Текст книги "Укради мое сердце (ЛП)"

Автор книги: Лора Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

21

Истон

– Что с тобой не так? Ты играл, как дерьмо, – сказал Арчер, когда мы сидели в Booze & Brews и пили пиво. – Мы чуть не проиграли Золотым девочкам, мать твою.

Золотые девочки – команда женщин за шестьдесят, а некоторым и за семьдесят. Обычно мы не особо напрягаемся, когда играем с ними, но в этом сезоне они реально удивили.

– Эй, Мардж сегодня выложилась по полной. Это было вообще не из-за меня, – прошипел я.

Рейф расхохотался:

– Уверен, в молодости Мардж была настоящей зажигалкой. В ней до сих пор что-то есть, ты не замечал?

Кларк приподнял бровь:

– Серьёзно, чувак? Она же ровесница Мими.

Мими и Папа – наши бабушка с дедушкой, они жили в Роузвуд-Ривер, но сейчас были в круизе по Европе и отсутствовали уже несколько недель. Они часто путешествовали и были одними из моих самых любимых людей на свете.

– Я не говорил, что хочу с ней встречаться. Просто сказал, что она элегантная старушка.

– Господи, о чем мы вообще говорим? – проворчал Бриджер и потянулся за своей кружкой. – Я хочу знать, почему ты ведешь себя, как полный придурок, Истон.

Аксель рассмеялся:

– Только Бриджер может задать неудобный вопрос так, как будто обсуждает погоду.

– Что происходит, брат? Мы все заметили, что с тобой что-то не так, – Кларк посмотрел на меня серьезно. Этот парень редко бывал таким серьезным, так что даже я начал волноваться насчет себя.

Я почесал затылок:

– Пару недель назад между мной и Хенли что-то произошло. Этого не должно было быть. Но теперь это не дает мне покоя.

Арчер наклонился вперед и хлопнул меня по плечу:

– Не дает покоя, потому что она тебе реально нравится. Перестань все усложнять.

– Чувак, мне надо сосредоточиться на работе. У меня нет времени на отвлекающие факторы. Но мы каждый, блядь, день вместе. Работаем допоздна, и иногда это слишком. Я стараюсь ее игнорировать, сосредотачиваюсь, но, черт побери, тяжело. Даже во время чертового пиклбола не могу сосредоточиться, потому что она везде. – Я залпом допил пиво, радуясь, что пришел пешком. – Так что сегодня мне нужно переспать с кем-нибудь. Именно поэтому мы здесь. Мне нужно выкинуть ее из головы.

– Ну, не уверен, что это сработает. Я, конечно, за легкие отношения и веселое времяпрепровождение, но, брат, ты не забудешь о ней, если нажрешься и переспишь с первой встречной. В понедельник она снова будет перед тобой, и снова сведет тебя с ума. Думаю, это было неизбежно, – Рейф поднял руку, заказывая нам всем по виски на ночь.

– Не верю, что говорю это, но я с ним согласен. Насколько же это все хреново, – фыркнул Бриджер, и мы все рассмеялись.

– Спасибо, придурок. Рад, что смог переманить тебя на сторону света, – Рейф протянул Джаззи Лейтон свою карту, когда она принесла напитки и собиралась закрывать наш счет.

Джаззи и ее муж Бен владели баром – самым популярным заведением в городе.

– Джаззи, можешь открыть счет на меня отдельно. Я остаюсь, – сказал я и опрокинул виски.

– Поняла, Истон. Вернусь через пару минут – проверю, как ты.

– Черт, ты реально на взводе, – сказал Арчер, и в его голосе слышалась тревога. – Почему то, что у вас с ней что-то случилось, – это плохо? Стало неловко на работе? Перешел черту, и теперь не знаешь, как себя вести?

– Думаю, не в этом дело, – вмешался Рейф, и я показал ему средний палец.

– Нет. Не неловко. Она вообще будто и не заметила. Мы договорились, что это будет один раз. Это не в ее духе, но она была открыта к этому, потому что, очевидно, между нами есть влечение. – Я покачал головой и взял воду, которую принесла Джаззи.

– И она на тебя не злится? – спросил Кларк.

– Нет. Она выглядит абсолютно спокойно.

– Тогда в чем проблема? – Аксель потягивал виски, и я пожалел, что не делал того же. Алкоголь ударил в голову слишком быстро.

– Да это же очевидно, идиоты. – Бриджер залпом допил свой виски и с грохотом поставил стакан на стол. – Он влюблен. С тех пор как погибла Джилли, он никого не любил, и теперь это его сносит.

Мы все медленно повернулись к моему вечно ворчащему брату, который обычно особо не высказывался.

– Спасибо, доктор Фил, – пробурчал я и провел рукой по лицу.

– Так это правда? – спросил Рейф, уже без шуток.

– Хрен его знает. Я пришел сюда, чтобы переспать с кем-нибудь. А теперь понимаю, что не хочу никого, кроме Хенли, потому что все, о чем я думаю – это она. Но я… не уверен, что готов. Понимаете?

– Потерять Джилли было тяжело. Просто немыслимо, – сказал Кларк и сжал мое плечо. – Но это не значит, что ты больше никогда не должен встречаться с кем-то. Это была ужасная трагедия. Я знаю, как сильно это ранило. Но ты не можешь трахать случайных женщин до конца жизни просто потому, что боишься снова влюбиться.

– Почему? Мы разве не этим и занимаемся? – удивленно уставился на него Рейф.

– Нет. Просто мы еще не встретили ту, от которой у нас земля уйдет из-под ног. Поэтому мы встречаемся, знакомимся, но не с установкой, что никогда не заведем ничего серьезного. Это другое, – Кларк пожал плечами.

– Согласен, – Аксель ухмыльнулся и посмотрел на меня. – Мы все не против упасть с ног, просто пока этого не случилось. А вот ты – единственный, кто от этого бежит.

– Вообще-то, я не жду, когда меня сразит, и не бегу от этого тоже. Просто люди в большинстве своем меня бесят, – вставил Бриджер, и я расхохотался, потому что это была чистая правда. – Но это не про тебя, Истон. И ты не можешь позволить страху управлять собой. Это сделает из тебя тряпку. А Чедвики – не тряпки.

– Надо футболки с этим напечатать, – усмехнулся Арчер.

– Знаю, что тебе нужно. Активировать свои силы близнецов, – сказал Кларк, вставая. – Пошли. Потом пожалеешь, если завтра будешь с бодуна. Пора закругляться. Я уже написал Эмерсон. Она тебе позвонит через пять минут. Тебе нужно с ней поговорить.

– Она и правда умнее нас всех, – кивнул Рейф, и мы все встали из-за стола.

Я подошел к Джаззи и сказал, что счет отменяется – он мне больше не нужен. Потому что ребята были правы. Я не хотел проснуться с похмельем. И, очевидно, с постелью у меня сегодня не складывалось – в голове была только одна женщина.

Мы все пошли вместе, пока наши пути не начали расходиться. Телефон зазвонил. Мы быстро попрощались – я свернул на свою улицу первым.

– Привет, Эмми, – пробормотал я, едва не спотыкаясь на словах.

– Привет, брат. Слышала, у тебя проблемы с девушкой, – сказала моя сестра, голос ее был легким, но в нем звучало сочувствие.

Эмерсон была моей лучшей подругой. Лучшая сестра, о которой только можно мечтать. Она всегда была тем человеком, с которым я мог поделиться всем, даже несмотря на то, что говорить о чувствах – это больше ее стиль, а не мой.

– Я не понимаю, что со мной происходит, Эмми. Я не могу выкинуть её из головы, – признался я, поднимаясь по ступенькам к дому. Я уже рассказал сестре, что произошло в городе. Мы с Эмерсон делимся друг с другом всем. Но я не говорил ей, как тяжело мне стало после этого.

– Истон, не обязательно бояться того, что тебе нравится Хенли. Конечно, ситуация на работе все усложняет – ее отец ведь твой босс, – усмехнулась она. – Но ведь ты сдерживаешь себя не из-за этого, и ты это знаешь. Потому что, будь это просто легкая интрижка, ты бы и пальцем не пошевелил, раз уж работаете вместе. Ты отступаешь, потому что боишься. А это на тебя не похоже.

Я прошел на кухню, взял бутылку воды из холодильника и осушил ее, плюхнувшись на диван.

– У меня на этой неделе было два довольно жестких приступа тревоги.

Вот. Я это сказал.

– Что? Такие же сильные, как после смерти Джилли?

– Да. Завтра у меня встреча с доктором Лэнгфорд. Она, конечно, в восторге от того, что я ей позвонил, – сказал я с сарказмом. – Она уже несколько лет пытается уговорить меня вернуться.

– Мне кажется, это многое говорит, Истон. У тебя начались панические атаки после того, как ты потерял Джилли, и с тех пор их не было. А теперь – одна ночь с коллегой, которая тебе явно не безразлична, и два приступа после того, как вы решили, что это больше не повторится. Это о многом говорит, брат.

– Я в курсе. Сегодня хотел просто переспать с кем-нибудь. Думал, пересплю, забуду о Хенли и отменю встречу с доктором Лэнгфорд – типа вылечился. – Я тяжело выдохнул. – Но, черт возьми, не смог. Не хочу никого, кроме нее, и это меня пугает до усрачки.

Она всхлипнула пару раз, и я понял, что она плачет. Клянусь, Эмерсон чувствовала мою боль так, будто это происходило с ней. Со мной все было иначе – когда страдала она, мне хотелось набить морду тому, кто ее обидел. А вот она, когда болел я, словно впитывала в себя мою боль, несла ее на своих плечах. Поэтому я не любил делиться с ней такими вещами.

Меня редко что-то по-настоящему ранило – и это правда.

Но потеря Джилли была самой болезненной вещью, через которую я когда-либо проходил, и я молился, чтобы никогда больше не испытать ничего подобного.

Я выстроил свою жизнь так, чтобы не пришлось.

– Ты не смог, потому что нашел ту, с кем хочешь быть, Истон. Чего ты боишься? Что самое страшное может случиться? – мягко настаивала она.

Она серьезно?

– Ты сейчас издеваешься, Эмми?

– Нет. Просто скажи это вслух. Что самое худшее может случиться, Истон?

– Я могу влюбиться в нее, а она может умереть. Есть что-то страшнее? Потому что это, блядь, случается, Эмми. Я это пережил. Это происходит. И может случиться снова, – сказал я, и голос мой прозвучал грубее, чем я хотел.

– То, через что ты прошел, – это невообразимо тяжело. Это грустно и несправедливо. Я на твоей стороне. Потерять того, кого любишь, – это ужасно. Но и никогда больше не любить из-за страха – тоже ужасно, Истон. Потому что у тебя была любовь с Джилли. У тебя было то время с ней. А лишать себя шанса почувствовать это снова – неправильный путь. Ты любишь меня. Ты любишь маму и папу. И Рейфа, и Кларка, и Бриджера, и Акселя, и Арчера, и Мелоди, и...

– Не надо перечислять всех, кого я люблю, Эмми. Я понял. Но от семьи я никуда не денусь. Я уже вас люблю, и это не изменить, – простонал я. – Я привык быть один. Мне не нужно переживать за кого-то еще.

– Придумал, тоже мне, отговорка, – фыркнула она, и я уже знал, что сейчас будет урок жизни. Моя сестра-близнец – королева подобных разговоров. – Ты один из самых сильных мужчин, которых я знаю, Истон Чедвик. Ты не позволишь страху управлять своей жизнью. Так что, может, пора взглянуть на все с другой стороны, особенно в ситуации с Хенли.

– Что, черт возьми, это значит? Как это – взглянуть с другой стороны?

– Ты же не жениться на ней собрался. Она тебе нравится. Ты ей тоже. Одной ночи было мало. Так что просто начни с того, чтобы встречаться с ней. Не думай о будущем – просто живи настоящим. Как ты делаешь во всех других аспектах своей жизни.

Я кивнул, откинувшись на спинку дивана.

– Почему ты всегда должна показывать, что умнее меня?

– Потому что я, на минуточку, доктор, – усмехнулась она.

– И правда. – Я вздохнул. – Как там Нэш и Бифкейк?

– Отлично. Катлер с нетерпением ждет звонка с тобой завтра.

Я подружился с Нэшем и его сыном, и каждый раз ждал нашей еженедельной видеосвязи.

– Я тоже жду. Вы же приедете на осеннюю вечеринку, да? Все будут рады вас видеть.

Мама каждый год устраивала осенью большую вечеринку, приглашала полгорода.

– Уже не могу дождаться. Я хочу познакомиться с Хенли, так что прекращай быть трусом и пригласи ее на свидание, чтобы привести с собой на вечеринку. Я смогу ее расспросить. – Она рассмеялась.

– Я подумаю, Эмми.

– Хорошо. Я рядом, если захочешь поговорить завтра.

– Спасибо. Люблю тебя.

– А я тебя еще больше, – сказала она, и я завершил звонок.

Я задумался над ее словами. Что, если попробовать встречаться с Хенли – это вовсе не худшее, что может случиться?

А она вообще хочет этого?

Она уже не раз говорила, что от моих перепадов настроения у нее хлыстовая травма. А теперь я снова хочу поменять правила.

Я откинулся на диван и стал размышлять, что делать дальше.

Я не хочу жить в страхе. Эти панические атаки настигли меня неожиданно, и именно поэтому я был таким мудаком после возвращения домой. На этой неделе они стали сильнее, чем когда-либо. Я дважды выбегал в туалет на работе, чтобы вырвало, и весь покрывался холодным потом.

Я записался к доктору Лэнгфорд, потому что она когда-то уже помогла мне справиться с этим, когда всё только начиналось.

Я знал, что позволяю страху управлять собой.

И я был готов это изменить.

22

Хенли

Солнце светило, и сегодня я собиралась выбраться из дома. Было воскресенье. Вчера я работала весь день, поэтому сегодня решила устроить себе что-то приятное. Утро выдалось ленивым: я снова пересматривала стенограммы наших интервью и пыталась смириться с тем, что мы, возможно, стоим не на той стороне этого дела.

Те три женщины, что подали иск, скорее всего, говорили правду.

Мне так хотелось думать иначе, но сейчас все указывало на то, что Бруно Кинг – лжец.

Я сделала глоток кофе, пытаясь решить, чем заняться, как вдруг раздался стук в дверь. Я все еще была в пижаме и никого не ждала. Я подошла к двери и посмотрела в глазок – на пороге стоял Истон Чедвик.

Я открыла дверь.

– Вот уж сюрприз. Я думала, у нас сегодня выходной?

– Так и есть. Можно войти?

– Конечно, – отступила я, позволяя ему пройти. Его темные волосы были небрежно уложены, на лице – легкая щетина. Он был в черных спортивных шортах и серой футболке. Он выглядел, как профессиональный спортсмен, и меня тут же взбесило то, что он мне так нравился. Почему именно он? Почему этот человек – самый недосягаемый на свете – так меня тянет?

– Дай угадаю, ты пришел уговаривать меня сыграть с тобой в пиклбол, потому что после пятничного поражения тебе срочно нужно отточить мастерство?

Я сказала это с улыбкой, шутливо, но он даже не отреагировал. Прошел прямо на кухню. Только тут я заметила, что у него в руке пакет. Он сел за мой стол и жестом пригласил меня сесть рядом.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Все в порядке, принцесса, – отозвался он, прокашлявшись и раскрывая пакет.

Он разложил передо мной салфетку, достал пончик с розовой глазурью и посыпкой, а рядом поставил баночку шоколадного молока.

У меня мгновенно подкатила комок к горлу, и глаза заслезились.

– Это что такое?

– Это твоя любимая воскресная традиция.

– Ты принес мне пончик и шоколадное молоко? – голос предательски дрогнул.

Он глубоко вдохнул, его стальные глаза встретились с моими.

– Я все испортил. И я сожалею.

– Ты что, всем своим «одноразовым» приносишь пончики? Ты ничего не испортил, Истон. Ты вел себя ровно так, как и говорил. Ты ничего не сделал не так. Со мной все в порядке. Не надо меня жалеть.

Теперь я и правда злилась, потому что ненавидела, когда кто-то видел, что мне тяжело. Я так старалась все эти две недели казаться равнодушной, а теперь он явился с пончиком жалости.

– Я не жалею тебя, Хенли, – сказал он и взял меня за руку. – Я не могу перестать думать о тебе. С того самого утра, как ты ушла из гостиничного номера. И это пугает меня до чертиков. Я даже не знаю, как с этим справиться.

– С чем именно?

– Ну... я принес этот пончик, потому что хотел придумать, что нам делать дальше. Одна ночь для меня – оказалось, недостаточно. Я хочу встречаться с тобой, принцесса. Я давно ни с кем не встречался, и теперь вообще не понимаю, как это делается. – Он пожал плечами, и выглядел он при этом таким чертовски милым, что у меня перехватило дыхание.

Я прикусила нижнюю губу, пытаясь совладать с собой.

– Ты все пропустил. Сейчас все просто: свайпаешь вправо, встречаешься.

– Отлично. Считай, что я свайпнул вправо.

Я рассмеялась:

– Ты хочешь встречаться со мной? Это прыжок от «раз и все» к отношениям.

– Да, это так.

– И как мне знать, что ты не просто хочешь снова переспать со мной? – я приподняла бровь.

– Я определенно хочу снова с тобой переспать, – уголки его губ поползли вверх. – Но я бы тебе прямо сказал, если бы только ради этого пришел. Все гораздо серьезнее, Хенли. Я постоянно о тебе думаю. Ты буквально доводишь меня до физической слабости.

Я удивленно уставилась на него:

– Спасибо, конечно. И что это вообще значит?

– После аварии с Джилли у меня начались панические атаки. Меня тошнило, бросало в холодный пот, все кружилось, я не мог говорить. Просто валился на пол и пытался как-то прийти в себя.

– Это ужасно, – прошептала я, вставая и усаживаясь к нему на колени. Он открылся мне и мне хотелось быть рядом. – Прости. А как ты с этим справился?

– Ходил к терапевту. Проработал это, и много лет было спокойно. Но теперь они вернулись с новой силой. На этой неделе у меня было два тяжелых приступа. Я вчера снова пошел к врачу. И она уверена, что все потому, что я совершил большую ошибку – отпустил тебя. Не сказал, что чувствую.

– А что ты чувствуешь ко мне?

Он откинул мои волосы за ухо.

– Я не могу подобрать слова. Но я думаю о тебе, когда тебя нет рядом. Скучаю по твоей улыбке, по твоему смеху, по твоим язвительным комментариям. Жду, когда ты зайдешь ко мне в кабинет, и злюсь, когда вижу, как Джоуи Баркер вьется вокруг тебя.

– То есть ты ревнуешь? – прищурилась я.

– Еще как. Но не потому, что думаю, будто он тебе нравится. Я ревную, потому что хочу, чтобы это я был рядом. Хочу слышать все, что ты говоришь. Хочу показать тебе Роузвуд-Ривер. И хочу быть тем парнем, которого ты целуешь в конце дня.

У меня перехватило дыхание, и я коснулась его щеки.

– А целовать тебя в конце дня необязательно.

– Это была метафора. Я пытался быть романтичным и глубоким.

– А я пытаюсь сказать тебе, что хочу, чтобы ты поцеловал меня сейчас, – тихо засмеялась я.

Он запустил пальцы в мои волосы, притянул меня к себе, и его губы накрыли мои. И в этот момент я наконец-то смогла дышать.

Мои губы приоткрылись, приглашая, и его язык скользнул внутрь.

Я скучала по нему.

Как можно скучать по тому, кто никогда не принадлежал тебе?

Я не знала, как именно, но я знала одно: Истон Чедвик казался моим.

Когда он отстранился, его взгляд встретился с моим.

– Принцесса. Тебе нужно одеться. Я собираюсь выгулять тебя… прежде чем снова уложить в постель.

– Вау. Ты просто одержим мной, да? – поддразнила я, поднимаясь на ноги.

– Не возомни о себе слишком много. – Он шлепнул меня по попе. – Иди одевайся.

– Идем со мной. Поболтаем, пока я переодеваюсь. Не то чтобы ты не видел, что под одеждой, – подмигнула я, шевельнув бровями.

Он усмехнулся и взял меня за руку, пока я вела его по коридору.

– Значит, ты все-таки согласна встречаться со мной, – сказал он, усаживаясь на край ванны, пока я села за туалетный столик, расчесывая волосы и заплетая их в длинную косу на бок.

– Зависит от того, что ты запланировал на сегодня, – ответила я, нанося немного тонального крема, румяна, тушь и розовый блеск для губ. Потом зашла в гардеробную, сняла с вешалки черное хлопковое платье-футболку и натянула ковбойские сапоги – платье как раз заканчивалось на середине бедра.

– Хочу сводить тебя в центр, показать все лучшие места.

– Я подхожу по дресс-коду для такого мероприятия? – спросила я, выходя из гардеробной и вставая перед ним.

Он обхватил меня за талию, его руки скользнули под платье, сжимая заднюю поверхность бедер.

– Ты выглядишь просто охренительно.

Он прижался щекой к моему животу, а его ладони скользнули выше, пока большие пальцы не коснулись кружева моих трусиков.

– Истон... – прошептала я.

Я уже тяжело дышала – просто от того, как он меня касался. Его палец скользнул под край моего нижнего белья.

– Черт, принцесса… – выдохнул он, голос его стал хриплым. – Ты такая влажная.

Я наклонилась вперед и поцеловала его, пока его рука продолжала ласкать меня, движения становились все смелее. Его пальцы скользнули внутрь, а я впилась пальцами в его волосы, прижимаясь к его губам, и потерлась о его руку. Он продолжал двигать пальцем туда-сюда, пока его большой палец не нашел мой клитор, и все мое тело начало дрожать.

Мои ноги едва держались на ногах, когда я застонала ему в рот и судорожно вздохнула.

Он оставался на месте, ожидая, когда я достигну оргазма.

И когда я оторвалась от его губ, он высвободил руку и притянул меня к себе на колени, обхватив руками.

– Отличное свидание, – сказала я, глядя на него снизу вверх, и он громко рассмеялся.

– Взаимно. – Он поцеловал меня в кончик носа, потом в щёки и в лоб. – Кажется, ты скучала по мне не меньше, чем я по тебе.

Я кивнула. Мне хотелось сказать больше, но я колебалась. Истон слишком часто то приближался ко мне, то отдалялся. Откуда мне было знать, что завтра он не проснётся и снова не передумает?

Я поднялась и подошла к раковине, чтобы поправить волосы и расправить платье.

Он встал рядом, засунул палец в рот, лукаво улыбнулся и включил воду, чтобы вымыть руки.

– И как мы теперь будем вести себя на работе? – спросила я, только сейчас осознав, что мы собираемся выйти в город, а Роузвуд-Ривер – городок маленький.

– Я думал, в понедельник утром позвоню твоему отцу и скажу, что хочу встречаться с тобой, – он поставил руки на бедра и развернулся ко мне.

– Что это, девятнадцатый век? Не надо звонить моему отцу.

– Хенли, я работаю на твоего отца. Он мой наставник. Он поручил мне быть и твоим наставником. Думаю, он должен узнать первым, – спокойно сказал он.

– Послушай, это все превратится в представление. Он захочет все обсудить, потом об этом узнают в офисе. А это слишком много давления, особенно учитывая, что мы еще даже на первом настоящем свидании не были.

– Я не умею делать что-то наполовину, принцесса. Я знаю, что раньше сбивал тебя с толку, но я не произносил фразу «я хочу с кем-то встречаться» уже много лет. Я знаю, чего хочу, и не собираюсь этого стыдиться.

Я подошла ближе, взяла его за руку.

– И не должен. Но, будем честны, все это может обернуться катастрофой. Для тебя это в новинку, а если весь офис узнает, и ты решишь, что не справляешься – все будут знать, что ты меня бросил. И это будет ужасно неловко.

– То есть ты не веришь в мои намерения?

– Я хочу верить. И поверю – со временем. Но ты сам понимаешь, ты как гром среди ясного неба. Впрочем, я не против. Мне приятно, что ты сегодня пришел. И что хочешь попробовать. Потому что, когда я с тобой, я чувствую. Но я уже дочь Чарльза Холлоуэя. И не хочу быть ещё и девушкой Истона Чедвика, пока не буду уверена, что это надолго. Понимаешь?

Он выдохнул и провел рукой по затылку.

– Ты что-то чувствуешь, да? – усмехнулся он.

Я не смогла сдержать улыбку.

– Чувствую. Но и боюсь обжечься. Так что, может, пока просто никому ничего не будем говорить? Посмотрим, как все пойдёт. А если ты не сбежишь при первой панике – тогда и поговорим.

Он кивнул.

– Ладно. Идем в город как друзья. И я буду паинькой – пока двери не закроются.

– Вот это зрелый подход, – рассмеялась я, вставая на носочки, чтобы поцеловать его.

– Я тебя удивлю, Хенли. Я не играю. Я по-настоящему здесь. – Он аккуратно взял мое лицо в ладони и поцеловал в губы.

– Обещаешь, обещаешь… А теперь веди меня по своим любимым местам, а потом возвращай домой и распоряжайся мной, как хочешь.

– Я думаю, стоит немного повысить ставки, – сказал он, взяв меня за руку и ведя по коридору.

– Это как? – удивленно спросила я.

– Это значит, никакого секса, пока ты не согласишься встречаться со мной официально и рассказать об этом.

У меня отвисла челюсть.

– Ты шутишь?

– Ни капли, принцесса. Этот член – под запретом.

– Я уже согласилась на отношения, упрямец! – воскликнула я и пошла к выходу. Он ведь даже не приехал на машине – значит, мы идем пешком.

– Я не хочу быть твоим грязным секретом, – протянул он с намёком в голосе.

Я резко обернулась, и врезалась в его грудь.

– Ты был королем свободных отношений, а теперь отказываешься переспать со мной, пока мы не расскажем всем, что встречаемся?

– Именно. Звучит сумасшедше, но это мой план. Чтобы ты знала – дело не только в сексе.

– А если я хочу, чтобы было только в сексе? – прищурилась я, еле сдерживая смех.

– Тогда тебе не повезло. Я и мой член – хотим отношений.

– Ты невозможен, – проворчала я, когда мы пошли дальше. – Это вообще обсуждаемо?

– Ух ты. Ты правда любишь мой член, да? – усмехнулся он. – Ладно, давай. Представь свою защитную речь, адвокат.

– Ну... есть ведь и другие вещи, которые можно делать вместо секса, правда?

– Правда. И что именно ты предлагаешь?

Он обвил пальцем мой мизинец, пока мы шли рядом, но отпустил, когда свернули на Мэйн-стрит – улицу с лавками и кафе.

– Ванны. Душ. Вместе.

– Согласен. Я только за, чтобы быть рядом с тобой голой.

Я рассмеялась и закатила глаза.

– А оргазмы… вызванные не твоим пенисом?

– Никогда больше не называй его членом, принцесса. Это оскорбляет его. И меня.

– А как мне его называть?

– Член. Хрен. Ракета. Шланг. Большой Папочка.

– Ого. Ты, похоже, все продумал. Ладно. Значит, оргазмы без участия всех этих господ, – проговорила я сквозь смех.

– Без проблем. Пальцы, губы… Можешь даже снова потереться об меня – знаю, как тебе это нравится.

– Посмотрим, кто первым сорвется, Чедвик. Как только мы окажемся в душе – ты забудешь про это дурацкое правило.

Мы подошли к кафе Honey Biscuit, он распахнул передо мной дверь и пригласил войти. Но прежде чем я сделала шаг, он наклонился и прошептал мне на ухо:

– А может, ты и права. Все, о чем я думаю – это утонуть в этой сладости.

Мурашки пробежали по коже, и он усмехнулся.

Этот мужчина явно собирался делать все по-своему.

Но у меня были и свои планы.