Текст книги "Укради мое сердце (ЛП)"

Автор книги: Лора Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Лора Павлов
Укради мое сердце

Иногда бурю невозможно обойти стороной.

Иногда остается только распахнуть дверь и пройти сквозь нее.

1

Истон

– Привет, Истон, – Лэйни одарила меня улыбкой шестнадцатилетней девчонки, у которой единственная забота – дождаться конца смены и рвануть к реке, чтобы встретиться с друзьями.

– Утро доброе, – сказал я и дважды постучал по стойке в Роузвуд Брю. – Айс мокко, высокий, пожалуйста.

– Знаешь, у нас сегодня акция на Taylor Tea. Один покупаешь – второй в подарок.

– Останусь при своем. Вообще, удивлен, что вы назвали напиток в честь этой дурацкой рубрики Taylor Tea. По-моему, это полный бред – то, что газета Rosewood River Review, наше местное издание, запустила анонимную колонку сплетен под этим названием. И теперь весь город сходит с ума, будто это лучшее, что они когда-либо читали – хотя на деле это просто куча ерунды, поданная под видом милых провинциальных новостей.

Газета принадлежала семье Тейлор, и большинство жителей были уверены, что колонку пишет их дочка – Эмилия Тейлор. Впрочем, меня уже ничего не удивит.

– Да ты что! Говорят, сегодня в твоей юридической конторе новая девушка выходит на работу. А знаешь, откуда я это узнала? Из Taylor Tea. – Она пискнула так громко, что я поморщился. Слишком громко для семи утра. – Все обожают быть в курсе событий. Это лучшее, что случалось с Роузвуд-Ривер за долгое время.

– Интересно, особенно учитывая, что у нас открылся новый медицинский центр, расширилась юридическая контора и появился первоклассный ветеринарный госпиталь. И ты считаешь, что лучшим стало это? Ты же понимаешь, что это все – сплетни? – Я поднял бровь, пока она наливала кофе в стакан со льдом.

– Эм... да. Именно поэтому мы это и любим. Все мои подружки читают эту колонку, хотя ничего, кроме школьных заданий, в руки не брали уже годами. Мы с нетерпением ждем ее каждую субботу.

Если это и есть представление о чтении, значит, мир катится к черту.

Я взял стакан и полез за деньгами.

– Лэйни, в мире полно куда более интересных вещей, чем сплетни о Роузвуд-Ривер. Ты ведь помнишь, что первая колонка была про свадебный кошмар Эмерсон? Тебе кажется, это то, что всем нужно было прочитать?

Моя сестра-близнец чуть было не вышла замуж за идиота, и я был только рад, что она в итоге отменила свадьбу. Сейчас она была помолвлена с Нэшем Хартом из Магнолия-Фоллс, и все сложилось как надо. Но это еще не повод выносить ее боль на страницы газеты, чтобы весь город это обсуждал.

Это была ее личная жизнь, черт побери.

– Слушай, в наш век соцсетей все равно все становится достоянием общественности. Все бы и так узнали, что свадьбу отменили – они же полгорода позвали. Все только об этом и говорили. А так – это хотя бы локальные новости, – она задумалась, подбирая слова, а я едва сдержался, чтобы не сорваться и не сказать ей, какая это глупая отмазка. Я вообще-то юрист, мать его, я знаю, как выглядит нормальный аргумент, и это было явно не он. – Подумай, Истон. Если бы не напечатали ту горячую новость о том, что свадьба отменена, Эмерсон, может, и не уехала бы. А значит, не встретила бы Нэша и не стала бы мамой маленького Катлера.

Да уж. Они еще и статью написали про то, как моя сестра нашла любовь после разбитого сердца.

– Это чушь, и ты это знаешь. У людей должно быть право на личную жизнь. У газеты Тейлоров хорошая репутация – пусть бы такой и оставалась, – я бросил пару баксов в банку для чаевых и повернулся к выходу.

– А откуда, по-твоему, я знаю, что Хенли Холлоуэй только что переехала в город? – крикнула она мне вслед и опять расхохоталась, будто это была сенсация века.

Я толкнул дверь плечом и оглянулся на нее в последний раз:

– Есть вещи поинтереснее, чем приезд нового юриста в город. Будь нормальным подростком, веселись с подругами и перестань читать этот мусор.

Она снова захихикала и кивнула, а я дал двери закрыться и зашагал к офису, что был в паре кварталов.

У нас было два офиса, и я руководил местным отделением, что, в общем-то, устраивало всех – многим сотрудникам было проще жить рядом с Роузвуд-Ривер, чем ежедневно мотаться в город. Мы находились всего в тридцати минутах езды от Сан-Франциско, и я ездил туда, когда нужно было выступать в суде, но предпочитал работать здесь, в филиале.

Я свернул за угол и посмотрел на большое кирпичное здание, в которое удалось уговорить партнеров вложиться при расширении. Вывеска над дверью каждый день напоминала мне, зачем я вкалываю.

Холлоуэй, Джонс и Уотерман

Наша фирма – одна из самых старейших юридических контор в штате Калифорния. Меня взял на работу Чарльз Холлоуэй четыре года назад. Я рвался сюда изо всех сил – попасть в такую престижную фирму было непросто. Я стал самым молодым юристом, когда-либо нанятым ими. По крайней мере, до сегодняшнего дня. Дочь Чарльза, Хенли Холлоуэй, как раз сегодня выходит на работу – только что окончила юридический факультет.

Мне поручили быть ее наставником, что по сути означало – пригляд за дочкой босса. Она окончила Гарвардскую школу права несколько месяцев назад. Да, это был Гарвард, но, скорее всего, она проскочила туда как наследница: ее прадед, дед и отец все учились там. А все лето она провела с матерью на юге Франции, наслаждаясь жизнью без забот.

Потому что именно так все и происходит, когда у тебя богатенький папаша, который заранее припас тебе место в фирме. Эта должность досталась ей по праву рождения, а не благодаря заслугам. И вот от этого у меня реально закипала кровь.

Я был полон решимости добиться, чтобы мое имя тоже красовалось на табличке у входа:

Холлоуэй, Джонс, Уотерман и Чедвик.

А эта маленькая принцесса – последнее препятствие на моем пути. Мое финальное задание. Взять ее под крыло. Показать, как тут все устроено. Дать ей поработать в тени несколько месяцев, чтобы поняла, как надо.

Да, я был самоуверенным ублюдком, без сомнений. Но у меня были все основания – я показывал результаты. И не собирался извиняться за то, что знал: в своем деле я лучший. Я умел выигрывать дела и не останавливался, пока каждый присяжный не начинал думать так же, как я.

Когда я завернул за угол, звуковой сигнал тревоги заставил меня прибавить шаг.

Я распахнул дверь в здание и тут же увидел спину женщины в обтягивающей розовой юбке и пиджаке в тон. Светлые волны волос спадали ей на спину. Мой взгляд скользнул вниз – стройные загорелые ноги, туфли телесного цвета. Она судорожно вбивала код в охранную панель и при этом пыталась перекричать оглушительный вой сирены.

– Прекрати! Господи! Пожалуйста, остановись! – завизжала она.

Да чтоб тебя…

– Отойди. – Я шагнул к ней, и она от неожиданности вздрогнула и уступила мне место.

Я быстро ввел код, и сигнализация тут же смолкла.

– Простите! Просто... э-э… Папа явно дал мне неправильный код, – пробормотала она, качая головой. Ее сапфирово-синие глаза встретились с моими. Кожа безупречная, даже несмотря на практически полное отсутствие макияжа, а полные розовые губы чуть изогнулись в вымученной улыбке.

Она была потрясающей. Я видел ее на фотографиях, так что примерно ожидал. Но вживую... возможно, это была самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

А значит, в офисе от нее будет чертовски сложно отвлекаться.

– Обычно ты считаешь нормой приходить раньше своего начальника в первый же рабочий день?

– Моего начальника? – Она вскинула бровь и усмехнулась, будто это была отличная шутка.

– Я руковожу этим офисом, если тебе не сообщили. Может, твоя фамилия и Холлоуэй, но ты здесь новенькая. И пусть тебе достался шикарный кабинет – это не отменяет того, что ты подчиняешься мне. – Ее отец сам сказал мне обращаться с ней как с обычным сотрудником, хотя сам вряд ли собирался следовать этому принципу.

– Я бы предпочла слово «наставник», а не «начальник». – Она гордо вскинула подбородок.

– А я бы предпочел начинать день не с вопля сирены у себя в ушах.

– Больше не повторится. Сегодня получу от вас правильный код, – вздохнула она.

Я прошел внутрь, показал ей комнату отдыха, а потом махнул в сторону коридора:

– Твой кабинет – в самом конце. Устраивайся. Через полчаса жду у себя.

– До встречи.

Она бодро зашагала по коридору, а я развернулся и пошёл в другую сторону, к себе.

Швырнул портфель на стол, включил ноутбук и запустил монитор. Потом направился обратно в комнату отдыха, чтобы долить кофе. Моя помощница Рози сегодня должна была прийти попозже – у нее была запись ко врачу. А так-то она баловала меня. Наверное, лучшая помощница на свете. Без нее я, по сути, работать не мог. Но сегодня кофе мне придется наливать самому.

Я свернул за угол – и в следующее мгновение кипяток плеснулся мне на грудь, а Хенли Холлоуэй издала такой визг, что у меня заложило уши.

Мать твою.

Я отпрянул назад, отдергивая рубашку от груди – кожа горела, будто по ней прошлись утюгом.

– Господи! – воскликнула она, пока я стремительно шел мимо. – Я хотела принести вам кофе в знак извинения за сигнализацию...

Я бросил пиджак на стул и поспешил к раковине, на ходу расстегивая рубашку. В той чашке, похоже, был не кофе, а расплавленная лава – она жгла до костей.

Я схватил полотенце, намочил его холодной водой и прижал к коже.

– Знаешь что... лучше не делай мне никаких одолжений. Просто делай, черт возьми, свою работу, – прошипел я. Получилось резче, чем я хотел, но кожа горела, как в аду.

– Могу и просто работать.

– Ну, хотелось бы, особенно с дипломом Гарварда, – бросил я, выключая воду. – Мне надо переодеться. Увидимся у меня в кабинете в назначенное время.

Она кивнула и ушла.

Скорее всего, я задел ее чувства. И прекрасно. Эта профессия – не из легких. В этой фирме тоже сладко не бывает. Когда я только пришёл сюда, никто меня за руку не водил и ей я делать поблажек не собирался.

Да у нее уже есть личный кабинет – все сотрудники это заметят.

Карвер Томас только недавно перебрался в отдельную комнату – спустя два года упорной работы. Джоуи Баркер, такой же младший юрист, как и Хенли, спустя девять месяцев после найма всё ещё сидит в общем зале с остальными.

А она получает особое отношение с самого старта.

И день уже пошел наперекосяк.

Сначала она включила сигнализацию. Потом обожгла меня до волдырей. И все это – еще до половины восьмого утра.

Эта женщина будет моей тенью на ближайшие шесть месяцев, и я уже на взводе.

А это – очень плохой знак.

2

Хенли

Я пошла в туалет, чтобы смыть с рук кофе. Не стоит удивляться, что папа нанял такого надменного козла, чтобы тот возглавил офис. Истон был явно раздражен тем, что я включила сигнализацию, а потом ещё и облила его горячим кофе. Будто я все это нарочно устроила!

Ну что ж, отличное начало, Хенли.

Я пыталась извиниться за сигнализацию – он тут же сорвался на крик. С кофе получилось еще хуже, но я ведь и за это извинилась. Неужели обязательно было реагировать так грубо?

Я была унижена. Конечно, мне хотелось начать этот день по-другому. Я думала, что работа в этом офисе, а не в городском, где руководит мой отец, даст мне шанс проявить себя.

Очевидно, моя фамилия прибыла раньше меня – она ведь написана прямо на двери. Я дочь Чарльза Холлоуэя, и вполне понятно, что в этом здании уже есть люди, которым я не нравлюсь.

Я понимаю.

Рождение в определенной семье может быть и благословением, и проклятием.

Я родилась в семье с абсурдным уровнем достатка. Училась в лучших школах, объездила весь мир, у меня было все, о чем можно мечтать. И, конечно, это автоматически делает меня в глазах окружающих избалованной девчонкой.

Но в моей истории есть нечто большее. Гораздо большее.

Я вкладывалась по полной во все, чем бы ни занималась, сколько себя помню. Я всегда была круглой отличницей, а недавно закончила Гарвардскую школу права первой в выпуске. И это никак не связано с моей фамилией.

Я играла за университетскую сборную по теннису на бакалавриате и даже подумывала о профессиональной карьере.

Смысл в том, что я заслужила свое место.

Но мало кто это учитывает.

Сегодня я вошла в эту дверь с огромкой мишенью на спине. Именно поэтому я серьезно раздумывала остаться на восточном побережье и устроиться в фирму, на здании которой не красовалась бы моя фамилия.

Но мой отец и дед мечтали, что однажды я возглавлю эту компанию, которую они построили с нуля. И я не собиралась отступать только из-за того, что люди будут судить меня или считать, что мне всё досталось просто так.

Мне придется доказать, что это не так.

Да, начало вышло не лучшим, но я была полна решимости показать Истону Чедвику, что я вовсе не обуза. Мне есть что предложить. И мне просто нужно немного времени, чтобы он это понял.

С самодовольными ублюдками, вроде Истона, я уже сталкивалась.

Он должен был быть коллегой и наставником. Да, он старше, у него гораздо больше опыта. Но это не повод вести себя так, будто я беспомощная стажерка.

Во время стажировок я работала с одними из лучших юристов в стране. Мне не нужен нянь.

А именно так он себя и вел.

На самом деле я даже радовалась, что буду работать с Истон Чедвиком. У него была репутация высокомерного типа, но она была вполне заслуженной, если взглянуть на его достижения.

А я, конечно, взглянула.

Я читала о его делах и действительно восхищалась тем, чего он добился в таком возрасте.

Но в конечном счете я здесь, чтобы делать свою работу. Если его это не устраивает – пусть передаст меня кому-нибудь другому. Или просто оставит в покое.

Я девочка со стержнем. Я умею постоять за себя. Я умею делать свою работу. И я умею выигрывать дела.

Я уставилась в зеркало и дала себе немую установку:

Ты справишься. Ты заслужила это. Ты впахивала не зря. Подними голову и соберись.

Я повторяла себе это еще со старших классов школы.

Глубоко вздохнув, я зашла в кабинет, взяла блокнот и ручку и направилась к кабинету Истона.

Постучала. Он рявкнул, чтобы я входила.

Я приоткрыла дверь, и он махнул рукой – садись напротив.

Кабинет у него был большой. Гораздо больше моего, слава богу. Я не просила отдельный офис – это папа настоял.

Мы с папой всегда были близки, хотя он всю жизнь был трудоголиком. Подарки – это его способ выражать любовь. А вот с временем у него всегда было туго. Поэтому я особенно дорожила теми моментами, что мы проводили вместе. Когда я была маленькой, наши воскресные утренники были священны. Это было наше личное время. Я обожала воскресенья до самой школы-интерната.

Я отогнала воспоминания.

Села и отметила, что теперь на Истоне новая белоснежная рубашка. Без кофейных пятен.

– У вас запасная лежит прямо в офисе? – спросила я, пытаясь разрядить обстановку.

– Да. Ты не первая, кого я застал врасплох, – ответил он сухо, без тени эмоций.

– Не сказала бы, что вы меня застали врасплох, – я попыталась скрыть раздражение, вызванное его намеком. – Мы просто… столкнулись друг с другом.

Он уставился в монитор, прежде чем поднять взгляд.

– Это комната отдыха. Не стоит удивляться, что люди туда заходят.

– Могу оплатить химчистку вашей рубашки – в качестве мирного жеста? – предложила я. Это была моя оливковая ветвь. Один раз – и дальше он сам решает, начнем мы с чистого листа или нет. Мы ведь все равно будем работать вместе, какой смысл начинать с вражды?

Он сузил глаза:

– Лучше просто сосредоточься на своей работе.

– Ради этого я и здесь, – я прокашлялась.

– Отлично. У меня завал по делам. Посмотрим, стоил ли твой диплом Гарварда тех усилий.

Вот тебе и мирный жест.

Я шумно выдохнула, переплела пальцы и уставилась на них – костяшки побелели. Надо держаться профессионально. Я же хочу, чтобы все получилось.

– Послушайте, я понимаю. Для вас это обуза. Но я уверяю вас, я справлюсь с любой задачей, которую вы мне дадите. Диплом Гарварда мне не подкинули. Я его заработала.

Он приподнял бровь и кивнул:

– Твой отец ведь тоже учился в Гарварде? И дед?

Я сразу поняла, к чему он клонит, и закончила за него:

– Верно. И прадедушка тоже. У нас семейная традиция. Это общеизвестно. – Я посмотрела на него с вызовом, сдерживая голос, чтобы не дрожал. – Но если бы вы удосужились прочитать мое резюме, то знали бы, что я сдала вступительные экзамены на 180 баллов. И, поверьте, идеальный результат тоже помог мне попасть в Гарвард, а не только моя фамилия.

Его глаза удивленно расширились, он откинулся в кресле.

– Твой отец об этом не упомянул.

– Наверное, он подумал, что вы сами проведете исследование, особенно с вашей-то безупречной репутацией в зале суда. Но, похоже, вы сделали выводы, даже не удосужившись заглянуть дальше моей фамилии.

Он медленно кивнул, и в этот момент дверь открылась. Вошла женщина с кружкой кофе в руках.

– Доброе утро. Вы, должно быть, мисс Холлоуэй. Я Рози, помощница Истона.

Ей было, наверное, под сорок, короткие темные волосы аккуратно подстрижены каре чуть ниже ушей.

– Да, я Хенли. Очень приятно, – я протянула руку, когда она поставила кофе на стол Истона. Она пожала мою руку.

– Хотите кофе?

Я бросила взгляд на Истона – он приподнял бровь, явно полагая, что держать горячую кружку в его присутствии – плохая идея.

– Спасибо, не нужно. Я пришла рано и уже получила свою дозу кофеина. Но все равно спасибо за предложение.

– Конечно. Если что-то понадобится – дайте знать.

– У Хенли уже есть собственный кабинет. Административного помощника в первый день она точно не получит, – процедил Истон, и Рози подняла бровь. Я заметила ее вопросительный взгляд, прежде чем она вышла.

Значит, не всегда он бывает таким козлом.

Наверное, весь этот мерзкий тон приберег исключительно для меня.

Когда дверь закрылась, он бросил на стол передо мной стопку папок.

– Займись этим. Дела не крупные, но это неважно. Мы хотим выигрывать все – и большие, и мелкие. Так что начнёшь с этих. Разберись, что к чему, и представишь мне итоги за обедом.

Я опустила взгляд на четыре дела в руках. Он правда ожидал, что я проработаю все это до обеда?

– Без проблем, – ответила я, сжав зубы и поднявшись.

– Хенли, – рявкнул он, когда я уже тянулась к дверной ручке. Я обернулась.

– Да?

– Я не пытался быть мудаком, когда сказал, что ты не можешь обращаться к Рози. Я, между прочим, пытался тебе помочь.

Я отняла руку от ручки и уставилась на него:

– Помочь?

– Именно.

– В каком месте? Там, где вы сказали, что я попала в юрфак только из-за фамилии? Или там, где вы намекнули, что и работу мне дали по блату? Или когда вели себя так, будто я вообще не способна справиться со своими обязанностями?

– Во всех, принцесса. – Он откинулся в кресле, темные волосы чуть длиннее спереди, коротко подстрижены по бокам. Его глаза – насыщенно-серые и пронзительные. Я невольно посмотрела ниже, на ткань рубашки, натянутую на его мускулистых руках, и старалась не вспоминать, как минут десять назад он расстегнул рубашку и приложил холодное полотенце к прессу. – Слушай, если я так думаю, можешь не сомневаться – все так думают. А если ты еще и станешь пользоваться помощью Рози, то станешь еще менее симпатичной, чем уже кажешься.

– То есть ты хочешь сказать, что все меня ненавидят, даже не познакомившись?

Он пожал плечами:

– Дочка босса приезжает в город, покупает дом на реке, получает угловой кабинет и требует личного помощника? Ты самая младшая из всех, кого нанимали в эту фирму. Ни с кем другим такого бы не случилось.

– Я всего на год младше тебя в момент, когда тебя наняли.

– Ага. А я в свой первый год сидел в общем зале и вкалывал как проклятый. У меня не было ни кабинета, ни помощницы. Но меня все равно ненавидели – за то, что я был молодой. За то, что был умнее других. Так что я просто опустил голову и работал. Работал упорно и заработал себе имя. И уж точно не «Холлоуэй». Так что да, тебе придется попотеть.

– Я не могу изменить свою фамилию, – я прикусила губу, стараясь не поддаться эмоциям, пока проглатывала подступивший к горлу ком.

– Я в курсе. Так что если хочешь, чтобы у тебя что-то получилось – больше никаких поблажек. За это тебя и будут ненавидеть. Пусть за тебя говорит твоя работа. Если ты действительно такая умная, как говоришь, проблем не будет. А дел я тебе подкинул достаточно – так что начинай доказывать прямо сейчас, – он потянулся за кофе.

Самодовольный осел.

– Без проблем, мистер Чедвик, – бросила я и вышла из кабинета.

– Лает он громче, чем кусается, – прошептала Рози. – Но если скажешь, что это я сказала, я все отрицаю.

– Ни слова не скажу, – я остановилась у ее стола и оглянулась, чтобы убедиться, что плотно закрыла дверь в его кабинет. – Эй, один из тех кубиков свободен?

Она проследила за моим взглядом в сторону общего зала, где выстроились три ряда рабочих мест.

– Да, два в конце пустуют, – она приподняла бровь с любопытством.

– Отлично. Обустроюсь там. Мне не нужен кабинет. Мне просто нужен стол, чтобы поставить ноутбук.

– Ты мне уже нравишься, – усмехнулась Рози.

– Значит, ты первая сегодня. Надеюсь, остальные успеют составить обо мне мнение до того, как решат, что я исчадие ада. Как это уже сделал мой наставник.

– С остальными проблем не будет. А вот Истон – самый трудный случай. Его же не зря прозвали «акулой».

– Акулой? – простонала я.

– Угу. Его так зовут. Потому что он пашет больше всех, никогда не отступает и всегда находит слабое место. Именно так он выигрывает дела.

– Прекрасно. Парень, которому я подчиняюсь, – «акула», – я покачала головой. – У него что, эго еще не трещит от того, как оно раздулось?

– Ты даже не представляешь, – рассмеялась она. – Но под всей этой суровостью он действительно хороший человек. Если выдержишь под его началом – он сделает из тебя лучшую. Потому что с ним иначе нельзя.

Я кивнула:

– Отлично. У меня высокий болевой порог. Пусть измывается сколько угодно – я никуда не уйду.

– Пристегни ремни. Он точно устроит тебе проверку.

– Принято. Спасибо за предупреждение. Пойду заберу свои вещи и устроюсь здесь.

– Похоже, ты не ищешь легких путей, – сказала она и сделала глоток кофе.

– Всегда, – ответила я.

И это была чистая правда.

Невыносимый начальник – всего лишь очередная преграда.

Истон Чедвик меня не выжмет.

Я докажу ему, что моя фамилия не имеет никакого отношения к тому, почему я здесь.