Текст книги "Порочные лжецы (ЛП)"

Автор книги: Лора Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

13. Жас

– Жас, проснись.

Я стону, когда кто-то трясет меня.

– Жас, давай.

Я открываю глаза и щурюсь от неприятного солнечного света, проникающего через окно. Где я, черт возьми, нахожусь?

– Жас!

Я поворачиваю голову и вижу Эйнсли, стоящую рядом с кроватью, на которой я лежу.

– Где я?

Ее брови сошлись.

– В домике у бассейна Донована. Ты не помнишь?

Я потираю виски, желая, чтобы головная боль прошла. Я чувствую себя дерьмово.

– Я почти ничего не помню, – моя обнаженная кожа трется о простыни, пугая меня. Я заглядываю под одеяло и убеждаюсь, что на мне только трусики. – Почему я практически голая?

Эйнсли все еще хмурится.

– Ты серьезно ничего не помнишь? Сколько ты выпила?

Я осторожно сажусь, прижимая плед к груди.

– Только две, но вторая, должно быть, была очень крепкой. Я помню, что разговаривала с каким-то парнем после того, как ты ушла с Донованом, и больше ничего.

Она берет мой телефон с тумбочки.

– Ты написала мне около часа ночи, что запрешься в домике у бассейна, чтобы отоспаться от алкоголя.

Я беру телефон из ее протянутой руки и просматриваю сообщения. Да, я определенно это сделала.

– Хм. Я не помню ничего из этого.

Ее глаза расширяются.

– Ты с кем-то переспала?

– Что? Нет! – я бы почувствовала это, если бы у меня был секс, верно? Я качаю головой, внутренне оценивая свое тело. Нет, внизу у меня точно ничего не болит, и трусики все еще на мне, так что это хороший знак. Меня охватывает жар, когда я вспоминаю, как целовала кого-то… но, возможно, это был сон. Надеюсь.

Эйнсли вздыхает.

– Ну, слава Богу, у тебя хватило ума запереть дверь, прежде чем ты отключилась. Никогда нельзя быть слишком осторожным.

Я приглаживаю свои непокорные волосы.

– Как ты сюда попала?

Она сжимает в руке связку ключей.

– Донован дал мне их.

Я оглядываю комнату и замечаю свою одежду, висящую на стуле в углу.

– Не могла бы ты дать мне минутку, чтобы одеться?

Эйнсли кивает.

– Не торопись. Я буду ждать у входа.

Пока я одеваюсь, я оглядываю комнату, пытаясь как-то освежить свою память, но ничего не приходит. Я никогда раньше не была пьяна до потери сознания, особенно после двух рюмок. Неужели тот парень, с которым я разговаривала, подмешал мне в напиток? Эйнсли была права; слава Богу, что у меня хватило ума запереться здесь. Кто знает, что могло бы случиться?

Я проверяю время на своем телефоне, когда встречаюсь с Эйнсли, и вижу, что уже четверть восьмого. Черт, как я объясню, что меня не было дома всю ночь? Донора спермы нет в городе, но мисс Уильямс наверняка попыталась бы связаться со мной. Они никогда не устанавливали комендантский час или вообще какие-либо правила, не связанные с внешним видом, но все же. Мама доверяла моим суждениям; если я хотела засиживаться допоздна, я это делала, но она всегда требовала знать, где я и с кем. Она говорила, что это помогает ей успокоиться, зная, что она может добраться до меня в любое время. Неужели Чарльзу действительно все равно, что со мной будет? Думаю, я узнаю это, когда вернусь домой.

***

Когда я вхожу в парадную дверь после того, как Эйнсли высадила меня, в поле зрения никого нет.

– Алло? Здесь кто-нибудь есть?

Я вздрагиваю, когда мисс Уильямс появляется, казалось бы, из ниоткуда. Она смотрит на меня со своим обычным отвращением, рассматривая мою помятую одежду и вчерашний макияж.

– Мисс Жасмин. Доброе утро.

– Доброе утро, – нерешительно повторяю я. – Чарльз уже вернулся в город?

Она качает головой.

– Нет. Ожидается, что он вернется завтра вечером.

– Разве он не адвокат? Почему его всегда нет в городе? Мне это кажется странным.

– Это не моя работа – спрашивать о местонахождении мистера Каллахана, – Мисс Уильямс сузила глаза. – И не ваша. Учитывая, что вы провели всю ночь, занимаясь Бог знает чем с Бог знает кем, я не думаю, что вы можете судить кого-то.

– Ничего себе, – усмехаюсь я. – Я не осуждала, мне было просто любопытно. Но вы определенно осуждаете.

Мисс Уильямс фыркает.

– Если бы ты не пришла домой с таким видом, будто всю ночь работала на улице, возможно, я бы не стала этого делать. Твой отец будет недоволен, когда услышит, как ты ведешь себя в такой непристойной манере.

– Что ж, тогда он может поговорить со мной об этом, когда вернется, – я закатываю глаза, поднимаясь по лестнице.

Придя в свою комнату, я снова набираю номер Джерома, но он по-прежнему не отвечает. Я бы очень хотела увидеться с сестрой в эти выходные, но он все усложняет. Почему он так все усложняет – загадка. Я нахожу контактную информацию своего социального работника Давины и нажимаю кнопку вызова.

Она сразу же отвечает.

– Жасмин, как дела? Я записала тебя в календарь на сегодня, но ты меня опередила.

– Привет, Давина, – я делаю глубокий вдох. – Все хорошо. По большей части ничего особенного.

– Что ж, ничего особенного – это хорошо, учитывая все обстоятельства, – я слышу улыбку в ее голосе. – Как ты вписываешься в свою новую семью? Есть какие-нибудь проблемы?

– Нет, – лгу я. – Все были… милыми, я думаю. Мы все еще пытаемся узнать друг друга.

Я ни за что не расскажу ей о том, как надо мной издеваются в школе или как холоден был ко мне Чарльз. Как бы мне не нравился мой родной отец или эта школа, я признаю, что это лучшее место для достижения моей цели – получить опеку над Белль.

– Я рада это слышать, Жас. Раз уж ты позвонила мне, я полагаю, у тебя есть что-то на уме? Поговори со мной, дорогая.

– Я надеялась, что ты сможешь дать мне адрес Белль. Я несколько раз пыталась дозвониться до ее отца. Он ответил один раз и сказал, что ничего страшного, если я заеду, но с тех пор это не дает мне покоя. Мне нужно увидеть ее своими глазами. Убедиться, что с ней все в порядке.

Давина вздыхает.

– Дорогая, ты же знаешь, что я не могу этого сделать.

– Но…

– Подожди. Я еще не закончила. Как я уже говорила, я не могу дать тебе ее адрес, но я могу попытаться согласовать посещение брата или сестры. Моя встреча с ней запланирована на следующую неделю. Я могу спросить тогда.

– Спасибо, Давина. Я очень ценю это. Я так по ней скучаю.

– Я уверена, что она тоже скучает по тебе, дорогая. Я свяжусь с тобой, как только смогу, хорошо?

Я киваю.

– Хорошо. Поговорим позже.

Я заканчиваю разговор, обескураженная тем, что не получила адрес Белль, но я знаю, что Давина сделает все возможное. Полагаю, это все, на что я могу сейчас надеяться.

14. Жас

К утру понедельника я испытываю эмоциональную перезагрузку. Все мои попытки связаться с Белль оставались без ответа. Когда Чарльз вернулся из поездки, я ожидала очередной ругани, но вместо этого получила полное избегание, что подтвердило мои подозрения о том, что ему на самом деле на меня наплевать.

Я уже смирилась с тем, что это моя новая реальность – мир без мамы и сестры. Жизнь в особняке, наполненном самыми холодными, поверхностными людьми, которых я когда-либо встречала. Меня окружает больше людей, чем когда-либо, но я никогда не чувствовала себя такой одинокой.

– Эй, ты в порядке? – спрашивает Эйнсли, заезжая на свое обычное парковочное место у школы. – Ты была очень тихой.

Поскольку наши дома находятся в одном закрытом поселке, она возит меня в школу каждое утро. Фрэнк по-прежнему забирает меня во второй половине дня, так как она сразу идет на балет, но приятно видеть ее приветливое лицо в начале каждого дня. Сегодня мне это особенно необходимо.

Я смотрю в окно, сдерживая свои эмоции.

– Я в порядке. Просто устала. Я не очень хорошо спала прошлой ночью, – по крайней мере, последняя часть не была ложью.

Мы выходим из ее Lamborghini Huracan и встречаемся на задней площадке. Наши первые занятия проходят в разных зданиях, так что обычно мы расстаемся именно здесь.

Она обнимает меня.

– Ты выглядишь так, будто тебе нужно это.

Я сжимаю ее в ответ, стараясь изо всех сил не расплакаться.

– Да. Спасибо.

Она улыбается.

– Увидимся за обедом, хорошо?

Я киваю.

– Ага. Тогда увидимся.

Если бы я не была настолько погружена в свои мысли, возможно, я бы заметила, как на меня смотрят, когда я переступила порог Линкольн-холла. Услышала, как все больше болтают и ехидничают на мой счет. Пейтон, которая вчера вернулась домой, встает передо мной, преграждая мне путь.

Я поднимаю брови.

– Извини.

Она насмешливо смеется, когда Уитни и Имоджен обступают ее по бокам.

– Тебе нет оправдания. То, что ты сделала, непростительно.

Сломать ей нос – это непростительно? После того, как она это начала? Слишком драматично?

Я пытаюсь обойти их, но они сдвигают свои тела, преграждая мне путь. Я закидываю рюкзак повыше на плечо и скрещиваю руки на груди. Зная, как строго директор Дэвис относится к насилию здесь, я не боюсь, что она попытается ударить меня, но из-за нее я могу опоздать на урок, если она не сдвинет свою задницу.

– Двигайся, Пейтон. Ты высказала свою точку зрения.

Ее ледяные голубые глаза сузились до щелей.

– Не думаю, что у меня это получилось, но я это сделаю. Просто дай мне время.

Прежде чем я успеваю сказать еще хоть слово, все три девушки отходят в сторону, чтобы пропустить меня. Я иду к своему шкафчику, недоумевая, какого черта все до сих пор стоят вокруг. Разве они не должны идти в класс? Несколько человек делают жалкие попытки поставить мне подножку, другие бросаются оскорблениями. Один парень даже схватил меня за задницу, спрашивая, сколько я беру за работу руками. Я по большей части игнорирую их, пока не подхожу к толпе, собравшейся вокруг моего шкафчика, ожидая увидеть мое унижение. Они расступаются, когда я приближаюсь, и тогда я вижу это.

Ярко-белой краской из баллончика вертикально написано слово шлюха, по всей длине деревянной дверцы. По блеску и сильным испарениям я могу сказать, что она еще влажная, а это значит, что кто-то только что сделал это. Я изо всех сил стараюсь не реагировать, пока ввожу свою комбинацию и открываю дверь. Когда я беру свой калькулятор с верхней полки, моя рука натыкается на лист бумаги. У меня отпадает челюсть, когда я вытаскиваю его и вижу напечатанную на нем фотографию. Два парня и одна девушка занимаются сексом втроем – во всяком случае, прелюдией к нему. Мой телефон пикает мгновение спустя, я достаю его из сумки и вижу, что у меня есть оповещение в Instagram.

В моих личных сообщениях – видеоклип и несколько фотографий с явно фальшивого аккаунта. Когда я читаю сообщение, я чувствую, что меня сейчас стошнит.

Это было разослано всему студенческому коллективу десять минут назад. Теперь они все знают, какая ты на самом деле шлюха.

Я оборачиваюсь, сканируя окрестности в поисках людей, которые, как я знаю, ответственны за это. Я не думаю, как только их обнаруживаю; я просто подбегаю к ним и втыкаю листок бумаги в грудь Кингстона.

– Что это за хрень? – прорычала я.

Кингстон смотрит на фотографию и бросает ее на землю.

– По-моему, тут все понятно.

– Как это произошло? Кто сделал эти фотографии?

Бентли и Рид стоят по обе стороны от него, их выражения лиц ни о чем не говорят.

Кингстон пожимает плечами.

– Твои догадки так же хороши, как и мои. Похоже, что в доме у бассейна Донована Брэдшоу есть скрытые камеры наблюдения. Должно быть, кто-то слил запись.

– Я тебе не верю, – я качаю головой. – Я даже не помню этого. Когда это произошло?

– О, новенькая, ты ранила меня, – Бентли прижимает ладонь к сердцу. – Как ты можешь забыть лучший член в своей жизни?

Я смотрю на него.

– Я не… – я понижаю голос. – Не было никакого члена. Я бы вспомнила, если бы у меня был секс с тобой. Особенно с вами обоими.

Бентли поднимает бровь.

– Эти фотографии говорят об обратном. Ты отрицаешь, что ты та девушка на видео, которая говорит нам снять рубашки? Ты не могла забраться на наших ребят достаточно быстро, милая.

Я прикусила язык. Я точно не отрицаю, что это я в том видео.

Кингстон наклоняется к моему уху.

– Знаешь, что я помню? Я помню, как чертовски сексуально ты выглядела, ахая от моего члена, – он отстраняется и ухмыляется. – Послушай, принцесса, мне не больше, чем тебе, нравится, что эти фотографии всплыли, но что сделано, то сделано. И как мы уже говорили тебе в пятницу вечером, это было все на один раз. Ты не настолько хороша в постели, чтобы повторить это еще раз.

По толпе прокатывается хор вздохов…

Мои глаза наполняются слезами, но я отказываюсь позволить этим мудакам увидеть, как я плачу.

– Пошел. Ты.

Кингстон качает головой.

– Разве я только что не сказал, что этого не произойдет?

Я поднимаю сжатый кулак, но Кингстон видит это за милю и отталкивает меня. Смех усиливается в десять раз, когда я спотыкаюсь и падаю на задницу. Я знаю, что сейчас сломаюсь, поэтому встаю, иду в ближайший туалет и запираюсь в кабинке. Однако много минут спустя дверь в уборную девочек открывается, и несколько человек заходят внутрь. Я задерживаю дыхание, не желая оповещать их о своем присутствии.

– О Боже, вы видели ее лицо? – первая девушка смеется. – Бесценно! – по голосу она похожа на Пейтон, но я не уверена.

– Правда причиняет боль, – говорит вторая девушка. – Я слышала, что она хотела, чтобы Рид тоже присоединился, но он отшил ее и просто смотрел. Я даже не знаю, зачем Бентли или Кингстон трахали ее, когда могли бы взять нас. Она даже не такая красивая, и она настоящая шлюха. Очевидно.

– О, Уит, не притворяйся, что ты не трахнула бы их всех троих, если бы тебе дали шанс, – говорит первая девушка. – Я знаю, что трахнула бы, – да, это определенно Пейтон.

– Она все равно шлюха, – фыркает Уитни.

Третья девушка говорит: – Она быстро научится не связываться с нами. Если эта дрянь думает, что может сломать нос Пейтон, украсть наших мужчин и выйти сухой из воды, то ее ждет совсем другое.

Я пытаюсь заглянуть в щель в кабинке, желая определить другую девушку, но, как и все в этом здании, это не стандартный дешевый металл. Они из толстого дерева и спускаются до самого пола. Зазора по краям почти нет. Это должна быть Имоджен. Эти трое всегда ходят вместе.

– В любом случае, – продолжает Пейтон. – По крайней мере, короли официально признали свою ошибку и избегают ее. Теперь никто не прикоснется к этой отверженной. А когда короли закончат с ней возиться, она пожалеет, что вообще встретила нас. Если мне повезет, она сбежит обратно на улицу и будет жить со своим сутенером или еще кем-нибудь.

Я уже жалею, что познакомилась с вами, засранцы.

– Не могу дождаться, чтобы увидеть, как все это развернется. Она даже не заметит, как мы подойдем, – кажется, это сказала Уитни.

Вот что вы, тупые ублюдки, думаете. Немного травли и краски из баллончика не отпугнут меня. Не тогда, когда у меня так много на кону.

***

Мы с Эйнсли обедаем в библиотеке. Мои последние два занятия были настолько ужасными, что мне просто необходимо отдохнуть от всего этого. Особенно учитывая, что на следующем уроке мне придется сидеть рядом с тремя придурками.

– Ладно, расскажи мне все еще раз, – Эйнсли откусывает от своего сэндвича. К счастью, в библиотеке есть небольшое кафе, так что мы не останемся голодными до конца дня.

– Я уже все тебе рассказала. Ты видела фотографии.

Она качает головой.

– Мне так жаль, что я не увидела сигнал тревоги до того, как вы вошла в здание. Я могла бы избавить тебя от всех этих неудобств, если бы мой телефон не был выключен.

– Это не твоя вина. В конце концов, мне нужно было подойти к своему шкафчику. Я уверена, что эти стервятники ждали бы столько, сколько нужно, – я откусываю от своего сэндвича, несмотря на то, что у меня все еще сводит живот.

Эйнсли смотрит на меня, сосредоточенно покусывая нижнюю губу.

– Хорошо… Я просто скажу это. Эти фотографии и особенно видео – довольно убедительно, Жас. Невозможно отрицать, что ты – девушка, с которой они вместе.

Я со стоном ударяюсь головой об стол.

– Я знаю.

– Значит, у тебя действительно был секс с ними – Бентли и моим братом одновременно. И ты серьезно не помнишь ничего из этого?

Я сажусь обратно и качаю головой.

– Я ни черта не помню. Как ты думаешь, возможно ли, что кто-то подсыпал что-то в мой напиток?

Ее глаза расширяются.

– Типа крышесноса?

Я киваю.

– Да, или что-то вроде этого.

Эйнсли качает головой.

– Я не знаю, Жас. То есть, это возможно, потому что там было так много людей, но я знаю, что мой брат или Бентли не стали бы этого делать. Им не нужно накачивать девушку наркотиками, чтобы переспать с ней.

Я вздыхаю.

– Это просто не имеет смысла. Я знаю, что фотографии выглядят убедительно, но я не чувствую, что у меня был секс той ночью. Я уже давно им не занималась. Разве ты не думаешь, что мне было бы больно, хотя бы немного?

Эйнсли пожимает плечами.

– Понятия не имею. Ты когда-нибудь делала это с несколькими парнями одновременно? Я имею в виду, кроме той ночи?

– Нет. Не осуждаю, но такие вещи просто не в моем стиле.

Она поднимает брови.

– А ты, похоже, очень увлеклась.

– Я виню алкоголь и свою слабость к плохим парням, – мои плечи поднимаются. – Особенно с этими двумя… Я не знаю. Просто в них что-то есть. Они оба засранцы, и я их терпеть не могу, но нужно быть слепым, чтобы не замечать, насколько они необычайно привлекательны. Мрачный и задумчивый Кингстон соблазнительный для меня, а Бентли может быть действительно очаровательным, когда он не ведет себя как задница.

– Когда Бентли не задница? – Эйнсли смеется. – А что насчет Рида? Он тебя привлекает?

Я качаю головой.

– Он горячий, конечно, но я не чувствую с ним такой химии, как с двумя другими.

Она на мгновение задумалась.

– Ну… Я не думаю, что он выдаст какую-то информацию, но я поработаю над Кингстоном, чтобы выяснить, что произошло на самом деле. Что касается остальных придурков, нам просто нужно дать им время. Это средняя школа, здесь всегда есть какая-то драма, поджидающая за углом. Как только разразится новый скандал, они забудут, что все это вообще произошло.

Как бы мне ни хотелось ей верить, я не думаю, что это будет так просто. Полагаю, время покажет.

15. Кингстон

– О чем, черт возьми, ты думал? – кричит Пейтон.

Я избегал ее весь день, но она пошла за мной домой после школы, и я больше не мог ее игнорировать. Я чертовски уверен, что не собираюсь пускать ее внутрь, поэтому мы спорим в моем гараже.

Я бросаю на нее сухой взгляд.

– На самом деле мы не вместе, поэтому я не понимаю, в чем твоя проблема.

Она свирепо смотрит на меня.

– У нас была договоренность, что ты будешь вести себя сдержанно. Сначала я должна слушать о том, как ты дурачился с Арианой Ромеро в джакузи, а в ту же ночь у тебя секс втроем с этим куском мусора?

– Ты хочешь поговорить об осторожности? Ты же не держишь в секрете тот факт, что регулярно трахаешься с Лукасом Гейлом. Как, по-твоему, я выгляжу в таком свете?

Она складывает руки на груди.

– В киберпространстве нет никаких доказательств этого. И ты не имеешь к нему никакого отношения, так что это совершенно другая ситуация.

Я пренебрежительно машу рукой.

– Фотографии исчезли – аккаунт, с которого они были сделаны, был удален.

Пейтон закатывает глаза.

– Да, после того, как все студенты увидели их. Кто знает, сколько скриншотов там?

Я поднимаю брови.

– К чему ты клонишь?

– Почему это не могу быть я? – она вскидывает руки вверх. – Если ты хочешь трахаться, трахни меня!

С меня хватит этой сучки. Я прижал ее к боку моего Range Rover, положив руку ей на шею. Спина Пейтон прогибается, а ее соски твердеют под форменной рубашкой. Черт возьми, конечно, это ее возбуждает.

Я сжимаю сильнее.

– Может, если бы ты не крутила у меня за спиной, мы бы вообще не расстались.

Мы с Пейтон были вместе почти два года. Я не любил ее, но мне нравилось трахать ее, и она не раздражала меня так сильно, как сейчас. После того, как я узнал, что за последние шесть месяцев наших отношений, она раздвигала ноги перед половиной футбольной команды, я порвал с ней. Ни одна сучка не будет трахаться у меня за спиной, и это не сойдет ей с рук.

Когда я согласился на примирение, по крайней мере, в том, что касается широкой общественности, я дал понять, что на этот раз не буду однолюбом. Ей это не понравилось, но она приняла это с одной оговоркой. Как только мы обручимся, ни один из нас не будет трахаться с кем-то еще. Надеюсь, для меня этот день никогда не наступит.

Пейтон вцепилась в мою руку, теперь в ней зарождается паника.

– Мне жаль! – она делает глубокий вдох, когда я ослабляю хватку. – Если бы я действительно думала, что ты так разозлишься, я бы никогда этого не сделала.

Да, верно.

– Я верю в это так же, как и в то, что твои сиськи выросли на три размера за лето во Франции.

Она сверкнула глазами.

– Я не слышала, чтобы ты жаловался, когда трахал их.

Я отступаю назад и щиплю переносицу.

– Пейтон, мы можем не делать этого прямо сейчас? Бентли и Рид будут здесь с минуты на минуту. Тебе нужно уйти.

Пейтон натягивает на лицо улыбку, как будто последних пять минут никогда и не было.

– Конечно, малыш. Я все равно встречаюсь с девочками, чтобы пройтись по магазинам. Может быть, я смогу отсосать тебе позже? Тебе даже не нужно прикасаться ко мне.

У меня сводит челюсть. Если она думает, что я позволю ей пометить свою предполагаемую территорию, то она еще глупее, чем я думал.

– Этого не будет, Пейтон. Этого никогда не будет.

Она топает ногой, все следы улыбки исчезли.

– Ну, если ты думаешь, что я буду просто стоять в стороне и позволять тебе трахать мою распутную сводную сестру, то ты ошибаешься!

Я усмехаюсь.

– И почему именно ты думаешь, что у тебя есть право голоса в этом вопросе?

– Потому что, если ты еще раз тронешь Жасмин, наша сделка расторгнута, – Пейтон выглядит довольной собой, думая, что загнала меня в угол. Она не знает, что я работаю над запасным планом, в котором она мне больше не понадобится.

– Да ну? – я дразню. – Не забывай, я тебе тоже кое для чего нужен.

Пейтон сжимает кулаки, прижатые к бокам.

– Не смей больше совать свой член в эту шлюху, Кингстон. Если ты это сделаешь, у нас будут большие проблемы.

Я сжимаю в кулак ее волосы и оттягиваю назад, пока она не вздрагивает от боли.

– Ты знаешь, что я не очень хорошо реагирую на угрозы, так что я бы рекомендовал подумать дважды, прежде чем ты начнешь разбрасываться ими. Все ясно?

На ее глаза наворачиваются слезы.

– Да.

Я отпускаю ее и слегка подталкиваю.

– Убирайся на хрен, Пейтон, пока я не разозлился по-настоящему. Кто знает, что я с тобой сделаю, если это случится.

Она не может убежать от меня достаточно быстро. Пейтон знает, на что я способен. Пару лет назад я прошел через фазу саморазрушения после того, как узнал, чем занимаются мой отец и Каллахан. До того, как я решил направить свою ярость на их уничтожение, я был разъяренным ублюдком. Если отбросить тактику запугивания, я никогда бы не стал намеренно причинять боль женщине, я слишком много раз в жизни наблюдал, как это делал мой отец, но я избил десятки парней до полусмерти на подпольном бойцовском ринге.

Как только «Феррари» Пейтон выезжает с подъездной дорожки, подъезжают Бент и Рид.

Я киваю, когда они выходят из нового DB 11 Рида.

– Как дела?

Оба парня обмениваются рукопожатием, прежде чем мы пересекаем дом, чтобы попасть на задний двор.

– Папаша Дэвенпорт здесь? – спрашивает Бентли.

– Нет, – я жестом приглашаю их следовать за мной. Домик у бассейна закрыт для персонала, когда я не в школе, так что это единственное место, где я чувствую себя комфортно во время разговора.

Когда мы приходим туда, Рид включает большой экран и настраивает его на NFL Network, а Бент подключает свой телефон к колонкам и начинает слушать какую-то ерунду Post Malone.

Я открываю холодильник и бросаю пиво каждому из них.

– Почему маленькая мисс Присс была здесь? – спрашивает Бентли. – Я думал, ты давно завязал с этим дерьмом.

– Так и сделал, – я делаю несколько глотков пива, – но это не мешает ей трепать меня за ухо при каждом удобном случае.

Рид разразился смехом.

– В чем теперь ее проблема?

– Догадайся, – я плюхаюсь на диван и закидываю ноги на кофейный столик.

– А, ревнует к Жасси Жас, да? – он откидывает голову назад и стонет. – Черт возьми, я не могу выбросить эту девушку из головы.

Я тоже.

Я ударяю его по голове.

– Хватит думать своим членом, тупица.

Рид смеется.

– О, отвали, Дэвенпорт. Ты такой же одержимый. Любой, кто видел это видео, видит, как сильно вы оба хотите ее. Вот почему Пейтон так бесится. К несчастью для вас, придурков, нарисовать эту мишень на спине Жас было верным способом гарантировать, что этого никогда не случится.

Я указываю на него.

– Ты здесь не совсем невинная сторона.

Он ухмыляется.

– Может быть, и нет… но я не хочу ее трахать.

– Только потому, что ты хочешь заняться любовью с ее новой подружкой, – насмехается Бентли.

На этот раз я бью его по руке.

– Заткнись, блядь.

Бентли потирает свой бицепс.

– Зачем ты это сделал? Не то, чтобы это было неправдой! – он поворачивается к Риду. – Скажи ему, чувак.

Рид поднимает ладони вверх.

– Я ни хрена не скажу, – он кивает мне. – Так что там с твоим отцом и Каллаханом? Твой парень что-нибудь узнал?

Я тяжело вздохнул. Я нанял частного детектива, чтобы он немного покопался в деле, и пока что Чарльз и мой отец выглядят безупречно чистыми. Они были очень осторожны, чтобы не оставить следов.

– Ничего полезного. Мне нужно попасть в офис Каллахана. Он должен вести там записи. Я ни хрена не смог найти у себя дома.

– И как ты собираешься это сделать? – спрашивает Бентли. – Когда бы ты ни был в доме Каллахана, Пейтон все время у тебя на заднице. Твой единственный реальный предлог оказаться в этом доме – это увидеть ее.

Я улыбаюсь, когда в голову приходит идея.

– Не единственный предлог.

Рид поднимает брови.

– Жас?

– Именно. Перед тем как Пейтон ушла, она упомянула, что собирается за покупками, так что ее, вероятно, не будет несколько часов, – я беру ключи со стола и встаю. – Нет времени лучше настоящего.

***

– Черт.

Я перевожу машину в паркинг и ставлю на ручник. Машина моего отца припаркована на круговой подъездной дорожке Каллахана прямо перед моей. Я не смогу пробраться в его офис, но раз уж я уже здесь, то могу провести разведку.

Управляющая домом, мисс Уильямс, открывает дверь, когда я звоню в звонок.

– Мистер Дэвенпорт, боюсь, мисс Пейтон сейчас отсутствует. Ваш отец находится с мистером Каллаханом. Вы здесь, чтобы увидеть его?

– Нет, вообще-то я здесь, чтобы увидеть Жасмин, если она свободна, – я улыбаюсь, добавляя шарма. – Мы учимся в одном классе по литературе, и я хотела поговорить с ней о задании.

Она отходит в сторону, позволяя мне войти.

– О, пожалуйста, проходите. Я думаю, она все еще в спортзале. Вы знаете, где это?

– Знаю. Спасибо, мисс Уильямс.

Она кивает.

– Очень хорошо. Пожалуйста, дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится.

Их спортзал находится на цокольном этаже, поэтому я спускаюсь вниз, прохожу мимо театрального зала, главной игровой комнаты и еще одной гостиной, прежде чем добраться до места назначения. Я останавливаюсь в дверях, когда замечаю Жасмин, бегущую на беговой дорожке. Проклятье. Она повернута ко мне спиной, так что у меня прекрасный вид на ее задницу в форме сердечка, обтянутую в крошечные тренировочные шортики. На голове у нее наушники Beats, поэтому она не слышала, как я вошел в комнату. Я пользуюсь этим преимуществом и некоторое время наблюдаю за ней, пока она поддерживает впечатляющий темп. Задняя часть ее спортивного лифчика промокла от пота, так что она, должно быть, уже давно бегает. Карамельная кожа Жасмин блестит от напряжения, маленькие бисеринки стекают по ее обнаженной спине. Ее темный хвост раскачивается из стороны в сторону, когда она размахивает руками. Черт, как бы я хотел намотать эти волосы на кулак, когда буду трахать ее сзади.

Когда мой член больше не выдерживает, я делаю шаг дальше в комнату, чтобы она могла видеть меня краем глаза.

Жасмин отшатывается, когда видит меня.

– Черт возьми! – она нажимает на кнопку аварийной остановки и сходит с дорожки. – Какого черта ты здесь делаешь?

Я не пытаюсь скрыть тот факт, что осматриваю ее с ног до головы.

– Я пришел повидаться с тобой.

Ее грудь вздымается, пока она пытается выровнять дыхание. Мой взгляд прикован к ее упругим маленьким сиськам, вспоминая, как эти светло-коричневые соски ощущались на кончике моего языка.

Она кладет руку на бедро.

– Мне нечего тебе сказать, так что можешь убираться к чертовой матери.

– Ты уверена в этом? – я подхожу ближе и улыбаюсь, когда она отступает. Я продолжаю идти, пока она не прижимается к ручке беговой дорожки, с которой только что спрыгнула.

– Да, я уверена! – ее шоколадные глаза мечутся между моими губами и глазами. – Уходи, Кингстон.

Я протягиваю руку и отрываю ее нижнюю губу от зубов.

– Ты действительно этого хочешь?

Я прижимаюсь к ней всем телом, чтобы она могла почувствовать мой стояк. Черт, что такого в этой девушке, что заставляет мой член брать инициативу на себя?

У нее перехватывает дыхание.

– Да, это то, чего я действительно хочу, – веки Жасмин трепещут, когда я провожу переносицей по ее шее. Она пахнет ванилью и чистым потом, и это вызывает у меня желание поглотить ее, черт возьми. – Я не могу поверить, что у тебя вообще хватило наглости показаться мне на глаза после того, что ты сделал со мной сегодня утром.

Она вздрагивает, когда я пробую на вкус ее соленую кожу.

– Я же сказал тебе, это не я слил информацию.

Жасмин кладет ладони мне на грудь и отталкивает меня.

– И я говорила тебе, что я тебе не верю. Кроме того, что случилось с «Это было один раз»? – она понижает голос на последнем предложении, насмехаясь надо мной.

Мои губы кривятся.

– Возможно, это не совсем правда. Я согласен на повторение, если ты пообещаешь молчать об этом.

Если раньше я думал, что она злится, то это ничто по сравнению с тем, как она смотрит на меня сейчас.

– Молчать? – кричит Жасмин. Если бы мы не были так далеко в недрах этого огромного дома, я бы забеспокоился, что ее громкость привлечет внимание. – Ты, блядь, серьезно? – она снова толкает меня, что я позволяю. – Давайте будем реалистами, – я легко перевешиваю ее на сотню фунтов, если бы я не хотел двигаться, я бы не сдвинулся. – Кем черт возьми, ты себя возомнил? Ты бредишь! Ты так привык, что кто-то потакает всем твоим прихотям, что даже не представляешь, каково это – жить в реальном мире! Ты не можешь просто относиться к кому-то как к дерьму и ожидать, что он смирится с этим! Есть последствия твоих действий! Там, откуда я родом, людей могут убить за неуважение к кому-то, как ты поступил со мной. Мир не всегда красив и приятен, но ты ни хрена не понимаешь, потому что живешь в стране фантазий.

– Ты, блядь, не имеешь ни малейшего представления о том, на что похожа моя жизнь, принцесса, – огрызнулся я. – Поверь мне, я прекрасно знаю, каким уродливым и несправедливым может быть этот мир. Я, блядь, живу с последствиями каждый чертов день, – я сжимаю оба ее запястья в своей руке, когда она пытается ударить меня.