Текст книги "Немного сумасбродства не помешает"

Автор книги: Лора Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Лора Райт
Немного сумасбродства не помешает

Глава первая

«…если вы не перечислите миллион долларов на счет… в офшорном банке… мы предадим гласности темные моменты вашего прошлого…»

Скомкав письмо, Трент Тенфорд бросил его в мусорную корзину. Он не испытывал ни гнева, ни интереса, лишь только желание поскорее взяться за работу. Трент часто получал письма с угрозами. Присылали их любыми способами – и по электронной почте, и по обычной. Письма с требованиями и выражением недовольства приходили от его отца, присылали угрозы недавно уволенные служащие их семейной медиаимперии – АМС. Писали его бывшие любовницы, не желавшие разрывать отношения с Трентом. Получал он и анонимные послания.

Угрозы, конечно, раздражали. Но пугали ли? Нисколько.

Тренту тридцать один год. Он медиамагнат и точно знает, чего он хочет в бизнесе и в жизни. Ничто не свернет его с намеченного пути.

Он занялся делами. В огромном окне слева от него появилось солнце. Начинался жаркий августовский день. Огромное здание корпорации понемногу оживало. Приходя на работу раньше всех, Трент всегда оставлял дверь своего кабинета открытой до семи утра.

– Доброе утро, мистер Тенфорд, – приветствовала его новая сотрудница, проходившая мимо.

Молоденькая – всего год работает после университета. Хорошенькая, умненькая, рыженькая. Он посмотрел на часы:

– Половина седьмого. Вы молодец, – и кивнул в ответ.

– Спасибо, сэр, – профессионально улыбнулась девушка.

Трент вернулся к работе. Она очень хорошенькая, но он никогда, как говорится, «не макал перо в чернильницу компании», не говоря уж о том, что эта девушка слишком молоденькая. Рыженькие ему очень нравились. И вчера, и сегодня у него свидание как раз с рыжеволосой. Такой же симпатичной, но не слишком умной. Это и хорошо. Трент усмехнулся, вспомнив болтовню его дамы прошлым вечером.

Он любил женщин. Любил их смех, аромат, их грациозность. Все очень разные, но схожи в одном: каждая считала, что именно она сумеет изменить его, именно ей удастся поймать Трента, именно с ней он обретет такое счастье, что забудет свое строжайшее правило: любовные отношения продолжаются не больше четырех недель, потом резко обрываются. Правило, которому он десять лет неукоснительно следовал.

Почему женщинам так трудно это понять? И усвоить, что он не будет ни у кого под каблуком. Никто не захватит его. Трент знал по опыту, что через четыре недели общения любая женщина превращается в досадную и скучную обузу. Нет, это не для него!

Бесчувственным негодяем в отношении женщин Трент не был. Не обманывал никого, не вселял напрасных надежд. Даже предупреждал об этих четырех неделях. Пусть не ждут большего. Такая позиция не была связана с самой женщиной, ее красотой, ее личностью. Это просто жизненное правило Трента, его способ получать удовольствие, не отвлекаясь от главной задачи своей жизни – стать президентом АМС. Как только отец отойдет от дел.

К сожалению, его отец совсем иначе относился к жизни. В понимании Джеймса Тенфорда, сохранившего взгляды пятидесятых годов, семейное положение, жена, дети придают человеку основательность, солидность, делают его сильнее. У женатого человека другой статус, его больше уважают коллеги, компаньоны и конкуренты. Жена заботится обо всех мелочах и деталях, давая возможность мужу сосредоточиться на главном.

Старший Тенфорд несколько раз беседовал с сыном, убеждая его остепениться, потом стал посылать записки на ту же тему. Последнюю, только что обнаруженную под монитором, Трент держал сейчас в руке. Джеймс сообщал, что он передаст сыну пост президента АМС, только когда тот вкусит семейное счастье.

Или семейный ад, мрачно подумал Трент.

Угрозы, требования, записки, странные электронные письма и прочее приходят в офис Трента в больших количествах, причем отовсюду.

Он выбросил записку в корзину, где уже лежало письмо с требованием перевести миллион долларов в офшорный банк в штате Большого каньона.

Должно произойти что-то сверхъестественное, чтобы он, убежденный холостяк Трент Тенфорд, упивающийся своей свободой, в обозримое время захотел жениться.

Воскресное утро в Нью-Йорке. Время позднего и плотного завтрака. Святое время для обитателей Манхэттена. После шестидесятичасовой рабочей недели они продолжают расслабляться, наслаждаясь неспешной едой. Завтра снова понедельник.

Для Кэрри Грей поздний воскресный завтрак обычно был посвящен подругам. Он включал в себя вкусные булочки, которые она сама пекла, яйца, рогалики с фисташковым маслом и немного спиртного. В этот раз, к сожалению, у нее не было сил устроить такой праздник для своих подруг. Она лишь успела собрать в хвост свои длинные каштановые волосы и вместо контактных линз надела очки.

Накануне Кэрри поздно засиделась за рисунками логотипа, который пыталась пристроить в какую-нибудь фирму, потом была разбужена очередным солдатом «воинства Трента».

Этот Трент Тенфорд, высокий молодой человек, темноволосый, голубоглазый, с ямочками на щеках, жил в соседней квартире. К нему в любое время дня и ночи приходят разные девушки, которые часто стучат в дверь Кэрри. Она и ее подружки – Аманда Кроуфорд и Джулия Прентис – прозвали их «воинством Трента». Эти девицы, видимо, плохо читают и принимают дверную табличку Кэрри с номером 12В за табличку квартиры Трента – 12С.

Квартира 12В – трехкомнатные, роскошно обставленные апартаменты – принадлежала вовсе не Кэрри, а европейскому бизнесмену и принцу Себастьяну Стоуну. В отсутствие Стоуна Кэрри сохраняла там порядок. Этой ночью ее опять разбудила хорошенькая рыженькая девица из «воинства Трента». Пришлось провожать ее к двери 12С – самой рыженькой было явно не справиться с этой задачей.

– Ох, девочки, на этот раз ничего не успела, – извинялась Кэрри перед подругами, когда втроем они усаживались вокруг изысканного кофейного столика в квартире принца.

– О чем ты? Кофе с пончиками – это классика, это чудесно, – Аманда блеснула серыми глазами.

Джулия погладила растущий животик – четыре месяца беременности – и добавила:

– Любимая еда моего ребеночка.

Раньше Джулия жила вместе с Амандой в квартире 9В того же дома. Недавно она перебралась к своему жениху, Максу Роланду, и Аманда осталась в 9В одна.

Кэрри с удовольствием смотрела, как ее подруги, быстро съев по одному пончику, потянулись за следующим. Аманда и Джулия совершенно из иного мира, чем она сама. Обе из аристократических семей – голубая кровь; обе закончили дорогой престижный колледж Вассара, принадлежащий «Лиге плюща» – объединению восьми лучших университетов страны; обе очень элегантны, одеваются с безупречным вкусом.

А она – простенькая, «славная старушка Кэрри», с зелеными глазами, с копной темных волос, с большой грудью и крутыми бедрами, одевающаяся в стиле хиппи – ничего общего с высокой модой. Конечно, она вполне ничего себе, привлекательна и интересна, но какое может быть сравнение с ее сногсшибательными подругами! Ну и хорошо. У Кэрри не было никаких переживаний и комплексов относительно своей внешности или положения ее семьи. Она такая, какая есть. И Джулия с Амандой считали так же. Им нравилась Кэрри, и обе дорожили ее дружбой.

– Я планировала пирог с курицей, салат с креветками и, самое главное, рулет с корицей, – причитала Кэрри, – но время подъема теста не совпало со временем моего подъема…

– Ну о чем ты, Кэрри? Все так чудесно! – уверяла Аманда. – Ты поздно легла? Что это было? Свидание?

– Нет, – рассмеялась Кэрри, словно более глупого вопроса не существовало.

Она замолчала и подумала, почему же вопрос кажется ей таким глупым? И собственно, когда у нее было последнее свидание? В этом тысячелетии? Да, определенно. Наверное, все было еще до болезни матери, с тех пор прошло не меньше года…

Джулия отвлекла Кэрри вопросом:

– Снова ночной визит?

– Кэрри говорит не было никакого свидания, – Аманда потянулась за очередным пончиком.

– Я не про мужчин. Очередной воин?

– О нет! Снова девицы Трента? – Аманда чуть не подавилась пончиком.

– Ну да…

– Снова блондинка?

– Рыжая.

– Во всяком случае, парень многогранный, – пожала плечами Аманда.

Но Джулия не хотела и не могла мириться с таким безобразием:

– Но это же просто безумие! Тебе нужно поговорить с ним, Кэрри!

– Я знаю, – невозмутимо сказала Кэрри.

Знала, но просто…

– По крайней мере, нарисуй какой-нибудь пугающий знак на своей двери, – пошутила Аманда, наливая себе очередную чашку кофе.

– Поклянись: если еще одна девица Трента вломится к тебе среди ночи, ты… – не могла успокоиться Джулия.

– Ладно, может быть, – торопливо пробормотала Кэрри. – Собственное неопределенное отношение к ситуации ее очень смущало. – Я всегда легко выясняю подобные вопросы. Но этот Трент… он как… не знаю… очень обаятелен. Мужественное лицо и ямочки на щеках… Это сбивает с толку. Такое чувство… как будто он – мальчик из того времени, еще в колледже, от которого ты без ума и ради которого подводишь глаза, душишься детскими духами – на случай, если вдруг он каким-то чудом обратит на тебя внимание…

– Как мальчик, от которого сходишь с ума? Он похож на такого мальчика, Кэр? – подняла брови Джулия.

– Я имею в виду, что возникает похожее чувство…

– Хочешь, чтобы он заметил тебя?

– Нет. Просто не желаю обсуждать с ним эти ночные визиты.

– Постучи в его дверь и поговори.

– Ладно, Джулия.

Аманда потягивала кофе и мечтательно смотрела куда-то вдаль:

– А я хорошо помню такого мальчика. Только это были не духи. Масло пачули.

Кэрри и Джулия некоторое время растерянно смотрели на Аманду, потом расхохотались. Успокоившись, Кэрри сказала:

– К сожалению, мой мальчик замечал меня только тогда, когда у меня вскакивал новый прыщ.

– Послушай, Кэр, этот Трент, вероятно, ощущает себя местным принцем, – прервала Джулия.

– Я мельком слышала, что он играл в футбол за «Индианаполис колтс».

– Вряд ли он пользовался большим успехом у девиц из групп поддержки.

– Сомневаюсь. Такие футболисты, как Трент, похоже, никогда не слышали слова «нет». Я просто не могу понять, что находят женщины в таких жеребцах? Высокомерные парни, им нужен только секс… – Кэрри пожала плечами.

– Высокий, привлекательный, богатый – это сильно действует, – сухо сказала Джулия.

– Для многих женщин свидание с таким – трижды праздник, – добавила Аманда.

– Девочки, я же серьезно, – Кэрри закатила глаза.

– И мы серьезно, – строго сказала Джулия. – Для некоторых женщин внешний вид и тугой кошелек означают все.

Кэрри задумчиво потягивала остывший кофе. Странно устроен мир. Удивительно, что многих женщин совсем не интересует внутренняя суть мужчин. Привлекательная внешность и деньги – конечно, хорошо, но ведь это же не надолго. Такие мужчины не станут вечером помогать тебе приготовить ужин, потому что у тебя был трудный рабочий день. Им безразлична маленькая, но важная для тебя работа. Да и в старости… Они не сядут рядом и не будут помогать вспоминать прошлое, которое уплывает из-за начальной стадии болезни Альцгеймера.

Кэрри тряхнула головой, стараясь отвлечься от последней мысли. Это ее собственная ноша, не тема для их разговора. Она отправилась на кухню сварить еще кофе.

Часом позже девушки стояли у входной двери квартиры и прощались, договариваясь о следующей встрече. Они уже совсем собрались уходить, когда Джулия на что-то наступила. Наклонившись, она подняла с пола газету.

– Смотри, «Нью-Йорк пост».

– Это не моя, я не читаю газет, – Кэрри посмотрела на наклейку над заголовком.

– Полагаю, для мистера Тенфорда, – усмехнулась Аманда.

– Потрясающе! Мало того, что я показываю дорогу его девицам, так должна еще и доставлять его почту. Кажется, я созрела для скандала.

– Ха, Джули, похоже, старушка Кэрри воспламенилась.

– Наконец. Вперед, тигры! – прошептала Джулия, схватив Кэрри за руку.

– Гррр, – прорычала Кэрри вслед подругам.

Трент зашнуровал новые беговые кроссовки и начал просматривать список дел на сегодня, когда услышал стук в дверь.

– Секунду, – крикнул он, недоумевая, какое еще непрошеное дело добавилось к его списку.

Распахнув дверь, он увидел на пороге маленькую женщину лет двадцати пяти. На ней было платье из варенки такого же зеленого цвета, что и глаза. Зеленый блеск глаз, к сожалению, прикрывали массивные черепаховые очки. Длинные каштановые волосы стянуты в конский хвост, пухлые губы несколько обиженно надуты. Какая прелестная девушка, он видел ее где-то в доме…

– Здравствуйте.

– Привет, – ответила она без намека на улыбку.

– Я знаю вас, – сказал он, наклоняя голову набок, как будто это поможет. Не помогло: – Откуда я вас знаю?

Она покачала головой и протянула ему газету:

– Ваша.

– Моя?

– Да.

Она почти ничего не говорила, но что-то в ней было. Может быть, ее губы? Ему было приятно смотреть на них.

Трент взял у девушки газету:

– А вы мальчик-разносчик газет?

– Нет.

– Хорошо. Иначе пришлось бы оштрафовать вас за опоздание, уже два часа дня.

– Не слишком хорошо с вашей стороны.

– А я вообще нехороший.

– По крайней мере, буду знать.

– Вы живете в этом доме?

Вопрос вызвал ее улыбку, но не веселую улыбку удовольствия, а скорей, немного раздраженную, ироничную.

– На этом же этаже.

– Да, понятно. Поэтому к вам и попала моя газета?

– Скорее по привычке, – сухо ответила она, и розовые пухлые губы остались полуоткрытыми, словно она собиралась сказать еще что-то, но не сказала.

– По привычке? – переспросил он, потому что девушка молчала.

– Газета – не единственное, что попадает ко мне по ошибке, мистер Тенфорд.

Мистер Тенфорд. Плохо. Женщины никогда не называют его так, кроме тех, которые работают с ним. Трент напряженно старался вспомнить, за что эта, именно эта, женщина может относиться к нему с такой явной неприязнью. И вдруг понял. Его приятельницы, являясь ночью… другая квартира…

– 12В – да?

– Точно, – кивнула она.

У него дрогнуло сердце. Черт возьми, он же мужчина…

– Так вы и Себастьян Стоун…

– Я всего лишь слежу за квартирой принца в его отсутствие, – разъяснила она, сверкнув зелеными глазами.

Тренту крайне редко встречались женщины, которые были им недовольны, которым он не нравился, на которых не действовало его обаяние. Точнее, еще не встречались.

Девушка перед ним резко отличалась от его приятельниц, но ему очень захотелось увидеться с ней еще…

– Спасибо за газету. И извините меня за эти ночные вторжения. Я собирался зайти к вам и попросить прощения.

– Следовало бы!

– Я был очень занят…

– Все мы заняты, мистер Тенфорд!

– Конечно. Еще раз, извините, пожалуйста. Постараюсь, чтобы мои гости точно знали, как и куда им идти. Но если что, вы без колебаний стукните мне в…

– Вам кажется это смешным? – коротко сказала она.

– Нет.

– Да!

– Быть разбуженным среди ночи – я совсем не считаю это смешным.

– Хорошо, – она подняла подбородок.

– Если только это очень, очень приятная причина.

Девушка прищурилась. Кажется, она уже готова его стукнуть.

– Просто побеспокойтесь, чтобы этого не было уже сегодня.

– У меня сегодня нет свидания.

– Может быть, вам стоит давать им карту? Хотя вряд ли это выход.

Ему нравилась эта девушка. Очень. Может быть, пора расширить диапазон его женщин?

– Они нервничают?

Она кивнула:

– Одну из них мне пришлось провожать прямо к вашей двери.

– Ну что мне сказать? Умненькие девочки не ходят к парням вроде меня.

– Ну да, – еле выдохнула девушка.

– Прошу прощенья, что? – Очень хотелось смотреть, как шевелятся ее губы.

– Ничего. Мне пора.

– Еще раз спасибо, – сказал он вдогонку.

Она обернулась:

– Если бы я сказала «пожалуйста, всегда рада», то солгала бы.

– Подождите минутку.

– Что?

– Если я встречу вас в холле или в лифте…

– Да?

– Можно мне называть вас 12В?

На этот раз она улыбнулась по-настоящему весело.

– Нет, если вы хотите услышать ответ.

– Как вас зовут?

– Кэрри Грей.

– А вы умненькая девочка, Кэрри Грей?

Снова улыбка:

– Боюсь, да.

Трент смотрел ей вслед, смотрел, как покачиваются на ходу бедра. И девочка, и женщина… Какая славная! Очень хорошенькая, по-своему сексуальная, определенно «не его привычный режим питания». Он не врал, говоря, что умненькие девочки у него не бывают. Вовсе не потому, что Трент не любил умных женщин или они не выбирали его. Нет, не то… Дело в том, что он все силы, всю свою энергию направлял на работу. Поэтому вне работы предпочитал все простенькое, совсем несложное.

Вернувшись в свою квартиру, он упал на диван, совсем забыв, что перед приходом Маленькой-Мисс-Соседняя-Квартира собирался побегать.

Развернул газету. Новости, спорт, любимая бейсбольная команда не оправдала надежд… Досадно… Следующая страница… светские новости… А это что?

С больших фотографий во весь разворот газетного листа на него смотрели он сам и Мэри Эндикот, женщина, с которой у него была пара свиданий и которая бросилась с крыши его дома примерно месяц назад.

Заголовок гласил: «Жертва самоубийства накануне своей смерти в объятиях известного плейбоя из АМС».

Трент смял газету и взял ноутбук с журнального столика. Как он и думал, электронный почтовый ящик был полон просьбами и требованиями интервью, комментариями и дополнительными фотографиями его вместе с Мэри.

– Проклятье!

Спустя десять минут зазвонил телефон. Звонили из полиции с требованием интервью совсем другого рода:

– Мистер Тенфорд, ждем вас в полицейском участке для ответов на ряд вопросов.

Глава вторая

С четырнадцати до семнадцати лет Трент Тенфорд жил довольно странно. Родители почти всегда отсутствовали. В его жизни была частная приготовительная школа и няня, немного смягчавшая строгости школы. К моменту половой зрелости у Трента обнаружилась тяга попадать в разные сомнительные ситуации.

Он уходил в свою комнату, объявляя, что собирается готовить домашние задания или поспать, раскладывал подушки на кровати, накрывал их одеялом, а сам вылезал в окно. И шатался с компанией таких же мальчишек по ночному городу. Они пили, сбивали почтовые ящики, включали зажигание в автомобилях, замыкая провода.

В то время Трент и познакомился с холодными, негостеприимными помещениями полицейских участков.

Понятно, как относился к криминальным похождениям сына Джеймс Тенфорд… А для Трента возвращение в отцовской машине из участка было временем, которое он проводил рядом с отцом, пусть оно и сопровождалось обычно неприятной лекцией и парой подзатыльников.

Теперь все это было далеким и туманным воспоминанием. В настоящее время он обеспеченный, уважаемый человек. Идя в полицию, он не испытывал ни страха, ни опасений. Скрывать ему нечего. Но тем не менее Трент прихватил с собой адвоката.

– Спасибо, что пришли, мистер Тенфорд.

– Ну, конечно.

Провести в полиции воскресный день очень мерзко, но ему нравилась Мэри Эндикот. У них не было физической близости, но она была очень славная, и Тренту было больно, что с ней случилось что-то ужасное. Если бы он мог помочь…

В квадратной комнате с выцветшими стенами, освещенной слишком яркими флуоресцентными лампами, Трент с адвокатом Эваном Уоленсом уселись за шаткий стол напротив усталого полицейского лет сорока, представившегося детективом Арнольдом Макгреем.

Детектив с любопытством и какой-то брезгливостью оглядел Трента. И сразу стало понятно, что любые слова Трента детектив изначально сочтет ложью.

В руках Макгрей держал газету, которую Трент уже видел.

– Вы сами послали эти снимки? – начал детектив.

– Нет.

– Вы встречались с Мэри Эндикот?

– Да.

– Долго?

– Несколько раз.

– Нельзя ли точнее?

Трент на минуту задумался:

– Два раза.

– Почему же все закончилось?

– Ничего и не начиналось.

– Она вас не устраивала?

– Мы друг друга не устраивали.

– Нелегко быть отвергнутым. Вы, наверное, взбесились?

Уоленс вмешался мгновенно:

– Ну, это уже смешно. Мистер Тенфорд дважды встречался с женщиной. Вот и все. Продолжайте, детектив.

– Все в порядке, Уоленс, – успокоил адвоката Трент.

– Вы привыкли получать любую девушку, какую захотите, – Макгрей пристально смотрел на Трента.

– Это вопрос или утверждение?

– Мужчины вроде вас не любят, чтобы им отказывали.

Трент попытался объяснить:

– У нас не было ничего общего. И ни у кого никаких сентиментальных чувств.

– Как вы можете знать это?

– Мы говорили об этом на нашем втором и последнем свидании. И смеялись. Она сказала, что не хочет мужчину-трудоголика.

Детектив тем не менее продолжал на разные лады расспрашивать Трента о его отношениях с Мэри, об их чувствах. Уоленс время от времени прерывал его возражениями.

Наконец Макгрей, так и не получив удовлетворившего бы его ответа, задал вопрос, от которого Трент вытянулся, как провинившийся школьник:

– Вы получали какие-либо угрозы в последнее время? По Интернету? По почте? Телефонные звонки?

– Да.

Уоленс оторвался от своего ноутбука:

– Что? Я не знал…

– Я получил письмо, – быстро сказал Трент.

– Что там? – засопел Макгрей.

– Мне предложили перевести миллион долларов на некоторый счет, иначе опубликуют что-то непристойное из моего прошлого.

– И что это может быть?

Уоленс предупреждающе поднял руку. Но Тренту было нечего скрывать, и он не имел отношения к смерти Мэри.

– Представления не имею. Я выбросил письмо, решил, что это глупая шутка.

– А теперь что вы думаете?

– Что кто-то очень хочет, чтобы вы заподозрили меня в причастности к смерти Мэри.

Детектив, извинившись, вышел. Трент невидящим взглядом смотрел на дверь.

Пока ждали возвращения детектива, зазвонил мобильный телефон Трента.

– Ты вовлек нас в жуткую ситуацию, Трент.

Отец… Трент взглянул на Уоленса, но тот лишь поднял брови, не отрываясь от ноутбука. Конечно, Тренту нужен собственный адвокат, юрист компании подчинен и верен прежде всего Джеймсу Тенфорду.

– Здравствуй, Джеймс, – лет пятнадцать Трент не называл его «отец», а слово «папа» он вообще никогда не произносил.

– Я считал, что время моих звонков в полицейские участки прошло.

– Я не задержан. Я лишь отвечаю на вопросы.

– О женщине, с которой у тебя была связь.

– Я несколько раз встретился с этой женщиной.

– И она умерла месяц назад при странных обстоятельствах. А в газетах фотография, на которой вы вместе.

Не хотелось говорить, что фотография не имеет никакого отношения к этому делу.

– Чего ты хочешь, Джеймс?

– Хочу знать, как ты можешь быть таким беспечным?

– Хорошо. Я встречался с женщиной, которая потом совершила самоубийство. Вряд ли можно назвать это беспечностью.

Для Джеймса факт самоубийства совсем не так важен, как связанный с этим скандал, подумал Трент.

– Я хочу положить конец всем разговорам и сплетням по этому поводу. Немедленно!

Трент сжал зубы:

– Я тоже хочу. Еще что-нибудь?

Он и Мэри встретились всего пару раз, но ее смерть причинила ему боль. Еще больней было слышать, как отец использовал трагедию, чтобы отругать его.

Джеймс вздохнул в трубке:

– Я с тобой лишь теряю время. Никакие слова на тебя не действуют.

– В этом ты прав.

– Ты должен сделать выбор, на это у тебя двадцать четыре часа.

Когда же вернется чертов детектив! У Трента нет времени выслушивать воспитательные нотации.

– Меня не интересуют угрозы и ультиматумы.

– Эта заинтересует. Ставка – АМС.

Трент горько вздохнул. Отец опять за старое. Опять угрозы. Он уже с лихвой наглотался всего этого!

Джеймс медленно говорил:

– Существует средство, которое может спасти доброе имя нашей семьи и нашу деловую репутацию.

– Какое? Уволить меня?

– Нет. Твой брак.

– Не уверен, что это затмит скандал.

– Причем брак должен быть не скандальный, а очень приличный. Это моя компания, моя жизнь, и я не позволю ситуации выйти из-под контроля. Если ты действительно так предан АМС, как говоришь, то все сделаешь, чтобы дело было на высоте и чтобы никакие скандалы не задевали его. Я говорю об этом в последний раз. Я обеспечу твое положение главы компании, сразу же оформлю все бумаги, но к концу недели ты должен быть женат.

– Я должен быть во главе компании, потому что я прекрасно справляюсь с этим. Невозможно придраться к тому, что я делаю, и ты прекрасно знаешь это.

– Сейчас я не об этом. Тебя волнует доброе имя твоей семьи?

– Боюсь, тебе не понравится мой ответ.

Помолчав немного, Джеймс жестко произнес:

– Если ты к завтрашнему вечеру объявишь свою помолвку, я объявлю персоналу компании и прессе о твоем новом статусе. Если нет, сочту это твоим отказом.

Трент от злости ничего не видел. Скорей бы пришел детектив!

– Я должен повесить трубку, – с трудом выговорил он.

– Еще одно. Женщина, которую ты выберешь, не может быть такой, как эти твои… сменяющиеся подружки. Все они хороши для забавы. Тебе нужна спутница жизни, миссис Тенфорд. Совсем не обязательно, чтобы она была из богатой семьи. Господь знает, для меня это не важно. Но она должна иметь мозги. И стиль. И чтобы не была дешевкой. Выбирай с умом!

– До свидания, Джеймс.

– Мне нужно связаться с Уоленсом?

– Думаю, он сам свяжется с тобой.

Детектив Макгрей вошел в тот момент, когда Трент нажал отбой. Все заняли свои места. Детектив поднял брови:

– В юности вам случалось бывать в таких местах, как это?

– Все давно закончилось без последствий, – вскочил Уоленс.

Трент остановил рукой адвоката и спросил Макгрея:

– Что вы хотите узнать?

– Насколько плохим ребенком вы были, мистер Тенфорд? – детектив, не моргая, смотрел на Трента.

– Я не был так ужасен. Но очень старался быть похуже.

Макгрей чуть улыбнулся и несколько секунд смотрел на Трента, словно решая, нужно ли продолжать вопросы в том же духе. Потом сказал:

– Вы не единственный получили такое письмо.

– Кто еще? – удивился Трент.

– Человек живет в вашем доме.

– Вы мне не скажете, кто?

– Это не важно. Важно, действительно важно, чтобы вы точнее вспомнили содержание письма.

Было почти пять, когда Кэрри останавливала такси на углу Двадцать седьмой улицы и Второй авеню. Такси было для нее непозволительной роскошью, слишком большим расходом, но сегодня так слякотно и пронизывающе холодно, что даже думать о метро не хотелось. Кроме того, нужно вовремя попасть к матери и отпустить ее сиделку, иначе придется платить за время переработки.

Кэрри села в такси и назвала адрес. Сотни раз она пыталась уговорить мать переехать к ней – Себастьян Стоун любезно предлагал это, – но Рейчел Грей и слышать не хотела. Она жила в небольшой квартире, которую арендовала почти двадцать лет назад, когда они с Кэрри впервые переехали в центр Нью-Йорка из Олбани. Рейчел была привязана к своему жилищу, к своим вещам. Кэрри больше не поднимала этот вопрос.

Она старалась только сделать жизнь больной матери удобней, приятней и легче.

Кэрри открыла дверь своим ключом. Стены квартиры были сплошь увешаны картинами Рейчел, самыми разными. В течение многих лет Рейчел Грей была очень успешным художником. Ее картины легко и достаточно дорого продавались. Сейчас, когда она не работала, денежные поступления были редки – изредка продавалась картина из старых запасов. Конечно, у нее были кое-какие сбережения, но для жизни на Манхэттене этого явно не хватало.

Поздоровавшись с сиделкой матери Вандой, Кэрри вошла в спальню и села у кровати. Лицо Рейчел было бледно. Всегда худая, она выглядела сейчас усталой и изможденной. Обстановка комнаты не изменилась, те же переполненные книгами полки, фотографии и безделушки, антикварные светильники, картины матери и ее друзей. Много лет Кэрри прибегала сюда после занятий, видела мать за мольбертом и слышала записи «Депеш Мод».

Теперь она попадала в другой мир, с другим смыслом, с другими чувствами и другими словами. Ей требовалось несколько мгновений, чтобы осознать это, каждый раз заново свыкаться с новой реальностью. Рейчел смотрела на нее ищущим взглядом:

– Вы очень похожи на мою дочь.

– Я и есть твоя дочь.

– Как вас зовут?

– Кэрри.

– Совсем как героиню «Маленького дома в прериях», – мягко сказала Рейчел.

– Да. Меня назвали в ее честь.

– Как славно.

– Да.

Кашлянув, Рейчел сказала:

– Пить хочется.

– Сейчас принесу.

Когда первый раз Кэрри услышала «вы очень похожи на мою дочь», она заперлась в ванной и рыдала до рвоты. Есть вещи, которые дочь не может, не должна слышать от матери.

К счастью, не каждый день было так ужасно. Иногда случались хорошие дни. Бывало, что Рейчел точно знала, кто такая Кэрри. Это были светлые дни.

Вернувшись, Кэрри дала матери чай со льдом. Рейчел взглянула на стакан с таким ужасом, как будто ей дают бомбу:

– Я этого не хочу!

– Ты же любишь чай со льдом.

– Да?

– Да.

– Хорошо, – и выпила весь стакан. Снова взглянув на Кэрри, Рейчел спросила: – Кто вы?

– Твоя дочь, Кэрри, – взяв мать за руку, ответила Кэрри.

– Хорошо. Тогда почитай мне.

Что же, не самый плохой день. Бывает гораздо хуже.

Кэрри взяла книгу с ночного столика и начала читать. Потом дала Рейчел поесть и читала вслух, пока та ела. Читая, дождалась, когда мать заснет.

Уходя через несколько часов, Кэрри не могла вспомнить ни единого слова из прочитанного.

Было около девяти, когда Трент, в промокшем насквозь пальто, вошел в лифт. Он покинул полицейский участок несколько часов назад, но домой не пошел, а отправился пообедать.

Когда двери лифта начали закрываться, кто-то снаружи вставил металлическую ручку зонта, и двери открылись.

– Привет, 12В, – улыбнулся вошедшей женщине Трент.

Хорошенькая брюнетка подняла голову посмотреть, кто с ней разговаривает, чуть улыбнулась и ответила:

– Привет.

Она сильно вымокла, вода стекала с длинных волос.

– Попали в ураган?

– Как видите, – ответ звучал резковато.

– И как вы?

– Отлично.

Трент смотрел, как девушка, вынув из сумочки платок, вытирала им свои длинные волосы. Она не была ослепительно красивой, но было в ее губах, в этих изящных округлостях тела, в строгой манере держаться такое, что привлекало Трента. Ему захотелось прижать девушку к себе и целовать, целовать до тех пор, пока ее не покинет это напряжение, пока она не перестанет быть недовольной и сердитой…

Хороший поцелуй и ему помог бы забыть ужасы сегодняшнего дня.

– Извините, – он постарался ослабить ее раздражение.

– За что?

– За это 12В. Когда вы вошли в лифт, мне захотелось пошутить.

Она посмотрела в сторону, потом на него и покачала головой:

– Все хорошо. Сегодня у меня уже были трудности с людьми, забывающими мое имя.

– На работе?

– Нет. Это личное.

– С парнями?

– Нет. Просто личное, – она чуть улыбнулась.

Личное, хм? Но не парень… Черт, и почему его это интересует?

– Ну… извините. Это не любопытство, просто хотел внести хоть немного юмора в этот безрадостный день.

– У вас тоже безрадостный?

– Угу.

Кэрри ощущала себя мокрой и потрепанной, этакой изношенной кухонной тряпкой в сверкающем замкнутом пространстве лифта. Хотелось как можно скорее уйти от этого красавца. Она старалась не смотреть на него, но это было нелегко. Трент тоже промок, мокрыми были лицо и волосы, но он выглядел восхитительно, даже лучше, чем днем, когда она относила ему газету. Как же так? Промокли оба, но она смотрится как мокрая курица, а он – как картинка с обложки журнала «Мужское здоровье».