Текст книги "Сексуальный папочка (ЛП)"
Автор книги: Лорен Блэйкли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Беру ее.
Но, черт возьми, поцелуя более чем достаточно, потому что это похоже на то, какими и должны быть поцелуи – ее рука, сжимающая мое плечо, мое лицо, наши ласкающие друг друга губы. Жар пульсирует во мне, и, наконец, я понимаю, что, черт возьми, женщина, которую я жажду, хочет меня с такой же силой.
Желтое такси катится по асфальту, и я теряюсь в поцелуе, о котором едва ли мог мечтать, и сейчас я не могу остановиться.
Глава 11
Эбби
Этот мужчина умеет целоваться. Его губы такие вкусные, и он целует меня с нежностью и голодом, целует так, как меня еще никогда в жизни не целовали.
Этот поцелуй, вибрируя, распространяется по всему моему телу, так, будто в меня выстрелили жидкой похотью и, подобно золоту или серебру, она течет по моим венам. Саймон скользит своим языком по моему, и мне хочется схватить его, оседлать и выпить из него все жизненные силы, пусть даже это будет в этом сумасшедшем опасном такси.
Мне плевать, что он впервые поцеловал меня не на балконе под звездным небом и при свете луны. Этот поцелуй был неизбежен, особенно после последних нескольких ночей, всех этих дней и сегодняшней прогулки. Все шло именно к этому моменту, где Саймон целует меня с таким трепетом, что я хочу в нем раствориться. Я запускаю пальцы в его мягкие волосы, и мне не верится, что я на самом деле целуюсь с Саймоном Треверсом на заднем сидении такси после просмотра документального фильма о зебрах.
Хотела бы я сказать, что тревожные звоночки звучат в голове, сообщая, насколько рискованно целовать человека, на которого я работаю. Но все, что я слышу – это быстрое биение моего сердца.
Саймон проводит большим пальцем по моей щеке, и это легкое прикосновение посылает дрожь по моему телу. Каким-то образом я придвигаюсь еще ближе, прижимаясь грудью к его твердому телу. Он стонет. Это чувственный рык мужчины, звучащий почти как предупреждение. Но ни один из нас не обращает на это внимания. Мы просто не можем остановиться. Я чувствую себя сумасшедшей. Дикой и безрассудной.
Его руки на моем лице, в волосах и на затылке. Он полон страсти и желания. Из-за того, как его губы скользят по моим, как язык исследует мой рот, и, прежде всего, из-за того, как он держит меня, я сгораю от желания схватиться за его сильные плечи и оказаться под ним. Я хочу почувствовать, как он поднимает мои запястья над головой, сжимает их, а затем покрывает поцелуями все мое тело. Я хочу, чтобы его поцелуи опустились ниже, хочу выгнуться ему навстречу, тем самым призвав его исследовать мое тело всеми желанными ему способами.
Машина резко останавливается.
Внезапно мы отдаляемся друг от друга, но лишь слегка.
Оглядываясь, Саймон моргает и тяжело дышит. Мы в Колумбус-Серкл. Черт возьми. Не останавливаясь, мы целовались квартал за кварталом, но я уже скучаю по нему.
Я запускаю руку в его волосы.
– Мы не должны этого делать, – говорю я, хотя вряд ли это похоже на протест, когда мои пальцы скользят в его волосах.
Саймон закрывает глаза, но его рот приоткрыт и он порывисто дышит.
– Мы определенно не должны этого делать, – говорит он низким голосом, продолжая тяжело дышать от моих прикосновений.
– Ты – мой босс, – говорю я очевидное.
– Ты моя…
Что бы Саймон ни собирался сказать дальше, это теряется в потоке эмоций, когда он прижимается губами к моему лбу, проводит ими по моему лицу, векам, подбородку.
Моя кожа пылает. Я хочу раствориться в этом поцелуе.
– Не останавливайся, – шепчу я, когда его губы находят мои.
Он опускается к моей шее, и я наклоняю голову в сторону. Саймон оставляет дорожку из поцелуев по всей моей шее, и восхитительное сочетание его грубой щетины и мягких губ посылает волну желания к самому центру моего естества. Мое тело жаждет его, и мне понадобится новое слово для описания своего влечения, ведь то, что я чувствую к Саймону, нечто гораздо большее.
Это дикая жажда. Нужда. Это невозможно передать словами.
– Я не знаю, смогу ли остановиться, Эбби, – шепчет он, и мое имя, слетевшее с его губ, звучит изысканно и чувственно.
В нем я слышу его полную и настоящую потребность во мне, и это потрясающе, потому что мое сердце чувствует то же самое. Мое тело чувствует то же самое.
Его губы возвращаются к моим, и мы снова поддаемся желанию, которое нарастало между нами в течение последних нескольких месяцев. Я думала, что эти чувства только в моей голове. Но за последние несколько дней поняла, что мои чувства взаимны. Забавно, что как только мы покинули пределы его дома, нам потребовалась всего пара часов, чтобы превратить наше обучение в почти свидание за вином, разговорами и едой, а затем я вцепилась в него в темноте кинозала.
Боже мой, так вот о чем я думала, обнимая его во время фильма?
Об этом.
Я думала, что хочу этого.
Его колючая щетина царапает мою кожу, и мне нравится это ощущение. Я провожу ладонями по его рукам, сжимаю его бицепсы, такие твердые и сильные, и меня сразу переполняют образы и возможности. То, как я оказываюсь под ним. Эти сильные руки, возвышающиеся надо мной. Как я пробегаю руками по его мускулам, и как он входит в меня. Эти образы всплывают яркой сексуальной вспышкой.
Волна тепла проходит сквозь меня, располагаясь между моих ног, именно там, где он нужен мне сильнее всего. Этот мужчина не просто возбуждает меня. Он превращает меня в женщину, которая хочет, чтобы ее трахнули.
Саймон целует меня глубже, сильнее, грубее, так, будто отчаянно нуждается во мне. Боже, мне тоже нужен этот поцелуй. Я уже на пределе, и уверена, он тоже, судя по стонам, которые он издает, пожирая мои губы. Руками блуждает по моему телу, исследует талию, плечи и шею. Погружает ладонь в мои волосы, а пальцами плотно их сжимает. Это невероятно. Он властно удерживает мою голову, и я теряюсь в море ощущений.
Это больше, чем просто прикосновение, больше, чем просто поцелуй. Это похоже на заявление своих прав на меня – то, как его губы поглощают мои, как его руки удерживают мою голову. Я не могу им насытиться так же, как и он не может насытиться мной. Осознание этого поглощает меня. Это чарующе.
Я цепляюсь за него, забирая все, что он мне дает, позволяя ему целовать себя так, будто мир висит на волоске.
А затем я ударяюсь головой о подголовник.
– Ой, – бормочу я, когда такси сворачивает в переулок, и мы отдаляемся друг от друга. Этот водитель – чертов кайфоломщик.
– Такси, – мямлю я, когда перевожу дыхание. Смотрю в голубые глаза Саймона и вижу, как они сияют от желания. – Нелегко целоваться в такси.
– Но я готов продолжать пытаться, – говорит он с ухмылкой.
– Как великодушно с твоей стороны.
Он улыбается, а затем снова запускает руки в мои волосы и прижимается губами к моему лбу. Это так нежно и интимно, что заставляет меня желать его еще больше. Затем из-за того, что мое желание к нему на мгновение вытесняет все здравомыслие, я поднимаю голову и спрашиваю:
– Хочешь пойти сегодня с нами?
Саймон съеживается, как будто я сказала что-то отвратительное.
Черт. Я только что позвала его на свидание. Я идиотка мирового масштаба.
– Прости. Я просто подумала про бильярд. Ты сказал, что научишь меня. Но я уверена, у тебя сегодня еще куча дел.
Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но молчит, пока машина останавливается у обочины. Проводит рукой по своим волосам и вздыхает.
– Спасибо. Но я не думаю, что это хорошая идея.
Мое сердце падает вниз с громким стуком, и я отодвигаюсь от него.
– Верно, – говорю я, почти задыхаясь. Я делаю рукой неопределенный жест, словно этим могу стереть этот глупый и импульсивный момент, когда я позвала на свидание отца девочки, чьей няней являюсь. Он ни за что не захочет тусоваться со мной и моими друзьями. У него есть настоящая жизнь и реальные обязанности. Он только целует меня так, словно его жизнь зависит от этой похоти, а не от желания провести вечер с друзьями.
– Эбби, – говорит он, и его голос полон отчаяния, но то, что он хотел сказать дальше, прерывает водитель, опустивший стекло и озвучивший сумму поездки.
– Я позабочусь об этом. Мне еще нужно проехать через весь город, – говорит Саймон водителю, когда я вешаю свою сумочку на плечо.
Он смотрит на меня.
– Насчет сегодняшнего вечера. Это просто…
Саймон замолкает и указывает на окно.
Я следую за его взглядом. Мои друзья ждут меня на крыльце перед домом. Харпер и ее жених Ник прислонились к каменной стене —он обнимает ее, пока она смеется над тем, что он говорит. Я думала, что мы встречаемся через час, но, возможно, неправильно рассчитала время.
– Твои друзья здесь, – говорит Саймон напряженным голосом.
Харпер выпутывается из объятий Ника и машет мне. Я снова смотрю на Саймона, и он выглядит виноватым, хотя никто из них не видел, как мы целовались. Но очень быстро выражение его лица становится дружелюбным, когда он взмахом руки приветствует Харпер и Ника.
– Я должна идти.
– Эбби, – повторяет он так, будто собирается начать оправдываться.
Но я не знаю, что любой из нас должен сказать о том, что только что произошло. Вместо этого я направляю нас в более безопасную сторону.
– Увидимся… в понедельник. – Я приподнимаю подбородок, напоминая себе, что у меня есть работа. И какими бы ни были последние пятнадцать великолепных минут, они были временными. Словно вспышка. – Мы просто сосредоточимся на работе. Ведь так?
Саймон медленно кивает, словно обдумывает новый план.
– Работа, – говорит он так, будто никогда не слышал этого слова прежде. Затем его голос становится четким и решительным: – Да, работа.
– Притворись, что этого никогда не было, – добавляю я, потому что чем чаще я буду это повторять, тем быстрее мы сможем начать двигаться дальше и стереть из памяти эту ошибку.
– Ты действительно этого хочешь? – спрашивает он так, будто для него это важно.
Нет. Я хочу целовать тебя снова и снова, всю ночь напролет. Я хочу, чтобы ты отнес меня наверх, раздел меня и занялся со мной любовью с такой же страстью, с которой целовал меня. Отдавая все, что у тебя есть. Сердце, тело и душу.
– Я просто думаю… – Мой голос дрожит. Я не готова говорить об этом, когда мои самые сокровенные желания застряли в горле. – Я лучше пойду.
– Я понимаю. Спокойной ночи, Эбби, – говорит он, его голос звучит уязвленно. – Повеселись.
– Обязательно, – говорю я, надевая свою лучшую маску веселой и счастливой девушки.
Я вылезаю из машины, и оставляю позади самый лучший поцелуй в своей жизни.
Харпер выгибает бровь, медленно направляясь ко мне.
– Босс только что подбросил тебя домой?
– Я учу его французскому, – говорю я, когда звук отъезжающего такси разрезает воздух. Я фокусируюсь на этом моменте, на своей реальной жизни, которая не имеет никакого отношения к отцу девочки, о которой я забочусь. Поцелуй был одноразовым, и теперь мне нужно выбросить все лишние мысли из головы и вернуться к той, кто я есть. – Почему вы уже здесь?
Харпер широко улыбается.
– Мы были по соседству и решили узнать, не хочешь ли ты начать пораньше? Сегодня пятница, в конце концов.
Я стискиваю зубы, делаю глубокий вдох и ставлю день на перезагрузку.
– Тогда пошли, – говорю я, кивнув. – Мне нужен большой, нет, огромный бокал вина.
Харпер смеется и подхватывает меня под руку.
– Вино – это хорошо. Доставай свои документы, сладкая штучка.
Другой рукой она берет Ника за руку, и мы втроем направляемся в наш любимый бар, где я сосредоточусь на них, а не на своей запретной фантазии о Саймоне.
Вот моя настоящая жизнь, с моими друзьями. Они – моя семья здесь, в Нью-Йорке.
Глава 12
Саймон
Притворись, что этого никогда не было.
Притворись, что этого никогда не было.
Притворись, что этого никогда не было.
Ее слова звучат в моей голове все выходные. Когда я рассматриваю все идеи и предложения деловых партнеров, когда отвечаю на письмо от Габриэля, когда тренируюсь в тренажерном зале, и когда встречаюсь со своей старшей сестрой Кристи за обедом в парке Грамерси, рядом с которым она живет.
Когда я слушаю рассказы сестры о ее бизнесе по дизайну одежды, я притворяюсь, что никогда не целовал Эбби. За закусками Кристи рассказывает о новых сделках с поставщиками, которые она заключила для своей новой коллекции, и я стараюсь стереть из памяти губы Эбби. Моя сестра говорит что-то о партнерстве, пока я мысленно возвращаюсь к тому, как эта женщина ответила на мой поцелуй, будто он был так же необходим, как еда или вода. Как будто это было так же неизбежно.
Мы набросились друг на друга, словно только что поняли, как сильно наше желание. Затем она просто растаяла в моих руках. Блядь, я умираю от желания еще раз почувствовать вкус ее губ.
Разочарование не совсем то, что я чувствую сейчас. Когда я сжимаю рукой заднюю часть своей шеи, Кристи бросает на меня стальной взгляд.
– Ты рассеян, Саймон, – говорит она то, что заметила своим зорким взглядом, которым обладают все старшие сестры.
Попался.
– Просто сейчас много чего происходит, – признаюсь я. – Расскажи мне еще раз о партнерстве.
Кристи выгибает бровь, а затем делает глоток своего мятного чая. Сегодня мы решили попробовать турецкую кухню.
– Не беспокойся обо мне. Это Мириам? Она ведет себя как полнейшая задница из-за опеки над Хейден?
Я сердито смотрю на нее.
– Не могла бы ты не использовать слово «задница» в том же предложении, что и имя моей дочери?
Она закатывает свои зеленые глаза.
– Ты такой раздражительный. Я говорила о твоей бывшей, а не о твоей милой девочке.
Я расслабляюсь.
– Я знаю. Прости. Мириам просто такая, какая есть, но ты же знаешь, что она хорошая мать. Она хорошо обращается с Хейден по выходным, и она ничего не имеет против нашей договоренности. – Я стараюсь быть с ней вежливым после развода. Ненавидеть бывших очень легко, но это пустая трата эмоций, а я не хочу тратить их на Мириам. Да, она усложняла мне жизнь в самом начале, но затем она легко согласилась на то, чтобы основным опекуном был я.
– Чертовски хорошо, что эта женщина обожает мою любимую племянницу, – говорит Кристи, защищая Хейден в своей яростной манере. Затем она поднимает кулаки. – Иначе мне придется вызвать на бой бывшую миссис Треверс.
Я смеюсь.
– Не забудь надеть перчатки.
– Справедливо. – Сестра понижает голос до шепота. – Но я, вероятно, всегда буду думать, что Мириам – настоящая задница.
На моем лице появляется легкая улыбка.
– Твое право.
– С бизнесом все хорошо?
– Хорошо, и даже очень, – говорю я, а затем с лихвой отплачиваю ей, рассказывая последние новости от Габриэля. – Он выбирает из нескольких инвесторов, поэтому мне нужно убедить его, что я – лучшая кандидатура. Я провожу свои исследования, а это занимает кучу времени. Тем более, что он хочет намного больше, чем просто открыть ресторан. У него грандиозные планы: линия посуды, книги рецептов, в общем, полный комплект.
– Звучит так, будто у тебя много работы. – Она протягивает руку через стол и кладет ее поверх моей. – Ты снова работаешь, не покладая рук?
Как я уже сказал, Кристи одарена высококачественными составляющими старшей сестры.
– Я в порядке, – говорю я, делая глоток воды, и жестом прошу принести нам счет.
– В порядке? Когда ты работал на Уолл-стрит, ты тоже говорил, что с тобой все в порядке. Но ты не был в порядке. Ты слишком много работал. Это убивало тебя.
– И я ушел, когда Хейден была еще совсем маленькой, так что все хорошо. Теперь, когда я изменил свой график и рабочую нагрузку, я провожу с ней гораздо больше времени, – говорю я, хотя у нее могут быть свои мысли на этот счет.
Поиск правильного баланса всегда был моей самой большой проблемой. И это до сих пор так, потому что работа была моей постоянной компаньонкой, в то время как брак летел ко всем чертям. Новая работа по инвестированию в ресторанный бизнес помогла мне пройти через развод. Она дала мне цель. Работа была надежной и постоянной, и мне больше не нужно было, чтобы кто-то прикрывал мне спину. Но в последнее время эта новая сделка с Габриэлем стала захватывать меня целиком.
– Хорошо, – говорит моя сестра, но ее тон ясно дает понять, что она мне не верит. – Предположим, что это все правда. Тогда почему ты сегодня сам не свой? Это просто работа, милый? – Она отпивает свой чай, а затем ставит чашку обратно на стол. – Или что-то другое?
Смутившись, я качаю головой.
– Ты слишком проницательна.
Она ухмыляется.
– Так и есть. Тебя раздражает это, не так ли? Моя сверхъестественная способность читать тебя?
– Ты и есть раздражение, – отвечая ей, я меняю тему разговора, но ничего не признаю. – И да, у меня есть кое-что на уме. Но это не задержится в моей голове надолго. Обещаю. Хорошо?
Сестра выгибает бровь.
– Хочешь поговорить об этом?
Я качаю головой.
– Нет. Тут не о чем беспокоиться.
– Я не могу не беспокоиться о своем младшем братике.
На какое-то время я задаюсь вопросом, чувствует ли Эбби то же самое к своим трем братьям. Беспокоится ли она об их сердцах, жизнях, об их выборе?
Официант приносит счет, и я благодарен ему за это отвлечение. Я не хочу говорить о том, почему я не в духе, потому что это глупо и бессмысленно, и мне жаль, что вчера, когда мы подъехали к дому Эбби, я не чувствовал себя таким же развратным стариком, как сейчас.
Видеть, как друзья ждут ее, было подобно пощечине реальности. У нее есть целая жизнь, которая полностью отличается от моей, и это не только из-за разницы в возрасте. С одной стороны, восьмилетняя разница вряд ли имеет большое значение. С другой стороны, речь идет не о годах, которые нас разделяют. Речь идет о ситуации. Мне так чертовски сильно хотелось согласиться на предложение потусоваться и поиграть в бильярд в пятницу вечером, но если бы мы пошли вместе, было бы мучительно ясно, что я там лишний. Отец-одиночка. Разведенный мужик. Работодатель, запавший на няню. Тот, кому она не принадлежит.
Конечно, Эбби любит работать с детьми, и она хорошо с ними справляется. Но есть разница между работой с детьми и ответственностью за одного из них.
Я не хочу тащить Эбби вниз со всем своим багажом, когда ее будущее яркое и удивительное, свободное от багажа, за исключением того, который она возьмет с собой в поездку в Прагу или в Вену, или в Токио. С ее духом, жаждущим приключений, я легко могу представить ее исследующей эти города. Я хочу, чтобы у нее была такая необременённая проблемами жизнь.
Я засовываю кредитную карту обратно в кошелек, прощаюсь с сестрой и направляюсь в свой офис. Однако, оказавшись там, я уверен, что побил свой собственный рекорд по отвлечениям. Потому что... Этот. Чертов. Поцелуй.
Ее вкус. Сладкое дыхание. Запах ее кожи. Я мечтал об этом. Теперь же у меня все это было, и это лучше, чем все эти грязные фантазии, поселившиеся в моей голове. Ее кожа, пахнущая кокосом. Грудь, прижатая к моей. То, как ее руки исследовали мои волосы, плечи, руки. Сексуальные легкие вздохи, которые Эбби издавала.
Я хныкаю.
Мне стыдно, что я – взрослый мужчина – хнычу.
Опустив голову, я прижимаюсь лбом к столу и несколько раз бьюсь им о столешницу. Не знаю, почему я решил, что смогу притвориться, будто этого никогда не было. Сказать эту ложь своему сердцу. Сказать эту ложь своему члену. Восставшему ублюдку не нравится тот факт, что Эбби вне досягаемости. Я, блядь, возбудился, сидя за своим столом в субботу вечером, и искушение позаботиться об этом сильном стояке прямо сейчас слишком велико.
Но даже если я хочу сгрести Эбби в свои объятия, отнести в свою спальню, раздеть, чтобы я мог трахнуть ее и заняться с ней любовью одновременно, я не могу пойти по этому пути. Вчера я мог перешагнуть эту черту, но мне нельзя делать это снова. Вот в чем смысл. Мы создаем границы, ломаем их и придерживаемся их.
Эту черту мне нужно сохранить.
Моя драгоценная, милая Хейден – причина, по которой я должен вести себя хорошо.
Я долго и упорно искал няню, чтобы сбалансировать свою работу и отцовство. Прошлой осенью я обошел все лучшие агентства Манхэттена, искал в интернете и просил рекомендаций у других родителей. Честно говоря, только когда я догадался позвать Харпер выпить со мной чашечку кофе во время планирования дня рождения Хейден и спросить у нее совета, я смог найти человека, которого хотел видеть рядом со своей девочкой. Харпер выдвинула идеальную кандидатуру. Эбби потрясающе обращается с моей дочерью, и Хейден обожает ее. Она не заменяет ей мать, и никогда не пыталась. Она просто великолепная няня. Она нужна мне в жизни именно в этой роли, а не в качестве любовницы.
А это значит…
Член, успокойся.
Мозг, держать оборону.
Этой ночью я не поддаюсь искушению. Не тогда, когда я один дома, и мысленно возвращаюсь в салон такси, мое тело хочет ее, а рука уже готова взять на себя управление сольным полетом. Черт возьми, у меня уже вошло в привычку дрочить, пока я думаю о ней. Может, это делает меня озабоченным. Значит, так тому и быть…
Но сегодня я буду хорошим.
Я хватаю пульт от телевизора и переключаю на какое-то военное шоу. Ах, бородатые мужчины в форме – самый лучший подавитель эрекции, а реконструкция Дня высадки десанта в Нормандии делает этот трюк еще приятнее.
Остаток вечера проходит без проблем. Я практикуюсь в произношении некоторых французских фраз, которые могут мне пригодиться в бизнесе. Пишу смс своему приятелю Тайлеру, насчет нашей встречи завтрашним утром, и узнаю последние новости бизнеса, которые пропустил.
Вот. Шаг за шагом. Выбросить Эбби из головы оказалось легко.
Но на следующий день, когда я проверяю «ИглКам» и вижу, как маленькие орлята пытаются взмахнуть крыльями, мое сопротивление вылетает в трубу. Мое сердце, зная, что ей это понравится, пропускает удар. Я не могу не поделиться с ней этим. Я делаю скриншот экрана и отправляю его Эбби.
Саймон: В ближайшее время они начнут летать... И прежде, чем мы поймем это, они начнут спать с одним открытым глазом.
Она быстро мне отвечает.
Эбби: Мило! Мы все еще занимаемся французским в понедельник? Я подумала, что могу позаниматься с тобой, пока Хейден будет занята раскраской с джунглями, которую я ей купила.
Мое сердце пропускает удар.
Это, ребята, еще одна причина, по которой мне нужно притвориться, что нашего поцелуя никогда не было.
Эбби уже это сделала.
