Текст книги "Шепот фиалок"

Автор книги: Линда Мэдл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Улыбка исчезла с лица Дориан. В первый момент она испугалась за тетю Шарлотту, однако, по словам леди Хэддоу, этот посыльный – один из егерей графа Синдби. Может, его послал Николас? Или Дэвис?

– Хорошо, пойдем. Где он?

– У главного входа. Я провожу вас, – сказала леди Хэддоу.

У двери Дориан ждал человек невероятного, поистине гигантского сложения, до того высокий, что Дориан пришлось запрокинуть голову, чтобы его рассмотреть. Прежде она его никогда не видела. А вот он, похоже, ее знал.

– Благодарю вас, леди Хэддоу. – Хозяйка приема деликатно удалилась. – Итак, в чем дело? – обратилась Дориан к посыльному.

– Мисс Сент-Джон… – Свою широкополую шляпу гигант держал в руках. Дориан обратила внимание на несоответствие его дорогих сапог весьма простому наряду – свободной блузе и рабочим штанам. – Прошу прощения, мисс, не хотел вас напугать. Меня прислал граф Сикум.

– Слушаю вас, – подбодрила его улыбкой Дориан. – Но сначала скажите, как вас зовут?

– М-м… Отис, мисс. – Посыльный смущенно усмехнулся, теребя шляпу. – Видите ли, я сопровождал джентльменов на охоте. Его милость попросил меня сходить в замок и пригласить вас на ленч. Повар прислал корзины с продуктами для джентльменов, и его милость решил устроить для вас пикник.

– Как это мило с его стороны! – воскликнула Дориан, тронутая заботой Николаса. – Пойду обрадую дам.

– О, нет-нет, мисс! – Темные глаза Отиса изумленно округлились. – Его милость просил пригласить только вас. Остальные джентльмены охотятся, сказал он, и вряд ли обрадуются появлению в лесу леди.

– Понятно.

Николас признавался Дориан, что охота в Охотничьей Крепости ему уже порядком надоела. Он любит устраивать пикники и к тому же знает, как расстроил Дориан отказ графа Синдби продать рукописи Шамьера… вот и решил ее немного развлечь!

– Я только захвачу плащ и переобуюсь.

– Хорошо, мисс. – Отис приложил палец к губам. – Только не говорите ничего другим леди.

– Не скажу.

Дориан поднялась к себе в комнату, поспешно сменила туфельки на более подходящие для прогулок по лесу ботинки. Она уже предвкушала удовольствие от пикника на свежем воздухе. День выдался довольно пасмурным, а мужчины никогда не возвращались раньше часов пяти. Долгие часы в парадной гостиной превращались для Дориан в сущее испытание.

Уже через несколько минут Дориан вернулась к Отису, и тот повел ее через двор, где все еще продолжалась облава на жеребенка. Дориан подумала, что неплохо бы пригласить с собой кого-нибудь из лакеев – на всякий случай, если понадобится что-то отнести из леса в замок, но вся прислуга была по горло занята поимкой лошади.

Дориан и Отис быстрым шагом направились от Охотничьей Крепости по склону холма вниз, в долину, поросшую густым лесом. Дориан с трудом поспевала за своим провожатым, не особенно задумываясь о направлении. После мрачных стен древнего замка и бесконечной женской болтовни так приятно было оказаться среди безмолвных холмов, вдохнуть полной грудью прохладный свежий воздух. «Может, потому и мужчины на полдня сбегают из замка? – размышляла Дориан. – Может, и на них Охотничья Крепость действует угнетающе?»

Гигант Отис молча вел ее все дальше и дальше в лес. Верхушки деревьев все теснее смыкались над ними, почти не пропуская солнечных лучей. Дориан не слышала ни пения птиц, ни хотя бы отдаленных звуков охоты.

– Далеко еще? – окликнула она своего провожатого. Не сказать, чтобы она сильно устала, скорее удивлялась, что Николас выбрал для пикника столь удаленное и уединенное место.

– Теперь уже совсем скоро, мисс.

Буквально через несколько шагов Отис остановился, обернулся к Дориан и указал на густые заросли в нескольких ярдах от них.

– Во-он там, мисс. Его милость ждет вас. Идите прямо по тропинке.

Дориан, прищурившись, всматривалась в заросли. Место для пикника выглядело довольно странно.

– Николас! – крикнула она. – Ты здесь?

– Ш-ш-ш! – Отис прижал палец к губам. – Не нужно кричать, спугнете добычу охотников. А его милость знает, что вы должны прийти.

Дориан насторожилась. Что-то во всей этой ситуации было не так.

– Где Николас? – выпалила она и шагнула к Отису.

– Я же говорю – он там, в зарослях. – Отис нетерпеливо дернулся и чуть ли не подтолкнул Дориан к тропинке. – Идите, идите. Он там.

– С ним что-то случилось? – Дориан вновь устремила взгляд в сторону зарослей. – Что вообще происходит?

Отис заколебался, но уже в следующий момент с жаром кивнул:

– Д-да, его милость поранился, только он запретил мне об этом говорить, чтобы вас не тревожить. Но он ждет вашей помощи.

Его словоохотливость не успокоила Дориан, а лишь усилила ее подозрения. С каждой секундой она все больше убеждалась, что этому исполину доверять нельзя.

– Что же вы сразу не сказали? – Дориан изобразила на губах улыбку, хотя сердце ее леденело от страха. – Разумеется, я должна ему помочь. Где он, говорите, вон в тех зарослях?

– Да, мисс.

«Итак, главное, – решила Дориан, – не приближаться к зарослям».

– Уж очень тропинка узкая, может, покажете мне дорогу?

Отис замялся.

– Это же совсем близко. Просто не сходите с тропинки – и все.

– А Николас где – справа или слева?

– Вы идите, – не выдержав, рявкнул Отис, – а там увидите.

Дориан подобрала юбки и шагнула в сторону.

– Обойду вокруг, – прошептала она. – Захвачу его врасплох.

– Нет-нет, мисс. – Отис схватил ее за руку и потянул обратно. – Вы должны идти по тропинке.

Дориан вцепилась в его руку и что было сил потащила Отиса за собой.

– Сюда, да?

Он неохотно шагнул следом, пытаясь при этом разжать ее пальцы.

– А вдруг мне понадобится ваша помощь? – Дориан почему-то была уверена, что отпускать Отиса ей ни в коем случае нельзя.

Гигант сквозь зубы выругался, выдернул руку и толкнул Дориан в спину. Она споткнулась и с жалобным криком полетела вперед и вбок, на колючий кустарник.

Отис остановил на ней мрачный взгляд, словно размышляя, что же теперь делать. Наконец, видимо, приняв решение, со зловещим видом шагнул к Дориан. Она попыталась отползти прочь, но юбки и широкий плащ помешали ей.

Добраться до нее Отис не успел. Зацепившись ногой за какую-то проволоку, он застыл как вкопанный. На лице у него был написан ужас.

Мгновение спустя со стороны зарослей сверкнула яркая вспышка. Затем раздался оглушительный взрыв. Острая боль обожгла висок Дориан.

21

– Вы нам испортили все удовольствие! – заявила леди Корсли, едва Дэвис появился на пороге большой гостиной.

Собравшиеся за чаем леди казались стайкой ярких тропических птичек.

– Вот как? – Дэвис выискивал среди дам Сюзанну. Дориан в гостиной не было, но леди Элеонор он увидел сразу. А потом отыскал взглядом и Сюзанну. Она сидела у окна, такая прелестная в светло-желтом наряде с корсажем, туго облегающим ее пышную грудь. – Чем же это я вам испортил удовольствие, леди Корсли?

– Ну как же! Вы поймали этого бедного жеребенка, – опередила подругу леди Эллерсби. – Мы все за него болели, а вы появились – и помогли конюхам его загнать.

– Этот «бедный жеребенок» вытоптал половину сада, – возразил Дэвис. – Надеюсь, главный конюх догадается, вернув его на конюшню, подучить немного.

– А что вас привело в замок среди дня? – Леди Корсли изогнула бровь – то ли удивленно, то ли осуждающе, Дэвис так и не понял.

– Сегодня удача от меня отвернулась, вот я решил закончить с охотой и пригласить леди Сюзанну на прогулку.

Дамы онемели. Затем все как по команде повернули головы в сторону Сюзанны. Почувствовав прикованные к себе взгляды, Сюзанна залилась краской. До сих пор Дэвис никак не выделял ее из общей компании – ну разве что приглашал на танец, как, впрочем, и всех остальных дам.

В ожидании ее ответа Дэвис затаил дыхание. Он мог лишь молиться, чтобы Сюзанна приняла его приглашение. Ему обязательно нужно поговорить с ней наедине!

Сюзанна медленно поднялась. Написанное на ее лице сомнение не обещало Дэвису ничего хорошего.

– Благодарю вас, с удовольствием.

Ее неожиданное согласие удивило Дэвиса, но он предпочел не задавать лишних вопросов. На виду у всех дам он протянул Сюзанне руку и крепко прижал ее локоть к себе.

– Что ж, – чопорно поджала губы леди Хэддоу, – я прикажу запрячь пони в прогулочную коляску.

Лучшего экипажа для своей цели Дэвис при всем желании не мог бы выбрать. В прогулочной коляске умещались лишь двое, да и то если сидели, вплотную прижавшись друг к другу.

– Куда направимся? – спросил Дэвис.

Симпатичный белый в яблоках пони резво покатил коляску через двор к воротам. Сзади, на почтительном расстоянии, ехал верхом молоденький грум. После знаменательной стычки с Корсли – о чем, судя по добродушию леди Корсли, сын ей не рассказал, – Дэвис не рискнул отказаться от сопровождения.

– Только если вы не против, лучше бы держаться подальше от леса – охота еще продолжается.

– Давайте поедем к Яме Дьявола.

Дэвис счел ее идею весьма удачной.

– Отлично! Мне так и не удалось взглянуть на это таинственное место. Граф Синдби, как я понял, устроил туда экскурсию специально для дам.

– И рассказал полную драматизма историю о пятом графе Синдби, о дьяволе и сокровищах, – с улыбкой добавила Сюзанна. – Оригинальная личность наш граф Синдби. Высший свет и не догадывается, насколько оригинальная!

– Это верно, – кивнул Дэвис. Пони замедлил ход, но Сент-Джон не стал подгонять животное – коляска и без того подпрыгивала на каждом ухабе проселочной дороги.

– Надеюсь, этот приятель, – Сюзанна показала на пони, – не в родстве со строптивым беглецом.

– Вряд ли. – Дэвис бросил на Сюзанну быстрый взгляд. Она улыбалась, вспоминая проделки резвого жеребенка. – Вам я тоже испортил сегодняшнее удовольствие?

– Нет, что вы. – Отвернувшись, Сюзанна провожала глазами убегающие назад холмы. – На мой взгляд, вы избавили прислугу от массы хлопот. Садовник чуть ли не плакал. Все его чудные розы вытоптаны, да и пруд с лилиями придется создавать заново. А главный конюх, бедняжка, просто сгорал со стыда, что не может справиться с каким-то жеребенком.

– Ничего, и сад, и садовник залечат раны. – Дэвис улыбнулся. В который раз он становился героем в глазах Сюзанны. И радовался этому, как ребенок. – Да и главный конюх тоже. Меньше будет прикладываться к бутылке.

Разговор перешел на другие темы, не столь занятные, но вполне естественные для двоих, только-только начинающих привыкать друг к другу.

Вскоре Дэвис и Сюзанна добрались до Ямы Дьявола – природного каменного колодца с непроницаемо черной водой, возникшего в углублении посреди изменчивой вересковой пустоши. Чуть поодаль зеленел пятачок низкорослых деревьев.

Дэвис остановил коляску. Грум спешился и поспешил забрать у него поводья. Дэвис спрыгнул с коляски, обошел ее и помог сойти Сюзанне.

– Надеюсь, вы повторите для меня рассказ графа Синдби? – Откровенно говоря, история Ямы Дьявола, похожая на все легенды, переходящие в Шотландии из поколения в поколение, Дэвиса совсем не интересовала. Шагая рядом с Сюзанной к зеркальцу омута, Дэвис лишь делал вид, что вслушивается в ее рассказ.

Они остановились у края колодца, с противоположной стороны от чахлой рощицы, где расположился лакей, и Дэвис обернулся к Сюзанне:

– Мне бы хотелось вас спросить… – сказал он. Но решимость вдруг покинула его.

– Да, Дэвис? Я чувствовала, что за вашим приглашением что-то кроется. – Сюзанна попыталась высвободить свою ладонь, но Дэвис ее не отпустил.

– Я прошу вашей руки, Сюзанна. Позвольте мне во время малого лондонского сезона огласить нашу помолвку.

Едва слышный вздох сорвался с губ Сюзанны. Не дождавшись от нее ни единого слова, Дэвис поспешно продолжил:

– Знаю, я вел себя отвратительно. Не так, как подобает джентльмену. Просто неприлично. О боже, Сюзанна, я постоянно перед вами извиняюсь за свое безобразное поведение. И я хочу с этим наконец покончить! Скажите же что-нибудь!

– Н-ну… – вновь скорее выдохнула, нежели произнесла Сюзанна. После чего вскинула голову и решительно встретила взгляд Дэвиса: – А что по этому поводу думает леди Элизабет?

– Леди Элизабет не играет в моей жизни никакой роли. – Дэвиса не удивило то, что Сюзанна заговорила об Элизабет. Поскольку Сюзанна последнее время жила в Лондоне, до нее не могли не дойти слухи о романе Сент-Джона и дочери герцога Истли. – Я понял, что мы не подходим друг другу.

– Но почему я, Дэвис? У меня ведь ничего нет. Я ничего не могу вам предложить, кроме себя самой.

Жар непреодолимой, необузданной страсти, что сжигал его и днем, и ночью, вмиг обрушился на Дэвиса.

– А мне больше ничего и не нужно. Только вы, Сюзанна! Скажите «да» – и мы поженимся в конце сезона.

Глаза у Сюзанны округлились, губы дрогнули в немом вздохе. Как ему хотелось оставить на этих соблазнительных губах поцелуй, скрепив им будущий союз!

Но… Он уже и так совершил достаточно ошибок. Теперь он не будет торопить события.

Дэвис опустился на одно колено.

– Прекратите сейчас же, Дэвис! – Едва сообразив, что он собирается сделать, Сюзанна вцепилась ему в руку и попыталась поднять. – Встаньте, прошу вас! Ну как вы можете! Лакей же увидит…

– И пусть видит. Пусть видит хоть весь свет! Я предлагаю вам руку и сердце, Сюзанна. – Дэвис крепко стиснул ее тоненькие пальчики. – Уже в конце сезона мы станем мужем и женой… или даже раньше, если захотите.

– О, Дэвис… Я не знаю, что и…

– О помолвке можно объявить здесь же, во время прощального бала. – Дэвис вдруг озабоченно нахмурился. – Как это я не подумал! Наверное, мне нужно просить вашей руки у какого-нибудь родственника?

– Да нет же, Дэвис, дело не в том… – негромко и грустно сказала Сюзанна. – Вот вы сейчас провозглашаете свои благородные намерения, и когда мы с вами в… в общем, наедине, вы утверждаете, что любите меня… Но, вернувшись в Лондон… разве вы не пожалеете о том, что здесь произошло?

Ее слова больно задели Дэвиса. Он сам себя ненавидел за прошлое. Зажмурившись, виновато уронив голову, он долго молчал и только прижимал к груди руку Сюзанны. Поднять на нее глаза он не решался.

– Как же вы меня хорошо знаете, дорогая! И я люблю вас за это еще больше.

Дэвис наконец собрался с силами, чтобы встретить взгляд Сюзанны, и вскинул голову в тот самый момент, когда она смахнула слезы с ресниц.

Вконец расстроенный, Дэвис вскочил на ноги:

– О Господи! Я не хотел причинить вам боль, Сюзанна! Не можете ответить сразу – так хотя бы подумайте над моим предложением. Не спешите, прошу вас. А со своей стороны обещаю, что ничем предосудительным не омрачу наши отношения. Но если вы окажете мне честь и согласитесь стать моей женой… вы ни в чем не будете нуждаться, Сюзанна! Я не постою ни перед какими расходами, только бы вы…

Он замолчал, уловив в глазах Сюзанны обиду.

– Ваше состояние меня не интересует, сэр! – Она вспыхнула и отвела взгляд. – Но… разве обязательно лишать меня своих восхитительных знаков внимания?..

Смысл ее слов не сразу дошел до Дэвиса.

– Моих?.. Сюзанна… О-о, ты хочешь сказать…

Сюзанна повернулась к нему лицом.

– Я умираю без твоих рук, без твоих губ, Дэвис, – шепнула она.

Боже, он и не мечтал о таких словах! Дэвис схватил ее в объятия, накрыл ртом ее губы, теплые, податливые, всегда отзывавшиеся на его ласки. Его пальцы запутались в шелковистых рыжих прядях, скользнули на плечи, прочертили дорожку вдоль ключиц вниз, обвели контуры груди. Не сдержав стона, он подхватил ее и прижал к себе всем телом.

– Я люблю тебя, Сюзанна, – шепнул он ей в губы. – И хочу разделить с тобой все… всего себя. Все, что у меня есть.

* * *

Выстрел не только обжег висок Дориан, но и оглушил ее. Одна из пуль пружинного ружья попала в плечо Отису. Кровь брызнула на лицо Дориан, запачкала платье. Зажимая ладонью рану, с ревом ярости и боли гигант рухнул на землю.

Дориан наконец удалось встать на ноги. Инстинктивное желание помочь раненому боролось в ней со страхом. К тому же она с каждой секундой все отчетливее понимала, зачем Отис подталкивал ее к тропинке. Если бы на его месте оказалась она, то пуля попала бы точно ей в голову.

Где-то вдалеке послышались громкие мужские голоса.

Извиваясь, словно уж, но не отрывая ладони от раны, негодяй умудрился подняться, бросил на Дориан полный ненависти взгляд и с проклятиями кинулся прочь.

Через несколько минут на тропинке появился главный егерь графа Синдби и несколько ловчих. Они так и застыли с разинутыми ртами при виде окровавленной Дориан.

– Где граф Сикум? – выпалила Дориан. Из зарослей, сколько она ни всматривалась, никто так и не появился.

– По ту сторону леса, вместе с остальными джентльменами, – ответил егерь. – Но что случилось, мисс? Мы услышали выстрел и поспешили сюда!

Егерь послал помощника за Николасом, но на слова Дориан об Отисе не обратил никакого внимания.

– Может, присядете, мисс, пока его милость не подъехал? – Главный егерь с тревогой поглядывал на Дориан.

– Но как быть с вашим егерем? – Дориан всплеснула руками. – Нужно же узнать, что он задумал! Да, и еще ему нужен врач, иначе он истечет кровью!

– У меня нет егеря по имени Отис, мисс.

Дориан оторопело уставилась на него.

Молоденький светловолосый егерь – для человека, целые дни проводившего в седле, он был довольно аккуратно одет – достал из кармана на удивление чистый платок:

– Вот, мисс, думаю, вам понадобится.

– Что значит – нет? Так Отис – не ваш егерь?

Главный егерь покачал головой и протянул платок Дориан.

Дориан представила, какой у нее, должно быть, жуткий вид – лицо в крови, платье тоже. Она приложила платок к саднящему виску и ахнула. Платок пропитался кровью.

– Думаю, все не так страшно, как кажется, мисс, – успокоил ее егерь. – А вот и граф Сикум. Пожалуйста, сюда, ваша милость. Мисс Сент-Джон нужна помощь.

Николас, вмиг раздвинув окружавших Дориан слуг, опустился рядом с ней на колени, без лишних вопросов осмотрел ее рану, приказал срочно пригласить врача и немедленно принести чистую воду и спирт.

Дориан облегченно вздохнула. Его хладнокровие и властная уверенность – качества морского боевого офицера – вот что ей сейчас было нужнее всего.

Лакей принес корзину с продуктами для ленча, и Николас, достав флакон спирта, принялся очищать рану.

– Крови много, но на самом деле рана не такая уж глубокая, – пробормотал он, стирая с виска кровь.

Одно лишь прикосновение его теплых, ласковых пальцев успокаивало Дориан, и все же шок давал о себе знать. А при воспоминании об Отисе ее начало трясти.

– Налейте мисс Сент-Джон коньяка, – приказал Николас егерю, продолжая обрабатывать рану. – Похоже, пуля лишь задела кожу, вот здесь, у волос. Но что вы здесь делали, Дориан?

Егерь протянул ей рюмку, и Дориан послушно глотнула обжигающей жидкости, закашлялась.

– Вы ведь сами послали за мной!

Николас поднял голову, с удивлением заглянул в лицо Дориан.

– Я никого никуда не посылал. Давайте все по порядку, ладно?

Дориан рассказала, как Отис появился в замке и от имени графа Сикума пригласил ее на пикник.

– Он такой громадный, Николас… а одет как и все остальные слуги, только сапоги дорогие.

– У нас нет никого по имени Отис, – вновь повторил главный егерь. – И в округе я о таких не слышал.

– Вы говорите, он очень большой, Дориан? – Синие глаза Николаса внезапно потемнели от тревоги. – Какого роста? Как я?

– Нет-нет, гораздо выше. Он просто гигант, мог бы выступать в деревенских балаганах, там таких называют «человек-гора». Он хотел, чтобы я пошла по тропинке в заросли, говорил, что вы там, Николас. Но мне показалось, что-то не так.

Больше ни о чем не спрашивая, Николас приказал двоим ловчим отправиться за негодяем по кровавому следу, который тянулся от тропинки в сторону леса. Те немедленно бросились в погоню.

А из замка к ним уже спешил граф Синдби в сопровождении задыхающейся леди Хэддоу. Блестящие черные волосы графа разметались по плечам, а лицо, казалось, стало еще бледнее.

– Что случилось? Кто стрелял в мисс Сент-Джон? О, Сикум! Хорошо, что вы здесь.

В этот момент из-за деревьев появился один из ловчих с пружинным ружьем в руках.

Граф Синдби посерел. Стиснув кулаки, он шагнул к егерю:

– Откуда это здесь? Я приказал вам убрать все ловушки до единой! И, по-моему, мы договорились никогда больше не пользоваться пружинными ружьями!

– Я выполнил ваше приказание, милорд, клянусь! Сам проверял, – бледный от страха, забормотал егерь.

Дориан стало жаль парня. Она не сомневалась, что тот говорил правду. Если кто и знал ответы на все вопросы, так это Отис.

Заботу о Дориан взяла на себя леди Хэддоу, только ее руки оказались совсем не такими нежными, как руки Николаса. Граф Синдби отправил слуг с ружьями и корзинами в замок, а егерю и помощникам приказал еще раз проверить окрестности.

На обратном пути Николас почти все время молчал, лишь изредка подбадривал Дориан. Врач появился в замке одновременно с ними. Он осмотрел Дориан и заверил, что ранение не слишком серьезно.

Затем вернулись ловчие, посланные в погоню за Отисом. Их ждала неудача – след негодяя потерялся где-то в вересковой пустоши.

Чтобы снять последствия стресса, врач дал Дориан снотворное, но, даже погружаясь в дремотный туман, она ощущала присутствие Николаса. Он сидел рядом и держал ее за руку.

* * *

Дэвис рывком распахнул дверь и, опередив Николаса, ворвался в кабинет графа Синдби.

– Прежде чем что-нибудь сказать, – поспешно заговорил тот при виде написанной на их лицах угрозы, – прошу вас, вспомните, что Дориан не очень серьезно пострадала.

– Я об этом не забыл, Синдби, – мрачно рявкнул Николас.

Дэвис узнал о происшествии лишь несколько минут назад, вернувшись с прогулки с Сюзанной. Он бросил быстрый взгляд на Николаса:

– Это правда, Сикум? С ней все в порядке?

– Да. Врач уже осмотрел Дориан, и сейчас она спит. – Николас отвечал очень спокойно; ярость клокотала глубоко внутри, темная, беспощадная. Но теперь, когда Дориан была в безопасности, он готов был дать этой ярости волю. – Благодарение Господу за то, что Дориан невредима. Но вы, Синдби, от нас благодарности не дождетесь. Ваши ловушки и пружинные ружья…

– Пружинные ружья! – возмущенно выпалил Дэвис. – Что вы себе позволяете, сэр!

– Сикум, вы же слышали – егерь утверждал, что убрал все до единого. Вы себе не представляете, джентльмены, сколько проблем со здешними крестьянами; если не бороться с браконьерами, они половину дичи перестреляют и продадут на черном рынке в городе.

– Пошли вы к дьяволу вместе со своими крестьянами! – Дэвис понизил голос, но его яростный взгляд не обещал ничего хорошего.

– А что это за Отис, о котором говорила Дориан? – Проблемы браконьерства Николаса сейчас волновали меньше всего. – У вас принято впускать в дом подозрительных личностей и позволять им уводить гостей?

– Да откуда же мне или леди Хэддоу было знать, что ваша невеста отправится в лес с первым встречным?

Николасу пришлось схватить Дэвиса за руку, чтобы тот не накинулся на Синдби.

Синдби спешно ретировался за письменный стол.

– Уверяю вас, мы с леди Хэддоу возмущены не меньше вашего.

Николас не собирался уклоняться от темы. Как не собирался и сообщать о своем вероятном знакомстве с гигантом Отисом.

– Первый встречный, говорите? Тем не менее этому первому встречному было все известно о ваших пружинных ружьях.

Синдби оторопел.

– Я вас не понимаю. О чем вы?

– О том, что этот негодяй – как вы утверждаете, не из местных жителей – не только проник к вам в дом, он добрался и до ваших конюшен и сараев. Если егерь убрал все ловушки и ружья, значит, Отис установил ружье с намерением убить мисс Сент-Джон!

– О боже! – Дэвис кипел от негодования. – Дориан в жизни никому не причинила вреда и чуть не нашла свою смерть от рук злодея в Охотничьей Крепости. Как вы смеете приглашать гостей, сэр, если они подвергаются здесь опасности?

Николас невольно выпустил руку Дэвиса. Он чувствовал себя виноватым. За сестру Дэвис готов был стереть в порошок графа Синдби, а ведь истинным виновником является он, Николас. Но кто бы мог подумать, что этот гигант последует за ним даже через границу? И уж тем более невозможно было предугадать его нападение на Дориан.

Как бы то ни было, а Синдби заплатит за свое участие – вольное ли, невольное – в преступной игре.

– Мы уедем сразу же, как только Дориан оправится, чтобы выдержать обратный путь, – заявил он.

– О, нет! Не раньше большого бала в Охотничьей Крепости! – Синдби выскочил из-за стола. – Приглашен весь высший свет Шотландии. Это же событие года в нашем графстве! Вы не можете отнять у нас украшение всего бала.

Николас и Дэвис переглянулись.

– Нет, мы должны уехать, – заявил, качая головой, Дэвис, но Николас успел уловить хитрую искорку в его глазах. – Ну разве что вы, граф Синдби, сумеете как-то компенсировать ущерб, нанесенный хрупкому здоровью моей сестры.

– Даже не представляю, как это можно было бы сделать, – солгал Николас. Он пришел в восхищение от находчивости Дэвиса. Изобретательный ум брата оказался под стать Дориан. Сразу видно, родная кровь.

– Значит, договорились – вы задержитесь еще на пару дней, а я постараюсь придумать, чем можно сгладить причиненные мисс Сент-Джон неприятности.

– На пару дней, не больше! – предупредил Дэвис, мастерски изобразив уязвленную гордость любящего брата. – А теперь, если не возражаете, я проведаю сестру.

Уже поднимаясь с Николасом по лестнице, Дэвис спросил:

– Как вы думаете, Сикум, – сработает? Я пошел на это только ради тети Шарлотты.

– И правильно сделали. Ради тети Шарлотты стоило хотя бы попытаться. А время покажет.

Николас прошел к себе в комнату, переоделся для ужина, хотя сейчас ему претила сама мысль об обществе. Больше всего на свете ему хотелось открыть бутылку хорошего коньяка, закурить сигару, устроиться в кресле у кровати Дориан и провести там всю ночь на страже ее безопасности. К сожалению, рассчитывать можно было лишь на сигару. Синдби предпочитал коньяку виски, а Дэвис ни за что не позволил бы Николасу провести ночь у постели сестры. Слава богу, хоть Сюзанна Санридж будет рядом с Дориан.

Николас подошел к кровати, где лакей разложил приготовленную одежду. На глаза ему попался листок бумаги, белый кончик которого торчал из-под пиджака. На записке значилось имя Николаса, выписанное явно измененным почерком. Похожим почерком было написано то анонимное письмо, которое пришло на имя Дориан после официального объявления о помолвке.

«Дорогой предатель! Сегодня той леди, с которой ты так здорово занимался любовью в оранжерее Флоратон-Корта, очень повезло. В следующий раз нам повезет больше. Оставь свои бесплодные поиски».

* * *

Утром Дориан проснулась в прекрасном самочувствии, уверенная, что сумеет справиться с шоком от ужасных событий вчерашнего дня. Правда, через несколько часов выяснилось, что она оглохла на правое ухо. Врач предупреждал ее о возможных последствиях, заверив, однако, что с течением времени слух восстановится. Рана на виске сильно болела, но уже начинала затягиваться, а скрыть ее под локонами не составило особого труда.

– Может, он вас принял за кого-то другого? – высказала предположение Сюзанна. Дориан, отказавшись завтракать в постели, спустилась с ней на завтрак в малую гостиную.

На щеках Сюзанны розовел очаровательный румянец, а в ее отношениях с Дэвисом Дориан уловила нежность и теплоту, которых еще вчера не замечала. Дэвис сидел тут же, рядом с Сюзанной и напротив Николаса, чье мрачное молчание сильно тревожило Дориан.

– Не думаю, – отозвалась Дориан. – Он ведь назвал мое имя. Леди Хэддоу может подтвердить. И вообще… у меня создалось впечатление, что он меня узнал – иными словами, он видел меня раньше.

Николас обеспокоенно заерзал в кресле.

– Думаю, нам все же лучше вернуться в Лондон.

– Но мы же сорвем графу Синдби все планы насчет его грандиозного бала, – с ухмылкой возразил Дэвис. Он обеспокоенно обратился к Дориан: – Как ты себя чувствуешь, Дориан? Может, хочешь уехать? Выглядишь ты получше, но…

– Со мной все отлично, – заверила его Дориан. – Конечно, сегодня мне не до прогулок… разве что по саду… Но ведь бал только послезавтра, так что я успею отдохнуть.

– Из замка вы будете выходить только со мной или с Дэвисом. – Категоричный приказ Николаса никто не посмел опровергнуть.

Дориан, конечно, немного нервничала и вздрагивала всякий раз, когда к ней кто-нибудь приближался сзади, – что, прочем, было вполне объяснимо, – но возвращаться в Лондон не собиралась. Она твердо решила закончить начатую несколько дней назад работу и привезти тете Шарлотте хотя бы копии партитур Шамьера.

Совершенно неожиданным образом ее жизнь осложнил Николас.

Он отказался от охоты и от рыбалки и следовал за ней повсюду как тень. Доходило до абсурда – Дориан не могла в одиночестве отлучиться, даже когда того требовала природа. Николас посылал с ней служанку. И как бы ни нравилось Дориан общество Николаса, подобное неотрывное внимание ее удручало.

Хуже того, прежний Николас, который немилосердно поддразнивал ее, изводил колкостями, забавляясь, словно мальчишка… этот Николас исчез. Он по-прежнему улыбался, и Дориан не могла бы обвинить его в неискренности, но глаза его больше не вспыхивали смешливыми искрами, а взгляд вновь стал отстраненным и непроницаемым – как в ту ночь, когда Дориан боялась оставить его в порту наедине с самим собой. Только теперь, казалось, им движет не скорбь, а что-то пугающе холодное и жесткое.

Размышляя о переменах, произошедших в Николасе, Дориан цепенела от страха и покрывалась мурашками. И потому решила забыть о своих страхах и считать, что всему виной перенесенный шок.