Текст книги "Давным-давно"

Автор книги: Лидия Обухова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Затем командир полка немного помолчал, поднял голову и в упор посмотрел на сидящего напротив него полкового сапера.

– Майор, побеспокойся, чтобы мины были вовремя обнаружены и сняты. – Немного погодя он добавил: – За это головой отвечаешь.

«Ишь ты, как строго он предупредил сапера!» – подумал про себя ротный и тут же собрался. Поскольку начальник разведки был в отпуске, то следующий вопрос «кэпа» был адресован ему самому.

– Разведку противника и ущелья вести пешком. На машинах толку мало, а шума много. Понятно?

– Так точно! – ответил Валерий.

– Более подробно задачу подразделениям уточню на местности, в ущелье. А сейчас, если нет вопросов, свободны. Готовьте подразделения к боевым действиям.

– Марченко, задержись, – сказал Чиндаров, начальник штаба полка, и еще какое-то время подробно разъяснял разведчику задачу.

Ротный вернулся в расположение часа через два, а здесь уже вовсю кипела работа. Кто-то уходил к боевым машинам, кто-то чистил оружие после ночных «мероприятий». Без дела никто не слонялся. Ротный собрал взводных и объяснил им задачу, которую завтра надо будет выполнять. Марченко был не только самым старшим по возрасту в своем коллективе, но и самым опытным офицером в роте.

– Ну, коли нет вопросов, идите и готовьте солдат, оружие и технику, а я еще немного поработаю с картой.

На карту он смотрел долго и внимательно, словно хотел увидеть что-то еще не виданное. От напряжения через пару минут перед его глазами стали, как миражи, появляться ущелье, горы и даже кишлаки. Тряхнул головой, – и все мгновенно исчезло. «Как будто бы смотрел в волшебное зеркальце! – усмехнувшись, подумал командир. – Это ущелье мы «шерстили» в прошлом году, и с тех пор прошло немалое время. Правда, иногда ущелье по наводке «доброжелателей» все же подвергали бомбардировке, но не более. К этому времени там уже давно все «устаканилось», да вот только эта пришлая, свежая банда беспокоит. Получается, что вместе с местными бандюками в ущелье наберется около сотни штыков. Без всякого сомнения, там «духи» уже наковыряли полно окопов и натыкали на подступах к кишлакам мин. Вдобавок они могут замаскировать мины и на входе в ущелье. Об этом надо незамедлительно сказать комбату. Пусть ротным информацию скинет, а те – солдатам. Это лишним не будет», – рассуждал разведчик.

В суете день закончился незаметно. Людям по возможности дали побольше отдохнуть, но рота проснулась рано, с первыми петухами. Правда, здешние петухи были какие-то хрипловатые и мелкие, и их голоса из ближайших домов были еле слышны. Вот в Союзе петухи так петухи: здоровые, красивые и голосистые. Своим голосом не только хозяйку разбудят, но и соседей. Да и не только соседей – их голос на другом конце деревни слышен!

Бойцы уже толкались около своих машин.

– Ну что, народ? Кто рано встает, тому и бог дает, – сказал командир роты и добавил: – По машинам!

Ротная колонна уже выходила из лагеря, а полковая группировка еще копошилась около палаток. К ущелью подъехали еще затемно, только на востоке из-за гор уже брезжил рассвет. Машины вместе с механиками оставили около входа в ущелье, а с ними на всякий случай пару наводчиков: может, придется кого-то пугнуть. Правда, и механики были обучены стрельбе из вооружения боевой машины, но все же пара профессионалов делу не помешает.

Пока солдаты спешивались, ротный собрал взводных, чтобы еще раз уточнить на местности боевую задачу.

– У нас форы целый час, – сказал ротный. – За это время нам нужно хотя бы на километр углубиться в ущелье и обследовать его, чтобы не задерживать движение батальона, а далее – как карта ляжет.

Не теряя больше времени, разведчики перевалили через ближайшую горушку и оказались в ущелье. Местность была действительно резко пересеченной, что оказывало разведчикам некоторую услугу. Само ущелье в этот ранний час своей синевой несколько раздражало бойцов – им хотелось побыстрее увидеть солнце. Шли по одной стороне ущелья, но не в тесноте: взвод Платонова выше, группа Ивашко чуть ниже и малость впереди, Марченко с группой Воронина – сзади и по центру. Разведчики старались не терять друг друга из виду, чтобы меньше шуметь по радио. Связь была устойчивой. Одновременно разведчики вели наблюдение и за противоположной стороной ущелья, которая просматривалась прекрасно. В одном месте местность показалась ротному очень уж подозрительной: его внимание привлек пересохший ручей, который пересекал все ущелье и уходил в зеленую зону. Интуиция подсказала: «Стой, осмотрись!», и Марченко стал изучать подозрительный участок в бинокль.

– Да, лучшего места для организации засады и не придумаешь, – сказал он лежащему рядом лейтенанту.

На изгибе сухого русла, правее дороги, был невысокий дувал, а за ним виноградник. В середине виноградного поля располагался маленький бугорок, на нем рос кустарник. «Если бы я был «духом», то точно на том бугорке установил бы пулемет», – рассудил ротный и поделился своим предположением с Ворониным. В какой-то момент ротному даже показалось, что на доли секунды над забором он увидел чужую голову, и это «показалось» еще больше утвердило его в подозрении о том, что там может быть засада. «Мы не пехота, на «ура» брать засаду не можем. Да и нечем. Надо продолжать наблюдение и внимательно изучать эту рельефную местность», – размышлял он. Метрах в четырехстах дальше пологая горушка на добрую половину перекрывала ущелье. А рядом с ней как змея извивалась проселочная дорога. «Вот и там удобное место для организации душманской засады. Разведгруппа Ивашко тоже передает информацию, от которой поневоле задумаешься. Лейтенант передает, что на пологой горе наблюдают несколько пустых окопов. Пока они пустуют, по тревоге душманы могут их занять», – думал командир. Платонов со своей группой располагался несколько выше, и его бойцы были скрыты лощиной. Ротный не стал долго рассуждать, и тут же дал команду:

– Женя, используй складки местности и поднимись выше той пологой горушки. Сверху внимательно осмотри ее обратный склон, но соблюдай маскировку и не выдавай своего присутствия.

– Командир, тебя понял, выполняю, – ответил взводный.

Командиры разведгрупп к этому времени имели хороший опыт боевых действий и в лишнем контроле не нуждались. Валерий всем нутром чувствовал на себе взгляд чужих глаз из-за дувала. Душманы, по всей видимости, засекли его группу, но чего-то выжидали. Возможно, они не хотели рисковать, а собирались при удобном моменте обдать «шурави» «свинцовым душем». Но такой момент для них еще не наступил, вот они и ждали. Разведчики застыли и старались не выдавать себя, но в то же время продолжали наблюдение за подозрительными местами. Несмотря на ранний час, в кишлаке не наблюдалось обычной суеты. Женщины не спешили за водой к речке, пастухи не гнали пастись баранов. В округе был слышен только рев ишаков, да лай собак, – и это наталкивало на мысль о том, что жизнь в кишлаке тревожная, и вот-вот эта тишина может взорваться. Из-за своего укрытия ротный наблюдал, как колонна втягивается в ущелье. В это же самое время километрах в двух параллельно ущелью к его верхней части пролетело 8 вертолетов с десантом на борту. Задача была привычной для десантников: десантироваться на перевале. Вертолеты быстро исчезли из виду, и Марченко перевел взгляд с неба на землю. Впереди двигались пять танков из состава приданной танковой роты, а за ними полковая группировка.

Разведчик вышел на связь с командиром полка и доложил обстановку и свои предположения.

– Да вам, разведчикам, везде все мерещится! Давай быстрее выполняй свою задачу и не задерживай движение полка!

«Вот и поговорил», – подумал Марченко с некоторой обидой на нового командира. А в принципе за что на него обижаться? Командир полка не был рожден для боя: ему бы командовать «придворным» полком, да ходить в белых перчатках. Он как привык командовать в Союзе на учениях, такой же методы продолжает придерживаться и здесь, в боевой обстановке. Одним словом, с Георгием Ивановичем служить было веселее… Шпак со своим «полтинником» во всех плановых и внеплановых операциях участвовал, обстановку на поле боя нутром чувствовал. Да и собеседником он был интересным и доступным для подчиненных. Бывало, и пожурит, но и это воспринималось как должное и без обиды. Этот же все больше молчит, а если что и скажет, – так после этого и подходить больше не хочется…

Однако у ротного фамилия не зря окачивалась на «о». Он продолжал настырно настаивать на своем.

– Уверен на все сто процентов, около кишлака засада. Высылайте танк, и мы с духами разберемся.

И разведчик убедил-таки командира полка. Ротный не был в курсе, что его поддержал Чиндаров. Колонна остановилась, а три танка продолжили движение. И вдруг первый танк подорвался на мине. Что за чертовщина? Неужели саперы проморгали мину? Второй стал объезжать подорванный танк, – и тут же последовал еще один взрыв; второй танк остановился. Метров через пятьдесят подорвался и третий танк. Все это произошло на глазах у ротного. На его памяти такого не было, чтобы за несколько минут на небольшом отрезке маршрута угробить сразу три танка. Пусть и приданных, но в них же наши пацаны! В эфире началось такое, хоть уши затыкай, сплошной русский мат. В кишлаке ни души, гробовая тишина. «Но они, сволочи, все видят и злорадствуют», – со злостью подумал ротный. В это время, наверное, кто-то подсказал комполка: пусть танки идут не по дороге, а выше, по бездорожью. Танкисты двух уцелевших танков так и поступили и потихоньку стали приближаться к разведчикам. Ротный оставил за себя на позиции Воронина, а сам с двумя разведчиками по ложбинке, маскируясь и пригнувшись, словно стелясь по земле, побежал навстречу танкам.

Танки двигались не спеша, лязгая гусеницами, но не по колее дороги, а немного выше. Когда до стальных громадин осталось менее ста метров, ротный приподнялся из лощины и стал махать рукой, подавая команду махинам остановиться. В ту минуту он про себя подумал, что танкисты сдуру могут принять их за чужих. Совсем неприятно было смотреть на ствол пушки, который поворачивался во все стороны, потом останавливался и смотрел на тебя огромным черным глазом – тогда чувствовалось, что по спине бежит холодный пот. В тот момент хотелось упасть на землю и уползти куда-нибудь подальше. Метров через тридцать первый танк остановился, его люк приоткрылся, а затем показалась голова танкиста. Танкист уже на земле условными знаками подал команду второму подъехать ближе. Из второго танка вылез сержант. Оба, пригнувшись, подбежали к разведчикам.

– Где что, показывай, – спросил лейтенант-танкист.

Марченко на местности показал танкистам, где находится предполагаемая «духовская» засада, а заодно организовал взаимодействие. Договорились, что танкисты делают по три выстрела из пушек и дальше ведут стрельбу из пулеметов по винограднику. Когда разведчики рывком достигнут дувала, танки стрельбу прекращают, но продолжают вести наблюдение: мало ли как будет складываться ситуация. Вроде бы все вопросы уточнили. Связи у ротного с танкистами не было, поэтому танкисты должны были убедиться, что десантники поднялись к своим, а те сверху по готовности подать сигнал к началу действий. После небольшого совещания все разбежались: танкисты к себе, а разведчики на полусогнутых – в гору, к своим. Только десантники поднялись к своим, как по ним снизу был открыт шквальный огонь. Невозможно было поднять головы. Пули щелкали и свистели на позиции. Возможно, разведчики, поднимаясь к своим, пренебрегли мерами маскировки – и духи их заметили. Укрываясь от пуль, командир подполз к радисту и, не поднимая головы, спросил:

– Как в группе Платонова дела?

Тот через несколько секунд подтвердил наличие душманов на обратных скатах пологой горушки. Удалось даже пересчитать всех душманов: их там оказалось всего десять.

– Продолжай внимательно за ними наблюдать, – сказал ротный. Несмотря на более чем серьезную обстановку, он все же остался доволен своим наблюдением и выводами. Тут не вовремя командир полка запросил обстановку. Пришлось ответить, что сейчас не до обстановки и культурно попросить его больше не беспокоить. «Когда все прояснится, сам доложу». В сложной ситуации всякое бывает: и младший может взорваться и нетактично ответить старшему…

Танки подошли практически вплотную к дувалу и как врезали по нему из пушек! Шесть выстрелов потрясли не только ущелье, но и сам кишлак. Народ в нем зашевелился и повалил на крыши, как на смотровые площадки. Не успела еще осесть пыль от взрывов, а десантники были уже у дувала. Разведчики практически на плечах уцелевших душманов ворвались в виноградник и завершили уничтожение тех, кто пытался оказать вооруженное сопротивление. Одного «духа» пленили. Через несколько секунд ротный услышал голос своего разведчика:

– Товарищ старший лейтенант, нашли еще одного живого.

– Давай его сюда.

Правда, пленный оказался раненным в ногу. В роте штатных переводчиков не было, но за два года кое-какой словарный запас был накоплен и с горем пополам от пленных узнали, что в кишлаке есть вооруженные люди, и они будут сопротивляться.

– Вооруженные люди отдыхают и в кишлаке, который там, вверху, – и пленные указали в сторону гор.

– «Отдыхали», – со злостью сказал ротный пленным.

– Что хотелось узнать от пленных, вроде бы узнали, Валера. А что будем дальше делать с пленными? – спросил Воронин.

Ротный молча посмотрел на небо, а затем выдавил из себя:

– Они горели огромным желанием «замочить» нас, но не получилось.

В это время разведчики заметили, что у входа в ущелье совершил посадку вертолет. В него загрузили двое носилок. Это тоже добавило злости разведчикам и окончательно решило судьбу пленных. Только ротный собрался доложить командиру результат боя и допроса пленных, как на окраине кишлака начался бой. Одна из рот спешилась перед кишлаком и, охватывая его справа, осторожно наступала по винограднику вперед, правым флангом забираясь в горы. После первой сотни шагов со стороны крайнего дома в сторону солдат началась стрельба. Командир дал команду «Стой!» Солдаты залегли и открыли ответный огонь. Атаковать дом-крепость было бы большой глупостью. Взводу, который был наверху, он приказал занять укрытие и продолжать наблюдение за домом и по возможности использовать снайперскую винтовку, а сам запросил огонь артиллерии. Дивизион артиллерии развернули около дороги, метрах в семистах от цели. Били те долго, дом весь окутался дымом. Потом налетели вертолеты и довели дело до конца. Дом был полностью разрушен и спален. И только убедившись в том, что руины больше не опасны, солдаты двинулись дальше. А как бьет авиация по наземным целям, трудно передать. Одно загляденье, даже если рядом «духовские» пули посвистывают! Сколько ни смотри – привыкнуть, остаться равнодушным к этому зрелищу невозможно.

В ходе продолжения боевых действий Марченко самостоятельно принял новое решение: огнем танковых пушек и атакой сверху разведгруппы Ивашко уничтожить вторую засаду, находящуюся на обратных скатах пологой горы. С танкистами он обговорил свою затею по радио, и те и на этот раз оказались смышлеными. Танки обошли гору справа. По всей видимости, духи посчитали себя неуязвимыми: по крайней мере до последней минуты они старались не выдавать себя и даже, наверное, думали пострелять «шурави» в спину. Танки подошли к позициям мятежников на расстояние двухсот метров и открыли плотный огонь из крупнокалиберных пулеметов. От такой стрельбы позиции мгновенно окутались пылью. Огонь был настолько плотным, что вероятность уцелеть в этом кошмаре была ничтожна. Тем не менее живые были. Они попытались скрыться, но попали под огонь разведгруппы. На удивление, вторая засада была уничтожена очень легко. И пришлось диву даваться, почему душманы, видя, что одна точка сопротивления уничтожена, не соизволили пошевелиться ради спасения своей шкуры, а оставались на местах дожидаться расплаты. «Вот сейчас самое время, – подумал ротный. – Доложить комполка об уничтожении засад и о том, что дорога свободна». Командир полка как будто бы только и ждал его доклада и озадачил разведчиков новой задачей.

– Марченко, используй танки, которые у тебя, и помоги роте.

К этому времени начался бой за еще один укрепленный дом, только с другой стороны кишлака. Стрельба была сильной. Десантники снова залегли. Взвод десантников, который был наверху ущелья, вступил в огневое соприкосновение с мелкой группой мятежников, которая уходила в горы. Со стороны дороги кишлак охватила вторая рота, которая медленно продвигалась по окраине кишлака. По ней тоже был открыт огонь из стрелкового оружия. Создавалось впечатление (этому способствовало и эхо в ущелье), что во всем кишлаке идет война. После разговора с командиром Марченко объявил разведчикам сбор. Собрались около разрушенного дувала с виноградником. Пока он объяснял задачу, подошли танки. На два танка Марченко десантом посадил группу Воронина, и та стала обходить кишлак слева. Сам ротный пошел с двумя группами, которые, как пехота, цепью, осторожно стали выдвигаться через виноградник в сторону кишлака. Они окружили кишлак, но специально оставили свободным дорогу в горы, чем «духи» и поспешили воспользоваться. Но тут налетела пара боевых вертолетов, и давай их НУРСАми шандарахать! Оставшиеся в живых рванули обратно в виноградник. Разведчики и танкисты встретили их огнем. Когда на кишлаке был «поставлен крест», сзади разведчиков появилась цепь солдат третьей роты, которая спешила на помощь. Эта была инициатива комполка, и это было уже лишним. Разведчикам осталось только собрать трофеи и вынести их к дороге.

Вверху ущелья, где десантировался батальон, по всей видимости, начинался бой. Стрельба вначале была не ахти какой, но постепенно стала усиливаться. От «кэпа» поступила команда: всем сосредоточиться у горы Пологая. На этот раз группа Ивашко оседлала танки и направилась в обход виноградника к дороге. Танки уже выходили на окраину виноградного поля, как вдруг из ближайшего оврага по десанту был открыт огонь из стрелкового оружия. Пули зацокали по броне, и разведчиков словно ветром сдуло с танков. Танки остановились, повернули стволы своих пушек в сторону оврага и как жахнули по оврагу, – кто бы там ни был, мало ему не показалось. Прикрываясь огнем танков, разведчики быстро ворвались в пологий овражек. Один из трех уцелевших «духов» попытался убежать, но сообразил, что деваться в создавшейся ситуации некуда, лег за камень и стал отстреливаться. Местность была более-менее ровной, и позиция «духа» была хорошо заметна. Ивашко сказал:

– Ну, это даже и хорошо, что мятежник отстреливается. В плен не надо брать.

Разведчики получше прицелились и выпустили в него несколько очередей, а затем еще несколько. Стреляли бы и дальше, если бы не команда лейтенанта:

– Прекратите стрельбу, «дух» больше не стреляет.

Оружие у него тоже забрали и вышли к своим. Около дороги образовалась целая куча трофейного оружия. Здесь были автоматы нашего и китайского производства, несколько пулеметов и два гранатомета: всего 43 единицы. Банда была полностью ликвидирована. Один из пленных проговорился, что в этом бою погиб и главарь банды по имени Хайрулло, который в свое время прошел подготовку в одном из учебных центров Пакистана. В этом бою разведчики обошлись без потерь, если не считать ранения, которое получил снайпер Коленов. Ранение было, по его словам, пустяшное, и от госпитализации разведчик отказался. После боя десантники, как всегда, зубоскалили, подшучивали над молодыми, и если бы не командиры, то напрочь позабыли бы об осторожности. Через некоторое время к сухому руслу подошла полковая колонна. Комбат подал команду на построение, и ротные стали выводить свои подразделения к дороге. «Кэп» первым выслушал комбата и, судя по тону разговора, устроил ему разнос. Командиру со стороны виделось, что подразделения допускали много ошибок в тактике действий. Марченко тоже подошел к Семкину и подробно доложил о ликвидации засад и о том, как проходил этот нелегкий для разведчиков бой. Не забыл он сказать и о ранении Коленова. Офицеры оперативной группы штаба дивизии и командир полка подошли к трофейному оружию и стали внимательно его рассматривать, делая комментарии. И вот тут впервые в присутствии офицеров дивизии Семкин сказал:

– Марченко, твои разведчики оказались молодцами.

«А только ли сегодня, командир? – подумал про себя ротный. – Шпак в подобной ситуации назвал бы по имени и отчеству, не забыл бы руку пожать. И уж точно бы сказал: «не забудь парней представить к награде». Да ладно, хорошо, что хоть дошло до «кэпа», кто чего стоит в бою».

В это время выше в ущелье бой разыгрался не на шутку. Это вызывало у десантников серьезную тревогу за своих товарищей: наверху те были без поддержки боевых машин, один на один с мятежниками. По замыслу операции после зачистки две группировки должны были встретиться где-то километрах в трех выше по ущелью. Как будто понимая положение, в котором находятся десантники, вдоль ущелья вверх прошли две пары боевых вертолетов. Во время уточнения боевой задачи на дальнейшие действия комбат задал вопрос:

– А какая обстановка там, на перевале? Слышна стрельба, только что вертолеты пролетели.

Проскуряков, офицер штаба дивизии, говорил медленно, а рассказывал подробно.

– Банда, которая отдыхала в верхнем кишлаке, не желая повторить судьбу своих подельников из нижнего, ушла в сторону перевала. Это, по всей видимости, как раз та банда, которая несколько дней назад и появилась в кишлаке. После отдыха она должна была уйти по горам в провинцию Бамиан. Наверху банда напоролась на десантников. Завязался скоротечный бой. «Духи» пытались прорваться в горы и с одной стороны и с другой, но ничего из этого у них не получилось, везде они встречали огонь. Неся потери, они вернулись обратно в кишлак. Они прекрасно понимали, что в селении им оставаться никак нельзя, там им будет каюк. По-любому банда уйдет из кишлака, но в нашу сторону возвращаться у них резона нет, а наверху она уже свое получила. Остается одно: уходить слева и справа через ущелье, а там по тропам в горы. Уходя, душманы могут оставлять небольшие группы прикрытия. Это в большей мере касается разведчиков. Марченко, работая, будьте предельно внимательны и осторожны. Находитесь в готовности немедленно применить оружие на поражение. Если вопросов больше нет, пойду доложу решение комполка комдиву.

Вскоре колонна двинулась дальше. Разведрота опять была впереди: две группы вели разведку, а одна прикрывала действия саперов, которые после всего, что случилось с танками, старались лучше искать мины. Кстати, моменты подрыва танков издалека смотрелись убедительно: с дымом и пылью. Но на самом деле было все не так и плохо: мины не были усилены дополнительным зарядом взрывчатки и особых повреждений танкам не причинили. Пока шел бой в кишлаке, ремонтная группа привела танки в порядок, и они своим ходом убыли в Кабул. В группировке на ходу осталось два танка.

К обеду разведчики, вконец вымотанные ходьбой по горам, подошли к небольшому скальному обрыву. Усталость начинала сказываться и на бдительности. Платонов то и дело об этом напоминал. Вдруг дозорные подали сигнал «Противник!» Взводный осторожно вышел к бойцам.

– Ну, что заметили?

– Пещера, а в ней кто-то есть.

До нее было метров тридцать.

– Сейчас брошу гранату, – сказал один из разведчиков. Но надо же быть такому! Из пещеры показалась чумазая детская головка.

– Отставить гранату!

Все же соблюдая осторожность, разведчики подошли к пещере. Куча детворы забилась в угол и косо смотрела на «шурави». С большим трудом удалось выманить детей из укрытия. Вид у них был довольно жалким: грязные, оборванные, а некоторые и без обуви. Старшему было на вид не больше десяти. К пещере подошли остальные солдаты и ротный. Как могли, детей успокоили. Открыли несколько банок сгущенки и консервов с гречневой кашей, рядом положили сухари и галеты. Дети не решались приступить к еде, но запах консервов и голод победили детский страх. Они стали нерешительно кушать, но потом «разогнались» и смели все. Наблюдая за голодными детьми, разведчики немного расслабились. И тут совсем рядом раздался громкий выстрел, настолько громкий, что эхо долго разносило его по ущелью. Стрелял совсем дряхлый старик, которому, скорее всего, и поручили присматривать за детьми. Он был настолько старый, что ротный не удержался и сравнил его с басмачом 1920-х годов, который воевал против Красной Армии. Кто-то из разведчиков размахнулся и ударил мультуком [32] о камень.

– Зря ты это сделал. Взяли бы к себе в роту на память, – сказал Платонов.

Разведчики оставили старика с детьми около пещеры и продолжили свой путь. И тут группа Ивашко радировала: «Наблюдаем группу мятежников, которые по тропе поднимаются из ущелья. До них метров восемьсот, огнем воздействовать не можем». Ротный тут же передал это командиру полка и дал координаты цели. Но пока разворачивали дивизион и вызывали вертолеты, душманы спокойно поднялись из ущелья и скрылись из виду. А вот второй группе мятежников досталось «на орехи» от огня артиллерии. Разрывами и ударной волной некоторых «духов» сбрасывало с обрыва, но единицам все же удалось вскарабкаться наверх и скрыться. Наконец появились вертолеты, и разведчикам снова представилась возможность наблюдать за их работой. Картинку боя со стороны наблюдать интересно, но надо не забывать и о задаче. Где-то через час разведгруппы подошли к кишлаку, который был на другой стороне ущелья. Они оказались значительно выше и теперь могли просматривать дворы ближайших домов и наблюдать, что там творится. В кишлаке было спокойно, но вот один житель поднялся на крышу своего дома, некоторое время постоял и тут же спустился обратно. Ротный в бинокль стал рассматривать дома, окрестности. Его внимание привлек дом, который был ближе к перевалу. В небольшом саду он рассмотрел группу людей, которая копалась в земле. «Интересно, чем это они там занимаются?» – подумал он. – «Окоп роют, вот что они делают!» – ответил сам себе ротный и продолжил наблюдение. В голове командира мелькнула мысль о том, что в банде есть человек, который силен в тактике: при оборудовании позиции был предусмотрен и вариант отхода в безопасное место. Затем ротный навел бинокль наверх – туда, откуда ожидалось появление десанта. По извилистой тропе спускалась колонна батальона: через несколько сот метров она скроется за очередным поворотом. Дальнейшее его наблюдение и рассуждения прервал голос Воронина, который со своей группой только что присоединился к основной группе.

– Командир, тебя «кэп» на связь требует.

Ротный взял трубку и тут же был «озадачен».

– Марченко, у нас потеряна связь с десантом. Делай что хочешь, но в контакт с десантом войди. Только постарайся без ошибок, и держи меня постоянно в курсе дел.

«Ладно, командир, сейчас и тебя озадачу», – усмехнулся ротный и доложил командиру полка о результатах наблюдения.

– Тем более надо батальон остановить, – вновь услышал он требование командира полка. И в это время послышался мощный взрыв. Все повернули голову на звук и увидели, как черно-белый столб медленно поднимается вверх.

– Неужели еще танк? – хором воскликнули бойцы.

– Запроси Ивашко! – распорядился ротный.

Через минуту Марченко облегченно вздохнул:

– Ну, слава богу. Это саперы обнаружили мину и ее рванули.

– И нас напугали, – добавил взводный.

Если смотреть на бронегруппу сверху, она была похожа на ровную металлическую пунктирную проволоку, которая вытянулась вдоль дороги. До кишлака ей оставалось каких-то два, ну от силы три километра. Еще вдоль кишлака наберется добрый километр: дом от дома метров сто, не менее. Можно не успеть, десант уже на подходе. Надо торопиться!

Инструктаж занял всего несколько секунд:

– Платонов – вперед, а Воронин со своей группой – за мной!

Группа Платонова стала забирать левее и по глубокой расщелине двинулась навстречу десанту. Остальной группе с местностью повезло меньше. Спуск вниз ущелья проходил по открытой и пологой местности, бедной на естественные укрытия, если не считать прошлогодней пожухлой травы и когда-то набросанных природой разных по размерам камней. Вскоре и эта местность закончилась, и начинался похожий на гладкий стол участок сланцевой породы. Времени на обход не было. Пришлось разведчикам этот неширокий участок преодолеть по-пластунски. Это было для них божьим наказанием: локти, коленки в ссадинах, комбинезоны в лохмотьях. По мере того как разведчики спускались ближе к кишлаку, позиция «духов» становилась менее заметной и наконец полностью скрылась от взора бойцов за мелким кустарником и участком посадок кукурузы. Основным направлением движения стал крайний дом. Но здесь встретился участок с осыпью, который еще больше замедлил движение. Во время движения разведчики обнаружили на противоположной стороне еще одну группу душманов, которая вышла из кишлака, обошла крутой скалистый выступ и стала медленно подниматься по склону: до верха ущелья им оставалось метров триста. Марченко по рации доложил комполка о группе душманов. Пока обменивались информацией, подлетела пара «крокодилов» [33] (не по вызову, а по плану) и прошла вверх по ущелью, а затем вниз, но так и не заметила мятежников, которые с появлением «вертушек» тут же залегли и не шевелились. И только с третьего захода авианаводчику удалось навести «вертушки» на цель. Вертолеты за пару заходов разгрузили боезапас и ушли на аэродром. Как только «крокодилы» исчезли из виду, по местности, где предполагались душманы, стала бить артиллерия. Сверху было видно, что артиллеристы бьют по пустому месту, и только две или три мины разорвались в огородах, куда торопились уйти мятежники. Возможно, от этих взрывов врагу все же что-то и досталось. Тут связист снова протянул ротному трубку со словами: «Командир полка!»

– Марченко, доложи обстановку!

– Колонну батальона не наблюдаю. Навстречу вышел Платонов.

– Хорошо, продолжай работать, – и командир полка бросил трубку.

До позиции душманов оставалось каких-то триста метров. На пути разведчики встретили канаву с грязной и зеленой водой. При виде даже такой воды у парней еще больше обострилась жажда: последнюю воду бойцы выпили еще там, наверху, в надежде на то, что все вскоре закончится. Дистанция до «духов» заметно сократилась. Казалось, еще какая-нибудь сотня метров – и можно открывать огонь на поражение. Но тут (как всегда, не вовремя вмешивается это «но тут»!) с ближайшего дома, а точнее, с крыши дома, в сторону разведчиков раздалось несколько выстрелов. Пули, рикошетя от земли, с диким визгом улетали прочь. В самый последний момент по команде командира бойцы стремительно сменили позицию. Сразу определить дом, с крыши которого вели огонь, не удалось. Но после нескольких выстрелов кому-то из глазастых разведчиков удалось засечь этот дом. Бойцы пока находились в укрытии, но стоило им пошевелиться, как тут же раздавались выстрелы. С новой позиции у разведчиков совсем не было возможности наблюдать за душманами. Пришлось переползти на другое место. Ротный стал осторожно обследовать местность. До позиции «духов» оставалось менее сотни метров. Марченко по рации вызвал комполка. Связь была на удивление хорошей, и голос Семкина слышался, как будто он был рядом.