Текст книги "В стране чудес"

Автор книги: Луи Жаколио

Соавторы: Луи Русселе
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

минуту, когда очнулся от обморока на дворе сожженной фактории.

В маленькой лачуге было почти темно: из предосторожности Мали плотно закрыл вход, и слабые лучи света лишь скудно проникали в лачугу

через скважины циновок, заменявших стены. Но этого света было достаточно, чтобы заметить множество фантастических существ, покойно копошившихся на полу и по стенам. Освоившись с полумраком, Андре с ужасом увидал, что вся лачуга наполнена змеями, с зловещим шипением

ползали они по полу, поднимались по столбам к потолку и, уцепившись хвостами за легкие стропила, со свистом раскачивались в воздухе.

Оцепенев от ужаса, юноша спрятал голову под одеяло, покрывавшее его нагое тело, и притаил дыхание, не смея ни крикнуть, ни пошевелиться.

В это время кто-то подошел ко входу и тихо приподнял завесу.

Андре тотчас узнал своего старого друга.

– Мали! Мали! – вскричал он, приветствуя своего спасителя.

Старик вошел в лачугу, и от Одного знака его все змеи быстро скрылись в свои корзины.

– Наконец-то ты пришел в себя, Андре! – воскликнул старик, радостно подходя к кровати.

– Где я, Мали? – спросил юноша дрожащим голосом.

– У меня в доме. Жилище, правда, не роскошное, но я не мог предложить тебе ничего лучшего.

Хотя мы находимся всего в двух милях от Каунпора, никто не станет искать тебя здесь, потому что ни один сипай не посмеет потревожить старого „колдуна" среди его зловещих охранителей.

Кажется, они и тебя напугали? Успокойся, мы не долго останемся здесь, и как только ты окрепнешь...

– Уйдем сейчас! – вскричал Андре. – Где мое платье?

– Успокойся, – сказал улыбнувшись Мали, – всему свое время. Сначала выслушай добрую весть, – она восстановит твои силы лучше всяких

лекарств.

– Мой отец жив! – воскликнул Андре прерывающимся голосом.

– Может быть жив, а может быть и нет, – отвечал старик. – Прибыв сюда, я послал моего мальчика Миану в Каунпор. Миана предан мне и иногда ходит со мной на ярмарки со своей обезьяной, которой он не уступает ни в ловкости, ни в хитрости. Благодаря своим фокусам, он пробрался в лагерь инсургентов и выведал все, что мне нужно было. Сеиды Нана нашли твое обгорелое платье среди развалин и убеждены, что ты сгорел. Но твоему отцу, как они предполагают,

удалось спастись бегством. Когда Нана ударил его кинжалом и он упал замертво, они бросились во двор и, считая его убитым, не обратили на

него никакого внимания, когда же они вернулись, его уже не было. Они проследили его кровавый след до самых джунглей, но дальше не нашли

следов. Где он теперь – не знаю, достоверно только, что он спасся от рук убийц.

– Мали, пойдем скорей отыскивать его – воскликнул Андре.

– Кроме того, Миана выведал, – продолжал старик, – что твоя сестра Берта жива. Сначала Нана хотел было отправить ее в Джанси, но раз-

думав, отослал к одному из раджей северного Индостана, но к кому именно, не знаю– вероятно в Ауд или в Гарвал. Я это скоро узнаю.

– На тебя моя единственная надежда, Мали, с твоею помощью я скоро найду отца и сестру.

– Я сделаю все, что будет в моих силах, дорогой саиб!– ответил Мали.– Но раньше, чем спасать других, надо позаботиться о собственной

безопасности, а это дело не легкое. Главное, ты должен во всем слушаться меня,– иначе я не ручаюсь ни за что.

– Будь спокоен, – ответил с твердостью Андре. – Перед тобою беспомощный ребенок, который во всем будет подчиняться тебе.

– Хорошо, в таком случае я спокоен. Прежде всего, ты должен одеться

по-индусски, твое платье может выдать нас.

– Конечно, конечно! – ответил Андре.

– Но это еще не все, – продолжал Мали. – В такое военное время на все смотрят подозрительно, и в первом же селении люди удивятся. при

виде нового спутника старого „колдуна". Поэтому, я везде буду выдавать тебя за моего сына, не уступающего мне в умении укрощать и заклинать змей.

– Но ведь это невозможно,—возразил Андре,– я не сумею справиться со змеями.

– Нет, что ты," —успокоил его Мали, – через несколько часов змеи будут танцевать перед тобой также хорошо, как танцуют передо мной.

Вопрос только в том: согласен ли ты взять на себя эту роль и будешь ли перед публикой точно исполнять мои приказания?

– Я сделаю все, что ты захочешь, – воскликнул Андре, – лишь бы только отыскать отца и Берту!

– Хорошо, – сказал Мали. – Теперь выпей эту настойку, а затем отдохни до утра.

Андре выпил не поморщившись горькое лекарство, обнял от избытка благодарности старика, и сказав ему „покойной ночи", заснул крепким сном.

Юноша проснулся на другой день поздно. Он чувствовал себя снова бодрым и сильным. Сегодня ветхая лачуга показалась ему несравненно привлекательнее, нежели накануне.

Миана сидел на корточках перед обезьяной

Вход в лачугу был открыт и ясные лучи солнца весело золотили бамбуковые стены и цыновки. Андре увидал, что недалеко от него, на циновке, сидели два незнакомца, занятые, повидимому, оживленным, хотя и неслышным разговором. Один из них был юноша,

такого же возраста, как Андре, другой – прекрасная обезьяна из породы лангуров.

Андре догадался, что то были Миана и его неизменный товарищ, о которых накануне рассказывал ему Мали. Миана сидел на корточках перед

своим другом и о чем-то оживленно беседовал с ним при помощи жестов, на что обезьяна отвечала недовольными гримасами. Повидимому, молодой

индус уговаривал своего товарища сидеть смирно,

что совсем не нравилось последнему.

Андре понял, что Миана заботится об его покое, и прекратил немой спор друзей внезапным приветствием: – Здравствуй, Миана!

Миана мгновенно перекувыркнулся с ловкостью опытного акробата и, нисколько не удивляясь тому, что юный саиб знает его, весело воскликнул:—

Здравствуй, Андре! Как ты себя чувствуешь?

Через несколько минут юноши сидели рядом и беседовали, как старые друзья. Мали не было дома, Миана помог Андре надеть широкий плащ и

обвязал вокруг его головы легкий тюрбан, верхняя часть тела и ноги остались голыми.

– Где же башмаки и куртка? – спросил с изумлением Андре.

– Да что ты!– засмеялся Миана.– Разве нищие носят башмаки и куртки? Будет с тебя и того, что во время холода тебе позволят укутаться в

лохмотья, прикрывающие наших змей, о башмаках же забудь и думать. Брамины строго воспрещают нам, нечистым натам, носить какую бы то ни было обувь без особого разрешения. Лишь наш отец Мали имеет на это разрешение от великого брамина в Бильзе. Но все это пустяки. Наш отец

Мали велел сказать тебе, что ради успеха дела ты должен всем казаться настоящим натом.

– Хорошо, я исполню все, что мне скажут.

– Да, это необходимо, – заметил Миана. – Впрочем, все это не так страшно, как тебе кажется. Подошвы твои скоро огрубеют и свыкнутся

с твердой почвой, и через несколько дней ты будешь ступать по камням так же свободно, как я.

Твое белое тело тоже скоро загорит на солнце, и никто не заподозрит в тебе европейца.

Вернувшись, Мали с удовольствием увидел, что юноши весело играют близ лачуги. Миана старался показать Андре все таланты своего бессловесного

друга, и Гануман – так звали обезьяну – не мало потешал юношей своим искусством: он послушно ложился и умирал, проделывал деревянной саблей

военные упражнения, с необычайною быстротою взбирался на крышу лачуги и выкидывал там всевозможные фокусы.

– Недурно, – сказал старик, приближаясь к Андре, – Миана уж начал посвящать тебя в наше дело. Тем лучше, время дорого, мы должны ско-

рее уйти отсюда.

– Пойдем хоть сейчас! – с живостью сказал Андре. – Но куда?

– По собранным мною сведениям, для нас открыт только один путь. Инсургенты осаждают Каунпор, Джанси и Агру. Дели, Бейрут и Лукнов

находятся уже в их руках. Но гималайские раджи держат сторону англичан, и все европейцы, населявшие долину Ганга, ради безопасности, перебрались на Муссури. Путь из Каунпора в Муссури для нас отрезан, поэтому нам придется сделать большой обход к северо-западу и пробираться

через Тераи, страну дремучего болотистого леса, лежащую вдоль подножия Гималайских гор. Местность эта необитаема, и в лесах кишат стада слонов, гиппопотамов и других диких зверей. Миновав Тераи, нам придется итти по населенной, но не менее опасной области Дера-Дун. Как видишь, у нас впереди не легкий путь.

– Что ж такое, Мали?– возразил Андре, – может быть, дикие звери окажутся не так кровожадны, как люди. Меня теперь ничто не страшит,

я на все готов.

– В таком случае не будем терять времени,– сказал Мали. – Убери Ганумана, – обратился он к Миане,– и принеси сюда корзины со змеями. Мы сейчас начнем урок.

Когда корзины были принесены, Мали открыл ту, в которой находилась Сапрани, достал свой тумриль и объяснил Андре применение этого не-

сложного инструмента.

Тумриль одна из самых первобытных флейт, изображение которой встречается уже на памятниках глубочайшей древности. Это короткая, воткнутая в маленькую тыкву, дудка, от которой внизу идут две тростниковые трубочки, снабженные несколькими отверстиями.

– Ограничься самой незатейливой мелодией,– сказал Мали, – змеи очень неразборчивы в музыке.

Перебирай не торопясь отверстия тумриля и ты увидишь, что простые однообразные звуки произведут на них чарующее впечатление. Всякий шум

возбуждает их любопытство. Змеи вытягиваются,

поднимаются и, привлеченные блестящими стеклянными бусами, украшающими тумриль, покачиваются, распускают свой капюшон для сохранения равновесия и следуют за всеми движениями игра-

ющего, одним словом – они танцуют. Начинай, саиб!

Андре заиграл на тумриле. При первом же звуке дремавшая в корзине Сапрани быстро выползла и с любопытством поднялась перед юно-

шей, очарованная игрою и блестящими бусами, она следовала за юношей и таким образом обошла с ним лачугу.

– Отлично! Прекрасно! – воскликнули в один голос Мали и Миана.

– Это очень забавно! —Я не думал, что это так легко! – смеялся Андре.

– Теперь мы перейдем к более трудному уроку, – сказал Мали. – Проделай это упражнение со всеми змеями вместе.

Привлеченные звуками тумриля, все змеи выползли из корзин, и вскоре юноша был окружен целыми легионами любопытных пресмыкающихся

всевозможных цветов и величин. Увидав, что страшный круг становится теснее, и змеи все ближе подползают к нему, Андре испугался и, выро-

нив из рук тумриль, бросился искать спасения в лачуге. Но громкий смех Мианы заставил его выйти оттуда. Он собрался с духом, поднял свой

инструмент и решил свою задачу при полном одобрении учителей.

Два дня упражнялся Андре в новом искусстве, на третий день Мали объявил, что его ученик может смело выступить перед самой требовательной

публикой. Он научился не только очаровывать змей, но бесстрашно проделывал с ними другие, более трудные штуки.

– Никакого колдовства тут нет,– смеясь говорил довольный Мали.

ГЛАВА VIII

В ДЖУНГЛЯХ

Бегство. – Первый привал. _____– Миана повар. —

Гануман на страже. – Индийские джунгли. —

Встреча. – Дода

В полночь Мали и его юные спутники покинули лачугу, приютившую Андре. Путники были обременены тяжелой ношей: кроме больших корзин со

змеями, пришлось взять с собой провизии на несколько дней. Под предлогом, что Андре не привык ходить босиком, Миана вызвался нести его

нелегкую ношу и взамен этого поручил ему нести Ганумана. Но обезьяна отказалась от помощи и весело побежала вприпрыжку рядом с путниками.

Путники бодро шагали вперед, даже Андре успокоился в надежде скоро увидаться с родными. Мали не давал ему времени задумываться и

составлял самые радужные планы, а беспечный Миана болтал без умолку, радуясь неожиданному путешествию.

Отправляясь в путь, Мали принял необходимые меры предосторожности и задолго до рассвета углубился со своими спутниками в джунгли. Он

решил избегать селений и больших дорог, пока не минуют Каунпорской области, где Андре на каждом шагу подвергался опасности быть узнанным. Для большей осторожности решено было путешествовать ночью, а днем отдыхать, скрываясь в каком-нибудь безопасном месте.

В первую же ночь наши друзья совершили очень далекий переход и, по знаку Мали, сделали привал лишь тогда, когда достигли глубокого оврага, на дне которого сверкал прозрачный ручеек.

Спустившись не без труда, беглецы расположились отдыхать на берегу ручья. Выбранное для отдыха место было вполне безопасно: над ними

мог бы пройти целый отряд, не заподозрив их присутствия в овраге.

Андре в изнеможении растянулся на свежей траве, между тем как Мали разостлал одеяла,

развязал корзины и занялся своими змеями. Миана, с присущею индусам ловкостью, быстро устроил очаг из камней, собрал топливо и развел огонь.

Не прошло и нескольких минут, как молодой индус снял с очага сковородку с дюжиной дымящихся, вкусных чапати.

Утолив голод, путники завернулись в одеяла и растянулись на траве отдыхать до вечера.

– Если нас застигнут здесь спящими, мы погибли,– заметил Андре.– Не дежурить ли нам по очереди?

– Нам всем необходим отдых,– возразил Миана, – к тому же у нас есть отличный сторож: Гануман большой трус, как и все обезьяны, и при

малейшем подозрительном шорохе разбудит нас своим „гу! гу!".

С этими словами молодой индус плотнее завернулся в одеяло.

В течение всего дня ничто не нарушало покоя наших друзей. Вечером Миана снова развел костер для приготовления скромного ужина. На этот

раз Андре пожелал спечь чапати, и Миана посвятил его в тайны поварского искусства. Приготовление этого скромного блюда весьма несложно:

ячменную муку разводят водою и поджаривают жидкое тесто на каленой сковородке.

Лишь только на темном небе снова засияли звезды, наши путники подняли свои ноши и направились дальше вглубь джунглей.

Читатель ошибается, если воображает, что индийские джунгли состоят из дремучего тропического леса, лишь слабо освещенного редкими лучами солнца. Напротив, здесь вся растительность состоит из густого, колючего кустарника, среди которого лишь изредка встречается одинокое дерево. Огромные пространства этих кустарников часто перемежаются обширными зеленеющими полянами, свидетельствующими о необычайном плодородии почвы. В настоящее время джунгли занимают еще огромные пространства Индии, хотя эта страна считается одною из самых возделанных в мире, и ее 200-миллионное население состоит преимущественно из земледельцев.

Путь через джунгли не особенно затруднителен, и Андре вскоре двигался с такою же легкостью, как и его спутники.

Из предосторожности беглецы совершали путь молча, от времени до времени разрешалась остановка для отдыха, и тогда Мали ободрял Андре или развлекал его каким-нибудь рассказом из своего прошлого.

– Если нам ничего не помешает, – сказал Мали на рассвете, поднимаясь после короткого отдыха для последнего перехода, – мы завтра минуем Лукнов и затем, без опасения быть узнанными, можем продолжать путь по населенным местам. Кстати, мы тогда запасемся свежей провизией, раньше чем вступим в опасные Тераи. А теперь в путь, дети! Нам необходимо найти безопасное место до наступления дня.

Но едва путники собрались в дорогу, как вдали послышались "звуки колоколов, мерно раздававшиеся среди ночной тишины.

– Слышите!– прошептал Миана.– Кто-то едет сюда.

Звуки становились яснее, и вскоре послышались голоса.

– Брось свою ношу,– сказал Мали, обращаясь к Андре.– Спрячься скорее в кусты и сиди там, что бы ни случилось.

Андре повиновался и ползком скрылся в кустах, между т ем как его спутники расположились на траве со своими корзинами.

Из-за поворота дороги показалась огромная черная масса, быстро приближавшаяся к путникам.

То был огромный слон, по бокам которого висели колокола, издававшие звон при малейшем движении животного. Несмотря на свою величину,

слоны ступают так неслышно, что эта предосторожность необходима для встречных путников.

Слон был, повидимому, снаряжен в далекий путь, потому что, помимо колоколов, у него с боку висела лестница, а на спине находился закрытый хаодах х ), в котором могло свободно поместиться несколько человек. Слона окружал отряд вооруженных всадников, и один из них, повидимому предводитель, выражал вслух свое недовольство:

– Проклятые джунгли! – ворчал он, – им, кажется, не будет конца! Все вы достойны смерти,– обратился он к своим подчиненным, – что не заметили, как убежал негодяй – проводник, сбивший нас с пути! Плохо бы нам пришлось, если бы наш повелитель Пеишва увидал нас в таком положении. Неужели из вас, ослов, никто не может указать мне, где север и где юг?

Предводитель нерешительно посматривал на далекий горизонт, где уже начала заниматься заря.

Прикажи твоему вожаку направить слона в ту сторону, – ответил Мали

Заметив отдыхавших на траве нищих, он пришпорил коня и подскакал к ним.

– Салям, добрые люди! – крикнул он. – Не можете ли вы указать нам путь в Лукнов?

Мали и Миана быстро поднялись и почтительно поклонились незнакомцу.

– Прикажи,– ответил Мали, – твоему вожаку направить слона в ту сторону, где теперь занимается заря, и через час ты увидишь гордые валы

Лукнова.

– Благодарю за совет. Но, может быть, ты тоже направляешься туда и возьмешься указывать нам путь? – спросил предводитель, внимательно всматриваясь в старика. – Мне кажется, я знаю тебя: если я не ошибаюсь, ты Мали, „заклинатель" змей и прежний учитель принца Наны.

– Да, я Мали, – ответил просто старик, – но тебя я не помню.

– Я – Дода, капитан армии Пеишвы. Этот чин я получил при взятии Каунпора. Поэтому я вдвойне сожалею, что как раз теперь, когда мы

побеждаем, мне пришлось уехать с поля битвы.

Нана вздумал пожалеть дочь Бур-хана-саиба,

гандабурского плантатора, под предлогом, что бабка ее была из рода Голькаров . Он приказал мне доставить ее в Лукнов ко двору Наваб —

Назима. Нана сказал, что я отвечаю за нее головой. Не можешь ли ты проводить нас туда?

– К сожалению, не могу, – ответил Мали. – Мы спешим на Гардварскую ярмарку.

– Делать нечего. До свиданья!

С этими словами Дода поскакал за своими людьми, которые уже отправились по указанному Мали направлению.

Долго стояли оба индуса на дороге, прислушиваясь к удаляющемуся звону колоколов, и когда последние звуки замерли вдали, позвали Андре.

Тот выбежал из кустов и бросился в объятия своего старого друга.

– Мали, я слышал все! – вскричал он в отчаянии.– Берта, сестра моя, была здесь и ее увезли.

Я был так близко и не только не показался ей, но даже не ободрил ее каким-нибудь знаком.

– Успокойся, Андре,—возразил Мали, утешая юношу,– своим появлением ты погубил бы всех нас, нисколько не облегчив участи твоей сестры.

– Ты прав, – Мали, – потому я и послушался тебя. По крайней мере, я знаю теперь, что Берта жива и находится под покровительством Нана !

Зачем он оставил ее в живых, – не знаю. Но его милость к ней для нас весьма кстати. Пойдемте, поспешим в Муссури! Там найдутся люди, которые

помогут нам спасти сестру.

ГЛАВА IX

ПРАЗДНИК В НАНДАПУРЕ

Населенные места. – Перевозчик. – В городе. —

В храме Кали. – Кольцо брамина Сумру

Встреча с приверженцами Наны подтвердила опасения беглецов, опасность быть узнанными еще не миновала. Поэтому они углубились еще

дальше в джунгли, продолжая путь только ночью и старательно скрываясь днем среди непроходимого кустарника.

На пятые сутки они счастливо достигли конца джунглей. Перед ними расстилалась плодородная, холмистая равнина, за которой на далеком гори-

зонте, за темною полосою леса, ясно выделялись на синем небе голубоватые очертания Гималайских гор. Повсюду виднелись прекрасные поля и обширные плодовые сады, окружавшие поселения. На сочных пастбищах паслись тучные стада быков и буйволов, и в утреннем воздухе громко раздавалась веселая перекличка пастухов.

Но это веселое зрелище не радовало наших путников, они нерешительно остановились на опушке джунглей, чтобы обсудить, можно ли им

продолжать путь по этим населенным местам.

– У нас нет другого выбора,– сказал Мали,– не итти же нам назад. Черная полоса на горизонте—это Тераи. Мы достигнем ее только через

три дня. Но раньше, чем мы вступим в эту местность, нам необходимо возобновить наши запасы.

Денег у нас нет, и потому мы должны заработать в селах на пропитание.

– Это тревожит меня больше всего,– прервал старика Андре, – пока вы одни были моими зрителями, это дело казалось мне легким. Но теперь

мне становится страшно, – малейшая ошибка с моей стороны может всем нам стоить жизни.

– Пустое!– засмеялся Миана.– Ты скоро превзойдешь нас обоих. Я рад, что научил Ганумана совсем новому фокусу и могу теперь хоть немного

померяться с тобой.

– Мужайся, Андре, – ободрял его Мали, – вспомни об отце и сестре твоей, ради которых ты должен жертвовать всем – и мысль эта при-

даст тебе силы. Не забудь, что в глазах всех я твой отец, и веди себя согласно этому.

– Я постараюсь сделать все, что нужно, добрый Мали,– ответил юноша.

– Итак, нам пора в путь! Еще раз – будьте осторожны,—предостерегал Мали, поднимая свои корзины.

Через час путники достигли красивой, широкой реки, которая, как и все притоки могучего Ганга, катила свои светлые воды среди высоких, крутых

берегов.

– Это Гогра, – заметил Мали,—одна из самых прекрасных жен отца Ганга. Синие прозрачные воды ее изливаются с ледников, покрывающих

вершины Кайласа. Хотя эта река не глубока, и мне известен даже брод через нее, я все же опасаюсь перейти ее с вами. Тут во множестве водятся страшные гавиалы, которые опаснее обыкновенных крокодилов. Если я не ошибаюсь, мы приближаемся к местечку Нандапур. Тут поблизости должен находиться лодочник, с помощью которого мы переберемся на другой берег.

Через несколько минут Мали уже стучался в дверь перевозчика. Из хижины вышел седой старик и молча спустился с ними к берегу. Когда путники разместились в лодке, старик отчалил от берега и с помощью длинного шеста стал переправлять их через реку с такою ловкостью, какой нельзя было ожидать от человека его лет.

– Дедушка, не Нандапур ли это ? – спросил Мали лодочника, указывая на большое селение, находившееся на противоположном берегу.

– Да, ты не ошибся, – ответил лодочник. – Вы, вероятно, тоже спешите на мелу ? Когда мы узнали о славной победе над белыми собаками,

брамины приготовили жертвы для нашей красной богини, и на это празднество со всех сторон стал стекаться народ. Вас приглашали сюда?

– И да, и нет, дедушка, – ответил Мали, – я слышал о блестящих приготовлениях к меле, но не знаю, понадобятся ли наши услуги великому

брамину.

– Присутствие этого юноши на торжестве Нанда-Пуджи будет весьма кстати, – заметил лодочник, указывая на Андре.– Он тоже нат?

– Да, да, это сын мой, – поспешил ответить Мали.

– В таком случае обратитесь от моего имени к брамину Сумру, и он хорошо примет вас.

С этими словами лодочник причалил к берегу и высадил путешественников, не потребовав с них никакой платы за переезд. Нищие в Индии пользуются большим почетом, и с них никогда не берут платы за услуги.

Обширное, многолюдное селение Нандапур ничем не отличается от прочих деревень верхней долины Ганга. Оно расположено на небольшой

возвышенности и обведено высоким земляным валом с четырьмя воротами, ведущими на большую квадратную площадь, которая находится в

центре селения. Вокруг площади, служащей местом для сходок и торжеств, красуются дома старшины и других членов сельского управления, а также

ратуша и храм, каменный шпиц его высоко поднимается над тяжелыми портиками, украшенными множеством скульптурных изображений. Опрят-

ные дома с черепичными крышами построены из глины и расположены вдоль чистых улиц, вымощенных каменными плитами. Трудно найти в мире

более чистоплотный народ, чем индусы, самая бедная деревушка Ауда или Индостана поразила бы нашего крестьянина той безукоризненной чисто-

тою, которою окружает себя этот народ.

У ворот местечка Мали и его спутников встретила толпа детей, приветствовавшая их радостными криками.

– Наты! Наты! – кричали дети, хлопая в ладоши. – Смотрите, какая славная обезьяна! – восклицали они, указывая на Ганумана, сидевшего

на плече Мианы, который строил самые забавные гримасы. – Ты что будешь показывать, – спрашивали они Андре: – заклинать змей или глотать

кинжал?

На улицах кишели толпы народа, и все с любопытством смотрели на пришельцев.

Не обращая внимания на раздававшиеся вокруг них замечания, друзья наши направились к площади в сопровождении толпы ребятишек. Вскоре

навстречу им показался человек высокого роста, вооруженный коротким копьем, при виде его ребятишки разбежались во все стороны.

– Рам – Рам, дедушка, – приветствовал он Мали, – я городской сторож и обязан принимать пришельцев. Следуй за мной, я уведу тебя от этой докучливой толпы, ты, кажется, нуждаешься в отдыхе.

– Благодарю вас,—ответил Мали. – Я пришел в Нандапур с моим сыном и слугою, чтобы участвовать на меле, и желал бы повидать брамина Сумру.

– Твое желание будет исполнено,– ответил сторож. – Вот тут, на площади, дом высокочтимого Сумру. Он только что вышел из храма и

теперь дома. Я провожу тебя.

Путники последовали за сторожем и вскоре остановились перед домом брамина. К ним вышел коренастый мужчина небольшого роста с вели-

чественной осанкой, лицо и голова его были обриты, и на снежно-белой одежде красовался тройной голубоватый шнурок, признак его сана.

При появлении его путники наши пали ниц.

– Добро пожаловать, чужестранцы! Встаньте!

– сказал ласково брамин.– Сегодня вечером народ соберется перед алтарем кровавой Кали. Может быть, младший из вас поможет нам при совершении торжественного обряда. До того времени вы найдете приют и защиту в стенах храма, где служитель снабдит вас пищей из доставленных

жертвоприношений. Ступайте!

И не ожидая ответа, великий брамин с достоинством скрылся за порогом своего дома.

Сопровождаемые сторожем, наши путники вступили в храм и расположились под его сводами. Андре содрогнулся при виде чудовищных изображений богов, наполнявших храм , но, подавив страх, он с любопытством стал рассматривать святилище индусов, недоступное глазам неверных. Их поместили в большом каменном покое, примыкавшем к самому святилищу. Оно состояло из обширного помещения с несколькими балконами, выходившими к преддверью храма. Здесь были устроены места для знатных жителей города,

желавших присутствовать при торжественных обрядах. По левую сторону зала находился большой каменный алтарь с красовавшейся на нем

фигурой кровавой Кали. Трудно было придумать более безобразного и отвратительного идола: чело грозной богини, было украшено венцом из чело-

веческих черепов, а десять рук ее были снабжены смертоносным оружием или каким-нибудь грозным символом. Ноги ее покоились на мраморном льве, а весь алтарь, пол, колонны и все окружающие ее предметы были окрашены в кроваво-красный цвет.

– Неужели народ молится такому безобразному идолу? – спросил Андре, обращаясь к Мали.

– Да,–ответил Мали:– по нашему верованию, могущественная Кали распоряжается жизнью всего рода человеческого.

– Знаю, Мали, что Кали—олицетворение ужаса.

Богиня эта требует крови, и было время, когда алтари ее обагрялись человеческою кровью. Но как можешь ты, человек справедливый и велико-

душный, принадлежать к такому отвратительному вероучению ? Ты оказываешь милосердие всем угнетенным и все-таки поклоняешься этому чудовищу! Нет, нет, я не преклонюсь перед ним! Не принуждай меня к этому, Мали!

– Тише, тише, Андре! – остановил юношу Мали. – Если бы эти стены могли слышать тебя, они рухнули бы и похоронили бы нас под собою.

Это вера отцов наших, я вырос в ней и не могу отрицать ее. Тебе тяжело будет преклоняться перед Кали, но приказание великого брамина

должно быть исполнено. К тому же помни, что от твоего послушания зависит спасение сестры и отца.

– Ты прав, Мали,!– воскликнул Андре. —Ради них я готов заклинать змей, плясать и делать все, что ты прикажешь.

Как обещал главный брамин, путники наши были снабжены в изобилии рисом и лепешками.

К вечеру пришел к ним сам Сумру и условился с Мали относительно роли, которую он должен был играть со своими спутниками на предстоящем

торжестве. Андре, повидимому, произвел на него сильное впечатление.

– Кто этот юноша?– спросил он старика.

– Тот—мой сын Андре, а этот – слуга Миана, ответил Мали, указывая поочередно на юношей.

– Твой сын, – сказал Сумру, – мало похож на ната. Но у вас, кудесников, в обычае воровать чужих детей, и мне кажется, в его жилах нет ни

одной капли твоей крови.

Мали поднял руки, как бы собираясь подтвердить свои слова клятвой, а юноши многозначительно переглянулись. Едва успел Сумру скрыться

за дверью, как Миана от радости перекувыркнулся несколько раз.

– Теперь нам нечего опасаться! – воскликнул он. – Если „всевидящий" Сумру не узнал в Андре европейца, так никто другой и подавно не узнает!

Когда смерклось, под портиками храма раздался громкий барабанный бой, и вскоре толпы народа заполнили обширный чаори.

Храмы индусов разделяются на две равные половины: первая, называемая чаори, состоит из обширной паперти, каменная крыша которой покоится на массивных колоннах, здесь собираются правоверные. Другая половина, самое святилище, состоит из массивного здания с высоким каменным

шпицем, оно соединено с первой половиной широкою дверью.

Когда народ собрался в чаори, широкие двери открылись, и глазам правоверных при ярком свете представилась увенчанная гирляндами грозная богиня, многочисленные руки которой, казалось, находились в движении.

Народ встретил появление божества ликующими криками и осыпал его благоухающими цветами. Раздались звуки цимбал – и богомольцы

набожно завыли. В это время перед алтарем показался прекрасный юноша. На голове его красовалась золотая тиара, на руках сверкали браслеты,

а голая грудь, увешанная драгоценными ожерельями, резко выделялась своей ослепительной белизной на ярко-красной ткани, охватывавшей его

стройный стан. В одной руке он держал золотой жезл, в другой – флейту из слоновой кости.

Безучастно простер он свой жезл над обомлевшей толпой, очарованной его появлением, и затем, обратившись к идолу, ударил его сильнее, чем

следовало, своим жезлом. Как бы оскорбившись этим святотатством, богиня грозно зашевелила многочисленными руками и на каждой из них по-

казалось по большой змее, спустившись, они окружили юношу со всех сторон. Не смущаясь грозным кругом, Андре поднес к губам флейту,

при первых звуках ее змеи высоко подняли головы и мерно закачались перед идолом. В заключение Андре схватил самую большую змею, поднял ее высоко над толпой и обвил ею шею грозной богини.

Восторгу народа не было границ.

– Уа! уа! Шавах! шавах! Это сам Кришна! – раздались со всех сторон восторженные крики правоверных. Обратившись снова к народу, Андре

повелительно простер над ним жезл – и все богомольцы распростерлись перед ним. Когда же они поднялись, полубог исчез.