Библия-Миллениум. Книга 1

Текст добавлен: 5 октября 2016, 06:07

Текст книги "Библия-Миллениум. Книга 1"

Автор книги: Лилия Курпатова-Ким

Жанр:

Современная проза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Назад к карточке книги

СОТВОРЕНИЕ МИРА
(Нет судьбы)

Девушка в черном кожаном комбинезоне идет, ускоряя шаги, оборачиваясь и призывно улыбаясь. Он прибавляет шаг, почти бежит. Надо догнать ее! Музыка все быстрее, диссонирующие звуки трубы все резче. Она сворачивает за угол, он за ней. Улица пуста, девушка исчезла. Где же она?! Прекрасный женский голос льется как будто с неба, светит луна. Развевающееся белое платье… Доброе утро! Сейчас 7.45, и вы на нашей волне!

Чертовы радиодиджеи! Звуки их голосов каждое утро нарушают утренний покой. Если бы только было возможно записать сны! Homo delirus[1]1
Человек безумный (лат.).

[Закрыть] стал бы величайшим клипмейкером всех времен и народов! Сравнивая ролики, снятые на эти же песни со своими сновидениями, Homo delirus испытывал жгучее чувство досады, что никто не знает о его таланте.

– У меня были таланты, никто о них не знал.
Я их в землю закопал и на камне написал, что:
«У меня были таланты, никто о них не знал,
Я их в землю закопал, и на камне написал, что»…

Бормоча себе под нос эту считалочку, Homo delirus осторожно высунул палец из-под одеяла, проверяя температуру в комнате – холодновато, но ничего не поделаешь. Сел с закрытыми глазами, придерживая одеяло, нащупал тапочки. Нужно встряхнуться и встать. Нет, еще пять минут! Вынул ноги из ледяных шлепанцев, снова удобно разлегся под одеялом и, почесав себе живот, расплылся в блаженной улыбке.

Все, теперь точно пора. Сон слетел. Сколько сейчас времени? Боже! Опоздал на три часа – пока доедет, будет пять! Нет смысла вставать. А что сказать? Да ничего! Вызвать врача – и на больничный! Лежа, Homo delirus снял трубку телефона. «Поликлиника», – обиженно произнесла трубка. «Адрес такой-то, высокая температура… Homo delirus… Да… Жду». Врач будет через четыре часа. Можно вдоволь поваляться, хотя не мешало бы чуть-чуть убрать, хотя бы окурки вытряхнуть. Времени много.

Пришла докторша. Ничего себе. Настроение игривое: может, пригласить ее куда-нибудь вечером? Или нет… Еще обидится, больничный не даст… А, была не была!

Вечером пошли в кафе, потом домой к Homo delirus. «Болел» он целых три недели. Когда вышел на работу, оказалось, что за время «ОРЗ» повышение вместо Homo delirus получил сотрудник, которого все терпеть не могли. Вот черт!

Homo delirus стал озлобленным, отношения с женщиной разладились, потому что она, как ему казалось, косвенно виновата в произошедших карьерных неприятностях. Homo delirus стал замкнутым, агрессивным, и докторша его бросила.

Как-то проходя мимо ларька, он остановился, подумал и купил бутылку водки.

Через месяц Нomo delirus невозможно было узнать. Синее, заросшее, грязное существо, от которого страшно разило перегаром! С работы уволили, долгов накопилось неимоверное количество. Пришлось продать квартиру и перебраться в квартиру поменьше. В конце концов Homo delirus спился и умер от отравления метиловым спиртом.

* * *

Радио включилось вовремя. Слава Богу, не так, как в прошлый раз. Из-за ночного скачка напряжения оно вырубилось совсем. Он проспал, а был ответственный день. Упустил важный заказ.

Черт! А каким ведь он может быть работоспособным. Жаль, что об этом только мама-пенсионерка знает. Озарившись этой мыслью, Homo delirus открыл глаза. В комнате прохладно, забыл закрыть форточку – что ж, тем лучше! Бодрее будет! Резким движением откинул одеяло, вставил ноги в тапочки и потянулся.

Homo delirus направился на кухню. В холодильнике неприятная пустота. Не забыть зайти в магазин по дороге с работы. А пока есть нечего.

Оделся, побрился и в довольно приподнятом настроении устремился к остановке. Ворчание в желудке напомнило, что нужно позавтракать. Красный свет уже… Успею! Homo delirus почти перебежал дорогу, как вдруг резкий визг тормозов заставил повернуться, сильный удар! Homo delirus почувствовал, как его тело переворачивается в воздухе. Очнулся в больнице. Утро. Вошла медсестра с градусником и какими-то таблетками. А медсестра ничего! Нужно с ней познакомиться поближе.

Особо серьезных травм, к счастью, не было. Через неделю выписался – было время узнать телефон медсестры. Они встречались после работы, бродили по городу. Она согласилась прийти к нему домой. Хорошая девушка оказалась. Через полгода они поженились.

Да, вот еще! Homo delirus получил долгожданное повышение! Выпишись он на день позже, и все – повысили бы типа, которого все терпеть не могли. Но, слава Богу, обошлось! Вскоре родилась дочка. Вместе с женой-медсестрой открыл фирму по продаже медицинского оборудования. Время шло незаметно, ребенок рос, дело процветало. Наконец дочка стала совсем взрослой, вышла замуж, родила двоих детей. Он стал дедушкой. По выходным и летом внуки приезжали к нему, потом жена умерла от инфаркта, он ненамного пережил ее.

* * *

Девушка в черном кожаном комбинезоне идет, ускоряя шаги, оборачиваясь и призывно улыбаясь. Он прибавляет шаг, почти бежит. Надо догнать ее! Музыка все быстрее, диссонирующие звуки трубы все резче. Она сворачивает за угол, он за ней. Улица пуста, девушка исчезла. Где же она?! Прекрасный женский голос льется будто с неба, светит луна. Развевающееся белое платье… Доброе утро! Сейчас 7.45, и вы на нашей волне!

Пора вставать. Радио каждое утро напоминает об этом. Homo delirus быстро встал, чтобы не уснуть снова, и направился было на кухню, но передумал – зашел сначала в ванную. Кран зарычал и выбросил струю ржавчины. Опять! Нужно вызвать сантехника из РЭУ, не забыть бы. Умылся на кухне. Заглянул в холодильник – пусто. Не беда, перекушу по дороге. Homo delirus оделся, побрился и в тревожно-возбужденном настроении направился к остановке. Ворчание в желудке напомнило, что нужно что-нибудь купить и съесть по дороге. Красный… Успею! Homo delirus уже дернулся, но в последний момент остановился. В конце концов, минута погоды не сделает. К переходу подошла какая-то женщина с коляской. Зеленый свет: две живые стены отделились от тротуаров и двинулись навстречу друг другу, перемешавшись посередине. Женщина катит перед собой коляску, которая противно скрипит. Вдруг, на самой середине дороги, у нее слетает колесо. Женщина беспомощно оглядывается по сторонам, и Homo delirus участливо предлагает свою помощь – вдвоем они успевают перенести коляску через дорогу. Мамаша благодарит Homo delirus и уходит. Купив в ларьке какую-то булку, Homo delirus садится в автобус, где ужасная давка. Съесть булку по дороге, видимо, не удастся…

На работе аврал, Homo delirus немного припозднился. Возился с коляской. Ему тут же припомнили, как он опоздал в один из очень ответственных дней, и весь отдел упустил важный заказ. Особенно выступал сотрудник, которого терпеть невозможно. «Чтоб ты сдох, скотина!» – вырвалось у Homo delirus, и, как назло, начальник проходил мимо. Вызвал скандалистов к себе и заявил, что дрязги ему надоели, дескать, отвлекают от работы остальных, и вообще, сотрудники должны выполнять свои обязанности, а не выяснять отношения. Чтобы все это прекратить, нужно кого-то одного отправить на повышение в другой отдел. Homo delirus и его соперник покосились друг на друга. «Еще чуть-чуть, и я его загрызу!» – подумал Homo delirus.

Начальник медлил, ходил по кабинету и, наконец, решил «отдаться судьбе». Нарисовал на одной бумажке крест, взял еще одну – пустую и приказал тянуть жребий. Вытянули, жребий достался пронырливому козлу, которого все терпеть не могли. Ну почему, если везет, так обязательно дуракам?!

Домой Homo delirus явился в пресквернейшем настроении. Пришел сантехник. «Интересно, а я у него последний?» – подумал Homo delirus. Оказалось, что так.

– А не выпить ли нам?

– Почему бы и нет…

Выпили. Потом как-то подружились, стали выбираться куда-то вместе по выходным. Однажды в баре познакомились с женщиной и оба в нее влюбились. А она крутила то с одним, то с другим, и ничего определенного не говорила. Потом все-таки решила и вышла замуж за Homo delirus. Однажды, вернувшись домой пораньше, он застал ее со своим другом-сантехником. Развелся. После раздела имущества оказался в коммунальной квартире с единственной соседкой. Соседка ему понравилась – он женился второй раз, и квартира без всяких обменов превратилась в отдельную. Соседка-жена родила ему двоих детей, растолстела, и он ее разлюбил, но, пока дети были маленькие, разводиться не решился. Однажды не стерпел и выпалил, что больше ее не любит, а женился только ради квартиры. Старший сын слышал, и ему врезалось это в память. Через много лет, вернувшись из армии, напившись, новоиспеченный дембель это припомнил. Между ним и отцом началась драка, в которой сын убил своего отца – Homo delirus.

* * *

Радио… Какая в комнате духота – Homo delirus забыл открыть форточку на ночь. В полусне поднялся, подошел к окну и распахнул шторы. Стоя в чем мать родила, он сладко потянулся навстречу встающему солнцу. Открыл глаза и увидел, что в окне напротив (у него угловой подъезд, и окна соседних квартир смотрят друг на друга) застыла женщина и глядит на него завороженно. Симпатичная, а раньше он ее не замечал. Он подмигнул женщине, и та, покраснев, задернула занавеску.

Пошел на кухню, открыл холодильник – пусто. Жаль. А соседка наверняка готовит завтраки. Вкусные, должно быть. Надо поближе с ней познакомиться. Побрился, оделся и вышел из квартиры. Стоп! Забыл выключить воду. Ржавая потекла… Сантехника вызвать… Нет, не успею… Вечером. Потом. Когда вернулся к лифту, соседка стояла там, нервно нажимая на кнопку. Он поздоровался. Она опять покраснела и тоже поздоровалась. Приехал лифт, как всегда, полный. Получилось, что Homo delirus оказался тесно прижатым к соседке. Ощущая животом горячую молодую плоть, он неожиданно для себя возбудился, сильно. Спросил, куда она едет, может быть, зайдет к нему вечером или он к ней…

Вечером они встретились, гуляли с ее собакой. Она сорвалась с поводка и искусала сантехника, который шел выполнять какой-то заказ. Пострадавший разозлился и пообещал этого так не оставить. Через некоторое время, когда соседка гуляла одна, подошел и убил собаку. Хозяйка была потрясена! Плакала, плакала и плакала. У нее не могло быть детей, собака стала всем. Сантехник убил ребенка на глазах у матери. У Homo delirus все закипело внутри, когда он узнал о случившемся. Горячие слезы женщины проникали сквозь его кожу. Нет. Нужно что-то предпринять. И он направился в РЭУ на поиски убийцы. Слово за слово – разодрались, причем так, что сантехник получил серьезные травмы.

Homo delirus получил два года тюрьмы. Она его навещала. Он еще больше влюбился. Когда его выпустили, они поженились. Вот только из-за судимости ему было не устроиться на работу. Работала она одна, а Homo delirus мучил стыд, что жена его содержит. Стал подыскивать случайные заработки. Устроился работать продавцом мяса. Жена стала все менее внимательна к нему, потом его «рыночные» замашки стали ее раздражать. Они развелись, но виделись почти каждый день – квартиры-то рядом.

Однажды к ней пришел какой-то мужчина, потом опять… А потом поселился у нее. Бывший муж как-то напился и пошел к ним выяснять отношения – его вышвырнули. Тогда он вернулся домой, схватил топор и разнес тем всю дверь. Вызвали милицию. Посадили на 15 суток. Выполняя общественные работы, он познакомился с девушкой, которая отбывала «срок» за то, что била витрины в магазине. На вопрос, зачем она это сделала, ответила, что ее достало – она ничего не может там купить! Вот и решила разбить витрину. Он женился на ней, хотя был старше почти на двадцать лет. Как-то он исчез. Труп его всплыл только через год, весной, за городом, течение прибило его к берегу. Красивый молодой человек появился в квартире молодой вдовы сразу после исчезновения нашего героя. Много болтали, но доказательств не нашли…

* * *

Странный ему сегодня приснился сон. Эта девушка – на кого она похожа? Он мучительно вспоминал, зажмурившись от напряжения. Но ничего на ум не приходило. А какая она… В общем, он ее очень хочет.

Осторожно нащупывая босыми ногами тапочки, он медленно вылез из-под одеяла, словно из блиндажа. Нужно собираться. Умылся, зашел на кухню, в холодильнике пусто. Подумал: «Может, успею сбегать в магазин?» Нет, слишком мало времени. Придется перекусить на работе. Вышел и направился к остановке. Черт! Забыл сигареты. Все равно придется зайти в магазин.

Зашел, ну раз так, то можно купить и еды. А что у них есть? «Девушка! А что у вас есть такого? Дайте мне вот эти колбаски и телефончик. Я у вас часто бываю. Да. Вечером еще зайду».

На работе все прошло гладко. Он не опоздал, тип, которого все терпеть не могли, по дороге попал под машину – перебегал улицу на красный свет. Так ему и надо! Теперь повышение точно мое!

Вечером он заглянул в тот же магазин. Девушка все еще была там. «О, как вы долго работаете, часов двенадцать уже! Скоро заканчиваете? Так, может, ко мне?» И она зашла, уснула прямо у него в гостиной, пока готовился ужин. Он накрыл ее пледом и, разочарованный, лег спать.

Утром она встала первая, разогрела ужин. «Извините, я заснула… А почему вы меня не разбудили? Не хотели? Будить не хотели? Какой вы чуткий! Я еще приду». И стала заходить, потом ей надоело ездить из другого конца города. Она перебралась к нему. Они прожили вместе два года, он ее полюбил. Она стала его привычкой, ее запах, движения, яичница… Но ведь вечно так быть не может. Хотя почему бы и нет?

Однажды она сказала, что беременна.

Свадебное платье хорошо скрывало живот. А это не страшно – жениться. Даже приятно: все тебя поздравляют. В конце концов, он ее даже любит. Так, каждодневно утверждая себя в этой мысли, он прожил до пятидесяти лет. Ребенок вырос. В день, когда женили сына, она сказала, что давно его не любит и жила с ним только ради ребенка. Он не удивился – я тоже тебя не люблю, наверное. Они развелись, а через год она умерла. Сидя на ее могиле, он вдруг понял, что самый близкий и родной для него человек лежит здесь, под этой гранитной плитой. Зачах, измучился сердцем и давлением, устал. Внуки его не навещали даже в больнице. Однажды ночью проснулся и подумал: что изменится, если он останется в живых? Ничего. Пошел на кухню и отвернул газовый кран.

* * *

Хорошее утро! И песня, которую он любит, а вот работу свою он не любит, поэтому не хочет вставать ради нее каждое утро, вылезает из-под своего одеяла, как из блиндажа. В холодильнике, наверное, пусто. Он всегда забывает зайти в магазин. Нужно умыться и тщательно побриться. Начальник решает вопрос, кого повысить – его или придурка, которого все терпеть не могут. Нужно аккуратно бриться. Кран зарычал и выбросил струю ржавчины. Черт! Рука дернулась, и капельки крови мгновенно выступили на белой пене. Пришлось прижигать зеленкой, йод кончился.

Пришел на работу весь в зеленке, но чуть раньше. Правда, прийди он на секунду позже, не столкнулся бы с начальником, который, увидев зеленку на гладко выбритом лице нашего героя, не преминул заметить, что каждый сотрудник – это лицо фирмы. А лицо фирмы в зеленке быть не может. «Да!» – подтвердил проходивший мимо тип, которого все ненавидят. И вдруг волна ярости, уже поднявшаяся в нашем герое, схлынула, стоило его взгляду упасть на изумрудную зелень травы, подняться выше на ровно подстриженную живую изгородь, затем еще выше – на кроны могучих деревьев на другой стороне дороги и, наконец, утонуть в синем безоблачном небе. И когда, опустив голову, он увидел начальника, скалившегося в дверях придурка, которого все терпеть не могут, сотрудников, снующих внутри каменного склепа, то подумал, а что, собственно, он с ними делит? Да пусть забирают эту каторгу! «Я увольняюсь по собственному желанию!»

Прошел месяц, деньги заканчивались. Нужно, наконец, чем-то заняться, и желательно приятным. Нашему герою всегда нравились женщины. Любые. В каждой можно было найти какую-то неповторимую черточку. Как она целует, как в первый раз опрокидывается на спину, как ложится – каждая по-своему. Женщины… «Хочу быть рядом с ними», – подумал он и стал… парикмахером. Высококлассным мастером. К нему приходили такие клиентки, которых он раньше видел только по телевизору, и все не могли нарадоваться на его работу. Он умел найти и выделить в каждой что-то неповторимое, присущее ей одной. Индивидуальность в пряди волос, в изгибе бровей… Женщины уходили от него такими, какими внутренне всегда себя видели или угадывали, но не могли воспроизвести или объяснить. «Стиль или настроение?» – спрашивал он у всех, кого усаживал в кресло, и был счастлив!

Однажды к нему пришла женщина, что-то в ней было такое знакомое… «Простите, а у вас есть кожаный комбинезон? Есть?!»

Это же ее он видел в то утро во сне!

И теперь вот она в белом развевающемся платье стоит на набережной с охапкой цветов, уже сорок минут как его жена.

Время побежало незаметно – они ездили по миру, затем родился один сын, потом другой. Однажды после ужина он разглядывал профиль жены на фоне черного окна, за которым начинался целый мир точно таких же окон. «Я тебя очень люблю», – сказалось нежно, чуть слышно, как будто само. А младший сын слышал. Подошел и маленькими пухлыми ручками обнял их обоих.

Жена была все так же красива, когда склонилась над ним в последние секунды его жизни. Покрытое тонкими, еле заметными морщинами лицо, окруженное белым пологом волос, светилось над ним. «Не умирай», – тихо просит она, горячая слеза капает на его щеку. Она крепко держит его за руку. Как будто можно удержать душу… Он уже ничего не может сказать, свет постепенно меркнет, ее голос удаляется. Жизнь, как капелька воды на стеклянной поверхности, становится все меньше и незаметно исчезает.

Резко включившееся радио возвестило о том, что пора вставать.

Доброе утро! Сейчас 7.45, и вы на нашей волне!

АННА И ФЕНАНА

Как любые нормальные люди, я и Елкана мечтали о счастье. Более того, в отличие от большинства из них, мы не только мечтали, но и старательно, обеими руками, всеми своими силами старались приблизить это счастье. Наша жизнь – поступательное направленное движение, все более приближающее к заветной цели – семье.

После нашего знакомства, через несколько недель, я поняла, что Елкана – это тот самый мужчина, от которого я хочу родить. А он осознал, что я именно та самая женщина, которую он хотел бы видеть матерью своих детей. Других оснований для брака, по нашему мнению, быть не может. У нас общие понятия о том, что, собственно, называется семьей: на нашем языке «семья» – это я, он и наши дети. Пока мы только счастливые любовники и не более. До тех пор, пока я не стану матерью, а Елкана отцом одного и того же человека.

Это таинство – как двое сливаются в одном, не являющемся в конечном счете ни одним из них. Дух захватывает от сознания, что ты способен совершить чудо – дать жизнь новому человеку, у которого будут свои взгляды, суждения, а может, он будет совершенно не похожим на нас, другим. Между нами, возможно, возникнет конфликт поколений, мы можем не найти общего языка – но все это нормально! Вся наша жизнь с того момента, как мы решились… как решили, что готовы исполнить свой долг, священную обязанность неизвестно перед кем – возможно, перед тем человеком, которому еще только предстоит жить, возможно, перед собой, – не знаю, но наша жизнь подчинилась именно этой цели. Я избавлялась от жира, разрабатывая мышцы, чтобы организм был полностью готов к предстоящей перегрузке. Мое тело стало прекрасным, гибким, сильным, кожа шелковистой и очень упругой. Я организовала свою работу таким образом, чтобы выполнять ее дома. Мы бросили курить, стали употреблять больше морепродуктов, обменяли две наши квартиры на одну большую, наметили, где будет детская, поженились – в общем, в один день все было готово.

Ночью наши занятия любовью, зачастую скоротечные, даже суетливые, обрели новый смысл. Сознание того, что ты собираешься дать жизнь, превращает все твои действия в часть священного ритуала, «волшебнодействия», если можно так сказать. Мужчина в этот момент только мужчина, а женщина – только женщина: безо всяких «но» и условностей, без кастрированно-стерильного понятия «гендер» и прочей социальной ерунды. Если хотите, даже любовь здесь не важна.

Любовь – это легкая воздушная пена «цивилизованных отношений». Взбитые, ажурно уложенные сливки на банальном бисквите. Надуманное нами взаимодействие с созданным игрой фантазии идеалом возлюбленного, монохромный мираж по сравнению с настоящим, главным, самым древним и сильным инстинктом продолжения рода. Этого нельзя понять, не пережив. В этот момент ты не просто думаешь о несуществующем пока Человеке.

Мы больше не кувыркались, не шутили: мы занимались самым серьезным делом в нашей жизни – ребенком, осознавая всю меру ответственности за свои действия. Ведь дети не должны рожать детей – это прерогатива взрослых.

Так продолжалось несколько ночей в нашей новой квартире, в спальне, ставшей священным местом, на алтаре супружеской постели. Это ни с чем не сравнимое ощущение, что ты приобщился к чему-то божественному, к вселенскому порядку, к колесу смертей и рождений. Сейчас наши тела сольются в единый поток, который даст начало новой жизни.

Это повторялось каждую овуляцию.

Мистический акт, совпадающий с фазами луны.

В одной и той же позе, которая наиболее благоприятна для зачатия. Муж приподнимает мне бедра, чтобы увеличить шансы. Он обращается со мной так аккуратно, словно я стеклянная, как будто я уже беременна. Честно говоря, я и сама в это поверила.

Проходил месяц за месяцем. Луна вызывает приливы и отливы, она управляет мировым океаном, она управляет моим телом. И почему-то отказывается нам помочь.

Разворачивая очередной экспресс-тест на беременность, мысленно я уже видела, как две полоски, указывающие на наличие беременности, проступают на белой поверхности. Но через положенное количество минут ярко проступила только одна полоса. Я встревожилась, в голове пронесся вихрь мыслей. И о том, что тест не исправен, и что мало времени, может быть, прошло, и что я бесплодна.

Закончилась осень, настала зима. Земля оделась в саван.

Мы продолжали свои попытки, тревожно вглядываясь друг в друга, и каждый старался отогнать от себя мысль о собственном бесплодии. Муж старался проникнуть внутрь меня как можно глубже, во время семяизвержения поднимал мой таз чуть ли не в вертикальное положение.

Еще одна погибшая яйцеклетка.

Мы обратились к врачу.

Спермограмма Елканы – все в порядке.

Мой гормональный фон – все в порядке.

Проходимость труб – в порядке.

Назначили поддерживающую терапию. Сказали, чтобы мы попробовали еще, а если через два месяца ничего не получится, то имеет смысл пройти полное обследование обоим.

Мысль о возможном бесплодии сводила меня с ума. Я заставляла, буквально заставляла мужа ложиться в постель каждую свободную минуту, хотя не ощущала ровным счетом никакого возбуждения. Только ужас перед тем, что мои опасения могут оправдаться. Два месяца – это срок, за который должна решиться вся моя жизнь. Понимая, как это важно для нас, Елкана делал это. Но я почувствовала, что он уже не верит.

Я была на грани нервного срыва. Я пошла в церковь… Да, и молилась, плакала, ставила самые дорогие свечи Николаю Чудотворцу, особенно много Деве Богородице Марии. Я начала сходить с ума. Ночью положила под подушку икону и попросила мужа прочесть молитву. Он как-то странно посмотрел на меня, но прочел. После чего с трудом вошел в мое чуть влажное влагалище и задвигался, беспокойно поглядывая на меня.

Я долго лежала, согнув колени, подняв таз вверх, мышцы ягодиц уже свело слегка, когда он положил руку мне на живот и ласково опустил меня вниз, обнял и сказал страшную вещь, прозвучавшую как приговор. Этой фразой он дал мне понять, что поставил на нашем будущем, о каком мы мечтали, ради которого прожили эти годы, – большой крест.

– Анна, даже если у тебя не может быть детей, я все равно буду тебя любить…

У меня в груди все разорвалось в этот момент. Я отвернулась и заплакала, потом выбежала вон, словно одержимая бесами из церкви. Не могла оставаться в этой постели!

Во время обследования я надеялась на чудо, ходила в церковь уже каждый день, молилась, молилась, молилась! Перебирала четки, пока у меня брали мазки, вытяжки, еще бог знает что. Я надеялась, я искренне уверовала в то, что сейчас мне скажут, что у меня все в порядке, нужна только несложная операция, пусть даже сложная, но я смогу, я смогу иметь детей!

Муж старался меня поддержать, но он делал это неуверенно. Я не видела той же дрожи в его движениях, что у меня, того же переживания в глазах. Да, он заботится, да, он тревожится за меня, но не верит. Он как будто заранее знает, что ничего не получится. Это так похоже на предательство!

– Может быть, ты никогда и не хотел ребенка от меня?! – крикнула я на него.

Он вздрогнул и посмотрел так, словно я его поранила бритвой. Потом встал и пошел к двери.

– Куда ты идешь?! – я была пьяна. Меня неотвязно стала преследовать мысль, что он ищет другую мать для своих детей. Я была в этом просто уверена. Я ведь теперь вроде как и не женщина в полном смысле этого слова. Зачем я ему?

– Ну и иди! Иди к ней!

Он не слушал меня. Просто бежал из этой квартиры, из этого склепа наших надежд, оставляя меня с их трупами наедине. Я уже не ходила в церковь, я пила. Пила коньяк, заедая его мороженым, чтобы крепко спать и ни о чем не думать.

Дело в том, что мое тело не принимает плод. Это какой-то сложный генетический фокус. Мои клетки идут в атаку, немедленно разрушая образующуюся зиготу. Стоит оплодотворенной яйцеклетке оказаться в матке – на нее тут же набрасывается свора «антител» и безжалостно уничтожает. Это нельзя вылечить. Это СПИД наоборот. Неподавляемая иммунная реакция. Мне очень хотелось неизлечимо заболеть, чтобы Елкана был со мной все время до конца, и умереть у него на руках, чтобы он обо мне помнил, чтобы не увидеть, как другая женщина родит ему ребенка!

Но он возвращался, ложился со мной рядом. Пытался ласкать меня, но мне казалось, что это все из жалости. Бессмысленность занятий любовью со мной была очевидна. У меня иммунитет к беременности! И я отворачивалась, а он обнимал меня. Но это так больно, когда человек, которого любишь больше всех на свете, который тебе дорог, ты им дышишь, ты хотела сделать его счастливым, подарить ему ребенка, когда он жалеет тебя!

Настанет день, и я стану для него камнем на шее.

Он будет вынужден врать, чтобы прикрыть свои внебрачные связи, а я не хочу, чтобы он унижался. Я не смогу видеть его таким. Я уже сейчас вынуждаю его врать – его бесконечные клятвы в любви и верности, что ничего не изменит его отношения, что он меня любит, что я близка и дорога ему…

Я не верю! Не верю ни единому слову! Я бесплодна! С его желанием иметь ребенка его отношение ко мне не могло остаться прежним!

Однажды ночью я увидела его сидящим в самом темном углу пустой комнаты – той, которую мы отвели под детскую, курящим пятую или шестую сигарету. Луна расстелила на полу яркую серебристую дорожку, словно торжественно приглашала меня выброситься в окно.

Я стала думать, как сделать так, чтобы он от меня ушел.

Я становилась все невыносимее. Пила открыто, шаталась по квартире с утра до ночи в ночной рубашке и халате, с грязными волосами, ничего не делала, ругалась с ним, кричала, устраивала сцены, обвиняла мужа в изменах.

Я делала это специально, чтобы он ушел, перестал меня жалеть, но в его глазах только появилась глубокая, непроходящая грусть. Он стал рассеян, сам все делал по дому, по ночам обнимал меня. Однажды я проснулась оттого, что кровать подо мной слегка вздрагивает. Муж сидел на полу, прислонившись спиной к боковой поверхности, и плакал, глядя на нашу свадебную фотографию. У меня внутри все так заболело, что хотелось закричать, попытаться вырвать эту щемящую причиняющую боль струну, проходящую через горло, кинуться к нему, сказать, как я его люблю, что больше всего на свете хочу, чтобы мы были вместе! Но я сдержалась, перевернулась на другой бок и вцепилась зубами в руку, чтобы только не заплакать.

Наконец я придумала способ. Я стала изменять ему. Просто выходила на улицу, шаталась по городу, знакомилась с мужчинами, шла к ним домой. Потом смачно ему рассказывала, смещая акценты, гротескно раздувая детали.

Наконец он не выдержал. Однажды положил передо мной документы на развод. Я сразу все подписала. Мы продали нашу квартиру и снова купили две разные.

Когда суета переезда закончилась, я сняла с себя маску радости по поводу нашего развода, легла на пол своей пустой квартиры и заплакала. Я рыдала, лежа на полу, и если бы только могла – то плакала бы кровью. В эту ночь я поняла, что мне все равно, что будет со мной дальше. Только бы он был счастлив. Пусть мечты о счастье сбудутся хотя бы у одного из нас.

Мне казалось, я правильно поступила, что обрадуюсь, когда узнаю, что Елкана снова женился и у него все хорошо. Но когда на пороге моей квартиры возникла молодая, удивительно похожая на меня женщина, со слегка стервозным лицом и представилась новой женой моего мужа, я опешила. Я оказалась не готова.

Назад к карточке книги "Библия-Миллениум. Книга 1"