Текст книги "Мистер Писатель (ЛП)"

Автор книги: Лиза О`Нил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Я… – Сара сердито сверкнула глазами и вздохнула. – Нет.

– Нужно показать Хоубейкеру.

– И что он сделает? – Сара отошла, вернулась, всплеснула руками. – Где улики? Доказательства, что это именно Джонас? Он, может, и необразованный, но не идиот. И если только он не купил шесть баллончиков краски в местном магазине, заодно обсудив с продавцом свои намерения, сомневаюсь, что удастся повесить это на него. Уилл его даже не найдёт.

– Значит, просто всё скроешь?

– Имеешь в виду, поступлю, как тогда? – В её глазах плясали зелёные искры ярости. – Это не попытка изнасилования. Не мёртвое животное на крыльце, не разрушенная цветочная клумба. Просто мерзкое оскорбление от мерзкого человека. И заботиться о себе – не значит пытаться что-то скрыть. Я всего лишь хочу заниматься своим делом без сплетен за спиной, мол, что же эта девица такого натворила, раз её обласкали «грязной жалкой шлюхой»!

Такер понял, что Сару вот-вот захлестнёт паника, и потянулся за шлифовальным станком.

– Что ты делаешь?

– Я закончу.

– Не нужно. Не хочу, чтобы ты этим занимался.

– Ладно. – Одному из них нужно было оставаться разумным. Похоже, именно Такеру. – Тогда, может, ты захочешь пойти и переодеться, пока ещё больше себе не навредила.

– Что?

Сара посмотрела вниз. И замерла точно статуя, обнаружив на левой груди чёрное, похожее на смазку пятно.

Это стало последней каплей.

– Чёрт, – прошептал Такер, но справился с порывом бросить станок и удрать подальше.

Он обнял Сару за две секунды до того, как она разрыдалась.

Такер укачивал её, гадая, есть ли на земле хоть один мужчина, который не приходил бы в ужас от женских слёз. Они заставляли его чувствовать себя беспомощным. Он ненавидел это ощущение. Но куда больше ненавидел урода, причинившего Саре столько страданий.

– Это было правильное платье, – прохрипела она, скорее зло, чем грустно. – Идеальное. Теперь придётся надеть чёртовы розы, а это же такой намёк, прозрачней некуда!

По мнению Такера, прозрачное платье было бы гораздо интереснее, чем то, что на ней сейчас. Но подозревая, что Сара говорила о другом, он мудро прикусил язык.

Слава богу, она довольно быстро успокоилась и стиснула лежащие на его заплаканной груди руки.

– Ты закончила?

Сара подождала мгновение, явно сражаясь со стыдом, и кивнула:

– Чёрт, очень на это надеюсь.

Такер провёл рукой по её спине.

– Спасибо, что не сказал «ну тише, тише».

– Я взял за правило по возможности не выставлять себя дураком.

Когда Сара наконец подняла лицо, он нежно ухватил её за подбородок и хмуро уставился на чёрные дорожки на щеках.

– Лучше?

– Немного.

– Хорошо. У тебя есть фотоаппарат?

– Сомневаюсь, что я сейчас очень фотогенична.

Такер провел большим пальцем по её влажной щеке.

– Ты хочешь стереть надпись со стены, чтобы она не повлияла на твою работу. Я понимаю. Но было бы разумнее сделать несколько снимков, прежде чем я всё зашлифую.

– Такер, серьёзно, ты не должен…

– Знаю. Был бы должен, не сделал бы. К тому же мои услуги не бесплатны. Сначала ты позвонишь Хоубейкеру. Договорились?

Он наблюдал, как Сара пытается сдержать рвущиеся наружу возражения.

– Послушай, я не особый фанат копов, но этот кажется достаточно порядочным. Кроме того, он заботится о тебе. И даже если дальше подачи заявления дело не зайдёт – он должен быть в курсе.

– Ладно. Ладно, ты прав. – Она вздохнула и оглядела сад. – Ты не спросил.

– Что?

– Не спросил, почему Джонас назвал меня… так.

– Хочешь угадаю? Потому что он сволочь. Ты слишком скромная для шлюхи.

– Спасибо. – Сара улыбнулась, совсем чуть-чуть. – Пожалуй.

– Принеси фотоаппарат. – Такер отступил назад. – И позвони Хоубейкеру. Я накину рубашку, встретимся здесь позже.

* * *

– По-твоему, я циничная?

Элли перестала поднимать стулья в кафе и покосилась на Сару, которая ждала возможности подмести пол:

– В смысле?

– Как бы… не доверяю людям, их мотивам.

– О! В этом плане – да.

Сара оперлась на ручку метлы:

– Не спеши с ответом, Эл, подумай хорошенько.

Элли засмеялась и подобрала брошенную салфетку:

– Не то чтобы это обязательно плохо. Когда тебе последний раз пускали пыль в глаза? – «Вот я, кажется, хожу с завязанными глазами с рождения». – Я бы сказала, что ты скорее… держишься настороже.

– «Настороже» звучит лучше, чем «нелюдима».

Элли склонила голову:

– Это потому что Джун Дарби оказалась не таким снобом, как ты думала?

– Не знаю. Ну, то есть, конечно, она немного пугает. Видела этот шлем на её голове? Уверена, это не лак, просто волосы боятся пошевелиться. Но, по-моему, я ей понравилась.

– А не должна была? – вставила Рейни, вытирая стойку. – Ты же не занималась сексом с её мужем.

– Очень надеюсь, что нет, – вздрогнула Элли. – Ты видела Харольда Дарби? Как бы то ни было, Сара, не знаю, почему ты так удивляешься подписанному чеку. Наша еда в десять раз лучше той, что подают в Загородном клубе, и сад благодаря тебе почти такой же впечатляющий, хоть и не такой большой.

– Спасибо на добром слове. Знаешь, я привыкла считать себя весьма общительной. А тут вдруг осознала, что, возможно, Джонас… выбрал меня своей мишенью, потому как решил, будто я превозношу себя над ним. Думаю, что лучше него.

– Ты лучше него, – подчеркнула Рейни.

– Хочется верить. – Сара замела крошки в совок с большей силой, чем это было необходимо. – Но потом я поняла, что и сама поступаю так же.

– Убиваешь грызунов?

– Ха-ха. – Сара подняла глаза. – Нет, строю предположения о других, опираясь на собственную неуверенность. Что-то вроде сноба наоборот.

Элли поджала губы, взбивая подушки шоколадного цвета на двухместном диване. Её дико злило, что этот кретин преследовал Сару столь трусливым способом. И просто приводило в бешенство, что из-за него подруга вдруг начала сомневаться в себе.

– Во-первых, Джонас – выродок, привыкший в своих проблемах винить окружающих. Не сравнивай. Во-вторых, даже если ты и бывала предвзята, то всё равно потом давала людям шанс. И поскольку Джун ушла отсюда счастливым покупателем, а вы с Такером прекрасно проводите время в обнаженном виде, ты с чистой совестью можешь утверждать… ой!

Элли отвернулась от вздрогнувшей Сары к стойке, где зазвенела разбитая посуда.

Рейни таращила на них карие глаза:

– Я заплачу за кружку. Они с Такером прекрасно проводят время в обнаженном виде? – Она перевела взгляд с Элли на Сару. – С Такером Петтигрю? И почему я не в курсе?

– Потому что я забыла дать объявление в газету на этой неделе, – сухо ответила Сара.

– Извини, – пробормотала Элли, но подруга отмахнулась.

– Ух ты… это… в смысле, он вроде… но в любом случае он горяч.

– Я думала, ты тащишься от Мейсона, – заметила Элли.

– Конечно, он сексуальный. Но питает слабость к тебе.

«Что?»

– Эм… – Из горла вырвался нервный смешок. Да, они с Мейсоном вроде как дружили. Но с тех пор, как Джози угрозами заставила его отвезти машину Элли в ремонт, почти не виделись. – Сомневаюсь.

Рейни лишь закатила глаза и вновь набросилась на Сару:

– Ладно, тогда скажи мне, его пятая точка без джинсов так же хороша, как и в них?

– Ты заглядывалась на пятую точку Такера? – рассмеялась та.

– Трудно не заметить, когда он стоит на лестнице.

– Что, правда? – Сара подошла к окну.

– Ну ты даёшь! Не прямо сейчас. Чуть раньше. Я бегала к тебе, чтобы захватить кое-что для компьютера, и видела его на заднем крыльце. Похоже, он что-то вешал.

– Интересно, что он задумал. – Сара вдруг подмигнула Рейни через плечо. – Вообще-то, его пятая точка в обнаженном виде не так же хороша. Гораздо лучше.

Рассмеявшись, Элли плюхнулась на подушку, которую только что взбила.

– Как женщина, не имеющая надежды в ближайшем будущем увидеть обнажённую мужскую задницу, красивую или не очень, я просто не могу отказать себе в удовольствии напомнить, что сейчас твоя очередь мыть туалет.

* * *

Сара накрыла крышкой стакан с глясе. Да, ничего особенного, жест скромный, но она не сомневалась, что его оценят. Всё же у Такера нехилая кофеиновая зависимость.

И как удобно для него иметь дилера прямо по соседству.

Поэтому Сара начнёт с кофе, а потом посмотрит, сможет ли увести этого трудоголика от клавиатуры или от того, что он там делал на крыльце. Ей хотелось перекусить, принять долгий душ и заняться хорошим жарким сексом. И если Такер вновь проявит покладистость, то вполне можно разделить все три пункта с ним.

Он обнимал её, пока Сара плакала.

Переживать всё заново желания не было, но за день ощущения из совершенно унизительных превратились в относительно неприятные. В конце концов, женщина имеет право на некоторое отчаяние, когда её оскорбляют на стене её же магазина. А уж если ещё и лучшее платье испорчено…

И то, как Такер всё уладил – спокойно, сдержанно, хоть и испытывал неловкость… Очень мило с его стороны.

Он и сам милый. В своеобразной манере.

И Саре это нравилось. Так что она собиралась заглянуть к этому милому своеобразному мужчине и уговорить его перекусить и принять душ.

На секс его уговаривать не приходилось. И слава богу.

Сара активировала сигнализацию и убедилась, что наружный свет включён. Нельзя позволить мелочной кампании Джонаса по оскорблениям испортить ей настроение. День на работе выдался удачный, и она планировала успешно завершить его и на личном фронте.

Вот только стоило выйти во двор и увидеть, как свет уступает место теням, едва заметно скользящим по саду, и в груди защемило. «Моё», – опять подумала Сара. Её дом, её территория, а этот ублюдок был тут как минимум четыре раза. Возможно, больше. И мало что могло удержать его от возвращения в любое время, одному богу известно с какими намерениями.

Но тревожиться и гадать о чужих мотивах ни к чему. Глупо, бессмысленно и непродуктивно. Таким, как Джонас, не нужна причина – лишь мишень. И всё, что Сара могла сделать на данный момент, – это превратить себя в очень трудную мишень.

Завести собаку? Хорошее отпугивающее средство. Они охраняют территорию и лают на незнакомцев.

И на покупателей, скорее всего. А ещё собакам нужно место, чтобы побегать, и они роются в саду. Не говоря уже о том, что Дармоед никогда не простит такого предательства. Или же Сара получит пса вроде Гава, который едва шевелится и то, только чтобы почесаться.

– Ладно. Собака отменяется, – пробормотала Сара и, встряхнувшись, направилась к Такеру.

Лучше думать о том, как его губы жарко прижмутся к её губам в знак приветствия. Как во рту появится привкус выпитого им кофе. Как нос заполнит запах мужского пота. Как руки Такера, более грубо и возбуждающе, чем она ожидает, пройдутся по её коже, и его голос – глубокий голос, который так часто бывает невозмутимым и ещё чаще резким – потеплеет, станет почти певучим.

И потом Такер рассмеётся. Это лучше всего, потому что он делает это так редко…

Сара застыла около распустившейся гардении и нахмурилась.

Вот примерно так он и рассмеется, только более по-мужски.

Голосов было два: глубокий и низкий, явно Такера, и другой, который точно ему не принадлежал.

Внутри зародилось что-то гадкое, что заставило Сару пригнуться и двигаться вдоль изгороди – ну да, гордиться тут нечем, – пока не стало лучше видно заднее крыльцо.

Сумерки сгущались, но глаза подтвердили то, во что отказывались верить уши.

Виктория. Тварь.

И Такер. Пьёт пиво, перегнувшись через перила. На узких бёдрах, обтянутых джинсами, висит пояс с инструментами… Ну прямо народный умелец, работяга месяца.

Сара позволила себе мгновение полюбоваться видом, но тут же зажмурилась. К чёрту любование. Такер общался с Тори, удобно устроившейся на его новенькой подвесной кушетке. Подумать только!

На кушетке не было ни накидки, ни подушек, но это не помешало Тори наглаживать сиденье, ворковать, а потом развалиться, словно Клеопатре на носилках. Она снова рассмеялась, встала и продефилировала к Такеру. Достаточно близко, чтобы положить ладонь на его накаченную грудь.

Что-то гадкое внутри Сары выпустило клыки.

Но будучи зрелой женщиной, а не какой-то ревнивой хищной собственницей, она справилась с желанием пойти туда и вышвырнуть Викторию прочь пинком под её идеальный зад. Ведь Сара предупреждала Такера об этой стерве. И если он слишком туп и озабочен, чтобы увидеть дальше красивой внешности, то пусть просто…

«О боже! Говорю, как ревнивая хищная собственница. И плевать, что лишь мысленно».

Содрогнувшись от отвращения к самой себе, Сара решила пойти домой, перекусить и принять тот самый долгий душ.

И, видимо, остаток ночи изнемогать от желания.

Нет, надо отнести Такеру кофе, который быстро переставал быть холодным, затем выпнуть Викторию и только потом пойти домой. Ведь кофе – жест признательности…

Ладно, нужно пару раз глубоко вдохнуть, и…

Упасть в кусты.

– Твою. Мать.

Сара постаралась ругаться как можно тише. Но, чёрт, она поцарапала руку, а волосы зацепились за ветку. Пришлось отползать назад, чтобы освободиться и незаметно свалить…

– Добрый вечер, Рыжик.

Сара замерла. Жаль, что Такер не тираннозавр и всё равно её заметит, даже если не двигаться.

– Привет.

– Какого чёрта ты забыла в кустах?

– Я… – «Думай, думай». – Искала Дармоеда.

Повисла пауза.

– Мне кажется, он сидит на твоем экранированном крыльце.

Конечно, он там. Упрямый кот. Почему именно сегодня он не мог спрятаться под изгородью?

– Да? Видимо, проскользнул мимо меня. – Слава богу, Такер не видел её лица. Сара никогда не умела убедительно лгать. – Не мог бы ты отцепить мои волосы?

И снова пауза.

– Не знаю. Вид открывается довольно занимательный.

– Отцепи, Такер.

– Что мне это даст?

– Я не задушу тебя во сне.

Такер подошёл к ней, и хотя не произнёс больше ни слова, Сара буквально кожей ощущала его веселье. Придурок. От рывка за волосы глаза наполнились слезами, и она призвала на выручку всё своё достоинство.

– Прости.

– Всё нормально.

Освободившись, Сара спиной выбралась из зарослей, разгладила юбку и наконец рискнула посмотреть Такеру в лицо, о чём тут же пожалела. Он даже не пытался скрыть ухмылку.

– Шныряешь по кустам – ещё повезло, что я не принял тебя за Линвиля.

– Хочется верить, что платье помогло бы тебе не ошибиться.

– Почти стемнело. У меня глаза режет от работы за компьютером. Я мог схватить тебя, повалить на землю. Хотя…– Он покосился на гардению. – Кажется, куст меня опередил.

– Такер? – Голос Виктории походил на царапанье ногтем по доске. – Такер, где ты, милый?

«Милый?» – мрачно подумала Сара.

– Я сейчас, – отозвался Такер и следом тихо пробормотал: – Попридержи коней. Ты в порядке? – А это уже Саре.

– Лучше не бывает.

– У тебя в волосах листья.

– Просто часть моей садовой темы. Приятного вечера.

Едва она повернулась на дрожащих ногах, как на плечо опустилась рука.

– Ты уронила.

Такер протянул ей кофе. Лёд растаял, но содержимое чудесным образом не разлилось.

– Спасибо.

Вот только пить его Сара не собиралась. И не потому, что готовила глясе для Такера, просто, кажется, аппетит пропал.

* * *

К тому времени, как Такер наконец избавился от гостьи, на Суитуотер опустилась тёмная ночь. После неожиданной грозы – которая, собственно, и держала его заложником Виктории последние полчаса – воздух наполнился ароматом дождя. Проходя мимо комнаты Мейсона, Такер услышал жужжание вентилятора. Друг свинтил к себе, якобы учить текст роли, едва стервятница появилась на горизонте.

Трус.

Хотя чья бы корова мычала…

С открытия банковской ячейки прошло уже несколько дней, но пока Такер выяснил преступно мало: только адрес старой библиотеки и что дед до сих пор владеет этой землёй (согласно публичным записям). А Мейсон, научившийся извлекать пользу из городских слухов и проявивший в этом вопросе настораживающее рвение, раскопал, что земля пустовала. Ну, за исключением призрака погибшего уборщика, который периодически являлся пьяным подросткам и повёрнутым туристам.

Такер не знал, как эти сведения влияют на его теорию. И понятия не имел, что предпринять, если теория окажется верной.

Встретиться с дедом? Для отца ведь подобная встреча так хорошо закончилась… Или, может, сказать Хоубейкеру, дескать, есть подозрение, что его начальник, который сейчас восстанавливается после операции на открытом сердце, мог быть соучастником в сокрытии преступления тридцатилетней давности? Ага, а в качестве доказательства всучить несколько старых газетных вырезок и записку от покойного отца.

Несмотря на явную неприязнь Хоубейкера к старику Петтигрю, любой из этих вариантов мог привести к необходимости срочно валить из города.

Такер шагнул в ванную, взял полотенце и вытер волосы, успевшие промокнуть, пока он выбегал поднять стёкла грузовика. А когда вешал полотенце на место, вдруг заметил, что закрывавшая окно простыня развязалась. Такер сдёрнул ткань. Она выполнила своё назначение. Возможно, завтра он измерит окно и подумает об установке настоящих жалюзи. Хотя теперь перспектива появиться перед Сарой голышом не так уж тревожила.

Мысли свернули на дорожку страсти, а затем прямиком к веселью.

«Дармоеда она искала, как же». Непонятно, кого Сара пыталась одурачить, но выглядела она чертовски мило – раскрасневшаяся, растрёпанная и возмущённая.

Такер посмотрел на улицу сквозь скользящие по стеклу редкие дождевые капли. На кухне дома напротив мелькнул свет. Свечи? Из-за грозы у Сары повредилась проводка? Веселье сменилось смутным беспокойством.

Такер рванул в спальню и, схватив мобильник, подошёл к окну.

– У тебя вырубился свет? – спросил, едва Сара ответила.

– Что? Кто это?

В груди заворочалась обида.

– Тебе часто звонят мужчины с нью-йоркским акцентом, чтобы спросить, не осталась ли ты без электричества? Подойди к кухонному окну.

– Свет в порядке.

– Тогда тебе не составит труда найти дорогу на кухню.

Через несколько мгновений показалась Сара, и обида схлынула под напором желания.

– Ты приняла душ.

– Как ты мудро отметил, у меня в волосах застряли листья.

Сейчас её волосы были распущены, влажные кончики слегка завивались. В свете свечей они блестели, словно начищенная медь.

– Милая пижама.

Сара оглядела свои шорты в клеточку и узкую жёлтую майку:

– Нравится? – И спустила с плеча тонкую лямку.

– Понравится ещё больше, если продолжишь.

– Вот так?

Вторая лямка тоже сползла. Ткань облепила грудь. Такер как сейчас помнил, каковы эти соски на вкус.

– Для начала.

Сара замерла и задумалась.

– Почему бы тебе не снять что-нибудь для меня?

– Почему бы тебе не прийти сюда и не снять самой?

– Не знаю. Думаю, мне снова нужно посмотреть товар, прежде чем я приложу такие усилия.

По телу Такера прошла дрожь.

– Хочешь, чтобы я исполнил стриптиз?

– Хочешь, чтобы я покинула свой уютный дом?

Чувствуя себя глупо и сгорая от возбуждения, Такер поставил телефон на прикроватную тумбочку и включил громкую связь. Поколебался. Затем плюнул на всё, шагнул к окну и медленно приспустил рубашку, которую только что надел.

– Ну как?

– Неплохо. Может, споёшь немного?

«Что?!»

– И не мечтай.

– Ой, да ладно, Такер. Мы оба знаем, что у тебя есть способности.

Он смерил насмешницу свирепым взглядом. Она вскинула бровь.

Такер скрипнул зубами, но едва Сара начала поглаживать ладонью живот, неохотно пропел несколько тактов и снял рубашку через голову.

– Очень, очень мило, – выдохнула в трубку Сара, кусая губу. – Теперь добавь движение бедрами.

Рука Такера застыла на полпути к молнии джинсов.

– Я тебе не долбаный стриптизёр.

– Нет. Ты сексуальнее.

«Глупо чувствовать себя польщённым», – решил он, но расстегнул джинсы.

Сара скользнула рукой к груди.

Такер стянул джинсы.

Сара сунула палец в рот.

Такер никогда прежде не интересовался сексом по телефону, но уже готов был изменить своё мнение.

– Ну вот. – Он стоял перед окном с обнажённым торсом и в натянутых от эрекции трусах. – Теперь можешь прийти сюда.

Сара зажала телефон между ухом и плечом:

– Это вряд ли. – Затем дёрнула шнур, и жалюзи опустились. – Но спасибо за представление.

Глава 18

Сара открыла дверь и, когда створка попыталась захлопнуться, подтолкнула её бедром. Кажется, излишне сильно. С зажатого в руках ноутбука свалились кексы, и Сара грустно посмотрела на разлетевшееся по полу бананово-ореховое великолепие. Видимо, это знак, что пора завязывать таскать домой остатки выпечки. Очевидно, её бёдра не нуждаются в дополнительных калориях – ещё несколько лепёшек, и можно будет работать стенобитным тараном.

– Дармоед! – позвала Сара и, поставив компьютер на стойку, обошла беспорядок. – Ужинать.

На крыльце скрипнула цепь. Наверное, жирный бездельник снова улёгся дрыхнуть. Сара и не ожидала, что он примчится – даже несмотря на новую диету. Смирившись, она направилась в крошечную кладовую за метлой.

Цепь снова скрипнула.

Сара замерла. Каким бы толстым ни был Дармоед, раскачивать кушетку он точно не мог. Она осторожно шагнула в сторону и через застеклённую дверь увидела мужской ботинок. Сердце сжалось от страха.

Джонас.

Сара схватила метлу, за которой направлялась, выудила из кармана мобильник и выкрикнула:

– Я набираю девять-один-один!

– Обязательно. Уверен, они соскучились по звуку твоего голоса.

Нахлынувшее облегчение быстро сменилось раздражением. Сара вышла на крыльцо и свирепо уставилась на мужчину, развалившегося на её качелях, словно скучающий член королевской семьи. Кот, свернувшись клубочком, лежал рядом.

– Собралась куда-то? – Сара нахмурилась, и Такер кивнул на её левую руку: – Ты принесла своё средство передвижения.

Сара посмотрела на метлу и тут же направила её на нахала:

– Я бы пригрозила превратить тебя в осла, но кто-то меня опередил.

К её досаде, он не спеша поднялся с кушетки, чуть задержался, чтобы почесать Дармоеда, и наконец, навис над Сарой.

– Я думал, ты не любишь игры.

– Не люблю. – Сердце забилось с удвоенной силой. – Ты нарушаешь границы.

– Ты оставила сетчатую дверь незапертой.

– Оплошность, которую я не повторю.

Такер выглядел спокойным, но лёд в его глазах напоминал, что этот мужчина не из тех, кого можно безнаказанно подкалывать.

Сара ткнула ручкой метлы ему в грудь:

– Убирайся.

– Нет.

«Ох, ради…»

– Да.

Она повернулась с намерением зайти домой, но Такер легко протянул руку и закрыл дверь.

Сару охватил такой гнев, что она едва не взлетела над землей.

– Кем ты себя возомнил?!

– Тем, кто решил любезно не сворачивать тебе шею. Не просветишь, к чему был вчерашний спектакль?

Очень хотелось ляпнуть, мол, если Такер слишком туп и не понимает, то это его проблемы, но он был прав: Сара не любила игры. Поэтому она сейчас всё объяснит, а потом завершит эти отношения как взрослый цивилизованный человек.

– Я не особо ценю, когда со мной обращаются как с сексуальной служанкой.

– Ты… – Такер нахмурился. – Что?

– Слушай, да, мы не устанавливали точных границ, прежде чем прыгнуть в койку, поэтому признаю, что частично я сама виновата. Но там, откуда я родом, есть некое негласное правило: когда с кем-то спишь, то как минимум любезно соглашаешься одновременно не спать с самой известной в городе меркантильной сукой, скачущей по мужикам, пока твоя первая любовница находится практически в соседней комнате.

Он изумлённо округлил глаза:

– Чего?

– Не включай дурака, Такер Петтигрю. Я не слепая. И не глухая, если уж на то пошло.

Такер кивнул, потёр рукой покрытый щетиной подбородок.

– Ты выпила?

Выпила?…

– Знаешь что? – К чёрту разум. – Проваливай.

У него хватило дерзости шагнуть к Саре и большим пальцем оттянуть её веко вверх.

– Прекрати. – Она ударила его метлой по руке. – Что ты делаешь?

– Проверяю твои зрачки на признаки сотрясения мозга.

Такер выхватил метлу и бросил на пол. Дармоед, прижав уши, прокрался в угол.

– У меня нет сотрясения. И я не пьяна, чтоб ты провалился.

– Тогда у нас остается один вариант: рехнувшаяся женщина, которая несёт чушь.

Сара открыла рот. Закрыла. И почувствовала, как из глаз сочится пар.

– Ты… кретин… – Она с силой толкнула Такера в грудь, но он даже не шелохнулся. – Я видела тебя с Викторией!

– Ладно.

– Ладно?

– Ты пряталась в кустах и видела, как я стоял с Викторией на крыльце. – Он махнул рукой, дескать, и что дальше.

– Да. Нет! – Из-за него Сара чувствовала себя идиоткой. – Ты не просто стоял на чёртовом крыльце.

– Точно. Ещё я пил пиво.

Поскольку из пальцев, казалось, вот-вот высунутся когти, Сара запустила их в волосы. Поступок Такера и без того был ужасен, так он теперь ещё стоял тут и нагло врал!

– Я видела её в твоей ванной, Такер. Обнажённую.

– Ты… в самом деле?

– В самом деле? В самом деле? Это всё, что ты можешь сказать?

Такер почесал затылок. И вдруг, словно не чувствуя опасности, расхохотался.

– Ну всё. Пошёл вон. Проваливай. Больше повторять не стану.

– Сара. Погоди. – Сара попыталась его ударить, но он, всё ещё усмехаясь, схватил её кулак. – Ой. Не пинай меня, чёрт возьми. Ты… маленькая мегера.

– Я тебе покажу мегеру, ублюдок.

– Сара?

Глубокий голос из передней части дома заставил обоих замереть. Сара повернулась к появившемуся на пороге Ною. Его тёмно-русые волосы со светлыми прядями были взъерошены, а на вечно загорелом носу начала шелушиться кожа. Глаза, точно такого же оттенка зелёного, как у Сары, внимательно оценивали обстановку.

– Проблемы? – Ной поставил под ноги термосумку, которую принёс с собой.

– Нет. – Какой смысл играть на защитных инстинктах брата? Он медленно заводился, а вот кулаками махал быстро. Сара попыталась отвлечь его внимание от потиравшего ногу Такера: – Это креветки, которые ты обещал мне два дня назад?

– Отвёз туристов на Дофаски, – непринуждённо отозвался Ной. – Они остановились в коттеджах и решили щедро вознаградить меня, чтоб оставался неподалёку и чуть позднее забрал их. – Его взгляд скользнул по мятой кушетке, по метле и, наконец, остановился на Такере. – У тебя на кухне беспорядок.

– Да, я как раз собиралась прибраться. Почему бы тебе не поставить креветки…

– В мой холодильник, – перебил Такер и обошёл Сару. – Такер Петтигрю. Думаю, мы незнакомы.

Прежде чем пожать протянутую руку, Ной оценил его открытый смелый взгляд.

– Ной Барнвелл. Если хотите креветок, «У Кальпеппера» отличный выбор.

– Да, но я не очень хороший повар, и Сара обещала приготовить мне ужин.

«Что?»

Ной снова посмотрел на Такера:

– Серьёзно?

– Конечно, – внезапно выпалила Сара вместо того, чтобы рявкнуть: «Рехнулся?!». – Завтра вечером. Небольшая оплата, ведь Такер пообещал помочь мне с детьми в книжном клубе. Знаешь, он писатель, поэтому просто обожает прививать любовь к чтению восприимчивым юным умам. Даже согласился надеть костюм.

Ной изумлённо уставился на Сару, потом повернулся и оценивающе оглядел побагровевшего Такера.

– Неужели?

– Конечно, – подтвердила Сара прежде, чем он попытался спасти своё мужское достоинство. – Он отличный парень. Слышал бы ты, как он поёт «Кроха-паучок», – она прижала палец к щеке, – просто слёзы наворачиваются.

– Я думал, ты плотник с Севера.

– Был, – ответил Такер, свирепо сверкая глазами.

– Ясно. Что ж, слышал, у тебя возникли проблемы, пока меня не было, – сказал Ной Саре.

Довольная ухмылка сползла с её лица.

– Небольшая надпись на стене. Не стоит волноваться. Такер помог мне всё зашлифовать и покрасить. Ты и не поймёшь, что там что-то было.

Ной бросил ещё один взгляд на Такера:

– Хорошо. У меня есть люди, которые его ищут. Джонаса.

– Ной…

– Есть причина думать, что это не он терроризирует твой дом?

– Ей чутьё подсказывает, что он, – вставил Такер. – Как и мне. Хоубейкеру приходится подходить к делу чуть объективнее, но и он с нами согласен – неофициально. Уверен, ублюдок уже давно её достаёт, но этот случай самый вопиющий. Он уничтожил клумбу.

– Он… что? – спросила Сара.

– Твои цветы, – напомнил Такер. – Их кто-то выдрал, но не олень. Бьюсь об заклад, это дело рук Линвиля.

Сара была согласна, но не знала, что он уже связал все события.

– Ясно. – Ной посмотрел на неё, склонив голову. – На воде много мест, где можно спрятаться. Удалённые острова. У гадёныша есть лодка.

– Да?

– Купил у одного моего знакомого пару недель назад. Заплатил наличными.

Чёрт.

– Ты сказал Уиллу?

– Позвонил ему с Дофаски сразу, как выяснил. Если Линвиль покажет хотя бы кончик носа на каком-то причале, я тут же узнаю.

– Спасибо за столь будоражащие подробности. Ной, я не хочу, чтобы ты действовал сгоряча и наделал глупостей.

– Это он сглупил, решив связаться с моей сестрой. – Ной поднял термосумку, помедлил, но всё же передал её Такеру. – Окажешь мне услугу?

– Конечно.

– Не спускай с Сары глаз.

– Разумеется.

– Приятно познакомиться, старик.

И прежде, чем Сара успела сообщить, что отныне не желает чувствовать на себе глаза (или другие части тела) Такера, брат попрощался и ушёл. А она поняла, что слишком устала для борьбы с наглым соседом.

– Сумочку-то поставь. Мы оба знаем, что я не приготовлю тебе ужин.

– О нет, приготовишь.

– Такер…

– Если придётся читать книгу о дружелюбном паукообразном целой толпе перевозбуждённых спиногрызов, ты точно приготовишь мне ужин.

– Я говорила несерьёзно.

– А я серьёзно. Хотя костюм не надену ни за какие коврижки. – Такер оценил вес сумки. – Но на ужин?… Надень что-нибудь, что легко снимается.

Он выскользнул за дверь до того, как у Сары появилась возможность снова его ударить.

* * *

Такер указал кончиком ножа на кучу безголовых искалеченных трупов:

– Что дальше?

Восседавшая за его кухонным столом Сара лениво пригубила вино.

– Не добавляй креветки, пока не приготовится картофель. – Она кивнула на огромную кастрюлю, которая стояла на старинной плите, произведённой, по словам Виктории, фирмой «О'Киф и Мерритт». Сейчас в кастрюле в кипящем бульоне варился красный картофель, половинки кукурузных початков и крупные куски сосисок. – Возьми большую вилку и проткни клубни.

Такер испытывал соблазн проткнуть Сару. Как, чёрт возьми, можно узнать, когда что готово? Но он послушно схватил вилку и стал гоняться за картошкой по всей кастрюле. А затем совершил страшную ошибку: наклонился, чтобы неодобрительно посмотреть в лицо увёртливому овощу.

– Проблемы? – невинно спросила Сара, когда Такер закашлялся и ринулся к открытому окну.

– Ты прекрасно знаешь. – Он вытер слезящиеся глаза рукавом. Мало ей, что он добрых два часа присматривал за дюжиной премилых дошколят, а затем нарезал сосиски и отрубал креветками головы, теперь она пытается его прикончить! – Что такого в этих специях? Слезоточивый газ?

– Горчица, щавель, чеснок, лавровый лист. Несколько видов перца.

– Да ладно.

Сара хихикнула, и Такер повернулся к ней:

– А ты знаешь грязные приёмчики, Рыжик.

– Несомненно.

На кухню забрёл Мейсон.

– Привет, Сара. Не обращайте на меня внимания. Просто хотел сказать Такеру… эм, что у тебя с глазами?

– Я расчувствовался.

– Это креветки? – Мейсон с интересом посмотрел на разделочную доску, стоящую на самом видном месте.

– Нет, – нагло солгал Такер.