Текст книги "Измена. Она его украла (СИ)"

Автор книги: Лия Флекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 14

Сегодня на улице чуть теплее, чем вчера и я сажусь на лавочку в скверике, чтобы убить время и дождаться момента, когда можно будет вернуться в квартиру. Мимо меня снуют прохожие: мамочки с детьми, кто-то выгуливает собак, и просто спешащие по своим делам люди. Провожаю каждого взглядом, пытаясь понять, а у них есть свои секреты? Неужели все эти люди могут жить двойной жизнью, как делал Юра? Утром – примерный семьянин, вечером – пластический хирург для особых клиентов. Как в плохом кино!

Кручу в руках старенький мобильник, что выдал мне Влад. Надо бы позвонить маме. Господи, помоги!

– Алло! – доносится родной голос из трубки, и горло сжимает спазм. Я давно не виделась с ней, а последние события сильно потрепали мне нервы. И вот, я сижу, чуть не хлюпая носом, едва заслышав ее голос.

– Мам, это я, Таня, – беру себя в руки и стараюсь говорить бодро, чтобы не пугать ее.

– Ой, Танюшка! – восклицает она. – А я думаю, что у вас там стряслось: до тебя не дозвониться, трубку не берешь. У Юры вообще отключено. Ты как?

– Я – нормально, а вот Юра…, – не собираюсь плакать, но оно само получается.

– Доченька, что стряслось?? – в мамин голос закрадывается паника.

– Юра уме-е-ер, – плачу, прикрывая рот ладошкой. Мимо меня проходит какая-то бабуля, качая головой.

– Как умер? – у мамы что-то громко падает.

– Мам, ты в порядке? – приходит моя очередь пугаться.

– Д-да, – мамин голос едва слышно. – Уронила банку стеклянную. Как же так, Танечка??? Мы с папой сейчас приедем! Надо взять билеты на автобус. Пару часов и мы на месте.

– Мам, подожди, не торопись. Сегодня не надо. Тут все очень запутанно, – вытираю слезы и коротко пересказываю, что да как. Мама охает от ужаса, попутно ругая Юрку последними словами.

– Как он мог! – мама никак не успокаивается. – Ты погляди, какое дерьмо оказалось-то! А я ему свитерки вяжу, отец – хвастается мужикам, что зять у него: ни много ни мало – врач! А он!

– Мам, ну хватит! Ну, правда. О мертвых, сама знаешь: либо хорошо, либо никак.

– Ой, да! Упокой Господь его душу! Нет, ну каков паршивец! – начала по-новой.

– Мамуль, ты папе сама скажи, хорошо? Не могу еще раз повторять.

– Конечно! Танечка, а как же ты теперь там, а? Одна, без работы, еще и полиция! Может, вернешься домой? Вместе уж как-то справимся.

– Нет, мам. Не сейчас. Позже обязательно приеду. А пока следствие идет – я должна быть поблизости.

– За что нам такое-то, а, Танюш? – мама всхлипывает в трубку. Мы меняемся ролями: я ее успокаиваю, она – причитает.

– Отец, вернулся, – говорит другим тоном мама и сморкается в платок, – побегу встречу, заодно все и расскажу. Ты уж звони почаще, Тань! А то с такими новостями с ума сойти недолго.

– Хорошо, мам, обещаю. Целую, папе привет передавай.

Мама отключается, а я выдыхаю. Если с собственной матерью было так сложно объясниться, не представляю, как буду сообщать родителям Юры.

Задумываюсь о своих проблемах и вздрагиваю, когда ко мне обращается мужчина.

– Девушка, у вас все хорошо? – спрашивает, всматриваясь в лицо. На поводке у него рвется побегать кокер-спаниель.

– Что? – переспрашиваю, так как смысл не сразу доходит.

– Вы плакали? – спрашивает, и достает из кармана куртки влажные салфетки. Протягивает мне упаковку и не уходит, ждет ответа.

– Спасибо, тяжелый период в жизни, – принимаю от него салфетки и вытираю лицо. Наверное, вид у меня ужасный, если прохожие начинают предлагать помощь.

Мужчина понимающе кивает и наклоняется к псу, который продолжает вертеться как юла. Отстегивает поводок и он уносится вглубь парка рыжим клубком.

– Какой он у вас шустрый, – возвращаю салфетки и пытаюсь поддержать разговор с добросердечным мужчиной.

– Да, даже слишком, – хмыкает он и указывает на место рядом со мной. – Позволите?

– Пожалуйста.

Мужчина садится рядом и мы молча наблюдаем как веселится жизнерадостный спаниель, носясь туда-сюда вдоль дорожек.

Через какое-то время владелец собаки заговаривает, будто сам с собой, но я невольно прислушиваюсь.

– Его зовут Джек, – кивает в сторону пса. – Дочка назвала. Она очень хотела щенка. Мы с женой долго отказывались завести собаку, но к следующему дню рождения сделали ей подарок. Видели бы вы, как она радовалась! – его лицо озаряет тень улыбки, но ненадолго. – А потом ей ставят этот диагноз, и наша девочка тает на глазах. Смотреть, как умирает твой ребенок и не иметь возможности помочь…. Думал тогда, что все, это конец. Жена билась в истериках каждый день, пришлось поместить ее в клинику. Прошло уже больше года, как Машеньки не стало, а я продолжаю заботиться о ее питомце. Глупо скажете, но эти прогулки наполняют мою жизнь каким-то смыслом. Приходишь с работы, а тебя дома встречает собака. И не скажешь ему: я устал, не могу больше, не хочу с тобой идти. Заставляешь себя, шаг за шагом. Потом в больницу к жене. К родителям по дороге заглянуть – всем нужно уделить внимание. И так изо дня в день.

Он умолкает, а я не решаюсь посмотреть ему в глаза. Чужая боль потрясает до глубины души. Как и стойкость этого мужчины в одночасье потерявшего семью.

– Мы пойдем в магазин, – мужчина поднимается с лавки и подзывает пса. – Никогда не отчаивайтесь, хорошо? – он кивает мне на прощание и удаляется.

В очередной раз задумываюсь о несправедливости мира и превратностях судьбы, но додумать мысль мне не дает звонок.

– Татьяна? – спрашивает знакомый голос.

– Да!

– Следователь Корсиков беспокоит. Вашу квартиру отработали, если вы свободны – подходите. Передам вам ключи, и при мне сорвете пломбу.

– Да, спасибо. Через пятнадцать минут буду.

Буквально бегу домой, радуясь единственной хорошей новости за сегодня. Следователь отдает ключи под роспись и проходится со мной по комнатам.

– Все, как вы оставляли? – спрашивает у меня.

– Кроме беспорядка в ящиках, – киваю на вывернутые полки.

– Здесь не только наша вина, кто-то рылся в шкафах до приезда полиции.

– И что искали? – обхватываю себя руками, представляя как по квартире шастал убийца Юры.

– Не знаю пока. Склоняюсь к версии с деньгами.

– То есть, тот, кто их искал и не нашел – может еще вернуться? – мысль о собственной квартире больше не кажется привлекательной.

– Будем надеяться, что нет. Если, конечно, убийца не полный профан: кто же будет возвращаться туда, где уже наследил? Но на вашем месте я бы сменил личинку замка. И пригласил пожить родственников или друзей. И мы со своей стороны тоже присмотрим за квартирой.

– Спасибо, – провожаю Корсикова до дверей, где он задает еще вопросы.

– Вы подумали над моими словами? Вам есть что добавить?

– Нет.

– Хорошо, отдыхайте. И звоните в любое время.

Запираюсь на замок и цепочку, все равно не чувствуя себя в безопасности. Подтаскиваю к двери комод с обувью, и только после этого выдыхаю. Бреду в зал, чтобы впервые оказаться наедине с местом гибели мужа. Здесь что-то произошло, после чего его вытолкнули с балкона. Следов много, весь пол затоптан грязными ботинками. Не понятно – это следы мужа и еще кого-то, или сотрудников полиции? Понимаю, что глупо, но пытаюсь сама отыскать какие-то зацепки, вычленить детали из общего беспорядка.

Столик, к слову, практически убран. Все осколки сметены в кучу, а металлической конструкции не видно. То есть Юра приехал домой, принялся наводить порядок и тут кто-то приехал. Возможно, он подумал, что это я и бездумно распахнул двери. А там…. Там оказался кто-то, кому он задолжал услугу, или деньги, или бог весть что.

Закрываю плотнее балконную дверь, что бы в комнате стало теплее. Иду мыть руки и делаю напор погорячее – мне ужасно холодно и никак не согреться. От мыслей, от страха за собственную жизнь, из-за нависшей неизвестности.

До поздней ночи привожу в порядок нашу спальню, закрыв дверь в зал. Обещаю себе навести порядок там завтра, когда будут для этого силы. Почти в двенадцать вспоминаю, что нужно бы поесть. Из остатков сыра и сильно подсохшего хлеба сооружаю бутерброд. Запиваю фильтрованной водой из крана: я так устала, что нет сил дожидаться чайник. Уплывая в сон слышу, как пищит старенький мобильник Влада.

Я перезвоню… потом.

Глава 15

Просыпаюсь от настойчивой трели дверного звонка. А после вздрагиваю еще и от ужасающего стука. Кто-то тарабанит по двери кулаком.

Торопливо натягиваю халат и бегу к двери. Кажется, еще минута и дверь вылетит под напором.

– Кто там? – спрашиваю дрожащим голосом, прикидывая, что делать, если это – они. Кто они и сама не знаю, но трясусь от страха.

– Таня! Слава богу! Это Влад, – доносится приглушенный голос с той стороны.

Вздыхаю и начинаю разбирать баррикады у двери. Влад напугал до чертиков.

– Ты чего трубку не берешь? Живая? – вцепляется в мои плечи и всматривается в лицо.

– Живая и сонная, – бормочу смущенно. Зеленые глаза всматриваются с тревогой.

– Ты меня напугала. Едва дождался утра и прилетел сюда, – он отпускает меня.

– Прости, просто вчера был безумный день, и вечер. Пытаюсь привести квартиру в порядок, – указываю на творящийся вокруг бедлам.

– Помощь нужна? – тут же переключается он и засучивает рукава, будто собирается, и в самом деле, убирать.

– Перестань, – улыбаюсь и иду на кухню. – Кофе?

– Не откажусь, – соглашается и вешает куртку на вешалку. В целом ведет себя так, будто был здесь сотню раз. Есть такой тип людей: им комфортно, где бы они ни оказались.

Пока я кручусь у плиты, Влад подходит со спины и внезапно говорит:

– Больше так не делай, – в голосе ни намека на шутку. – Я очень перепугался за тебя. И соскучился, – добавляет. Обнимает меня со спины за талию, притягивая к груди. Не знаю как реагировать, поэтому стою столбом.

– Тань, – тянет он.

– Что?

– Долго будешь от меня бегать? – хмыкает мне в макушку.

– Не знаю, – честно отвечаю. Влад мне нравится, это факт. Но вот обстоятельства, которые вокруг нас складываются….

– А я знаю, – разворачивает меня лицом к себе. – Жизнь не заканчивается ведь, верно? Ты – свободна, я – тоже. Мы нравимся друг другу, даже больше. Меня к тебе тянет, – зарывается в мои волосы руками, а я лихорадочно соображаю: какой у меня должно быть видок!

– Все так сложно, опасно, неустойчиво, – все еще пытаюсь отступить, но Влад не дает шанса.

– И что с того? – шепчет мне в губы и целует. Сначала мне не очень нравится такая напористость. В моей голове куча запретов и установок, что это неправильно.

Но он умеет убеждать. Через пару минут я перехватываю инициативу, отмахнувшись от всех нельзя. Влад очень привлекательный, умный, забавный, классный одним словом. И обо мне беспокоится искренне. Что еще надо растерянной одинокой женщине?

Каким-то образом мы оказываемся в спальне. На пол летит мой халат, его свитер и брюки. Сверху приземляются пижама и трусики. И вся моя разумность и сдержанность. Вижу только зеленые глаза и настойчивые губы. Ласковые руки и очень-очень умелые остальные части. Одного раза нам мало, и мы идем на второй круг.

Влад дышит мне в плечо, сотрясаясь от оргазма. Запоздалая мысль о не надетой защите. Может, пронесет?

– Ну вот, а ты не хотела, – смеется он, закидывая руки за голову. Красивый и пользуется этим. Накидываю ему на бедра простынь и ложусь на живот рядом.

– Почему не хотела? – поддерживаю заданный тон. – Просто я девочка скромная и воспитанная. Ждала инициативы от джентльмена.

– Так надо было мне намекнуть. Джентльмен только «за».

– Запомню на будущее.

– А я тебе не дам забыть. Буду крутиться рядом и напоминать.

– Ну-ну, настойчивый какой! Тебе на работу не надо? – перевожу разговор.

– Надо, но и черт с ней. Могу я немного побыть с красивой девочкой наедине? А то всем что-то от нас надо, несправедливо. Когда для себя-то жить?

– Не знаю. Столько забот и проблем. Иногда думаю, вот бы отмотать все назад и просто прожить один обычный серый день без приключений.

– Понимаю, – он обнимает меня и гладит по плечам. – Но ты не одна. Я помогу всем, чем смогу.

– Спасибо, добрый мальчик! – шучу и щекочу его исподтишка. Влад начинает извиваться. Кто-то очень боится щекотки, чем я бессовестно пользуюсь.

Наша борьба заканчивается ожидаемо. Влад сидит на мне сверху, удерживая мои руки по сторонам.

– Знаешь, ты сейчас выглядишь особо соблазнительно, – сверкает глазами и наклоняется ниже. – Я даже придумал, как отомстить тебе за щекотку.

– Как же? – спрашиваю, вздыхая от предвкушения.

– Сейчас покажу.

Демонстрация проходит успешно, вызывая довольные стоны у обоих. Уставшие и довольные мы возвращаемся к остывшему кофе.

– Чем займешься сегодня? – спрашивает Влад у меня.

– Продолжу уборку, и надо решить несколько вопросов: позвонить родителям Юры, узнать цены в похоронном бюро. Сегодняшний день обещает быть очень неприятным. А еще, сменить замок. На душе неспокойно.

– Хочешь, заберу тебя на ночь? – предлагает Влад и я в сомнениях. Предложение заманчивое, но не слишком ли быстро у нас закрутилось?

– Давай для начала доживем до вечера, – хмыкаю.

– Ты, кстати, еще не была у меня дома. Родители скоро возвращаются, так что есть другой вариант для ночевки.

– В вашу со Светой квартиру я не хочу ехать, извини, – складываю руки на груди.

– Нет, у меня есть отдельное жилье. Доделываю там ремонт, собирался сдавать ее. Но видишь, как все повернулось. Пригодилась квартирка.

– Я подумаю, – уже мягче говорю. Но, кажется, Влада такой вариант не устраивает.

– Думай быстрей, до вечера не так далеко, – подгоняет меня. – Или я приеду сюда.

Он не оставляет мне вариантов и я качаю головой. Вот же наглость!

– Не забывай про телефон, а то я поседею раньше времени, – Влад допивает остывший кофе и неспешно одевается, будто нарочно дразнит хорошей фигурой.

– Иди уже, а то опоздаешь, – выпроваживаю его, как ворчливая жена.

– А поцелуйчик на прощание? – спрашивает он и смешно складывает губы трубочкой.

– Держи! – звонко чмокаю его в щеку и закрываю перед носом дверь. Влад громко хохочет, и его смех подхватывает эхо. Слышу как он уезжает на лифте и только после этого выдыхаю. А он настойчивый!

Весь день думаю о нем. Вот не хочу и не собиралась, но Влад не покидает мои мысли. В нем много хороших черт, и это привлекает. И его легкость в общении, и неприкрытый мужской интерес ко мне – все это подогревает наши странные отношения. А еще, мне гораздо спокойнее, когда он поблизости.

Квартира блестит чистотой и радует глаз привычным порядком. Уставшая, но довольная иду выбрасывать мусор. Бабульки у подъезда косятся, но ничего не спрашивают. И к лучшему. Не хочу ничего объяснять, оправдываться. Все равно уже додумали бог весть что.

Рядом с моей машинкой стоит авто Юры. Странно видеть его машину, будто он только вернулся домой и сейчас услышу знакомое: «Тань, я дома!» Подавив очередной вздох бреду обратно. Почти у самой подъездной двери меня догоняет старческий голос:

– Убила мужа и хоть бы хны! Мужик от нее выходил сегодня, красивый и молодой. Никакого стыда!

Глава 16

Меня захлестнула волна возмущения, и я хлопаю подъездной дверью со всех сил. Так и думала, что соседи во всем меня обвинят! Знали бы они, как мне страшно на самом деле, и как сильно сожалею, что с Юрой так получилось.

Вопрос с родителями мужа все еще не решен и я никак не могу себя заставить им позвонить. Наверняка они уже в панике. Юра часто приезжал и звонил матери, а тут – тишина несколько дней.

Нахожу свой смартфон, что давно разрядился в сумке. Подключаю к сети и запускаю его. Так и есть! Десяток пропущенных звонков, сообщений. От бывшего начальства в том числе.

Собираюсь с духом и звоню свекрови. Как найти нужные слова? Что говорить?

– Таня! – раздается голос Анны Ивановны. – Что у вас там происходит? Почему никто трубку не берет? Юра не отвечает и не звонит. Вы в порядке?

Сыпет она вопросами, и я понимаю, что вот так, вывалить на нее новость о смерти сына будет слишком жестоко, поэтому спрашиваю.

– Анна Ивановна, вы дома?

– Дома, конечно.

– Я заеду через полчаса.

– Хорошо. А Юра?

– Он… не приедет. Я вам все расскажу, но не по телефону, – меня всю трусит от волнения. Свекровь молчит в трубку. – Скоро буду.

И отключаюсь, прежде чем она успела еще что-то спросить. Врать не хочу.

Спешно одеваюсь, подсознательно выбирая темные вещи. Прокручиваю в голове варианты: как и что сказать Юриной маме, но все слова кажутся ужасающими и неподходящими.

Прохожу мимо бабок на лавочке и одариваю тяжелым взглядом – пусть только попробуют еще пикнуть, и я за себя не ручаюсь. Сажусь за руль своей машинки. Уже неделю стоит без дела, я даже соскучилась по вождению.

Родители Юры живут на другом конце города, поэтому мы видимся не часто, да и не такие у нас теплые отношения, чтобы в гости к друг другу ходить. Анна Ивановна тяжелый человек. У нее на все свой взгляд и переубедить ее в чем-либо невозможно. От того как следует правильно чистить картошку до манеры поведения и разговора. И я плохо вписываюсь в ее представление об идеальной жене. Юра умел сгладить углы, когда мы бывали у родителей дома. Свекр – Виталий Леонидович, более лояльный и простой в общении, но сильно под каблуком у жены, от него поддержки ждать не приходится.

Паркуюсь недалеко от нужного подъезда и пытаюсь унять дрожь. Надо идти, подняться на этаж и рассказать. Боже, помоги!

Едва прикасаюсь к звонку, как дверь распахивается. Такое впечатление, что Анна Ивановна все это время стояла у входа. Открываю рот, чтобы поздороваться, как свекровь прижимает руки ко рту.

– Он умер, да?

Поражаюсь ее догадливости и чуткости, но она мать и этим все сказано. Киваю и прохожу мимо, в квартиру. Свекровь заходит следом: ни жива, ни мертва. Лицо белое и челюсть дрожит.

– А я как чувствовала, что что-то стряслось. Два дня сердце не на месте. Виталик надо мной смеялся, а я знала! Знала! – она прижимается лбом к кухонному пеналу и заходится в слезах.

– Анна Ивановна, мне очень жаль, – обнимаю ее за плечи, пытаясь как-то утешить. Господи, это ужасно! Не должны родители хоронить своих детей, пускай и взрослых.

Из зала выходит свекр. Смотрит на меня выжидающе, переводит взгляд на жену и будто не верит своим глазам.

– Танюш, как же это? – разводит растеряно руками и его глаза наполняются слезами. – Юрка, сыночек!

Он плачет: громко, всхлипывая и размазывая по лицу слезы. Невыносимо смотреть как им больно и плохо.

Я отхожу к окну. Ничего не вижу, так как картинка смазывается из-за слез. Что же ты, Юра, а? Принес такое горе родителям, мне, лишился жизни.… Неужели оно того стоило? Неужели все деньги мира стоят родительских слез?

За спиной охает свекровь. Это Виталию Леонидовичу стало плохо и он держится за сердце.

– Таня, в аптечке таблетки! – Анна Ивановна усаживает мужа на табуретку, а я роюсь в шкафчиках.

– Что давать? – я в растерянности. Аптечкой в нашей семье всегда заведовал Юра, а я вообще не понимаю – что и отчего принимать.

– Сердечные. Вон, в коробочке.

Дрожащими пальцами выковыриваю парочку белых таблеток и наливаю воды. Еще не хватало, что бы удар хватил свекра.

– Пей, Виталик! – строго говорит свекровь. Эта способность – быстро действовать в сложной ситуации, передалась Юре от мамы. Она даже в сильнейшем стрессе умеет взять себя в руки. Через десять-пятнадцать минут Виталию Леонидовичу становится легче, и мы выдыхаем. Опускаюсь на стул рядом, чувствую полнейшее моральное опустошение. Родители Юры сидят со скорбными лицами.

– Как это произошло? – сухо спрашивает свекровь, но я вижу, каких усилий стоит эта отстраненность.

– Скорее всего, Юру убили, – слова падают, как молот по наковальне. Родители вздрагивают, не ожидая подобного ответа.

Глава 17

– Скорее всего, Юру убили, – слова падают, как молот по наковальне. Родители вздрагивают, не ожидая подобного поворота.

– Кто убил? – свекр опять белеет лицом и я боюсь, что скорую все-таки придется вызывать.

– Полиция выясняет, – пожимаю плечами, памятуя о том, что никакую лишнюю информацию нельзя распространять. Даже близким.

– Кому мог помешать Юрочка? Он же такой правильный! Дом-работа-дом, – восклицает Анна Ивановна и вскакивает с места. Ходит туда-сюда, заламывая руки.

Я молчу, не представляя как рассказывать о разрушенном браке, да и стоит ли? Пусть об остальном сообщит полиция. Сижу еще минут десять, выслушивая причитания свекрови и горестные вздохи свекра. Не могу больше! Мне самой паршиво – не передать словами, а рядом с убитыми горем родителями не становится легче. Скомкано прощаюсь, договариваясь держать родителей в курсе – когда выдадут тело на руки.

Выбегаю на свежий воздух и глубоко дышу. Господи, так и до панических атак недалеко. Невыносимо! В моей жизни не осталось ничего привычного и стабильного, и я не успеваю адаптироваться к новой реальности.

Кручу в руках телефон, сомневаясь: звонить или нет? И все же набираю номер, который уже заучила наизусть.

– Танюш, что-то случилось? – голос Влада приглушенный. Наверное, я невовремя.

– Нет, все в порядке. Просто нужно было услышать твой голос. Теряю связь с реальностью, – пытаюсь шутить, а у самой слезы на глаза наворачиваются.

– Если потерпишь еще полчасика, то я тебя заберу, и поедем кататься по городу. Придумай чем занять вечер.

– Хорошо, спасибо.

Влад отключается, очевидно, занят с клиентами. Запрокидываю голову, чтобы не расплакаться. Устала от эмоциональной встряски, неизвестности, опасности. Просто устала.

Иду к машине, но меня отвлекает звонок. Следователь, опять.

– Алло, – настороженно отвечаю. Его звонки не предвещают ничего хорошего.

– Татьяна, добрый день! Корсиков беспокоит.

– Да-да, слушаю.

– Вы знали, что на вашего мужа оформлена ячейка в банке?

– Нет.

– Так и думал. Ставлю вас в известность. Как получите все документы по смерти, оформляйте наследство. И если будет желание – поделитесь со следствием, что там хранится.

Про желание, это он, наверное, пошутил. Так как звучит фраза скорее как приказ, а не просьба. Я молчу, переваривая новую информацию.

– Таня, вы еще здесь? – чуть мягче спрашивает Корсиков.

– Да.

– Будьте осторожнее.

– Вы что-то узнали? – сердце испуганно екает.

– Нет, скажем так, дружеский совет.

– Спасибо, – я растерянна и напугана. Даже начинаю озираться, в поисках подозрительных личностей поблизости. Но двор живет своей тихой, ничем не примечательной жизнью. И только у меня ладони холодеют от страха.

Подъезжаю к дому одновременно со Владом. Бабульки на лавочке активно глазеют. Надо что-то с этим делать, делаю мысленную пометку.

– Тань, я чуть раньше освободился, – бодро вещает Влад и наклоняется ко мне, чтобы поцеловать в щечку.

– Не надо, – я отклоняюсь, поглядывая на бабок.

– Что-то не так? – он хмурит лоб и выглядит растерянным.

– Соседи, – киваю в сторону неусыпного контроля на лавочке.

– Ах, это! – он усмехается. – А тебе не все равно, что они подумают?

– Нет.

– Ну как знаешь, – Влад продолжает веселиться, а мне непонятна его реакция. Что смешного?

– Мне нужно переодеться, – говорю ему без тени улыбки и иду к подъезду. Влад идет следом, а я мысленно костерю его, на чем свет стоит. Не мог подождать меня в машине? Или на улице?

– Добрый день! – звонко здоровается он с бабками, а те аж задыхаются от любопытства. Ловким движением выуживает несколько глянцевых визиток и раздает их старушкам. – Дипломированный адвокат, обращайтесь. Вдруг и ваших родных кто-то выбросит из окошка.

Под гробовое молчание мы заходим в подъезд. Перекошенные лица бабулек все еще стоят у меня перед глазами, и я давлюсь смехом, стараясь не расхохотаться в голос.

– Ну вот, а ты переживала, – говорит довольный Влад и целует меня в щеку.

– Зачем ты устроил это представление?

– Ты же видела, как им интересно – кто я и зачем прихожу так часто. Я удовлетворил их любопытство. И немножечко напугал, чтобы на тебя не думали всякое. Кто молодец? Я – молодец!

– Ну, ладно-ладно, молодец! – соглашаюсь, позволяя себя увлечь в кабинку лифта. Едва створки закрываются, как Влад привлекает меня к себе, поглаживая руками по бедрам и талии. Его глаза горят тусклым зеленым цветом в неверном свете лифтового освещения, и я в очередной раз думаю, что от них невозможно отвести взгляда. Колдун, да и только!

– Скажи, что я тебе нужен! – шепчет мне в висок, прокладывая дорожку невесомых поцелуев.

Не могу сказать этого, так как не чувствую. Мне все время кажется, что он сильно торопит события. Но при этом сложно устоять перед его обаянием. Да и рядом с ним чуть легче дышится.

От необходимости ответа спасает лифт, который останавливается на нужном этаже. Я первой выхожу и начинаю копаться в сумке в поисках ключа. Влад молчит за спиной, больше ничего не спрашивая и не требуя. Мне неловко перед ним, но и врать не хочу.

Наконец-то ключ найден и дверь поддается.

– Подожди меня на кухне, я быстро.

Скрываюсь в спальне, где лихорадочно начинаю выбирать одежду «на вечер». В голове ни одной идеи, куда можно сходить, поэтому надеваю простую белую блузку и плиссированную юбку до колена. Некстати вспоминается, что Юре очень нравилась эта юбка. Желание пройтись и проветриться пропадает в один миг. Захлопываю створки шкафа с твердым намерением никуда не идти.

– Прости, Влад, но я останусь дома, – складываю руки на груди.

– Поэтому так оделась? – хмыкает он. Его ничем не смутить. – Ждешь кого-то другого? – продолжает шутливый допрос.

– Нет, глупости! – отмахиваюсь. – Просто вспомнила мужа и …, – развожу руками. Что тут объяснять и так все понятно.

– А если бы он был жив, и сейчас продолжал шуры-муры с моей Светой, то как? Пошла бы?

Напоминание об измене обжигает сердце. Да, из-за смерти Юры я слишком размякла, практически простила ему все. И даже сожалею, что все так повернулось. Но тут Влад прав. Брак был растоптан раньше, чем произошла трагедия. Так почему я должна блюсти траур или сидеть взаперти?

– Ладно, едем. Но куда – придумывай сам.

– Не вопрос, – Влад отталкивается от подоконника, на который облокачивался и подходит вплотную. – Очень надеюсь убедить тебя сегодня расстаться с блузкой. Любопытно заглянуть под!

– Ты ведь уже все видел! – вспыхиваю от его слов.

– У меня короткая память, – ласково поправляет локон, что выбился из прически. – Надо освежить воспоминания.

Вот же! Слов нет. Змей искуситель и Казанова в одном флаконе! Есть в нем некая чертовщинка и изюминка, что раз за разом меня цепляет, и не хватает сил оттолкнуть его.