Текст книги "Возвращение: Тень души"

Автор книги: Лиза Джейн Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Улыбка Кэролайн погасла, теперь ее лицо выглядело осунувшимся и наполненным глухой яростью

«Из-за чего?» – подумалось Бонни.

– Было бы лучше, если б ты иногда выбиралась из этого дома, – сказала Мередит девушке с медными волосами. – Ты не можешь жить в темноте…

– Я не собираюсь жить здесь вечно, – резко оборвала Кэролайн. – Только пока не родятся близнецы.

Она стояла, по-прежнему держа руки за собой, и выгибая спину так, что живот выпирал больше, чем когда-либо.

– … Близнецы? – Бонни была явно поражена.

– Мэтт-младший и Мэтти. Так я собираюсь их назвать

Злорадная ухмылка в сочетании с бесстыдными глазищами Кэролайн – такого Бонни не смогла выдержать.

– Ты не сделаешь этого! – услышала она свой крик.

– Или, быть может, я назову девочку Хани.

Мэтью и Хани, в честь их папочки, Мэтью Ханикатта.

– Ты не сделаешь этого! – вскричала Бонни еще более пронзительно, – Мэтта даже нет здесь, он не может защититься.

– Да, он весьма неожиданно испарился, не правда ли. Полиция все задается вопросом, почему ему пришлось сбежать. Конечно, – Кэролайн понизила голос до значительного шепота, – он был не один. С ним была Елена. Интересно, чем эти двое занимаются в свободное время? – высокомерно захихикала она.

– С Мэттом не только Елена, – сказала Мередит, теперь ее голос был низким и опасным. – Кое-кто еще. Помнишь договор, что ты подписала? О неразглашении любой информации, касающейся Елены? Кэролайн медленно, точно ящерица, сморгнула.

– Это было давным-давно. Для меня в другой жизни.

– Кэролайн, у тебя не будет вообще никакой жизни, если нарушишь клятву! Деймон убьет тебя. Или… ты уже…? – Мередит осеклась.

Кэролайн все еще по-детски хихикала, будто она маленькая девочка, а кто-то при ней отпустил скабрезную шуточку.

Бонни почувствовала, как по всему ее телу проступил холодный пот. Тонкие волоски на руках приподнялись.

– Что ты слышишь, Кэролайн? – Мередит облизнула губы.

Бонни видела, что она старается удержать контакт с глазами Кэролайн, но рыжеволосая девушка отвернулась.

– Это… Шиничи? – Мередит вдруг кинулась вперед и схватила Кэролайн за руки. – Раньше ты видела и слышала его, когда смотрела в зеркало.  Теперь ты слышишь его постоянно, Кэролайн?

Бонни хотела помочь Мередит. Правда, хотела. Но не могла ни двигаться, не говорить.

В волосах Кэролайн проглядывали седые пряди.

«Седые волосы», – подумала Бонни.

Они светились тускло, и были гораздо светлее, чем пылающая рыжая копна, которой Кэролайн так гордилась. И там были… другие волосы, они совсем не блестели. Бонни видела подобный пестрый окрас у собак, и смутно полагала, что он также встречается среди волков. Но увидеть такое на голове своей подруги, особенно такие, казалось, ощетинившиеся и трепещущие волоски, вставшие дыбом, как у разъяренной собаки… Она ненормальная. Не взбешена, не в ярости; она сошла с ума, – поняла Бонни.

Кэролайн подняла взгляд, но не на Мередит, а посмотрела прямо в глаза Бонни.

Бонни вздрогнула. Кэролайн смотрела на нее, будто решая, не получится ли из нее ужин или лучше сразу выкинуть Бонни в мусор. Мередит встала рядом с Бонни. Кулаки ее были сжаты.

– Хор-рош пялиться, – внезапно сказала Кэролайн и отвернулась. Да, это определенно было рычание.

– Ты же хотела нас видеть, не так ли? – мягко проговорила Мередит. – Ты… рисуешься перед нами. Но мне кажется, возможно, это твой способ просить о помощи…

– Навр-рряд ли!

– Кэролайн, – сказала вдруг Бонни, изумленная захлестнувшей ее волной жалости, Вспомни, ты говорила, что хочешь замуж? Я… – она замолчала и сглотнула.

Кто возьмет в жены этого монстра, который всего несколько недель назад выглядел обычной девочкой-подростком?

– Тогда я тебя понимала, – сбивчиво закончила Бонни. – Но, честно говоря, ничего не получится, если ты будешь продолжать утверждать, будто это Мэтт напал на тебя! Никто… – она не смогла заставить себя сказать очевидное. – Никто не поверит такой, как ты.

– О, я обо всем позабочусь, – рыкнула Кэролайн, затем хихикнула. – Тебя ждет сюрпр-рриз.

Мысленно Бонни отметила знакомую вспышку наглости в изумрудном взгляде Кэролайн, хитрое, скрытное выражение ее лица, мерцание рыже-каштановых волос.

– Почему именно Мэтт? – требовательно спросила Мередит.

– Как ты узнала, что он был в ту ночь атакован малахами? Шиничи отправил его вслед за Мэттом ради тебя?

– Или это была Мисао? – вспомнив про близнеца китцуна – женщину духа лисы, она больше общалась с Кэролайн.

– У нас с Мэттом было свидание в тот вечер. – Внезапно голос Кэролайн стал монотонным, будто она цитировала вслух поэзию – ужасно. – Я была не против поцеловать его – он такой милый. Думаю, что тогда он и получил отметину на шее. Думаю, я могла немного укусить его за губу.

Бонни уже было открыла рот, но сдерживающая рука Мередит остановила ее.

– Но тут он просто взбесился, – пропела Кэролайн. – Он напал на меня! Я расцарапала его своими ногтями, сверху вниз одной рукой. Но Мэтт был сильнее. Намного сильнее. И сейчас…

«И сейчас ты вынашиваешь щенков», – хотела сказать Бонни, но Мередит сдавила ей плечо и она снова остановилась. Кроме того, с внезапным приступом тревоги Бонни подумала, что дети могут выглядеть как люди, и возможно, их будет только двое, как и говорила Кэролайн. Потом что они будут делать? Бонни знала, как мыслят взрослые. Даже если Кэролайн не перекрасит обратно волосы, они скажут: «Посмотрите, от пережитого стресса она поседела раньше времени». И даже если взрослые заметят странную внешность Кэролайн или ее странное поведение, как только что Бонни и Мередит, то, скорей всего свалят все на пережитый шок. «Ах, бедная Кэролайн, она так изменилась с того дня». «Она так испугалась Мэтта, что прячется от него под столом». И даже то, что она не моется, спишут на одно из проявлений стресса. Кроме того, кто знает, когда эти щенята родятся? Может малах внутри Кэролайн может контролировать и это, и представит все как нормальную беременность. И вдруг Бонни была вырвана из собственных мыслей, чтобы сосредоточиться на словах Кэролайн. Девушка в этот момент рычала. Она выглядела как старые времена, оскорбленная и оттаивающая, когда говорила:

– Я просто не понимаю, почему вы верите ему, а не мне.

– Потому, что мы знаем вас обоих, – спокойно ответила Мередит, – если бы Мэтт встречался с тобой, мы бы об этом знали, а он не встречался. И он не такой парень, чтобы запросто оказаться перед твоей дверью, если учесть, как он относится к тебе.

– Но ты же говорила, что этот монстр напал на него.

– Малах, Кэролайн. Пора запомнить. И один из них внутри тебя.

Кэролайн усмехнулась и махнула рукой:

– Вы говорили, что они могут вселяться и заставлять совершать поступки, не свойственные человеку, не так ли?

Наступило молчание. Бонни подумала, что даже, если они и говорили об этом, то не ей.

– Ладно, если я признаюсь, что я и Мэтт не встречаемся? Что, если я скажу, что увидела его разъезжающим по округе со скоростью пять миль в час, и он неважно выглядел. Его рукав был в клочья разорван, а его рука вся была исполосована. Так что я позвала его домой и пыталась наложить повязку на руку, а он вдруг просто сошел с ума. Я пыталась царапаться, но мне мешали бинты. Я порвала их. Они у меня до сих пор, все в крови.

Если бы я рассказала вам такую историю, что бы вы сказали?

«Я сказала, что ты использовала нас для репетиции своей речи перед шерифом Моссбергом», – холодно подумала Бонни. – «И я сказала бы, что ты права, ты вполне можешь нормально выглядеть, если постараешься. Если отбросить детское хихиканье и избавиться от коварного взгляда, будешь еще убедительней».

Но заговорила Мередит:

– Кэролайн, они определят ДНК крови.

– Ну конечно, я знаю это! – Кэролайн так возмутилась, что на мгновение забыла, что должна смотреть лукавым взглядом

Мередит смотрела на нее.

– Это значит, они смогут определить, принадлежит ли кровь на повязке Мэтту или нет, – сказала она. – И по тому, как растеклась кровь, определят правдивость твоего рассказа.

– Там нет никаких разводов. Бинты промокли насквозь.

Внезапно Кэролайн подошла к шкафу и открыла его, вытаскивая нечто длинное, что изначально было спортивными повязками. Теперь они отливали красным при слабом свете. Глядя на куски ткани в рубиновом свете, Бонни знала две вещи. Это не было частью того компресса, что миссис Флауэрс наложила на руку Мэтта утром, после нападения. И этот кусок был пропитан настоящей кровью до самых краев. Мир, казалось, закружился вокруг.

Потому что даже если Бонни и доверяла Мэтту, эта новая история пугала ее. Эта новая история могла бы сработать. Даже при условии, что никто не смог бы найти Мэтта и проверить его кровь. Даже Мэтт признавал, что не помнит часть ночи… Он многое не может вспомнить. Но это не означает, Каролина говорит правду! С чего бы ей начинать со лжи, и, как только всплыли факты, изменять историю.

Глаза Кэролайн стали похожими на кошачьи. Кошки играют с мышами, просто для развлечения. Только, чтобы посмотреть, как они бегают. Мэтт убежал.

Бонни покачала головой. Вдруг, ей стало невозможно больше находиться в этом доме. Он как-то настроил ее голову, заставил принять свои невозможные углы и искаженные стены.

Она даже привыкла к невыносимому запаху и красному свету. Но теперь Кэролайн протягивает ей окровавленные бинты и говорит, что это Мэтт залил их своей кровью…

– Я иду домой, – сказала вдруг Бонни. – Мэтт этого не делал, и я никогда не вернусь сюда!

И, под сопровождение хихиканья Кэролайн, повернулась, стараясь не смотреть на гнездо, которое она устроила под столом. Там были пустые бутылки, и остатки недоеденной пищи вперемешку со сваленной в кучу одеждой. Там может оказаться что угодно, даже малах. Но, как только Бонни двинулась, комната, казалось, завертелась вместе с ней, она два раза повернулась вокруг себя, прежде чем смогла остановиться.

– Бонни, подожди. Кэролайн? – почти вне себя сказала Мередит.

Та, изогнув все тело как змея, заползала под стол.

– Кэролайн, а как же Тайлер Смоллвуд? Ты не подумала о настоящем отце своих детей? Как долго вы были вместе, пока ты не встретилась с Клаусом? Где он сейчас?

– Все, что я знаю, что он мертв. Ты и твои др-р-рузья убили его, – рычание вернулось, но оно не было злобным.

Это было больше похоже на триумфальное мурлыканье.

– Но я не скучаю по нему, так что надеюсь, что он остается мертвым, – добавила Кэролайн, с глухим смехом. – Он бы не женился на мне.

Бонни хотелось убраться отсюда. Она нащупывала ручку двери и когда нашла, была ослеплена. Она так долго находилась в комнате с рубиновым светом, что коридор просто ослепил ее как полуденное солнце в пустыне.

– Выключи лампу, – рявкнула Кэролайн из-под стола.

Но, как только Мередит собралась сделать это, задался сильный щелчок и ярко-красный свет погас сам собой.

И еще. Прежде, чем дверь захлопнулась, свет из коридора озарил комнату Кэролайн как маяк. И она уже рвала что-то зубами. Что-то, похожее на мясо, сырое мясо. Бонни бросилась бежать и чуть не сбила с ног миссис Форбс. Женщина все еще стояла в комнате, где осталась, когда они вошли к Кэролайн. Она даже не выглядела так, будто подслушивала. Она просто стояла, глядя в пустоту.

– Я должна проводить вас, – сказала она бесцветным голосом.

Она не подняла головы, чтобы взглянуть на Бонни и Мередит.

– В противном случае, вы можете потеряться. Это прямо по коридору и вниз по лестнице, и еще четыре шага до входной двери.

На всем пути Мередит не сказала ни слова, а Бонни просто не могла. Оказавшись на улице, Мередит оглянулась на Бонни.

– Ну? В ней преобладает малах или оборотень? Можешь что-нибудь сказать про ее ауру?

Бонни услышала свой смех, больше похожий на плач:

– Мередит, ее аура нечеловеческая – и я не понимаю, чья. Мне кажется, у ее мамы совсем нет ауры. Они просто… этот дом просто…

– Не беспокойся, Бонни. Тебе не придется идти туда снова.

– Это похоже… – но Бонни не знала, как выразить гнетущее впечатление от стен, искажающихся как в кривом зеркале или что лестница, ведущая вверх, вдруг оказывается ступеньками вниз. – Я думаю, – сказала она, наконец, – тебе следует копать дальше. Первым делом обратить внимание на американский вариант одержимости.

– Ты имеешь в виду одержимость демонами, – Мередит метнула на Бонни внимательный взгляд.

– Да. Я согласна. Только не представляю, с чего начать.

– У меня есть кое-какие соображения на этот счет, – тихо сказала Мередит. – Например, ты заметила, что она не показывала нам свои руки? Я думаю, это очень странно.

– Я знаю, почему, – прошептала Бонни, стараясь подавить вырывающиеся всхлипы. – Это потому, что у нее больше нет ногтей.

– Что ты сказала?

– Она схватила меня руками за запястья. Я чувствовала их.

– Бонни, о чем ты?

Бонни заставила себя говорить:

– У Кэролайн теперь когти, Мередит. Настоящие. Как у волка.

– Или, может быть, – Мередит перешла на шепот, – как у лисы.

Глава 5

Елена использовала все свои многочисленные таланты, чтобы успокоить Мэтта, угощая его второй и третьей бельгийской вафлей и улыбаясь ему через стол. Но не совсем удачно.

Мэтт вел себя, как будто спешил, но в то же время не мог оторвать глаз от нее. Он все еще думает о Деймоне, пикирующего вниз и нападавшего на молодую девушку, беспомощно подумала Елена.

Деймона не было когда они пришли в кафе. Елена видела, как Мэтт нахмурил брови и напряженно думал.

– Почему мы не можем сдать «Ягуар «в салон подержанных автомобилей? Если мы собираемся отказаться от «Ягуара», я хочу знать твое мнение, чем мы можем его заменить.

– Да, мой совет относительно побывавших в авариях, разваливающихся на части тачек будет самым лучшим, – сказал Мэтт с кривой усмешкой, которая говорила о том, что он знал, что Елена руководит им, но он не возражал.

Единственный автосалон в городе не выглядел многообещающе. Но даже он не выглядел таким депрессивным, как его владелец. Елена и Мэтт нашли его спящим внутри небольшого здания с грязными окнами. Мэтт осторожно постучал в окно, и в итоге, в запачканном окне человек в кресле пошевелился, он сердито махнул им, отправляя прочь.

Но Мэтт постучал в окно еще раз, когда мужчина уже начал опускать свою голову на кресло, на этот раз он очень медленно сели, с видом горького отчаяния, подошел к двери.

– Что вы хотите? – требовательно спросил он.

– Продать машину, – Мэтт произнес это громко, опередив Елену, которая могла бы сказать это мягче.

– У вас, подростков, есть машина на продажу? – мрачно сказал невысокий человек.

– За все мои двадцать лет, что я владею этим местом…

– Смотрите.

Мэтт отступил, чтобы показать блестящий красный «Ягуар», сияющий на утреннем солнце и как великан, возвышающийся на колесах.

– Совершенно новый Jaguar XZR. От нуля до шестидесяти миль за 3.7 секунды! 550 лошадиных сил, двигатель AJ-V8 GEN III R с шестискоростной ZF-автоматической коробкой передач! Адаптивная Динамика и Активный Дифференциал с исключительной тягой и обработкой! XZR единственный в своем роде! – Мэтт закончил и подступил нос к носу к невысокому человеку, чей рот медленно начал открываться, его глаза сверкали и бегали от машины к парню.

– Вы хотите обменять это на что-нибудь из салона? – потрясенно спросил он, пребывая в откровенном недоверии. – У меня должны были быть наличные… минуточку! – он прервал сам себя.  Его глаза прекратили сверкать и превратились в глаза игрока в покер. Его плечи зашевелились, а голова осталась на месте, придав ему сходство со стервятником.

– Я не хочу, – наотрез отказался он и сделал вид, будто направляется к офису.

– Что это значит, «вы не хотите»? Вы пускали слюни над ним минуту назад! – прокричал Мэтт, мужчина прекратил морщиться.

Выражение его лица не изменилось.

«Я должна была вести переговоры», – подумала Елена. «Я бы не допустила разгорания войны из-за одного слова – но уже слишком поздно».

Она старалась не слушать мужские голоса и посмотрела на ветхие автомобили, выставленные на продажу, у каждого был свой небольшой пыльный знак, ввернутый под ветровое стекло:

ПРОЧЬ ПРОЦЕНТЫ В РОЖДЕСТВО! ЛЕГКИЙ КРЕДИТ! ЗАБИРАЙТЕ! БАБУЛЯМ СПЕЦИАЛЬНЫЕ ЦЕНЫ! БЕЗ ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО ВЗНОСА! ПОПРОБУЙТЕ САМИ!

Она боялась, что расплачется в любую секунду.

– Здесь нет спроса на такую машину, – владелец говорил с выражением. – Кому понадобиться покупать ее?

– Да ты спятил! Эта машина притянет клиентов, это – это реклама. Лучше, чем фиолетовый бегемот вон там.

– Это не бегемот. Это слон. Кто может сказать, сколько он будет стоить? – владелец обследовал взглядом «Ягуар». Не новый. У него слишком большой пробег.

– Он был куплен две недели назад.

– И что? Еще через несколько недель «Ягуар» будет рекламировать автомобили следующего года, – владелец махнул рукой на гигантское техническое средство Елены, – устаревший.

– Устаревший?!

– Да. Да. Большая машина как эта, пожирает бензин.

– Он эффективней, чем гибрид!

– Вы думаете, что люди это знают? Они видят это…

– Послушайте, я мог бы продать эту машину в другом месте…

– Так продай ее. В моем салоне, здесь и сейчас, этот автомобиль едва ли стоит одного автомобиля в обмен!

– Две машины, – из-за спин Мэтта и Елены послышался новый голос, глаза автодилера расширились, как будто он только что увидел привидение.

Елена повернулась и встретила непостижимый черный пристальный взгляд Деймона. Его фирменные темные очки Ray-Ban висели на футболке, сам он стоял, заложив руки за спину. Он безжалостно смотрел на продавца. Прошло несколько минут, и…

– Серебренный «Приус» в дальнем правом углу. Под… под тентом, – автодилер сказал медленно с ошеломленным выражением, отвечая на вопрос, который не был задан вслух. – Я… подожду вас там, – добавил он голосом, соответствующим его лицу. – Возьмите ключи.

– И пусть парень прокатится на ней,  – приказал Деймон и хозяин показал, что ключи у него на поясе, а затем медленно пошел прочь, глядя в пустоту.

Елена обратилась к Деймону:

– Одно предположение. Ты спросил его, какая машина у него лучшая.

– Замени на «менее отвратительную» и ты будешь ближе, – сказал Деймон, на десятую долю секунды сверкнув ослепительной улыбкой.

– Но, Деймон, зачем две машины? Я знаю, что это справедливей, но все же, что мы будем делать со второй машиной?

– Передвижной дом на колесах, – ответил Деймон.

– О, нет.

Но – даже Елена могла видеть преимущества этого – по крайней мере, после того, как они провели серьезное совещание, где было принято решение о графике чередования между машинами для Елены.

Она вздохнула:

– Ладно, если Мэтт согласится…

– Остолоп согласится, – сказал Деймон, глядя на нее кротко, так кротко, будто невинный ангел.

– Что у тебя за спиной? – сказала Елена, решив оставить вопрос о том, что Деймон собирается сделать с Мэттом.

Деймон вновь улыбнулся, но в этот раз улыбка была странноватой, просто небольшой изгиб с одной стороны рта. Его глаза не выражали ничего особенного.  Но его правая рука вытянулась и в ней была самая красивая роза, которую Елена когда-либо видела в своей жизни.

Роза была глубочайшего красного цвета, который она когда-либо видела, однако в ней не было ни намека на фиолетовый, она была бархатистого цвета красного бургундского вина, и была распущена как раз в момент полного цветения. Выглядело, как будто она плюшевая на ощупь, а ее яркий, прямой как линейка стебель, как минимум восемнадцати дюймов длинной был всего лишь с несколькими листочками. Елена решительно убрала свои руки за спину. Деймон не был сентиментальным – даже когда он уговаривал ее стать его принцессой тьмы.

Роза, вероятно, имела отношение к его путешествию.

– Не нравится? – сказал Деймон.

Елене показалось, что это прозвучало так, будто он разочарован.

– Конечно, нравится. Но зачем это?

Деймон отстранился.

– Она для тебя, принцесса, обиженно сказал он, – Не волнуйся, я ее не украл.

Нет, он бы не украл. Елена знала, каким образом он получил розу… но она была такая красивая… Так как она до сих пор не сделала попытки забрать цветок, Деймон стал ласкать ее щеку прохладными шелковистыми лепестками. Заставляя ее дрожать…

– Перестань, Деймон, – пробормотала она, но, казалось, не была способна отступить ни на шаг.

Он продолжал. Прохладные лепестки с тихим шелестом касались другой половины ее лица. Елена машинально стала глубоко дышать, но то, что она почувствовала, совсем не было цветочным. Это был запах чего-то темного, темного вина, чего-то старинного и ароматного, того, что однажды опьянило ее тотчас же. Пьянила «Темная Магия», и ее собственное волнение… просто быть с Деймоном. Крохотный голосок в ее голове протестовал – это не настоящая я.

«Я люблю Стефана».

– Деймон… Я хочу… Я хочу к…

– Ты хочешь знать, почему я принес именно эту розу? – Деймон говорил мягко, и его голос смешивался с ее воспоминаниями. – Я принес ее из-за ее названия. Это роза «Черная магия».

– Да, – сказала Елена просто.

Она знала, что прежде, чем он это сказал. Это было единственное название, которое подходило цветку. Между тем Деймон поцеловал ее розой, обводя цветком вокруг ее щеки, а затем надавив на него. Лепестки потверже, в середине, прижались к ее коже, в то время как внешние лепестки только пощекотали ее. Елена чувствовала себя совершенно легкомысленной.  День был влажный и теплый: как роза могла источать холод? Сейчас внешние лепестки оЧёрчивали ее губы, она хотела сказать – нет, но так или иначе слова не приходили.

Она словно переместилась в прошлое, вернулась в те дни, когда Деймон впервые явился к ней, впервые заявил что, она принадлежит ему. Тогда она практически позволила себя поцеловать, даже прежде, чем узнала его имя…

С тех пор его планы не изменились. Смутно, Елена вспоминала нечто подобное раньше.

Деймон изменял других, не изменяясь сам. «И я изменилась», – подумала Елена, пол плыл под ее ногами. – «Я настолько изменилась с тех пор, чтобы увидеть в Деймоне нечто». Она не могла представить, что такое в нем есть. Не просто дикую и злую темную сторону, но и нежную. Честь и порядочность, которые оказались в ловушке, прикованными золотыми цепями к валуну его сознания.

«Я должна», – подумала Елена, – «помочь ему. Я все-таки должна помочь ему и маленькому мальчику, прикованному к валуну».

Эти мысли медленно текли у нее в голове, и, казалось, она отделилась от тела. Она настолько задумалась, что по-сути и оказалась вне тела, и только сейчас она поняла, насколько близко подошел к ней Деймон. Ее спина упиралась в один из жалких, убогих автомобилей.

Легко, но с оттенком серьезности Деймон сказал:

– Роза за поцелуй, а? Она называется «Черная магия» и я честно получил ее. Ее звали… это была… – Деймон замолчал, и на мгновение недоумение отразилось на его лице. Потом он улыбнулся, но эта улыбка была одной из тех, которых он включал, и выключал прежде, чем кто-либо догадывался, что видел ее.

Елена чувствовала беду. Конечно, Деймон не мог до сих пор толком запомнить имя Мэтта, но он никогда бы не забыл имя девушки. И сейчас он действительно пытался вспомнить. Особенно спустя пару минут после того, как он, должно быть, пил ее кровь.

– Снова Шиничи? – спросила Елена

Он все еще забирает воспоминания Деймона – только самые основные моменты, конечно. Ощущения, хорошие или плохие? Елена знала, что Деймон думает о том же самом. Его черные глаза слабо мерцали. Деймон был разъярен – но, казалось, он был, уязвим в своей ярости. Не думая, Елена положила свои руки на плечи Деймона. Она не обращала внимания на розу даже тогда, когда он провел ей по изгибу ее скулы.

Она старалась говорить спокойно:

– Деймон, что мы будем делать?

В этот момент появился Мэтт. Вернее, вбежал. Пробираясь через лабиринт автомобилей, со стороны белого внедорожника с одной спущенной шиной, он прокричал:

– Эй, ребята, этот «Приус»…

И замер на месте.

Елена знала, что он увидел: Демон гладил ее розой, а Елена практически обнимала его.

Она убрала руки с плеч Деймона. Но она не могла отодвинуться от него – мешал автомобиль позади.

– Мэтт… – начала Елена, но потом ее голос замер.

Она хотела сказать, что-то вроде «Это не то, что тебе показалось. Мы не обнимались. Я вообще не прикасалась к нему».

Но это было как раз то, чем казалось. Она беспокоилась за Деймона. Она пыталась достучаться до него… Это был небольшой шок, эта мысль повторялась с силой вспышки солнечного света, пронизывающего незащищенное тело вампира. Она заботилась о Деймоне. Она действительно это делала. Ей было трудно с ним, потому что они были одинаковы во многих отношениях. Упорны, оба хотели делать все по-своему, страстны, нетерпеливы… Она и Деймон одинаковы. Маленькие вспышки били Елену насквозь, и ее тело ослабело. Она была рада, что могла облокотиться на машину, даже если на всей ее одежде останется пыль.

«Я люблю Стефана», – думала она почти в истерике. – «Он единственный, кого люблю. Но мне нужно достучаться до Деймона. Он может рассыпаться на кусочки передо мной».

Пока она смотрела на Мэтта, в ее глазах стояли слезы… Она упорно моргала, но они оставались на ее ресницах, не желая вытекать.

– Мэтт… – прошептала она.

Он ничего не сказал. Ему и не нужно было. За него говорило выражение его лица: удивление, обращенное почему-то к Елене, что он прежде никогда не видел, он никогда так не смотрел на нее.

Это было своего рода отчуждение, что накрыло ее полностью и что разорвало всякую связь между нами.

– Мэтт, нет… – прошептала она.

А затем, к ее удивлению, заговорил Деймон:

– Ты должен знать, что это все я. Ты вряд ли можешь винить девушку, которая пыталась защитить себя.

Елена посмотрела на свои руки, которые сейчас дрожали. Деймон продолжал:

– Ты знаешь, что во всем виноват я. Елена никогда бы…

И тогда Елена осознала. Деймон воздействовал на Мэтта.

– Нет! – она прервала Деймона, схватила его снова, затрясла его. – Не делай этого! Не с Мэттом!

Черные глаза посмотрели на нее, определенно, сейчас они не были глазами ее поклонника.

Деймона прервали, когда он использовал Силу. Если бы это был кто-нибудь другой, то он бы закончил свое бренное существование в виде маленького масляного пятна на асфальте.

– Я спасаю тебя, – холодно сказал Деймон. – Ты пытаешься меня остановить?

Елена колебалась. Может, всего один раз, и только во благо Мэтту? Что-то поднялось в ней. Очень высоко, она не могла спрятать свою ауру полностью.

– Никогда не делать это со мной, – сказала Елена.

Ее голос звучал тихо, но холодно.

– Даже не пытайся воздействовать на меня! И оставь Мэтта в покое!

Нечто похожее на одобрение мелькнуло в бесконечной темноте взгляда Деймона. И исчезло до того, как она могла быть уверена, что видела это. Но когда он заговорил, он показался ей менее отстраненным.

– Ладно, сказал Мэтт. – Какой у нас сейчас план? Придумайте ему название, – медленно произнес Мэтт, не глядя ни на одного из них.

Он покраснел, но был смертельно спокойным:

– Я собирался сказать, что этот «Приус»  совсем неплох. И у продавца есть еще один такой же. В хорошем состоянии. Мы могли бы взять эти две машины. И тогда мы могли бы разделиться и запутать тех, кто следует за нами! Они не смогут узнать за кем следовать.

В обычном состоянии Елена бросилась бы обнимать Мэтта. Но Мэтт уставился на свои ботинки, что, возможно, было к лучшему, поскольку, Деймон закрыл глаза, и слегка покачал головой, как будто не мог поверить во что-то крайне идиотское.

«Он прав», – подумала Елена. – «Это моя аура – или Деймона – вот почему они возвращаются. Мы не можем запутать их идентичными машинами, если у нас не будет двух идентичных аур тоже».

Это означает, что она должна всю дорогу ехать с Мэттом. Но Деймон никогда на это не согласится. И ей нужен Деймон, чтобы добраться до возлюбленного, одного единственного, ее второй половинки: Стефана.

– Я возьму ту, что похуже, – Мэтт говорил, обращаясь к Деймону и игнорируя ее. – Я привык к потрепанным машинам. Я уже договорился с торговцем. Мы должны отправляться в путь.

Все еще обращаясь только к Деймону, он сказал:

– Ты должен сказать, куда мы действительно направляемся. Мы должны разделиться.

Деймон довольно долго молчал. Затем он резко сказал:

– Седона, штат Аризона, для начала.

Мэтт огорчился.

– Это место, которое заполнено сумасшедшими лунатиками-ньюэйджерами.  Ты шутишь.

– Я говорил, что Седона для начала. Это абсолютная пустыня – ничего кроме камней – повсюду. Ты можешь потеряться там… очень легко.

Деймон сверкнул блестящей улыбкой, и мгновенно погасил ее.

– Мы будем в Juniper Resort, неподалеку от Северного шоссе, 89А, – добавил он ровно.

– Я понял, – сказал Мэтт.

Елена не увидела ни одной эмоции на его лице или в его поведении, но его аура бурлила красным.

– Послушай, Мэтт, – начала Елена, – мы должны встречаться каждую ночь, так что просто следуй за нами… – она осеклась, резко выдохнув.

Мэтт уже отвернулся. Он даже не повернулся, на ее слова. Он просто продолжил идти, не сказав ни слова. Без оглядки.