Текст книги "Литературная Газета 6531 ( № 43 2015)"

Образы нового мира

Образы нового мира

Политика / Новейшая история / Авторитетное мнение

Что завтра? Район Дахания в Дамаске

Фото: ИТАР-ТАСС

Теги: Россия , политика , общество

На минувшей неделе в Сочи прошли дискуссии в рамках заседаний Валдайского клуба, на одном из которых выступил Владимир Путин. Отмечалось, что международная обстановка вызывает тревогу, а также озабоченность: как будут развиваться угрозы, что более естественно с точки зрения состояния человека – мир или война? Об этом много говорится на протяжении последних лет. Мы всё чаще слышим о так называемом переустройстве в системе международных отношений. Вхождение Крыма в состав России подлило масла в огонь и без того горячих дискуссий, а недавно начавшийся «миграционный кризис» в странах Евросоюза обнажил многие пороки современной мировой политики. Но действительно ли формируется новый мир? Каковы его контуры и основные структурные единицы? Наш собеседник – Ольга АБРАМОВА, доктор политических наук, профессор, заведующая кафедрой факультета национальной безопасности Российской академии народного хозяйства и государственной службы.

– Очевидно, что картина мира меняется и ситуация развивается в сторону многополярности, поскольку появляются и крепнут новые региональные центры. На ваш взгляд, это явление временное или оно будет набирать силу?

– Происходящие сегодня изменения на мировой арене являются следствием объективных процессов, и в первую очередь смены технологических и экономических укладов. Динамику развития современных международных отношений характеризуют два основных процесса: глобализация и регионализация. По моему мнению, в настоящее время происходит формирование полицентричной модели с доминирующим государством, которым, безусловно, являются Соединённые Штаты. Говорить о многополярности в современном мире не приходится, поскольку «полюса», если их существование и предполагается, должны быть равными.

А политика США, ко всему прочему, заключается в сдерживании развития региональных центров силы, как возможных новых «полюсов», что, безусловно, обеспечивает сохранение лидирующих позиций Штатов в сложившейся системе международных отношений. Однако формирование региональных центров силы – явление не временное, а объективное. Этот процесс будет набирать силу, что наряду со стремлением Соединённых Штатов проводить политику «сдерживания», к сожалению, не прибавит стабильности и устойчивости мировому развитию. В связи с чем, я полагаю, количество конфликтов будет увеличиваться, вероятно даже вооружённое противостояние.

– Украинский кризис – это проявление противоречий, которые существуют в современной архитектуре международных отношений, или проблема заключается лишь в столкновении интересов правящих элит ведущих государств и различных сил внутри самой Украины? В чём отличие этого кризиса от других цветных революций?

– Украинский кризис – это даже не столько проявление противоречий в существующей системе международных отношений, сколько столкновение геополитических интересов глобального игрока и региональных центров силы на соседней с нами территории. Существует много составляющих, которые привели к кризису: это и объективные внутриполитические проблемы, в их числе неразвитость экономической системы, коррупция, неэффективность деятельности политических элит, сформировавшаяся система олигархического капитализма, т.е. масса внутренних проблем. В то же время Украина представляет интерес своей ресурсной составляющей – как известно, там, в районе Славянска, было открыто месторождение сланцевого газа, что представляло и, видимо, представляет огромный интерес для компании Shell. Ею был даже разработан проект по добыче этого полезного ископаемого.

Интерес Европейского союза – земля, знаменитый украинский чернозём, который целыми составами вывозили немцы во время Великой Отечественной войны. Помимо всего прочего, Украина – это также и огромный рынок, который, в случае вхождения страны в Ассоциацию с ЕС, она может предоставить европейским и американским товарам. А это, в свою очередь, должно способствовать решению европейскими странами ряда экономических проблем и стимулировать рост собственного производства в той же Германии, например.

Однако, на мой взгляд, всё-таки именно геополитическая детерминанта в украинском кризисе является определяющей. То есть достижение контроля над этой территорией с точки зрения военно-политической составляющей. На деле это открывает возможность американцам разместить ракеты НАТО прямо на границах России. Я абсолютно уверена, что даже в том случае, если бы Крым остался в составе Украины, обострение отношений США с Россией всё равно бы произошло.

Технологии цветных революций везде примерно одни и те же. Само государство Украина, конечно, отличается от арабских стран, но технологии применялись на основе теории управляемого хаоса. Поэтому я не вижу каких-то радикальных отличий с точки зрения организации и проведения данного типа революции в той или иной стране.

– Всё чаще высказывается мнение о необходимости реформирования ООН. Проблема миграции в объединённую Европу беженцев из стран Азии и Африки добавляет аргументов в пользу сторонников данной позиции. Но действительно ли нужно некое обновление и в чём оно должно заключаться?

– Вопрос о реформировании самой организации, а также её специализированных институтов, находится на повестке дня уже давно. Почему вопрос так важен? Да потому, что многие наиболее острые глобальные проблемы с должной эффективностью не решаются. Какие-то локальные программы, скажем, по борьбе с бедностью, – они действуют с помощью организации и институтов ООН, но главные проблемы современности: экологическая, имущественного разрыва между богатыми и бедными, безопасности – не решены. Полностью это сделать невозможно в принципе, однако частично снизить степень остроты – можно. Для этого необходим консенсус и более активное участие всех государств – членов ООН.

Думаю, значимость некоторых стран – членов этой организации должна быть пересмотрена, то есть квоты для представителей развивающихся государств должны быть увеличены. Именно за это как раз и бьются лидеры многих региональных центров силы, сетуя на то, что ситуация в мире меняется, а ООН действует по старым правилам, в соответствии с которыми лидерство остаётся за развитыми странами, прежде всего за США. В своей стратегии национальной безопасности, принятой в феврале этого года, Штаты отмечают назревшую необходимость реформирования ООН и некоторых других организаций, но ничего не говорят о стратегии реформирования. Возрастающая роль развивающихся государств действительно признаётся, но дальше этого не идут, и поэтому ничто не реформируется.

– Недавние выступления в ООН Владимира Путина и Барака Обамы подтвердили диаметрально противоположные позиции двух стран по вопросу о поддержке правительственного режима Башара Асада. И тем не менее Россия начала осуществлять в Сирии военную операцию против террористов ИГИЛ (деятельность организации запрещена на территории РФ по решению Верховного суда. — «ЛГ» ).

– Диаметрально противоположные позиции лидеров наблюдаются уже давно, но именно на 70-й ассамблее ООН мы увидели точки соприкосновения. Основная точка, общая цель – борьба с ИГИЛ. Исходя из этого, соответственно, по Сирии пришли к тому знаменателю, что борьба с ИГИЛ – первостепенная задача двух государств. Военную операцию, Россия согласовала с США, а они, в свою очередь, смягчили позицию по Асаду. Конфронтация между двумя странами, скорее всего, будет продолжаться, но в то же время надо учитывать, что президентский срок Барака Обамы подходит к концу, а, стало быть, в недалёкой перспективе возможно какое-то смягчение отношений и достижение компромиссов.

Штаты прекрасно понимают, что антироссийская риторика не может быть бесконечной, учитывая к тому же невозможность решения многих вопросов в мире без участия российской стороны, что и показывает Сирия.

– В свете комплексности и противоречивости происходящих событий множество сторонников появляется у разнообразных конспирологических толкований, например – теория «золотого миллиарда». А как можно достоверно судить о степени влияния, скажем, того же Бильдербергского клуба на международные процессы?

– Если говорить о Бильдербергском клубе и его влиянии, а ещё конкретнее – о его влиянии на обстановку в мире и на будущее мира, – оно, безусловно, есть. Но в этом случае мы имеем объяснение характера международных отношений с точки зрения экономического подхода. На принятие политических решений очень сильное влияние оказывает мировой финансовый капитал. Я не думаю, однако, что здесь имеет место некое лоббирование в глобальном масштабе, но, безусловно, капитал оказывает огромнейшее влияние, а представители этого клуба заинтересованы в сохранении сложившейся в мире валютно-финансовой системы, о чём, кстати говоря, сказано и в уже упомянутой американской стратегии национальной безопасности.

– Нельзя обойти стороной обострение других глобальных проблем. Не уйдут ли они с повестки дня на фоне продолжающихся и спровоцированных США дискуссий об угрозе международной безопасности со стороны России, Китая, Северной Кореи?

– Обострение глобальных проблем будет продолжаться, потому что, как я уже говорила, мы находимся на этапе смены технологических укладов, экономических циклов, что неизбежно сопровождается кризисами. Как раз совпадение этих циклов всегда является катализатором и предвестником к переходу в новый формат взаимодействия или, если угодно, к формированию нового миропорядка.

– На ваш взгляд, будет ли миропорядок через десять лет похож на некую демократию в мировом масштабе, когда в принятии решений участвует большое число стран, либо это будет мир, в котором, как писал Бжезинский, Америка сохранит своё лидерство, но будет вынуждена считаться с другими крупными центрами силы?

– Миропорядок и сейчас похож на некую демократию, всё-таки определённые демократические принципы есть. Хотя демократия и её базовые ценности распространяются по всему миру, привносятся в разные страны порой без учёта их традиций, специфики и цивилизационной принадлежности. Мне представляется, что США в ближайшем будущем сохранят лидерство, однако уже сегодня видна тенденция, что одна Америка управлять миром не может, в связи с чем акцент делается на наднациональные структуры, на интеграционные образования, на некие альянсы, предполагающие коллективное взаимодействие и сотрудничество.

– Считаете ли вы проводимую нынешним российским руководством внешнюю политику разумной и последовательной? Какими должны быть действия России в условиях меняющего свой облик мира?

– Я думаю, что нынешнее российское руководство проводит действительно самостоятельную внешнюю политику. Но в этом и проблема. Наша внешняя политика, безусловно, разумна и последовательна, но как раз стремление к проведению независимой от какого-либо внешнего управления политики, которая бы обеспечивала наши национальные интересы (то, чего не может сегодня делать, например, Украина), и привело к возникновению противоречий с Соединёнными Штатами. Россия должна повышать свою конкурентоспособность, наращивать экономическую мощь, а также проводить эффективную экономическую политику, направленную на развитие сотрудничества, особенно в условиях, когда нас пытаются искусственно изолировать. Но сказать, что Россия сегодня изолирована, нельзя, потому что сотрудничество со многими странами и с региональными центрами развивается, вектор может быть перенаправлен на Азиатско-Тихоокеанский регион, страны БРИКС, ШОС и т.д.

Тем не менее и ЕС остаётся нашим партнёром, мы сотрудничаем, хотя степень сотрудничества сильно снизилась, но это тоже наш приоритетный вектор. Я полагаю, что сотрудничество будет развиваться, а степень напряжения – снижаться. Хотя развитие ситуации на мировой арене сложно предсказать и существуют разные прогнозы: прагматичные, оптимистичные, негативные. Но, как бы то ни было, абсолютно очевиден факт, что политический авторитет Владимира Путина в мире растёт.

Беседу вёл Эдуард ГАЛИМУЛЛИН