Текст книги "Уйти до рассвета"

Gone Before Morning

1973

OCR – Leny

Spellcheck – Tetyna, tan-sanna

http://www.la-magicienne.com

Талантливый ученый-химик Оуэн Ланг ненавидел кокеток. А еще больше – дипломированных филологов. Молодая и очаровательная Ким, к несчастью, имела диплом по английской литературе. В поисках финансовой независимости она устроилась к Лангу домработницей и, несмотря на явную неприязнь хозяина, влюбилась в этого язвительного, красивого вдовца. Сможет ли она растопить лед в сердце неприступного циника, когда все шансы – против нее?

П32 Уйти до рассвета: Роман. – Пер. с англ. А.А. Никоненко.– М.: ЗАО Изд-во Центр-полиграф, 2002. – 206 с. – (Цветы любви).

ISBN 5-227-01917-7

УДК 820-31 ББК84(4Вел)

Глава 1

Когда Ким сообщила родным, что решила наняться в домработницы, над ней дружно посмеялись. Вся семья собралась за столом на вечернюю трапезу. Было первое апреля, на улице шел град. «Нашла, когда сказать им – именно первого апреля», – упрекнула себя Ким, наблюдая, как крупные ледяные градины стучат об оконное стекло – одна из маленьких шуток матушки-Природы.

– Первое апреля прошло, сейчас уже позже двенадцати, – напомнил ей брат с дурацкой усмешкой.

– Я не шучу. Это правда.

– Но Ким, – возмутился отец, его артистическая бородка подрагивала в такт его словам, – что за идея, с какой стати?

Дочь взглянула на него с таким же вялым интересом, с каким смотрела только что на стучащий в окно град. Еще, когда он только задумал отрастить эту нелепую бородку, она много раз пыталась его отговорить.

– С какой стати? – переспросила она и пожала плечами. – А почему бы нет? А что я еще умею делать?

– Но, дорогая, – вмешалась в разговор мать, – у тебя университетское образование... ты ведь так хорошо училась...

– Много оно мне дало! Три года я корпела над полным курсом английской литературы, и что я получила в итоге? Простой диплом об окончании, даже без отличия.

– Но ведь, наверное, – вступил в разговор брат, – с твоим образованием можно найти что-нибудь получше, чем ведение хозяйства?

– Что, например? – поинтересовалась Ким с сарказмом. – Билетный контролер? Уборщица? Мойщик окон?

Отец откинулся на спинку стула и отодвинул от себя пустую тарелку, словно она была главным препятствием мешавшим ему вразумить дочь.

– Но ведение хозяйства – не престижная работа для человека с университетским дипломом, дорогая. Уж лучше тогда пойти в секретари...

– Я согласна с отцом, – взволнованно подхватила мать. – Ты закончила годичные секретарские курсы...

– Давайте смотреть правде в глаза, – заявила Ким. – Я это сделала только для того, чтобы как-то занять время, пока подвернется настоящая работа. Судите сами, – она начала загибать пальцы, – я пробовала устроиться на госслужбу. Не прошла. Там слишком много желающих, у которых гораздо больше шансов, а рабочих мест совсем мало. Потом я попыталась пробиться в журналистику – с тем же результатом. Рекламные агентства, туристические фирмы, издательства – что ни назови, везде я пыталась устроиться. У меня не та специализация, и слишком много претендентов на одно место.

– Но ты всегда можешь преподавать, – предложила мать – сама учительница.

Однако Ким решительно покачала головой.

– У меня нет страстного желания вдалбливать в головы ученикам знания. И вообще, я всегда была паршивой овцой в родной семье. Когда-нибудь я напишу книгу, – продолжала она тем же трагически-похоронным тоном, – про девушку, которая была единственным человеком с литературным талантом в семье ученых.

Отец беспокойно огляделся в поисках тарелки со вторым блюдом, которое, как ему казалось, уже запаздывало. Ничего не обнаружив, он сказал:

– Дорогая, ты не можешь жаловаться, что мы тебя не поддерживали. Напротив, мы с мамой сделали все возможное, чтобы убедить тебя сдавать экзамены по точным наукам. А ты из одного упрямства – я же тебя знаю – решила поступить по-своему, в пику всем нам.

– Английская литература! – хмыкнул брат, скорчив гримасу. – Самый бесполезный из всех предметов, которые можно было выбрать в университете. Да еще закончила с обычным дипломом... – Он покачал головой и посмотрел на нее свысока. – Думаю, единственное, что тебе осталось, – это выйти замуж. – Он произнес это так, словно замужество, по его мнению, было самой скучной и унизительной вещью, еще хуже, чем английская литература.

– Да, хорошая мысль, – задумчиво согласилась мать. – Действительно, может, тебе выйти замуж? Как тебе нравится Невилл? Вы с ним подошли бы друг другу, а Джоан будет хорошей свекровью.

– А вот еще Кет, – вставил отец, – преподаватель на компьютерном отделении в университете, он не женат и довольно симпатичный.

Брат тут же вставил:

– И будет очень рад жениться на дочери профессора, особенно знаменитого доктора Олдоса Пейтона. Если он станет нашим родственником, шансы сделать хорошую карьеру у него сильно возрастут! – И он усмехнулся: – А еще есть Джон, Рои, Дон... – Он пораженно замолк. – Представляете, оказывается, имена всех моих друзей рифмуются!

Он успел пригнуться, когда Ким протянула руку в попытке ударить его по голове.

– Все равно, – сказала Ким, – у меня на завтра уже назначено собеседование в агентстве.

– Значит, ты уже все решила? – В голосе матери звучала тревога. – А у кого ты будешь вести хозяйство? У мужчины? – Ким кивнула. – Но, дорогая, откуда ты знаешь, что ему можно доверять?

– Ой, мама, перестань! – воскликнул брат. – Сейчас вторая половина двадцатого века. В наше время не принято говорить о «добропорядочных мужчинах», ну, во всяком случае, по отношению к женщинам.

Ким кинула на него уничтожающий взгляд:

– Не суди по себе, Перри. Нам всем известно, какие у тебя нравы. Я разговаривала с некоторыми твоими подружками, которые приходили к нам.

Брат недовольно насупился:

– Да? С кем это? Придется теперь всех предупреждать, чтобы ничего тебе не рассказывали.

Ким с отвращением отвернулась от него и повернулась к матери:

– Я прочитала объявление в одном очень солидном женском журнале. Там было написано: «Вдовец с маленькой дочерью ищет помощницу по хозяйству, по саду, кухарку. Любовь к детям обязательна».

– Он что-то слишком много хочет, тебе не кажется? – заметил Перри. – А сколько он платит?

– Не знаю, – пожала плечами Ким, – мне как-то все равно.

– Ты не должна соглашаться на низкооплачиваемую работу, – возразил отец. Он уже потерял надежду, что ему подадут следующее блюдо, и решил отправиться на кухню сам.

Мама тут же приказала, чтобы он садился на место:

– Сегодня у нас яблочный пирог, дорогой. Сейчас принесу. Ким его сама пекла.

Перри неодобрительно хмыкнул.

– Да уж, что-что, а готовить она умеет, – заметил отец, а Перри задумчиво посмотрел на сестру.

– Может, она правильно сделала, что решила заняться ведением хозяйством, хотя бы временно. Никогда не знаешь… – он помедлил, – говоришь, он вдовец? А что, если он возьмет и женится на тебе!

– Перестань, Перри! – Мать повысила голос. – Нам не нужно, чтобы Ким вышла замуж за человека, который годится ей в отцы.

– Ну нет, почему же, – возразила Ким, – он, наверное, не очень старый. В объявлении было написано: «маленькая дочь».

– Ну вот, я же говорил, – радостно ухмыльнулся брат, впиваясь зубами в свой кусок пирога. – Выходят же замуж за начальников. А чем он занимается?

– Не знаю. Спрошу об этом на собеседовании.

Ким сдержала слово и на следующий день спросила даму из агентства, которая проводила с ней собеседование, чем занимается ее будущий работодатель. Уже через секунду она от всего сердца жалела, что сделала это.

– Сейчас посмотрим, – сказала дама, быстро перелистывая документы. – Так, мистер Оуэн Ланг. Ах, вот... он ученый, занимается исследованиями в области химии. У него ответственный пост – он возглавляет крупное подразделение в международной, всемирно известной химической фирме.

Ким опустила голову и подперла подбородок рукой. Опять ученый! Она не могла в это поверить. Это просто дурной сон, настоящий кошмар. Изо всех мыслимых профессий – именно ученый-химик, исследователь, так же как ее отец и брат! И мама тоже – она преподавала химию в средней школе.

Дама из агентства заволновалась и спросила:

– Вас что-то не устраивает, мисс Пейтон?

Ким с трудом пришла в себя.

– Нет, все в порядке. Могу я поинтересоваться возрастом мистера Ланга?

– Возрастом? – Тут дама поколебалась. – Ну, не знаю, впрочем, думаю, вы имеете на это право, хотя мне кажется, это несущественно. Он... понимаете ли, он довольно молод. Ему тридцать шесть. Его жена умерла, сейчас посмотрим... а, вот, пять лет назад.

– Он... э-э... он гораздо моложе, чем я предполагала.

Дама пристально посмотрела на Ким, и ее озабоченность превратилась в подозрительность.

– Мистер Ланг уполномочил меня проинформировать всех претенденток на эту должность, независимо от возраста, цвета волос, воспитания, образования, внешности и взглядов – это его собственные слова, – что он не имеет никаких намерений жениться во второй раз – никаких. В этом он тверд как алмаз, и пожелал, чтобы этот факт был доведен до сведения претенденток в самой ясной и недвусмысленной форме. – Она взяла письмо из папки и зачитала: – Вот что он пишет: «Должность, которую я предлагаю, связана только с ведением хозяйства и исключает в перспективе заключение брачного союза. Я не желаю, чтобы претендентки рассматривали меня как «перспективного кандидата» в матримониальном аспекте. Вообще говоря, строго между нами...» О, – вдруг прервалась она, – нет, думаю, мне не стоит продолжать.

– Нет, прошу вас, – взмолилась Ким, – продолжайте, пожалуйста. Это поможет мне лучше вникнуть в ситуацию.

Дама пожала плечами.

– «... строго между нами, в идеале претендентка должна быть, как можно более бесполой, лишенной привлекательности и формы – вот то, что мне нужно». – Дама с сомнением окинула ее взглядом. – Моя дорогая, вы не только чересчур молоды для ведения хозяйства. Мне кажется, по этим показателям вы никак не годитесь на эту должность.

– Но я же не могу изменить свою внешность, не правда ли? – возмутилась Ким. – И отвечу вам откровенностью на откровенность: мне отчаянно нужна эта работа. Видите ли, я ищу работу уже почти год. Я так долго была безработной, я настоящая обуза для моего старого отца... – Ее повлажневшие глаза и эта трогательная история, которую она сочиняла на ходу, – ее брат лопнул бы от смеха, – могли растрогать даже кучу угольного шлака, не то, что сердобольную и чувствительную пожилую даму.

– Хорошо, хорошо, моя дорогая, я посмотрю, чем мы можем вам помочь. У вас есть рекомендации? – Ким кивнула, надеясь, что ее минутная заминка осталась незамеченной. – У вас уже есть опыт подобной работы? – Ким снова кивнула, скрестив пальцы в кармане. Ну, ведь это правда, она всегда занималась домашним хозяйством, когда мама куда-нибудь уезжала. – В таком случае, – продолжала дама, – думаю, особенных возражений против вас нет, кроме э-э... – она снова окинула взглядом Ким, – кроме вашей элегантной внешности. Впрочем, мне известно, что по тем или иным причинам у мистера Ланга всегда возникают проблемы с домработницами, и они у него долго не задерживаются. Судя по всему, у него нелегкий характер. Но я передам ему вашу анкету, и будем надеяться, что вы ему подойдете.

– И еще вот что я хотела спросить, – Ким надеялась, что ее вопрос не разрушит образ бедной безработной, – если мне предложат занять эту должность... – она еще раз взглянула на даму из агентства и решила рискнуть, – можно мне будет взять мою машину?

– Хм. – Дама постучала по столу концом карандаша. К облегчению Ким, она, видимо, не заинтересовалась тем, откуда у лишенной всяких средств девицы может быть машина. – Ну, на этот вопрос я могу вам ответить только после разговора с вашим будущим работодателем. Хотя знаете, – она ободряюще посмотрела на Ким, – я могу позвонить ему прямо сейчас и спросить. У меня где-то был номер его рабочего телефона. А, вот. Он живет в совершенно очаровательном местечке, – говорила она, набирая номер, – недалеко от вашего дома, так что вы сможете время от времени навещать своих. Алло, – сказала она в трубку, – могу я поговорить с мистером Оуэном Лангом, пожалуйста? – После небольшой паузы она спросила: – Это секретарь мистера Ланга? Могу я поговорить с мистером Лангом? У меня личное дело... О, мистер Ланг, у меня здесь мол... – она осеклась и сделала гримасу Ким, – у меня здесь дама, она пришла по вашему объявлению. Сколько лет? – Она взглянула на Ким, поднимая брови.

– А-а-а... двадцать девять, – поперхнувшись, выпалила та, прибавив шесть лет к своему настоящему возрасту.

Женщина скептически посмотрела на нее, но повторила в телефон названный возраст. Далее, видимо, последовала целая серия коротких вопросов, которыми он закидал ее, но, видимо, все полученные ответы его удовлетворили. Затем она спросила насчет машины. После этого долго выслушивала ответ, Ким ждала.

– Ах, вот как, – проговорила дама, – понятно. – Она прикрыла рукой трубку. – Он говорит, что раньше его об этом никто не просил. – Потом снова в трубку: – Да, она здесь. – Она передала Ким трубку: – Хочет поговорить с вами.

Ким сказала, с сильно бьющимся сердцем:

– Ким Пейтон слушает. – Она так волновалась, что говорила с трудом, и это было совсем на нее не похоже. Робостью она никогда не отличалась. Впрочем, ее собеседник на том конце провода не должен был об этом догадаться.

После долгой паузы, в трубке раздался резкий вопрос:

– Так сколько вам лет, вы сказали – двадцать девять?

– Д-да, мистер Ланг. – Нет, ей нельзя так нервничать, иначе она ничего не добьется.

– Не знаю, может, вам действительно двадцать девять, но по голосу не похоже... – проворчал он, потом решительно добавил: – В любом случае вы мне не подходите. Вот если бы вы были постарше лет, скажем, на десять-двадцать, тогда еще можно было поговорить, но...

Это вывело ее из столбняка, придало сил и вернуло весь ее прежний боевой дух. Она сказала ледяным тоном:

– Мистер Ланг, вместо того, чтобы делать скоропалительные выводы, как недобросовестный врач, что еще хуже, по телефону, могу я предложить вам провести со мной личное собеседование, которое позволит вам лучше судить обо мне? Зачем позволять посредникам принимать за вас решение, не лучше ли составить обо мне свое мнение?

Прикрыв рукой трубку, чтобы не были слышны испуганные восклицания дамы за столом, она слушала долгое тяжелое молчание. Потом ей это надоело и она, не желая смириться перед этим надменным грубияном, сказала в молчащую трубку:

– Насколько я знаю, домработницы у вас не задерживаются. Кажется, я начинаю понимать, в чем дело. Так вот, мистер Ланг, даже если бы вы захотели взять меня на работу, я бы к вам не пошла ни за какие деньги! – И брякнула трубку на аппарат, все лицо ее пылало от гнева и победного ликования, однако оно побледнело, когда она поняла, что только что сама лишила себя места, которого так хотела добиться.

– Я вам говорила, мисс Пейтон, – заметила дама, – он нелегкий человек. – Она слабо улыбнулась. – Хотя вы ему и слова не дали сказать! Все... э-э... зависит от того, насколько вы на самом деле нуждаетесь в этой работе. Так что смотрите сами, пойдете ли вы к нему работать или нет, хотя, должна признаться, на мой взгляд, вы говорили с ним несколько дерзко, вы не находите? – И она грустно прибавила: – Боюсь, это все.

Зазвонил телефон.

– Да? – ответила дама. – Да, она еще здесь. – Она помолчала, потом прикрыла трубку рукой. – Он говорит, что ему так срочно нужна домработница, что он готов взять вас. Поверьте мне, мисс Пейтон, после того, как вы разговаривали с ним таким тоном, это грандиозная, если не сказать невероятная, уступка с его стороны. – Послушав еще, она хихикнула и, глядя на Ким, сказала: – Он говорит, что раз он вам сразу так не понравился, еще до того, как вы его увидели, то можно считать, что он полностью защищен от ваших притязаний на роль его жены! – Она улыбнулась, и в глазах у нее появилось заискивающее выражение. – Ну, что скажете, мисс Пейтон? По правде говоря, мне уже так надоело возиться с этим господином, что я даже готова дать вам взятку, только бы вы согласились поступить к нему в домработницы!

У Ким возникло странное чувство, что она выиграла первое сражение в начинающейся, по-видимому, долгой и тяжелой войне.

– Прежде, чем я решу окончательно, вы не можете спросить его насчет моей машины?

Дама так и сделала.

– Он говорит, мисс Пейтон, что, если хотите, можете взять машину, но и речи не может быть о том, чтобы вы держали ее у него в гараже.

– А где-нибудь возле дома, на улице, можно?

Дама передала в трубку вопрос.

– Он говорит, что это тоже исключено. Если ваша машина на дорожке, она будет загораживать въезд в гараж. Вам придется оставлять ее прямо на улице перед домом и самой позаботиться о парковочных огнях. – Ким была возмущена, и дама почувствовала это. – Мисс Пейтон, думаю, это сейчас не главное. Если вы хотите получить работу....

– Да, мне нужна работа. Я согласна.

Это сообщение было передано мистеру Оуэну Лангу.

– Он говорит, что берет вас на испытательный период в три месяца – если вы продержитесь так долго.

Голос Ким зазвенел от гнева.

– Скажите этому человеку, что если я увижу его лицо и он мне не понравится, то, можете мне поверить, он лишится домохозяйки, не успев ее нанять.

– Мисс Пейтон, – предупредила дама, – он будет платить вам жалованье, так что, не кажется ли вам, что он сам решает, будете вы у него работать или нет?

Ким смягчилась и извинилась.

– Когда мне приступать к работе?

Ответ не заставил себя ждать:

– Он говорит, что чем раньше вы прибудете в его резиденцию и приступите к своим обязанностям, тем лучше. Ну, скажем, как насчет завтра?

– Нет. Послезавтра, – сказала Ким, а про себя решила: «Пусть подождет. Ему это пойдет на пользу».

Ким весь день беспокойно бродила по дому в ожидании, пока все вернутся с работы.

Как только домочадцы собрались, она торжественно объявила им:

– Меня взяли на работу!

– Это просто глупо, – сказал отец, который накрывал на стол с таким мученическим видом, словно хотел сказать: «Если я это не сделаю, никто не сделает».

– Очень хорошо, – сказала мать. – По крайней мере, не будешь болтаться без дела, пока подвернется какая-нибудь стоящая работа.

– Надеюсь, намек понят, – скривился из-за спины матери Перри, – что работа, которую ты нашла, – «нестоящая». И сдается мне, что так оно и есть.

Мать поинтересовалась, когда она приступает к работе.

– Послезавтра. Он хотел, чтобы я приехала немедленно, но я...

– А, ты хочешь заставить его подождать, – вмешался брат. – Правильная, тактика. Видимо, ты собираешься и дальше действовать такими же методами. Пусть побегает за тобой, как бегают все твои приятели...

– Завтра, – сказала Ким, презрительно отворачиваясь от брата, – я весь день буду собираться. Кстати, мама, та женщина в агентстве спрашивала у меня насчет рекомендательных писем. Что мне делать? Я сказала, что у меня есть несколько рекомендаций, но...

– Знаешь, дорогая, наша преподавательница рукоделия в школе еще вела курс лекций в техникуме, где ты заканчивала секретарские курсы. Она вполне могла бы...

– Но, Вита! – воскликнул из кухни отец. – Ведь это будет беззастенчивая ложь. Она ведь понятия не имеет, хорошо ли Ким управляется с хозяйством.

– Нет, почему же, – мягко возразила мать, – просто она напишет, что Ким была примерной студенткой, что у нее замечательный, уживчивый характер, и так далее, и все это правда – она ведь действительно училась там, правда, на секретарском отделении, а не на курсах по домоводству.

– Поразительно, – снова раздалось из кухни, – до чего изворотлив женский ум! До сих пор не могу понять, как я решил жениться! – С этими словами Олдос Пейтон вышел из кухни и поцеловал жену, демонстрируя, что очень рад этому необдуманному поступку.