду, по ходу сломал ее. Бл*дь, гуманнее было не говорить ей о том, что у нее нет шансов, или уже грохнуть ее, чтоб не мучилась. И что теперь делать? Убивать – рано. Обмануть ее, дать ложную надежду? Наверное, это единственный выход…", – размышлял Харламов, пока Кац прожигал его взглядом.

– Ну что ты смотришь? Да! Я перестарался! Кто ж знал, что у не такая тонкая душевная организация? Пугал ее, давил… Я все понял, папочка! Впредь буду паинькой, – в шутливой манере попытался разрядить обстановку Макс.

– Не будь гондоном! Не измывайся над тем, кто не может дать тебе по зубам! Я привык к тому, что ты не живёшь жизнью праведника, но это, бл*дь, чересчур! Если я ещё раз приеду, и девчонка будет в таком состоянии или хуже, то по зубам тебе дам я! Усёк?

– А я прям буду стоять и зубы подставлять! Ваня, я тебе уже сказал! Ты понятия не имеешь кто она!

– Кем бы она ни была, прекрати! Будь мужиком! У нее воспаление – это аллергическая реакция на таблетки, что ты ей дал. Потому, если ты не садист, конечно, в чем я уже не уверен, не трахай ее, она будет испытывать адскую боль. Список назначений я оставил на столе в ее комнате. Следи за тем, чтоб она пила таблетки и питалась хорошо, потому что она сама, судя по всему, этого делать не будет, – Кац с психом вышел из кухни, не прощаясь.

"Ты посмотри, как она одной фразой его разжалобила и настроила против меня! Ну, сука, подожди! Сейчас я тебе устрою, актриса погорелого театра!", – Харламов в ярости взлетел по лестнице и ворвался в комнату к Лёле, включая яркий свет. Девушка даже не шевельнулась. Она лежала на боку на кровати, завернутая в простыню, закрыв глаза.

– Так что, Леля? Не можешь дождаться, когда я тебе пулю в лоб пущу? Решила сама откинуться побыстрее? Давай, так даже лучше! Облегчишь мне задачу! Я так понял препараты, что тебе врач назначил, не покупать, чтоб зря деньги не тратить? – язвил Макс, нависнув над ней. Она не двигалась, – Так что там? Колеса тебе покупать? Или уже не надо? – и Харламов тронул ее за плечо.

Снова никакой реакции не последовало. Это ее поведение напрягало, и он присел на корточки у кровати и схватил ее за подбородок. В этот момент он почувствовал, насколько у нее холодная кожа. "Черт! Я ее ледяной водой мыл, а она ещё много крови потеряла, у нее, наверное, температура 35! В таком состоянии она глаза открыть не может, не то, что говорить. Если я выйду сейчас за дверь и оставлю ее без помощи до утра, она и, правда, кони двинет", – размышлял Макс, внимательно рассматривая ее лицо. Девушка явно была в забытьи. Матерясь, Макс поднялся, нашел список препаратов, оставленных Кацом, спустился с ним вниз и передал Гвоздю, чтоб все срочно купил в какой-нибудь круглосуточной аптеке. Затем вернулся в комнату к Лёле, нашел плед, теплые носки. Когда стал снимать с нее простынь и перевернул ее на спину, она глухо застонала и вдруг, как то совсем по-детски, всхлипывая, стала плакать. Лёля полностью была обнажена. Футболка Макса, что была на ней до этого, была мокрой и запачкана кровью, потому Кац, не найдя одежды для нее, и завернул ее в простынь. Макс надел на нее носки и свой свитер, лег рядом, обняв ее, чтоб согреть, и накрыл их обоих пледом.

– Не плачь. Что ж ты такая, хрупкая, звёздочка? Ты когда план разрабатывала, как у меня деньги сп*здить, что ж ты не подумала о том, что делать, если я вдруг поймаю тебя, а? Ты ж умная девочка, а такую элементарную вещь упустила? – Макс сильнее сжал ее в объятиях.

– Если б это был мой план, то я б ничего не упустила, – тихим безжизненным голосом вдруг ответила она.

– Все ещё настаиваешь на своей версии, что тебя подставили? Малыш, ну неужели ты до сих пор думаешь, что я в это поверю? – заговорщицки шепотом спросил Харламов.

– Нет, не думаю, – обречено выдохнула Лёля.

– Тогда зачем опять пытаешься меня в этом убедить?

– Я не пытаюсь, просто говорю как есть.

Харламов молчал, обдумывая ее слова. Он уже убедился, что она действительно необычайно умна. Этот ее ход со страховкой уже доказательство наличия качественного состава заполнения в ее черепной коробке. Если это так, может и, правда, она придумала бы план, где не подставляла бы себя под удар. Мало ли было вариантов забросить ему этот генератор? Необязательно было приходить самой в номер, да ещё и спать с ним. И она же не собиралась отдаваться ему, когда он полез к ней в лифте. Если же план был таким с самого начала, то зачем ломалась? Сразу бы раздвинула ноги.

– Хорошо! Если ты найдешь мне следы тех, кто отправил тебя ко мне, то я отпущу тебя.

– Ты поверил мне? – Лёля, наконец, открыла глаза и встретилась с ним взглядом.

– Нет! Это разве помешает доказать, что я ошибался в тебе?

Вот так Макс решил поселить в ней надежду на жизнь. Он не собирался ее отпускать. Знал, что рано или поздно надо будет ее убить, но сейчас она была ему ещё нужна. А в таком раздавленном состоянии как сейчас от нее нет прока. Так пусть она думает, что у нее есть шанс на спасение, а он в это время решит свои вопросы.

Так аллергическая реакция на препарат, который Макс купил для Лели в аптеке, стала тем совпадением, которое спровоцировало появление новых чувств к ней – а именно, жалости и сострадания, а также дало ей драгоценное время, чтоб изменить свое безнадежное положение.