Текст книги "Один прекрасный день"

Автор книги: Лора Патрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Поначалу дела шли неважно. Но я взял ссуду в банке и вложил в один торговый центр, что принесло солидный доход. На эти деньги я основал свою собственную компанию по торговле недвижимостью, но шесть лет назад у меня случился сердечный приступ, и я надолго выбыл из строя...

– Сердечный приступ? – встревожилась Джин.

Казалось, Эдди заметил эту тревогу на лице дочери и как-то откликнулся на нее.

– Теперь все в порядке, – сказал он более мягко. – Сейчас я чувствую себя хорошо. Доктора говорят, что, если буду следить за собой, то ничего страшного не случится.

– А как... как поживает Саймон? – Джин помнила брата маленьким мальчиком, хотя и понимала, что сейчас он сильно отличается от того вихрастого четырехлетнего малыша, каким был в то время, в гостиной не было никаких фотографий. Ни на стенах, ни на столе, ни одной.

На этот раз Эдди ответил живее:

– У Саймона все хорошо. Он женился, живет в Санфорде. Мы навестили его несколько месяцев назад. Его жена тогда родила девочку.

Эдди улыбнулся, и у Джин навернулись слезы на глаза от этой его улыбки: так отец улыбался, когда она была ребенком. Почему, ну почему он тогда ушел?

– Все готово! – Сара вошла в гостиную с большим подносом. Она поставила его на круглый кофейный столик перед софой и начала разливать по чашечкам ароматный дымящийся кофе. – А где ты живешь, Вирджиния?

– Я... Мы живем в Мантео. – Джин взяла было чашечку, которую ей подали, но, обнаружив, что руки ее все еще дрожат от волнения, поставила обратно. – Майкл работает психологом-воспитателем в школе, а я... почтальоном. Но в этом году начну, наверное, преподавать на курсах французского языка.

– Ты знаешь французский? Замечательно. А где ты училась ему?

– В Беркли, в Калифорнийском университете, – сказала Джин и бросила робкий взгляд на отца. Он внимательно слушал, хотя и глядел чуть в сторону.

– Это великолепно! – искренне одобрила Сара.

– Вот я и решила преподавать, – тихо пробормотала Джин, стараясь так поднести чашку с кофе ко рту, чтобы не пролить содержимое.

– И правильно сделала, – поддержала Сара. Она вздохнула и посмотрела на Эдди, потом перевела взгляд на Майкла: – А знаете что, Майкл, пойдемте, я покажу вам наш внутренний дворик. А Эда и Джин мы оставим вдвоем.

Он не возражал. Но, прежде чем встать, поискал глазами взгляд Джин и, лишь когда она улыбнулась, показывая, что у нее все в порядке, поднялся и последовал за Сарой.

– Сара, как всегда, старается быть деликатной, – смущенно произнес Эдди, когда они с Джин остались одни.

– Она очень милая, – ответила Джин.

– Да, это так. Мы вместе уже пять лет. Она очень добра ко мне. – Эдди говорил так, словно каждое слово требовало от него неимоверных физических усилий. – Я рад, что ты приехала, Вирджиния, – наконец выдавил он из себя. – У тебя хватило смелости, которой мне недоставало.

– Я не уверена, что именно смелость привела меня сюда, – ответила она, не находя в себе ни крупицы гнева против этого человека, который так страдал на ее глазах. – Это была необходимость. Если бы я не встретила Майкла, я бы, возможно, и сейчас продолжала жить как жила.

– А как ты жила?

– В одиночестве, и я все время переезжала с места на место, как только чувствовала, что начинаю приживаться... С Майклом было иначе. Я полюбила, прежде чем смогла покинуть его, а когда попыталась убежать, то... не смогла.

– Он звонил мне, когда искал тебя.

– Я знаю.

– Ты вернулась к нему?

– Да. Мы собираемся пожениться.

Лицо Эдди потеплело.

– Я рад. По-моему, он прекрасный человек.

– Да, конечно. Он заставил меня многое понять, на многое взглянуть по-новому. И я поняла, что должна увидеть тебя, хотя и не была уверена, что ты хочешь этого.

Эдди глубоко вздохнул и опустил глаза в чашку с кофе.

– Я понимаю. Прости меня, Вирджиния. Я был не слишком долго твоим отцом.

– Но все же был. Семь лет, по крайней мере.

– Да... А потом я уехал. – Эти слова повисли в воздухе.

– Почему? – вдруг спросила Джин, и в голосе ее прозвучала боль. – Почему ты уехал? Я так и не смогла этого понять. Я тысячи раз спрашивала об этом себя, но так и не смогла найти ответа.

Эдди осторожно взглянул на нее.

– А мать разве не рассказывала тебе?

– Она ничего не говорила. Поначалу, когда это случилось, она была слишком расстроена, а потом... потом я боялась задать вопрос из опасения, что выведу ее из равновесия. Я старалась успокоить ее, облегчить ее горе. Когда же я стала постарше и осмелилась задать этот вопрос, она просто покачала головой и отвела глаза. Она так и не стала прежней... после твоего ухода. Если бы в медицинском заключении не значилось другое, я бы поклялась, что она умерла от разрыва сердца.

Эдди тяжело вздохнул.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить столько горя, – пробормотал он.

– Что сделано, то сделано, – быстро сказала Джин, стараясь по возможности смягчить свой тон. – Но мне необходимо знать причину твоего ухода. Я собираюсь сама выйти замуж. И хочу знать, что именно разбило брак моих родителей с такой безнадежностью, что они даже никогда больше не видели друг друга.

Со страдальческим выражением лица Эдди невидящим взглядом уставился в окно. Затем повернул голову и усилием воли заставил себя прямо взглянуть в лицо дочери.

– Если сказать одним словом... гордость. Глупая, упрямая гордость. Твоя мать и я, мы оба были очень своенравными и упрямыми людьми. Мы любили очень эгоистично, и к тому же у нас были совершенно разные понятия о жизни. К несчастью, мы поняли это, когда было уже слишком поздно. – Он помолчал, поднеся чашку кофе к губам. Но, задумавшись, точно забыл про нее. – В те годы было не принято, чтобы мужчина и женщина просто жили вместе, не вступая в брак. Когда любовь захлестнула нас, мы подумали, что должны пожениться.

Он сделал маленький глоток кофе, и Джин заметила, что и его рука дрожит.

– Твоя мать мечтала о роскошной жизни в большом городе. Она воображала себе огромный дом, дорогие автомобили, заграничные путешествия и модные наряды. Я же вырос в сельской местности. Но я хотел, чтобы ее мечты стали и моими. Когда я увидел, как она несчастна после нескольких лет нашего брака, я нашел хорошую работу. Однако денег не хватало, чтобы купить приличный дом в престижном месте. Мы с матерью начали ссориться. Сначала по пустякам, потом все по более серьезным поводам. Ее раздирало честолюбие, которого мне недоставало. С годами я начал противиться этому. Моей единственной радостью были ты и Саймон. Все остальное было тяжким бременем, особенно мои отношения с вашей матерью.

– Я даже не подозревала о ваших разногласиях...

– Развод – единственное, что мы с ней могли сделать, чтобы уберечь вас, детей, от того ада, в котором сами жили.

Последовало недолгое молчание.

– А из-за чего в конце концов произошел разрыв?

– Я решил переехать в тихое уединенное место. Я уже ненавидел свою работу, ненавидел окружавших меня людей. У меня даже повысилось кровяное давление и начало барахлить сердце. Я знал, что твоя мать будет сопротивляться переезду, но надеялся, что мы сможем восстановить отношения, хотя бы ради спокойствия детей. – Он сделал короткую паузу. – Но мать не захотела сделать даже попытку понять меня. Она была в бешенстве, обвиняла во всяких ужасных вещах. Прожив так долго на грани срыва, на сей раз я не уступил. Я отдал ей дом, машину, все, что у нас было, и покинул ее.

Голос его пресекся, и он опять замолчал. Джин многое уже поняла. Но все еще оставался вопрос о детях, о причинах столь полного и совершенного отделения матери от сына, а дочери от отца.

– Тяжелее всего для меня было расстаться с тобой, Вирджиния, – сказал Эдди, вновь взяв себя в руки. – Поначалу твоя мать настаивала, что оставит у себя вас обоих: тебя и Саймона. С этим я не мог согласиться: вы были моей отрадой. Я хотел забрать вас обоих. Но она заявила, что подаст в суд, и я понимал, что она может выиграть. Тогда я пригрозил, что потребую половину нашего имущества. Я знал, что она этого страшно боится. – Пытаясь взять себя в руки, он на секунду закрыл лицо ладонями, А когда вновь заговорил, то в каждом слове сквозило оправдание. – Непросто было принять это решение. Но в тот момент оно казалось единственно разумным. Дочь должна была остаться с матерью, а сын с отцом.

У Джин в голове не укладывалось то, что он сейчас ей сказал. Было что-то холодное и жестокое в этом.

– Вот как? – усмехнувшись, сказала она. – Действительно, мудрое решение, ничего не скажешь! Но неужели вы оба не захотели пересмотреть его через какое-то время, когда успокоились и остыли?

Отец пожал плечами, но не смог встретиться с ее взглядом.

– Насчет твоей матери я не знаю. Я никогда не видел ее после нашего разрыва. Что же касается меня, то да, я, конечно, остыл, успокоился. Но был еще и вопрос гордости. С Саймоном мы жили в старом доме, доставшемся мне от родителей, я был беден и изо всех сил старался свести концы с концами. Я не хотел, я не мог в тот момент поехать и унижаться перед ней.

Он поднял глаза и тяжело вздохнул.

– Сам удивляюсь, что все еще чувствую обиду, – проговорил он более спокойно. – Думал, все уже забылось. Несмотря на то, что твоя мать причинила мне много страданий, она не была мне безразлична, я все-таки любил ее. Со временем я приспособился жить без нее. Я привык быть для Саймона единственным. Но всегда оставалась боль от разлуки с тобой, оттого что я не знал, где ты была, кем ты стала...

Джин не могла больше сдерживаться. Она должна была узнать всю правду, всю до конца.

– Но ты ведь знал, что она умерла. Неужели ты не захотел меня видеть и после?

Выражение, которое появилось на лице Эдди, было почти трагическим – оно было полно мольбы.

– О, я хотел забрать тебя, Вирджиния! Все время меня не оставляла мысль об этом. Но до того как умерла мать, мне мешала гордость. А после ее смерти я получил известие от се кузины с мужем, что твоя мать назначила их законными опекунами и что они не видят никакой причины для нашего воссоединения.

– И ты ни разу не попытался увидеться со мной?!

– Нет, Вирджиния, не попытался.

– Почему же?! – вскричала она, вне себя от гнева и смятения.

Эдди был более спокоен, чем она. Но глубокая печаль, казалось, состарила его лет на десять.

– Я боялся. Письмо, которое прислали они, совсем не обнадеживало. Там говорилось, что ты не хочешь видеть меня, что ты еще не успокоилась от переживаний, вызванных болезнью и смертью матери. В нем было написано, что мое появление только расстроит тебя. А так же что ты ненавидишь меня и считаешь главной причиной смерти матери. Я мучился, страдал, но так и не решился приехать. В конце концов я просто боялся. Саймон уже привык, что мы жили вдвоем, и не вспоминал о матери. Мне казалось, что ты тоже уже забыла меня, и будет лучше тебе так и остаться с опекунами. А они требовали, чтобы я никак не проявлял себя, возвращали все чеки, которые я посылал. В конце концов я решил, что тебе будет лучше без меня, что давно уже стал тебе безразличен.

– Неправда, – сказала Джин, чуть не плача. – Я никогда не чувствовала по отношению к тебе злобы. Я никогда не заикалась, что не хочу видеть тебя. Они тебя просто обманули. – Она ощутила в душе гнев против этих людей, которые, лишив ее отцовской любви, ничего не дали ей взамен. – Мне было очень тяжело без родителей. И с этим чувством я живу до сих пор.

– Мне очень жаль, девочка моя, – хрипло проговорил Эдди. – Мне очень жаль. – Потянувшись к Джин, он слегка заколебался, но все же нерешительно взял ее за руку и слегка сжал холодные пальцы. – Ты получила полное право ненавидеть меня. За то, что я сделал... и за то, чего не сделал.

Впервые за много лет он коснулся ее. Джин ощутила тепло его пальцев и еще что-то, перед чем невозможно было устоять. Это была искренняя попытка восстановить их отношения, вернуть ей отцовскую любовь. И этот его жест глубоко тронул ее.

– Как я могу тебя ненавидеть? Ведь ты мой отец, – прошептала она. – И я никогда этого не забывала.

Эдди Хьюстон улыбнулся со слезами на глазах. И Джин почувствовала, что так же сильно, как и в детстве, любит его. Ведь это была прежняя родная отцовская улыбка, которую она всегда помнила, которую не могла забыть в течение двадцати долгих лет.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.