Текст книги "Попаданка на заказ, или Ректор не ищет легких путей (СИ)"

Автор книги: Лидия Миленина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Глава 6

– Видишь ли, моя бабушка была феей проклятий, – сказала Манечка и выжидательно поглядела на меня, видимо, опасаясь, что сейчас я брошусь наутек.

Но мы с Паем проявили удивительную стойкость и даже не испугались.

Я просто удивилась, рискуя выдать свою неосведомленность о местных обитателях.

– А что, такие бывают? Вот фея цветов – знаю, фея музыки – знаю…

Хотя, по правде говоря, мы и с этими дамами не были представлены друг другу.

– Ну и глухомань у вас там! – рассмеялась Манечка. – Повезло мне с соседкой. Не, конечно, бывают, просто их осталось очень мало. Феи проклятий самые маленькие, – Манечка вздохнула, намекая, что миниатюрные размеры достались ей от бабули, – Они живут небольшой общиной в глухом лесу – потому что там никого не могут проклясть. Ну, способность такая от природы – чего ни пожелает человеку фея проклятий – то исполняется. Я, естественно, про плохие пожелания. Добрые пожелания – это прерогативам фей благословлений, которых с почетом принимают при любом дворе. Но иногда девушки из фей проклятий убегают в земли других рас…

– А мужчинки не убегают? – с интересом осведомилась я и с аппетитом засунула в рот кусок колбасы.

Натур продукт – ваше здоровье и долголетие! Перестать уплетать местную еду было просто невозможно. Поэтому я, надеясь все же однажды вернуться домой, опасалась, что к концу пребывания в этом мире стану похожа на девочку-колобка.

– Нет, конечно. Их сразу выдает маленький рост. Женщины в других расах ведь часто бывают меньше, чем мужчины, но не такие малюсенькие. Они крупнее все же.

– А что, все такие крошки, как ты? И ноги у всех такие аппетитные? – осведомился Пай, прожевывая выданные ему куски колбасы и сыра.

Питался он в шарообразной форме. Видимо, так больше помещалось.

И, кстати, да. По мере насыщения наш копызырь немного увеличивался в размерах.

Манечка поглядывала на это, вздыхала и кивала ему на лоток…

– Не как я! – сообщила Манечка. – Я сама ведь фея проклятий лишь на одну восьмую! Они на голову ниже меня… Вы слушать будете или постоянно задавать вопросы?

– Слушаем, – я дожевала колбасу, сложила руки на коленях, как примерная девочка, и приготовилась внимать дальше.

– Ну и вот моя бабуленька сбежала мир посмотреть и себя показать. На первом же постоялом дворе ее раскрыли и хотели побить. Но прекрасный юноша защитил ее и увел ночевать к себе. Они полюбили друг друга… прямо в ту ночь и полюбили, и он стал моим дедушкой. Конечно, к их семье относились плохо, но потом они переехали в город. Бабушка научилась ходить на очень высоких каблуках. И стала святой, чтобы случайно никого не проклясть в приступе гнева. Этому же она научила мою маму – свою дочку… А у меня таких способностей уже нет, только попробуй убеди в этом этих дур!

– Манечка, – лукаво склонила голову на бок я. – А как, скажи мне, «эти дуры» узнали, что у тебя есть кровь фей проклятий, а не, допустим, фей цветочков? Или вообще никакой такой крови нет – просто обычная маленькая девушка.

Манечка густо покраснела и опустила глаза.

– Так, понимаешь, я сама и рассказала. Когда мы только поступили в Академию, тут у нас в общежитии была вечеринка, и мы все выпили… И я тоже выпила… И вот, когда…

– Когда была пьяная…

– Да, когда я была пьяная, все и рассказала. С тех пор моя история передается у девчонок из уст в уста, и все они обходят меня стороной. А вот парни менее суеверные…

– Да ты не дрейфь! – Пай высунул ручку-веточку и поддерживающе погладили ее по колену (скрытому юбкой). – Мы не суеверные. У меня в роду, вон, вообще кровь диких копызырей!

Мы с Манечкой рассмеялись, и на этом обсуждение Манечкиного происхождения закончилось.

После обеда Пай завалился спать, растекшись амебой. Перед этим мы решили, что все же лучше ему и верно пока превращаться в сумку. И рядом с ним положили сумку Манечкиной соседки, нашедшуюся в шкафу. Потому что моя не отвечала современной моде и вообще странная, как сказала Маня.

Сама Манечка, хорошая студентка и отличница, села писать диплом, обложившись книгами. Мне же выдала затертый учебник по Общей магии.

– Я его еще в школе читала. Читай, чтоб не скучать. Вдруг понравится…

Признаюсь, мне понравилось. Общая магия отвечала за всякие «джедайские штуки». Телекинез, телепортация, некоторая работа со стихиями тоже присутствовала – но на базовом уровне.

Я даже попробовала, согласно указаниям книги, подвигать силой мысли карандаш на столе. Ничего не вышло.

– Лучше концентрируйся, – бросила Манечка.

Самое смешное, но, похоже, пребывание в другом мире усилило мои магические способности. К концу мучительных упражнений карандаш не сдвинулся, но пошевелился.

– Юх-х-ху! – победно воскликнула я.

В общем, до вечера у нас царила атмосфера избы-читальни. И что интересно, никто нас не беспокоил, было очень даже хорошо.

Я даже начала отвлекаться от своих проблем с ректором.

Но вечером все закипело!

Когда уже начало темнеть, пришли наши друзья – парни. Как и было решено, мы представили им Пая.

– Кто будет тащить меня в зоопарк – тому откушу ногу! А раз вы – мальчики, так и кое-что другое! – не забыл попугать их Пай.

Но в окружении трех рослых парней он смотрелся такой безобидной амебой, что угрозы вызвали лишь смех.

Пай надулся (в буквальном смысле) и заявил, что с такими хамами он временно не разговаривает.

– Манечка права, нужно показать его кому-нибудь с факультета фамильяров. Эх, если б не твоя ситуация, Лена, – сказала Боран, – Ты могла бы победно поступить в Академию на фамильярский. Говорящий копызырь – это ведь новое слово в науке!

– А защитный сертификат, чтоб меня на опыты не пустили, ты добывать будешь? – приоткрыв один сердито закрытый глаз, осведомился у него Пай.

– Да, тут сложно… Ладно, еще подумаем, как использовать все это в своих интересах, – сказала неугомонный староста. – А завтра просто сходим к знакомому аспиранту с фамильярского. Он как раз однажды рассуждал на тему, может ли копызырь стать фамильяром, если родится прямо на руки человеку. Человек надежный, хороший, его фамильяр эль из города поставляет подпольными путями.

На этот и порешили. После чего парни заявили, что все же предлагают пойти на одну из вечеринок. Будет даже хорошо, если я примелькаюсь как сестра Манечки и новая студентка.

Было боязно, вдруг ректор выслеживает меня из-за кустов, но в итоге я согласилась. Маня посетовала, что мы мешаем ей писать диплом, но тоже согласилась. Пай поворчал, что один не останется, а изображать сумку – не престижно. Несите котенка или щеночка, он полежит рядом, научится превращаться…

– Только ты попробуй заставь котенка или щеночка лежать рядом с тобой, – усмехнулся Сартекс.

В общем, Пай благополучно превратился в сумку, я положила в «нее» нейтральные завязки для волос и расческу (припрятав подозрительный мобильник под подушку), и мы двинулись.

Вечеринка проходила в одной из комнат мужского общежития. Народа здесь собралось человек десять, включая нас. Две девушки, что сидели и флиртовали с парнем Гардом – хозяином комнаты – завидев Манечку, слегка отодвинулись.

Я же не вызвала никаких отрицательных эмоций. Напротив – интерес со стороны парней, что несколько раздражало Борана, и он даже периодически приобнимал меня за плечи, обозначая свой собственный интерес ко мне.

Я не возражала. В сущности, он был хорошим видным парнем. И пока не предлагал мне стать инкубатором. Вообще вел себя весьма прилично и заботливо.

На всякий случай я не стала пить местный алкоголь, памятуя историю Манечки. Как-то была не готова выложить все как на духу. Ведь вдруг на меня тоже подействует очень сильно…

В общем, все было хорошо. Студенты смеялись, пили, ели, рассказывали байки. Благодаря этому я все больше узнавала о местной жизни и обычаях.

Например, что тут у нас чисто человеческая компания. А по соседству веселятся эльфы. Они смотрят на смертных сверху вниз, поэтому компании редко перемешиваются.

Я изъявила желание поглядеть на эльфов, и Боран сводил меня в коридор, чтобы я могла приникнуть глазом к замочной скважине.

Эльфы были стройными длинноволосыми парнями утонченного вида. А вот никакой остроухости я не заметила. Уши как уши. По крайней мере, через волосы они не пробивались. Да и занимались эльфы ровно тем же, чем и мы – немного выпивали и активно тусовались.

А спустя где-то час в дверь вдруг постучали.

На пороге появился высокий черноволосый парень весьма приятной наружности.

– О, Гендвалин! – обрадовался Гард. – А мы думали, тебя совсем выгнали! Лена, смотри, это Гендвалин с факультета Общей магии! Мы думали, его отчислили за…

– Нарушение дисциплины, – улыбнулся Гендвалин. Улыбка у него была такая интересная – вроде как открытая, но в то же время немного саркастическая. Интересный парень, подумалось мне. И весьма привлекательный. – Юной леди не обязательно знать подробности, они весьма неприличные.

– Вот уж не знаю, что с тобой случилось! – расхохотался Вердан. – Какой правильный стал! Проходи, мы тебе нальем, тут-то вся правильность и выветрится…

Гендвалин проследовал и сел… прямо рядом со мной.

– Надеюсь, эти выпивающие бестии ничем не оскорбили юную леди? – поинтересовался он, а глаза его сверкнули, словно он собирался порвать в клочья любого, кто «оскорбит юную леди».

«Странный парень, – подумала я. – С чего вдруг такое внимание к „юной леди“?»

И такая подчеркнутая вежливость. Я бы даже сказала – галантность. Ну, кроме того, что я могла понравиться ему чисто внешне.

Я ведь ничего так!

Среднего роста шатенка с приятными тонкими чертами лица – говорят, очень миленькая. Достаточно стройная, но с большой грудью и упругими, как «пэрсыки», бедрами – так шутливо говорил мой дядя Миша, который немало времени провел в Средней Азии.

А ведь Гендвалин, в отличие от Борана, не видел это самое бедро обнаженным!

Так что впечатлился он явно не формами.

Однако его вопрос не вызвал какого-то неприятия.

– Нет, что ты, у вас потрясающе душевная компания, – решила не играть в «леди» и не обращаться на «вы». – Лучше скажи мне…получается, тебя отчислили за хулиганство, а потом восстановили? Так?

– Да. Я как-то всегда много прогуливал лекции, лазал за тыблоками, любил выпить… – и задумался, видимо, припоминал, какие еще обычные студенческие «грехи» ему свойственны. – Но сейчас меня восстановили чудом. При условии, что я возьмусь за ум, сдам все хвосты и стану куратором первого курса факультета Общей магии!

– Ух ты! – изумился Вердан. – Ты – и куратор? Ну я посмотрю, как это будет… Ну-ну! И кто же такой наивный, что назначил тебя на эту должность?

– Наш ректор, – усмехнулся Гендвалин. – Должно быть, он полагает, что возложенная ответственность меняет людей.

«Эх, – подумала я, – получается, Гендвалин – настоящий разгильдяй со стажем. А жаль!»

Он мне чем-то неуловимо нравился. Даже больше Борана. Как ни странно, в нем ощущался некий стержень, который делает парней более мужественными.

Я, знаете, за любой кипишь, включая голодовку, во имя высшего блага. Но против системного раздолбайства! Просто потому, что оно сильно мешает жизни. В первую очередь – окружающих.

А уж быть девушкой раздолбая никакого удовольствия…

Раздолбаи нередко бывают яркие и интересные.

Но, как правило, они должны кое-как доучиться в институте, потом столкнуться с жизненными трудностями, нюхнуть пороха, стать настоящими мужиками. И только после этого их можно рассматривать их как претендентов на свое сердце.

Да, меня этому, в том числе, мама учила! А мою маму стоит послушать.

– Нет, ты не подумай. Они не правы. Я возьмусь за ум, – сообщил Гендвалин, словно прочитав мои мысли. – Я уже начал. Сегодня сдал «хвост» по биогермомагии. На десять баллов.

– Не верю! Даже у Манечки по ней всего семь баллов! – подгреб к нам Боран.

Устроился с другой стороны от меня… Явно ревновал.

– Спорим, я завтра еще и хвост по маганазу сдам на десять? – прищурился бывший разгильдяй, странно взглянув на Борана.

– А спорим! – согласился Боран. – А еще можем поспорить, что я по-прежнему сильнее тебя в «ураганном давлении»! Кто выиграет…

– Тот сегодня провожает девушек до общежития в Темной аллее, – серьезно закончил за него Генд.

Я уже знала, что в Темной аллее (хоть она была достаточно светлая) располагается именно наше общежитие – для девушек с факультетов Общей магии и факультета Артефакторики.

То есть речь шла о нас с Манечкой.

Две другие девушки учились на Целительском и жили где-то в другом месте. Видимо, поближе, и в провожатых не нуждались.

Хотя, если учесть, что Манечка тут самая главная отличница и сильная магичка, не факт, что нам вообще нужны провожатые…

– Боран, это не слишком честно! – вмешалась Манечка. – Ты ведь сильный Воздушник, это все знают! А Генд – вообще не Стихийник! И обрати внимание, он не предлагал тебе сражаться на языке Общей магии, например, прямым силовым давлением.

– Леди, – обернулся к ней Генд. – Я согласен сражаться оружием, выбранным противником.

– Собственно, да, ты сам напросился, – сквозь зубы произнес Боран и вышел на центр комнаты. – Напоминаю, ты еще ни разу не побеждал.

Генд проследовал за ним. Они замерли друг напротив друга, а другие парни принялись сдвигать мебель в стороны.

В общем, предполагался магический армрестлинг. И явно из-за меня…

– Молодые люди, а вы не подумали, что «юные леди» сами могут решить, нужны ли им провожатые? – осведомилась я. – Вообще-то, уверена, Вердан пойдет Маню провожать, ну и меня заодно… К тому же мы дамы самостоятельные.

– Ты новенькая в Академии, мой долг – проводить тебя, – ответил Гендвалин, бросив на меня один взгляд. – К тому же, как я понял, ты будешь учиться на первом курсе Общей. А я как раз куратор.

– Ишь ты какой кавалер выискался! – продолжил кипятиться Боран. – А ничего, что я первый познакомился с Леной?

Это было уже прямое высказывание намерений насчет меня, и мне стало не по себе. Хотя, по справедливости, мне следовало бы отдавать предпочтение Борану как своему изначальному спасителю.

Просто… Гендвалин выглядел как-то взрослее. И интереснее. А Боран сейчас реально кипятился, как петух, еще и унижал противника. И соревнование предложил он…

И вообще я ему авансов-то не давала!

Может, если он посоревнуется, то выпустит пар. Пусть даже победит Генд. Ничего страшного.

И тут со всех сторон послышалось:

– Ставлю на Борана десять монеток!

– На Борана – пять! – на этот раз был женский голос. – Он всегда выигрывает в этой игре!

– Семь монет на Борана! – сказал хозяин комнаты.

В общем, ребята принялись делать настоящие ставки, и все ставили на Борана.

Проклятье… Это уже просто некрасиво!

Но лицо Генда оставалось беспристрастным. Он лишь слегка усмехался краешком губ.

– Пять монет на Гендвалина! – наконец произнесла Манечка. – Я считаю, кто-то должен поддержать более сла… обычно проигрывающую сторону.

– Ставки сделаны? – осведомился один из парней, который все это записывал.

– Минуточку, – Гендвалин обернулся ко мне. – Лена еще не сделала ставку. Ты не будешь участвовать?

– По правде, я не взяла с собой денег, – честно ответила я. Ведь местных монет у меня действительно не было, и мне подумалось, что в перспективе это может стать проблемой. Но запретила себе пока что переживать об этом. – Но если бы были, то я поставила бы на тебя, Генд. Я считаю, это было бы справедливо.

– В таком случае, думаю, лишние средства тебе не помешают. Если Лена не возражает, ставлю двадцать монет от нее на себя, – криво улыбнувшись сказал Гендвалин. – Не беспокойся, Лена. Я выиграю.

Все это было сомнительно… Но как же он был хорош сейчас! Это было так эффектно!

– Ставь, – согласилась я. – И спасибо. Выигрыш заберешь себе.

– Это твоя ставка. Выигрыш будет принадлежать тебе, – отрезал Генд, а мне почему-то не захотелось спорить.

Словно его слова расставили все точки над «и».

– Откуда у тебя такие деньги? – проворчал Боран. К этому моменту он, кажется, начал приходить в себя. А еще в его лице появилось сомнение – видимо, начал допускать свой проигрыш.

– Выдали в отделе стипендий. Кураторам, если ты не забыл, полагается дополнительная стипендия, – спокойно и слегка ехидно ответил Генд. – Я еще не успел проиграть ее в азартные игры.

– Все, начали! – скомандовал Сартекс, поморщившись. – Устроили тут тотализатор из благородного соревнования.

И началось…

«Дуэлянты» располагались на расстоянии шагов семь друг от друга – максимум, что позволял размер комнаты.

Боран – сосредоточенный и злой – первый поднял руку и выпустил из нее что-то вроде смерча. Было буквально глазами видно, как воздух скручивается и упругой спирально надвигается на Гендвалина.

Видимо, этот смерч должен был вжать его в стену. Вернее, усадить на стул, что стоял возле нее. Но парень тоже выставил руку – и из нее ударил такой же смерч. Две воздушные спирали сошлись в центре комнаты, и началось противоборство.

Боран явно напрягался, шептал проклятья, но… наступал. Усиливая поток, он делал маленькие шажки вперед. Гендвалин же, казалось, был совершенно спокоен. Брови не сошлись на переносице, пот не выступил на лбу. Он вроде бы немного отступал, но и свой поток ослаблял не слишком сильно.

Так продолжалось достаточно долго… Боран наступал, а Генд приближался к стулу.

– Да в прошлый раз он уже валялся на полу! Вот ведь! – воскликнул Гард. – Слышишь, Генд, ты что, все ночи напролет тренировался?

– Тшш! – шикнула на него Манечка. – Нельзя отвлекать соперников! А то засчитаем победу тому, кого ты отвлекал!

Я же почему-то вцепилась руками в края своего креслица. Переживала слишком сильно, мне почему-то очень хотелось, что Гендвалин выиграл или хотя бы не ударил в грязь лицом.

И вовсе не из-за денег!

В грязь лицом не ударил, а вот победа была очень под вопросом. Несмотря на невозмутимый внешний вид, он продолжал отступать, было видно, как «смерч» Борана теснит его.

Это при том, что Боран уже мог считаться моим другом, а этот Гендвалин ничем не доказал своей лояльности, кроме подчеркнутой галантности и желания обогатить меня местными монетами. Почему я так за него болею?

Из-за того, что меня выбесили ревнивые потуги Борана?

– А-а! Ну как всегда! – воскликнул Вердан, когда Генд отступил к самому стулу и, казалось, сейчас плюхнется на него пятой точкой.

Но тут что-то произошло…

«Смерч» Гендвалина вдруг вырос, стал шире, мощнее, и вот уже он уверенными шагами идет на Борана, который кряхтит и обливается потом.

– Изнурить противника, а потом вдарить… Умно… – тихо сказал Сартекс. – Генд, давай! Я даже готов потерять эти десять монет! Давай, жги! Такого еще не было! Я тоже еще ни разу его не сделал!

– Если мы еще и жечь будем, боюсь, от комнаты ничего не останется, – тонко усмехнулся Генд.

И на мгновение мне показалось, что его спокойное лицо как-то исказилось. Словно это была не его эмоция, не его мимика.

– Да что ж это такое! – воскликнул Боран и неуклюже рухнул на стул со своей стороны. – Чтоб тебе копызыри отгрызли… – дальше следовало какое-то, видимо, неприличное слово.

Мой встроенный переводчик, подаренный мне неизвестно кем при переходе в этот мир, такого слова не знал. Я могла лишь догадываться о потере какой части тела Гендвалина мог мечтать Боран.

При упоминании копызырей моя «сумочка» с интересом приоткрыла один глаз – я поняла это по тому, как «она» пощекотала ресницами мою руку.

– Немедленно затихарись обратно. Это не про твою честь трапеза, – шепнула я Паю.

А дальше все было так, как должно было быть. Генда заслуженно хвалили, хлопали по плечу. Борана утешали, мол, вспомни, сколько раз ты прежде выигрывал.

– Похоже, он и верно взялся за ум. Талантливый ведь, – чуть ли не с умилением произнесла Манечка.

– Так, а теперь давайте поцелуй, потом деньги будем делить! – сказал Гард. – Хотя чего уж нам… Девчонки сегодня разбогатели! Особенно Лена!

– Какой поцелуй? – оторопело спросила одна из девушек-целительниц.

– Как какой? – удивился Гард. – Ясно же, что они на нее спорили вообще-то! Думаю, Ленка должна поцеловать победителя!

– Ой! Мы так не договаривались! – возмутилась я. – Генд, ты извини, я очень рада твоей победе! Поздравляю и восхищаюсь! Но… – вообще-то теперь мне было жалко Борана, хоть со своей ревностью и самоуверенностью сегодня он получил по заслугам. – Но… такого правила не было. И спорили вы все же не на меня. Я вообще против спорить на живых людей! Я так не играю!

Поддержал меня неожиданно… сам Гендвалин.

Лукаво посмотрел на меня, подошел… вдруг взял меня за руку. При этом, возможно, от остроты ситуации, по телу вдруг пробежали мурашки. Приятные такие, интересненькие…

«Неужели правда целоваться полезет», – на мгновение подумала я.

О времена, о нравы! Вернее: о миры, о нравы! Как мне вообще на это реагировать? Превентивно дать пощечину?

Но он… наклонился и поцеловал мне руку. Отпустил.

Мурашки взбесились и проскакали по мне еще несколько раз. Сколько именно – я не считала!

– Друзья, – сказал он. – Предлагаю считать поцелуй засчитанным. У меня всего одно сердце, чтобы рисковать им сильнее.

«Это он про настоящие поцелуи», – поняла я.

«Ах», – подумала одна часть меня.

«Где-то я уже слышала что-то подобное!» – подумала другая, более саркастически настроенная часть.

– В конечном счете это все нечестно, ты знал, что победишь, – пробубнил где-то за кадром Боран. – Знал ведь, точно! Тренировался, так ему хотелось меня сделать…

Но так или иначе провожать нас с Манечкой отправились Вердан с Гендвалином. При этом Вердан, считавший себя покровителем Манечки, и странный Генд шли с нами, как настоящие секьюрити. То есть не байки травили, а всерьез провожали нас. Словно нам могла грозить какая-то опасность. Не знаю уж какая, если учесть, что встретился нам лишь один преподаватель в мантии, который намекнул, что в столько поздний час студенты должны спать, и как нам повезло, что наткнулись мы на него, а не на кого-нибудь построже.

Боран пытался все же отправиться с нами. Но другие участники вечеринки ему не дали – мол, тут честная победа, смирись. Мне все еще было немного жаль его, но кто вообще просил его ревновать, становиться таким собственником? Не я это начала. Наши совместные приключения и его помощь вовсе не обязывают меня быть его девушкой.

Тем более что я все еще надеялась выбраться из Академии!

В идеале – из этого мира.

Думала, что от обилия впечатлений мысли будут крутиться и давать заснуть. Но стоило мне опустить голову на подушку, как я заснула. Кажется, в последний момент ко мне подкралась «сумка», превратилась в амебу и сладко свернулась у меня под бочком.

Воевать с питомцем не стала, просто сил не было.

В общем, подумать о двух неожиданных поклонниках и одном ректоре я не успела.

А утром меня разбудила Манечка.

Она трясла меня за плечо и кричала:

– Ленка, просыпайся! Тут уже твой поклонник пришел!

– Это кто? – приоткрыв один глаз, осведомилась я.

– А ты уже забыла? – рассмеялась Маня. – Я ванную уже освободила! Давай срочно умывайся! А то придет еще и Боран, и начнется…

В общем, да, умывалась я в солдатском режиме. В таком же режиме одевалась и причесывалась.

А вслед за этим мы с Манечкой вывалили в коридор, где стоял Гендвалин.

– Доброе утро, Лена, – сказал он. И дальше не стал тянуть: – Как куратор первого курса факультета Общей магии, рад сообщить, что ты зачислена на первый курс этого факультета официально. Мне только что вручили бумагу. Вот она. Подписана самим ректором. Можешь проверить. Позволь сопроводить тебя на занятия.

– Что-о⁈ – изумилась я.

И мы с Манечкой переглянулись.

Ведь вообще-то, согласно версии, которую знает Манечка, ректор не должен знать обо мне. Вернее, он видел меня с ведром, но не должен осознавать, что это я украла его щипчики, ворвавшись в кабинет.

И уж совсем непонятно, с чего это вдруг он зачисляет меня в Академию, если вспомнить его истинные цели в отношении меня!