Текст книги "Повезло"

Автор книги: Лиза О`Нил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Разве преследователи не убивают временами, гм, объект своей страсти? – спросил напарник Симпсона Кэрри Доусон. – Может, остальные женщины просто послужили заменой, пока убийца собирался с духом или дожидался возможности добраться до Кусман.

– Не подходит. – Джордан сам раздумывал над такой версией, но больше в нее не верил. – У жертв почти ничего общего – ни телосложения, ни каких-то прочих условий, – чтобы рассматривать их как замену. Я…

– А как твой чертов эксперт объясняет кровь жертвы в машине Фуллера?

– Никак. – Джордан твердо посмотрел на Симпсона. – Он дает нам возможность воспользоваться его опытом и исключительными знаниями, а не пытается расследовать каждый аспект дела. Это твоя работа, Джеф.

– Ах ты сукин…

– Люди. – Фейнстейн поднял руки. – Давайте-ка поостынем.

– Ты ему это позволишь? – С трясущимися от ярости руками Симпсон рывком поднялся из-за стола. – Позволишь развалить дело? Снять чертовы обвинения? Выпустить того засранца?

– Я собираюсь подумать над новой информацией. – Серые глаза Фейнстейна потемнели. – Наши улики по большей части косвенные…

– Твоя команда, твой прокурор – первый, тот, кто занимался нормальной полицейской работой, а не страдал всякой психологической хренью, – решили, что доказательств достаточно. И предъявили обвинение.

– Да. – Фейнстейн успокаивающе положил руку на плечо Джордана. – Но если эксперт поднимает эти вопросы, то уж поверьте, защита тоже их предъявит. Для вынесения приговора нам нужны основания понадежнее.

– Я не к тому вел, – возразил Джордан. – Есть и другие расхождения…

– Ага, очередная мозгоправская муть.

Джордан пригвоздил Симпсона взглядом:

– Благодаря мути данного мозгоправа за решеткой оказалось больше убийц, чем у некоторых из нас имеется извилин.

– Заткнись, Джордан.

Напомнив себе, что Фейнстейн является его начальником, Веллингтон замолчал. Симпсон ухмыльнулся.

– Поработаем над этим вопросом, – обратился босс к детективам. – Мы поработаем, ты поработаешь – а пока держите язык за зубами. Ясно? – И вперился взглядом в Джордана.

– Ясно.

Все-таки Фейнстейн не обязан был скакать от счастья и сразу со всем соглашаться.

– Вот и ладно. – Босс кивнул и расслабился. – Собрание закончено.

***

Эва, наверное, в жизни так не радовалась концу рабочего дня.

Оба вчерашних пациента оправились после операций, владельцы разобрали их по домам, и если не считать ее собственного своенравного кота, в клинике не осталось ни одного животного.

Эва вымоталась донельзя. После чистки конуры спину ломило, а ноги в старых кроссовках уже перестали болеть и просто тихонько ныли.

Хотелось только быстро перекусить, быстро принять душ и надолго растянуться на кровати.

Хотя, если совсем начистоту, то еду и душ можно вполне пропустить.

Взяв папку с записями по последнему пациенту – африканскому серому попугаю с дурным характером и запущенным случаем ринореи, – Эва бросила ее Кейти.

– Долгий день?

– Долгая жизнь. – Стоило Эве примостить голову на стойке в приемной, как веки моментально закрылись. Заслышав рядом с ухом мурлыканье, она автоматически погладила Одноглазого Джека. – По крайней мере, хоть день закончился.

– Или нет.

Колокольчик над дверью звякнул, и Эва застонала:

– Кто бы это ни был, скажи им, что меня нет. А лучше – что я умерла.

– Ой, не знаю. – Эва открыла глаза и увидела, что Кейти сияет как начищенный пятак. – Наверное, для этого посетителя ты воскреснешь.

Эва повернулась.

На пороге стоял Джордан, раздражающе свежий и довольный в желто-коричневых брюках и белоснежной рубашке – небо и земля по сравнению с ее потертыми джинсами и поношенным топом. В одной руке гость держал коричневый пакет, а в другой – какое-то растение в горшке.

И будь Эва проклята, если ее тело не отреагировало.

– Дерьмо, – пробормотала она так, чтобы слышала только Кейти.

– Следи за языком, – пропела та, не снижая яркость улыбки.

– Привет, – протянул Джордан, обращаясь к обеим присутствующим дамам.

– И тебе привет. – Хорошо, что голос прозвучал как обычно. – Что…

Но не успела Эва спросить, что он тут делает, что в пакете и что еще за зелень, как дыхание Джордана овеяло щеку, а сам он прижался к ее губам.

Будто имел на это полное право.

Будто это самая естественная вещь в мире.

Будто она не против, что Джордан – огромный, нахальный, сексуальный, боящийся иголок Джордан – заявился к ней в клинику, вторгся в личное пространство и поцеловал Эву так, словно они встречаются.

И знаете, что? Эва настолько рассердилась, что поцеловала его в ответ.

И не торчи рядом Кейти, наблюдавшая за сценкой с явным интересом, пожалуй, отомстила бы с еще большим энтузиазмом.

– Привет, – мягко повторил Джордан, затем отстранился, поставил горшок на стойку и провел пальцем под глазами Эвы. – Выглядишь усталой.

– Немножко, – преуменьшила она и, поскольку считала глупостью поощрять такое поведение, сделала шаг назад. – Ты что, оставил служение закону и занялся продажей растений? – Эва кивнула на горшок.

– Я принес тебе кактус.

– Кактус?

– Угу. – Джордан широко улыбнулся небольшому растению в глиняном горшке, завернутому в красный целлофан.

– Ладно. Зачем?

– Он не засохнет, если ты забудешь его полить.

Ах ты милаха. Ну как тут устоишь? Тем более, что Эва была с ним почти такой же колючей, как кактус.

– А пакет? – не удержалась она.

Джордан придвинулся так, чтобы Эва могла заглянуть внутрь.

– Раз ты по-прежнему отшиваешь меня с предложениями поужинать, я решил, что если принесу ужин к тебе, то добьюсь большего успеха.

Позади Кейти издала звук подозрительно похожий на воркование. Проклятье, Эва и сама чувствовала, что за ней в открытую ухаживают. Не в силах бороться с любопытством, она перекинула хвост через плечо, заглянула в пакет и вытащила болгарский перец.

– Ты не должен был…

Джордан рассмеялся, забрал у нее перец и бросил обратно в пакет.

– Это ингредиент, Эва. Я собираюсь сделать тебе вегетарианскую лазанью.

Еще один одобрительный звук прилетел со стороны Кейти.

Эва сердито глянула на подчиненную, которая улыбалась как ненормальная. А когда снова повернулась к Джордану, тот перехватил пакет поудобнее и подошел ближе. Эва запрокинула голову и нахмурилась:

– Ты умеешь готовить?

– Меня научили. – Воспользовавшись ситуацией, он быстро чмокнул Эву в губы. – Я бы пригласил тебя к себе домой… – И выразительно глянул на Кейти. – Но гостиную оккупировал Клэй. Так что я оставил его со всеми его прибамбасами, – еще один выразительный взгляд, – собрал все необходимое и привез сюда, чтобы мы могли поужинать у тебя.

– Что ж. – Кейти, не будь дурой, поняла столь явный намек, схватила сумочку и встала из-за стола. – Раз уже пять, а вдвоем нам тут делать нечего, пойду-ка я домой. – И с привычной сноровкой обогнув стойку, в несколько шагов оказалась у двери. – Была рада повидаться, Джордан. Эва, увидимся завтра. Приятного ужина.

Звякнули колокольчики, и Эва хмуро повернулась к Джордану:

– Очень изящно.

– Я старался.

– Давай проясним, – указала она на пакет. – То есть ты пригласил себя ко мне на ужин?

– Нет. – Воспользовавшись тем, что они теперь одни, Джордан поставил пакет рядом с кактусом, обнял Эву и провел рукой по ее спине. – Я приглашаю тебя на ужин. Я же готовлю, помнишь? А то, что у тебя дома, – ну просто место подходящее.

А еще это все – рецепт верной катастрофы. Потому что желание прильнуть к нему – физически и эмоционально – было невероятно сильным. Эва заставила себя отодвинуться.

– Очень мило с твоей стороны, но боюсь, это плохая затея. Я… – Она мысленно поискала разумное оправдание, содержащее хоть крупицу правды. – Я очень устала, как ты верно заметил.

Джордан провел рукой вверх, пока не запутался пальцами в ее хвосте.

– Тем более, я должен готовить, чтобы тебе не пришлось. Сможешь поваляться на диване с бокалом вина, пока я очаровываю тебя своими кулинарными талантами. Кроме того, – посерьезнел Джордан, – подозреваю, Кейти могла решить составить Клэю компанию, так что идти мне некуда.

Эва закатила глаза:

– Ты же не думаешь, что я снова на это куплюсь?

– Надежда умирает последней. Если один раз сработало, почему еще не попробовать?

– Что ж, хоть ты и никудышный лгун, я принимаю приглашение. – Глянув на горшок, Эва не сумела сдержать улыбку. – И кактус. Оригинальная замена розам и ужину при свечах.

– Подожди. – Джордан покопался в пакете и выудил пару свечек. – Кто сказал, что свечей не будет?

Глядя на него, Эва ощутила, что на нее снизошло прозрение. Вот же он, идеальный мужчина, прямо перед ней.

Ну или настолько близкий к идеалу, насколько способна надеяться любая не страдающая законченным мазохизмом женщина. Черт, а может, Лу Эллен и не такая чокнутая.

«Может, судьба и правда привела меня в нужное время в нужное место, чтобы спасти Джордана».

Не то чтобы судьба прямо предназначила его Эве. Но грех уничтожать подобный прекрасный образчик мужественности во цвете лет.

Это было бы преступлением против женского рода.

И раз уж Эва совершила такой героический поступок – абсолютно самоотверженный акт предотвращения потери хорошего генофонда, – пожалуй, можно вознаградить себя одним несчастным ужином.

– А ты умеешь подольститься к женщине, Джордан Веллингтон. – Лу Эллен не ошиблась. – И раз ты такой хороший и озаботился моими проблемами – плюс иначе мне придется есть холодный сухой завтрак, – можешь приготовить мне ужин. Сейчас только захвачу Джека и закрою клинику.

Удостоверившись, что все в порядке, Эва вышла на улицу вслед за Джорданом. Весенний воздух напоминал первый поцелуй – такой же манящий и полный обещания.

«Хотя наш с Джорданом первый поцелуй легким и невинным уж никак не назвать», – с усмешкой подумала Эва.

Джордан указал на свою машину, припаркованную в тени усыпанной бутонами магнолии и похожую на большую серебряную пулю. Эве она понравилась.

– Я поеду за тобой, – предложил Джордан, положив пакет на заднее сиденье.

– Ничего, – улыбнулась Эва. – Я просто…

Увидев свою машину, она забыла, что хотела сказать.

Автомобиль стоял в полном одиночестве.

Ни черного «тандерберда», ни побитого синего «шевроле» поблизости. Ни единого головореза. Сердце Эвы забилось. Она только что беззаботно вышла на улицу в компании Джордана. Помощника окружного прокурора. Хранителя закона и порядка. Человека, до сих пор не знавшего, что едва не погиб от рук ее дяди.

Видел ли Джордана кто-то из громил? Узнал ли его?

Или дядя Карлос наконец отозвал псов?

Застыв в ужасе, Эва заметила – с машиной что-то не так. Зад был гораздо ниже, чем должен.

На смену страху пришла ярость.

– Сукин сын, – пробормотала Эва, и Джордан выпрямился.

– Что-то случилось?

– Колесо, – уклончиво ответила Эва.

Поставив переноску с Одноглазым Джеком, она присела, чтобы оценить ущерб. Точно, по улучшенной шине «Пирелли», которой и двух месяцев не было, шел пятнадцатисантиметровый порез.

– Сукин сын, – прорычала Эва уже в полный голос и вскочила, оглядываясь. Никого. Никакой ухмыляющийся ублюдок с тупым ножом не высунулся из кустарника. Лишь молчание старых кирпичных стен, шепот ветра и тихий гул проезжающих мимо машин. Но Эва знала, головорез здесь. Буквально чувствовала его взгляд.

***

Джордан подошел и удивленно поднял брови, заметив, что Эва практически дымится от злости. Однако при виде порезанной шины все веселье испарилось.

– Есть мысли, кто это сделал?

– Что? – Эва подскочила и нервно огляделась, и Джордан отбросил показную небрежность.

– Такие порезы не ногтями делают.

А посмотрев в глаза Эве, понял, что она собирается ему солгать.

***

«Ну вот, – мрачно подумала Эва. – Вот и первый из многих обманов». Мысль о том, что придется лгать ради ее и его блага, ударила точно молотом. Эва ненавидела врать, ненавидела недоговаривать людям, почему именно им не стоит с ней общаться. Поэтому она и доверилась Лу Эллен и Кейти. Они имели право знать, во что ввязываются.

Джордан заслуживал того же.

Будь он просто мужчиной – пусть даже первым за очень долгое время, кому ей так хотелось открыть душу, – другое дело. Эва инстинктивно чувствовала, что ему можно доверять.

Но как тут доверишься?

Ведь тогда придется объяснять, как именно он оказался в госпитале. И в первую очередь – кто засунул его в тот багажник.

– Наверное, какие-нибудь дети порезвились. – «Надо отвлечь его от машины – бога ради, там ведь остались следы крови на изголовье!» – Слушай, Джордан. – Эва глянула в сторону клиники, не в силах смотреть ему в глаза. – Боюсь, мне придется отказаться от ужина. Надо заняться колесом.

– Может, обратишься в полицию? Они составят протокол для страховой.

– Нет. Нет, не надо.

– Ладно. Ты…

– Ты не обязан помогать. Правда, я сама справлюсь. Поужинаем в другой раз.

– Ага. Запаска есть?

– Нет. – Эва покачала головой. «Словно поезд голыми руками тормозить». – Я проколола шину пару недель назад, когда была у клиента на ферме, и некогда было купить запасную. Но…

***

– Послушай.

Джордан обнял ее за плечи и повел к своей машине. Дети, черта с два. Может, сейчас и каникулы, но по личному опыту Джордан знал, что мелкие злоумышленники обычно дожидаются темноты, чтобы выскользнуть из дома и устроить хаос. Сейчас только пять часов, так что вряд ли шина дело рук подростков.

Беспокойство, которое Джордан ощутил прошлой ночью, вернулось с новой силой.

Машина на хвосте, домовладелица с ружьем, нервное поведение Эвы… Он начал подозревать, что дело в зарвавшемся бывшем парне.

«В итоге я все равно выясню». А пока надо просто увести Эву подальше. Скорее она доверится ему в интимной обстановке за ужином, чем на злосчастной парковке.

– Я отвезу тебя домой, а завтра по дороге обратно остановимся и купим новую шину. С радостью тебе помогу.

– Джордан, я не думаю…

– Именно. – Он сжал ее плечо. – Ты устала и не в состоянии думать ясно. Так почему не позволишь мне отвезти тебя домой и приготовить ужин.

Дойдя до машины, Джордан, невзирая на протесты, запихнул Эву на пассажирское сиденье, затем подобрал переноску с завывающим котом и поставил ее на заднее. А потом поспешно сел сам, дал задний ход и убрался к чертям с парковки, пока Эва не сообразила, что он снова завел ее в загон.

Эту овечку Джордан упускать не собирался.

***

А дальше по улице черная машина тронулась с места.

Глава 14

– Почему бы тебе не принять душ и не отдохнуть? А я пока начну.

Джордан вытащил из пакета упаковку портобелло и положил рядом с рикоттой. Следом появились коробка с зелеными листами для лазаньи – кажется, со шпинатом, – разноцветные сладкие перцы и помидоры. А еще чеснок, свежая петрушка и базилик. Похоже, Джордан и правда умел готовить.

– Эва.

Она резко вскинула голову, и он с улыбкой поцеловал ее в губы.

– В душ. Сейчас же.

– А тебе точно не нужна помощь?

***

Джордан отложил в сторону моцареллу. Эва колебалась, явно не привыкшая, чтобы кто-то посторонний распоряжался на ее кухне. Судя по потрепанным кулинарным книгам, аккуратно расставленным принадлежностям из нержавейки и горшочкам с травами на подоконнике – пожалуй, тут он поторопился, – хозяйка страшненькой кухни явно любила готовить.

И с подозрением относилась к мужчинам, разделявшим ее страсть.

Обнаружив бокал в одном из шкафчиков над стойкой, Джордан налил Эве принесенного с собой «Бардолино».

– Держи. Выпьешь в душе. Поможет расслабиться.

Эва взяла вино и нахмурилась:

– А с чего ты взял, что я на взводе?

– Милая, ты настолько напряжена, что можно вбить тебя в стену и повесить полочку. – Джордан наполнил бокал и для себя и оперся на мойку. – Только включи, пожалуйста, огонь на плите перед уходом.

– На плите? Ты собираешься жарить лазанью? Ха-ха.

Джордан улыбнулся:

– Чтобы тебя успокоить, дай расскажу одну историю. Как ты уже знаешь, я один из пяти братьев, и у нашей мамы – благослови Господь ее душу – был хлопот полон рот, пока мы росли. Однажды вечером после очередного долгого сумасшедшего дня она поставила ужин на стол, и один из моих братьев – не буду говорить, который, мы все еще немного на него злимся, – заявил, мол, не нравится ему запеканка с тунцом, и не станет он есть эту гадость.

Эва улыбнулась:

– Представляю, как твоя мама обрадовалась.

Джордан отсалютовал ей бокалом:

– Знай ты ее лично, оценила бы эффект в полной мере. В любом случае нет худа без добра. – Он отставил бокал, взял три перца и непринужденно ими пожонглировал. – Мама научила нас готовить. Кто-то увлекся процессом, кто-то нет, однако все мы имеем представление, что делать на кухне. А теперь, – Джордан положил перцы обратно, – пойдешь наконец в душ и доверишь мне готовку?

– Только если ты из тех, увлекшихся.

– А ты упрямый клиент, док. Но к счастью для тебя, я как раз из их числа.

***

Эва вышла, немного обескураженная тем, что роскошный мужчина – роскошный прокурор, бога ради – сейчас готовит еду на ее кухне. Последние две недели жизни напоминали одну затянувшуюся странную поездку.

«Однако не все так плохо», – подумала Эва, бросив грязную одежду на вымощенный плиткой пол ванной и глотнув еще удивительно приятного итальянского красного. Как бы ей ни претили дядюшкины манипуляции и непривычная утрата контроля над собственной жизнью, нельзя сказать, что эти недели оказались провальными.

Она спасла человеку жизнь.

Конечно, отстойно, что нельзя оставить при себе этого так удачно встретившегося человека, но все равно приятно, что он жив-здоров.

Включив почти кипяток, Эва залезла в душ и позволила горячей воде ослабить сковывавшее тело напряжение.

Громила порезал колесо ее машины. «Мелочно-то как». Эва убрала тяжелые волосы с лица.

Мелочно, однако весьма эффективно. Клиника, машина – две вещи, которые ей дороги. Ублюдок бил по больному. Но это все ерунда по сравнению с угрозой, нависшей над дорогими Эве людьми.

Прошлой ночью Лу Эллен оказалась в опасности. Кейти пока не трогали, но нельзя рассчитывать на это и дальше. А теперь еще Джордан, невзирая на все попытки Эвы отогнать его, присоединился к общему хаосу.

Идиот.

Завтра Эве надо любой ценой показать Джордану, что ужин больше не повторится. Любой – грубить, лгать или даже применить силу. Больше никаких колебаний, никаких уступок под напором его воли. Пора снова стать практичной благоразумной женщиной и придерживаться своих чертовых решений.

Опершись о стену, Эва смотрела на красно-белую занавеску, пока та не стала расплываться, а глаза не защипало от шампуня.

«Стоп. Какого шампуня? Я же еще не мыла голову».

К своему ужасу, Эва почувствовала, как перехватило горло, и поняла, что глаза застилают слезы.

Может, она справлялась со всем не так хорошо, как ей казалось.

Паршиво угодить в паутину, которую не сам сплел. И паршиво найти мужчину, который тебе по-настоящему нравится, и прогнать его, лишь бы он не угодил в эту паутину вместе с тобой.

Сердито сморгнув, Эва взяла бутылочку геля и выдавила немного на губку. Затем смыла часть гнева с пеной, потому что это проще, чем слезы.

«Будь ты проклят, Карлос. Будь ты проклят за то, что всецело поганишь мне жизнь».

Сейчас ей всего этого не надо. И так хватает неприятностей – вроде той, под два метра, что сейчас торчит на кухне.

И готовит что-то до безобразия вкусно пахнущее.

Закрыв кран, Эва взяла полотенце и пошла в спальню. Выбрала простой лифчик и белые хлопковые трусики, но заметила рядом красный шелковый комплект и заколебалась.

«Какая глупость», – пронеслась мысль… и Эва аккуратно сложила хлопок обратно. Затем коснулась шелка. «Я практичная благоразумная женщина. И нечего поощрять даже самые невинные из развратных фантазий».

Однако все равно вытащила из ящика сексуальное белье. Как-то приятнее знать, что именно оно у тебя под одеждой. Может, Эва и собиралась избавиться от Джордана, но стопроцентной женщиной быть не перестала.

Она натянула невинную с виду красную футболку – и вовсе не потому, что Джордан сказал, мол, ей идет этот цвет! – удобные джинсы и решила не обуваться.

«В конце концов, я у себя дома. И его сюда не приглашала!»

Оставив влажные волосы распущенными, Эва чуть тронула блеском губы. Больше никакого макияжа. Не нравится – пусть идет к черту. Нахальный здоровяк. Эва прокралась через гостиную и услышала, как он беседует с Одноглазым Джеком.

– Ага, я понял, что вроде как тебе не нравлюсь. Сидишь тут, щуришься мрачно – прямо как твоя мама. Она тоже делает вид, что я ей не нравлюсь. Так вот: я от вас не отвяжусь, даже не напрягайтесь. – Повисла тишина. Видимо, Джордан подкупил кота каким-то угощением, потому что тот как обычно зачавкал, а потом замурлыкал. – Ага, так я и думал. Стоит тебя покормить – и ты меня уже любишь. Давай посмотрим, сработает ли это с ней.

Как бы Эва себя ни накручивала, гнев исчез быстрее, чем пена.

Этот мужчина говорит с котами. Предложил приготовить вегетарианскую лазанью – и, черт подери, похоже, действительно знал, как. Жалел бездомных псов, добровольно провел ночь на старой хлипкой раскладушке и боялся иголок – но все равно позволил себя зашить.

А еще принес ей кактус.

Джордан Веллингтон был не просто парнем, в которого можно влюбиться, а парнем в которого именно Эва могла влюбиться.

– Блин, – прошептала она, наверное, уже в тысячный раз.

Вот и вляпалась. Причем по уши.

Понимая, что висит на краю обрыва и, невзирая на все уловки, махания руками и скрытую панику, вот-вот потеряет равновесие, Эва вошла на кухню и оказалась в объятиях Джордана.

Явно удивленный, но довольный, он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз:

– Видишь, сказал же, что вино поможет расслабиться.

– Хорошее вино. – Эва высвободилась и налила себе еще. – У тебя отличный вкус.

– Вот уж точно. – Джордан отсалютовал ей своим бокалом. – Особенно, что касается женщин.

Волна тепла прокатилась по телу.

– Пахнет вкусно, – указала Эва на лазанью, пузырившуюся в печи, и огляделась.

Свечи горели на кованом столике, где уже стоял салат и теплый хлеб. Джордан даже белые тканевые салфетки принес.

«А он любит все продумать».

– Начнем с салата, – предложил Джордан, отодвигая ей стул. – Лазанья будет готова минут через двадцать. А пока расскажи, как прошел день.

Эва и рассказала. А потом, уже наслаждаясь действительно отлично приготовленной лазаньей, выложила намного больше. Осторожничала, местами чуть привирала, но делилась таким, чем сама не ожидала. Может, вино в голову ударило, может, повлияли свечи и прекрасная еда, но говорить было так легко. Хотя, пожалуй, дело все-таки не во внешнем антураже. Просто они с Джорданом совпали. Почувствовали ту хрупкую внутреннюю связь, когда слушаешь собеседника и думаешь: ага, вот и я такой же.

Они говорили обо всем, начиная с религии, заканчивая литературой – и Джордана лишь слегка передернуло, когда Эва призналась в любви к медицинским триллерам. Кумиры детства, любимые спортивные команды. Отношения. Джордан поведал, что ничего серьезнее полугода с девушкой из юридического колледжа у него не было, а Эва рассказала о том, как почти дошла до алтаря.

– А этот Майкл все еще ошивается рядом? – спросил Джордан, жестикулируя стаканом с водой.

Так как Эва при покупке столика не рассчитывала на кого-то такого роста, гостю пришлось вытянуть свои длиннющие ноги в сторону.

– В смысле?

– В смысле, он доставляет тебе неприятности, хочет вернуться – ну и все в таком роде?

Эва сложила салфетку и пристроила ее рядом с пустой тарелкой.

– Мы с ним уже больше года не общались. Даже почти два года. – Она склонила голову набок. – Кроме того, это же он меня бросил. С чего ему болтаться рядом?

– Может, понял, какой он идиот.

Эва чуть грустно улыбнулась:

– Как ни лестно слышать, уверяю: для Майкла это было приятное избавление. Ну да ладно. А почему ты спрашиваешь?

***

«Как бы получше сформулировать?»

Джордан заметил, как замкнута стала Эва, обнаружив слежку прошлой ночью. Как разнервничалась из-за проколотой шины. Все явно говорило о том, что кто-то ее пугает.

Хотя напуганной Эву вряд ли назовешь. Скорее нервной. Сердитой. Явно на грани, но осторожной.

И может, это эго разыгралось, но Джордан также подозревал, что именно из-за неприятных обстоятельств она и продолжает его отталкивать.

– Я не слепой, Эва. – Прямиком к делу. Лучше так во всем разобраться, раз уж она солгала насчет шины. – И не дурак. Кто-то доставляет тебе неприятности. Почему и какого именно рода, не знаю, но опасно же, когда за тобой повсюду ездят, режут шины и бог знает что еще делают, о чем я не в курсе. Это называется преследованием – и раз уж ты меня в нем едва не обвинила вчера ночью, то сама все прекрасно понимаешь, – и есть законы его запрещающие. Если у тебя проблемы, я с радостью помогу. Раздобыть судебный запрет – пара пустяков, только скажи, кто тебя достает.

Эва застыла, поставила бокал и прищурилась:

– Надо же, какой ты проницательный.

– Эва…

Она подняла руку:

– Не надо. Не дави на меня. Ты высказался – позволь и мне озвучить свое мнение. Я не собираюсь оскорблять твои интеллектуальные способности утверждая, мол, ты все выдумал.

– Хорошо.

Она упрямо вздернула подбородок.

– Прежде всего, хочу, чтобы ты знал: я ценю твое беспокойство и искреннее желание помочь. Ты хороший человек.

– Почему мне не нравится начало?

– Ты хороший человек, который пытается сделать хорошее дело. И несмотря на некоторые… трудности, с которыми мне пришлось столкнуться в последнее время, уверяю, с ними я могу справиться сама.

– Эва. Ты знаешь, сколько женщин утверждают подобное? А потом их любимые заходят слишком далеко, набивают им фингалы, ломают ребра. И дамы иногда решают, что говорить «нет» бесполезно, и достают оружие.

– Так, это уже сексизм…

– Это не сексизм, а реальность. Я прокурор, Эва, и вижу это почти каждый день.

Она склонила голову:

– Верю. Но мой случай не из их числа. Просто поверь и не дави. Ты мне нравишься, Джордан. Правда. И я понимаю, что как хороший человек ты привык решать проблемы и искать выход, потому что только так можешь помочь. Но я вполне в силах сама о себе позаботиться. Если столкнусь с чем-то по-настоящему серьезным, обещаю – первому я позвоню тебе. Однако до того мне придется попросить тебя сделать шаг назад. Если не можешь – тогда нет смысла продолжать.

Джордан посмотрел на сидящую перед ним женщину со стальным взглядом. И подумал обо всех тех, известных ему, которые тоже считали, что сами со всем справятся. Женщинах, чьи убийства он расследовал, потому что они тоже не думали, будто их муж, бывший или сосед рискнет причинить им реальный вред. Ну поднимет парень руку по пьяни, ну выследит пару раз, ну заглянет в окно ночью – ничего страшного.

Вот только не со всем они могли сами разобраться.

А признаться в этом, попросить помощи, рассказать, что запуганы и что их бьют, не получалось. Либо слишком стеснялись, либо вообще рассматривали как слабость.

И неизбежно в итоге их жизнь становилась причиной появления очередной папки с делом на столе Джордана.

– Я преподаю самооборону.

– Что?

– Не помню, говорил ли тебе раньше, но я преподаю в Молодежной христианской организации основы самообороны для женщин.

– Очень… благородно с твоей стороны. – Эва с опаской глянула на него поверх бокала. – Это сейчас намек такой был?

– Как ты поступишь, если мужчина – больше и сильнее тебя – проведет, к примеру, удушающий захват?

– До или после того, как я надеру ему задницу за то, что пытается учить меня жить?

– Я не учу тебя жить, а говорю серьезно. Давай. – Джордан забрал у нее бокал, поставил его на стол и поднялся. – Покажи. Что ты сделаешь?

***

Раздираемая раздражением и весельем – «Черт, ну какое там веселье? Да я просто вне себя!», – Эва отодвинула стул.

– Джордан, какая необходимость…

– Уважь меня.

Она чуть не закатила глаза. Пока он не схватил ее, не развернул и не сжал ей горло.

– Как ты поступишь?

– Выблюю вегетарианскую лазанью прямо на твои красивые туфли.

– Эва. – Джордан совсем чуть-чуть усилил хватку. – Как ты поступишь?

Он такой большой. И руки точно теплая сталь. Эва ухватилась за них и резко дернула вниз. Шагнула в сторону, вывернула бедро и, перенеся вес на него, наклонилась, увлекая Джордана за собой.

– Очень хорошо, – отозвался он сзади и сверху. – Начало правильное. Только потренироваться надо.

– Я уже сказала, кончай меня опекать.

– Я не опекаю, я о тебе волнуюсь. Ударь меня в колено.

– Что?

Жар его тела так отвлекал. По идее Эва должна была чувствовать тревогу или страх – ну или то же самое раздражение. Но уж точно не возбуждение.

– Локтем. Ударь меня локтем в колено. Ой. Ладно, получилось. Видишь, я ослабил хватку?

Эва изогнула шею и посмотрела Джордану в глаза из положения вверх тормашками.

– Доволен?

– Не особо. Но… – Эва снова врезала ему, и Джордан поморщился. – У тебя чертовски острые локти.

– Я ходила на курсы в колледже. – Оба выпрямились, и он потер ушибленное колено. – Немного потеряла хватку, но не собираюсь просто лежать и ждать, если кто-то вздумает на меня напасть.

– Эва, я не о том…

Она подняла руку в знак примирения:

– Знаю. И понимаю, что ты по природе защитник. Но лучше бы ты меня уважал.

– Думаешь, я тебя не уважаю?

Джордан сжал губы, и Эва коснулась его руки:

– Как человека – безусловно, уважаешь. Считай я иначе – ты не сидел бы здесь, даже несмотря на взятку лазаньей. Но как женщину, способную оценить степень опасности… боюсь, тут у тебя замашки шелти. Ты сам выбрал, где мне должно находиться, и стараешься меня туда загнать.

Какое-то время Джордан просто молча смотрел на нее, затем наконец пожал плечами:

– Ладно. Прости, если оказался назойливым.

Вечер был слишком хорош, чтобы заканчивать его ссорой.

– Ничего. – Эва изобразила улыбку. – Зато я смогла переварить часть этой лазаньи. Кстати, прекрасной. Мои комплименты твоей маме. – И, обойдя стол, принялась собирать посуду. – Раз ты готовил, мою я.

***

– Ты моешь, я вытираю. – Джордану поневоле пришлось сменить тему. Надо просто выяснить все окольными путями. К черту прямолинейность. – Тогда быстрее смогу снова тебя обнять. Если, конечно, пообещаешь держать локти при себе.

И добродушно улыбнулся, когда Эва на него посмотрела.

– А ты всегда ждешь платы за еду?

– Всегда. – Джордан пристроил свою тарелку рядом с той, что уже стояла в раковине. – Но я за равноправие. В следующий раз ты можешь приготовить ужин и рассчитывать на плату с моей стороны.

Эва взяла губку и моющее средство.

– Это так ты себе представляешь равноправие?

– Ага. – Джордан расстегнул манжеты и закатал рукава рубашки. – Как говорится, вот ты и доигралась. – Он повернул ручку у старенького радио возле раковины. – Никогда не слышала про айпод?

– Да что ты понимаешь. – Эва выдвинула ящик и достала док-станцию и провода. – Это же ретро. Есть какая-то прелесть в том, чтобы держать на кухне старомодное радио. Люблю ностальгию.