Текст книги "Особенности содержания небожителей"
Автор книги: Лис Карбон
Соавторы: Ива Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 30
Юншен
– Госпожа Янли, госпожа Янли! Принесли свадебный наряд! – Через несколько часов нас отвлекли от медитации голоса служанок. Девушки топтались на пороге и бесстыдно пытались заглянуть в щелочку приоткрытой бамбуковой двери.
Похоже, А-Лей перед уходом отворил ворота Жасминовых Садов.
– Госпожа Янли! Ой… – Кто-то из особо наглых дев просто распахнул створки.
– Брыс-сь! – фыркнула Янли, а я чуть было не вскочил и не убежал от яростного шипения, раздавшегося прямо над ухом. – Еще хоть одна зараза явится сюда обсыпанная ароматической пудрой, и я за себя не отвечаю! Пуи! Тебя касается в первую очередь! Пошли все вон!
– Но это свадебные благово…
– Хочешь остаток жизни провести в уборной? – Голос будущей жены упал на пару тонов и теперь напоминал рычание разъяренной кошки, а не змеиное шипение. Я, пожалуй, понял, почему авторитет белой девы столь высок… и почему ее слушаются беспрекословно… не только пациенты.
– Не нужно, любовь моя, – решил подыграть я лисице, ласково касаясь кончиками пальцев ее волос.
Служанка и мне не понравилась. И не только потому, что девушка была на стороне врага. Ее поведение действительно вопиюще развязно для слуги.
– Расчленять и топить тело в уборной не слишком приятно… разумеется, для нас самих. Лучше воспользоваться опытом предков и забить палками за постоянное неповиновение, – добавил я с самым серьезным и благостным видом, окидывая взглядом женщин.
Алый шелк беспорядочной грудой стек в две кучки на полу, а от служанок остался только запах и дробный топоток.
– Надо же, поганки какие! – Сердитая Янли покосилась на свадебные одеяния. – Все покои провоняли… Я это не надену. А ты вовремя им про расчленение. Хотя я имела в виду слабительное в рис.
– Не беспокойся, я сейчас научу тебя одному полезному упражнению. Нужно совсем немного ци… Смотри на меня и повторяй. – Я закрутил маленький вихрь энергии между пальцами, сложив их определенным образом, и коснулся одной из одежд.
– Ух ты… Почему раньше не продемонстрировал мне уничтожитель запахов? – восхитилась лиса, ловко повторяя упражнение.
– Но у тебя и этой малости не было. Да и у меня тоже. – Пусть я и не сиял от радости, внутри все буквально пылало от счастья. Да, всего лишь банальная чистка… Но это моя ци! И пусть она странного фиолетового цвета, но она здесь! Это… как восстать из мертвых! – Видишь, я очень полезный муж.
– То есть без свадьбы ты бы мне ничего не показал? – слегка обиженно взглянула на меня Янли.
– Ну… показал бы, – кивнул я. А как же иначе, она ведь моя ученица. – Но, повторюсь, я хороший и полезный муж. Однако второе одеяние тебе придется очистить самой. Весь лимит доступной мне свободной энергии почти полностью потрачен. Остальная уходит на поддержание организма.
– Да и не надо. Не воняет вроде. Раздевайся, – привычно попыталась приказать мне… невеста.
– Сначала три поклона, ты не забыла? Но меня вдохновляет, что ты настолько нетерпелива. – Я едва сдержал улыбку, чуть приподняв бровь.
– Обойдешься, – съехидничала девушка. – Надевай красное. И эту пакость на голову – тоже.
Вот так, споря и препираясь, отчего мое настроение неожиданно поползло вверх, мы помогали друг другу облачиться в алый шелк. Правда, надевать золотую тиару Янли отказалась наотрез, заявив, что ее голова дорога ей как память об умных мыслях, а от «горшка с цветочками» сразу отвалится.
Это, конечно, ужасно неправильно с точки зрения старинных обычаев, но у нас с самого начала все шло кривыми и незнакомыми путями, поэтому я решил не обращать внимания на мелочи. Подумаешь, невесту должны были облачать служанки и родственницы. А жениху вообще не положено ее видеть, причем вплоть до того момента, как новобрачных приводят в спальню, где супруги пригубливают ритуальное вино, после чего муж снимает с жены вуаль…
Эту самую вуаль лисица попыталась повесить на меня прямо поверх «золотого горшка». Я был вынужден сопротивляться, а то, боюсь, столько попранных традиций даже лояльные к Янли родичи не потерпят. Слава небу, отбился и от тиары, и от вуали.
– А теперь накидку. И ты забыла надеть серьги.
– Их под занавеской не будет видно, – отмахнулась Янли. – Да чтоб вас! Опять вонючки!
– Свадебный паланкин, – поправил я, выглянув во двор. – Тебе пора ехать.
– Куда ехать, они все с ума, что ли, посходили? До главного зала меньше ста шагов! – продолжала возмущаться лисица.
– Так положено. Невеста должна прибыть на торжество в паланкине. – Я посмотрел на «дань традициям» с неким сомнением.
Наша свадьба нарушала все, что только можно, начиная от сроков и заканчивая положенными ритуалами. Мне даже пришлось делать Янли прическу, хотя заниматься волосами невесты должна замужняя многодетная родственница, чтобы передать деве часть плодородия и благополучия.
Но рык и шипение дикой кошки вместе с моими словами отпугнули вообще всех желающих поучаствовать.
– В дом жениха она должна на этих носилках с рюшками прибыть. – Сегодня лисий голосок прямо-таки сочился ядом. – А поскольку я уже дома, именно тебе и надо в паланкин садиться.
– Нет, жених должен ехать верхом, – попытался я воззвать к здравому смыслу невесты.
– Что?! На лошади?! Сюда и кобылу притащили?! – Янли сверкнула глазами, схватила меня за руку и выскочила на крыльцо. – Уф-ф-ф… никаких лошадей. Не пугай меня. – Она обвела рукой ближайшие кусты. – Ты знаешь, сколько труда мне стоило правильно рассадить нужные травы, чтобы каждой было хорошо – кому свет, кому тень, кому вообще гуй в ступе?! Не пущу сюда ни одно копытное!
Я только сейчас обратил внимание, что сад вокруг павильона и правда был необычным. Почва под кустами оказалась размечена на аккуратные фигурные грядки и засажена лечебными травами.
– Между прочим, у тебя в любой момент может закружиться голова, как полчаса назад! – припомнила мне мелкий неприятный инцидент невеста. – Если ты на землю сверзишься, у нас будет не свадьба, а похороны. Садись в паланкин и держись покрепче.
– Н-нет… в паланкине едет невеста! А я просто рядом пойду.
– Я тебя покусаю. Куда ты пойдешь, у тебя уже ноги заплетаются. Перестарался с чисткой? – Теплые руки перехватили меня за пояс, и Янли, пользуясь моими же уроками, нахально влила в меня несколько капель своей ци. Бесцеремонно, но, надо признать, весьма своевременно. – Залезай давай. Поедем вместе, гуй с ним.
– Хорошо, – смирился я. Но перед тем, как забраться в свадебный паланкин, шокируя застывших в недоумении слуг, схватил невесту за руку и притянул к себе. – Тебе очень идет алый, Янли. Я рад, что ты станешь моей женой. – И побыстрее опустил все три слоя ее вуали, опасаясь реакции злючки.
Глава 31
Янли
Плетью обуха не перешибешь. В смысле – за меня круто взялись со свадьбой, дураку понятно – не отвертеться. Разве только взбунтоваться и убежать в местные рисовые пампасы. Оставить дом и все, чего я добилась за полтора года. Бросить А-Лея и заклинательского доходягу, чтоб его собственная ци за одно место покусала.
Что мне оставалось? Играть по правилам. Вот досада! Еще ночью думала, что это прекрасная идея – перенаправить сплетни в другое русло. Но я не настолько опытна в местном пиаре, как выяснилось. Я не рассчитывала на подобный результат!
Допустим, поверят люди в сказку про большую и светлую… Но есть один нюанс: в здешнем мире и вовсе нет такого понятия, как «чистая любовь без свадьбы», про что я напрочь забыла.
Все, что без брака, – автоматически грязно и грешно. Даже наложники. То есть мальчикам можно, а девочкам – шиш. Точнее, индивидуально и все равно общественно неодобряемо.
Ладно, в конце концов, что по сути-то изменится? Почти ничего, учителя еще лечить и лечить. Вряд ли стоит опасаться сексуальных домогательств, хотя он, конечно, подозрительно оживился. Но это меньшая из моих проблем… Нам бы цирковое представление пережить. А попросту свадьбу.
Когда паланкин притащили к парадному крыльцу, было очень весело слышать, как под крики о несравненной красоте невесты первым из-под алых занавесей выбирается Юншен. А что, насчет его красоты я очень даже согласна, а хихикать под вуалью, как выяснилось, удобно. Я ведь не великий просветленный даос, чтобы уметь сохранять невозмутимую морду, когда глаза горят сдерживаемыми чувствами. Потом, правда, пришлось вылезать и мне…
Три поклона: первый небесам, второй родителям – на место предков Юншена сильно умные домочадцы усадили А-Лея, что в некотором смысле логично, – и третий поклон друг другу. И готово, считай, женаты. Дальше можно праздновать.
Гостей собирали наспех, а развлекать их положено по обычаю. Иными словами, показывать удаль и образованность жениха и благородные умения невесты. И как ни странно, Юншен вполне справлялся с задачей: читал возвышенные стихи, рассказывал поучительные истории, а пару раз вплел в разговор местный аналог анекдотов. Похоже, приглашенные даже успели подзабыть, что перед ними не сын из благородного дома, а преступник с рабской печатью.
– Прекрасная дева Янли, усладите наш слух музыкой, – вылезла тетушка Цин, обращаясь ко мне.
Ах ты, гадина ядовитая! Что, А-Лей не успел отдать ей шкатулку с компроматом на наследника Лу? И она мстит за невнимание? Или змеиная натура не позволяет не жалить тех, от кого вздорная баба сейчас зависит? Знает же, мымра крашеная, что, если я возьму гуцинь, то могу разве что по голове кому-нибудь сыграть, причем желательно ей самой, а про флейту лучше умолчу.
– Достопочтенная госпожа Фен, – вызвал на себя огонь Юншен, – Янли недавно настигло проклятье, и она еще не успела полностью оправиться. Позвольте мне в сей торжественный день взять на себя ее обязанности.
– Юноша Тан, – с сомнением глянула на него тетушка…
– Ох, вы мне льстите, достопочтенная госпожа Фен, – внезапно звонким колокольчиком рассмеялся заклинатель, заставив всех завороженно слушать звук его голоса. – Давно меня не называли юношей. Лет сто, наверное…
Даже я прифигела. Пожалуй, не только у меня, но и у остальных вылетело из головы, что не зря заклинателей называли бессмертными. Вот тебе и дитё… Хотя кто ему Айболит, если выглядит подростком? Да и ведет себя местами так же.
Но не буду об этом думать.
Играл он хорошо, хотя местные мелодии слишком тягучие, унылые и маломелодичные. Но на вкус и цвет, как говорится. К счастью, «струнным концертом» можно было завершить обязательную часть программы, и я с чистой совестью изобразила, что почти падаю в обморок от усталости. Жаль, занавеску с лица снимать нельзя, а то тетушка не полюбовалась на кровожадную ухмылку племянницы. В сочетании с белой от постоянного контроля ци и усталости физиономией – она бы это зрелище надолго запомнила…
– Уф! – Слава богу, в дом за нами никто не потащился, и я первым делом плотно задвинула двери, сдирая с себя красную тряпку. – Наконец-то!
– Тебе не терпелось остаться с мужем наедине? – с лукавой улыбкой поинтересовался Юншен, вытаскивая из аккуратного пучка золотые заколки, которые я для него отодрала от «золотого горшка» невесты.
А что, жених тоже должен выглядеть богато, на нем же занавески не было.
– Еще бы! Раздевайся. У нас в программе иглоукалывание, ванна и ужин, а потом…
– А потом? – Идеально очерченная бровь чуть приподнялась: кто-то явно заподозрил, что я имею в виду далеко не эротические игрища.
– А потом я иду на разведку к дому Чоу. Тянуть больше нельзя, генерал Фен на свадьбе шептался с папенькой, что через три дня должна состояться помолвка и, если его девочки не определятся, он сделает это сам.
– Даже ради первой брачной ночи не прервешь работу… Мне прямо себя жалко, – покачал головой Юншен.
– Ничего, потерпишь, я тебе снотворного дам, – отмахнулась я, зевая в рукав повседневного платья, которое успела натянуть за ширмой. – Поспишь до утра.
– Только попробуй, – серьезно посмотрел на меня заклинатель.
– Дрыхни без снотворного, тебе же хуже. – Набор иголок лег на край кровати. – А чего стоим, кого ждем? Сегодня у нас по плану – лапы, в смысле ноги.
– Ты безумно нетерпелива, жена моя, – ответил Юншен громче обычного, а затем создал на кончике пальца завихрение ци и метнул энергетический сгусток в сторону двери. И тотчас попытался осесть на пол алой грудой шелка.
По бамбуковой перегородке пробежались маленькие фиолетовые молнии, а за дверью раздались испуганные девичьи охи.
Вот гуй! То ли мужа ловить и поднимать с пола, то ли поганок догнать и в зады им иголок повтыкать. Дилемма.
– Теперь нам не помешают, – голосом умирающего лебедя остановил меня Юншен. И попытался соскрести себя с пола.
– Лежи, несчастье в красном, – сердито велела я. И вопреки этим словам подхватила тощее тело под мышки, затаскивая на кровать. – Тебе и правда снотворное не понадобится. Чем ты думал? Небось решил, не отпустишь на разведку в одиночестве? И как ты собирался меня сопровождать?
– Никак, – спокойно выдал этот… с неожиданной силой прижимая меня к груди и надавливая на две точки повыше лопаток.
– Ах ты, гад! Притворялся?! – выругалась я, чувствуя, как тело разом отказывается повиноваться и растекается киселем.
Сначала меня охватила паника: оказаться беспомощной в руках пусть и не совсем чужого, однако местного мужчины было для меня чуть ли не главной фобией. Но в голове вовремя всплыли мысли о главной защите – рабской печати. Иначе наверняка бы уже сбежала. Если б намерения Юншена были недобрыми, он бы давно корчился на полу от боли. Это трудно объяснить, но свою роль сыграл еще и наш постоянный обмен ци. Я просто чувствовала – заклинатель не сделает ничего, что мне по-настоящему не понравится.
Но все равно, отольются ему еще мои умершие в эти несколько секунд нервные клетки…
– Сегодня мы никуда не пойдем. Иголки, ванна и лечение – все утром. Даже если ты не намерена отдать мне супружеский долг, то я обязан позаботиться о том, чтобы ты как минимум нормально выспалась и восстановилась, – спокойно объяснил коварный заклинатель, укладывая меня на кровать. – Извини, я расстегну платье и сниму обувь. А так ничего не трону… Спи, моя маленькая хули-цзин[10]10
В китайской мифологии – лиса-оборотень.
[Закрыть].
– Кто из нас лиса – еще два раза посмотреть! – Я пыталась бороться с накатывающей дремой.
– Спи, жена. Не провоцируй. У меня больше ста лет женщины не было, а ты обнаженными ступнями сверкаешь. Бесстыдница. Где твои носки? Замерзнешь… – Он встал с кровати, прошел за ширму и вернулся с шелковыми чехлами, которые тут выдают вместо портянок.
Надел один на меня, погладил… взял вторую ногу и неожиданно прижался губами к подъему ступни. Я ойкнуть не успела, как второй носок был уже на месте, а заклинатель лежал с закрытыми глазами и в такой благопристойной позе, будто и не он мгновение назад занимался наглыми домогательствами.
Глава 32
Юншен
Первое утро супружеской жизни ничем не отличалось от предыдущих пробуждений в этом поместье. Разве что теперь мне нет нужды охранять благоразумие ученицы… от самого себя. Однако, несмотря на несвойственную юным девам ее возраста мудрость и великолепные умения, Янли была на удивление бесстыдной. И совершенно… по-детски невинной?
Неправильное слово. Скорее, она будто не осознавала или же не придавала значения тому, какие последствия могут иметь ее действия. Вчера для меня стало неожиданностью, что шелковые сапожки невесты Янли, как выяснилось, надела на босые ноги, я снял их без стеснения, и это было… чересчур… Не удержался от хулиганского жеста и долго не мог уснуть, чувствуя на губах бархатистость нежной кожи. Пришлось делать дыхательные упражнения, будто я мальчишка первых лет пути. Окажись на моем месте кто-то чуть менее рассудительный, я даже боюсь вообразить, чем бы все кончилось. Лиса или пострадала бы сама или – что тоже возможно – покалечила бы неудачника. У нее в рукаве достаточно козырей, она способна выкинуть любой фокус, в чем я не сомневаюсь.
Но какой бы умелой Янли ни была в медицине и акупунктуре, в мире существует огромное количество мужчин сильнее и быстрее ее. Даже я, имея лишь сотую часть от моих прежних навыков, смог «обезвредить» ее.
Теперь я раздумывал, как поговорить с женой на эту тему, чтобы она не вздумала «вылечить» мне что-нибудь, по ее мнению, ненужное. И не рискнул заводить разговор ни пока сидел в бочке с зеленым порошком, ни во время сеанса иглоукалывания – она уже сердилась и сопела весьма грозно. И завтракать не дала, пока не проделала со мной все, что обещала накануне.
А потом стало поздно: примчался А-Лей. Он тоже понятия не имеет о приличиях, раз вламывается в дом молодоженов с утра пораньше и без стука! Причем Янли не сделала брату даже легкого замечания… только чай налила.
Мальчишка, взяв с подноса пирожное, решил порадовать: не дождавшись нас вчера, это молодое дарование сходило на разведку в одиночку. Ночью. В чужое поместье. Как же лиса назвала тот странный жест, когда рука с размаху накрывает лицо?
– И вот, сестренка! – захлебывался чаем А-Лей, не обращая внимания на то, как все сильнее хмурится Янли, глядя на него. – Сижу я на дереве, осматриваюсь, на территорию поместья Чоу, конечно, лезть не рискнул – ты ж после иголками истыкаешь, а он еще и подержит. – Он ткнул в меня надкусанным османтусовым[11]11
Имеется в виду османтус (душистая маслина) – неприхотливое вечнозеленое растение, распространенное в азиатских странах. Используется в декоративных целях, а также в народной медицине и в кулинарии.
[Закрыть] пирожным.
– Тц! – отреагировала Янли, покосившись не менее сердито. До сих пор не простила вчерашний невинный обман. Вдобавок, похоже, злилась, что мальчишка отправился на поиски приключений без нее.
– Сижу. Осматриваюсь. Где перелезть можно, что там за беседка, куда прачка госпожи Чоу обещала подойти. Вдруг засада, все такое. И вижу!
– Не тяни кота за хвост! – рыкнула Янли. И плеснула мне в чашку чая, чуть не ошпарив пальцы.
– Я не тяну. Что-то с Чоу нечисто, сестренка. Они в ночи гроб из дома вытащили, погрузили в повозку и повезли в горы. Не на кладбище, не к реке, чтобы утопить и концы в воду. В горы. А в гробу кто-то орал… как сквозь кляп, шипел! И колотился, понимаешь?!
– Так. – Лицо Янли приняло сосредоточенное выражение, глаза подернулись легкой сиреневой дымкой.
Я затаил дыхание – движение ци в теле девушки ускорилось, и я почему-то почувствовал, как и моя невеликая пока энергия откликается на круговорот.
– Что мы знаем о семье Чоу? У них много детей и мало взрослых. Наследник, которого предлагают в мужья Еси, перед совершеннолетием очень болел… Во всяком случае, ходили такие слухи. Хотя официально он на месяц отбыл в монастырь для очищения. Но никто не ведает, в какой именно. И так почти с каждым отпрыском рода: растут вроде здоровые дети, – а затем р-р-раз – и остается один из десяти. Кстати, никогда не слышала о дочерях Чоу – всегда разговор только о старших и младших сыновьях.
– Э-э-э… ты хочешь сказать, что они убивают лишних? – ужаснулся А-Лей.
– Или не убивают. Наверное, это проклятье… или что-то подобное. А они прячут улики. – Янли задумчиво отхлебнула чай и поморщилась.
Я согласно покачал головой и начал перебирать в памяти возможные варианты. На ум приходили родовые демонические проклятья и, как ни странно, благословения, но с разными деталями. В некоторые эпохи рождение в семье исключительно мальчиков считалось весьма престижным, поэтому…
– Мм… слушай, а ведь дядя Фен постарался, подбирая дочери одного жениха лучше другого. Прямо и не знаю, может, игрока возьмем? Его хоть на цепь посадить можно будет, а проклятье нам в семью точно не надо! – А-Лей взял последнее пирожное с подноса и мрачно уставился на выпечку.
– Постойте. – Легкая медитативная практика наконец дала плоды, и в голове всплыла зацепка. – Как, вы говорите, фамилия семьи? – Решив поделиться смутными воспоминаниями, буквально забрезжившими в темноте, я наморщил лоб. – Встречалась мне в одной рукописи история о потомках Белого Змея.
– Чунлунь? Лунный Страж? – удивилась Янли. – А при чем здесь семейство Чоу?
– При том, что первого потомка небесного зверя от человеческой женщины как раз звали Чоу. Чоу Синмень вроде бы.
– Ну и что? – удивился А-Лей. – У чунлуней принято убивать детенышей или как?
– Мм… в рукописи ничего такого не было. Полубожественные звери обычно не практикуют каннибализм или ритуальные жертвоприношения. Хотя их еще называют змеями удачи… но вот чем они платят за везение? Тем более если мы говорим о полукровках. – Я пожал плечами.
– Ладно, – решила Янли. – Братик, если ты сейчас попытаешься соврать, что не проследил, куда Чоу потащили гроб, я лично схожу за папиным веслом.
– Ну тебя… Конечно, проследил! – надул губы мальчишка. – Но близко не совался, я же не дурак. Мы все ночью пойдем охотиться на Лунного Стража?
– Мы пойдем, – поправила его Янли, указав пальцем сначала на меня, потом на себя. – А ты уже наприключался.
– Вот еще! Без меня вы дорогу не найдете! – взвился юный господин. – Я хочу посмотреть на лишних детенышей или кто они там… и вообще!
– Значит, вторая брачная ночь у нас тоже будет… оригинальной, – пробормотал я и еле сдержал неуместную усмешку.
– Ты что-то сказал? – резко обернулась Янли.
– Нет-нет, тебе показалось.
– Ну-ну. – Лисица-жена посмотрела на меня с недоверием и скепсисом. – Тогда надо как следует подготовиться. Мы явно собираемся влезть туда, куда нас не приглашают. Это может быть опасно.
– Логичнее всего в такие дела в принципе не лезть, – не утерпел я, – особенно в нашем плачевном состоянии.
– Логика в нашем доме не приживается, – съехидничала Янли, окинув меня ироничным взглядом. – Причем начиная с тебя.
– Вы прям как сто лет женаты, – заметил А-Лей, потягивая чай с довольным видом. – Можно подумать, что не вчера свадьбу сыграли.
– Кыш! – рявкнули мы одновременно.
– Не-а. Готовиться будем, забыли? – показал нам язык поганец, одним глотком допивая остывший напиток.
– Сперва надо к гостям выйти, – напомнил я. – Второй день празднования.
– Да тьфу на вас! – расстроилась Янли и посмотрела на меня с таким укором, словно лично я придумал свадебные обычаи Поднебесной. – Эх…
