Текст книги "Детонация (ЛП)"

Автор книги: Луна Мейсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 9

ГРЕЙСОН

То, как ее мягкие пухлые губы танцуют с моими, то, как она стонет в ответ. Это прекрасно, но опасно.

Я не знаю, что заставило меня последовать за ней сюда. То, как она пробежала мимо стола, сдерживая слезы, вызвало у меня странное чувство. Я должен отдать ей должное: подставить мне подножку перед моей спутницей было поистине шедеврально. Я ничего другого и не ожидал от моей сногсшибательной блондинки. Мы оба знаем, что она меня не ненавидит. Черт возьми, она просто позволила мне облизать ее киску, прислонившись к двери, ради всего святого.

Боже, если это была закуска, то я не могу дождаться основного блюда.

Она взорвется, когда я покажу ей, каково это, когда тебя трахают как следует.

Я знаю, что мне не стоило этого делать, но после почти года сексуального напряжения все свелось к этому. Другого конца игры не существовало.

Она нарушила мое правило не целоваться, и теперь смотрите на меня-нежно ласкаю ее губы и исследую ее рот языком, слизывая остатки сладкого просекко.

Когда дело доходит до моего Солнышка, я думаю, что она готова нарушить все правила.

Я прерываю поцелуй, оставляя ее смотреть на меня, нахмурив брови. Я касаюсь губами ее лба и притягиваю ее стройное тело к себе, отвлекая ее, чтобы я мог прислушаться.

Что-то внутри подсказывает мне, что что-то не так.

После многих лет обучения в спецназе я знаю, что всегда нужно доверять своей интуиции. Я чувствую опасность еще до того, как она появляется. Я на свидании с Евой, кузиной Марко. Мы знали, что это их выманит, но я не планировал, что Мэдди будет здесь. Она последний человек, которого я хотел бы впутать в это.

Беспорядочные крики на итальянском заставляют меня потянуться за полуавтоматическим пистолетом, спрятанным в брюках. У меня руки чешутся вытащить его. По комнате разносится эхо выстрелов. Мэдди вздрагивает в моих объятиях от этого звука. Я крепче прижимаю ее к себе, обхватывая пальцами рукоятку пистолета.

– Грейсон, что это было? Там мои родители, – говорит она напуганным голосом.

Мэдди дрожит, прижавшись к моему телу, как осиновый лист.

Это обычный день моей жизни.

– Я проверю, как они. Я собираюсь уйти. Ни при каких обстоятельствах не покидай эту ванную комнату. Запри дверь и не открывай ее никому, кроме меня. Хорошо?

Она кивает, по ее лицу текут слезы.

– Солнышко, это то, чему меня учили. Я собираюсь пойти туда, устранить проблему, а потом отвезу тебя домой.

Мне нужно, чтобы она оставалась сильной. Я не могу допустить, чтобы она подверглась опасности.

– Что, если тебя ранят? – шепчет она.

– Этого не будет. У них не получится, детка, – я подмигиваю и быстро чмокаю ее в губы, вытаскивая пистолет из-за пояса.

Ее глаза расширяются, когда она замечает полуавтоматический пистолет в моей руке.

Я выбегаю из ванной и смотрю в сторону главной двери, ведущей в ресторан, ожидая и прислушиваясь. Мне нужно знать, сколько здесь этих хуесосов, прежде чем я что-либо сделаю в комнате, полной ни в чем не повинных мирных людей.

– Сэр, пожалуйста, нам придется вызвать полицию, если вы не опустите оружие, – умоляет официантка мужчину.

Я предполагаю, что здесь есть только один.

– Ева, убирайся нахуй отсюда. Что, по-твоему, ты делаешь. Ты чертовски глупая женщина, – кричит мужчина с сильным итальянским акцентом.

Вздохи наполняют комнату, когда он подходит ближе. О, а вот и план.

Она вспыльчивая женщина, которая отказывается слушаться своего кузена. Я неоднократно осматривал это заведение. Выбрал идеальный столик, возле туалетов. Моим планом было выйти в туалет, но не с Мэдди. Она стала приятным отвлечением.

Я стою тихо, прислушиваясь к шагам. Как только они приблизились ко мне, я распахнул дверь и схватил невысокого итальянца за горло. Страх вспыхивает в его глазах, когда он беспомощно пытается поднять свой пистолет так, что я смотрю прямо в дуло. Его руки дрожат, когда я крепче сжимаю шею.

Он не выстрелит в меня по тем же причинам, по которым я не убил его на месте. Слишком много свидетелей.

– Я, блядь, так не думаю, – выплевываю я, в моем тоне сквозит жестокость.

Как бы мне ни хотелось вышибить ему мозги, я не могу. По крайней мере, не здесь. Я здесь, чтобы передать сообщение, потому что, очевидно, сжечь дотла их склад с тремя людьми и украсть обратно нашу партию кокаина было недостаточно. Они оказались достаточно глупы, чтобы отомстить, забрав Нико.

Я выбиваю пистолет из его руки своим, и он со звоном падает на пол. Вытаскиваю лезвие из заднего кармана и подношу его ко лбу. Я вдавливаю его достаточно глубоко, чтобы проколоть кожу. Из раны сочится алая струйка. Я провожу ножом по его лбу и спускаюсь к щеке, одновременно разрезая плоть. Он втягивает воздух, прикусывая губу. Он начинает дрожать в моих руках.

Теперь он моргает сквозь кровь, стекающую по векам, когда я притягиваю его ближе и наклоняюсь к его уху.

– Ты расскажешь Марко, насколько легко было подцепить одного из членов его семьи, и ты не смог меня остановить. Если он продолжит, мы заберем всех, кто ему дорог, одного за другим. У него есть двенадцать часов, чтобы вернуть Нико целым и невредимым. Если ты этого не сделаешь, тогда попрощайся вон с той красоткой Евой, – говорю я, кивая на невозмутимую Еву, грызущую свои наманикюренные ногти.

Я выбиваю у него оружие и отпускаю его. Он хватается за горло и глотает ртом воздух. Он кивает, разворачивается на каблуках и выбегает из ресторана.

Родители Мэдди смотрят на это в ужасе. После двух минутного общения с ее матерью я уже могу сказать, что она мне не нравится. Я так понимаю, именно из-за нее Мэдди выбежала из-за стола в слезах. Я помню, как однажды Сиенна рассказывала Келлеру о том, как она беспокоится за Мэдди. Казалось, она думала, что мама Мэдди оказывает на нее слишком сильное давление, требуя, чтобы она нашла парня и вышла замуж.

Я считаю, ей повезло избежать замужества.

Я делаю глубокий вдох и натягиваю улыбку, ради Мэдди. Но, черт меня раздери, если я позволю ей пойти с ними домой. Они не заслуживают такого лучика света, как Мэдди, если они так с ней обращаются.

Когда я подхожу к их столику, ее мама натянуто улыбается, но глаза выдают ее. Она боится меня. Как и должно быть.

– Мистер и миссис Питерс, – приветствую я их, протягивая руку.

С моих пальцев капает кровь, поэтому я быстро вытираю их о штаны и снова протягиваю руку. Отец Мэдди, несмотря на то, что выглядит испуганным, пожимает ее.

– Роберт, – отвечает он.

– Грейсон, не так ли? Ты знаешь, где Мэдди? – ее мама спрашивает покровительственным тоном.

– Она в безопасности. Я отвезу ее домой.

– Мы не можем позволить ей вернуться домой с этим сумасшедшим. Ты видел, что он только что сделал? – ее мама кричит на Роберта.

– Уверяю тебя, со мной она более чем в безопасности. Я не спрашивал разрешения. Приятного вечера, – говорю я, желая уйти от этого изматывающего разговора и вернуться к Мэдди.

Я поворачиваюсь к туалетам, быстро подмигивая Еве и проходя мимо. Ее рука взлетает и ловит мои пальцы. Я немедленно убираю их от ее прикосновения.

– Ты знаешь, мне все равно, что говорит мой кузен. Давай, сядь, выпей со мной, а позже сможешь трахнуть меня, – мурлычет она, каким-то странным образом скрещивая ноги, чтобы соблазнить меня.

– Нет, спасибо, – отвечаю я, оставляя ее с открытым ртом.

Я направляюсь к туалетам и толкаю дверь. Меня охватывает внезапное желание добраться до Мэдди.

– Солнышко, это я. Можешь выходить.

Замок щелкает, и она выскальзывает из дверного проема, ее глаза опухли и покраснели, макияж стекает по лицу. Ее глаза встречаются с моими, а затем блуждают по моему телу, словно оценивая, действительно ли я здесь.

– О, слава богу, ты в порядке. Я так волновалась, – она с облегчением расслабляется, прижимая руку к груди.

– Ты беспокоилась обо мне?

Я не могу вспомнить, когда в последний раз кто-то беспокоился о моей безопасности.

– Ох, конечно, я волновалась за тебя. Ты побежал туда, когда у кого-то был пистолет! – в ее голосе явственно слышна паника.

Я раскрываю ей объятия.

– Иди сюда, Солнышко.

Она подбегает и прыгает в мои объятия, обхватывает меня ногами за талию, утыкается лицом в изгиб моей шеи.

– Теперь ты понимаешь, почему это плохая идея? – мне больно говорить эти слова, но это правда. Это моя жизнь.

Ее лицо приближается к моему, серьезное выражение скрывает ее красивые черты.

– Я все еще хочу этого, – в ее глазах пляшет озорство.

Мой член оживает, когда ее киска прижимается к нему. Клянусь, я чувствую исходящий от нее жар. Мои руки сжимают ее ягодицы, и я опускаю губы к ее шее и посасываю.

С ее губ срывается стон, и я улыбаюсь.

– Грейсон, я хочу тебя, нет, мне нужно, чтобы ты меня трахнул. Но если ты думаешь, что оттрахаешь меня в ванной, то ты ошибаешься.

А вот и моя дерзкая девочка.

– Ну, нам лучше убраться отсюда, пока я не нагнул тебя над раковиной и не трахнул. Потому что я примерно через минуту сделаю это, если ты продолжишь тереться об меня своей сладкой киской, – шепчу я, что вызывает у нее еще один стон.

Я думаю, мы официально пересекли точку невозврата.

Она опускает ноги, и я держу ее за бедра, пока ее ступни касаются на кафельного пола.

– Мне нужно попрощаться с родителями, – говорит она, закусывая губу.

– В этом нет необходимости, я уже сказал им, что ты идешь со мной.

Потрясенная, она не двигается с места.

– Давай, я не могу дождаться, когда окажусь по самые яйца внутри тебя. Пойдем, – я протягиваю ей руку, и она принимает ее.

Усмешка растягивает ее губы.

Я направляюсь к черному выходу и иду к автостоянке. Открываю пассажирскую дверь и провожаю ее вовнутрь, положив ладонь на поясницу. Это почти странно, что мы так вежливы друг к другу.

Она слегка улыбается мне через пассажирское окно, и этого достаточно, чтобы я забыл обо всех сомнениях, крутящихся в моей голове.

Она знает, что я монстр, и все равно хочет меня трахнуть.

ГЛАВА 10

МЭДДИ

Мы давным-давно покинули мерцающие огни Таймс-сквера. Я понятия не имею, где он живет, но предполагаю, что это недалеко оттуда.

Но что я знаю о Грейсоне?

Его тяжелое дыхание – единственный звук. Я не осмеливаюсь взглянуть украдкой, потому что, возможно, не смогу удержаться от того, чтобы наброситься на него и трахнуть. Даже от того, как он сжимает руль, от выступающих на его руках вен мне стало жарко.

– Я не знала, что ты живешь так далеко, – говорю я, поворачиваясь к нему лицом.

– Мы едем не ко мне, – его глубокий хрипловатый голос заставляет мое сердце биться быстрее.

– Хорошо, так куда мы направляемся? В отель?

– Нет. Его глаза не отрываются от дороги, когда он отвечает.

Проходит несколько мгновений, и Грейсон резко сворачивает налево, почти в полную темноту. Ни один уличный фонарь не освещает окрестности. Страх покалывает тело, когда я вспоминаю, с кем на самом деле села в машину.

Человек, который работает на мафию. Черт возьми, человек, который убивает ради мафии.

– Это не смешно, Грейсон, сейчас ты меня пугаешь. Просто отвези меня домой. В моем голосе слышится паника, – он ухмыляется, как будто наслаждается моим страхом.

Он притормаживает, когда мы подъезжаем к тому, что выглядит как развалины промышленного комплекса. Я прищуриваюсь, чтобы оценить обстановку, но единственное, что освещает это место, – фары автомобиля.

Я одна черт знает где.

Он заглушает двигатель. Тишина почти оглушающая.

Он пристально смотрит на меня. С плотским голодом в глазах, который проникает глубоко в душу. Он подносит пальцы к моему лицу и нежно проводит ими вниз. Я вздрагиваю в ответ, но желание возрастает, заставляя меня сжимать ноги еще крепче.

– Грейсон, что ты делаешь?

Мое тело приходит в состояние повышенной бдительности, когда в салоне гаснет свет, погружая нас в темноту.

– Ты хочешь знать, где мы находимся?

Я киваю.

– Ну, это склад, который я сжег дотла в тот день, когда увидел тебя у Келлера. Вон там три обгоревших трупа, – его голос тверд.

Мне стоит его бояться больше? Вероятно.

Независимо от того, что он говорит или делает, мое сердце испытывает странную тягу к нему.

– И? Ты знаешь, что я знаю, чем ты занимаешься. Ты знаешь, что я тебя не боюсь. Итак, зачем мы здесь?

– Мне нужно, чтобы ты поняла, я не твой прекрасный принц, Солнышко. Я не буду приукрашивать факты, я хочу тебя. Я хотел трахнуть тебя с того момента, как увидел в прошлом году. Но я никогда не смогу полюбить тебя. И я действительно не хочу разбивать твое сердце.

Я позволяю словам осесть в моей голове. Его слова причиняют боль, но я знаю, что он прав. Мое тело дрожит от холодного воздуха, проникающего в машину. Впервые в жизни я собираюсь сделать что-то для себя. Я хочу этого.

–Тогда просто трахни меня...

Прежде чем я успеваю закончить предложение, он оттягивает мой затылок и прижимается губами к моим. Он поглощает меня полностью. Его язык, пропитанный остатками скотча, кружит вокруг моего.

Я обвиваю руками его шею и притягиваю ближе, и он улыбается мне в губы. Он отстраняется от меня. Его пальцы мягко обводят мои губы, указательным пальцем оттягивая нижнюю губу вниз.

– Соси, – приказывает он, затем засовывает палец мне в рот, почти касаясь задней стенки горла.

Я прикусываю его палец, и он судорожно втягивает воздух.

– Я сказал сосать, а не кусать, Солнышко.

Его дыхание касается моей щеки, и по спине пробегают мурашки. Мягкие губы оставляют влажные поцелуи на моем подбородке, и я посасываю его палец.

– Хорошая девочка. Теперь представь, что это мой член. Подумай, каким полным будет твой прелестный маленький ротик, когда я буду трахать его, – шепчет он и прикусывает мочку моего уха, отчего трусики мгновенно промокают.

Он медленно, с хлюпающим звуком, вытаскивает палец. На его великолепном лице нарисована кривая ухмылка.

Я протягиваю руку через центральную консоль и расстегиваю его брюки, когда он откидывается назад, предоставляя мне лучший доступ. Я расстегиваю их, освобождая толстый член, натягивающий ткань боксеров. Облизываю губы, затем одариваю его соблазнительной улыбкой. Он проводит рукой по лицу и стонет, когда я стягиваю с него брюки и боксеры, чтобы освободить член. Я обхватываю его пальцами и начинаю двигать вверх-вниз, а другим большим пальцем смахиваю немного белой жидкости, выступающей на головке, подношу большой палец ко рту и слизываю. Соленый предэякулят кружится у меня на языке.

– Блядь, Солнышко, – стонет он, пока я продолжаю ласкать руками член.

Его голова откидывается на подголовник, глаза плотно закрыты.

Он вытягивает левую руку, его пальцы крепко сжимаются вокруг моей шеи. Я отпускаю член и хватаюсь за его мускулистое предплечье, пытаясь освободиться от захвата. Я отклоняюсь назад, подальше от его хватки. Он ухмыляется моим попыткам, затем утыкается лицом в мою шею. Часть меня хочет убежать. Но большая часть меня, блядь, возбуждена. Все, о чем я могу думать, это о том, как он вонзает член в меня, заставляя меня кричать до тех пор, пока я не смогу больше терпеть.

Он ослабляет хватку на горле, и я делаю глубокий вдох. Облегчение захлестывает меня, сменяясь чистым желанием.

Он нужен мне. Сейчас.

– Мне показалось, ты сказал, что собираешься трахнуть меня, Грейсон? – говорю я сквозь прерывистое дыхание.

Он накручивает пальцем прядь моих волос, затем тянет, вызывая пронзительную боль на коже головы. Он поднимает мое лицо, шея полностью открыта для него.

– Моя развратная непристойная девчонка хочет, чтобы ее трахнули, – его хриплый голос ударяет по моей чувствительной коже, посылая мурашки по всему телу.

Черт, он назвал меня своей.

Я беру его за лицо и посасываю нижнюю губу. Его рука хватает меня за затылок, дергая за волосы так, что боль обжигает кожу головы. Боль только усиливает жгучее желание к этому мужчине. Его руки поднимаются по моему платью к поясу колготок.

– Эти гребаные колготки… – он раздраженно стонет, затем срывает их.

Следующими идут туфли, а затем он задирает платье до талии.

– Здесь чертовски тесно. Для того, что я задумал, нам нужно пространство, – говорит он, слезая с меня и откидываясь на спинку водительского сиденья, оставляя меня полуголой, тяжело дышащей и готовой взорваться.

– Ты, блядь, серьезно сейчас?

Он хихикает, открывает водительскую дверь, выскальзывает наружу и с грохотом захлопывает ее.

Какого хрена?

Следующее, что я помню, – пассажирская дверь, к которой я прислоняюсь, распахивается, и я отлетаю назад.

– Грейсон! – я кричу, готовясь удариться головой о щебень.

Его сильные руки хватают меня под мышки, и он вытаскивает меня из машины. Выражение его лица полно озорства. Я обвиваю ногами его торс, твердый как камень член упирается в мою задницу.

Он обходит вокруг капота машины, фары по-прежнему остаются единственным источником света на этой помойке. Он осторожно кладет мою голую задницу на теплый капот, двигатель все еще урчит, вибрируя подо мной. Он укладывает меня и накрывает своим телом.

– Намного лучше. Теперь я могу трахнуть тебя как следует, – шепчет он, запечатлевая нежный поцелуй на моих губах и поглаживая мою щеку тыльной стороной ладони.

– Пожалуйста, Грейсон, – умоляю я.

Он тянется и проводит пальцами по платью, наконец добираясь до трусиков. Я закрываю глаза и откидываю голову назад. Он срывает с меня стринги, морозный воздух обдувает кожу, когда он раздвигает мои ноги, оставляя меня беззащитной перед ним.

– Боже, ты чертовски промокла и готова принять мой член, не так ли, Солнышко?

– Хммм... – стону я.

Он проводит пальцами по внутренней стороне моего бедра, просто касаясь чувствительной киски, что заставляет меня стонать от разочарования.

– Жадная девчонка, как я погляжу, – он проводит указательным пальцем от клитора вниз ко входу, и от одного этого ощущения у меня дрожат ноги.

Он тихо посмеивается и вводит в меня пальцы.

– О, черт возьми, да, Грейсон, еще! – я стону, выгибая спину.

Яростность его движений почти сводит меня с ума.

– Моя хорошенькая маленькая шлюшка уже готова принять член?

Со мной никогда так не разговаривали, и, черт возьми, мне это нравится. Я буду его шлюхой в любой день недели.

– Пожалуйста...

Он вынимает из меня пальцы, оставляя пустоту. Его сильные руки хватают меня за талию, переворачивая на живот. Мои руки вылетают вперед, чтобы смягчить удар о теплый, гудящий капот машины. Его член скользит вверх и вниз по моей щели, я сильно прикусываю нижнюю губу, чтобы сдержаться.

Он накручивает мои волосы на кулак, откидывает мою голову назад, обнажая шею и заставляя меня кричать от вспышки боли, которая пронизывает кожу головы, в то же время он вонзает в меня член, посылая волны удовольствия прямо через меня.

– Твою мать, Грейсон.

Он наклоняется над моей спиной, прикасается губами к чувствительной шее и сильно прикусывает, одновременно яростно входя и выходя из меня. Звуки его бедер, ударяющихся о мои ягодицы, и наше тяжелое дыхание – единственный шум. Мое тело начинает дрожать вокруг него, когда он покусывает и посасывает мое горло, другой рукой он находит мою ягодицу и так крепко хватает, что я снова насаживаюсь на его член.

– Черт возьми, ты идеальна, Солнышко, – выдыхает он между толчками.

– Я так близко, – выдыхаю я, зажмуривая глаза, когда волны удовольствия захлестывают меня.

С этими словами он переворачивает меня на спину, лицом к себе. Он притягивает меня к своему члену, входя в меня и наклоняясь своим мускулистым телом, чтобы заключить меня в клетку, его руки по обе стороны от моей головы.

Приблизив свое лицо к моему, он шепчет:

– Я хочу видеть твое хорошенькое личико, когда ты будешь кончать, Солнышко.

Он прижимается к моим губам, что, наконец, подводит меня к краю.

Кровь стучит в ушах, сердце почти выпрыгивает из груди, когда он трахает меня и одновременно поглощает мой рот. Я стону ему в рот, прикусывая губу.

– Кричи для меня, Солнышко, я хочу, чтобы даже демоны в аду услышали, как ты выкрикиваешь мое имя, – говорит он, и я хватаюсь за обе стороны его головы.

Когда я кончаю, мое тело яростно сотрясается, выкрикивая его имя во всю мощь легких.

– Блядь! – рычит он, достигая собственного оргазма, заполняя меня.

Он замедляет темп, теперь мягко входя и выходя из меня, мои ноги все еще дрожат вокруг его тела.

– Черт возьми, солнышко. Это было… черт, – говорит он, я поднимаю на него взгляд, он проводит рукой по лицу, прерывисто дыша.

Он улыбается мне и нежно целует в лоб.

– Давай, уберемся отсюда, – он протягивает руку, и я беру ее.

Не могу поверить, что мы сделали это именно здесь. Мои мысли возвращаются к мертвым телам, и я отдергиваю руку и проскальзываю под его рукой. Он в замешательстве поднимает бровь. Закатив глаза, я направляюсь к пассажирской двери, распахиваю ее и сажусь внутрь.

Он запрыгивает на водительское сиденье и захлопывает дверцу с диким выражением лица.

– Что это было? – спросил он.

– Ничего.

Все обрушивается на меня, как тонна кирпичей. Это был, безусловно, лучший секс в моей жизни. Однако печаль охватывает, когда я осознаю...

Мы не сможем сделать это снова. Он никогда не станет тем мужчиной, который мне нужен, поэтому я не могу позволить своему сердцу привязаться к нему.