Текст книги "Развеянные чары"
Автор книги: Ло Гуань-чжун
Соавторы: Фэн Мэнлун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)
Вся толпа последовала за Хромым. Воины из двух лагерей под предводительством учителей фехтования Чжан Чэна и Доу Вэньюя ворвались в ямынь. Первым им повстречался начальник судебного приказа ненавистный Ван Цзян, пытавшийся бежать вместе со всей семьей. Чжан Чэн свалил его ударом дубинки, а подоспевшие воины до смерти затоптали ногами. В свалке погибла и вся семья Ван Цзяна, от мала до велика…
Вскоре была уничтожена и вся семья правителя округа, а заодно и пособники, помогавшие ему творить бесчинства. Затем были открыты тюремные ворота и все арестованные выпущены на свободу.
По приказу Хромого воины вынесли из дома правителя деньги, шелка и атлас и сложили их перед крыльцом присутственного зала.
– Видите, сколько богатства награбил злодей?! – обратился к народу Ван Цзэ. – Все они принадлежат вам! Мы намерены разделить их на три части. Одну часть получат нуждающиеся воины в лагерях. Вторую – те, кто не может расплатиться с долгами, а также пострадавшие от рук злодея. А третью – раздадим мелким торговцам, чтобы они могли спокойно заниматься своим делом…
Обосновавшись в ямыне, Ван Цзэ первым долгом издал манифест, в котором успокоил народ. Затем распорядился привести в порядок воинское оружие и доспехи и бдительно охранять город. Начальниками лагерей он назначил бывших учителей фехтования…
Вот так совершилось великое дело. Бежать в тот день из города удалось только двум чиновникам; помощнику правителя округа Дун Юаньчуню и тюремному надзирателю Тянь Цзину. Захватив с собой казенные бумаги и печать, они бросили на произвол судьбы свои семьи и поспешили в столицу, дабы доложить двору о происшедшем и просить войска для подавления мятежа…
Поистине:
И от одного фонарика
сгорают порой города,
И в луже огромные волны
вздымаются иногда.
Если хотите знать, какие меры принял двор против мятежников, прочтите следующую главу.
Глава тридцать четвертая.
Лю Яньвэй трижды терпит поражение под стенами Бэйчжоу. Ху Юнъэр захватывает обширные земли к северу от реки Хуанхэ
Известно, только по воле Неба
наступает смуты пора,
Но люди знают: это кара
за плохое правленье двора.
Когда просвещенный правитель на троне,
всегда процветает страна,
И все спокойно спят по домам,
не боясь, что грянет война.
А теперь наш рассказ пойдет об императоре Жэнь-цзуне[167]167
Жэнь-цзун – Сунский император; годы правления: 1041 – 1048.
[Закрыть], правившем иод девизом Счастливое летосчисление. Хоть и был он мудрым и просвещенным государем, однако, введенный в заблуждение своим коварным сановником Ся Суном, приблизил к себе Ван Гунчэня, Юй Чжоусюня[168]168
Ся Сун, Ван Гунчэнь, Юй Чжоусюнь – сановники, получившие большую власть в годы правления Сунского Жэнь-цзуна. В исторических летописях фигурируют как клика коварных и жестоких царедворцев.
[Закрыть] и других ничтожных людишек, которые распространяли клевету и творили беззакония, изгоняли и губили преданных и честных людей. За короткое время им удалось изгнать шестерых мудрых сановников: Вэнь Яньбо, Хань Ци, Фу Би, Фань Чжунъяня[169]169
Вэнь Яньбо, Хань Ци, Фу Би, Фань Чжунъянь – государственные деятели, жившие в конце X – начале XI в. и прославившиеся своими трезвыми, практическими взглядами на правление в стране.
[Закрыть], Оуян Сю[170]170
Оуян Сю – знаменитый литератор и общественный деятель (1007 – 1072); прославился как поэт и выдающийся эссеист.
[Закрыть] и Бао Чжэна, которые славились своей честностью и не жалели сил ради блага государства. После их ухода Ся Сун занял должность главы Тайного государственного совета и окончательно погряз во взяточничестве. Поэтому в округах и уездах появилось множество взяточников и казнокрадов, и не стало в Поднебесной покоя. В Сися[171]171
Сися – государство полукочевых народов, образовавшееся во времена династии Тан – Сун. Просуществовало до 1227 г.
[Закрыть] взбунтовался Чжао Юаньхао[172]172
Чжао Юаньхао – военачальник, провозгласивший себя государем и правивший страной в 30 – 40-е годы XI в.
[Закрыть], в Гуаннане[173]173
Гуаннань – уезд в провинции Юньнань, где вспыхнуло восстание местных народностей против Сунского двора под руководством Нун Чжигао.
[Закрыть] – Нун Чжигао, то и дело вспыхивали мятежи в других местах. Их не успевали усмирять. И вот теперь восстал Ван Цзэ в Бэйчжоу. Причиной же всех беспорядков была алчность продажных чиновников.
Итак, мы уже упоминали о том, что из Бэйчжоу удалось бежать только двум чиновникам – помощнику правителя округа Дун Юаньчуню и тюремному надзирателю Тянь Цзину. Они добрались до столицы и доложили государю о вспыхнувшем в Бэйчжоу бунте.
Сын Неба выслушал доклад и вызвал сановников Тайного государственного совета, дабы обсудить положение.
– Бэйчжоуский правитель Чжан Дэ не выдавал войскам жалованья, – докладывал государю Ся Сун, – и воины взбунтовались. Однако жители к бунту не примкнули. Не беспокойтесь, государь, я знаю человека, который быстро разделается с мятежниками. Это Лю Яньвэй, правитель округа Цзичжоу, военачальник весьма способный, к тому же хорошо разбирающийся в делах гражданских.
Жэнь-цзун принял предложение и незамедлительно издал высочайший указ, повелевая Лю Яньвэю подавить бэйчжоуский мятеж и обещая ему в случае успеха награду и повышение в должности.
Лю Яньвэй происходил из образованной семьи потомственных военных, хорошо владел военным искусством и отличался храбростью. Получив государев указ, он пригласил на совет цензора Жу Гана.
– Смуту в Бэйчжоу, как я слышал, затеяли колдуны, обладающие сверхъестественной силой, – доложил ему Жу Ган. – Тут нужна осторожность, без сильного войска в поход выступать нельзя.
Лю Яньвэй рассмеялся.
– Еще в древних книгах сказано: «Ложь не может одолеть правду!» Чего же бояться?! Уничтожить мятежников мне поможет само Небо!
Он выбрал счастливый день для выступления, произвел смотр своему пятитысячному войску и приказал Жу Гану возглавить передовой отряд из полутора тысяч воинов, помощнику командующего Дуань Лэю – тыловой отряд численностью в тысячу человек, сам же он взял на себя командование основными силами, насчитывавшими три тысячи воинов.
В назначенное время войско выступило.
Между тем бэйчжоуские лазутчики доложили обо всем Ван Цзэ. Тот, хотя и обучался некогда военному делу, однако в боях не участвовал и потому не на шутку встревожился и призвал на совет Цзо Хромого, Чжан Луаня и Бу Цзи.
Читатель! Ты спросишь, почему он не пригласил хэшана Яйцо?
А вот почему. Когда хэшан похитил у Юань-гуна в пещере Белых облаков Небесную книгу и молился перед яшмовой курильницей, то дал обет во имя Неба творить только справедливость и никогда не причинять людям зла. Затем, обучаясь вместе с Хромым искусству волшебства у Святой тетушки, он искренне поверил в то, что по велению Неба в тридцати шести округах к северу от реки Хуанхэ должен смениться правитель, который уничтожит всех продажных чиновников и казнокрадов и избавит народ от страданий, и что поэтому они должны помогать Ван Цзэ. Он даже пожертвовал тремя тысячами связок монет, выманенных у Добряка Вана, чтобы Ван Цзэ смог привлечь на свою сторону воинов. Но потом, когда начали убивать подряд всех окружных чиновников, он предпочел скрыться.
Вы спросите – почему? Во-первых, потому, что ему, как последователю учения Будды, к тому же человеку доброму, было свойственно чувство милосердия и сострадания, к насилию же он питал отвращение. И, во-вторых, он не забывал о клятве творить только добро. Даже досаждая Бао Чжэну, он делал это не из желания причинить ему зло, а только потому, что тот хотел его схватить. Кроме того, хэшан был хитер: предначертаниям Неба он, конечно, верил, но считал, что лучше все же оставаться в тени и со стороны наблюдать, как будут развиваться события, Вот почему он тайком ушел из города и поселился в храме Сладкого источника, находившемся неподалеку…
Итак, Ван Цзэ созвал на совет трех своих ближайших помощников.
– Разузнали, сколько войск у врага? – спросил Хромой.
– Пять тысяч, – отвечал Ван Цзэ.
– Пусть даже пятьдесят, все равно беспокоиться незачем, – сказал Хромой. – У нас в двух лагерях шесть тысяч воинов – половину мы оставим охранять город, а половину двинем навстречу неприятелю, и вы увидите, на что я способен!
Ван Цзэ решил сам сделать смотр войскам. Едва он прибыл в лагерь, как навстречу ему вышли назначенные недавно начальниками отрядов Чжан Чэн и Доу Вэньюй, поклонились и заявили:
– Все наши воины удостоились ваших великих милостей, за которые до сих пор не имели возможности вас отблагодарить. Разрешите каждому из нас напасть с полу-торатысячным отрядом на врага, пока он не успел укрепиться, и сбить с него боевой пыл! Ручаемся, после этого Лю Яньвэй больше не посмеет зариться на Бэйчжоу!
Обрадованный Ван Цзэ приказал выдать каждому из них за рвение по парадному платью и боевому коню, выделил три тысячи воинов и велел завтра же выступать…
Минула ночь. Едва начало светать, как городские ворота распахнулись и войска выступили по двум направлениям. Глядя на бравый вид воинов, Хромой решил пока не вмешиваться и дать им возможность самим испробовать свои силы.
Тем временем Чжан Чэн, выступив из города, прошел около тридцати ли и неподалеку от деревни Фуцзятунь столкнулся с передовым отрядом цзичжоуских войск под командованием Жу Гана. Пока войска выстраивались в боевые порядки и готовились к бою, подоспел и отряд Доу Вэньюя. Воины Жу Гана, еще не успевшие отдохнуть после долгого похода, были атакованы одновременно с двух сторон превосходящими силами врага и обратились в бегство. Жу Ган пытался их остановить, даже обезглавил нескольких, но старания его не увенчались успехом.
Намереваясь схватить Жу Гана, Чжан Чэн и Доу Вэньюй дружно ринулись вперед. Тот смело вступил с ними в бой. Сражались долго, и лишь после того, как бэйчжоуские войска окружили его плотным кольцом, несокрушимым, как гора Тайшань, он прекратил бой, вырвался из окружения и бежал. Чжан Чэн и Доу Вэньюй собирались его преследовать, но разведчик доложил о приближении главных сил цзичжоуского войска, и им пришлось отказаться от своего намерения, собрать войска и возвратиться в Бэйчжоу.
Оставив войска в пригороде, оба военачальника явились с докладом к Ван Цзэ:
– Мы разгромили передовой отряд цзичжоуских войск и собирались преследовать бегущих, но на помощь им подоспел Лю Яньвэй, нам пришлось отступить и расположиться в пригороде. Какие будут дальнейшие приказания?
– Мне приходилось слышать, что Лю Яньвэй смелый и искусный воин, – сказал Ван Цзэ. – Разгромив его передовой отряд, вы совершили подвиг, и это будет учтено вам как заслуга. Пусть ваше войско остается на месте и не дает врагу возможности штурмовать город. Завтра мы начнем решающий бой.
Получив приказ, оба военачальника вернулись к своим войскам и приступили к сооружению укрепленных лагерей. Лагеря они расположили так, чтобы можно было в случае нападения врага быстро прийти на помощь друг другу-
Между тем Жу Ган собрал остатки разгромленного отряда и явился к Лю Яньвэю. Тот в гневе обрушился на него:
– Каждый военачальник, выступая в поход, должен выслать вперед лазутчиков, чтобы выведать, что собирается делать противник, и уж только потом действовать. А из-за твоей небрежности разбойники внезапно напали на государево войско! Да за такое казнить полагается! Не хочется только перед боем портить настроение воинам!..
Он приказал дать Жу Гану сто палок, лишил его звания и отправил в обоз подвозить провиант, а на его место назначил Дуань Лэя, командовавшего до этого тыловым отрядом.
Дойдя до Фуцзятуня, войско Лю Яньвэя расположилось лагерем. Лазутчики доложили, что отряды мятежников во главе с Чжан Чэном и Доу Вэньюем построили два укрепленных лагеря в десяти ли от города.
– Так я и знал, что эти разбойники ни на что не способны, – засмеялся Лю Яньвэй. – Фуцзятунь – это ключ к Бэйчжоу, и если бы они, воспользовавшись первым успехом, укрепились здесь, мы не пробились бы к городу, даже имея стотысячное войско. Но теперь-то им не миновать разгрома! – И он приказал Дуань Лэю: – Разверните мое личное знамя и выступайте. Завтра на рассвете вы должны достигнуть лагерей врага, завязать бой, выманить мятежников из их логова и заманить в Фуцзятунь, где я с ними и разделаюсь.
Когда Дуань Лэй удалился, Лю Яньвэй приказал двум своим военачальникам с отрядами из трехсот человек тайком подойти к лагерям мятежников и устроить засаду, а как только мятежники выйдут из лагерей, преследовать отступающего противника, захватить его лагеря и сжечь. Жу Ган получил указание подготовить штурмовые лестницы, огненные катапульты и прочее снаряжение, необходимое для штурма города. Лю Яньвэй был уверен, что возьмет город на следующий день не позже полудня…
А теперь расскажем о Чжан Чэне и Доу Вэньюе, которые хоть и были учителями фехтования, однако в военном искусстве разбирались плохо. Стоило им добиться случайного успеха, как они возомнили себя чуть ли не великими полководцами и утратили всякую осторожность. На следующее утро, когда подошли войска под знаменем Лю Яньвэя, они только и думали о том, кому первому достанется победа, и старались опередить друг друга.
Между тем цзичжоуские войска развернулись в боевой порядок и вперед выехал военачальник в железном шлеме и чеканных латах, вооруженный огромной секирой.
– Это же Лю Яньвэй! – вскричали оба и ринулись вперед.
Лю Яньвэй с высоко поднятой секирой двинулся навстречу. Последовало более двадцати схваток. Наконец Лю Яньвэй допустил оплошность и с возгласом: «Отдохнем немного!» – поскакал прочь. Чжан Чэн и Доу Вэньюй подали своим войскам знак преследовать неприятеля и гнали его более десяти ли. Войска противника бежали в панике, бросая оружие и снаряжение. Мятежники принялись подбирать добычу, и ряды их смешались. Вдруг послышался треск хлопушек, и впереди появился большой отряд.
– Разбойники, стойте! – крикнул возглавлявший отряд военачальник, размахивая мечом. – Лю Яньвэй давно вас здесь поджидает!
Обоим мятежникам никогда прежде не доводилось видеть такого грозного воина, и они растерялись. Воспользовавшись их замешательством, Лю Яньвэй одним взмахом меча отрубил голову Доу Вэньюю. Чжан Чэн, видя, что бежать некуда, вступил в бой. После третьей схватки Лю Яньвэй бросил на него свирепый взгляд, издал оглушительный клич, и у Чжан Чэна от страха опустилось копье. Тем временем Лю Яньвэй схватил его одной рукой за пояс, стащил с седла и швырнул на землю, а подоспевшие воины его прикончили. После этого по сигналу Лю Яньвэя его отряд вступил в решающий бой, в котором из трех тысяч мятежников больше половины было перебито…
А теперь вернемся к Ван Цзэ. Когда ему доложили о поражении Чжан Чэна и Доу Вэньюя, он не медля призвал Хромого и попросил его о помощи. Поднявшись на городскую стену, они увидели бегущих воинов. До них доносились крики:
– Командующие Чжан и Доу убиты! Лю Яньвэй подступает к городу! Откройте ворота, впустите нас!
Приказав впустить воинов в город, Ван Цзэ расспросил их о подробностях битвы и с тревогой сказал Хромому:
– Недаром о Лю Яньвэе идет слава как о герое! Можете ли вы, наставник, предложить способ одолеть его?
– Я уже все рассчитал, – сказал Хромой. – Пусть остатки наших разгромленных отрядов пока обороняют город, а в это время мы с наставником Чжан Луанем и Бу Цзи возьмем еще по пятьсот воинов и так ударим по врагу, что от него и лат не останется!
– Боюсь, пятьсот воинов маловато, – заметил Ван Цзэ.
– Воевать будет мое небесное воинство, а эти пятьсот нужны лишь для видимости, – сказал Хромой.
– Всецело полагаюсь на вас…
Ван Цзэ тотчас распорядился отобрать полторы тысячи лучших воинов и разделить их на три отряда. Едва исполнили его приказание, как возле городских стен раздались сотрясающие небо воинственные кличи – это подошли императорские войска. Лю Яньвэй сразу же распорядился подготовить все необходимое для штурма, а сам выехал вперед на быстроногом коне и обратился с призывом к горожанам.
– Люди города Бэйчжоу, будьте благоразумны! – кричал он. – Выдайте мне Ван Цзэ, и вы избежите кровавой бойни!
Воины противника выглядели грозно, и Ван Цзэ не осмелился им показаться. Навстречу врагу во главе пятисот воинов вышел Хромой. Указывая острием меча на Лю Яньвэя, он крикнул:
– Эй, ты, благоразумный! Если не уберешься сейчас же со своими вояками к себе в Цзичжоу, не сносить тебе головы!
– Разбойник, пособник мятежника! – заорал Лю Яньвэй. – У самого ни коня, ни оружия, а еще смеет угрожать! Да о такого калеку, как ты, даже стыдно меч марать!
– Мне с тобой недосуг говорить, – бросил ему в ответ Хромой. – Лучше посмотри, на что я способен!
Пока Лю Яньвэй похвалялся перед строем, Хромой прочитал заклинание, воскликнул: «Живо!» – и на императорское войско тотчас обрушился песчаный смерч и засыпал воинам глаза. Лю Яньвэй первым обратился в бегство, а за ним и все его войско.
Проскакав почти двадцать ли и заметив, что ветер стих, он остановился и приказал собрать остатки своего войска. Оказалось, что почти треть воинов погибла.
Вскоре к нему явились Дуань Лэй и Жу Ган, которые должны были штурмовать город, и доложили:
– Едва мы начали штурм, как разразилась буря, на нас полетели песок и камни, и, опасаясь разгрома, мы решили отступить. С колдунами лучше быть поосторожнее!
– Я тоже не понял хитрости разбойников и угодил в ловушку, – признался Лю Яньвэй, – Давайте три дня отдохнем в Фуцзятуне, а за это время что-нибудь придумаем.
Всем воинам были выданы тонкие шелковые повязки на глаза для предохранения от песка и пыли, а на рассвете четвертого дня войско выступило. Передовой отряд состоял из пятисот всадников и пятисот пеших воинов, вооруженных длинными копьями. Им было велено при встрече с врагом напасть на него, не дожидаясь приказа, и безжалостно уничтожить. Жу Ган и Дуань Лэй возглавили правое и левое крылья войска, они должны были атаковать врага и завершить его разгром, как только главные силы сомнут строй противника…
Итак, Хромой выиграл сражение, и это немного успокоило Ван Цзэ. Однако он приказал не ослаблять охрану, хотя лазутчики и докладывали, что в стане противника не заметно ничего подозрительного. Так прошло три дня, а на четвертый императорские войска снова подступили к городу.
– Три дня назад наставник Хромой совершил подвиг, сегодня мой черед! – заявил Чжан Луань.
– Нет, уж вы позвольте мне потрудиться вместо вас, – возразил Бу Цзи и повел в бой свой отряд…
Полагая, что перед ним опять Хромой, Лю Яньвэй не раздумывая напал на противника. Бу Цзи неторопливо произнес заклинание и, воскликнув: «Живо!» – взмахнул рукавами. И тотчас же оттуда выпрыгнули тысячи волков, шакалов, тигров и барсов и ринулись с разинутыми пастями на императорское войско. Перепуганный конь Лю Яньвэя взвился на дыбы и сбросил с себя седока.
Бу Цзи уже собирался взять его в плен, но воины противника успели подхватить и спасти своего начальника.
При виде свирепых зверей императорское войско обратилось в бегство, бросая копья и барабаны. Бу Цзи удалось захватить больше двухсот отличных коней и великое множество оружия и снаряжения.
Снова проиграв бой, Лю Яньвэй отступил в Фуцзятунь.
«Никогда в жизни мне не приходилось встречаться с подобным колдуном, – думал он. – Не лучше ли собрать войска и уйти восвояси? В бой вступать опасно, к тому же я и так потерял половину войска, и если потерплю еще одну неудачу, покрою себя несмываемым позором. Что же делать?»
Он распорядился построить укрепленный лагерь и непрерывно вести наблюдение.
На следующий день из Цзичжоу пришла бумага. Оказалось, что помощник правителя округа закупил триста добрых коней, навербовал тысячу сильных воинов и теперь посылал их под командованием Тао Бисяня на подмогу. Тао Бисянь представился Лю Яньвэю и вручил ему верительную грамоту.
– Видно, Небу угодно, чтобы я одержал победу! – воскликнул обрадованный Лю Яньвэй.
Он велел Тао Бисяню расположиться со своими воинами в отдельном укрепленном лагере, образовав, таким образом, в расположении войск треугольник. После этого он приказал за десять дней сделать триста холщовых попон для коней и на каждой попоне нарисовать льва. Кони эти предназначались для воинов Тао Бисяня, которые должны были составить передовой отряд его войска. Расчет Лю Яньвэя был таков: лев – царь зверей, и если колдуны вздумают напустить на его войско тигров и барсов, те при виде львов непременно повернут вспять, вместе с ними обратятся в бегство и войска мятежников, и тогда укрытые справа и слева в засаде лучники смогут поражать их стрелами в спины…
Лю Яньвэй был уверен, что победа на его стороне…
Между тем лазутчики принесли Ван Цзэ весть о приближении императорских войск.
– Вот и мой черед настал! – воодушевился Чжан Луань и во главе отряда конных воинов выступил навстречу врагу.
– С этим Лю Яньвэем пора кончать! – сказал Хромой. – А то мы нанесем ему удар, потом даем передышку, и он снова является! Боюсь, как бы он не придумал какой-нибудь новой хитрости, и потому последую за наставником Чжаном.
– Правильно, – согласился Ван Цзэ. – Бросим против него все наши войска, разгромим, и пусть больше нам не докучает!
Хромой и Бу Цзи со своими отрядами выступили из города, а Ван Цзэ поднялся на городскую башню, чтобы наблюдать за боем и ударами в барабан подбодрять сражающихся.
Тем временем Тао Бисянь, прибывший к месту боя лишь недавно и не знавший обстановки, сразу ринулся вперед, и тут перед ним, словно из-под земли, появился отряд всадников. Во главе его выступал даос в железной шапке и красном халате. В руке он держал веер из черепаховых пластинок, за спиной у него ржавый зазубренный меч.
Удивленный Тао Бисянь подумал: «Раз в руках у него нет настоящего оружия, стало быть, будет колдовать! Ну и пусть! Нам теперь не страшно!»
Он приказал воинам нанести удар врагу. Чжан Луань между тем прочел заклинание, взмахнул веером, и на императорское войско обрушился град и ледяной ветер. Град разбивал воинам головы, ветер пронизывал до костей, они заметались в панике. Лю Яньвэй ударил в гонг, подавая сигнал к отступлению. Когда ему удалось собрать разгромленное войско, оказалось, что нет Тао Бисяня. Насмерть перепуганный, он бежал с поля боя и попал в плен…
В это время на подмогу двигались войска Дуань Лэя и Жу Гана. Путь им преградили воины Хромого и Бу Цзи. Но едва завязался бой, как все вокруг окутала непроглядная тьма, не видно было, где свои, где чужие. Укрывшиеся в засаде лучники открыли стрельбу, не подозревая, что их стрелы поражают своих же воинов. Когда рассвело и стали подсчитывать потери, оказалось, что больше половины воинов погибло от стрел… Дуань Лэю удалось спрятаться в яму и затем бежать, смешавшись с простыми воинами. Тяжело раненный Жу Ган покончил с собой…
Охваченный отчаянием, Лю Яньвэй сидел у себя в шатре, и его сморил сон, как вдруг ему доложили:
– Расставленные перед лагерем «оленьи рога» пропали!
Лю Яньвэй очнулся, приказал воинам сохранять спокойствие, а сам в сопровождении стражи с факелами вышел осмотреть лагерные укрепления. Пока он терялся в догадках, как могли исчезнуть заграждения от конницы, с восточной стороны послышался грохот барабанов, затрубили рога, раздались воинственные кличи – приближался враг. Лю Яньвэй приказал Дуань Лэю отразить нападение. Едва тот успел подготовиться, как все стихло, зато на западе вспыхнули огни, озарившие все небо. Разъяренный Лю Яньвэй вскочил на коня и сам повел войско навстречу противнику. Но не прошел его отряд и четырех ли, как огни погасли, барабаны смолкли и воцарилась тишина. Пришлось возвращаться. Когда же он добрался до лагеря, опять послышались боевые возгласы, ударили барабаны, затрубили рога, но уже с южной стороны. Лю Яньвэй послал Дуань Лэя разведать, что делается в тыловом лагере, а сам остался ждать врага.
Вскоре с южной стороны шум тоже утих, но зато послышались крики с северной стороны.
Так почти всю ночь Лю Яньвэю не удалось сомкнуть глаз, а перед самым рассветом в лагере поднялся переполох.
– Начальника караула сожрал тигр! – кричали воины.
– Откуда в здешних местах тигр? – удивился Лю Яньвэй.
Не успел он это сказать, как посреди лагеря верхом на огромном тигре появилась красавица с мечом в руке. Лю Яньвэй от страха свалился с коня. Женщина и тигр исчезли. Всю ночь воины не имели ни минуты покоя, а когда рассвело, увидели на земле следы тигра. Лазутчики между тем докладывали:
– Пропавшие «оленьи рога» найдены сваленными в кучу в одном ли от лагеря…
– С этими колдунами мне не справиться, – вздохнул Лю Яньвэй и распорядился сниматься с места.
Возвратившись в Цзичжоу, он тут же послал донесение в Тайный государственный совет с просьбой прислать на помощь побольше войск со способными военачальниками и проницательными советниками, дабы немедленно уничтожить мятежников и избежать бед в будущем…
Здесь следует сказать, что в сунские времена существовало правило: если предпринимался какой-то военный поход и кто-либо предлагал поставить во главе войск того или другого военачальника, то в случае неудачи предлагавший нес наказание наравне с потерпевшим поражение полководцем. Вот почему, получив донесение от Лю Яньвэя, глава Тайного государственного совета утаил его и ни о чем не доложил государю.
На этом наше повествование раздваивается, и наш первый рассказ пойдет о красавице, которая верхом на тигре появилась в лагере Лю Яньвэя. Как догадывается читатель, это была не кто иная, как Ху Юнъэр. Узнав, что в сражении с императорскими войсками Чжан Луань взял верх, но не сумел добиться окончательной победы, она сама захотела взглянуть на то, что творится в стане врага, явилась в Фуцзятунь и напустила на Лю Яньвэя войско демонов, которое и не давало ему покоя всю ночь. И лишь потому, что судьба была благосклонна к Лю Яньвэю, ему удалось бежать…
А теперь продолжим рассказ о Чжан Луане. Вечером он и его собратья с войсками возвращались в город. Воины доставили пленного Тао Бисяня и потребовали награды. Тот почтительно кланялся и покорно просил принять его на службу. Ван Цзэ проявил милость и назначил его командиром отрядов, которыми прежде командовали погибшие Чжан Чэн и Доу Вэньюй, а затем распорядился устроить в честь победителей пир, который длился всю ночь.
На рассвете перед входом в пиршественный зал послышался голосок Юнъэр, а вслед за тем появилась и она сама. Все были удивлены ее появлением и повскакали с мест.
– Вы здесь пьете вино и веселитесь, а мне в это время приходится трудиться! – сказала она. – Знайте же! Ничтожный Лю Яньвэй ушел в свой Цзичжоу!
Когда она рассказала, что было ночью, Ван Цзэ почтительно склонился перед нею и поблагодарил.
– Теперь я уверен, что Бэйчжоу так же незыблем, как Тайшань! – сказал он.
– Удержать один город – еще не значит завершить великое дело! – возразила Юнъэр. – Пока боевой дух наших воинов высок, надо постараться подчинить себе побольше округов и уездов!
– Правильно сказано! – согласились все.
Тотчас были приведены в готовность войска. Ван Цзэ и Хромой выступили в юго-восточном направлении, Юнъэр и Бу Цзи – в северо-западном. Оборонять город остался Чжан Луань.
Прошло полгода. За это время мятежникам удалось захватить десять округов и уездов и завладеть несметными богатствами.
Между тем, узнав, что Ху Юнъэр приходится женой Ван Цзэ, мясник Чжан Ци, хозяин харчевни У Саньлань и торговец лепешками Жэнь Цянь поспешили в Бэйчжоу…
Когда Ван Цзэ убедился, что сердца народа на его стороне, он провозгласил себя Покорителем востока, Ху Юнъэр пожаловал титул государыни, Хромому Цзо – должность государева дядюшки, а Бу Цзи – главного полководца. Чжан Ци и другие начальники тоже получили высокие должности. Во всех направлениях были разосланы войска, и вскоре области к северу от Хуанхэ оказались во власти Ван Цзэ… Он нанял рабочих, построил дворец и завел порядки, как при императорском дворе.
Хромой, Чжан Луань и Бу Цзи возвели для себя ямыни и, не считая, стали расходовать деньги и провиант.
Святой тетушке был пожалован титул Святой матушки и построен отдельный дворец, где она могла бы останавливаться, приезжая в город.
Народу приходилось тяжко трудиться, люди только вздыхали.
Повсюду из семей простолюдинов красивых девушек забирали во дворец. Самым красивым Ван Цзэ жаловал титул первых любимиц. Кроме того, он сам выбрал тридцать красавиц, чтобы подарить Хромому, Чжан Луаню и Бу Цзи.
Чжан Луань был к женщинам равнодушен и от подарка отказался. Бу Цзи последовал примеру наставника. Что касается Хромого, то он был давним поклонником женского пола, за что в свое время пострадал от стрелы Чжао Далана. Хоть он и овладел искусством даосской магии, однако по-прежнему любил женщин и, получив в подарок десять красавиц, не только дни и ночи напролет развлекался с ними, но еще и сам без конца выискивал новых красавиц и дарил их Ван Цзэ, чтобы возместить долг…
Поистине:
Ждут ужасные беды
погрязших в пучине разврата.
Сколько людей ни обманывай,
всегда наступает расплата.
Если хотите знать о дальнейших деяниях Ван Цзэ, прочтите следующую главу.
