Текст книги "Один прекрасный день"

Автор книги: Лора Патрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Спасибо, – сказала она и, снова закрыв глаза, подставила лицо солнцу. Но тут же открыла их, когда теплая рука легла ей на живот.

– Тс-с, – прошептал он. – Все хорошо. Просто я не мог устоять. У тебя кожа такая гладкая.

Мышцы вдруг напряглись. Все в ней всколыхнулось от этого простого прикосновения руки к телу.

– Так дело не пойдет, – сказала она. – Иначе я уеду отсюда с бледным отпечатком твоей руки посредине моего живота.

С легким смешком он убрал руку.

– Хорошая мысль. Надо ею воспользоваться. Положи руку на меня, – предложил он, откинув голову в сторону и подгребая вод себя песок, чтобы лечь поудобнее.

А поскольку ей этого действительно хотелось, она перекатилась на бок и, опершись на локоть, пробежала ладонью по упругим выпуклостям его плеч.

– Очень приятно!

Засмеявшись, она принялась массировать ему спину. Его тело было крепким и теплым, касаться его было наслаждением.

– А у тебя красивая метка, – заметила она, дотронувшись кончиком пальца до ярко-коричневой родинки.

Он поежился.

– Я знаю. Там есть еще одна, на бедре.

Обнаружив еще одну родинку, она сделала то, чего так жаждала минутой раньше: провела пальцами вниз по его ногам, взъерошив блестящие волоски на чуть загорелой коже. Чувствуя себя смелой, как никогда, она дотронулась до левого бедра внизу, там, где кончались его плавки.

– А здесь ты совсем не загорел. Носишь слишком длинные шорты.

– Короче нельзя, – сказал он приглушенным голосом. – Это вызвало бы переполох в городе. Я думаю, что нужно следовать некоторым правилам приличия.

Джин отдернула руку.

– Очень жаль. – Она легла на живот, подперев подбородок ладонями. – Но ты прав, главное – приличия.

Майкл ухмыльнулся, повернув голову в ее сторону.

– Я имел в виду Монтео. А на пляже другое дело.

– На пляже еще хуже. Тут вокруг полно народу.

В самом деле, за несколько минут, пока они лежали на песке, их уже основательно потеснили. Две молодые парочки, явно разгоряченные ярким солнцем и присутствием друг друга, быстро побросав свои вещи, тут же, смеясь и толкаясь, побежали к воде.

– Молодежь веселится!

– Они не намного младше тебя.

Временами он ощущал себя стариком рядом с нею.

– Намного. Можешь мне поверить.

– Докажи.

– Девчонки хихикают. А я уже нет.

– О да! – кивнул Майкл, подавляя в себе желание громко расхохотаться. – Воплощенная зрелость.

Их лица были всего в нескольких дюймах друг от друга.

– У тебя хорошее настроение?

– Конечно. Сегодня прекрасное воскресенье.

– А что ты делала вчера вечером?

– Ужинала в ресторане.

– Ого!

– С моей подругой Кейт, – после многозначительной паузы добавила она. Теперь была ее очередь забавляться: Майкл становился просто очаровательным, когда начинал слегка ревновать. – Она художница, у нее здесь мастерская.

– Значит, вы вдвоем ездили ужинать?

– Ну да. Мы уже давно не виделись. А как ты? Чем ты занималась вчера вечером?

– Спал.

– С кем?

В ответ он щелкнул ее по голове.

– У тебя дерзкий язык. Ты знаешь об этом?

– Слышала иногда!

– Но очень соблазнительный... – Его взгляд сосредоточился на ее губах. Она провоцирующе облизнула их.

– Пошли. – Внезапно он вскочил и потянул ее за руку. – Пошли окунемся.

Миг спустя они уже плескались в волнах. Когда вода дошла им до пояса, Майкл отпустил ее руку и бросился в воду. Джин поплыла следом за ним, изо всей силы работая руками, пока не достигла места, где он, наконец, остановился и встал в воде.

– Ужасно холодная! – воскликнула она, погружаясь и снова выныривая, откинув голову назад, чтобы убрать волосы с глаз.

– Вот и хорошо, – прорычал он, хватая ее за руку и таща на глубину.

– Но мы утонем... – начала она, и ее руки обвились вокруг его шеи.

– Нет, не утонем. Ты ведь меня поддерживаешь.

– Но кто будет поддерживать меня? – заспорила она, хотя чувствовала плавные движения его ног, удерживающих на поверхности их обоих. Эти движения делались напряженнее, когда очередная волна тащила их вперед, а потом отбрасывала снова назад в поднимающем и опускающем ритме.

– Я, – пробормотал он, скользнув руками по ее бедрам, чтобы приподнять ее ноги и обвить их вокруг себя. – Вот этого я и хочу от тебя. Когда ты... – И, не кончив фразу, прильнул к ее губам. Но тут же следующая волна накрыла с головой их обоих.

Схватившись руками за затылок Майкла, когда их губы соединились. Джин всплыла, опираясь на него. Он протащил ее чуть дальше, пока его ноги не коснулись дна.

– Мне так приятно держать тебя на руках, – прошептал Майкл и поцеловал ее снова, руками поддерживая под ягодицы, чтобы ей легче было держать голову над водой.

Джин жадно глотнула воздух, когда он отпустил ее губы, и уткнулась лицом в его шею. Вода омывала их тела, перехлестывала через плечи, поднимая и опуская в такт движению волн.

– О, Майкл, – прошептала она.

– Нравится?

– О да.

– Я так много думал о тебе с прошлого уикэнда.

– Но ты же видел меня почти каждый день...

– Не так. Боже, ты меня сводишь с ума! Если бы мыс тобой были сейчас в более укромном месте...

Все внутри нее затрепетало.

– То что?

– Я бы...

– Продолжай.

Он нежно прикоснулся губами к ее ушной мочке:

– Ты хочешь, чтобы я сказал?

– Да, – прошептала она, толкаемая каким-то демоном, внезапно овладевшим ею.

Никогда в жизни не играла она в подобные игры и, наверное, перепугалась бы, будь они и в самом деле здесь одни. Но множество других людей плескалось неподалеку от них, и это придавало ей смелости.

Майкл тихо сказал ей на ухо:

– Если бы мы были в более укромном месте, я бы снял с тебя этот лифчик, чтобы чувствовать твою грудь у своего тела.

И он замолчал, прерывисто дыша.

– А потом?..

Он сжал ее ягодицы так, что она чуть не вскрикнула.

– Потом я бы снял с тебя эти трусики и...

Он скользнул рукой в нижнюю часть ее бикини, и она издала тихий стон. Обвитые вокруг его плеч, ее руки дрожали.

– Мне продолжать?..

Джин крепко зажмурила глаза, ощущая дразнящее движение его пальцев, она уже словно опьянела от желания.

– Да, – прошептала она на одном выдохе.

– А затем я снова прижал бы тебя к себе, обвив твоими ногами свои бедра так, как сейчас...

Она затаила дыхание.

– И я проник бы в тебя, Джин. Я был бы глубоко внутри тебя.

Его бедра двинулись, изображая, как бы он это сделал.

Сердце Джин бешено колотилось в груди. Сладкое, мучительное желание жгло ее, и тихий звук страсти вырвался из ее горла.

– О, Майкл, – прошептала она, возжелав всего того, что он нафантазировал.

Он отпустил ее только для того, чтобы сжать ее лицо в своих ладонях.

– Я хочу тебя, моя дорогая. Ты позволишь мне сделать это... потом?

Ее спасла от прямого ответа следующая большая волна. Подхваченная ею. Джин убрала ноги с его бедер. Но руки его крепко сжимали ее: он не собирался отпускать ее без ответа.

– Может быть.

Майкл чувствовал, что она уже колеблется. Значит, его тактика была правильной, хоть ему и трудно было сдерживать себя.

Он подтянул ее немного ближе к берегу, где она могла уже сама встать.

– Может быть, это значит – «когда я узнаю тебя лучше»?

Она лишь кивнула, показавшись ему такой беззащитной, такой уязвимой...

– Ничего не поделаешь, придется подождать. Представляешь, – он улыбнулся своей неповторимой улыбкой, – что за забавную сцену мы бы могли устроить! Течение унесло бы наши купальные костюмы, а мы бы догоняли их.

Джин не могла удержаться от смеха, вообразив эту картину. Она все еще дрожала от возбуждения, но, сделав несколько глубоких вздохов, успокоила себя. А Майкл вдруг нырнул и мощными гребками поплыл от берега. Понимая, что ему нужно время, чтобы успокоиться, она улыбнулась и погребла к берегу.

Она уже вытиралась полотенцем, когда он вернулся. Подняв взгляд, ободряюще улыбнулась. Он слегка запыхался, судорожно хватая воздух ртом.

– Все хорошо? – спросила она, когда дыхание его выровнялось.

– Да. – Он протянул руку и, запустив пальцы в ее мокрые волосы, отбросил их на плечо. – Я терпеливый. Я могу подождать.

Это прозвучало скорее как приказ самому себе. Но, в любом случае, она была довольна. Ей приходило на ум, что он может обидеться, решит, что она просто хочет подразнить его – такое с ней уже было однажды... Но Майкл, казалось, понимал ее, и Джин была благодарна ему за это. Если она и дразнила, то никак не преднамеренно и не коварно. Слишком быстрое сближение могло оттолкнуть ее.

Однако их взаимное влечение нарастало в течение дня, питаемое даже такими невинными вещами, как питье из одного стакана.

Они еще долго купались и загорали, и Джин заметила, что то волнение, которое она испытывала, было гораздо глубже, чем просто физическое. Майкл был очарователен, даже когда ворчал на нее за то, что она насыпала песок в его ботинки. Чувство радости и насыщенности бытия наполняло душу и делало тело необычайно легким. Только временами приходила на ум лавандовая леди, но она гнала эту мысль от себя, вспоминая то, что сказала ей Кейт. Ведь она была далеко, не так ли?

В четыре часа они собрали вещи и, сев в машину, неторопливо поехали по дороге, тянущейся вдоль берега.

– Здесь так мило. То ты в сельской местности, окруженной травой, деревьями и запахами земли, а через минуту можешь быть уже на взморье, на морском берегу, возле океана!

– Да. – Майкл повел машину по обочине дороги, прямо над прибоем. – А ты очень уверенно чувствуешь себя и воде. Ты что, в детстве много времени проводила па пляже?

– Бывало, – сказала она, припоминая случайныe вылазки на природу с родителями, когда они все еще жили вместе. – Я всегда любила плескаться в воде, даже если это был резиновый надувной бассейн во дворе пли просто ванна. Но плавать по-настоящему научилась, только когда стала старше. Кузина моей матери и ее муж, с которыми я жила, часто бывали на побережье. Чем больше я занималась сама собой, тем больше они были довольны.

– Они что, были черствые люди?

– Да нет, нормальные. Просто я ведь была для них чужой...

– А что же твой отец? Ты не пыталась связаться с ним после смерти матери?

Она покачала головой, потом наморщила нос с выражением безразличия, которое показалось Майклу не слишком искренним. В голосе ее прозвучала нечаянная нотка печали.

– Зачем? У него своя жизнь. Возможно, он снова женился.

– И у тебя никогда не возникало потребности разыскать его?

– А для чего? У меня тоже своя жизнь. Я в нем не нуждаюсь.

Он не совсем поверил в это, но от дальнейших расспросов воздержался, В те долгие часы, когда он размышлял о Вирджинии и ее прошлом, ему не раз приходило на ум, что она остро нуждается в отце. Как бы ни пыталась Джин преуменьшить эту свою постоянную боль, все же ощущалось, что она ее беспокоит. Возможно, если бы Джин увидела своего отца и поговорила с ним, то развеялось бы то чуть заметное беспокойство, которое постоянно преследовало ее. Как психолог, он понимал, что так или иначе, а Джин должна желать такой встречи. И он бы мог ей помочь в этом.

Не доезжая до Мантео, Майкл вдруг заметил летний кинотеатр.

– А я и не знал, что они еще существуют!

Он свернул на ближайшую дорожку и начал решительно разворачивать машину.

– Майкл! Летний кинотеатр – это развлечение для подростков!

Но глаза его уже устремились на огромную афишу.

– Смотри-ка! «Загадка горного озера». Давай посмотрим!

– Но... Я не люблю фильмы ужасов.

– Да ничего! Он не такой уж и страшный. Кроме того, я буду с тобой. Ты можешь держать меня за руку и закрывать глаза в самых страшных местах.

– А если потом ночью меня замучают кошмары?

– Ты можешь... Ну, позвонить мне по телефону, и я вмиг прискачу. «Загадка горного озера» – это же классика!

В глазах Майкла светился мальчишеский восторг. Как она могла отказать?

– Ну, ладно. Но должна довести до твоего сведения, что делаю это только ради тебя.

Майкл схватил ее за шею и, притянув к себе, поцеловал в лоб.

– Ты просто прелесть! Я знал, что могу на тебя рассчитывать! – Он торопливо нажат на тормоза. – Экран достаточно большой, – довольно потер руки Майкл. – А как насчет конфет или поп-корна? А может, содовую возьмем?

– Конечно. Гулять так гулять!

Джин огляделась. Кажется, они были почти одни, не считая двух молодых людей. Кроме того, она сомневалась, что Майкл вообще вспомнит о ее существовании, как только начнется кино.

И в самом деле, его руки были заняты попкорном и напитками, когда появились титры.

– О, интересно! – сказал Майкл как только начала разворачиваться история об экспедиции, занятой поисками водяного чудовища в дебрях Амазонки.

Когда зазвучала грозная музыка, возвещавшая появление чудовища, она отвела взгляд и увидела, что Майкл завороженно смотрит на экран. Это рассмешило ее.

– Смотри, смотри! Вот оно!

– О да. – Она взяла банку содовой, сделала большой глоток и вновь отвела взгляд от экрана. – Ну что, оно уже исчезло?

– Ушло в воду.

Облегченно вздохнув, она подняла глаза на экран...

Устроившись на его плече. Джин взяла себе конфету, потом протянула другую Майклу. Он взял, случайно укусив ее за палец.

– Ай! Осторожнее!

– Господи, я ведь тебя укусил? – Мгновенно забыв о чудовище, он принялся изучать в темноте ее палец, потом слегка дунул на него. – Лучше? – тихо спросил он.

– Лучше.

Джин больше волновала близость Майкла, чем нарастающая симпатия чудовища к хорошенькой помощнице руководителя экспедиции. Ее участники все пытались решить, что им делать с чудовищем: отрицательный герой предлагал убить его, а положительный не хотел. Пресно, скучно, неинтересно, подумала она и, откинув голову, увидела, что глаза Майкла устремлены на экран.

Чисто импульсивно она потянулась и слегка поцеловала его в щеку. Он так и не отвел глаза от экрана. Только рука, которая обнимала ее, скользнула вверх, чтобы положить ее голову к нему на плечо. Джин попыталась смотреть фильм с этой новой позиции, но биение его сердца и запах моря, исходивший от него, отвлекали ее от экрана.

Уютно прильнув к нему, она потерлась щекой о мягкую ткань его футболки. Его сердце билось ровно и сильно, как и должно биться сердце мужчины.

– Джин, что ты делаешь?

– Просто отдыхаю.

– Тебе скучно?

– Нет. Просто я отдыхаю, вот и все.

После этих слов она кругами начала водить ладонью по груди Майкла, как бы исследуя ее. Затем спустилась ниже на живот.

– Вирджиния...

В голосе его звучала предостерегающая нотка.

– Извини.

Она тут же остановила руку и замерла. Ей показалось, что он слегка учащенно дышит, но не знала – она тому причиной или его так захватил фильм. Как бы то ни было, обидно сознавать, что это речное чудище может волновать его больше, чем возможность любовной игры. И она решила добиться своего, продолжая гладить ладонью его живот.

Майкл вдруг схватил ее руку и прижал к чему-то жестко-упругому, давая этим понять, до какого возбуждения она его довела. И, прежде чем Джин смогла отдернуть руку, осознав, что же это, он запустил пальцы в ее волосы, привлек к себе и приник к ее губам в поцелуе более властном, уверенном, чем любой из тех, которые дарил прежде. Его рот жадно приник к ее рту, и все чувства Джин в считанные секунды достигли точки кипения.

– Ты дерзкая девчонка!

И не дав ей вздохнуть, снова поцеловал. Даже после целого дня, проведенного на пляже, легкий аромат жасмина исходил от ее кожи. Ни запах поп-корна, ни затхлые запахи кинотеатра не могли устранить сводившего сума аромата.

Когда он коснулся ее груди. Джин затаила дыхание и тут же содрогнулась от наслаждения, которое будто молнией пронзило ее. Соски ее отвердели, а когда Майкл скользнул ниже, то она не могла уже протестовать, да и не хотела.

– Это лучше, чем кино... – прошептала она, жадно хватая ртом воздух.

– Да... конечно... – ответил он, ловко расстегнув пояс у ее шорт. Затем он потянул вниз молнию и скользнул рукой внутрь, прежде чем она осознала, что он сделал. Но было уже поздно: его пальцы преодолели последний барьер и погрузились в мягкие изгибы между бедер.

Чисто рефлекторно она сжала колени вместе, но они дрожали. А Майкл продолжал целовать, ласкал языком ее губы.

– Расслабься, дорогая, – прошептал он. – Раздвинь ноги...

От этих слов словно электрический ток пробежал по ее жилам, усиливая желание. Она хотела остановить его, но ее тело уже не повиновалось ей. То, что Майкл делал с ней, было настолько приятно, что не было никаких сил сопротивляться ему.

Медленно, словно под гипнозом, она позволила своим коленям раздвинуться в стороны.

– Вот так... – Его дыхание сделалось слегка хрипловатым. Музыка из громкоговорителя усиливалась временами, но ни он, ни она этого не замечали. – Вот так... просто расслабься...

Он нежно гладил рукой то место, которого ни один мужчина до него не касался, и Джин, часто дыша, потеряла контроль над собой. Она знала это, но была неспособна уже ничего предпринять, ничего, кроме как устремиться вперед, навстречу какому-то таинственному сладострастному источнику восторга.

– Майкл... – задохнулась она.

– Вот так, дорогая. Пусти его, дай ему войти.

С возрастающим нажимом он скользнул своим пальцем глубже. В следующий миг она оцепенела в каком-то сладостном спазме, а потом точно взорвалась, превратившись в миллион сверкающих искр, захваченная порывом ослепляющей радости.

Мгновение спустя она осознала, что судорожно хватает ртом воздух, в то время как Майкл осторожно опустил ее с небес.

– Тебе хорошо?

– О, Майкл!.. – Она уткнулась лицом ему в грудь. – Что... что ты сделал?

– Доставил тебе удовольствие, что и хотел сделать весь день.

– Я никогда не испытывала раньше ничего подобного.

Он чуть удивленно посмотрел ей в глаза, убрав пряди волос со щек.

– Ты никогда не знала этого? – И, увидев, как она отрицательно качает головой, он с новой силой ощутил, как дорога ему эта женщина. Снова притянув Джин к себе, он ласково погладил ее по щеке. – Значит, тебе попадались не те мужчины. И я рад, что буду у тебя первым.

Чувствуя себя слишком усталой и пресыщенной, она лишь судорожно вздохнула и припала к нему лицом. Она не была такой уж наивной и представляла себе, что произошло. Но сейчас ей не хотелось говорить об этом. Это случилось, и пусть – ведь ей было так хорошо, и Майкл первый подарил ей эту радость.

С биением его сердца, размеренно отдающимся в ушах, она скоро почувствовала, что засыпает...

– Джин! Вставай!

Она подняла голову.

– И чем же закончился фильм?

– Гм, ты проспала самое интересное. Чудовище, влюбленное в помощницу руководителя экспедиции, пыталось утащить ее в свою пещеру на дне реки.

– И это ему удалось?

– Если я расскажу, – протянул Майкл, – то испорчу тебе настроение.

Решив не испытывать больше судьбу и не спугнуть сегодня удачу, Майкл с нежным поцелуем простился с Вирджинией возле двери, отказавшись от приглашения зайти. Он был убежден, что ей нужно время, чтобы разобраться с тем, что произошло, привыкнуть к новым взаимоотношениям, а для этого лучше остаться одной.

Когда он позвонил ей сегодня утром и пригласил на пляж, он и не думал, что все так получится. На сегодня этого было достаточно.

Зная теперь, что она тоже испытывает влечение к нему, Майкл хотел, чтобы она желала его гораздо сильнее, прежде чем они зайдут дальше. Собственная сдержанность удивляла его. Никогда прежде он и не думал чего-то ждать от женщины, желая ее. С Джин все было иначе: с ней недостаточно было заниматься просто сексом. Он хотел любви. Ему нужно было или все или ничего.

6

Следующие несколько дней пролетели для Вирджинии как одно мгновение. Чувствуя себя счастливой, как никогда, она совершенно не обращала внимания на тот тихий голос внутри, который время от времени шептал ей об опасности. Что тут такого, рассуждала Джин. Просто ей было приятно видеть Майкла каждый день и болтать с ним обо всем, что в голову придет.

Он был незаурядным человеком, и с ним она обнаружила в себе такие черты, которые не способна была бы узнать без него. С ним открыла, что такое страсть. Когда Майкл касался ее, целовал, в те минуты, когда она задерживалась поболтать с ним, разнося почту, или в свои свободные дни, которые Джин теперь неизменно проводила с ним, – она расцветала. Он был тонкий, терпеливый учитель, и она обожала его за это.

– Я думаю, что ты влюблена в этого мужчину, – заявила Уитни как-то воскресным утром в начале августа, когда явилась без предупреждения под тем предлогом, что у Джин сегодня выходной. Они сидели возле раскидистого бука.

– С чего ты взяла?

– Да ведь ты проводишь с ним каждую свободную минуту. Ты же сама это говорила. Да попроси он, и ты была бы там у него сейчас, крася ему какие-нибудь окна или скамейки.

– Это не имеет ничего общего с любовью. Он мне просто нравится. Он мой друг.

– Ты сама себя обманываешь.

– Ничего подобного. Я трезво смотрю на наши отношения. И точно знаю, что делаю. У меня нет никакого намерения влюбляться. Ничего хорошего из этого бы не вышло.

– А почему собственно?

– Тебе ли спрашивать об этом? – довольно резко возразила Джин. – Ты сама была замужем и развелась. Разве это не было тяжело?

Прислонившись спиной к гладкой коре бука, Уитни глядела на подругу с легкой насмешкой.

– Не совсем так, дорогая. Мы на самом деле не были влюблены. Я обнаружила это очень быстро, когда между нами начались трения. Мы были молоды и влюблены скорее в саму идею любви, чем друг в друга. Развод был облегчением для нас обоих.

Джин на минутку задумалась.

– Ты думала когда-нибудь попытаться снова?

– Хотелось бы.

– А как ты можешь быть уверена, что то же самое не случится во второй раз?

– Во-первых, я стала старше. И мудрее, опытнее, если так можно сказать. Я уже знаю, чего хочу. К несчастью, мы говорим предположительно. Знать, чего хочешь, – одно, а найти это – совсем другое. Может, если бы Майкл не был так увлечен тобой, у меня был бы шанс.

– Он вовсе не увлечен мной, – возразила Джин, хотя и знала, что это неправда. В эти дни Майкл был очень нежен с ней, даже ни разу не упомянул свою лавандовую леди. – Мы просто... просто...

– Ну-ну, – поддразнила Уитни.

– У нас сходные вкусы, – пожала плечами Джин. – Мне просто нравится общаться с ним.

– Ну да, ну да...

– Вот увидишь, когда осенью начнутся занятия в школе, у Майкла не будет времени на меня, – заявила Джин, скрыв нотку беспокойства за привычной бравадой. – Дом будет отделан, к нему начнут приезжать на уик-энд друзья, и все пойдет по-другому.

– Ну, я бы не утверждала так уверенно, Вирджиния.

Осень – а, следовательно, и школа – были еще далеко. Дом Майкла понемногу преображался. Осталось еще оклеить ванные комнаты. Чувствуя себя счастливой в его обществе, Джин предложила свою помощь.

– Да, это интересно, – заметила она, разворачивая рулон обоев и разглядывая их четкий рисунок. – Значит, ты выбрал геометрический рисунок.

– Постой, дорогая. Мы же ходили по магазинам вместе. И именно ты cKa33jia, что любишь геометрические узоры на обоях.

– Но я ведь не знала, что мне самой придется их клеить, – возразила она, но тут же спохватилась. – Так они тебе нравятся?

– Конечно, нравятся, – улыбнулся он, поцелуем разглаживая морщинку между ее бровями. – Я бы наверняка выбрал их, даже если бы мне они не нравились. Полностью доверяю твоему вкусу, дорогая. – Он выпрямился и снова принялся разглядывать стены ванной. – Как бы то ни было, а тебе досталась самая приятная часть работы. Тебе не придется потеть, обдирая старые обои, а потом заделывать все эти безобразные трещины на стене. Сколько уже я спрашивал себя, какие еще изъяны в этом доме обнаружу. Черт подери, да его нужно чинить от крыши до самого фундамента!

Приложив палец к его губам. Джин остановила этот поток жалоб.

– Ты настоящий мастер, – сказала она мягко. – Разве я не говорила тебе это? Каждый день я вижу, как много ты сделал, а стоит мне вспомнить, на что был похож это дом еще месяц назад, так я просто глазам не верю. Ты должен гордиться собой. Нет, правда. Когда все будет сделано, этот дом станет просто дворцом!

Выражение его лица смягчилось.

– Ты очень добра ко мне. Спасибо.

С привычной ловкостью переменив тон разговора, она толкнула его локтем в бок и с улыбкой кивнула на стены.

– Не торопись благодарить. Я ведь еще не начинала работать.

Начав с маленькой ванной наверху, они, работая дружно и слаженно, до обеда закончили ее. И, сев перекусить, были страшно собой довольны.

Во второй половине дня работа стала более утомительной. Во-первых, тот рисунок, который Майкл выбрал для второй ванной наверху, был более сложным. Во-вторых, стены чаще прерывались зеркалами, окнами и всякими выключателями. И было почти четыре, когда, разогнув усталые спины, они, наконец, закончили.

– Ничего себе, – пошутила Джин, – после сегодняшнего дня мне надо завтра опять брать выходной. – Прихватив по банке содовой, они спустились во двор и буквально рухнули, обессиленные, под персиковым деревом. – А у тебя намечается хороший урожай. Что ты собираешься делать с ним?

Майкл сорвал два самых румяных персика с нижней ветки.

– Угощать ими очаровательных женщин, которые настолько любезны, что тратят свои выходные, клеят со мной обои, одно удовольствие.

Он повернулся к ней и, опершись на локоть, смотрел, как она откусила от персика большой кусок.

– Очень сладкий.

Потянувшись к ней, он слизнул каплю влаги, оставшуюся у нее на губах. Она вздрогнула.

– Холодно? – спросил он, ухмыльнувшись.

Джин слегка отодвинулась от него.

– Сам знаешь, что нет. Просто я начинаю дрожать всякий раз, когда ты целуешь меня.

– Я никогда прежде не слизывал у тебя с губ персиковый сок.

– Ты прав. Дай-ка вспомнить. – Она потрогала пальцем губу. – Однажды это был клубничный джем, на прошлой неделе, когда я угощала тебя завтраком у себя дома. В другой раз – мороженое, когда мы зашли в кафе, после того как взяли напрокат машину для циклевки полов. Одно из двух: или я неряшлива за едой, или ты как-то не так на это реагируешь.

Он удивленно поднял брови, но не попался на ее удочку. Вместо этого поддел ее на свою.

– Я хочу попытаться достать билеты на Иствудский оркестр. Тебя это интересует?

Она широко раскрыла глаза и тут же села.

– Ну еще бы!

– Ты слушала его раньше?

– Нет! Я слушала Нью-йоркский симфонический несколько раз, а также европейские оркестры.

– Ну что ж, хорошо, – сказал он с явным удовлетворением. – Посмотрю, что можно предпринять. Хоть уже несколько поздновато, но, если мне удастся пустить в ход кое-какие связи, я смогу достать пару билетов.

Джин просияла.

– О, это было бы чудесно!

И видя, как он слегка ухмыльнулся и откусил от своего персика, непроизвольно потянулась к нему и слизнула каплю сока с уголка его рта.

Немедленно ответив на это проявление нежности, он отбросил в сторону свой персик и схватил ее за плечи.

– А вот это, – сказал он, наконец переведя дух, – я не могу оставить без ответа. Ты заходишь слишком далеко, дразня меня, и ты за это поплатишься.

Заметив озорные искорки в его глазах, она игриво улыбнулась.

– И что ты собираешься со мной делать?

Мысль о предстоящем концерте так захватила ее, что она заранее чувствовала себя на седьмом небе от радости.

– А вот сейчас увидишь!

Встав на колени, так что его широкие плечи нависли над ней, Майкл потянулся к ней губами. Его твердые губы открыли ее, мягкие и податливые, а язык то проникал глубоко в ее рот, то отступал, чтобы тут же проникнуть в него снова. От этого дразнящего поцелуя голова ее закружилась. А Майкл, приподняв футболку, осторожно сжал в руках ее груди, лаская и гладя их, а затем повалил Джин на траву.

Но вдруг она взвизгнула и, схватив его за плечи, начала отталкивать, извиваясь.

– В чем дело?.. – начал он, но она уже села и схватилась за плечо с перекошенным от боли лицом. – Что такое?..

– Я не знаю, – выдохнула она. Лицо ее было искажено. – Пчела, наверное. Господи, как больно!

Майкл тут же потянулся к ней.

– Дай-ка я посмотрю. – Подняв повыше ее футболку, он осторожно вытащил жало из ранки и протянул, чтобы она рассмотрела его. – Ты была права. Это пчела.

Джин пыталась дотянуться до спины, чтобы потереть укушенное место.

– Ты себе не представляешь, как болит!

– Могу представить, бедная. Вставай. Пошли в дом. Холодный компресс тебе поможет.

Он быстро провел ее в кухню и, выхватив из холодильника кувшин с ледяной водой, смочил конец кухонного полотенца. Выжав воду, он приложил мокрую ткань к маленькому красному пятнышку, оставшемуся от укуса. Свободной рукой он придерживал ее футболку.

– Давай снимем ее. Так будет легче.

Раздетая, Джин и не подумала смутиться, до того она была обеспокоена болью в спине, которая усиливалась с каждой минутой.

– Лучше?

Он посильнее прижал мокрое полотенце к больному месту.

– Немножко. Я чувствую жжение.

– Это поможет.

Но холод не помог. Когда ткань согрелась, он снова намочил и приложил ее. Однако к тому времени Джин согнулась от боли. Широкие багровые полосы проступили у нее на коже. Она пыталась чесать их, царапать, но боль и жжение становились все сильней.

– Что же это такое? – обеспокоенно спросил Майкл, трогая эти полосы пальцем.

– Я не знаю. – Голос ее был слабым, сердце пульсировало сильными толчками, – Это абсурд какой-то. Всего лишь обычный пчелиный укус...

– Вот я и не пойму...

– Мне плохо. – Джин дышала с большим трудом, словно ей не хватало воздуха. – Я чувствую жар... и холод. Я задыхаюсь. Что со мной, Майкл?

– Тебя когда-нибудь раньше кусали пчелы?

– Нет, – заплакала она. – Кажется, нет. Не помню.

Швырнув в раковину полотенце, уже по-настоящему испугавшись, Майкл повел Джин к гаражу.

– Едем в больницу! Они там знают, что делать. – А когда она вся задрожала, он крепче прижал ее к себе. – Все будет нормально, дорогая. Только не волнуйся!

Ближайшая больница была милях в пяти от дома Майкла. Они показались им обоим бесконечными.

– Я ненавижу больницы, – шептала Джин.

– Тихо. Не разговаривай. Просто расслабься.

– Моя мать болела три месяца, прежде чем умерла, и мне приходилось ходить туда каждый день.

– Успокойся. Все будет нормально. Есть же способы, чтобы справиться с подобными вещами. И мы мигом вернемся домой.

– О Майкл... мне так жаль, что я доставляю тебе столько хлопот.

– Никаких хлопот. Я сам виноват.

– Ты не виноват. Я тебя спровоцировала.

Он нажал на тормоз перед красным светом и тихо выругался. И, едва проехали машины на поперечной дороге, рванул вперед, не дожидаясь зеленого.

– А если тебя остановит полиция...

– У нас будет эскорт. Это не повредит.

Джин закрыла глаза. Среди сменяющих друг друга волн жара и какого-то болезненного озноба ей было чуть легче, когда Майкл прижимал ее к себе. К тому времени, как они добрались до отделения «Скорой помощи», она уже почти задыхалась.

– Ты можешь идти? – спросил он, осторожно помогая ей выйти из машины.

– Думаю, да.

Но ноги у нее подкосились, и, прежде чем она осознала это, он подхватил ее на руки. Она чувствовала себя такой больной, что даже не протестовала.