Текст книги "В лагере Робинзонов"

Автор книги: Лябиба Ихсанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 6.
КТО ЖЕ ГАБДУЛЛИН?

Когда ребята возвратились в лагерь, суп уже сварился. На длинном столе в тени деревьев уже была расставлена посуда, разложен нарезанный хлеб. Аппетит у ребят разыгрался волчий. Альфарит отдал Сафару рапорт о проделанной работе, остальные с криками «ура» побежали, размахивая руками, к реке. Зайдя в палатку за полотенцем, Бари увидел Ахмета, лежащего на койке вниз лицом. Позвал товарищей:

– Вот он где, беглец.

– Смотри-ка ты, как он блаженствует!

– А что ему не блаженствовать, ведь за него мы работаем!

– Я не слуга, чтобы работать за него. Я работаю за себя.

– Если не работал, пусть и обедать не торопится, воздухом пусть питается!

Ребята еще в поле разозлились на Ахмета. Теперь, увидев, что он беспечно спит, как дитя, почувствовали себя оскорбленными. Кто-то должен работать до мозолей на ладонях, а другие в это время дрыхнут. А за столом все работают одинаково, не отстают друг от друга. Где справедливость? Кто-то из особенно проворных прикрепил к толстому стволу возле обеденного стола бумажку со словами: «Кто не работает, тот не ест!»

Ахмет проснулся от шума, встал, беспечно потянулся, как маленький, потер кулаками глаза. Не говоря никому ни слова, раздвинул ребят, стоящих у входа в палатку, и вышел на улицу. Прищурившись, посмотрел на солнце, которое уже склонялось к западу. Жадно втянул ноздрями вкусный запах супа, заспешил к столу. И тут увидел на стволе бумажку. Прочитал надпись, и беззаботная улыбка на лице, которую он старательно изображал, погасла, а щеки и уши вспыхнули. И все же ему очень хотелось показать, что ему ни до кого нет дела и все нипочем. Сделав вид, что к столу он подошел просто так, а обедать вовсе и не собирался, Ахмет обошел вокруг деревьев, вернулся в палатку и молча снова лег на постель.

Тетя Магинур заметила появление и уход Ахмета, все поняла и, усадив всю команду за стол, пошла в палатку к Ахмету, молча поставила перед ним тарелку с супом, рядом положила кусок хлеба.

– Ешь скорее,– шепотом сказала она.

Ахмет даже не посмотрел в ее сторону. И после того, как повариха ушла, не притронулся к еде. До самого ужина он молча в полном одиночестве пролежал в палатке. Никто к нему даже не зашел!

Отдыхать разбрелись кто куда. Со спортивной площадки доносились судейские свистки. Там шла игра в волейбол. Кто-то, сидя на пне, неумело пиликал на гармошке. Однообразные немелодичные звуки действовали на нервы ребятам, сидящим вокруг другого пня за игрой в шахматы.

К группе ребят подошел Сафар.

– Ну что, наелись, ребята? – спросил он, подсаживаясь к Саше.

– Наелись, Сафар, пузо теперь как барабан.

– Тогда собирайтесь. Пойдем на озеро.

– Будем учиться плавать, да?

– Придет время, будем учиться. А сейчас надо поговорить.

– Ну, опять разговоры,– недовольно проворчал Альфарит.

– Другие отряды отдыхают, а нам все работа да собрания,– вмешался в разговор Бари.

– Вы же во всем отстаете от других,– поддразнивая их, возразил Сафар.– Другие отряды уже сорганизовались, у каждого есть название, выбраны советы отрядов. Вас все называют «мальчиками из первой группы», а эти мальчики вон какие лбы, самые здоровые в лагере. Ходите везде, как стадо, и горниста еще не выбрали. Вот обо всем этом я и хочу с вами говорить, прийги к какому-то решению. Если быстро договоримся, то и поплавать успеем.

Ребята, спустившись к берегу озера, расселись на зеленой траве. Долго не могли угомониться, подталкивали друг друга, ссорились из-за места, перепрыгивали друг через друга, кувыркались. Сафар терпеливо ждал, когда они успокоятся.

– Ну что будем делать, ребята? – спросил он, когда все наконец утихомирились.– Организуем отряд, в котором будет порядок?

– Придется организовать,– буркнул Альфарит.

– Ходим, правда, как стадо баранов. Спросят, кто вы такие и ответить нечего,– сказал вдруг Бари, поглядывая раскосыми глазами то на одного, то на другого.

– А ведь и верно,– поддержал его Саша, проведя руками по вспотевшему лбу.

– Долго говорить не о чем. Прежде всего надо придумать имя отряду,– продолжил разговор Сафар,– Назвать отряд можно любым именем, только...

Но ребята не дали ему договорить, со всех сторон посыпались предложения:

– Имени Гагарина!

– А почему не Титова?

– Николаева! Отряд имени Николаева! Разве плохо?

– Мусы Джалиля!

– Проснулся! Его именем назван второй отряд.

– Тогда имени Саши Чекалина!

– Ну да, чтобы наш Саша хвастался, что это его Именем назван отряд.

– А как вам нравится отряд «Орел?»

– Тогда уж лучше «Орлята».

– Орлята? А в честь чего? Намек на вашу храбрость?

– Ну конечно, вот представьте себе: кто-то вошел в палатку, а там Ахмет спит, сбежавший с работы. Нас и спросят: «Это из какого отряда герой?» Из отряда «Орлята». Так, что ли?

– Ну, если так рассуждать, то наш отряд вообще нельзя называть никаким знаменитым именем.

В спор вмешался Сафар.

– Присвоить отряду имя не так просто, как вам кажется. Прежде всего, конечно, надо заслужить право носить чье-то имя.

– Как это, заслужить? Каким образом?

– Скажем, захотим мы назвать отряд именем какого-то героя. Сначала надо изучить его жизнь, деятельность, героические поступки. Если герой этот жив, хорошо бы списаться с ним, рассказать ему о наших делах, попросить разрешения носить его имя.

– А если его нет в живых?

– Тогда надо отыскать его товарищей, родных, одноклассников или однополчан.

– Э, да тут, оказывается, много хлопот.

– В этом-то и весь интерес, Альфарит.

– Пока мы все разыщем, там, глядишь, и в город пора.

– Ну и что же? В городе ведь можно сохранить отряд и жить так же дружно, как в лагере.

– Да, конечно, мы и в городе можем не расставаться, найдем интересные дела. Вот заслужим право носить имя какого-нибудь героя, и этот день будем считать днем рождения отряда.

После этих слов Сафара фантазия мальчиков заработала с новой силой:

– Я придумал! Я придумал!– закричал Алмаз.– Сказать?

– Ну, давай, выкладывай.

– Давайте назовем отряд или именем Габдуллина или именем Иванова.

Услышав такие обыкновенные фамилии, ребята прыснули. Витя покрутил пальцем возле виска Алмаза:

– Спятил, что ли?

На выручку Алмазу поспешил Саша:

– Мы нашли в лесу камень. Там похоронены герои Габдуллин и Иванов. Погибли в бою за Советскую власть.

– Какой еще камень? Где он?

– Здесь, недалеко. Идемте посмотрим, если хотите,– предложил Алмаз.

Мальчики вскочили.

Идти пришлось довольно долго, потому что Алмаз заблудился. Пришлось вернуться назад и только тогда Алмаз нашел дорогу, которой шел утром.

– Мы повернули сюда, потом пошли так, вот здесь постояли...

Подошли к камню. Некоторое время мальчики стояли молча, разглядывая неразборчивую надпись на почерневшем от времени камне. Молчание нарушил Альфарит:

– А мы найдем кого-нибудь, кто знал этих людей?

Ребята опять заспорили.

– По-моему, надо назвать отряд именем, которое известно всем,– сказал Альфарит.

– Конечно, современным именем! – поддержал его кто-то.

– А по-моему, было бы хорошо, если бы отряд был назван именами вот этих героев,– вмешался в спор Сафар.– Во-первых, именно мы сделаем эти имена известными народу. Во-вторых, мы сможем собрать воспоминания участников гражданской войны, изучить ее историю. Это дело гораздо интереснее, чем взять все готовое, известное всей стране. Но, конечно, это и труднее, зато интереснее. Правда, трудностей вы боитесь, и я чувствую, за это дело браться не намерены.

– Почему вы так говорите, Сафар?

– Думаю, что у вас не хватит настойчивости.

– Мы что, хуже людей? Не справимся с тем, что делают другие?

– Тут придется делать больше, чем другие. Ведь могила эта давно забытая, неизвестная. Очень нелегко будет разыскать хоть каких-то свидетелей давних событий. Придется побывать во многих местах, поговорить со многими людьми. Здесь нам придется быть не только путешественниками, но и историками. Такого хлопотливого дела вы, пожалуй, не выдержите. Вам все надо быстро, без усилий. Свеклу вместо сорняка выдернул – прополка готова!

Эти слова Сафара ребят как кипятком ошпарили. Сафар не пилил их, не называл хулиганами, к чему они уже давно привыкли, а задел их за живое. Теперь они готовы были головой стену прошибить, в любое пекло отправиться, чтобы только доказать, что они не трусы, не мямли, что могут справиться с любым самым трудным делом не хуже других.

Глава 7.
ОПЯТЬ ЭТИ АВАНГАРДОВЦЫ

– Альфарит, Ахмет! Вас вызывают в штаб...

Палатку скрасной звездой над входом, в которой жил начальник лагеря, ребята в шутку называли штабом. Она действительно похожа на штаб: в ней проходят важные совещания, решаются серьезные вопросы.

Когда подошли Альфарит и Ахмет, Сафар о чем-то горячо спорил с Гульшат. Вскоре мальчики поняли, что речь идет о Саше.

– Я не отпущу его, в таком состоянии я его не отпущу,– не терпящим возражений тоном сказала Гульшат.

– Он будет отличным туристом, ты подумай об этом!

– И думать не хочу. Он ведь и двух километров пройти не может, ты знаешь это?

– Нет, Гульшат, нехорошо оставлять его одного. Япоговорю еще с начальником лагеря.

– Делай что хочешь. А я его не отпущу.

Саша вчера перегрелся, побыл лишнего на солнце. Прохворал всю ночь. В палатке никто толком не спал. Среди ночи разбудили Гульшат. Девушка дала ему порошок, смазала одеколоном сгоревшие на солнце спину и плечи, приложила ко лбу холодную тряпку.

Уснули все только на рассвете. Теперь Саше лучше. Он уже не стонет, как ночью. А все-таки температура еще держится. Пока отряд собирается в дорогу, дня два пройдет. За это время Саша встанет на ноги. И что это Гульшат так артачится? Даже Сафара слушать не хочет. Высказала все, что хотела. Сказала, как отрезала, и ушла. А Сафар остался, глядя ей вслед. Хотел что-то сказать, да махнул рукой:

– А, ладно, пусть Саша поправится, потом поговорим, зачем сейчас затевать пустые споры.

Он подозвал к себе мальчишек.

– Джигиты, звонили авангардовцы. Надо привезти продукты. В колхозе дадут лошадь. Сейчас оба идите туда.

Им нравилось, что вожатый всегда так уважительно называл их джигитами. Вот такого человека и слушаться можно. Да и на лошади ехать – одно удовольствие! Им еще ни разу в жизни не приходилось ездить на лошади. И машин каких только ни повидали, и поезда видели, и пароходы, и такси, и трамваи. Альфарит даже на самолете летал. А вот к лошади и близко не подходил. В этом отношении авангардовские мальчишки счастливцы, конечно.

Альфарит и Ахмет, обрадованные тем, что и на их долю выпало такое счастье, не медля ни минуты побежали в колхоз. Едва прибыли в «Авангард», как им встретился Самит, загонявший гусей в переулок. Альфариту и его друзьям эти деревенские мальчишки были уже хорошо знакомы. Он по-приятельски крутанул легонько Самита за ухо. Но, видно, крутанул лишнего: Самит замахнулся на них кнутом, Ахмет вырвал из рук мальчика кнут и огрел им шипевшего на них гусака. Гусак с еще большим шипением накинулся на Ахмета. А гусята побежали к плетню. Один гусенок застрял в ветках. Замахав своими крылышками, он пытался вытащить из плетня голову. Увидев это, Самит, жалея гусенка, заплакал. Побежал домой, чтобы пожаловаться старшему брату. Добежав до переулка, обернулся и увидел, что мальчики, обнявшись, уходят. Остановился. В это время и гусенок вырвался из капкана. Самит осмелел.

– Я все скажу Ринату! Скажу, что гусей дразнили! Вот придите еще сюда! – Ребята оглянулись. Альфарит кинул в Самита кусочек сухой земли. Не со зла, а просто так.

А Самит, вот глупый мальчишка, принял это всерьез. Спрятался за стену углового дома и, высунув из-за него голову, продолжал кричать:

– Вот увидите. Ринат и его друзья все равно вас победят! Вы плавать не умеете, и они победят вас в соревновании!

В каком соревновании? Уж не собираются ли авангардовские мальчишки состязаться с ними в плавании? От них всего можно ожидать. С того дня, как ребята поставили в лесу палатки, пристали и все! Если Самит не выдумывает, ясно как день, что Альфарит с друзьями станут посмешищем всего лагеря. Сафар тоже хорош, с каких пор морочит: научу, научу плавать! А сам тянет и тянет время. То ребята на работу не вышли, то не послушались Гульшат, то проспали подъем. Причина у него всегда находится. Просто не хочет учить их плаванию. А вот авангардовцы каждый день приходят на озеро. И не одни. С ними вместе приходит один парень. Сначала Альфарит с друзьями думали, что мальчишки приходят просто так, купаться, а парня берут с собой для защиты от них, лагерных. Но через несколько дней они разузнали, что этот парень – старший брат Гарафи, оказывается, он вернулся со службы в Морфлоте и теперь работает на тракторе. А на озеро он ходит с мальчишками, чтобы учить их плавать.

Все так и оказалось: Гарафи с товарищами действительно собирались вызвать Альфарита и его друзей на соревнование. Но до поры они решили хранить это в тайне, и если бы не дырявый рот Самита, лагерные ни очем бы не догадались.

А началось все с Шамиля. Был вечер. Отец все еще не возвращался из правления колхоза. Шамиль вдвоем с матерью пили чай. В одной руке он держал пиалу, в другой – книжку. Эта привычка мальчика очень не нравилась матери.

– Ешь ка ты по-человечески, потом почитаешь. Сразу двумя лодками не управляют! – сердито сказала она.

А Шамилю эту интересную книжку Ринат дал только на один вечер. Завтра за ней зайдет Гарафи. Как тут оторваться от чтения. Вошел отец Шамиля. Он все слышал через окно. Подойдя к столу, взял книгу из рук сына:

– Раз мать говорит, надо слушаться.

Мальчик надулся.

– Вон, такие же, как ты, мальчишки трудятся в поте лица, а ты с утра до ночи собак гоняешь на улице,– сказал отец.

– Ты это про лагерных мальчишек?

– А про кого же? За неделю они пропололи, проредили, вычистили десять гектаров свеклы. А вы – лентяи, ни на что не пригодны, хоть бы вместе с ними выходили на работу.

– Они драчуны!– с обидой сказал Шамиль. Его задело то, что отец хвалил лагерных мальчишек. И стал думать, как бы их проучить. Может быть, вызвать их на соревнование по футболу? Нет, так только опозоришься. Городские мальчишки каждый день видят настоящую игру, да и сами они играют в футбол по всем правилам, как завзятые футболисты. Нет, с футболом ничего не выйдет... Как ни ломал Шамиль голову, ничего придумать так и не смог.

На следующий день, собравшись все вместе и посоветовавшись, ребята решили вызвать соседей на состязание по плаванию. Выросшие на Мучерме мальчишки славились как неутомимые пловцы на весь район. Тут и сомневаться нечего. И все-таки им хотелось плавать еще лучше. За помощью они обратились к брату Гарафи, и он согласился потренировать их.

– Всему научу, будете плавать, как рыбы, только слушайтесь меня,– сказал он.

Ну как тут не послушаться. Что он ни скажет – тут же бегут исполнять. Но для тренировок Мучерма оказалась мелка. Брат Гарафи стал водить ребят на глубокое озеро, что возле лагеря.

Альфарит и Ахмет вернулись в лагерь сразу с двумя радостями. Во-первых, в лагерь они въехали, громыхая телегой, на рыжей лошади. Эту лошадь с телегой им дали в колхозе и сказали, что до отъезда могут возить дрова, воду, продукты для лагеря.

Ребят проводили до леса, научили управлять лошадью, держать вожжи и отправили дальше одних.

Во-вторых, нежданно-негаданно они узнали тайну авангардовских мальчишек. Пусть теперь попробует Сафар оттягивать тренировки. Ему самому будет стыдно, если авангардовцы победят в соревновании.

Глава 8.
ОТРЯД СЛЕДОПЫТОВ

Альфарит с Ахметом поделились услышанной от Самита новостью с товарищами и вожатым. Но у Сафара были свои планы:

– Не беспокойтесь, джигиты, пока мы сами не научимся плавать, мы не примем их вызова на соревнование. Сначала мы доведем до конца то, что задумали. Маршрут нашего похода пройдет по берегам Мучермы. Там можно проводить и тренировки. А сейчас давайте собираться в поход.

Как речь заходит о походе, Сафар ничего не видит и не слышит. Недаром, видно, и назвали его Сафаром, что означает – путешественник. Все помыслы у него только о походах. После разговора на лесной поляне он посоветовался с начальником лагеря. Потом этот вопрос поставили и обсудили на совете лагеря. Там тоже решили, что надо отправить первый отряд в поход. Но Ахмета с Витей, входящих в строительную бригаду, решили оставить в лагере. Гульшат тоже настояла на своем. Хотя Саше было значительно лучше, она все-таки не отпустила его. Какие хитрости ни придумывали мальчишки, ничего у них не вышло. А, впрочем, Саша не очень-то и рвался в этот поход.

Наконец, ребята первого отряда вышли в путь. Во главе отряда – Сафар, его помощник– Альфарит. Хотя он только помощник, ему приходится выполнять все. Сафар только советует. Альфарит очень рад этому. И все же старается не подавать вида. Дескать, заранее все было известно, что так и будет. Кого же выбирать, как не Альфарита? Алмаза? Бари? Нет, они слишком малы для этого. Единственное, что его беспокоит – вопрос о галстуке. Если организуют настоящий отряд и присвоят ему имя, тогда понадобятся и совет отряда, и знаменосец, и барабанщик. Что будешь делать, если выберут председателем совета отряда? Ведь он в день приезда в лагерь заявил во всеуслышание: если даже выгонят из лагеря, галстука он носить не будет. Вот и сейчас, вспомнив об этом, он сказал:

– Возглавить отряд я возглавлю, но галстук не надену – и не мечтайте!

– Не спеши, брат! – ответил Сафар.– Сначала надо заслужить право носить красный галстук. Давай вот сначала закончим наше дело, расскажем о нем тем, кто остался в лагере. А потом видно будет, кому из вас следует повязать галстук, а кому нет.

Такой ответ немного обидел мальчика, но увлекшись интересной дорогой, он скоро забыл об этом.

Колхоз, в который они направлялись, находился в верхнем течении реки Мучермы, в пятнадцати километрах от лагеря.

Деревню, где жили Ринат и его друзья, они миновали без шума. Оглядывались, конечно, по сторонам, не встретится ли кто-нибудь на улице, но никого не было видно. Интересно, куда они все подевались с самого утра? Впрочем, хорошо, что не встретились, а то пришлось бы выяснять отношения, попусту терять время. Во второй деревне отряд задержался подольше. Эта неожиданная остановка пошла на пользу мальчикам. У дороги, в том месте, где стекающий с гор родник размыл глину, беспомощно стояла машина. В тени кузова в растерянности сидел перемазавшийся, выбившийся из сил шофер, ожидая, не покажется ли машина. Ребята вызвались помочь ему. Шофер насмешливо оглядел их с ног до головы. Но потом все же, ни слова не говоря, сел в машину и запустил мотор. Мальчики все вместе схватились за кузов. Чихнув раза два, машина загудела и выкатилась на шоссе.

– Ур-ра!– закричали мальчишки, побежав вслед за машиной.

После этого шофер посадил их в кузов и с ветерком провез километров семь до ближайшей деревни. Это была еще не та деревня, куда направлялись ребята, но они захотели остановиться здесь, отдохнуть и перекусить. Тем более, что шофер рассказал им, что в этой деревне живет старик, который во времена гражданской войны был партизаном.

Ребята решили разыскать его.

Остановились они у небольшого дома возле клуба. Солнце стояло высоко и сильно припекало. Мальчики расселись в тени, около забора. Альфарит с Сафаром вошли во двор через открытую калитку. Постучав в боковое окошко, заглянули в избу. В боковушке горел очаг, из окна поднимался пар, но в доме было пусто. Только под навесом, пристроенном к чулану, кто-то стучал топором. Там, в глубине, маленькая старушка в пестром платье, неловко держа топор, колола чурки для самовара. Когда ребята поздоровались, она обернулась и, прикрывая рот подолом фартука, направилась к ним.

Ребята попросили пить. Она вынесла ведро воды и ковшик и поставила перед ребятами. Утолив жажду, мальчишки стали брызгаться. Старушка хотела отобрать у них ведро, но Сафар упросил ее:

– Не сердись, бабушка. Мальчишки ведь. Не могут они не пошалить. Давай лучше ведра, мы натаскаем тебе воды.

– Что ты, что ты, как это можно, чтобы джигиты таскали воду? – сказала бабушка.

И ушла в чулан, хлопнув сердито дверью.

– Ну, ребята, испортили все дело,– забеспокоился Сафар,– теперь она ничего не скажет, если спросим про старика.

– Сафар, давай наколем бабушке чурок, тогда она смягчится немножко,– предложил Алмаз.

– Что ж, давай, хоть немного поможем ей,– согласился вожатый.– Я все же зайду попрошу разрешения.

Неизвестно, что сказал Сафар, как умаслил бабушку, но когда они вышли из избы, лица у обоих были веселыми. Старушка показала дрова, предназначенные для чурок.

– Совсем нет времени у дедушки,– сказала она.– День и ночь на пасеке. Председатель говорил уж: Газизжан, пусть молодежь работает, тебе на отдых пора. И пенсию хорошую обещает. Так нет, если на пасеку не сходит, своих пчел не проведает, ему и кусок в горло не лезет. Вот и дрова эти, сто лет ему говорю: распили, сложи, а ему и дела нет до них.

Холодная вода и тень под навесом придали силы ребятам, они решили не только заготовить чурки, но и приготовить дров для очага. Самым умелым в пилке дров оказался Сафар. Алмаз тянул пилу на себя, повисая на ее конце.

Альфарит взялся было очень азартно, но пила стала извиваться, как змея, и выскочила из распила. Бари, оказывается, прилично пилит, легко водит пилой, но быстро бросает, бережет свои силы. Таким образом, на одном конце пилы был Сафар, а другой поочередно тянули мальчишки. Ну и сила у Сафара, даже передохнуть никому не дает. Пока хозяйка дома ходила туда и обратно между домом и навесом, ребята распилили и накололи много дров.

Вскоре бабушка пригласила их к чаю. Оказывается, она накрыла стол, на столе шумел самовар, стоял влажный горшок с холодным молоком. Прижав к груди пшеничный каравай, бабушка нарезала хлеб толстыми ломтями. Мальчики начали было раскладывать на столе захваченную в дорогу провизию, но бабушка не позволила.

– Не вынимайте, не вынимайте, на столе еды хватит, слава богу, живем сытно.

Сначала мальчики стеснялись, но постепенно освоились и, уступив уговорам бабушки, как следует закусили. Нарезанного хлеба не хватило и был начат новый каравай, опустел и горшок с молоком.

Думали, пока поедят и Газизжан вернется. Бабушка и сама ждала его к обеду, но он не появлялся.

– Ждали долго, подождем еще немного,– решили ребята и вышли под навес отдохнуть. Устав сидеть без дела, опять начали шалить, толкать друг друга. Увидев это, Сафар опять решил занять ребят делом. Взявшись за топор, он начал колоть дрова. Мальчики, сначала один, потом другой, принялись складывать дрова. Через некоторое время все снова работали. Ребята приноровились, пила забегала веселее, топор застучал бойчее. В конце концов они так увлеклись работой, что даже не увидели, как в калитку вошел Газизжан. Вошел и остановился, удивленно глядя, как кипит работа под навесом. Дед снял с плеча полевую сумку, повесил ее в чулане на гвоздь и, подойдя к ребятам, кашлянул:

– Помочь, что ли?

Тут и бабушка подошла:

– Старик, они тебя давно ждут. Из города приехали.

– Здравствуйте, Газизжан-абы,– сказал Сафар.– Вот пока ждали вас, напилили вам дровец.

– Слава богу, слава богу!– воскликнул дед, все еще не понимая толком, в чем дело.– Заходите в дом.