Текст книги "Укради мое сердце (ЛП)"
Автор книги: Лора Павлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
9
Истон
Она настояла на том, чтобы мы сначала зашли в дом: ей нужно было оставить сумочку, а мне – ключи.
Хенли пошла за пляжными полотенцами, пока я оглядывался по сторонам. Ее дом совсем не был таким, как я себе представлял. Он был полностью обставлен, будто она жила здесь уже несколько месяцев. В ее стиле было что-то уютное, теплое, расслабленное.
– Ладно, я готова, именинник, – пропела она, игриво изогнув брови, и я рассмеялся.
На кой черт я это вообще делаю?
Мы работаем вместе. Она – дочка управляющего партнера. Это ни к чему не приведет. Это неправильно по множеству причин.
Но я не мог удержаться от того, чтобы выйти из машины.
Я хотел быть рядом с ней.
Мне нужно было быть рядом с ней.
Черт, я даже не злился, что мама пригласила ее на воскресный ужин. Обычно я бы взбесился, если бы она позвала кого-то без предупреждения.
Но я был рад, что она ее пригласила.
Я всегда предпочитал проводить день рождения в одиночестве. Работал, а потом возвращался домой, где заливал воспоминания алкоголем и старался пережить ночь, не провалившись в старые раны.
А теперь вот я – иду купаться с подопечной.
Может, мы и правда могли бы стать друзьями. У меня почти не было подруг, так что это вообще была не моя стихия.
Но в Хенли было что-то другое.
Я оставил ключи, телефон и бумажник на кухонной стойке, снял пиджак, разулся, снял носки и последовал за ней.
Она была босая, проходя мимо меня на улицу, и включила свет на патио – небо уже совсем потемнело.
– Я думал, ты передумаешь и переоденешься в купальник, – сказал я, догоняя ее у бассейна.
– У нас была договоренность, Чедвик. Купаемся в белье, потом я кормлю тебя пастой, – усмехнулась она, остановившись у шезлонга возле мелкого края бассейна. Он был приличного размера и располагался примерно в двенадцати метрах от реки.
Вид отсюда был потрясающим.
Похожим на мой, только у меня не было бассейна.
Я начал медленно расстегивать рубашку.
– Приятно знать, что ты не отказываешься от своих слов.
Ее взгляд скользнул по моей груди, прежде чем она расстегнула белую блузку, обнажив персиковый кружевной лифчик. У меня пересохло во рту. Я не раз представлял, как она выглядит без одежды, пока мы сидели в офисе.
Ее грудь была произведением искусства.
Упругая. Идеального размера.
Сквозь кружево проступали затвердевшие соски, дразня меня.
– Ты пялишься, – заметила она, поднимая бровь.
– Ты не говорила, что пялиться нельзя.
Она выдохнула, и я бросил рубашку на шезлонг, после чего снял брюки. Теперь очередь глазеть перешла к ней. Я посмотрел вниз и увидел, как мой член встал по стойке смирно, отчетливо выделяясь под тканью черных боксеров.
– Что? Никогда не видела эрекцию? – приподнял я бровь.
Ее щеки покраснели, когда она расстегнула молнию на юбке, и та соскользнула вниз. На ней были фиолетовые кружевные трусики – я был уверен, что они будут под цвет лифчика.
– Конечно, видела. Но обычно не тогда, когда я устраиваю профессиональный заплыв со своим наставником, – сказала она, прикрыв рот рукой, чтобы сдержать смех.
– У меня для тебя новости, принцесса. Отдел кадров бы точно не одобрил это. В плавании с коллегой после работы в нижнем белье нет ничего профессионального.
Она подошла к ступенькам и опустила ногу в воду. Я остался сзади, наслаждаясь видом. Ее зад был совершенством. Даже сквозь кружево, облегающее ягодицы, я видел, что он был упругий, подтянутый, просто идеальный.
– То есть если бы мы были в купальниках – это бы все изменило? – спросила она, полностью погружаясь в воду и поворачиваясь ко мне лицом. На поверхности остались только её плечи и голова.
Я обошел к другому краю бассейна, разбежался и прыгнул с бортика «бомбочкой». Мне хотелось быть в воде рядом с ней. Даже если прикасаться было нельзя. Мне просто хотелось быть ближе.
Почему, черт возьми, я хотел быть рядом именно сегодня?
Я отогнал эту мысль.
Она взвизгнула и засмеялась, когда я вынырнул и отряхнул голову, как мокрый пес. Ноги доставали до дна – быть ростом сто девяносто пять сантиметров было удобно. Она держалась на воде, а я провел руками по волосам, откидывая их со лба.
– Думаю, дело не в купальниках, – сказал я, усмехнувшись.
– А в чем же?
– Ну, для начала – у тебя не совпадают трусики и лифчик. Это просто оскорбление.
– Ах вот в чем проблема? У тебя претензии к моему несочетающемуся белью?
– Просто думаю, отдел кадров бы точно это не одобрил. Хотя… твоя грудь и зад – это чистое совершенство.
– Спасибо. Но, кстати, я немного схитрила насчет нашего соглашения.
– В смысле?
– Когда я пошла за пляжными полотенцами, я переодела нижнее белье. Оно изначально совпадало с лифчиком, и мне это показалось… неподходящим. Все-таки у нас профессиональное плавание. Плюс я была в стрингах, а мне хотелось немного больше прикрытия.
Я расхохотался и подошел ближе.
– Ты шутишь сейчас или говоришь серьезно?
– А про что именно ты спрашиваешь?
– Ты правда переодела трусики, принцесса?
– Да.
– Но купальник не надела?
– Нет. Я же не нарушаю сделки. Но ты ничего не говорил о том, какие должны быть трусики.
– Может, я как раз хотел стринги. У меня, между прочим, день рождения. – Я стоял прямо перед ней, она все еще держалась на воде, и дышала уже заметно чаще.
– Переживешь.
– Устала держаться на воде? – Я протянул руку. – Только скажи.
– Мы же договорились – никаких прикосновений, – напомнила она.
– Глупое было правило, правда? – Я подошел еще ближе, наши носы почти соприкасались. Вода слегка колыхалась между нами, пока она продолжала двигаться под поверхностью.
– Думаю, правило было разумным, – ответила она и отступила, отплывая к мелководью, где можно было встать. – Скажи, почему ты так взбесился, когда мой отец упомянул, что я заняла второе место на теннисном турнире сто лет назад? Меня это уже не задевает, а тебя – задело.
– Потому что он вел себя как мудак.
– Он твой начальник. Ты же не хочешь его злить.
Я поплыл вокруг нее, делая круг.
– Мне плевать. Если кто-то ведет себя как мудак – я это скажу прямо.
– Даже если это человек, который решает, появится ли твое имя на входной табличке?
Я остановился и лег на спину, глядя в небо.
– Ага.
– Смело. – Она тоже перевернулась на спину, и мы теперь плыли рядом. – Скажи мне что-нибудь, чего я о тебе не знаю.
Я скользнул ближе к ней, наши движения уносили нас в разные стороны.
– Я не знаю, что ты знаешь. Так что просто спрашивай.
– Ты открыт как книга? – спросила она, ее рука едва коснулась моей, пока мы оба смотрели на звезды.
Когда я в последний раз был так расслаблен?
– Ни хрена подобного. Я довольно закрытый человек.
– Так почему же тогда говоришь, что можно спрашивать что угодно?
– Просто прими это как победу. Я доверяю своей интуиции. Хочешь узнать что-то – спрашивай.
– Почему ты не планировал ничего на день рождения?
Ну конечно. Именно это она и хотела знать. И это был тот самый вопрос, на который я не собирался отвечать.
– Я уже говорил – у меня есть сестра-близнец. Единственная девочка в семье, так что день рождения всегда был чем-то особенным. Я с радостью праздную с ней. Но теперь она живет в Магнолия-Фоллс, и у меня нет особого желания что-то устраивать. Лучше работать. А мама все компенсирует в воскресенье – она всегда устраивает что-то грандиозное.
– Честный ответ. Можно еще вопрос?
– Конечно. Пока что идет неплохо. – Моя рука снова скользнула рядом с ее в воде. Теплый летний воздух, легкий ветерок с реки – все было до боли спокойно.
– Ну, я знаю, что у тебя большая, дружная семья. И ты лучший в своей работе – по твоему же собственному мнению, – поддела она меня, и я плеснул в ответ водой.
– Ты не дала закончить. Все в офисе считают тебя богом, а мой отец позволил тебе поставить его на место за обедом – так что явно ты великолепен в работе.
– Это был вопрос? Потому что ответ – да. Я великолепен.
– Нет, это не был вопрос, о, скромнейший из смертных. – Она засмеялась. Я показал на падающую звезду, и мы оба замерли, наблюдая за ней. – Так вот… ты сказал, что у тебя нет девушки. А когда у тебя были отношения в последний раз?
Не знаю почему, но ее вопрос меня не раздражал.
– В колледже. На бакалавриате.
– Сколько вы встречались?
– Три года. – Я прочистил горло.
Она резко повернулась на живот и уставилась на меня:
– Три года?! Вот это неожиданность.
– Не драматизируй. Это не так уж удивительно.
Она прикусила губу и разглядывала меня.
– Ладно. Пусть будет не удивительно. Но ты закончил колледж сто лет назад, потом – юрфак, потом начал практиковать. И с тех пор ни одних серьезных отношений?
– Джилли. – Я резко перевернулся и встал. – И нет. Это было единожды.
– Интересно. Почему вы расстались?
– А теперь твоя очередь. – Я подошел ближе. – Когда у тебя были последние отношения?
– Хорошо. Я встречалась с Питом Пауэрсом почти год. Он играл на гитаре в группе. Очень талантливый музыкант. Мы расстались несколько месяцев назад.
– Почему?
– У нас не было будущего. Пит замечательный. Мы до сих пор друзья. Но у нас были разные цели.
– Что он хотел?
– Если тебе уж так интересно, Чедвик… – Она убрала выбившуюся прядь за ухо и встала в мелководье, глядя на меня снизу вверх. – Он хотел, по сути, просто курить траву и заниматься сексом весь день, каждый день.
– Хмм… не самый худший план.
– Верно. И по субботам это было даже заманчиво. Я работала всю неделю, а потом проводила с ним выходной. Честно – это было приятно. Никакого давления. Не надо никуда бежать. С Питом было как на каникулах. Но этот отпуск длился год. И я поняла, что пора возвращаться к обычной жизни.
– Понимаю. А до сексуального бездельника кто у тебя был? Владелец стриптиз-клуба? Или сутенер?
Она плеснула в меня обеими руками, поднимая волну.
– Даже не угадал. Я встречалась с Хьюстоном Кэлленом почти три с половиной года. Почти весь бакалавриат.
– Хьюстон. Звучит как полный зануда.
Она рассмеялась, и ее смех пронесся по воздуху, как музыка на легком ветру.
– Хьюстон был кем угодно, только не занудой. Он был целеустремленным, таким же, как и я, когда дело касалось учебы и упорства. Он тоже играл в теннис, и собирался поступать в юрфак.
– Звучит как союз, заключенный на небесах, в первом дивизионе студенческого спорта, – проворчал я. Мне хотелось прибить этого парня, и я даже не понимал, почему. Хенли рассмеялась от моего тона.
– Так и было. И его семья – родители, сестра – были очень милыми и простыми. Я часто ездила к ним на выходные, и иногда мне казалось, что я была больше влюблена в его семью, чем в него самого.
– Значит, ты его бросила? – спросил я.
– Нет. Это он бросил меня. – Она посмотрела на небо, будто не хотела видеть мою реакцию.
– Вот ублюдок.
Она рассмеялась и взглянула на меня:
– Мы оба подали документы в Гарвард на юрфак. Его не приняли. И он решил, что меня взяли только потому, что я потомственная выпускница.
– Ты, блядь, издеваешься? У тебя был идеальный балл на вступительных. Здесь фамилия вообще ни при чем, – прорычал я. Да, раньше я и сам так думал. Пока не узнал ее поближе. Но он – её парень. И должен был знать лучше.
– Мой дедушка и отец даже написали ему рекомендательные письма. Но он плохо сдал экзамены, и на собеседование пришел с похмелья, так что не особо произвел впечатление.
– И после этого он просто бросил тебя, потому что тебя приняли в Гарвард?
Она чуть склонила голову:
– Нет. Он бросил меня, когда попросил отказаться от Гарварда, а я ответила, что еду. Он тогда сказал, что хочет быть с женщиной, у которой нет таких профессиональных амбиций.
– Вот это клоун. Он завидовал собственной девушке.
– Не знаю. После этого я собрала вещи, уехала в Бостон и больше не оглядывалась.
– Вы больше никогда не общались?
Зачем я вообще это спрашивал?
– Он написал через год, когда я уже училась в юрфаке, чтобы сказать, что он помолвлен. Я пожелала ему счастья – и все.
– Тебе было неприятно, что он женится?
– Нет. После всего, что он сказал перед моим отъездом, я больше не смотрела на него так же. Я была только рада, что это не мне он сделал предложение. – Она пожала плечами. – А теперь расскажи, почему вы расстались с Джилли.
Я перевел взгляд на реку, потом снова на нее:
– Если я расскажу… давай договоримся, что ты не будешь задавать вопросов. Ладно?
Ее взгляд смягчился:
– Конечно.
– Мы с Джилли не расставались. Она погибла в автокатастрофе.
Как будто сама вселенная отозвалась на мои слова. С реки налетел порыв ветра, и Хенли поежилась.
– Мне очень жаль… – прошептала она, не сводя с меня взгляда.
– Пошли. Вылезем из бассейна.
И вот так просто все изменилось.
Воспоминания накрыли с головой, потянули назад, в то время.
Ко всем причинам, по которым я привык жить так, как живу сейчас.
К черту все. Что, блядь, я здесь вообще делаю?
10
Хенли
– Так он просто прислал тебе сообщение с адресом? – спросила Лулу, пока я разговаривала с ней по наушникам, направляясь пешком к дому родителей Истона. Он скинул мне адрес вчера и написал, что увидимся там.
В сумке у меня был букет цветов и бутылка вина для его мамы, а еще подарок для самого именинника.
– Его мама пригласила меня на ужин. Не он. Думаю, он просто почувствовал себя обязанным прислать адрес, – пожала я плечами.
– Ни за что. Он хочет, чтобы ты там была. У вас был флирт у бассейна – ну, до того момента, когда он выдал тебе ту бомбу, – протянула она.
– Может, это вовсе не был флирт. Я сама себе все напридумывала.
– Перестань! У него же встал на тебя так, будто он на допросе и пытается опознать подозреваемую. Он флиртовал с тобой по полной, и ты это знаешь, – фыркнула она со смехом.
– Знала, что не стоило тебе этого рассказывать, – проворчала я. После того как Истон вдруг стал отстраненным, когда мы вылезли из бассейна, я открыла бутылку вина. Он сказал, что берет паузу с пастой, потому что день был слишком долгим.
А потом просто ушел.
– Можем не анализировать это, пожалуйста? Все равно из этого ничего не может получиться.
– Назови мне три причины, почему не может. Потому что со стороны все выглядит как идеальное совпадение: он – огонь, ты – огонь, оба свободны, взаимное притяжение налицо. Почему бы не расслабиться и не устроить маленький служебный роман с этим юридическим орлом?
– О боже... – застонала я. – Ладно, начнем с очевидного. Он – мой наставник и коллега. Он работает с моим отцом. И он не умеет строить отношения.
– Это такие себе отмазки.
– Хватит. Я не хочу больше об этом говорить, – простонала я.
– Ладно. Но я жду отчета после дня рождения.
– Договорились. А теперь расскажи, как Беккет снова до тебя добрался, если ты его заблокировала?
– Он поступил как типичный мужчина. Прислал цветы и извинился за то, что его застукали с Анастасией в каком-то клубе в Лондоне. Именно поэтому мы и не вместе. Он – ненадежный. Я просто больше не могу это терпеть. И, конечно, он написал это на открытке, которую наверняка кто-то из сотрудников цветочного магазина продаст в прессу в течение суток. Так что он снова выставит меня дурой. Потом он позвонил с другого номера, и я, не подумав, взяла трубку.
– Я рада, что ты все же поставила точку.
– Да, но он явно не собирается отпускать меня спокойно. А когда он устраивает публичные сцены, мою семью тоже втягивают. Еще один звонок от моего отца с криками, как я опозорила семью, – и я просто взорвусь.
– Прости, Лу. Ты сделала все, что могла. Ты поставила точку. То, что он творит дальше – это уже не твоя ответственность, – сказала я, остановившись перед красивым ранчо. Перед домом стояли несколько машин, и я вдруг почувствовала легкую нервозность.
– Все нормально. Я просто не буду отвечать на звонки с незнакомых номеров. Он скоро остынет. Судя по тому, с какой скоростью он перебирает женщин, у него просто не останется времени меня донимать, – засмеялась она, но я услышала в голосе боль.
– Я тебя люблю. Если захочешь сбежать – можешь пожить у меня сколько захочешь.
– Я знаю. У меня сейчас пара командировок, а потом, скорее всего, приеду. Ты уже на месте?
– Да. Стою прямо перед домом.
– Ты звучишь как будто волнуешься, – и тут мой телефон начал звонить. Звонила Лулу по FaceTime.
Я засмеялась, отвечая на звонок, и ее лицо появилось на экране.
– Зачем FaceTime? Мне уже пора заходить!
– Потому что ты нервничаешь, а мое лицо всегда тебя успокаивает, – подмигнула она. – Послушай меня. Ты – Хенли чертова Холлоуэй. Звезда юриспруденции. Чемпионка по теннису. Лучшая подруга на планете. Так что иди туда и покажи ему это платье. Его эрекция снова даст о себе знать.
Я округлила глаза и зашипела в телефон:
– Прекрааати.
– Это тебе нужно прекратить. Войди в этот дом как королева. Даже если он – коллега или наставник или еще кто, он чертовски хорош. Поиграй с ним немного. Это же все-таки день рождения, – подмигнула она.
– Я думала, ты советовала доверяться своему чутью? Мое чутье говорит мне, что этот парень – сплошная проблема. Он то горячий, то холодный. Его вообще невозможно прочитать.
– Ты неправильно поняла. Я имела в виду – доверься моему чутью. А оно говорит: срочно закрути роман с этим горячим юристом.
– Все, я кладу трубку.
– Ладно. Позвони мне потом. Люблю сильно!
– Я тебя – еще сильнее. – Я завершила вызов и пошла по дорожке, выложенной цветами, к двери.
Я постучала тихо, переступая с ноги на ногу, не зная, чего ожидать.
– Надо же, ты набралась смелости прийти на воскресный ужин к Чедвику, – раздался игривый голос Рейфа, когда он открыл дверь и жестом пригласил меня внутрь.
– Я живу одна, так что развлечение мне точно не помешает.
– Обещаю, ты получишь его в полной мере.
Из-за угла вышла потрясающая женщина с волосами, аккуратно убранными в пучок, и широкой улыбкой на лице.
– Ты, должно быть, Хенли. Я Элли Чедвик. Так приятно познакомиться. Спасибо, что присоединилась к нам.
– Конечно. Благодарю за приглашение, – ответила я, протягивая маме Истона цветы и бутылку вина. В другой руке у меня болталась подарочная сумка для самого именинника.
Элли обняла меня так, будто знала всю жизнь. Она пахла розами, солнцем и добротой.
– Обожаю твое платье, – сказала она, сжав мою ладонь в своей и внимательно осматривая меня. Я понятия не имела, что надевают на воскресные семейные ужины, поэтому выбрала белое макси-платье в цветочек и свои ковбойские сапоги. В Роузвуд-Ривер все носят сапоги, и я всегда была их поклонницей. А еще Истон упоминал, что у них есть конюшня, и мне не терпелось увидеть лошадей.
Лошади были и в Уэстклиффе, и Лулу научила меня ездить в нашем первом году. С тех пор верховая езда стала моим увлечением. Моим способом сбежать от всего.
– Спасибо. Вы тоже прекрасно выглядите, – ответила я, любуясь ее белым платьем с запахом.
– А кто-нибудь вообще скажет что-нибудь про мой наряд? – вмешался Рейф со смехом, и его мама лишь покачала головой и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.
– Ты в джинсах и футболке. – Элли отпустила мою руку. – Но выглядишь очень даже симпатично.
Я едва успела переступить порог, а уже ощущала, сколько здесь любви.
– Ты держишь ее в прихожей в плену? – раздался голос Кларка из конца коридора. Он стоял с бутылкой пива в руке.
Рейф, проходя мимо брата, не забыл показать ему средний палец.
Следующие двадцать минут прошли в знакомствах с семьей. Мои глаза то и дело пересекались со взглядом Истона, который наблюдал за мной из другого конца комнаты, потягивая пиво.
Семья у него была большая, и каждый ее член – с характером. И за короткое время я узнала много интересного.
Родители Истона, Китон и Элли, вырастили свою семью в этом доме. Они были теплыми, добрыми, душевными. Элли была воплощением материнской любви – она смотрела на своих детей с обожанием каждый раз, когда они говорили.
Китон был веселым, с отличным чувством юмора, и любил поддразнивать сыновей. Все шутили, что единственная, к кому он мягок, – это их дочь-близнец, Эмерсон. Было видно, как сильно им не хватало ее за этим столом.
Я уже встречала его братьев и кузена на корте во время пиклбола, кроме Арчера и его очаровательной дочки Мелоди – самой милой малышки, которую я когда-либо видела. Родители Арчера и Акселя, Изабель и Карлайл, жили по соседству и сейчас души не чаяли во внучке, несмотря на то что Арчер напомнил им – они видят ее почти каждый день.
Это было много – в самом лучшем смысле.
Никогда раньше я не бывала на семейных ужинах вроде этого. Все было новым для меня. Но мне нравилось.
Мне нравилась атмосфера, смех, тепло. Это ощущалось повсюду.
Пахло барбекю и медом, и мой желудок тут же заурчал.
Кухня была объединена с просторной гостиной, создавая единое большое пространство. Шкафы были выкрашены в нежный французский голубой цвет, а посредине стоял огромный дубовый остров, больше похожий на винтажную мебель, чем на современный кухонный гарнитур.
Китон протянул мне бокал шардоне как раз в тот момент, когда Истон подошел ко мне впервые за вечер и наклонился к самому уху на фоне всеобщей суеты:
– Ну что, готова бежать отсюда без оглядки?
– Нет, – покачала я головой и рассмеялась. – Здесь прекрасно.
– Посмотрим, будешь ли ты все так же петь через пару часов.
– Все будет отлично. – Я подняла пакет с подарком. – С днем рождения. Ничего особенного, у меня не было много времени, но я хотела сделать тебе маленький подарок. Все-таки праздник.
– Какая ты правильная, принцесса, – усмехнулся он. Щеки у него были слегка розовые, глаза – немного красные. Я сделала вывод, что он уже успел немного выпить.
Я никогда не видела его таким. Он всегда держал себя в руках, а сейчас казался… другим.
Все начали нести блюда в столовую, но Истон потянул меня в сторону, поставил бутылку пива на стол и заглянул в пакет.
– Можно открыть сейчас?
– Конечно.
Он вытащил оттуда табличку для рабочего стола, и, когда прочел, что на ней написано, улыбнулся:
– Старайся меньше облажаться. Благодарю.
Я пожала плечами, стараясь скрыть улыбку.
– Теперь, когда люди заходят в твой кабинет, они сразу будут понимать, что у тебя на уме.
– Гениально. Мне нравится.
Он достал кружку с надписью: Гениальный злодей за работой. Его голова запрокинулась от смеха.
– Черт, ты уже раскусила меня, да?
– Ты легко читаешься, Чедвик.
Он провел языком по нижней губе, и его взгляд поймал мой.
– Не уверен. Но спасибо за подарки.
– Ужин готов. Я голоден. Мама не разрешит нам начать, пока вы не сядете, – пробормотал Бриджер с явным раздражением в голосе.
– У тебя терпения – как у капризного младенца, – Истон вскинул бровь, поставив подарок на стол рядом с другими пакетами.
– Меня это устраивает. И, похоже, Мелоди тоже недовольна тем, что ты всех задержал. Это подлость, – с трудом сдерживая улыбку, ответил Бриджер. Потом они оба рассмеялись.
– Пошли. Этот тип голодный хуже голодной гориллы, – пробурчал Истон, направляясь в столовую, где разговоры не утихали ни на секунду.
Наверное, вот так и общаются большие семьи.
В доме, где я выросла, никогда не было шумно. Все было очень… контролируемо.
Мой отец постоянно работал.
Я по сути выросла среди людей, которых он нанимал. И когда он все же бывал дома, мы ужинали вдвоем. Только я и он.
Я не жаловалась. У меня была по-настоящему привилегированная жизнь. Я только что купила роскошный дом на берегу реки на средства из моего трастового фонда.
Я была благодарна. Правда.
Но это не означало, что мне не бывает одиноко.
Дарлин заведовала нашим домом, и, если быть честной, она была для меня больше матерью, чем моя родная мама. Я проводила с мамой только летние каникулы, так что Дарлин заботилась обо мне каждый день.
Она даже сопровождала нас в поездках, когда отец брал меня в отпуск. А Томас, наш водитель, работал с отцом с тех пор, как я была маленькой. Он всегда приходил на мои теннисные матчи вместе с Дарлин – до того, как я уехала в интернат.
А когда я встретила Лулу, то поняла, что такое настоящая семья.
Но мне казалось, что никто из семьи Чедвиков никогда в жизни не испытывал одиночества.
Эту любовь буквально ощущаешь в воздухе.
Бриджер занял свое место рядом с отцом, и Истон отодвинул стул рядом с тем, что остался свободным – это был мой. Больше свободных мест за столом не было.
– Мы так рады, что ты с нами, Хенли, – сказала Элли, посмотрев на меня, и все разговоры тут же смолкли. – Воскресные ужины – мои любимые.
– Да-да, мы рады, что она пришла. И она играет в пиклбол так же хорошо, как Истон. А может, и лучше. Так что это просто замечательно. Можно уже поесть? – пробурчал Бриджер, и вся семья разразилась смехом.
Китон передал поднос с курицей-барбекю и ребрышками Бриджеру, которого я только что узнала как старшего из четырех братьев. Его кузен Арчер был на два года старше, и он положил кусочек кукурузного хлеба на тарелку своей очаровательной малышки, прежде чем передать поднос Истонy. Было еще пюре, яблочный соус и тушеная фасоль. Я никогда раньше не видела такого застолья.
– Прости моего старшего сына за то, что у него совершенно отсутствуют манеры за столом, – с улыбкой сказала Элли. – Истон рассказывал мне, что ты окончила Гарвардскую школу права и играла в теннис за Стэнфорд?
Кларк свистнул, будто был впечатлен. Истон метнул в его сторону взгляд – у них, очевидно, была своя динамика, в которую мне еще не посвятили.
– Да. Я играю с самого детства. Иногда скучаю по теннису, но начала играть в пиклбол во время учебы в юридическом, и это помогает.
– Есть вообще что-то, чего не умеет Хенли Холлоуэй? – с флиртом спросил Рейф.
– Есть вообще что-то, чего не умеет Хенли Холлоуэй? – передразнил его Истон, и за столом снова раздался смех. – Мужик. Остынь. Она работает со мной.
– Ага, именинник наконец-то заговорил. Я-то знал, что немного флирта с коллегой его оживит, – подмигнул мне Рейф.
– Да, без сарказма Истона это был бы не ужин, – добавил Кларк, передавая пюре своей тете. – Но я согласен с Рейфом. Ты явно очень талантлива.
Истон простонал, и тихо, чтобы слышала только я, пробормотал:
– Подлизы.
Я хихикнула, а разговоры за столом продолжились. Истон ушел за виски, налив себе изрядную порцию, и я заметила взгляды, которыми обменялись между собой члены семьи, когда он вернулся.
Это не было осуждением. Если я правильно поняла, это было что-то мягкое. Может, сочувствие, грусть или даже беспокойство.
Я точно не была уверена, но он запрокинул голову и одним глотком выпил весь янтарный напиток.
– Как думаете, сколько раз на этой неделе фамилия Чедвик появится в «Taylor Tea»? – спросил Аксель, откусывая кукурузный хлеб.
– Уши прикрыть, – бросил Бриджер и посмотрел на Арчера. Тот, не говоря ни слова, прикрыл уши своей дочке. Мелоди никак не отреагировала, занятая своим пюре, которое, судя по ее виду, было лучшим, что она когда-либо пробовала. Бабушка Изабель сидела с другой стороны и помогала ей.
– Это полный дерьмо. Что за навязчивая идея у них с нашей семьей? – продолжил Бриджер.
– Ну, мы же красивые, обаятельные и самые горячие парни в Роузвуд-Ривер, – фыркнул Рейф. – У меня с этим проблем нет.
– У тебя нет проблем с тем, что они намекнули на роман между мной и Дезире Карсон? Это уже перебор даже для этой убогой колонки, – проворчал Истон.
– Да потому что мы знаем, что ничего не было. И она же не назвала тебя прямо, – ответил Рейф.
– Намек был более чем очевиден. Комментарий про судебные разбирательства – это был плевок в мою сторону, – заметил Бриджер, делая глоток пива. – Думаю, это Эмилия Тейлор сидит за клавиатурой и судит всех подряд. Она всегда была не в восторге от меня, а теперь взялась за всю семью.
– Все, можно снимать уши. Я хочу поесть, – заявил Арчер. – И вообще, она не была настроена против тебя. Она влюблена в тебя была. Я же говорил тебе это еще в школе.
– Влюблена? Да она была настроена как берсерк. Эта девчонка беспощадна, – покачал головой Бриджер, и все снова рассмеялись.
Наверное, это была такая особенность семейных ужинов у Чедвиков. Они знали друг друга так хорошо, что все происходило легко, весело, с уютной непринужденностью.
Я им завидовала.
И была просто счастлива быть частью этого вечера. Хоть на один вечер.
