Текст книги "Давным-давно"

Автор книги: Лидия Обухова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Солдаты к появлению старика отнеслись спокойно и сразу без всяких расспросов подвели его к штабной палатке. За долгие месяцы общения с «шурави» он и сам заучил с десяток слов, необходимых для общения. Дружить с десантниками он начал, еще когда комбатом был Маслов. Они часто встречались и даже без переводчика как-то могли запросто между собой общаться. Он очень уважал Александра и всегда интересовался, как там у него дела в Союзе. Маслов передал нам своего надежного человека, который владел обширной информацией об округе. Мы тоже старались относиться к нему доброжелательно, и от этого не были внакладе. С комбатом даже вожди кочевников всегда согласовывали мероприятия, которые были связаны со стрельбой. Дикие люди! Им только бы пострелять – а стрелять они умеют. Он заставил вождей вести учет оружия. И не дай бог ослушаться, – сразу появятся проблемы. Вожди это крепко запомнили и смирились. Однажды один из вождей, с которым Александр был более дружен, даже предложил жениться на его дочке: уж очень он хотел породниться с русским начальником. По их понятиям это можно, а по нашим законам нет. Вождю пришлось объяснять, что у нас на всю жизнь одна жена полагается, а то еще обидится. Всякое там бывало…

Сегодня, вне всякого сомнения, у старика имелась важная для нас информация. Подойдя к нам, старик, улыбаясь, протянул руки для приветствия и на хорошем русском сказал:

– Здравствуйте, товарищи командиры.

Нас подмывало в шутку ответить хором: «Здравия желаем!»

– Иван Геннадьевич, старейшина где-то берет уроки русского. С каждым разом он у него все лучше и лучше.

– А может, он бывший басмач, и теперь язык вспоминает, – смеясь, сказал начальник штаба. – Новости есть?

– Есть, – сказал старик, присаживаясь на предложенный табурет. Все же толмача пригласили.

– Ну, отец, рассказывай!

– Вчера в соседний кишлак по пути из Пакистана зашла небольшая банда, человек 12–15. Они обучались в тренировочном лагере под Пешеваром. Разместились на отдых в двух домах. Среди банды есть и один житель того кишлака. Отцу как бы неудобно перед соседями, что это его сын, и он старается скрывать, но разве люди не видят? Да и сын тоже молодец, дом родителей стороной обходит. В кишлаке отдыхать будут дня два, а потом уйдут в сторону Герата.

– А какое у них оружие? – уточнили у старика.

– «Калашниковы», а самый молодой разгуливает с гранатометом.

Старейшину поблагодарили за информацию, дали пару буханок белого хлеба, несколько банок сгущенки и проводили его за территорию расположения батальона. Офицеры штаба присутствовали при беседе, и начальник разведки взял слово. Он хорошо знал расположение этого кишлака, местность вокруг него и предложил свой план по реализации информации старейшины. Все выслушали его предложения, и в целом с планом согласились: подправили кое-какие детали и тут же утвердили. Пригласили ротных и каждого из них «озадачили». Замысел был как нельзя более простым, «без наворотов». Ночью разведчики вместе с 9-й ротой выходят на возможные маршруты отхода банды, а как только выйдут на нужный рубеж, там же повзводно занимают полосу обороны на широком фронте и оборудуют свои позиции. 7-я рота рано утром шумно имитирует атаку боевых машин на кишлак, и когда банда начнет убегать из кишлака, продолжает ее преследование и гонит в сторону 9-й роты. 8-я рота выделяет два взвода в резерв: они должны находиться в готовности по команде вылететь на вертолетах для решения неожиданно возникших задач.

Мои ротные за год пребывания в этом районе воевать научились, и вопросов по выполнению задачи у них не было.

– Ну, раз вопросов нет, тогда давайте, товарищи командиры, по своим подразделениям, – и готовьте их к боевым действиям.

Сразу после полуночи разведчики и личный состав 9-й роты с мерами предосторожности ушли в направлении района для организации засад. Маршрут движения был десантникам знаком, но осторожность не помешает. Вскоре дозорные подали сигнал о приближении опасности. Десантники залегли, притаились и стали ждать. Вдалеке послышалось блеяние, и через несколько минут на тропе показался пастух с небольшим стадом баранов. Они прошли в нескольких метрах от разведчиков, обдавая их пылью. «Хорошо, что пастух был без собаки», – подумали солдаты. Обычно пастухи держат при себе огромных собак, которые запросто дремоту у непрошеных гостей разгонят! Выждав, пока, поднимая пыль, бараны прошли мимо, бойцы зашагали дальше. Через пару часов осторожной ходьбы рота вышла в район обороны, каждый взвод вышел на свои позиции, и солдаты приступили к их оборудованию и маскировке, о чем ротный доложил в штаб батальона. Офицеры штаба вместе со мной коротали время, дожидаясь рассвета, и то и дело поглядывали на часы. Личный состав роты тоже нет-нет, да поглядывал на горизонт.

Как только на горизонте забрезжил рассвет, я дал команду 7-й роте начинать атаку на кишлак. Шум в округе гвардейцы 7-й роты подняли большой. Эффект внезапности получился «то, что надо». От тарахтенья техники и сильной стрельбы часть банды, спросонья не разобравшись что к чему, бросилась по направлению к поросшим мелким кустарником сопкам, где их уже ожидала 9-я рота. Мятежников подпустили поближе и стали расстреливать в упор. Другая часть банды стала убегать к реке, но до нее было около пяти километров, и у душманов было мало шансов успеть добежать до спасительных камышей без отдыха.

Когда первая часть операции прошла успешно, наступила вторая фаза. По команде вертолеты с десантниками 8-й роты поднялись в воздух и быстро настигли группу мятежников, которые что есть силы бежали в сторону барханов. Солдаты хорошо видели их сверху и вели через иллюминаторы огонь, но больше дел натворил пулемет техника, который то и дело менял направление стрельбы. 7-я рота на боевых машинах проутюжила местность, по которой бежали «духи», – и ротный, убедившись, что убегающих врагов больше нигде не видно, спешил личный состав. Бойцы собрали оружие, боеприпасы и документы, подтверждающие принадлежность погибших как активных участников бандитского движения.

Но в бою все предусмотреть нельзя. Вот и в тот момент отдельным мятежникам почти повезло, хотя и не во всем. Они заметили десантников на позиции, остановились, огляделись, что к чему, и решили прорваться через промежутки в боевом порядке роты. Им это почти удалось, но, убегая, они открыли стрельбу по десантникам издалека, чем и выдали себя. Это была роковая ошибка «духов». На бегу они открыли огонь по позиции одного из взводов, а когда бойцы им ответили, «духи» тут же резко изменили свое направление и выскочили прямо на разведчиков. Те лишь теперь заметили небольшую группу, которая бежала прямо на них, подпустили душманов ближе и открыли по ним огонь. Вот так вся банда, которую учили зарубежные инструкторы, полегла на поле боя. Случилось то, что должно было случиться. Залетная банда не думала и не гадала, что ее сдадут с потрохами единоверцы, и в коротком бою с десантниками она будет уничтожена. В итоге в актив батальона записали еще одну прошедшую обучение за рубежом и теперь уничтоженную банду.

После боевых действий мы всегда разбирали с офицерами малейшие подробности боя. По нашему мнению, операция прошла как нельзя лучше: как говорят, без сучка, без задоринки. Одним словом, по написанным нотам. И самое главное – без потерь с нашей стороны. Заверяю без бахвальства: мы уже научились просчитывать, продумывать свои ходы, как на шахматной доске, – на несколько ходов вперед. И это во время боевых действий приносило положительный результат. Успех особо нам голову не кружил. Просто мы старались ко всему, что касается подготовки к операции, подходить творчески, не шаблонно. Тем более с нашими солдатами можно горы ворочать! Ты бы послушал их разговоры после боя! Они на войне мужают намного раньше, чем в обычных условиях. Их разговоры напоминают беседу молодых мудрецов – с пушком на юных лицах, но еще без проседи в волосах. Хотя иногда бывают случаи, мимо которых без замечаний не пройдешь. Бывает, что и пожуришь того или другого солдата или офицера. Просто так, как старший младшего, не по-командирски. Но вот все, что положено солдату, – я расшибусь в блин и тоньше, но для солдата это сделаю. Они это видят и верят в тебя. А с верой в командира и до победы ближе.

Дальше наш разбор боя прервал громкий голос часового:

– Передайте комбату: аксакалы на горизонте.

Через несколько минут в сопровождении солдата подошел старейшина, а за ним в нескольких шагах шел какой-то запуганный старик. Старейшина, как всегда, протянул обе руки для приветствия, и мы поприветствовали друг друга, как будто давно не виделись.

– Рассказывайте, с чем на этот раз пожаловали?

– Вот, у Займутдина беда приключилась. Сын пропал.

– Не тот ли, который в банде состоял? – спросил я у него.

– Тот самый, – вздохнул старейшина и посмотрел на соседа. Тот как-то сразу сник.

– Среди погибших сына не нашли? – спрашиваю.

– Нет.

– Так пусть радуется. К нашему большому сожалению, его сыну удалось ускользнуть. Но это сегодня, а завтра, может, и не повезет. Пока не поздно, пусть вернет сына к мирной жизни.

Старик, словно понимая, о чем идет речь, одобрительно закивал головой. И пролепетал:

– Он еще молодой, своего ума нет, вот и поверил обещаниям.

А что старику оставалось? Только соглашаться и радоваться. Сын-то ведь живой, и наверно, уже где-то около иранской границы или в укромном месте отсиживается. К концу беседы старикам предложили чай. Те любезно отказались, откланялись и заторопились домой с хорошей новостью. Когда старики отошли от штабной палатки, разведчик сказал:

– Бандит вырос в здешних условиях, местность хорошо знает. В банде было 15 человек. Мы взяли 11 стволов. Где еще четыре? Ушли!

– Вот завтра и нужно выяснить, каким маршрутом им удалось скрыться, – подсказал я разведчику. – Просто так, для себя, на будущее.

– Толковый у меня разведчик, – похвалился Комар.

– Это я тебе, Саша, рассказал лишь только то что было перед глазами, а на самом деле боевых действий было намного больше. К сожалению, как это ни прискорбно, были потери солдат и офицеров.

Друзья немного помолчали. Первым молчание нарушил Ленцов.

– Послушай, Ваня, у тебя ведь под боком жили офицеры ГРУ и КГБ. Они же, наверное, делились с тобой информацией?

– Конечно, своей агентурой мы обзавелись, но часто обращались к спецгруппе, которая квартировала в Лашкаргахе. У нас с ними были хорошие служебные взаимоотношения, – если не сказать, дружеские. Часто мы наведывались друг к другу в гости. Они свою зарплату получали в местной валюте и могли себя баловать свежими продуктами и разными напитками местного производства. А у нас было полно боеприпасов. Вот мы, по их просьбе, и делились боеприпасами, особенно осветительными и сигнальными ракетами, которые у афганцев были в дефиците. «Спецы» в знак благодарности угощали нас всевозможными «прохладительными напитками». В общем, занимались они своей профессиональной работой. Бывало, перевербовывали друг у друга агентов. Случалось, и наш человек становился третьим агентом. В таких случаях парни отвечали: «перепроверяем достоверность информации». Но вот однажды им не повезло. Ночью на офис было совершено нападение. Бандитов было около двух десятков. При нападении душманы применяли гранатометы. Охрана офиса и жилого помещения состояла из афганцев – солдат в этом деле, прямо скажем, ненадежных. С началом атаки часть охраны сбежала, остальные где-то попрятались. Офицерам в ту ночь пришлось туговато. Защищали они себя сами. Все перебрались в капитальное строение и оттуда отражали нападение. Один из офицеров ГРУ немного замешкался и как только подбежал к двери здания, граната, выпущенная из гранатомета, попала в железобетонную перекладину над дверями. Осколков от разрывов было множество. Офицеру, разумеется, досталось приличное количество осколков – и все попали в жизненно важные органы. Мы услышали стрельбу в городе и сразу сообразили: это нападение на офис. 9-й роте – она в тот вечер была дежурным подразделением – дали команду «В ружье!», и вперед. Минут через десять рота была уже около особняка. «Духи», видя такое дело, стали убегать на другую сторону города и прятаться по садам и огородам. В том бою офицеры подстрелили двоих бандитов, и троих – мои солдаты. Утром «спецы» через своих связников в городе взяли еще одного «духа». Но и группа одного своего офицера недосчиталась. Да, в ту ночь мужики страха натерпелись… Потом они это событие уже со смехом вспоминали. Как только началась стрельба, старший группы решил покомандовать охраной. «Азиз?» – кричит он, а в ответ – тишина. «Абдулло!» – а в ответ шквал огня. Дошло до командира, что охраны нет на местах. «Убежали», – с горечью подумал он. Хорошо, что их самих вместе с переводчиками было около десятка: народ обстрелянный, с опытом. Продержались до нашего прихода. А если бы нас рядом не было? «Пиши пропало», – ответил старший, – «Ну, сутки бы продержались, не более. Все равно патроны закончились бы, и все, хана. Ну, докричались бы до Кандагара, ну и что? Авиация ночью не летает. Только утром помощь бы и подоспела. У душманов же в распоряжении была целая ночь. По кирпичику успели бы особняк разобрать». Утром они к нам с подарками приехали. Крепко нас благодарили. Мы скромно им отвечали: «Да чего уж там, славяне! Вы нам, а мы вам». Так по соседству и жили. Такие спецгруппы всегда находились по соседству с нашими войсками, под нашим прикрытием.

Банды мы, Саша, гоняли со страшной силой, – но все равно, несмотря на их потери, меньше их не становилось. В банды рекрутировали кочевников, они проходили обучение в Пакистане, а после окончания полевой выучки продолжали постоянно проникать на территорию Афганистана. Вот в таких небольших стычках с группами душманов прошло лето. Жара немного спала. Дышать стало легче. Но мы не расслаблялись, а наоборот, – такая погода поднимала нам настрой, и как бы это ни странно прозвучало, – хотелось встреч с бандами. Как-то нашим соседям через свою агентуру удалось перехватить важного связника с донесением, который направлялся в банду. Хорошо вооруженная и обученная банда совсем недавно прибыла на территорию Афганистана. Наши «доброжелатели» также подтвердили присутствие этой банды в указанном районе. Мы поделились информацией со «спецами» – у них все же возможности намного больше наших. Они потратили несколько суток, но перепроверили информацию. Оказалось, что около двух недель назад в кишлак Калабуст из Пакистана после обучения в одном из учебных центров вблизи города Пешевара прибыла банда. Кишлак расположен где-то в 15 километрах западнее Лашкаргаха. В банде около 70 человек: в основном молодежь, и еще не вся обстрелянная. Передвигалась банда по территории Афганистана в основном по ночам, пока не пришла в нужный кишлак. В банде есть группы снайперов и минеров. Все вооружены автоматами, хорошо экипированы и одеты в черную форму, на голове тоже черная чалма. Их называли «чернорубашечниками», или спецназом мятежных формирований. Какие из них спецназовцы, мы еще не знали, а вот о том, что они жестоко обращались с жителями, до нас слухи дошли. Выяснилась еще одна важная деталь. Банда прибыла в этот район целенаправленно, а именно для борьбы с десантниками, то есть с моей группировкой. Саша, ты понимаешь? Выждать удобного момента, а затем совершить дерзкое нападение на лагерь батальона или подловить его подразделение на марше! Эта новость нас слегка насторожила, но не расстроила. Правда, в прошлом году мы похожую банду в песках прищучили. Воевать они умели, но и мы не лыком шиты. А пока мы продолжали через своих людей следить за бандой и собирать информацию. Банда тоже не дремала, а вела активную разведку за нашей группировкой. Мы сделали несколько ложных выходов из лагеря, – и нас сразу начинали «пасти» мотоциклисты. Они старались быть осторожными, но все равно наши наблюдатели вычислили их. Держались они от нас на приличном расстоянии, появлялись всегда в одном и том же районе и дожидались колонны. О том, что нас «пасут», даже рассказал старейшина. Не более чем вчера около полудня недалеко от огородов он сам видел незнакомого молодого мужчину. Тот делал вид, что отдыхает, а сам пристально смотрел в нашу сторону.

– Человек притомился, вот и отдыхал, – возразил я ему.

– Ну не скажи, командир. Отдыхал он, несмотря на его молодые годы, уж очень долго, а потом медленно пошел дорогой, которая ведет к кишлаку Калабуст.

– Ну, Реза, от твоего пытливого взгляда ничего не скроется, – польстил я старику. Это явно понравилось старейшине. И тут он впервые обратился за медицинской помощью. Не для себя, а для своего маленького внука.

– Нет проблем. Приводи своего внука, врач его осмотрит.

Я проводил старика, а сам поспешил к «спецам» и поделился с ними своей информацией.

– Слушай, комбат, а давай попробуем организовать засаду. Возможно, кто-то и попадется.

– А что, давай организуем!

Прикинули вот какой вариант: рота в темное время выходит в тот район, где всегда маячил мотоциклист, и на широком фронте организует засадные действия. Утром другая рота начинает совершать ложный марш по обычному маршруту…

Мы еще раз обмозговали все детали, а когда стемнело, я пешком отправил роту в район организации засады. Утром, после завтрака, 7-я рота начала совершать марш. Вот она прошла на невысокой скорости мимо района засады и как ни в чем не бывало продолжала движение дальше. И в это время из-за бархана на взвод Аристова выруливает мотоциклист. И надо же, остановился буквально в нескольких шагах от лейтенанта! Взводный, недолго думая, из автомата одиночными: «бах, бах» по колесам. «Духа» от такой неожиданной встречи чуть было кондратий не хватил! Он спохватился, вскочил на ноги и попытался бежать. Да разве от солдат убежишь? Обыскали его – пусто. Колонну вернули. Мотоцикл на машину, личный состав с душманом тоже, – и роты вернулись домой. Пригласили «грушников», те давай раскручивать афганца. Кое-что к общим сведениям о банде добавили, еще некоторые детали. Мятежник нарисовал на схеме, в каких домах квартирует банда. Оказалось, как всегда, в домах, которые располагались на окраине кишлака, чтобы удобней было при опасности скрыться. «Дух» назвал фамилии главаря и старших групп, сколько и какого имеется оружия. После «беседы» с душманом у нас уже появились полные исходные данные для начала проведения операции. Офицеры ГРУ перед отъездом сказали:

– Результат засады мы записываем в свой актив, – и добавили: – Потому что идея была тоже наша.

– Ладно, – сказал я им, – идея ваша, а мы приступаем к планированию операции.

После захвата пленного мы еще не раз совершали марши по близлежащим окрестностям, но «хвоста» за собой не обнаружили. А вот через несколько дней нам доподлинно стало известно, что в настоящее время банда завершает подготовку к «акции возмездия». И что немаловажно, – перед предстоящей операцией она сменила дома, в которых отдыхала. Вчера мятежники перебрались в дома, которые находятся ближе к речке Аргандаб. Это было сделано ими в целях безопасности, и не более того. Душманы часто меняют дома, а то и кишлаки, в которых располагаются. Мы тоже решили ускорить подготовку к проведению операции и провели ложные полеты на вертолетах, а заодно и воздушную доразведку этого района. Командиры подразделений с высоты птичьего полета осмотрели кишлак, примерные дома отдыха «духов» и местность, на которой через несколько дней нам предстояло вести боевые действия. Наметили для себя условные ориентиры, что немаловажно в бою.

После полета офицеры собрались на большое совещание, где и решили, что не будем ждать, пока бандиты из-за угла начнут нападать на наши подразделения (тем более что в банде есть снайперы и минеры). Было принято решение самим упредить мятежников и уничтожить их в собственном логове, – или по крайней мере не дать им уйти «за речку» и разгромить их в поле. И здесь же мы коллегиально выработали план, хотя без споров при составлении боевого документа не обошлось. План разгрома банды я по закрытой радиосвязи доложил командиру дивизии. Слюсарь уже несколько месяцев командовал дивизией и в свойственной ему манере внимательно выслушал доклад по радио и передал мне свои рекомендации – их я должен был придерживаться при ведении боевых действий.

Погода, по сравнению с летним периодом, была более приемлема. Ночью бывало даже свежо, можно было поспать не потея и увидеть приятные сны. Накануне проведения операции я еще раз пригласил к себе командиров рот и спецподразделений. Вне официальной обстановки мы еще раз взвесили «за» и «против». Я дал высказаться каждому командиру – и у каждого из них были ценные предложения, которые пришлось учесть при окончательном утверждении плана разгрома банды. Личный состав и боевая техника были подготовлены к проведению операции. В назначенное время, ночью, одна парашютно-десантная рота в пешем порядке по пустыне Регистан совершила многокилометровый обход кишлака, в котором, ничего не подозревая, безмятежно отдыхали «духи». Для совершения в течение темного времени такого длительного марша нужна на самом деле хорошая физическая подготовка. Парням было тяжело, но до рассвета они все же успели уложиться в график движения и незамеченными вышли в тыл противника. Вброд они перешли реку и заняли удобные позиции на противоположном берегу. Наконец после нескольких часов движения личный состав получил небольшую передышку. Лишь когда ротный убедился в том, что возможные пути отхода бандитов перекрыты, он по радио доложил в штаб батальона, что указанный рубеж занял, и разрешил людям поочередно немного отдохнуть. Сразу же после доклада ротного о занятии позиций на нужном рубеже оставшиеся две роты начали движение на боевых машинах в направлении кишлака Калабуст и сосредоточились в каком-то овраге приблизительно в двух километрах от него. С рассветом две роты батальона блокировали кишлак с трех направлений. Вертолеты нанесли удар по домам, в которых предполагались душманы. И как только вертушки улетели, батальон перешел в наступление. К этому времени два дома уже горели, а в третьем что-то взорвалось. «Духи» начали поспешно убегать из кишлака. Несмотря на то что они прошли подготовку в Пакистане под руководством иностранных инструкторов, они не смогли организовать упорное сопротивление, но все же сообразили оставить прикрытие. Банда бросилась спасаться через реку, но около берега душманы были встречены сильным огнем из засад. С воздуха по ним вновь стали стрелять боевые вертолеты, а сзади их преследовали боевые машины. Бандиты убегали – нельзя сказать, что организованно, – но по крайней мере с оружием в руках и яростно отстреливались. Со всех сторон завязался жестокий бой. В некоторых местах он переходил в рукопашную схватку. Основная часть банды попыталась прорваться через речку, где оборону занимал взвод лейтенанта Аристова, но не тут-то было. Бойцы не дрогнули перед такой массой бегущих духов и приняли бой. Несмотря на многократное численное превосходство противника, лейтенант умело руководил действиями своих сержантов и солдат в боевой обстановке. За время боя взводу пришлось отразить три атаки. Десятки духов нашли свой конец перед позицией взвода, часть из них утонула в реке. При прорыве через позиции десантников у мятежников отсутствовало единое руководство. Они метались из одной стороны в другую: попытаются там проскочить, потом в другом месте, – но там тоже стреляют. И вот когда они, вконец вымотанные и напрочь потерявшие голову, бросились на тот берег через позицию Аристова, когда натиск мятежников сошел на нет и бойцы поняли, что появилась надежда на победу, – вот тогда, к сожалению, шальная вражеская пуля нашла их отважного командира. В этом бою лейтенант геройски погиб…

По всей видимости, через речку смогли переправиться только единицы чернорубашечников. Мятежников крепко лупили со всех стволов, и после боя те еще долго оставались горячими. Наши парни патронов не жалели, поэтому стволы остывали долго. Как бы это странно ни прозвучало, но надо было отдать должное и местным жителям: они не проявили ни малейшего желания оказать помощь и поддержку бандитам, что бывает очень не часто. Скорее всего, сказалось жестокое поведение душманов в отношении местных жителей. Один местный житель даже показал нам укромное местечко, где спрятался «дух». Его решили пленить, но он оказал вооруженное сопротивление, и душмана пришлось уничтожить: в пещеру, где он решил отсидеться, бросили гранату. Преимущество и инициатива в бою полностью были на стороне наших бойцов. Все же некоторым мятежникам удалось переправиться на противоположный берег реки, но их и там разыскивали и уничтожали. Из вертолета по одному из убегающих «духов» стреляли реактивными снарядами, – стреляли до тех пор, пока не попали. В течение шести часов боя банда была уничтожена практически вся. Трудно сказать, сколько душманов утонуло в реке, но в районе боя остались 43 трупа. Хотя по мусульманским законам покойника должны похоронить до захода солнца, в день смерти, местные жители их долго не хоронили, не зная, откуда они родом и где проживают их родственники. Доклады о результатах боя меня радовали и радовали до тех пор, пока не стали докладывать о потерях. Слышать это совсем не хотелось… Все операции до этой заканчивались для нас весьма удачно. А здесь такие потери… У меня и сейчас ком в горле стоит, вспоминая их. В бою геройски погибли четыре человека: лейтенант Аристов, рядовые Габитов, Казибалаев и Сарайский. Не суждено было Аристову после проведения операции стать замкомроты, а ведь все было спланировано, и он знал об этом. И надо же было такому случиться!

О своих погибших товарищах скорбел весь личный состав батальона. Мне, как командиру батальона, положительный исход боя настроения не добавил, слишком большой была потеря. Несколько раз я подходил к радийной машине, но с первого раза не смог доложить комдиву о результатах боя… Позднее начальник связи батальона (он при всем при этом присутствовал и слышал мой доклад комдиву) рассказал мне, что у меня изменялось лицо и дрожал голос. К тому времени в 40-й Армии и непосредственно в среде десантников наш батальон был на слуху. Однажды по поручению маршала Соколова в Армии решался вопрос о подборе достойного комбата для выступления на расширенном заседании Военного совета армии, – такого, который смог бы поделиться своим опытом в борьбе с формированиями мятежников. Выбор был сделан в пользу нашего батальона, – то есть этим комбатом стал я. По итогам года батальон был признан лучшим среди отдельно действующих батальонов в Афганистане. Об этом было официально отмечено в приказе командующего 40-й Армией.

– Да, Ваня, завидую тебе и в то же время сочувствую в том, как тебе и батальону было там тяжело. Помотался ты за бандами на юге Афгана, как Красная Армия в свое время за басмачами в Средней Азии, но зато ты сейчас на виду у руководства, тебе открыты двери в академию. Но хочу тебе сказать, мы здесь тоже без дела не сидели. Ты же помнишь, как с первых дней нашего пребывания вместе со Скрынниковым колесили по всей зоне ответственности дивизии днем и ночью? А сколько ночей было проведено в засадах, одним нам известно! Ни одной боевой операции не обходилось без дивизионной разведки. И результат боевых действий был неплохой. И сегодня, Ваня, мы не сидим сложа руки под боком у штаба дивизии. Недавно прищучили одну банду недалеко от Кабула, да еще при этом захватили главаря этой банды. На моей памяти это первый случай пленения главаря. Так вот, послушай, как все это происходило.

Несколько недель тому назад из штаба Армии в дивизию доставили пакет. В документе, который поступил из «верхнего» штаба, командиру 103-й дивизии предписывалось спланировать и провести операцию по уничтожению банды в таком-то кишлаке, о результатах доложить. Конечно же, этот документ был переадресован на реализацию разведчикам. И надо же, как назло, – в это время на севере проводилась крупномасштабная операция, в которой были задействованы подразделения дивизии. Хуже того, вместе с войсками ушло и все руководство дивизии, а с ними и мой новый начальник разведки, Климов. В штабе остался один Яренко, начальник штаба дивизии. Вызывает он меня к себе, показывает распоряжение и говорит: «Ленцов, один ты из разведчиков остался. На, читай и готовь операцию. Будешь старшим. Опыта тебе не занимать. Надо же когда-нибудь начинать, вот и рули. Обращайся, помогу». Вышел я от начштаба, почесал затылок и думаю: а справлюсь ли с этой задачей? Одно дело – воевать под чужим знаменем, а здесь надо самому принимать решение и держать ответ. На первых минутах мне даже стало как-то не по себе. А потом успокоился, набросал примерный план проведения операции, вдумался в него, кое-что подправил и начал претворять его в жизнь. Пригласил Плавского, командира полковых разведчиков. Не помню, с какого полка он прибыл по замене, но то, что он профессионал, было видно сразу. Полковым разведчикам повезло, что на замену Марченко прибыл именно Плавский. Так что дело бывшего ротного попало в надежные руки! Вместе с ним мы окончательно, в мельчайших деталях, разработали план действий, а позднее к разработке я подключил и всех взводных. С утра началась практическая работа. А закручивался сценарий по реализации разведданных следующим образом: в кишлаке Калафату, что в 8 километрах южнее Кабула, хозяйничала местная банда. Поначалу особого беспокойства местным жителям она не причиняла и ее присутствие до поры до времени терпели и тайно на нее не доносили. Располагались бандиты в брошенном доме, опять же на окраине кишлака, – и потихоньку начали баловаться и корчить из себя неприкасаемых. «Раз терпят это, стерпят и другое», – думали бандиты. Братва стала наглеть все больше и требовать к себе особого внимания и отношения от местного населения. Эти требования стали переходить все рамки ислама. Особенно нетерпимо и нагло вели себя те, которые надеялись на поддержку из Пакистана, – по имеющимся сведениям, таких было три человека, но они и «заказывали музыку». Приходилось местным плясать под их дудку! Кто же осмелится критиковать такую власть и порядки, установленные этой властью? Все бы ничего, но похищение двух девушек для утехи банды положило конец терпению некоторых жителей, и в первую очередь родственников и родителей тех девушек, над которыми надругались. Это привело к тому, что однажды кто-то из доброжелателей «стуканул» на банду, и она попала в оперативную разработку. В банде насчитывалось всего 9 штыков, но этого было достаточно, чтобы держать в повиновении весь небольшой кишлак. Разведчики знали этот район, но отдельные детали надо было уточнить, и мы несколько раз провели рекогносцировку населенного пункта с борта вертолета. Во время проведения воздушной разведки мы обратили внимание на одну особенность. В кишлаке ежедневно после обеда делает остановку рейсовый автобус, и, что самое удивительное, недалеко от дома, в котором как раз и проживали бандиты. На первой стадии, при разработке операции, за основу взяли вариант с автобусом. Используя связи с ХАД, мы добыли похожий автобус, перегнали его на аэродром и спрятали подальше от людских глаз за техническими постройками. Однако позднее мы от этой затеи отказались, а автобус вернули хозяину. Разведчики – народ немного суеверный. Ты помнишь, у нас раньше уже был неудачный эксперимент с привлечением автобуса для выполнения задачи, и мы решили лишний раз не рисковать и на одни и те же грабли дважды не наступать.