Текст книги "Непокорная для тирана (СИ)"
Автор книги: Лили Лэнг
Соавторы: Ани Марика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
Глава 4
Саид
– У вас отличный район, элитное ЖК. Уверена, мы быстро найдём клиентов, – щебечет риелтор Оксана, листая папку с документами и при этом не забывая принимать эффектную позу. Выгибает спинку, показывая в глубоком декольте красный кружевной бюстгальтер, что заковывает её явно сделанную грудь.
Я прекрасно понимаю, на что намекает женщина. И не против совместить приятное с полезным. Посмотрит квартиру, сфотографирует, а после и ножки раздвинет. Вот это клиентоориентированность! Бонус от фирмы. Сам себя развлекаю, слушая её вполуха, и заворачиваю во двор.
– Я всё спросить хотела, почему вы решили продать квартиру? – продолжает Оксана.
– Слишком большая для меня, – отрывисто отвечаю и выхожу из машины.
И не живу я в этой квартире уже шесть лет. Мы её покупали вместе с женой. Маша выбирала, чтобы район спокойный, чтобы садик в шаговой доступности и школа поблизости. Обставляла под свой вкус.
Всё так и осталось нетронутым.
Оксана выходит следом, подхватывает под локоть, щебеча о том, что скользко у подъезда. Можно было бы напомнить, что дворники каждое утро счищают дорожки, но я уже настроился на секс.
Меня останавливает окрик. Неуверенный, чуть дребезжащий, но знакомый голос. Риелтор первая реагирует и ведет себя слишком вызывающе. Отбивая всё желание. Или всё дело не в ней, а в стоящей в нескольких метрах маленькой занозе?
Кристина уверенным шагом подбирается, плечи распрямляет. Хороша бестия. И помню ведь её. Хотя прошло больше трёх месяцев. Каждый изгиб её тела помню. Каждый вздох, стон. И бутылку, что прилетела в меня на утро, тоже помню.
Сейчас она другая. Собранная, дерзкая, деловая. Не огрызается, лишь натужно улыбается. Точнее, скалится. И глазами своими серыми сверкает, ненавистью меня топит. Намалевала губы в блядский цвет и вырядилась как шлюха. Сорвать с неё тряпки, вымыть лицо. Потому что другой её помню. И член в штанах помнит, давит камнем на ширинку.
Запахиваю пальто и раздражённо бросаю про кофейню. Кристина дышит тяжело, но не огрызается. Молчаливо следует за мной. И даже делает заказ совершенно холодно.
Что же с ней за эти месяцы произошло? Терпеливо жду, когда начнёт свой рассказ, и куколка вываливает о своих проблемах. Все её эмоции отражаются на лице. Впервые вижу в глазах страх, но девчонка прячет их, опустив голову. Вертит дрожащими пальцами чашку, делает глоток кофе.
– Сколько? – перебиваю, чтобы отвлечь от собственных эмоций. Только слёз мне здесь не хватало. Не переношу их.
– Сто тысяч долларов, – оглашает Крис, вскинув голову. И блядские губы свои облизывает. А я представляю, как эти же губы смыкаются вокруг моего члена.
Чертыхнувшись, грубо стираю чёртову помаду. Естественно, она дёргается. Вскакивает разозлённо. Мнёт подол платья, ниже тянет, не замечая, как в вырезе её округлая небольшая грудь, закованная в совершенно простой бюстгальтер, выглядывает.
Чёрт! Это заводит сильнее, чем дорогое кружевное бельё и четвертый размер риелторши, что ждёт меня, возможно, уже без платья.
Перехожу к делу, стараясь отрешиться от этих длинных ног, которые так идеально смотрятся вокруг моего торса. Кристина сразу же подбирается. Озвучивает варианты погашения долга. Только что дрожала от негодования, готовая разразиться гневной тирадой. Но стоило о деньгах заговорить, сразу же изменилась. Вернулась холодность, некая надменность и деловая хватка. Умеет она перевоплощаться. И этим ещё сильнее заводит. Какой ещё может быть эта женщина?
– Я тебе деньги, ты своё тело. Скажем, на месяц, – решение приходит само собой. И я жду согласия. Сто кусков – это до хера за секс, причём по вполне обоюдному желанию. Ведь помню, с какой жадностью эта девчонка отвечала. Сама взбиралась и объезжала.
– Нет! – выпаливает Крис и, развернувшись, уходит.
Виляет еле прикрытой попкой, и даже спина выражает всю степень её злости. Завалить хочется прямо в кофейне. Нагнуть, дёрнуть платье наверх. И ведь позволит, сама кайфовать будет и кричать моё имя. Правда, потом одной рассеченной бровью не отделаюсь.
– Выйдешь из кофейни, куколка, и сделка потеряет актуальность. Будешь с корейцем сама разбираться, – оставляю последнее слово за собой.
Опрокидываю в себя остатки кофе и наблюдаю. Хрупкие плечи на миг опускаются. Тонкие пальцы пианистки сжимаются в кулак. И я предвкушаю, как уже через пять минут сорву с неё эти тряпки и трахну, прямо в лифте начну. Потому что до шестнадцатого этажа слишком долго. Я слишком голоден. И нет, секс у меня регулярный. Я голоден по ней.
– Боюсь, мне это не подходит, – отвечает почти равнодушно, обжигает меня своей ненавистью и злостью и выходит.
Не такого ответа я ждал. Раздражение на эту строптивицу перебивает всё возбуждение. Расплатившись, выхожу из кофейни. Маленькая стерва на всей скорости проезжает мимо меня, окатив ботинки и брюки грязной водой из лужи. И даже не тормозит на поворотах. Сучка!
Поговорили. Выслушал. Предложил вполне приемлемую сделку, где каждый из нас останется в выигрыше. Ей не нужно будет упахиваться на двух работах, пытаясь закрыть мой долг. И я получу то, что хочу. Чумная. И лучше забыть её. Меня Оксана ждёт. Вот она знает, чего хочет.
Только вместо того, чтобы подняться к себе, я сажусь в машину и еду к Кристине. По дороге уничтожаю полпачки сигарет, вырубаю к чертям вибрирующий телефон. Риелтор устала ждать клиента. Плевать. Всё потом решу. Доплачу за ожидание.
Заезжаю в тёмный двор. Ни одного фонаря нет. Останавливаюсь, заметив возню возле двух машин. Дальний свет включаю. И в венах кровь закипает от бешенства.
Вылетаю из внедорожника на каких-то немыслимых скоростях. Рывком вырываю из рук урода мою куколку и бью наотмашь, прямо кулаком по носу. Мужик с хрипом держится за поврежденную часть тела. Матерится и обещает меня урыть. Не слушаю.
– Кто он? – рявкаю, разворачиваясь. Дрожит, оленьими глазами смотрит снизу вверх. Дрожащую губу прикусывает. – Отвечай, Крис!
– Он деньги ждёт. Я сказала ему, что три дня ещё не истекли, – хрипит, дёргая подол.
Точно сорву сейчас эту чёртову одежду. Будет в парандже ходить. Прикрываю глаза на миг, чтобы на ней ещё не сорваться. Дура!
– Я согласна на сделку! – выпаливает. – Только внесем несколько дополнительных пунктов.
– Запомни эту мысль, – рычу и вновь разворачиваюсь к оклемавшемуся мужику. Бью по рёбрам, заставляя согнуться, давлю со спины на шею, прогибая ниже. И, склонившись, цежу: – Передай корейцу. Долг Артемьевой с Валиева спрашивать. Увижу тебя здесь ещё раз – закопаю вместе с машиной. Уяснил?
Отпихнув от себя, иду к Кристине. Запахиваю её полушубок, чтобы прикрыть. Дура, на дворе всего семь градусов, разоделась. Совсем мозгов нет.
– Куда ты меня ведёшь? – спрашивает, когда подталкиваю к машине.
– Ко мне.
– Я не буду сегодня с тобой спать! – сразу же заводится, плечами дёргает. – Сначала деньги, и ты примешь мои условия. А их мы можем обсудить и у меня дома.
– Ты как-то слишком быстро начала ставить мне условия, куколка.
– Я Кристина! Запомни, наконец, моё имя! – кусается.
– Сейчас ты больше похожа на куклу, – разворачиваю к себе, вынимаю платок и стираю чёртову размазанную помаду. – С этого дня никаких блядских цветов и шлюшьих платьев!
– Пошёл ты! – огрызается, – Ты тело моё хотел. А упаковку выбираю я!
– Внесем дополнительные пункты, как ты и хотела! – рявкаю и, больше не церемонясь, сажаю девчонку в машину.
Глава 5
Кристина
Я только что продала себя за сто тысяч долларов. Докатилась, Крис. А ведь директриса детского дома с шестнадцати лет твердила, что скачусь до панели. Первый шаг сделан, что ли? Истерично всхлипываю, кутаюсь в полушубок, который не греет совсем. Саид реагирует моментально, взглядом обжигает и, даже не останавливаясь, тянется к заднему сиденью. Вытаскивает своё пальто.
– Снимай свой куцый полушубок и укутайся нормально, – приказывает отрывисто, пихая в руки верхнюю одежду. Вдобавок ещё печку включает. Замечает, что не тороплюсь выполнять его требования. – Оглохла или ждёшь, когда сам тебя раздену?
– Я не одна из твоих девок, которым ты привык приказывать!
– В этом права. Ты отличаешься от них… – хмыкает Саид, окидывая меня очередным сальным взглядом. – Ценой. – выплёвывает единственное слово, которое лезвием рассекает кожу, оставляя глубокую рану.
Прикрываю глаза и отворачиваюсь. Что ещё я ожидала от Валиева? Там вся семейка – жестокие социопаты. И этому мудаку я продала себя.
Остаток пути мы едем в молчании. В тягучем и давящем. Я стараюсь настроить себя на эту ночь. После случившегося в моём собственном дворе не уверена, что смогу расслабиться с Саидом.
Чёртов Лютый поджидал меня. Я даже не успела из машины нормально выйти, зажал в темноте с очередным «уникальным» предложением. И почти затащил в свою машину, чтобы показать, от чего я отказываюсь.
Эти мудаки все одинаковы. Саид от Лютого недалеко ушёл. Разве что с угроз и насилия не начинал.
Машина сворачивает в светлый и яркий двор элитного района и останавливается возле уже знакомого подъезда. Саид молча выходит из авто и, обойдя, распахивает дверь.
– На выход, – приказывает опять. Достал. Поджимаю губы, скидываю его пальто, но мужчина успевает перехватить. Выползаю, ноги дрожат, тело всё еще скованно и испуганно случившимся.
С меня грубо срывают полушубок, на плечи падает тяжёлое мужское пальто. Запахивает на груди и, схватив за локоть, толкает в сторону дома. Вырываю конечность из захвата.
– Без капризов, куколка. Хочешь уйти – вызывай такси и вали! – рычит Саид.
– Я вполне в состоянии сама дойти, – бурчу, прикусив язык, и гордо прохожу мимо консьержа.
Мужчина останавливается, забирает огромную кипу почты и что-то тихо спрашивает у местного работника. Не расслышать. Да и плевать мне. Лифт вызываю, не хочу, чтобы осматривали меня всякие.
Саид догоняет, когда двери лифта распахиваются. Подталкивает опять в кабину. Бросает в сторону коробку с корреспонденцией и зажимает меня в углу. Кабина довольно просторная, но с его габаритами уменьшается в несколько раз. Разворачиваюсь к нему лицом, вскидываю голову выше, готовясь дать отпор. И любые возмущения тонут в напористом поцелуе.
Он, словно дикий зверь, набрасывается на губы. Вгрызается. Языком глубоко толкается, не даёт отстраниться, да и некуда. Меня в совершенно другую дрожь бросает. Тело помнит этого мерзавца и вмиг наполняется жаждой. Жар расползается по внутренностям, заставляя меня саму теснее вжиматься в твёрдую грудь.
Мужские пальцы корябают тонкую полоску голой кожи ног между платьем и сапогами. Цепляют подол и тянут выше. Протестующе мычу и ногтями впиваюсь в его кисть.
Саид прерывает поцелуй, взглядом возбуждённым обжигает. И скалится.
– Не там и не то ты трогаешь, киса, – цедит сквозь зубы, опаляя губы горячим дыханием.
– Я не буду спать с тобой!
– Пока не получишь деньги. Я тебя услышал.
– И хватит придумывать мне клички. Или я начну придумывать их тебе.
– Удиви меня, – усмехается Саид, перехватывает мои руки и, подняв их над моей головой, одной рукой прижимает к стене.
– Мудак, – выпаливаю прямо в губы, дёргая конечностями.
– Не удивила, – с рыком он вновь набрасывается на губы.
Жёстче целует. Бородой своей колючей сильнее впивается и кусает. А свободной рукой легко скользит под подол.
Сжимаю ноги и мычу. Неосознанно дёргаюсь навстречу, когда он давит пальцами прямо на клитор. Трёт через бельё, сильно, болезненно. И так остро. Наказывает и наслаждается моей агонией.
Прервав поцелуй, смотрит. Ловит моё тяжёлое дыхание, хищно так улыбается. И двигает пальцами.
– Саид! – вскрикиваю от яркой вспышки удовольствия, в которое меня утягивают его манипуляции. Впиваюсь в плечи. Не заметила, когда он выпустил мои руки.
Мужчина останавливается на самом краю пропасти, в которую я готова упасть. Пальто своё запахивает на груди и отступает, лишая опоры.
– Ты!.. – дышу загнанно и разозлённо.
– Наш этаж, – обрывает, поднимая почту с пола, двери лифта как раз разъезжаются в стороны, и он выходит первым.
– Мудак, – повторяю как попугай, сама кутаюсь в мужскую вещь, потому что подол всё ещё задран и поправлять его на обозрение камер не собираюсь.
Вскинув выше подбородок, прохожу мимо мужчины в квартиру. Сталкиваюсь в просторной прихожей с его девушкой. Чёрт, я и забыла, что она его дома ждёт. Интересно даже, устроит ли скандал своему благоверному?
– Добрый вечер, – улыбаюсь самой красивой улыбкой, на которую способна.
Вручаю пальто в руки незнакомки. Поправляю без зазрения совести платье и прохожу в ванную комнату. Прекрасно ориентируюсь, хотя была здесь всего несколько часов и кроме спальни нигде не задерживалась.
Включаю холодную воду и умываюсь. Стараюсь восстановить душевное равновесие и настроиться на нормальный диалог. Ну и скинуть чёртово напряжение, что оставил несносный дикарь. Решил показать свою власть надо мной? Ха! Обломишься!
Когда я выхожу из ванной, женщины в квартире уже нет. Саид стоит на балконе, курит. В руках крутит стакан с виски. Уверенно иду к нему. Не к чему тянуть. Нужно обсудить нашу дурацкую сделку и вернуться в свою маленькую квартирку. Выпинать из неё Кирилла, налить себе рюмочку водки и поплакать. Как сильная и независимая женщина.
– Итак… – надо же, голос звучит вполне уверенно.
– Итак, – повторяет Саид и разворачивается. Осматривает меня и губы недовольно поджимает. – Зайди обратно.
Покорно возвращаюсь в комнату. И даже не огрызаюсь. Пусть оценит. Запрыгиваю на барный стул, вытягиваю чистый стакан и наливаю себе алкоголя из початой бутылки. Мужчина ничего не говорит. Тушит сигарету в пепельницу, глотает янтарный напиток и садится в кресло. Ноги широко расставляет, пальцы в замок скрещивает и разглядывает мои босые ноги. Ну да, не привыкла я в обуви ходить по квартире. Пришлось сапоги снять.
– Озвучивай свои условия, – переходит к делу довольно сухо.
– Хорошо. За сто тысяч я готова провести с тобой десять ночей. Никто не должен знать о нас. Обо мне. Ты заранее звонишь, и если я не занята, буду приезжать к тебе. Как только десять ночей истекут, мы забываем друг о друге навсегда.
Сама не верю, что обсуждаю секс за деньги. Давлюсь крепким алкоголем. Руки трясутся. Выуживаю из пачки сигарету.
– Не то ты в рот тянешь, куколка, – останавливает меня Саид, буквально взглядом передаёт, что сделает со мной, если я закурю. Вообще-то я не курю, разве что когда выпью или когда в задницу жуткую попаду. Как вот сейчас.
– Мы сделку обсуждаем, а не мои привычки, – бурчу, щёлкая зажигалкой.
Не успеваю затянуться, Саид подскакивает, выдёргивает из губ сигарету, за челюсть хватает, удерживая между пальцев зажжённую сигарету. Тлеющая часть буквально в миллиметре от моего глаза. Испуганно замираю, не дёргаюсь, боясь обжечься.
– Десять штук за ночь. Десять ночей. Быстро считаешь, отличный навык, куколка.
– Не знаю, на что ты намекаешь…
– Не страдаю бабскими загонами. Это по вашей части. Как есть говорю. Но шлюха мне не нужна.
Замахиваюсь, желая вцепиться ногтями в лицо, но руку перехватывают. Мужчина удерживает довольно жёстко. Затягивается моей же сигаретой.
– Месяц, Кристина. Я покупаю тебя на месяц. Ты живёшь по моему графику. Без капризов выполняешь все мои приказы. Гардероб меняешь и выкидываешь эти тряпки… Как только истекут тридцать дней, разойдёмся. И, как ты хочешь, забываем друг о друге. Будешь послушной и покорной, наше соглашение принесет нам обоим пользу.
– Рабство отменили в 1865 году, если ты не слышал, – каждое слово с ненавистью выплёвываю в губы. В груди просто кипит от его так называемых условий. Ему не женщина нужна, а цирковая собачка.
– В России не было рабства, куколка, – улыбается хищно Саид.
– Ну тогда… в 1861 крепостное право тоже отменили!
– Плевать, – отмахивается мужчина, разливает виски в два бокала и, подхватив свой, возвращается в кресло. – Не слышу положительного ответа, Кристина.
– И не услышишь, – бурчу себе под нос, глотая алкоголь. – Ну зачем я тебе на целый месяц? Сразу говорю: готовить не люблю, убираюсь из рук вон плохо, да и в постели не так опытна, как эти твои…
Сдуваюсь, машу в сторону двери, намекая на ту блондинку с четвёртым размером груди и губами-варениками.
– Всё просто. Я хочу тебя. И в лифте мы выяснили, что ты тоже хочешь меня.
– Это всего лишь реакция тела, – вспыхиваю, вскидывая голову выше. Нарываюсь на иронично выгнутую бровь и губы поджимаю.
– Что ж. Мы не пришли к согласию. Брату привет. Выход знаешь где, – хмыкает надменно.
Допивает свою порцию алкоголя и, встав, стягивает с себя рубашку. Прямо через голову. Обнажает своё смуглое, идеально вылепленное тело. Проходит мимо, обдавая своим терпким запахом вперемешку с дорогим алкоголем и табаком.
Пряжка ремня гремит так громко, отчего я вздрагиваю и часто-часто моргаю. Саид раздевается полностью и пропадает за дверью ванной. А я всё так же сижу словно прикованная. С почти пустым бокалом. Смотрю на янтарную жидкость, думаю. Вспоминаю мерзкие прикосновения Лютого, его хриплые пошлые предложения в той подворотне. И с каждой минутой всё сильнее и сильнее ненавижу весь мужской род.
Спрыгиваю с барного стула. Стягиваю опостылевшее и немного порванное платье. Срываю простенькое бельё. Наливаю полный бокал виски и пью до дна.
С громким стуком оставляю пустой бокал и, расправив плечи, иду вслед за Саидом. Распахиваю дверь ванной. Жар тут же бьёт по лицу, или это алкоголь в крови. Плевать. Я продаю своё тело на месяц, имею право напиться. Мужчина не слышит моего прихода.
Дёргаю дверцы душевой кабины и нагло влезаю. Саид тут же разворачивается и удивлённо вскидывает бровь.
– Я согласна на месяц! Отсчёт пошёл, – заплетающимся языком выпаливаю, только замечаю, как он челюсть до желваков сжимает и злостью в глазах испепеляет. Не похоже, что рад моей капитуляции. Мудак!
Он за шею со спины перехватывает, тянет прямо под душ и, переключив смеситель, отключает горячую воду.
– Ай! Ты совсем уже! Саид! – визжу, потому что на меня льётся просто ледяная вода.
– Я с пьяными бабами не сплю, – рычит, рывком разворачивая к себе.
– Неужели? Тебе Новый год напомнить⁈ – рявкаю и, вкладывая всю силу, бью локтем в живот.
Глава 6
Саид
Вылетаю из ванной, со злостью хлопаю дверью, да так, что трещина по косяку идёт. Принял душ, блять! Остыл, сука!
Чумная девчонка за час допекла своими выходками. Особенно последней. Туже затягиваю полотенце на бедрах. С горла хлещу алкоголь, чтобы желания тёмные притупить. Иначе придушу куклу собственными руками. Закуриваю и падаю в кресло.
Никотин обжигает лёгкие. И немного остужает нервы. Только маленькая бестия выходит из ванной и тумблер переключает на максимум. Красивая, стерва. Если бы не характер, идеальной была бы. Только опавший член, словно солдатик, выпрямляется по стойке «смирно». Я будто в свои пятнадцать лет вернулся.
– Ко мне подойди, – приказываю и улыбаюсь, замечая, как непокорно вспыхивают серые глаза. Девчонка игнорирует меня, забирает вещи с барного стула и отворачивается. – Оглохла?
– Пока ты не выполнишь свою часть сделки, я тоже не планирую исполнять твои приказы, – огрызается равнодушно.
Обиделась, что не оценил её порывы. Не хрен ко мне бухой приходить! Ещё и Новый год вспоминать. Меня насильником выставлять!
Тушу недокуренный бычок и рывком поднимаюсь. Преодолеваю расстояние и наваливаюсь со спины. Крис вскрикивает, упирается об барную стойку и придерживает полотенце на груди.
– У тебя был выбор: поехать со мной или с Натаном. Ты выбрала меня. Сама села в мою машину. Приняла приглашение и сама осталась. Силком не тащил, – цежу сквозь зубы, прикусывая хрящик уха. Давлю сильнее, чтобы не рыпалась.
– Я тебя и не виню. Мы оба поддались моменту, – хрипло шепчет, голову в сторону уводит, чтобы не касался её.
Шейку тоненькую открывает с бешено бьющейся артерией. И я принимаю приглашение. Прижимаюсь губами к чувствительному местечку. Помню, как её в дрожь бросает. Чёрт! Я помню все её эрогенные зоны. Вот и сейчас судорожно воздух втягивает и сама спиной теснее вжимается.
– Мне пора домой. Уже поздно, – бормочет на грани слышимости. – Я ведь уже сказала: сегодня не буду с тобой спать.
– Что тогда в душе было? Решила показать, за что я сто кусков отвалил?
Вижу ведь прекрасно, как её тело реагирует на меня. Стоит к заветной развилке потянуться, уверен, там водопад. Только себя сдерживаю. Не хочу давить. Сломанные женщины меня не интересуют, а после мужика в подворотне она и так уязвима. Хочу, чтобы сама ко мне потянулась. Как в ту грёбаную новогоднюю ночь. Набросилась, отвечала с жаром, раскрепощённой была и своих желаний не стеснялась.
– Пошёл ты к дьяволу, Валиев! – взрывается Кристина. Разворачивает, кулаками упирается в грудь. – Это ты привык баб покупать и менять. А я впервые вступаю в такие товарно-денежные отношения. Прояви хоть немного благородства! Хотя откуда в тебе эта черта! Ты же бездушная скотина!
– Тебе лучше сейчас заткнуться и впредь следить за языком, – перехватываю за подбородок и давлю.
– А то что? – вскидывает выше голову. Упрямая маленькая стерва.
– А то перекину через колено и отхожу по твоей попке.
– Серьёзно? – бровь выгибает, а в серых глазах вспыхивает некое озорство.
– Серьёзнее некуда. А теперь иди в спальню и возьми одну из моих футболок. Домой отвезу утром.
– Саид…
– Я тебя услышал, Кристина! – перебиваю, раздражаясь. – Никакого секса сегодня. Но домой ты не поедешь. Во-первых, с мокрой головой. Во-вторых, выпившая. В-третьих, в этих тряпках. Чем ты думала, напяливая эту набедренную повязку? – трясу перед носом платьем. – Да ещё и на голую задницу! Или колготки специально проигнорировала, надеялась на быстрый перепихон?
– Ты слишком высокого мнения о себе. Не всё крутится вокруг тебя! – огрызается воинственно и отталкивает. Пячусь, давая больше пространства.
– Тогда объясни мне, о чём ты думала, одеваясь в десятиградусный холод как последняя шлюха! – рявкаю.
– Думала о том, где б достать денег, чтобы меня по кругу не пустили и не изнасиловали братки, застрявшие в девяностых! – орёт Кристина и, схватив пустой бокал, швыряет в меня. Уворачиваюсь. И морщусь от звука разбитого стекла. Не бутылка, уже хорошо. С этой бестией точно рефлексы улучшу. – Думала, как бы моего брата не убили! Думала…
Всхлипывает и отворачивается. Спину выпрямляет и голову выше поднимает. Не хочет мне свой страх показывать. Сильная девочка с хрупкими острыми плечиками. Умело играет на эмоциях. Возбуждает, заводит, раздражает, злит и в моменте гасит гнев, вызывая желание обнять, защитить, укрыть. Просто коктейль из противоречий.
– Почему вообще ты занимаешься этим вопросом? – перехватив за кисть, тяну на себя.
Сажусь в кресло, жду, что вот сейчас заартачится, но девчонка удивительно покладисто садится боком на колени. Даже позволяет подтянуть её повыше. Перехватывает бокал с вискарём на подлокотнике и, смотря прямо в глаза, отпивает. Ждёт, что ругаться буду. Но нет, пусть пьёт. Сегодня можно.
– Почему, Крис? Почему твой брат не ищет эти деньги?
– Потому что слабак и трус, – выдыхает, пряча глаза. – Но он единственный, кто остался из близких.
– Что случилось с твоими родителями, где другие родственники?
– У нас не те отношения, Валиев. Я не лезу к тебе и не спрашиваю, что ты прячешь на втором этаже, ты не лезь в мою душу, – сразу колючки выпускает и спрыгивает с колен.
– Надо же, ты запомнила, куда не стоит подниматься и совать свой курносый нос, – хмыкаю, отбирая бокал. – А теперь выполни мою просьбу, пока я закажу доставку.
Тяжко вздохнув, девчонка уходит. Скомкав её одежду, сиротливо валяющуюся на барной стойке, выбрасываю в урну. И, выудив телефон, звоню в ближайший ресторан.
Я в этой квартире не живу. Бывает, останавливаюсь набегами. Продуктов никаких нет. Пара бутылок алкоголя в баре. Десяток старых вещей в шкафу. И сотня-другая воспоминаний. Что спрятаны в комнатах на втором ярусе.
Кристина возвращается довольно быстро. В моей футболке, которая ей как платье. Даже колени прикрывает и больше подходит. Про фен спрашивает, отправляю в ванную. Вроде был там. Судя по шуму, нашла.
Обсушив волосы, заплетает косичку. И превращается в совершенно юную девчонку. Я основательно на ней залипаю. Старый хрен, никогда малолетками не интересовался. А эта зацепила. С первой минуты, когда влетела фурией защищать свою подружку.
– Ты что собралась делать? – хмурюсь, когда девчонка урну подхватывает.
– Осколки хочу убрать. Ой! Ты что, мои вещи выкинул⁈ – опять заводится. – И бельё! В чём я завтра домой поеду⁈ Что ты за… Козёл!
– За языком следи!
– Да иди ты, – огрызается. – Придурок!
– Нарвалась! – рявкаю, перехватывая поперек туловища.
– Только посмей меня ударить! – визжит, брыкается, локтем прям по члену врезается и испуганно замирает.
– С-сс-сука! – шиплю, выпуская девчонку. Сгибаюсь от боли. Он и так сегодня самый обделенный.
– Прости… – подскакивает и по затылку гладит. – Я не хотела, правда.
Перехватываю руку и направляю вниз. Хотела не хотела. Только не ту голову гладит.
– Саид.
– Гладь давай. Или поцелуй. Делай что-нибудь, раз не хотела. Я за второй вариант. Даже губы разрешу в красный намалевать.
