Текст книги "Презумпция достоверности (СИ)"

Автор книги: Лидия Сладкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Глава 20

– Алена, ты решила покорить меня молчанием или всех своих гостей так встречаешь?

Я повернула голову и встречаясь с ним взглядом. Очевидно, молчала слишком долго, поглощенная приготовлениями к чаепитию. Или только вид делала невероятной занятости. Конфеты вон уже успела переложить два раза из одной вазочки в другую. Так, кажется, где-то и пряники были. И вафли.

Загорский сидел на стуле, вытянув ноги, за мной наблюдал, очень внимательно. Глаза сами зацепились за пиджак, висевший на спинке стула. Это выглядело как-то по-семейному что ли.

– Нет… Простите… Задумалась.

Старалась держаться спокойно и даже улыбнулась. Нельзя было показать, что ночная посиделка в компании коллеги давалась мне с большим трудом. Чувствовала себя полной дурой. Буквально, ощущая, повисшую над нами неловкость. Я даже толком себе не могла объяснить: для чего пригласила его и почему. Ведь это могло негативно сказаться на моей работе и моей жизни. Что не скажешь о Загорском. Мужчина выглядел вполне себе довольным. И если быть честной до конца, то это самое хорошее настроение не покидало его и во время совместной поездки. В машине я по большей части молчала. Меня и саму раздражала эта молчаливость. Хотелось более открытого общения, но что-то мешало. Обронила несколько фраз. Не знаю, как так произошло, что мы не распрощались в машине, а потом и у подъезда. Его неожиданное предложение проводить до квартиры. Такой же мое неожиданное согласие. В первую очередь, потому что его присутствие давало чувство безопасности. Сегодня я не оглядывалась по сторонам и в лифт зашла без ощущения страха, несмотря на позднее время. Совесть моя не позволила отказать ему в чашке чая, на которую он так напрашивался. Интуиция подсказывала, что идея плохая, и я здорово сглупила. Кто ж ее послушал?! Но было еще что-то в моем решении. Чего я и сама себе объяснить не могла. Какая-то сила подталкивала меня впустить его в свое жилище. Впустила. Теперь вот приходилось терпеть и чужого мужчину на своей территории, и его пристальный взгляд. А Загорский тем временем окончательно и бесповоротно перешел на «ты». Наверное, неформальная обстановка моей квартиры влияла на него. В этом плане я продолжала гнуть свое, под его неодобрительный взгляд и даже замечание о том, что он ещё не так уж стар, на меня не подействовало должным образом.

– Черный или зеленый? – спросила я, доставая и тот и другой чай с верхней полки шкафа. Совершенно не прилично от моих телодвижений оголилось плечо. Пришлось срочно поправлять рукав. Возвращая его на место. До чертиков хотелось снять с себя платье, которое сейчас уже не казалось таким удобным. Его подол путался в ногах. Да и смотрелась наверняка я глупо.

– Зеленый.

Сама себе кивнула, доставая два пакетика чая, решив хоть в этом вопросе быть солидарной с коллегой. Чайник на плите тихо шумел. Пришлось повернуться к мужчине. Не могла же я вечно стоять к нему спиной и трусить. Я не сразу заметила, что в руках он вертел приглашение на свадьбу. Так была поглощена своими мыслями о мужчине. Хорошо хоть ума хватило записку порвать и выкинуть. В противном случае, доказательства бразильских страстей было бы у него перед глазами.

– Сестра? – заглянул мне в глаза мужчина, задавая интересующий его вопрос.

– Да.

Загорский снова устремил долгий взгляд на фотографию. Разглядывал. Оценивал. На губах играла легкая улыбка. Интересовала его, конечно, сестра. В горле встал ком. Горький и болезненный. Неужели, так будет теперь всегда? Мысленно я буду сравнивать себя с ней. И проигрывать, видя как вот таким же взглядом, как у Загорского, мой мужчина будет награждать мою сестру.

– Красивая, – вынес он свой вердикт, откладывая подальше от себя открытку.

В этот момент мне так захотелось дать ему хороший подзатыльник. Чего я естественно не сделала, но желание было велико. Оно буквально переполняло меня. Я закипала изнутри.

– Да, красивая. Замуж вот выходит…Через два месяца, – выпалила я.

Александр чуть нахмурился, встретив мой взгляд. Не знаю, что он в нем прочитал, но в такие моменты эмоции лезли через край. Отчаяние, страх, обида. Их сложно было контролировать. Загорский не был моим мужчиной. Мне нечего было бояться, но то, как он смотрел на фото Вики… Это задевало.

– Поздравляю! – отозвался он, очень внимательно наблюдая за мной, подперев подбородок.

Нужен был вдох и выдох, прежде чем заговорить.

– Спасибо!

– Как посмотрю, ты очень рада и этой радостью можешь поделиться со всем миром, – сделал вывод Загорский. В его голосе расслышала насмешку и недоверие.

Застыла после этих слов. Руки сами собой опустились. Загорский читал меня, как открытую книгу. Хотя я и сама дала большой повод для таких умозаключений. В первый момент захотелось предпринять попытку оправдываться, притворно улыбаться, убедить, что ему лишь показалось. Поискала глазами пятый угол в комнате, всерьез обдумывая ответ. А потом… Я ни в чем не виновата. Нестерпимо захотелось иметь право выбора, несмотря на то, что мы семья. Я ничего не могу больше исправить. К тому же врать было бессмысленно. Информации у него на меня было предостаточно уже. И этот аспект моей жизни вряд ли обошел его стороной. Пусть думает, что угодно обо мне.

– За моего бывшего. Точнее бывшим он стал после того как с ней переспал. Вот сегодня прислали приглашение на свадьбу по почте, – ответила я, смотря ему прямо в глаза. Хотелось спокойно и равнодушно. Получилось неожиданно озлобленно, чем я от себя ожидала.

Вновь стало стыдно. Мне снова было стыдно. И сквозь землю хотелось провалиться. Здесь и сейчас. Перед этим мужчиной. Хотя еще минуту назад мне казалось по-другому. Будто это я совершила неприглядный поступок, а не моя сестра. Будто это я была темным пятном, на белоснежной репутации моей семьи и сейчас оно пятно увеличилось в разы от моей выходки. Оставалось только обреченно выдохнуть.

– О, как! – Загорский удивленно вскинул брови, услышав мой ответ.

В его глазах не было ни тени жалости ко мне, сострадания, осуждения. Хоть у кого-то нормальная реакция. Это заметно остудило мой пыл и обиду. Очевидно, за годы своей работы видел и похуже шекспировские страсти. А может его скупая эмоциональность была связана именно со мной. По большому счету, обращенная к чужому человеку.

Чайник в этот момент засвистел. Налила чай, поставила чашки и конфетницу на стол. На мужчину старалась не смотреть. Насколько это вообще было возможно, находясь друг от друга в половине метра. Чувствовала, что Загорский с меня глаз не сводит. При этом молчит. А у меня лицо полыхает. Еще это дурацкое платье.

– Судьба еще та затейница, – я присела напротив него за стол, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, которую сама же создала. Идиотка. – А хотите шампанского с официальной помолвки?

Загорский снова удивленно посмотрел на меня, усмехнувшись.

– Во-первых, я за рулем. Закон и порядок – наше все. Во-вторых, я предпочитаю более крепкие напитки. В-третьих, нужно пожелать им счастья и кучу детишек и перекреститься, что такое счастье обошло стороной, – в его голосе не было ни насмешки, ни издевки. Говорил серьезно. Да так, чтобы истину я усвоила раз и навсегда.

– Вы действительно так считаете? – спросила я, грея руки о чашку, как будто мои руки мерзли. На самом деле, мне было жарко и хотелось открыть окно.

Он отрицательно покачал головой, беря в руки чашку с чаем. Отхлебнул немного.

– Так бы сказала моя мама. Она у меня мудрая женщина.

Серьезно? Он рассказывает мне о своей маме? В первом часу ночи, на моей маленькой кухне. Прекрасно! Кто мог подумать, что именно так закончится вечер. Ночь откровений.

– А я скажу: Алена, ты как юрист должна максимально из этой ситуации извлечь выгоду. Пока ты делаешь это плохо.

– Что все-таки нужно было подать на «моралку»??? – дурашливо улыбнулась я, наблюдая, как он капается в конфетнице, выбирая себе сладкое. Выбор пал на вафельную шоколадную конфету и, учитывая ее размеры, Загорский был сладкоежкой.

– А тебе оно надо? – спросил и сам же ответил, с удовольствием разворачивая конфету. – Не надо! Я говорю не об этом. Если бы этого не случилось, ты все так же работала бы в своей городской конторе за сущие копейки, зарываясь выше своей макушке в бумагах. А сейчас в столице, работаешь в перспективной компании, если, конечно, Константин Олегович своей маниакальной жаждой славы все не испортит. Ведешь бракоразводный процесс Дорониных и являешься моим оппонентом, а это знаешь ли не так то и просто достичь. Особенно последнее. Выиграешь у меня, вот к тебе клиент повалит. Придется всерьез задуматься о том, как тебя переманить к себе.

Я закусила губу, чтобы не улыбнуться. На самом деле не на шутку задумавшись над его словами. И ведь в чем-то он был прав.

– Обещаю подумать, если только предоставите отдельный кабинет, – изволила шутить я.

Он думал. Секунд пять и даже кончик носа почесать успел. Его лица касалась легкая, почти незаметная улыбка.

– Без вопросов.

– Самый-самый? – решила уточнить я, все в той же шутливой манере.

– Лучше только у меня, – развел он руками.

– Ну вот, – наигранно расстроилась я. – Мысленно я уже писала заявление об увольнении и паковала вещи, упиваясь победой над Вами.

Загорский ответ хмыкнул.

Я смотрела в красивые серые глаза, думала о том, что здесь и сейчас происходит странные вещи. И такие же странные чувства одолевали. Меня безумно влекло к брюнету в данную минуту. Вот прямо сейчас и эта мысль была такой сокрушительной, что я испугалась ее. В легкой панике, поднялась и начала убирать посуду. У меня будто азбука Морзе выстукивала в голове. Кому-то пора домой, а кому-то спать.

Глава 21

Наверное, я сошла с ума. Определенно, у меня поехали шарики за ролики. Крыша потекла или, что там говорят в таких случаях? С дуба рухнула. Да что угодно. Я ведь искренне считала, что не способна на такие безумства. Опять ошибалась. Да еще и с таким размахом. Провести ночь с Загорским.

С Загорским, твою мать!!!

Совершенно точно осознавая, что завтра бы окажемся по разные стороны баррикад.

Все случилось само собой. После нашего странного чаепития, я как гостеприимная хозяйка решила проводить. Не нужно было этого делать. Вот не нужно. Нужно было продолжить мыть посуду и просто сказать ему слова прощания. Не заблудился бы он в сорока квадратных метрах.

В какой-то момент, уже стоя у двери, перехватил поперек живота, притянул к себе и поцеловал. Да еще с таким напором, будто потерял всякое терпение. Целовал глубоким смелым поцелуем. Глаза на него вытаращила. Сердце забилось с сумасшедшей скоростью. Ладошками в его грудь уперлась, пытаясь оттолкнуть, но вместо этого меня прижали еще крепче.

– Ты понимаешь, что мы делаем? – тихо произнес он, отрываясь от моих губ и заглядывая в глаза. Ни насмешки, ни сожаления, ни самодовольство в его взгляде не было. Лишь возбуждение.

Кивнула.

– Но это неправильно, – почти шепотом, все же произнесла я, пытаясь не отрываться от разумного течения мыслей в моей голове.

– Если это единственный аргумент, то я продолжу, – ответил он весьма убедительно и снова к моим губам наклонился.

Хотелось привести еще парочку аргументов. Например, о нашей работе, но Загорский целовал, заставляя замолчать, выкинуть из головы обиды, мысли о семье, работе. Сама вцепилась в мужчину и не сразу поймала себя на мысли, что отвечаю, подстраиваясь по него. Наконец-то, глаза закрыла, и руки в его волосы запустила. Мысленно удивляясь тому, что делаю. Такое чувство, что кто-то подталкивал меня с огромной силой. Ангел или демон. Скорее всего, второе. По-другому в нашем случае не могло быть.

С ним невозможно было бороться. Его взгляд, дыхание, запах, губы, руки…В животе, что-то задрожало, уверенно стягиваясь в тугой узел желания. Я хотела его. Загорский это чувствовал. После Димки, впервые хотела так мужчину. Нет, даже сильнее. Эта разница между двумя мужчинами так остро чувствовалась сейчас. Особенно, то с какой жадностью Александр меня целовал. Казалось, что такого в моей жизни еще не было. Чтобы вот одновременно бережно, жадно, страстно, напористо и хищно. Под стать Александру.

Поцелуи довольно скоро переросли настойчивые и жаркие. Объятия крепче и куда смелее. Сносились последние барьеры. Он хотел меня и я это видела, более того чувствовала. И в данный момент я прекрасно понимала, что он толкал меня на край пропасти и эта ошибка не меньшей и с ней придется жить. Уже утром. Но оттолкнуть сил и желание не было, как и думать о мотивах его действий.

Простой секс или холодный расчет.

Сейчас хотелось думать только о возбуждении и удовольствии и, как это ни странно, о мужчине, который сейчас был рядом.

Платье сползло к ногам. Оставляя меня в одном нижнем белье, из которого на мне были лишь только кружевные трусики. Загорский пожирал взглядом, руками проводя по груди. Подхватил под бедра, приподнял от пола, и все стало не важным. Больше ничего не спрашивал, просто брал. Легко донес меня до постели. Сам же помог расправиться мне с его одеждой. Смотрел на меня темным, плавящим последние остатки моего сознания, взглядом. А я хотела и таких взглядов, и поцелуев, и сильных рук, сжимающих мое тело. Я хотела любви. Пусть кратковременной. Пусть такой вот странной и неожиданной. Хотела быть нужной.

И мне этой ночью было действительно хорошо, не в силах ничего сказать, я притягивала его сильнее к себе, чтобы целовать. Слова были не к чему. Буквально оттаивала, ощущая жаркое тело мужчины. Никакой неловкости. Меня ласкали и целовали, а я выгибалась навстречу мужчине, чуть впиваясь своими ногтями в сильные плечи, не позволяя взять инициативу в свои руки. И я была не против. Отдавалась так, как он хотел. Больше ничего лишнего, только тяжелое дыхание и негромкие стоны. Или громкие.

А потом звенящая тишина, дыхание мужчины за спиной. Еще колотящееся быстро сердце и кровь, стучащая в висках, но осознание совершенного будто тяжелой грудой камней ложиться мне на плечи. Инстинктивно сворачиваюсь калачиком, пытаясь отодвинуться подальше от мужчины. Хоть на край, но такой спасительный. Неожиданно, чувствую, как мужская рука ложиться на мое бедро и притягивает обратно. Зажмуриваюсь до боли.

– Не убегай. Спи и не о чем не думай. Утром поговорим.

Утро наступило быстро. Я была не совсем уверена: спала ли вообще. Возможно урывками. И вот сейчас прежде чем открыть глаза, наслаждалась, чувствуя на себе тяжелую руку, прижимающую к широкой груди. Слышала его спокойное и ровное дыхание. Мурашки поползли по телу от воспоминаний и прикосновений. Еще чуть-чуть эйфории и даже улыбнулась, пользуясь моментом. Меня ведь никто не видит. А потом глаза все же пришлось открыть, и замешательство накрыло, следом за ним и паника, в конечном итоге стыд и профессиональная непригодность.

Ой, дура! Как докатилась до такого? Переспать с коллегой. Как последняя …В голове перебирала множество оскорбительных слов в свой адрес. Боже, как смотреть в глаза Загорскому? Как заговорить? Сбежать бы? Да только куда – в своей же квартире. За окном во всю светило солнце и спать совсем не хотелось. Как и выбираться из объятий Саши. Я все же позволила мысленно назвать его так.

На прикроватной тумбочке лежал телефон Александра Владимировича, который так не вовремя зазвонил. Какой он к черту Александр Владимирович, после того что произошло! Загорский тут же проснулся, завозился, руку с меня убрал. Сел. Под его весом просела кровать и я пошатнулись.

– Алло.

– Нет, я не дома и ты меня разбудил. Кирюх, я не возьмусь. Сто раз тебе говорил уже и в сто первый ты опять заводишь старую шарманку. Достал!

Загорский замолчал ненадолго. Очевидно, этот Кирилл был очень настойчив. Я лежала: не жива, не мертва. Вот сейчас он закончит разговор и придется посмотреть друг другу в глаза. А еще и работать.

– Да причем тут деньги, – неожиданно гаркнул, а потом заговорил тише, очевидно, боясь меня разбудить. – Херню прекращай нести. Как договорюсь – позвоню.

Наступила тишина.

– Доброе утро, Алена!

Не ответила. Зажмурилась, словно маленький ребенок. Не дождавшись моего ответа, вышел из спальни, а через несколько секунд в ванной зашумела вода. Нужно было вставать. Разговора не избежать. Кругом валялась наша одежда мое нижнее белье. Боже! Дайте, таблетку, чтобы стереть память. Стало так стыдно. Щеки пылали. Глупо и по-детски. В голове проскочила малодушная мыслишка окопаться в спальне, и пока он не уйдет, не подавать признаков жизни. Здравый смысл говорил совсем другое. Прятаться бесполезно. Укрываться тоже. Пришлось признать, вздохнуть с досады и развести руками. Быстро привела себя в порядок на кухне, т. к. ванная была занята. Поставила чайник, собиралась готовить завтрак. Глупо.

Еще не обернувшись, знала, что он стоит. Затылок горел от его взгляда.

– И уже во второй раз, Алена, доброе утро, – посмотреть все же пришлось, чтобы увидеть его довольно равнодушный фейс. Загорский стоял в дверях, подпирая косяк плечом. Уже одетый. Рубашка правда была изрядно помятой. Через чур спокойный. Особой нежности и трогательности в выражении его глаз не было. Да я и не ждала, но на подсонателном уровне все же отголоски замаячили.

В общем Загорский не был романтичен этим утром. Будто не сексом занимались сегодняшней ночью, а обсуждали дела. Ну, что ж этого следовало ожидать. Это же Загорский! Если в моей жизни это было впервые, то Александр Владимирович грешил этим, очевидно, и не раз. Я не первая женщина, которую он встречал вот таким видом. Это злило. Причин для этой злости было предостаточно. Начиная с рабочих моментов и, заканчивая личными. Последнее стало неприятным открытием.

– Это ты виноват, – в ответ вырвались у меня обвинения. – Ты.

Загорский усмехнулся. Превосходно, Алена! Несколько часов назад ты повела себя как распущенная женщина, а мужик теперь виноват. Аплодирую, стоя. Возьми конфетку.

– По-моему мы оба этого хотели, а ты обвинила меня. Вот зря ты не пошла в прокуратуру. Они там тоже сначала обвинительное заключение стряпают и только потом думают.

Он еще шутит. Хотя, надеяться, что он ощутит хоть каплю вины – было глупо.

– Мы не на работе, – сжала кулаки, злясь и не пытаясь скрыть, что проведенная ночь с ним, не радует.

– Не на работе. Это верно. Боюсь утром мы такое в суде…

Я метнула в него полный ярости взгляд и для убедительности топнула ногой, чем его снова посмешила.

– Да, ладно все было здорово. Хотя …

– Стой, где стоишь, – закричала я с нотками истерики в голосе, присекая его попытку направиться ко мне. – Ты что совсем не понимаешь, что мы натворили? А если доверители узнают.

– Ситуация неординарная, но это касается только нас с тобой. Всего лишь держи язык за зубами и все. Здесь не о чем волноваться, – с невероятной уверенностью он поведал мне план дальнейших действий.

Как у него все легко! Забей и не волнуйся. И ведь не подкопаешься. Сколько интересно он раз так в жизни делал? Сколько раз это облегчало ему жизнь? Помниться Инга говорила, что он не чурается разных методов борьбы, даже самых низменных.

– Ты это специально, да? – меня вдруг осенило, а через секунду посыпались новые обвинения. – Чтобы дело выиграть? Решил, таким образом, меня с дороги убрать? Подло очень подло. И я идиотка повелась. Ты в какое положение меня поставил или это какая-то проверка в духе супер-пупер крутого адвоката на профпригодность? Чудесно! Ну что же можешь гордо постучать себя в грудь.

– Знаешь, мне как-то тоже не улыбается прохерачить свою карьеру из-за разового траха, – громко и неожиданно зло заявил он. И уже не казался таким равнодушным. С обвинением не смотрел, но злился.

От его заявления я открыла и закрыла рот, выпучив глаза. Со стороны, наверное, походила на рыбку. Пялилась на него, реально оскорбившись. Как он смеет? Оказывается он со мной…Боже, как же стыдно!

– Ален, ты умная девочка – уже более спокойно произнес он, все же пойдя ко мне, но остался на расстоянии вытянутой руки. – А умные девочки все понимают и трагедии не делают. Мы хорошо провели время. Мне все понравилось. И давай сразу договоримся – не использовать сей факт в угоду своих интересов. Я не позволю, иначе…

– Я и не собиралась, – ответила я, задохнувшись от понимая, о чем он мне толкует и, гадко на душе становилось еще больше, но поддаваться было нельзя. – Ты пытаешься мне угрожать?

– Я пытаюсь сделать это утро хоть немного добрым, – выдохнул он, в очередном раздражении, проводя рукой по волосам. – Как показывает практика, добрым оно бывает редко.

– А практика у Вас большая господин Загорский, – не спрашивала, констатировала факт.

– Я слишком скромный, чтобы отвечать на твой вопрос, – хитро улыбнулся он. – Кофе сделаешь?

Желание кинуть в него что-нибудь снова проснулось во мне. Уже рукой на столещнице искала пальцами какой-нибудь предмет.

– Иди к черту!

Он рассмеялся в ответ. Я выдохнула только, когда за ним закрылась дверь. Естественно ни о ком утреннем совместном завтраке речь идти не могла. Просто без церемоний выставила его за дверь.