Текст книги "Побудь со мной (ЛП)"
Автор книги: Линда Ховард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Просто несправедливо, что появился человек, щедро одаренный мужественностью, соблазняющий ее своими силой и смехом, и он для нее под запретом.
В глубинах золотистых глаз Дионы затаилась вселенская печаль, и, хотя она спокойно держалась, когда думала, что кто-то наблюдает за ней, иногда ее черты искажала грусть. Диона была настолько поглощена открытием своей любви и сожалениями, что не замечала проницательного синего взгляда, постоянно преследующего ее, видящего ее боль и исполненного решимости отыскать причину ее терзаний.
Когда в начале ноябре температура в Фениксе снизилась до комфортных двадцати градусов, наконец случилось то, чего Диона так боялась и ради чего так целеустремленно трудилась. Блейк все утро провел на брусьях, буквально заставляя ноги работать, и так вспотел, что его темно-синие шорты намокли и плотно облепили бедра. Диона, изрядно вымотавшаяся от того, что все это время приседала перед ним, перемещая ступни в правильных положениях, уселась на пол.
– Давайте минутку отдохнем, – предложила она устало.
Ноздри Блейка раздулись, и он почти зарычал. Сжав руки вокруг перекладин, решительно стиснув зубы, он напряг мышцы, и его правая нога неуклюже двинулась вперед. Из груди вырвался дикий вопль, и упрямец повис на брусьях, свесив голову. Испуганная, Диона вскочила и потянулась к нему, но прежде чем успела что-либо предпринять, Блейк расправил плечи и приготовился шагнуть другой ногой. Откинувшись, он жадно глотал воздух, каждый мускул в его теле дрожал от отчаянных усилий, но вот передвинулась и левая нога, еще более неловко, чем правая, но передвинулась! Диона, застыв, стояла рядом, ее щеки стали мокрыми от невольных слез.
– Черт побери, – подбадривал себя Блейк, сотрясаясь от попыток еще раз шагнуть. – Сделай это снова!
Диона больше не смогла этого выносить и с приглушенным криком бросилась к нему, обнимая за стройную талию, пряча лицо на потном плече. Блейк покачнулся, но сохранил равновесие, крепкие руки обвились вокруг нее, так сильно стискивая, что Диона застонала от резкой боли.
– Ты колдунья, – хрипло пробормотал он, зарываясь пальцами в густые волосы и захватывая в кулак их черную массу. Блейк слегка потянул Диону за локоны, отнимая ее голову со своего плеча. Увидел влажные дорожки, заполненные влагой блестящие глаза и дрожащие губы.
– Упрямая, красивая колдунья, ты выдернула меня за гриву из инвалидного кресла. Ш-ш-ш, не плачь, – уговаривал он, переходя на нежный шепот. Блейк нагнулся и медленно сцеловал соленые капли с ее ресниц. – Не плачь, не плачь, – напевал он, слизывая языком серебристые струйки, бегущие вниз по щеке. – Смейтесь вместе со мной, леди, празднуйте со мной. Давай откроем шампанское; ты не представляешь, что это значит для меня… женщина… не надо больше слез, – нашептывал он, выдыхая слова напротив ее лица, ее губ, с последним звуком накрывая ее рот своим.
Диона безрассудно цеплялась за Блейка, слыша только его голос и совершенно не улавливая смысла слов. Его руки, как живые оковы, прижимали девушку к мужскому телу, длинные оголенные ноги соприкасались с ее ногами, грудь оказалась крепко притиснута к темным завиткам, украшавшим его торс, но Диона не боялась. Не Блейка. Он был неистовым и горячим, язык с настойчивой силой устремился в ее рот и властно изучал его глубины. Диона инстинктивно ответила на поцелуй, делая свои собственные открытия и утоляя любопытство. Блейк мягко прикусил ее язычок, затем уговорил его вернуться, когда она пораженно отпрянула. У Дионы ослабли колени, и она сильнее привалилась к Блейку, тем самым окончательно лишив его и так неустойчивого равновесия. Он покачнулся в сторону, и они рухнули на пол, переплетаясь ногами и руками, но Блейк ни на секунду не выпустил Диону из объятий. Его рот снова и снова набрасывался на ее, требуя то, чего она не знала, как дать, и даря безудержное незнакомое удовольствие, заставляющее ее трепетать, как дерево во время урагана.
Диона ногтями впилась в его плечи и теснее прильнула к нему, бессознательно стремясь усилить близость. Она даже ни разу не вспомнила о Скотте. Блейк заполнил весь мир. Она вдыхала запах этого мужчины, ладони скользили по его теплой коже, на языке ощущался его невыносимо эротический вкус. Как-то незаметно поцелуи Блейка изменились: из радостных превратились в требовательные и волнующие. Возможно, они никогда и не были радостными, смутно подумала Диона.
Внезапно он оторвался от ее рта и уткнулся лицом в шею. Его голос дрожал, но в нем слышался смех, когда он заговорил.
– Ты заметила, сколько времени мы проводим, валяясь на полу?
Это было не так уж и забавно, однако в теперешнем чувствительном состоянии замечание показалось очень смешным, и Диона беспомощно захихикала. Блейк приподнялся на локте, наблюдая за нею, в синем взгляде зажегся странный свет. Твердая рука опустилась на ее живот и проникла под тонкую ткань футболки, отдыхая на ее обнаженной плоти. Интимное, но не угрожающее прикосновение немедленно успокоило Диону, она затихла, неподвижно глядя в его лицо огромными, бездонными глазами, в которых все еще блестели слезы.
– Тут точно требуется шампанское, – пробормотал Блейк, склоняясь, чтобы легонько поцеловать ее, и поспешно отстраняясь прежде, чем между ними снова вспыхнуло пламя.
Диона пришла в себя и снова вернулась к роли доктора.
– Конечно, шампанское, но сначала давай встанем с пола.
Она изящно поднялась на ноги и протянула ему руку. Блейк придал своим ногам нужное положение, затем обхватил ее локоть. Диона напрягла предплечье, и он подтянулся, немного пошатнувшись, снова обретая равновесие.
– Что теперь? – спросил Блейк.
Кто-то другой, возможно, подумал бы, что он спрашивает о ближайшем будущем, но Диона очень хорошо изучила своего пациента и сразу поняла, что Блейка интересует прогресс в лечении.
– Повторения, – ответила она. – Чем больше ты повторяешь, тем легче будет с каждым разом. С другой стороны, не нужно слишком сильно напрягаться, иначе ты навредишь себе. Люди становятся неуклюжими, когда устают, – можно упасть, сломать руку или ногу, а потерянное время только помешает выздоровлению.
– Назначь мне сроки, – настаивал Блейк, и Диона покачала головой, не удивленная его настойчивостью. Он совершенно не умел ждать и был особенно нетерпелив в отношении себя.
– Я смогу назвать приблизительный срок через несколько дней, – уступила она, не позволяя ему излишне давить. – Но обещаю, что к Рождеству ты будешь ходить.
– Шесть недель, – подсчитал он.
– С тростью, – торопливо добавила эксперт, и Блейк впился в нее свирепым взглядом.
– Без трости, – упорствовал он. Диона пожала плечами. Если Блейк решит ходить к Рождеству без трости, то, вероятно, пойдет.
– Я подумываю вернуться к делам, – продолжил Блейк, изумив ее. Диона посмотрела на пациента и запуталась в сетях синих глаз, захвативших ее в плен, как паук беспомощную муху. – Я мог бы работать и теперь, но не хочу нарушать процесс восстановления. Что скажешь о начале будущего года? Я уже достаточно продвинусь, чтобы бизнес не столкнулся с моими тренировками?
У Дионы перехватило дыхание. К началу будущего года она уже уедет. Сглотнув, она произнесла грустным, но спокойным голосом:
– К тому моменту лечение закончится, и ты сможешь вернуться к своему обычному графику. Продолжение занятий останется на твое усмотрение – у тебя здесь есть все необходимое. Но не стоит трудиться столь усиленно, как раньше. Ты уже не в том ужасном виде, из которого я тебя вытаскивала. Чтобы поддерживать форму, не требуется так интенсивно тренироваться. Если хочешь, я составлю для тебя программу, следуя которой, будешь оставаться на должном уровне.
Во взгляде Блейка внезапно полыхнуло пламя.
– Что ты пытаешься этим сказать? – требовательно спросил он, обхватив запястье Дионы. Несмотря на силу, ее кости оставались тонкими, аристократическими, и его длинные пальцы полностью окружили ее плоть.
Диона почувствовала, словно разваливается на кусочки. Разве он не знает, что, когда терапия завершится, ей придется уехать? Возможно, нет. Пациенты обычно настолько заняты собой и своими успехами, что забывают о действительности. В течение многих недель она жила с болью, понимая, что скоро им придется расстаться, теперь настало время и ему это осознать.
– Меня здесь уже не будет, – просто ответила она, расправляя плечи. – Я – физиотерапевт. Этим зарабатываю на жизнь. В начале будущего года я займусь другим случаем. Тебе больше не потребуются мои услуги, ты начнешь ходить, работать, делать все, что и раньше… хотя, думаю, все же стоит немного подождать, прежде чем лезть на очередную гору.
– Ты – мойфизиотерапевт, – рявкнул Блейк, сжимая ее запястье.
Диона печально усмехнулась.
– Это нормальное чувство собственничества. В течение длительного времени мы были изолированы в собственном маленьком мирке, и ты зависел от меня больше, чем от кого бы то ни было. Сейчас твое будущее пока не ясно, но, когда ты снова приступишь к делам, все встанет на свои места. Поверь, спустя месяц после моего отъезда ты и думать обо мне забудешь.
Багровый румянец окрасил загорелые щеки Блейка.
– Имеешь в виду, что просто развернешься и уедешь? – недоверчиво спросил он.
Диона вздрогнула, и из ее глаз хлынули слезы. Долгие годы она не плакала, с детства к этому не привыкшая, но Блейк постоянно разрушал ее самообладание. В его объятиях она рыдала… и смеялась.
– Для меня это тоже нелегко, – ее голос задрожал. – Я также ощущаю близость. Я всегда… немного влюбляюсь в своих пациентов. Но это пройдет… Ты продолжишь свою жизнь, а я стану работать со следующим больным…
– Будь я проклят, если позволю тебе переехать к другому мужику и влюбиться в него! – горячо перебил Блейк, раздувая ноздри.
Диона невольно рассмеялась.
– Не все мои пациенты – мужчины, очень много и детей.
– Это не важно. – Его скулы окаменели. – Ты все еще нужна мне.
– О, Блейк, – проговорила Диона, одновременно плача и смеясь, – я и не помню, сколько раз проходила через это. Я – привычка, опора и только, а тебе уже не требуется опора. Если бы я уехала сегодня, ты бы все равно пошел.
– Это – вопрос спорный, – не согласился Блейк.
Он отпустил Диону и, на мгновение прижав ее ладонь к своей покрытой щетиной щеке, поцеловал хрупкое запястье.
– Ты ворвалась в мою жизнь, женщина, захватила мой дом, мой режим, меня… думаешь, люди забывают вулканы?
– Может, ты меня и не забудешь, но вскоре обнаружишь, что больше во мне не нуждаешься. Теперь, – оживленно продолжила Диона, заставляя свой голос звучать радостно, – как насчет обещанного шампанского?
Они пили шампанское. Блейк собрал всех домочадцев, и компания уговорила целую бутылку. Анджела, услышав новости о прогрессе Блейка, тихо заплакала; Альберта забылась насколько, что одарила Диону самодовольной усмешкой соучастника и выпила три бокала, а темное лицо Мигеля внезапно осветила улыбка – Диона впервые видела, как он улыбается. Ко всему прочему, Мигель отсалютовал Блейку фужером, глаза мужчин встретились, и между ними проскочили связывающие их воспоминания.
Вечером за ужином была открыта еще одна бутылка шампанского. Серена, зарыдав от облегчения и сотрясаясь всем телом, бросилась в объятья Блейка, когда он сообщил ей хорошие новости. Сестре понадобилось некоторое время, чтобы успокоиться. Она была вне себя от счастья. Ричард, лицо которого становилось все более напряженным с каждой прошедшей неделей, выглядел так, будто бремя всего мира сняли с его плеч.
– Слава Богу, – произнес он с сердечной искренностью. – Теперь я могу позволить себе нервный срыв, который откладывал два года.
Все рассмеялись, а Блейк сказал:
– Если кто и заслуживает длительного отдыха, то это ты. Как только вернусь в строй, освобожу тебя от обязанностей по крайней мере на месяц.
Ричард устало повел плечами.
– Не откажусь, – признался он.
Серена жизнерадостно посмотрела на мужа.
– Как насчет Гавайев? – спросила она. – Мы могли бы провести целый месяц, нежась на пляже в раю.
Рот Ричарда сжался.
– Возможно, позже. Думаю, что для начала должен немного побыть один.
Побледнев, Серена отшатнулась, словно от удара. Блейк заметил подавленный вид сестры, и в его потемневших глазах вспыхнул гнев. Диона положила ладонь на его руку, удерживая от резких слов. Какие бы проблемы ни существовали между Ричардом и Сереной, они сами должны их решить. Блейк не мог и дальше сглаживать путь для Серены – это и вызвало разногласия. Блейк был настолько важен для сестры, что Ричард чувствовал пренебрежение по отношению к себе.
Через мгновение Серена взяла себя в руки и, подняв голову, улыбнулась, будто сказанное Ричардом ее не задело. Диона искренне восхитилась ее выдержкой. Серена – гордая, упрямая женщина, ей вовсе не нужно, чтобы старший брат вел бои за нее. Все, что ей требуется, – осознать это и заставить понять Блейка.
Ужин представлял собой удивительное смешение блюд, которые, как правило, вместе не подают. Диона подозревала, что Альберта продолжает праздновать. Когда за курицей последовала рыба, Диона решила, что третий бокал шампанского для кухарки был явно лишним. Она сделала ошибку, поглядев на Блейка, и едва сдерживаемый смех в его глазах стал последней каплей. Внезапно все рассмеялись, стирая тишину, которая наступила после отповеди Ричарда жене.
Чтобы не задеть самолюбие Альберты, они отважно пытались съесть все, что перед ними появлялось, хотя экономка чересчур увлеклась и приготовила гораздо больше обычного. Если бы она не была таким хорошим поваром, даже находясь в подпитии, они бы не справились с едой.
Иногда сидящие за столом слышали пение, доносившееся из кухни, и одной мысли о поющей Альберте оказывалось достаточно, чтобы вызывать новые взрывы веселья. Диона смеялась до колик в животе. Шампанское на всех оказало свое действие, и она подозревала, что сейчас их рассмешило бы что угодно.
Серена и Ричард уехали намного позже, чем всегда. Вино уничтожило отстраненность между супругами. Ричарду пришлось поддерживать пошатывающуюся жену весь короткий путь до автомобиля, и Серена, цепляясь за него, смеялась, как одержимая. Диона ощущала себя достаточно трезвой, чтобы обрадоваться, что Ричард хорошо переносит алкоголь – ведь машину вел он, – но все же чувствовала приличное опьянение, так как, вообразив Блейка без инвалидного кресла, стоящего на своих ногах и пытающегося самостоятельно подняться по лестнице в подвыпившем состоянии, громко расхохоталась.
Он настоял, чтобы Диона помогла ему раздеться, и она, как ребенка, уложила его спать. Когда Диона склонилась, чтобы поправить простыню, он поймал ее за запястье. После шампанского врач не очень уверенно поддерживала равновесие и повалилась на пациента. Блейк прервал ее хихиканье медленным, сонным поцелуем, устраивая в своих руках.
– Спи со мной, – приказал он и, закрыв глаза, отрубился.
Диона немного печально улыбнулась. Лампы все еще горели, и на ней было великолепное синее платье, специально надетое, чтобы отпраздновать успехи Блейка. Она не так уж много выпила. Немного полежав, Диона осторожно высвободилась из его разомкнутых сном объятий и соскользнула с кровати. Затем выключила свет, прошла в свою комнату и сняла наряд, небрежно сбросив его на пол. Диона спала как убитая, а на следующее утро проснулась с такой головной болью, что безумно хотелось остаться в постели навсегда.
С поразительной, хотя и мучительной самодисциплиной она встала и приняла душ, потом занялась обычными делами. На Блейка шампанское не повлияло так, как на нее, и он ощущал себя бодрым и полным энергии начать упражнения. Диона сделала ему разогревающий массаж и, оставив на какое-то время, пошла выпить аспирин.
Когда она спускалась по лестнице, появилась сияющая Серена, с изогнутыми в улыбке губами.
– Привет, – бодро поздоровалась она. – Где Блейк?
Диона ответила, и Серена объявила:
– Хорошо, но я приехала к вам, а не к нему. Хотела спросить, как продвигается охота.
Дионе потребовалась целая минута, чтобы понять, о чем идет речь. Ее кампания по обольщению Блейка была такой недолгой, что, вспоминая недавнее прошлое, сейчас казалось глупым волноваться из-за подобных пустяков. Теперь другие заботы занимали дни и внимание Дионы.
– Все прекрасно, – заверила она, заставив себя улыбнуться. – Думаю, что и у вас все замечательно. Вы выглядите лучше, чем можно было ожидать сегодня утром.
Серена подмигнула ей.
– Не такой уж пьяной я и была, – без малейшего смущения призналась она. – Не хотелось упустить прекрасную возможность. Вы меня вдохновили: если вы смогли увлечь мужчину, которого пожелали, почему не могу я? Ради всего святого, он – мой муж! Так что вчера я его соблазнила.
Несмотря на головную боль, Диона хихикнула. Серена усмехнулась.
– Война еще не выиграна, но я возвратила кое-какую утраченную территорию. И решила забеременеть.
– Считаете, что это мудро?
Очень многое может пойти не так. Если брак все же распадется, Серене придется воспитывать ребенка одной. Или Ричард останется только из-за малыша, и совместная жизнь превратится в ад.
– Я знаю Ричарда, – уверенно сказала Серена. – Я его обидела, и ему потребуется время, чтобы простить, но, думаю, он действительно меня любит. Если я рожу ему, он поймет, что я тоже очень его люблю.
– На самом деле он просто желает знать, что вы любите его больше, чем Блейка, – возразила Диона, чувствуя себя немного неловко, раздавая советы: что она понимает в любви? Ее краткое супружество стало сплошным бедствием.
– Так и есть! Я люблю Ричарда совершенно иначе, чем Блейка!
– Если бы вы столкнулись с ситуацией, в которой возможно спасти только одного из них, кого бы выбрали?
Серена побледнела, уставившись на собеседницу.
– Обдумайте это, – мягко предложила Диона. – Ричард именно этого хочет. В свадебных клятвах вы обещали быть только с ним.
– Пытаетесь сказать, что я должна исключить Блейка из своей жизни.
– Не полностью, просто урежьте время, которое посвящаете ему.
– Мне не следует каждый вечер ужинать здесь, да?
– Уверена, Ричард задается вопросом, чей дом вы считаете своим.
Серена проглотила слова Дионы и мгновение выглядела испуганной, но она была истинным бойцом. Расправив плечи и вскинув подбородок, Серена решительно признала:
– Вы правы. – После чего удивила Диону, крепко ее обняв. – Вы – прелесть! Бедный Ричард опомниться не успеет, как я задушу его нежной заботой! Можете стать крестной матерью нашего первенца, – добавила она, шаловливо подмигнув.
– Буду иметь это в виду, – кивнула Диона, но, после того как Серена ушла, задумалась, вспомнит ли об этом обещании сестра Блейка к моменту появления малыша – ведь она, Диона, уже давно уедет.
Глава 8
Не ставя никого в известность, на следующий день Диона начала искать другого пациента. Она решила дать себе время оправиться от горя, теряя Блейка, привыкнуть просыпаться, зная, что его нет в соседней комнате. Лучше всего заняться новым больным с конца января. После новогодних праздников Блейк вернется на работу, и она тогда же уедет.
Теперь, стоило удаче приблизиться на расстояние вытянутой руки, Блейк удвоил усилия. Диона уже бросила попытки обуздать его неуемную энергию и просто наблюдала, как, сильно потея, он работает у брусьев, ругательствами отгоняя боль и слабость. Когда Блейк уже не мог выполнять упражнения, она разминала измученное тело, потом помогала погрузиться в джакузи и заканчивала еще одним массажем. Пришлось пересмотреть диету. Восстанавливающийся организм требовал усиленного питания. Блейка было не остановить.
Наступил момент отказаться от инвалидной коляски. Диона принесла ходунки, напоминающие половину крепкой клетки на четырех ножках. Новое оборудование обеспечивало устойчивость и помогало поддерживать равновесие, так необходимое снова вставшему на ноги человеку. Удовольствие передвигаться на своих двоих вдохновляло Блейка, поэтому он молча смирился с черепашьей скоростью и перенапряжением мышц.
Блейк ничего не сказал о непривычном отсутствии по вечерам Серены, хотя Альберта сразу подкорректировала меню и количество пищи. Ужины с множеством блюд ушли в прошлое. Вместо этого она готовила легкую еду и все чаще ставила на стол свечи и кувшин вина. Интимность совместных трапез стала еще одной пыткой, но раз Блейк терпеливо сносил болезненные процедуры, то Диона безропотно терпела сердечные муки ради наслаждения находиться с ним рядом. На большее рассчитывать не приходилось. Недели пролетали так быстро, что порой создавалось впечатление, будто она пытается поймать тень.
На День благодарения, следуя указаниям Блейка, Диона вела машину к дому Диланов. Супруги устраивали праздничный обед. За исключением перевозки из больницы в гасиенду, Блейк впервые после несчастного случая вышел на улицу. В состоянии полного ступора он пытался переварить хлынувшие со всех сторон впечатления. За два года переменилось практически все: Скоттсдейл, транспортные средства, одежда прохожих. Диона даже подумала, не представляется ли ему небо более синим, а солнце более ярким?
– Когда я смогу водить? – неожиданно спросил Блейк.
– Как только нормализуются рефлексы. Скоро, – рассеянно пообещала она.
Диона редко управляла автомобилем, поэтому сосредоточилась на вождении. Она подскочила, когда жесткая рука проникла под юбку и ласково погладила бедро.
– На следующей неделе начнем практиковаться, – решил Блейк. – Поедем в пустыню подальше от других машин.
– Хорошо, – согласилась она.
В голосе Дионы слышалось напряжение, вызванное жаром мужской ладони на ее ноге. Блейк часто до нее дотрагивался, мимолетно целуя или просто задевая локтем. Почему-то это прикосновение под подолом показалось более интимным, чем обычно.
– Мне нравится это платье, – заявил он, кривя губы в улыбке.
Взгляд Дионы стал тревожным. Вообще-то, ему нравились все ее платья. Очевидно, он питал слабость к женским ножкам. Блейк подвинулся ближе и наклонился, вдыхая духи, которыми она воспользовалась в честь праздника. Теплое дыхание лаской омыло ключицу, после чего он прижался ртом к впадинке, одновременно скользя пальцами чуть выше. Машина опасно вильнула.
– Прекрати немедленно, – вспылила она, безуспешно отталкивая бедокура. – Не нервируй меня, я не слишком опытный водитель.
– Тогда держись за руль обеими руками, – посоветовал он, посмеиваясь. – Мы с тобой в одном автомобиле, и я не собираюсь делать ничего такого, что может вызвать катастрофу.
– Вот негодник! – вскрикнула Диона, когда уверенные пальцы пробежались по бедру вверх-вниз. – Черт, Блейк, перестань! Я не кукла, с которой можно играть!
– А я и не играю, – пробормотал он, выписывая круги на ее коже и забираясь все выше.
Диона безрассудно бросила руль и схватила его за запястье. Автомобиль повело в сторону, и Блейк с проклятьем все-таки оставил ее в покое, перехватив управление.
– Может, лучше вспомнить, как водить машину, прямо сейчас, – тяжело дыша, заметил он.
– Еще раз тронешь меня и потопаешь к Серене на своих двоих! – возмутилась она, краснея от злости.
Блейк откинул голову и рассмеялся.
– Леди, вы себе даже не представляете, как это замечательно звучит. Ползти я буду со скоростью улитки, но доползу! Господи, я снова чувствую себя человеком.
Наконец Диона осознала, что настроение у пациента взлетело до облаков благодаря победе над собой и первому выходу из дома. Он обезумел от удовольствия, опьянел от вновь обретенной свободы после оков жалкой немощности. Сидя за рулем, Диона опасалась, что очередная его выходка может привести к аварии.
– Я не шучу. Прекрати дурачиться! – рявкнула она.
Блейк одарил ее ленивой, останавливающей сердце усмешкой.
– Леди, если я решу подурачиться, вы первой узнаете об этом.
– Почему бы тебе завтра не вернуться на работу? – с раздражением предложила она.
– Мы закрыты на праздники. Мне там нечем будет заняться.
– Тогда я сама найду тебе дело.
– Например?
– Подбирать зубы с тротуара!
В притворном испуге Блейк вскинул руки.
– Ладно-ладно, не нервничай. Я буду хорошим мальчиком, а то ты отправишь меня спать без ужина. На самом деле я не возражаю, потому что ты всегда приходишь подоткнуть одеяло и суетишься вокруг меня в этой своей тоненькой ночнушке, которую считаешь скромной… Дом Серены вот тот, из красного дерева и камня.
Последнее предложение он выдал, как только заметил, что Диона открыла рот для очередного разноса. Она направила «ауди» в сторону здания около горы. К тому времени, когда Диона обошла машину, чтобы подать Блейку ходунки, Серена и Ричард уже спешили навстречу гостям.
Подниматься по ступенькам Блейку было трудно, но он справился. Серена следила за его действиями с обеспокоенным лицом, но не рвалась на помощь. Наоборот, она стояла рядом с Ричардом, держа мужа под руку. Диона на шаг отставала от Блейка только для того, чтобы подхватить его в случае непредвиденных трудностей. Он оглянулся и ухмыльнулся через плечо:
– Неплохо, а?
– Упертый баран, – поддразнила Диона.
Блейк одарил ее еще одной дух захватывающей улыбкой.
– Ты имеешь в виду горного барана?
– Баран он и в Африке баран, – пожала она плечами.
Глаза Блейка обещали возмездие, но пока Диона чувствовала себя в безопасности. Если он начнет приставать по дороге домой, она просто выйдет из автомобиля и пойдет пешком!
Когда праздничный обед завершился, все вздохнули с облегчением. Блейк с Ричардом удалились потолковать о делах, а женщины занялись уборкой. Серена объяснила, что у нее работает кухарка, но обед был приготовлен вчера, и до конца недели помощница отправлена отдыхать.
– Я не против побыть с Ричардом наедине, – посмеиваясь, призналась хозяйка.
– Операция «Осада» проходит успешно? – поинтересовалась Диона.
– Временами, – улыбнулась в ответ Серена. – Иногда я… э-э-э… преодолеваю сопротивление мужа, но вдруг он снова становится неприступным. Однако, как мне думается, победа в сражении останется за мной. Он уже заметил, что я перестала ежедневно навещать Блейка.
– Спросил почему?
– Ричард? Да ни за что в жизни! Вот только каждый день звонит по пустякам, словно проверяет.
Обмениваясь замечаниями по поводу тупоголовости представителей сильной половины человечества в целом, они закончили наводить порядок на кухне. В гостиной мужчины с головой погрузились в беседу о бизнесе. Ричард что-то показывал Блейку на светокопиях чертежей. Женщины посмотрели друг на друга и пожали плечами. Скинув туфли, они уселись поудобнее, и Серена включила телевизор, на экране футболисты двух команд неистово набрасывались друг на друга.
Минут через десять трудоголики оставили умные разговоры и присоединились к прекрасным дамам. Диона любила футбол и не возражала против просмотра матча. Очевидно, хозяйка разделяла ее интерес к этому виду спорта. Поначалу Диона не обращала внимания на руку, которая небрежно легла ей на плечо и свободно повисла так, что пальцы касались ключицы. Однако вскоре положение изменилось: нажим усилился, Диону потянуло назад. Не понимая, как это произошло, она обнаружила, что наполовину лежит в объятьях Блейка, и он крепко прижимает ее к твердой груди.
Удивленный рывок Дионы вызвал понимающую улыбку на его губах. Блейк не дал ей отодвинуться:
– Тсс, просто наслаждайся игрой, – пробормотал он.
У нее так зашумело в голове, что перипетии матча перестали достигать сознания, но постепенно тепло его тела подействовало успокаивающе. На людях Блейк не посмеет вести себя неприлично, поэтому Диона позволила себе наслаждаться ощущениями, погрузиться в опьяняющий аромат его кожи. Совсем скоро ей только и останется, что перебирать и смаковать воспоминания.
Время летело очень быстро. Невероятно, но все снова проголодались и по очереди совершили набег на холодильник, сооружая впечатляющие сэндвичи с индейкой, луком, помидорами и прочими подвернувшимися продуктами. Сладкоежка Блейк добрался до клубничного пирога, после чего от десерта остались одни крошки. Все чувствовали себя легко и уютно. Блейк сказал об этом Дионе, когда они поздно вечером возвращались домой.
– Похоже, Серена и Ричард почти уладили разногласия, – заметил он, пристально глядя на спутницу в тусклом свете приборной доски.
– Думаю, они далеко продвинулись, – вежливо согласилась Диона.
Она не собиралась выдавать секреты Серены.
Подъехав к особняку, Диона посмотрела Блейку прямо в глаза и улыбнулась.
– Кажется, больше нет необходимости подтыкать тебе одеяло, – сладко пропела она. – Теперь ты сам со всем справишься. Увидимся утром. Спокойной ночи!
Находясь в своей комнате, она услышала превосходную имитацию кудахтанья и прикусила губу, чтобы сдержать смех. Изверг!
Но когда через несколько часов Блейк позвал ее, вырывая из глубокого сна, она ни секунды не колебалась. Диона поспешила в его спальню и щелкнула выключателем. Пациент лежал на животе, безнадежно запутавшись в простынях, и тщетно пытался дотянуться до левой ноги.
– Расслабься, – уговаривала она, находя узел и энергично разминая бедро обеими ладонями. Боль отступила, и Блейк бессильно обмяк.
– Сколько еще это будет продолжаться? – проворчал он в подушку.
– Пока мышцы не привыкнут к нагрузкам, которые ты задаешь, – объяснила Диона. – Судороги уже слабее, чем раньше, а правую ногу они почти перестали беспокоить.
– Я заметил. С левой мне труднее справляться, чем с правой. Я навсегда останусь хромым, да?
– Кто знает? Но это и не важно. Вышагивая с тросточкой, ты будешь разить наповал.
Блейк рассмеялся и перевернулся на спину, еще сильнее запутываясь в простынях. Вопреки тому что Диона говорила несколько часов назад, она непроизвольно нагнулась над ним и начала поправлять одеяло.
– Твоя кровать походит на зону боевых действий.
– Мне сегодня не спалось, – ответил он неожиданно напряженным тоном.
Диона взглянула на Блейка и застыла. Он пристально смотрел на нее, вернее, на ее грудь. Горящие глаза светились таким голодом, что она убежала бы, если бы в ногах нашлась хоть капля силы. Словно зачарованная, Диона продолжала сидеть на краешке постели, пока его взгляд с тоской и нежностью блуждал по женственным изгибам.
– Леди, то, что вы со мной творите, следует считать преступлением, – простонал Блейк.
Стеснение в груди заставило Диону прикрыть веки.
– Я пойду, – еле слышно промямлила она, но даже ради спасения жизни не смогла бы пошевельнуться.
– Нет, не уходи, – взмолился Блейк. – Позволь мне прикоснуться к тебе… Боже, я должен дотронуться до тебя!
Пальцы Блейка легко скользнули по ее груди. Диона не сдержала всхлип и еще крепче зажмурилась. На мгновение забытая интимность мужского прикосновения напомнила о кошмарной боли и унижении, и Диона захлебнулась возгласом протеста.
