Текст книги "Укради мое сердце (ЛП)"

Автор книги: Лора Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

5

Истон

Мы разбились по парам для игры в парный разряд, и поскольку Арчер обычно был моим напарником, я сразу сказал Хенли, что сегодня она сыграет вместо него.

Мне нужно было сосредоточиться. А вместо этого я все никак не мог оторвать взгляд от ее чертовски милой юбки для пиклбола и длинных ног.

Черт с ним. Мы коллеги. Она – дочь Чарльза, а я, как хороший наставник, просто пытался вытащить ее из офиса и немного развлечь.

Сегодня был первый день клубной лиги. Мы играли с другими парами, чтобы приглядеться к участникам этого сезона. Очки сегодня не считались.

Но я был чертовски азартным ублюдком, так что где другие видели легкую игру, я видел только одно – битву. Я знал, что братья Уилкоксы сегодня выйдут на охоту. Стоило нам ступить на корт, как они уже начали сверлить нас взглядами.

– Эти два ублюдка сейчас будут делать вид, что пришли сюда ради фана, но поверь, Барри Уилкокс душу бы продал за клубный трофей, – прошептал я Хенли, наклоняясь к ее уху.

От нее пахло розами и жасмином. И это сбивало меня с толку.

Играть в паре с любителем, возможно, было не самым мудрым решением. Кларк предлагал стать ее напарником, но почему-то мне это совсем не понравилось.

Может, дело было в том, как она смеялась и смотрела на него, будто у нее в глазах зажглись звезды. Это злило.

Я просто должен был компенсировать ее неопытность и вытащить игру сам. Если понадобится – обыграю этих двоих в одиночку.

– Вау. Ты, похоже, к пиклболу относишься серьезно, – усмехнулась она.

– Пристегнись, принцесса. Сейчас начнется.

– А это кто у нас тут? – Барри подошел, как всегда скользкий и мерзкий. – Решил притащить красивую девушку вместо Арчера, чтобы нас отвлечь?

Мне не нужно было никого отвлекать. Я и так размажу его по корту.

– Удивляешь, Чедвик. Или мне уже звать тебя Chad-Six? – подхватил Стивен Уилкокс, усмехаясь, и уставился на Хенли, стоявшую рядом со мной. – Название команды не поменял? Три года с одним и тем же – скучновато, нет?

– Если не сломано – не чини. Верно, ребята? А вы как в этом году подписались? «Cocks-R-Us» (Мы – Гандоны)? Или снова «Little Cocks, Big Game» (Маленькие члены – большая игра)?

Хенли прикрыла рот рукой, сдерживая смех, а Уилкоксы уставились на меня с неприязнью.

– В прошлом году, между прочим, мы были «Big Will-Cox, Big Game», (Большие Уилкоксы (игра слов Cox – Cocks (Члены) – большая игра) – подмигнул Барри.

– Но в этом мы – «Win-Cox» (Победители Уилкоксы), – вставил Стивен, продолжая пялиться на Хенли.

– Мечтайте. А теперь перестаньте глазеть на мою коллегу, как будто она ваш ужин, и начинайте играть, – прорычал я.

Стивен рассмеялся:

– Где угодно. Когда угодно.

– Прекрасно. Это – «где» и «когда». Так что бери ракетку, – я взял Хенли за руку и повёл прочь.

– Успокойся, Чэд-Сикс, – засмеялась она, пока мы наклонялись за ракетками.

– Это не шутки. Ты стой у сетки и просто пропускай мяч, если не уверена. Или если знаешь, что попадешь – бей. Ты же играла немного, да?

– Я никогда не говорила, что «немного играла». Я говорила, что играла, – она наклонилась, коснулась пальцами носков, затем потянула ноги. Я огляделся – все мужики в радиусе двухсот метров пялились на нее.

– Прекрати тянуться, – зашипел я. – Эти козлы смотрят.

Она выпрямилась и оглянулась:

– Тебе нужно успокоиться, Чедвик. Это не слабость – разминаться перед игрой.

Она совсем не понимала. Дело было не в том, как это выглядело. Просто на нее глазели, и мне это не нравилось.

Она – дочь Чарльза, черт побери.

– Пошли, – буркнул я.

– Не могу поверить, что Истон Чедвик играет с заменой. Я думал, на корте ты только по делу, – усмехнулся Барри, отбивая мяч.

– Просто играй, и закрой рот, – прошипел я и повернулся к Хенли: – Вот здесь «кухня». Стой у сетки. Пропускай мяч, я справлюсь.

– Слушай, давай ты будешь следить за своими мячами, а я за своими, – подмигнула она, будто это все шутка.

Я покачал головой и отошел к задней линии. Стивен подал, я сразу сместился вправо, занес ракетку – и застыл, когда Хенли нанесла удар с такой силой, что мяч пролетел мимо Барри и Стивена и отскочил внутрь поля.

Что, черт возьми, это было?

Она обернулась и подняла ракетку, ожидая, что я стукну своей в знак победы.

– Это случайный удар? – прошептал я.

– Скоро узнаем, – усмехнулась она и встала в позицию.

Стоять за ней было ошибкой. Когда она наклонялась вперед, юбка задиралась, ноги – напоказ.

Следующие сорок минут были ошеломляющими.

Хенли, мать ее, Холлоуэй – чертова богиня пиклбола.

На корте она двигалась как газель.

Не промахнулась ни разу.

Прирожденная спортсменка.

Мы играли так, будто тренировались вместе годами. Мы просто уничтожили братьев Уилкокс. С Арчером мы бы тоже их размазали, но не так.

Когда играли с Мэри и Бобом Джонсонами, тоже победили, но уже сбавили темп – Хенли явно не выкладывалась на полную.

Профессионал, черт подери.

Она подстраивалась под соперника.

– Что, черт возьми, это было? – прошептал я, наклоняясь к ее уху.

– Что именно?

– Ты прекрасно знаешь, о чем я, – сказал я, когда мы пошли к столику, где уже собрались остальные ребята и махали нам.

– Ну-ну… Надо же, Истон притащил профи в пиклбол, – хмыкнул Аксель и протянул Хенли бутылку воды.

– Профи – это немного громко сказано, – усмехнулась она.

– Мы смотрели. Ты вынесла «Больших членов» на раз-два. Ты играешь на уровне Истона, – рассмеялся Кларк. – Он тебя у себя в офисе тестировал?

Я провел рукой по затылку:

– Понятия не имел, что она умеет играть.

– Серьезно? То есть ты просто притащил ее на матч лиги, не имея ни малейшего понятия, что она может играть на уровне сборной?

– Подожди. А в профессиональном пиклболе хорошо платят? – приподняла брови Хенли. – Потому что мой новый наставник в офисе немного… мрачноват, так что, может, мне стоит проводить дни на корте?

Я закатил глаза:

– Ты вела себя так, будто вообще не знаешь правил.

– А, ты про то, как сказал мне «стой в кухне и пропускай мячи»? – в ее голосе сквозила насмешка. – Не вижу повода удивляться. В США – 48 миллионов игроков в пиклбол. Просто ты автоматически решил, что я не из них.

– Ты играла в лиге раньше? – спросил Кларк.

– Я играла в теннис за университет в Стэнфорде, а потом начала играть в пиклбол с дедушкой. Чисто для души, – она улыбнулась, и ее сапфирово-синие глаза встретились с моими.

– Ты могла бы сказать. Я бы тогда не тратил время, объясняя тебе правила, – сделал я глоток воды. Солнце уже садилось, фонари на корте включились.

– Ты так вдохновленно делился своей «мудростью», что я не хотела портить момент, – уголки ее губ приподнялись, и все вокруг рассмеялись.

Она была обаятельна, красива – и однозначно привлекала внимание всех мужчин за столом.

– Он вообще любит делиться своей «мудростью», – буркнул Бриджер. – Мне нужно пиво. Кто со мной в Booze & Brews?

Хенли посмотрела на меня, и я вдруг понял: сочетать алкоголь и дочку босса – плохая идея. Я и так уже пересек грань, притащив ее сюда. Надо было держать дистанцию.

– Я подброшу Хенли домой, заскочу в душ и догоню вас, – сказал я.

– Эй, может, она тоже хочет с нами, – встрял Кларк, переводя взгляд на нее.

Брат был тот еще любитель флирта. Да что там – я и сам заметил, как они на нее пялились весь вечер.

– Спасибо, но нет. Было здорово, правда. Но у меня дома еще дел по горло, а завтра утром приезжает подруга, так что хочу разобрать коробки, – ответила она.

– Ты же купила тот кирпичный дом на реке, да? – спросил Рейф. – Истон живет в паре домов от тебя.

Она повернулась ко мне с удивлением. Я ничего не говорил. И не потому что скрывал – просто не хотел, чтобы это выглядело… странно. Да, я видел, как она бегает по тропинке вдоль воды по утрам, но не собирался ей об этом говорить.

– Правда? Я не знала, – она изучающе посмотрела на меня.

– Ага. Я и не знал, что ты купила именно этот дом, – соврал я.

Аксель поперхнулся водой:

– Истон, это же Роузвуд-Ривер, придурок. Тут все все знают. Она же купила дом Пэксонов, прямо у воды.

– Я не читаю «Taylor Tea», так что не слежу за сплетнями, – буркнул я. Это правда. Я ненавидел эту колонку. Но чтобы знать, что Хенли Холлоуэй купила один из лучших участков на реке, не надо было быть подписчиком.

– А что такое «Taylor Tea»? – спросила она, пока мы шли к стоянке.

– Наше вечное проклятие, – буркнул Бриджер.

– Колонка с полным бредом, где печатают чужую личную жизнь. А семья Чедвиков – идеальная наживка, – сказал я.

– Сплошные сплетни. И народ хавает это с удовольствием, – фыркнул Рейф, открывая машину.

– Про тебя писали в тот же день, как ты въехала, – сказал Аксель.

– Ты шутишь, – рассмеялась Хенли. – Прям как реалити-шоу. Только на бумаге.

– Чушь полная, – пробормотал я, пока парни один за другим прощались с ней и шли к своим машинам. – Я заеду домой, приму душ и подойду в бар.

Они махнули, и я проводил ее до машины, открыл пассажирскую дверь и посмотрел, как она садится, опуская сумку с одеждой к ногам.

Я свернул к ее дому – он был буквально в паре домов от моего – и припарковался в проезде.

– Спасибо за вечер, – сказала она, пожав плечами. – И вообще за неделю. Это был хороший старт.

– Без проблем, – я прочистил горло и бросил на нее взгляд. Свет луны лился в салон, освещая ее лицо. Губы приоткрылись едва заметно. И выглядело это чертовски привлекательно. Мне точно нужно было переспать с кем-нибудь. Я был на пределе. И эта девушка сводила меня с ума.

– Завтра твоя подруга приезжает? Здорово.

– Да, Лулу живет в городе. Я пытаюсь уговорить ее переехать, но у нее свой бизнес, плюс она часто ездит в командировки, – она улыбнулась.

– Ты часто бываешь дома?

– В смысле – в городе?

– Ну да. Это ведь твой дом?

Она посмотрела в окно, потом вернулась ко мне:

– Да, наверное. Хотя школа у меня была на восточном побережье, потом я вернулась в Калифорнию на бакалавриат, потом снова уехала – в Гарвард. Так что «дом» – это понятие довольно размытое. Мои родители в разводе, мама с мужем живут во Франции. Поэтому я и провела там лето. – Она пожала плечами. – А в город выбираюсь нечасто. Обычно отец сам приезжает, если может вырваться. Если он в Сан-Франциско, значит, он работает.

– Вы с отцом, похоже, близки. Он так радовался, что ты пришла работать в фирму.

Она улыбнулась:

– Да. Он всегда был для меня самым любимым человеком. Но мое детство, наверное, было не совсем таким, как у тебя.

– В смысле?

– В смысле, я вижу, как ты близок с семьей. А я была одна. Единственный ребенок. Меня в основном воспитывали сотрудники отца. – Она покачала головой. – Не жалуюсь. Я понимаю, как мне повезло родиться в такой семье, с такими возможностями.

Хенли Холлоуэй была как загадка, которую мне хотелось разгадать.

– Они развелись, когда ты была маленькой?

– Они развелись, когда мне было четыре года. Отец завел роман на стороне, а потом мама влюбилась в тренера по теннису из клуба – с ним она до сих пор живет во Франции. Я осталась с отцом, потому что рядом жили мои бабушка с дедушкой, и я часто проводила у них выходные. Лето я проводила с мамой. А потом, в пятнадцать лет, уехала в пансион.

В ее голосе прозвучала какая-то тихая грусть, которую я раньше не замечал.

– Наверное, в детстве это было непросто?

– Я просто не знала другого. Училась в лучших школах, на которые хватало денег. Объездила полмира. Меня не за что жалеть, – сказала она и упрямо вскинула подбородок.

– Я и не жалел. Я лишь сказал, что, скорее всего, это было тяжело.

– Все было нормально, – отозвалась она и потянулась к ручке двери, мельком взглянув на меня. – Предполагаю, тебе пора в бар. Твой день почти завершен.

– Почти? – переспросил я.

– Ты сам сказал: любишь свою работу, пиклбол и секс. Остался один пункт в списке, – она усмехнулась, толкая дверь. – Удачи с этим.

Стоило ей упомянуть секс, как у меня тут же все внутри отозвалось. Я мысленно выругался – нечего было делиться с ней этим раньше.

Я выскочил из машины:

– У меня с этим всегда все отлично, принцесса.

Она закатила глаза, доставая из сумочки ключи:

– Не обязательно меня провожать. Я взрослая девочка, Истон.

– Мама меня хорошо воспитала. Так что зайди внутрь и закрой дверь.

– У меня рабочий день закончился. Так что можешь прекратить командовать.

– А разве в этом не весь кайф? – усмехнулся я, когда она отперла и толкнула дверь, а потом повернулась ко мне.

– До понедельника.

Она закрыла за собой дверь, а я побежал обратно к машине, задаваясь вопросом, какого чёрта я уже по ней скучаю.

Пора ехать в бар и вышибить Хенли Холлоуэй из головы.

6

Хенли

Я закончила пробежку и быстро приняла душ перед тем, как должна была приехать Лулу. Мы с ней были больше чем подруги – почти сестры. Познакомились в частной школе Уэстклифф в Пенсильвании, когда выяснилось, что нас поселили в одну комнату.

Я провела щеткой по мокрым волосам и надела купальник под легкую накидку. В этом доме был роскошный бассейн, а всего в нескольких метрах – река. Здесь и правда было очень красиво.

Тихо. Спокойно.

После выпуска из юрфака я мечтала о более размеренном ритме жизни. Папа предложил мне на выбор: работать в офисе в городе или в Роузвуд-Ривер – и я сразу согласилась на жизнь в маленьком городке.

Я была вымотана.

Столько лет я пахала не покладая рук, что теперь даже не знала, чем себя занять, раз уж всё, чего я так долго добивалась, наконец-то стало реальностью.

Раздался звонок в дверь, и я направилась в прихожую. Открыла – и увидела на пороге Лулу Соннет. На ней был джинсовый комбинезон, на голове – шелковый платок в розово-бирюзовой гамме, на ногах – каблуки, а в руках она держала две бутылки шампанского.

– Ну что, здесь есть курочка?! – завопила она, потрясая бутылками. Это была ее коронная фраза каждый раз, когда мы виделись.

Я распахнула объятия, безумно рада ее видеть:

– Я скучала, Лулу.

– Черт бы тебя побрал, Хенли Холлоуэй. Почему ты всегда заставляешь меня плакать? У меня же был идеальный макияж! – всхлипнула она, обняв меня. Бутылки звякнули у меня за спиной.

– Мы же идем купаться. Зачем тебе макияж? – рассмеялась я, пока она отстранялась и ставила шампанское на стол, проходя дальше по дому с легким свистом.

– Потому что в этом городке полно симпатичных ковбоев! Кто знает, вдруг я где-нибудь на обочине застряну, а меня возьмут и спасут.

Я усмехнулась. Лулу родилась в очень обеспеченной семье. Со стороны отца все были в политике – их часто сравнивали с Кеннеди. Ее прадед был вице-президентом США, а дяди – сенаторы и губернаторы. По материнской линии – индустрия моды. Их бренд Laredo считался одним из самых известных люксовых домов мира. Сумки, обувь – уровень Gucci и Louis Vuitton.

– Ааа... Так значит, теперь у нас – ковбои? Уже не мальчики из бойс-бэндов? – спросила я.

Лулу встречалась с парнем, которого познакомилась в Джульярде – Беккетом Бейном. Он был солистом группы Tier One, которая за последние пару лет стала суперзвездой. Их отношения то сходились, то расходились, и все это обсуждалось в прессе – он был «плохим парнем» мировой сцены, а она – богемная наследница с громкой фамилией, любимицей таблоидов.

– Мы официально покончили с этими самодовольными певцами. Этот придурок попытался позвонить мне прошлой ночью, хотя прекрасно знал, что я видела те фото, где он целуется с бэк-вокалисткой в каком-то клубе в Лондоне. Я с ним покончила.

Надеюсь, так и есть. Как бы сильно он ее ни любил – он причинил ей слишком много боли.

– Уверена, твой отец будет рад.

– О да. Он все твердит, что мне пора найти нормальные отношения. А каждый раз, как про меня что-то печатают, все сводится к Беккету и его выходкам, – закатила она глаза, проходясь по гостиной и с интересом оглядываясь.

– А твоя мама все еще играет в сваху?

– Ага. Последний «принц» был просто подарок судьбы. За весь ужин не оторвался от телефона. – Она на секунду замерла и в театральной манере изобразила его голос: – «Детка, я заключаю сделки. Видишь этот костюм? Эти часы? Это я делаю магию».

Я рассмеялась до слез – так же, как в ту ночь, когда она впервые рассказала мне об этом по телефону.

– Я ему и сказала: пожалуйста, сделай немного магии и закончи уже, этот кошмарный вечер. Маме больше нельзя доверять подбор партнеров, – фыркнула она. – Впрочем, сейчас мне нравится быть свободной. После всего, что было с Беккетом, после лет, полных скандалов и внимания прессы... Мне просто нужен перерыв.

– Вот поэтому тебе стоит переехать сюда, – напомнила я. Лулу не помешал бы глоток спокойствия. Все это внимание, вспышки, заголовки – в последнее время я чувствовала, как это её выматывает.

– Поверь, мысль очень соблазнительная. Я думаю об этом. Может, сниму домик на пару месяцев – попробую, как оно. Но сначала у меня пара показов, потом станет посвободнее, – сказала она, проходя за мной на кухню. Лулу давно хотела добиться чего-то сама, и ее бренд украшений MSL – My Silver Lining – сейчас бурно развивался. Она оглядела кухню и гостиную: – У тебя тут будто все уже давно обжито. Ты полностью распаковалась.

– Ты же знаешь – я всегда стремлюсь к уюту, – я всегда такой была. Любила ощущение дома, своей базы. Своего гнезда.

– Да. Помню. Наша комната в Уэстклиффе выглядела как доска на Pinterest. Как ты тогда называла свой стиль?

– Уютный студенческий шик – и тебе это нравилось. Так что не подкалывай меня и давай лучше что-нибудь перекусим и выпьем мимозу.

– Ты говоришь на языке любви, – усмехнулась Лулу, наблюдая, как я достала из холодильника сырную тарелку, которую подготовила ещё с утра. – Я все не могу привыкнуть, насколько тут красиво. И ведь дом был готов до того, как ты сюда переехала, да?

– Ага. Один застройщик полностью его отремонтировал, и я влюбилась с первого взгляда, как только увидела фото в интернете, – призналась я, пока она откупоривала бутылку шампанского, а я доставала апельсиновый сок.

Я потянулась за бокалами, но, взглянув на нее, увидела, как она скривилась.

– Нам нужны стаканы побольше, – рассмеялась она.

Я нашла два высоких стакана, и она щедро налила туда самое лучшее шампанское, добавив немного сока. Потом Лулу сбегала в спальню переодеться в купальник, а мы устроились на лежаках у бассейна и следующие три часа просто разговаривали, смеялись и наверстывали упущенное.

– Я так рада быть с тобой. Скучала ужасно, – сказала она, прячась под огромными солнцезащитными очками. – И тебе нужен перерыв от работы.

– Я вчера играла в пиклбол, – сказала я, и она тут же запрокинула голову от смеха.

– Вот это да! Дикая двадцатипятилетняя!

– Эй, мы всех порвали. Было весело, – я потянулась за бутылкой воды.

– Ну хоть свои навыки с Уимблдона не зря используешь, – хихикнула она. – Кстати, кто это «мы»?

– Мой начальник меня вытащил.

– Тот самый надменный придурок? Он играет в пиклбол и вышел из офиса?! – приподняла она бровь.

– Ага. И я познакомилась с его братьями и кузеном. Все они выросли здесь.

– И как, симпатичные?

– Прямо из рекламы нижнего белья от Ralph Lauren, но с флером дикого ранчо, – рассмеялась я. – Один из братьев – Кларк Чедвик, профессиональный хоккеист. Но все они – настоящие красавцы. Хотя Истон – мой начальник, а они его семья, так что я и не смотрела особо.

Лулу наклонилась вперед и уткнулась в телефон.

– Я только что загуглила твоего босса. Он довольно известный адвокат… и, черт побери, он чертовски горяч, Хен. Почему ты раньше об этом не упомянула?

– Потому что он вел себя как тиран, и я этого даже не заметила.

– Врешь. Заметила, – пробормотала она, бросив на меня многозначительный взгляд.

– Он вообще не в моем вкусе. И я не смешиваю работу и личное. Я не как мой отец, – ответила я резче, чем собиралась.

– Да уж. Папочка Холлоуэй обожает служебные романы, не так ли?

Я пошла к бассейну и вошла в воду, а Лулу последовала за мной.

– Думаю, все потому, что он постоянно работает, и офис – единственное место, где он кого-то встречает. Но я точно не собираюсь идти по его стопам.

У моего отца был длинный список романов: с сотрудницами, с клиентками, с молодыми светскими девушками. Я всегда это ненавидела. Приезжала к нему в город, шли вместе ужинать – а за столом женщина, которая ближе по возрасту ко мне, чем к нему. Он менял ассистенток так же часто, как и партнерш.

Он не был создан для серьезных отношений.

Я знала, что он старался ради меня. Я – едва ли не единственные постоянные отношения в его жизни, не считая бабушки с дедушкой.

Но и для них у него не так уж много времени.

Я знала, что он делал все, что мог.

И хотя часто казалось, что этого недостаточно – я старалась быть благодарной хотя бы за это.

– Так ты совсем не заинтересована в своем горячем боссе?

– Ты же знаешь, мне нравятся творческие мужчины. А не трудоголики с гуляющим глазом, – хихикнула я.

– К слову о творчестве, Пит тебе все еще звонит?

Мы с Питом Пауэрсом встречались почти год. Он был классным – добрым, мягким. Играл на гитаре в инди-группе в Бостоне. Мы влюбились, и я очень хотела, чтобы он оказался тем самым. Мне нравилось, как он пел мне по субботам в постели, как курил траву и читал мне стихи – идеальное расслабление после напряженной недели.

Но для Пита это было не расслаблением – это была вся его жизнь. Музыка, секс, кайф.

Вот и всё.

Я до сих пор помню, как он расплакался, когда я рассталась с ним перед поездкой во Францию. Но я поняла, что мне нужен мужчина с целью, с мотивацией.

– Да. Он все еще звонит каждые пару недель.

– Когда под кайфом и валяется в постели? – рассмеялась Лулу.

– Ага, – я вышла из воды, обернулась полотенцем. – Группа распалась, он живет на пособие и сочиняет песни, собирается выступать сольно.

– Он был такой красивый, – сказала она, выпрыгивая из бассейна. Я кинула ей полотенце.

– Был. Но сейчас мне хорошо одной.

– Ты бы могла закрутить мимолетный роман, для разнообразия. Найти местного ковбоя и… ну, ты поняла, – она пошевелила бровями.

– Обожаю, как я переехала в провинцию, и ты тут же подсела на ковбоев и лошадей.

– Эй, ты же хочешь, чтобы я переехала. Так что я изучила вопрос. В Роузвуд-Ривер полно ферм и ранчо, – она села на лежак и откинулась назад, ловя солнечные лучи. – Ты столько работала. Пора и повеселиться.

– Я и так веселюсь. Вот вчера играла в пиклбол. А сегодня весь день пью мимозу и плаваю с тобой.

Она резко села:

– Знаешь, что нам надо?

– Принять душ, заказать еду и смотреть Бриджертонов?

Она застонала:

– Надо нарядиться и пойти в местный бар – потанцевать от души. Ну же, Хен, когда мы последний раз ходили танцевать?

– Эм… недели две назад в городе перед моим переездом?

– Не считается. Это был клуб. Я привезла с собой две ковбойских шляпы. Так что если не пойдем в бар, устроим танцы здесь. – Она снова повела бровями. – Ооо, чуть не забыла! Я заехала на заправку, и девушка на кассе посоветовала взять местную газету и прочитать колонку сплетен, которая выходит по субботам. Сказала, там все городские новости.

– Taylor Tea?

– Да! Кажется, она так ее и называла… Давай почитаем. Сейчас принесу.

Она вприпрыжку убежала в дом, а я откинулась на шезлонг, наслаждаясь теплом, ласкающим лицо. Лулу вернулась на свое место, развернула газету и начала зачитывать вслух все городские новости, пока искала колонку сплетен.

– В Honey Biscuit Café в воскресенье будет барбекю, а в Booze and Brews – караоке-вечер, – хихикнула она, перелистывая страницу. – Ооо, и каждое воскресенье устраивают сплав по реке. Если хочешь – можно попробовать завтра.

– Уже записала нас. Я мечтала выбраться на реку.

– Ну ладно. Но ты помнишь, как мы пробовали пару лет назад – это же капец какой физический труд, – простонала она.

Я рассмеялась, а она продолжила листать газету.

– Вот оно! Taylor Tea, – пропела она. – Автор – аноним. Прямо Сплетница в реальной жизни. Готова?

Я прикрыла глаза, начинаю было дремать:

– А у меня есть выбор?

– Ну что, розочки, пора «пролить чаек» (сленг – рассказать сплетни) в Роузвуд-Ривер, – начала зачитывать Лулу, и я слышала, как в ее голосе зазвенело возбуждение. – Похоже, золотая парочка Роузвуд-Ривер, чьи имена мы, конечно, не называем… Ну вы поняли – вместе с тех пор, как были в средней школе, а потом их застукали за ночным купанием в бассейне мистера Хэнсона, подмиг-подмиг… Так вот, кажется, свадьбе не бывать. По слухам, наш жених был пойман с «опущенными штанами» на мальчишнике в городе. Но у Taylor Tea повсюду есть свои глаза, и, как говорится, нашей невесте кто-то прислал очень компрометирующие фото с того самого вечера. Надежные источники сообщают, что она собрала вещи и на этой неделе выехала из их дома. Более того, вчера вечером «брошенную невесту» видели в Booze and Brews – она выпила парочку коктейлей и тесно пританцовывала рядом с одним из братьев Чедвиков. Имя мы, конечно, тоже не скажем. Неплохой способ забыться, не правда ли, дамы?

Лулу сделала паузу, а я приоткрыла один глаз, щурясь от солнца:

– Это же золото! Сплетница на деревенский манер.

Я рассмеялась:

– Там написано, кто из Чедвиков?

Зачем мне это? Какая разница, был ли это Истон?

Тогда почему я уже села прямо и выхватила газету у нее из рук?

Я продолжила читать:

– «Вы же знаете, эти Чедвики любят подать в суд, так что мы проявим благоразумие и не будем указывать, кто именно приютил брошенную невесту прошлой ночью. Скажем только, что он – настоящая акула в зале суда. Дадим волю вашей фантазии».

Я покачала головой, не веря глазам:

– Как они вообще умудряются печатать такое? Это же явно Истон. Он же адвокат.

– Свобода слова. Вторая поправка, – отозвалась она, дотянувшись до сырной тарелки и закинув в рот виноградину.

– Вторая – это про оружие. Первая – про свободу слова.

– Ах, ты у нас зануда по деталям, – рассмеялась Лулу. – Хотя, держу пари, некоторые местные фермеры в Роузвуд-Ривер носят с собой не только стволы.

Я закатила глаза и расхохоталась.

Было так приятно, что Лулу здесь.

Может, это из-за того, что рядом моя лучшая подруга, может – потому что день у бассейна был таким расслабленным, а может – потому что за эту неделю я наконец начала чувствовать себя уверенно в офисе.

Но Роузвуд-Ривер начал ощущаться как дом.

А я уже давно не чувствовала себя дома.