Текст книги "Новое королевство"

Автор книги: Личия Троиси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц)

3
НА КРАЮ ОБРЫВА

Сану казалось, что они слишком медленно идут вперед, по крайней мере, с тех пор, как вступили на землю Затонувшего Мира.

Их путешествие начиналось с хорошего предзнаменования. Мысль о том, что ему предстоит посетить столь мистическое место, как Затонувший Мир, и пережить новые захватывающие приключения рядом с живой легендой, каким был для него Идо, возбуждала его. После непродолжительного и скучного пребывания в Совете Воды, да еще и под неусыпным контролем охранника, Сан отправлялся в путь с твердым убеждением, что впереди его ожидает нечто грандиозное. Это было самым большим его желанием, поскольку предстоящая дорога со всеми ее остановками положит конец переполнявшему его грудь беспокойству.

Чтобы ни о чем не думать, он должен был как-то отвлечься. В последние месяцы произошло много событий, полностью перевернувших привычный уклад жизни Сана. Сначала вторжение Гильдии в его дом и убийство родителей; затем похищение и последующее спасение пришедшим ему на помощь Идо. И наконец, открытие собственных необыкновенных возможностей, о существовании которых он лишь смутно догадывался. Казалось, что в тот самый момент, когда Шерва со своим напарником взломали дверь его дома, жизнь будто остановилась и превратилась в смутный кошмарный сон.

Гильдия разыскивала Сана для того, чтобы использовать его тело в качестве контейнера для души Астера, и, если бы их план удался, для мальчика это означало бы наступление нового витка ужасных испытаний, подобных тем, с которыми пришлось столкнуться его бабушке Ниал более сорока лет тому назад. И даже магическая сила, которой он обладал, вселяла в него тревогу. Сан, как никогда ранее, чувствовал себя одиноким.

Единственным светлым пятном в мрачной череде этих событий стал для него Идо, олицетворявший безопасность и спасение; он точно знал и мог указать Сану верный путь. Мальчик смотрел на все еще прямую, несмотря на немолодой уже возраст, спину своего защитника, и ему хотелось стать похожим на него. Вокруг царили мрак и хаос, но Идо со своим драконом прокладывали ему путь в Затонувший Мир, к спасению.

Когда Сан поднялся в воздух, он был ошеломлен красотой простиравшейся внизу панорамы; ветер трепал их волосы и морозил щеки, но воздух был наполнен запахами наступавшей весны.

И все же стремление мальчика к новым приключениям начало удовлетворяться только тогда, когда они достигли, наконец, океана. Сан никогда не видел моря. Со своими родителями он жил в умиротворяюще теплой Земле Ветра, о больших реках и бесконечных водных просторах он лишь читал в книгах. Теперь его взору предстал огромный, безбрежный и такой переменчивый океан.

В то утро, когда мальчик впервые увидел его у самой линии горизонта, он показался ему всего лишь искрящейся полоской у кромки неба. В полдень это был мрачный серый пласт, с нависшими над ним черными грозовыми тучами.

К вечеру, когда показалась гряда подводных рифов, океан предстал во всем своем бесконечном разнообразии оттенков синего цвета.

Идо посадил своего голубого дракона на одной из вершин гряды. Дул сильный ветер, распространяя вокруг резкий запах морской соли. Но более всего Сана потряс прибой.

Мальчик так решительно пытался спрыгнуть с дракона, что Идо даже схватил его за шиворот.

– Спокойно, не торопись! – с улыбкой сказал он, глядя на своего нетерпеливого спутника. Он указал Сану на склон рифа, что находился неподалеку от них. – А знаешь, какова высота гряды?

Сан посмотрел туда, где скала резко обрывалась, и отрицательно помотал головой.

– Почти тысяча локтей, – сказал гном.

Мальчик почувствовал сухость во рту.

– Можешь посмотреть, если хочешь, но будь внимателен, – прошептал он, прежде чем отпустить Сана.

Мальчишка осторожно приблизился к краю. Снизу раздавался оглушительный грохот, еще более мощный и яростный, чем грохот водопада в Лаодамее, у подножия королевского дворца, который в свое время также сильно поразил его воображение.

Стоя у самой кромки рифа, Сан на мгновение глянул сначала на небо, а потом на море, и острая боль вдруг пронзила его. Он задумался над тем, что было дальше за линией горизонта и о бесстрашных людях, сумевших преодолеть эти бескрайние просторы. Наверняка эта синева бесконечна и небо вечно отражалось в море, так никогда и не слившись с ним.

Он почувствовал свою ничтожность по сравнению с чем-то непомерно огромным.

Потом он, наконец, набравшись смелости, посмотрел вниз, за пределы того пятачка суши, что была у него под ногами. Там внизу, на расстоянии, казавшемся ему непреодолимым, волны разбивались на множество разлетавшихся в стороны брызг. Море из синего становилось почти черным, а затем покрывалось белоснежной пеной. Оно вскарабкивалось на скалу, словно животное, которое, цепляясь когтями, пыталось вылезти из пропасти.

– Ну что, впечатляет? – Идо встал рядом и так же, как он, глядел вниз.

Сан пристально посмотрел на своего спутника, уверенный в том, что тот думал о том же. Ощущение внутренней пустоты было также знакомо старому воину. «Я такой же, как и Идо, потому, что мы оба одиноки на этом свете», – подумал он.

Всю ночь Сан не мог сомкнуть глаз. Путешественники остановились на ночлег у рыбака, жившего на гряде, человека мрачного и угрюмого. У него была смуглая и сухая, будто дубленая, кожа и мозолистые руки, которыми он каждый день тянул свои сети. Сан много слышал о гостеприимстве жителей Земли Моря и всегда представлял их себе огненно-рыжими и добродушными.

Однако Сеннар вовсе не показался ему таковым, да и этот рыбак был не слишком гостеприимным, скорее наоборот.

Хозяин дома предложил путникам холодного супа, а затем, пожелав им спокойного отдыха, удалился в свою комнату.

Сан спал на кровати, а Идо устроился на соломенном тюфяке, на полу. Мальчик слышал тихое похрапывание своего спутника. Но его внимание было приковано к шуму морского прибоя, не прекращавшемуся ни на минуту. В абсолютной тишине дома этот грохот был почти оглушительным. Сан подумал, что если бы чувства имели звуки, похожие на те, что не давали ему уснуть, то они наверняка были такими же громкими.

Голубой дракон, ведомый своим наездником, уносил их все дальше в прозрачную утреннюю синеву.

– А теперь? – спросил Сан Идо, кутаясь в плащ. Было довольно холодно, дул сильный ветер.

– А теперь будет самое прекрасное, – загадочно ответил его спутник.

Дракон спустился на скалистый берег, на такую узкую и извилистую дорогу, что ее с трудом можно было заметить с высоты. Это была тропинка, похожая на лестницу, спускавшаяся вниз по склону до рифа. Она вела как раз в маленькую бухту, в которой вполне могла разместиться лодка средних размеров.

После того как путники приземлились на небольшую площадку, им пришлось еще долго ждать. Ветер развевал их плащи, в то время как солнце, следуя привычному маршруту, описывало свой полукруг над морской гладью. Наконец прибыли те, кого они ожидали.

Сан читал о них в «Хрониках Всплывшего Мира». Это были живущие под водой белые люди, каста избранных, которые покинули Всплывший Мир, не в силах больше терпеть войны, и создали на морском дне новое государство.

Это зрелище волновало и удивляло своей невероятностью.

В большинстве своем это были худощавые люди, с белой кожей, со светлыми глазами и холодным взором. Еще у них были длинные и сверкающие белые волосы. Похожие на привидения, они двигались неторопливо и грациозно, словно находились под толщей воды.

Судно, на котором эта группа причалила к берегу, производило такое же странное впечатление: легкое, с широкими бледно-голубыми парусами, казалось, что на нем можно парить над морем.

Как только эти люди приблизились, они встали на колени перед Идо, а также почтительно поприветствовали Сана.

– Вас приветствует Ре Тиро. Нас за вами послала графиня, – сказал старший из них.

Идо ограничился лишь кивком.

– Сколько потребуется времени для того, чтобы добраться до места? – спросил он, поднимаясь на борт их корабля.

– Две недели по морю и еще три недели, чтобы попасть в графство.

Первые дни Сан не находил себе места от радости, что плывет по морю. Он подолгу стоял на мостике, глядя на волны, они то светлели под яркими солнечными лучами, то темнели, когда солнце пряталось за облака. Ночью мальчик наблюдал за звездами. В такие моменты у него было печальное настроение и боль утраты родителей с новой силой мучила его. Тогда он отходил от борта судна и спускался в каюту.

– Расскажи мне что-нибудь о моей бабушке, – просил он Идо, и тот почти всегда соглашался и рассказывал ему о приключениях Ниал. И хотя Сан знал их все наизусть, совсем другое дело было слушать очевидца. Боль понемногу утихала, и на душе у мальчика делалось легко и спокойно. Поэтому ему так нравилось быть с гномом. Но время шло, и вынужденное долгое пребывание на корабле начало его раздражать. Он не мог скрыться от самого себя, и тоска снова и снова возвращала его в тревожный мир своего воображения.

Он все больше увлекался магией и каждый день практиковал заклинания при свечах. Будь жив его отец, Сан никогда бы не позволил себе подобное. Теперь же казалось, что все хорошее и плохое, правильное и неправильное смешалось. Уже дважды, во время предыдущего путешествия с Идо, Сан благодаря своему дарованию сумел спасти жизнь им обоим. Так почему бы не попробовать развить свой талант? Однажды ему удалось даже сразить дракона. Конечно, о том, чтобы публично демонстрировать свои умения, не было и речи. Сан очень стыдился этого, хотя прекрасно понимал, что Идо давно уже в курсе его занятий.

– А ты знаешь, что в Затонувшем Мире тоже занимаются магией? Так же как и у нас наверху, – сказал однажды Идо, неторопливо и наслаждением раскуривая трубку.

Сан сделал вид, будто это ему безразлично.

– Пока мы будем там под водой, ты сможешь вполне серьезно этим заняться.

Мальчик ничего не ответил, и воцарилась длинная пауза.

– Так ты подумал над моим предложением стать магом? – чуть погодя спросил Идо.

– Подумал, – ответил Сан, пожав плечами.

– Не хочу торопить тебя с ответом, но я уверен, что это будет значительно интереснее, чем развлекать себя при свечах примитивными играми новичка, – возразил гном, подмигивая.

Да, Сан не ошибался. Идо действительно очень хорошо его понимал.

К концу второй недели они, наконец, прибыли на остров, на нем росли странные деревья и необычайно яркие цветы и не было ни одного дома.

– Сеннар спускался в Затонувший Мир через Горго. Это очень опасный вход, и мы им пользуемся только в случае крайней необходимости. Он был проложен в самом начале. Тогда мы и не предполагали, что нам снова придется возвращаться во Всплывший Мир. Потом были сооружены еще несколько входов, почти безопасных. Мы воспользуемся одним из них, – объяснил проводник, слишком тучный для жителя Залении. Он был среднего возраста, с характерными для его расы голубыми глазами и длинными волосами. Его звали Фания.

Сан немного разволновался, услышав имя деда и то почтение, с которым оно было произнесено. Он отлично знал все подробности миссии Сеннара: Айрес, женщина-пират, которая на судне своего отца сопровождала его добрую половину пути, затем шторм, монстр и, наконец, Горго. Мальчик и представить себе не мог, что когда-нибудь повторит этот маршрут, и очень огорчился, узнав, что они спустятся в Затонувший Мир через подземный ход.

И действительно, они спустились под землю, но затем неожиданно каменные стены подземного хода уступили место стеклянному тоннелю.

– Добро пожаловать в Затонувший Мир, – торжественно объявил проводник.

Сан огляделся вокруг. Никакого сомнения быть не могло – они под водой. Прямо под ногами на большой глубине он увидел каменные глыбы и диковинные водоросли. Вокруг плавали рыбы разных видов и форм. Высоко сверху пробивался солнечный свет.

Мальчик стоял открыв рот. Он никогда не мог даже помыслить о том, что Затонувший Мир может быть таким сказочно прекрасным.

Время, казалось, тянулось бесконечно. Тоннель плавно перерос в огромный сосуд, один из множества других ему подобных, в которых и был устроен этот мир. Сан был потрясен: в гигантских размеров стеклянной конструкции расположилось целое поселение со своими домами, возделанными полями и жителями-призраками. За первой такой емкостью следовала вторая, а за ней и все остальные. Путешествие превратилось в монотонное чередование похожих друг на друга населенных пунктов.

Территория была поделена на графства, и на переход границы каждого из них уходил по меньшей мере один день, всякий раз надо было дожидаться получения необходимых разрешительных документов. Жители подводного мира явно были одержимы идеей безопасности, особенно в отношении тех, кто, как и эти путешественники, прибывали из Всплывшего Мира.

Местные жители относились к пришельцам с явным подозрением: на протяжении своего пути путешественники нередко подвергались их нападкам. Мальчик чувствовал себя неуютно и от смущения сжимался в комок за спиной Идо.

Сан прекрасно знал цель путешествия. Они были обязаны укрыться от преследования Гильдии, потому что, если его найдут – все окончится трагически, и не только для Сана, но и для всего Всплывшего Мира.

В то же время, скрываясь в Затонувшем Мире, мальчик избегал встречи со своими врагами, и прежде всего с убийцами родителей. Но было ли справедливо прятаться под водой, когда они безнаказанно ходили по земле? Было ли справедливо оставаться в полном бездействии рядом с Идо, в то время как Совет Воды все свои силы направлял на борьбу с Гильдией?

Наконец они прибыли в пункт назначения.

– Это как раз то место, где однажды гостил твой дед, спустившись сюда через Горго. – Идо указал пальцем на то, что было у них над головами, и Сан поднял глаза. Сосуд, в котором они находились, был в точности похож на все остальные, прежде встречавшиеся им на пути, но при этом был связан с внешним миром посредством огромной стеклянной трубы. На самой ее верхушке угадывалось бурное волнение.

Юноша остолбенел от удивления.

– Это Горго?

Гном, довольно улыбаясь, кивнул:

– Именно так.

– Значит, здесь правит граф Варен, – заметил Сан с воодушевлением.

– Правил, – уточнил Идо. – Знаешь, не каждому, в отличие от нас, гномов, дано жить больше ста лет. Я сильно сомневаюсь, что он еще жив…

Сан снова вспомнил путешествие своего деда, описанное в «Хрониках Всплывшего Мира», про испытанные им чувства страха и восхищения от всего увиденного здесь, под водой. А еще подумал, что тот старик, которого он встретил в Лаодамее, суровый и порядком уставший от прожитых лет человек, совсем не похож на решительного и отважного юношу, совершившего такое опасное путешествие.

Дворец графини выделялся на общем фоне своей внушительностью и строгостью очертаний. Он представлял собой простую конструкцию прямоугольной формы с многочисленными окнами. Вход охраняли только двое часовых.

Внутри было просторно и светло. Белые стены дворца отражали любой проникавший извне свет. Войдя во дворец, сопровождавшие Сана и Идо люди опустились на колени перед вышедшей им навстречу женщиной.

– Вы свободны, – произнесла она. Длинная туника полностью закрывала ее тело, оставляя открытыми только руки. На вид ей было лет пятьдесят, но в чертах ее лица было что-то детское, что придавало ей довольно забавное выражение: в нем были чистота и простодушие. И в то же время во всем ее облике, в осанке, жестах, в интонациях голоса угадывалась твердость и сила духа. Сан даже почувствовал некоторую робость.

У женщины, как и у всех здешних жителей, были светло-голубые глаза. Зато ее волосы не были полностью белыми, часть прядей была светлых, а часть темно-серых тонов.

Гном преклонил перед ней колени.

Женщина положила ему руку на плечо:

– Я прошу вас, право… не стоит.

Затем она подошла к Сану и так внимательно на него посмотрела, что он вынужден был опустить глаза.

– Добро пожаловать в Залению, Сан, – сказала она неожиданно звонким голосом. – Надеюсь, что тебе здесь понравится больше, чем твоему деду.

Мальчик осмелился наконец поднять голову.

– Разреши представить тебе графиню Ондину из графства Сакана, – сказал Идо.

Сан в сопровождении Идо и графини отправился осматривать дворцовый сад. Он казался растерянным и нерешительным, впрочем, после всего, что с ним произошло, это было абсолютно естественно. Ондина не сводила с него глаз. Она внимательно изучала его лицо, словно пытаясь что-то отыскать в нем.

Идо шел рядом с ней и спокойно курил. Он понимал, что она хотела увидеть. Сколько раз и ему приходилось сводить счеты с собственным прошлым.

– Тебе не кажется, что они похожи?

Они решили оставить в стороне все условности и перейти на «ты». Между ними сразу же возникло ощущение духовной близости, что и повлекло за собой установление доверительных, почти братских отношений, только на первый взгляд странных для двух людей, никогда прежде друг друга не видевших, но много знающих друг про друга.

Ондина вздрогнула.

– Да, особенно в его манере двигаться, в телосложении…

Они долго говорили о прошлом и о Сеннаре. Но прежде чем подробно расспросить о положении дел во Всплывшем Мире, графиня пожелала сначала узнать все про мага. Гном догадывался об истинных намерениях этой женщины; он прекрасно знал, что воспоминания надолго остаются в памяти именно благодаря мелочам, будничным и пустяковым, из которых частенько складывается истинный образ человека.

– Полагаю, что ты видишь в нем черты Ниал, – произнесла в какой-то момент Ондина.

Идо, вынимая трубку изо рта, кивнул:

– Особенно он похож на нее характером. Для меня это все равно что снова увидеть Ниал. И глаза он унаследовал от нее.

Графиня тяжело вздохнула. Ее взгляд был полон грусти.

– Каждый пытается отыскать в нем то, что потерял когда-то, не так ли? Это та цена, которую мы платим за наши воспоминания и сожаления.

Гном выпустил дым изо рта. Ондина была намного его моложе и никогда не видела крушения своего мира. Однако они оба разделяли одну и ту же мучительную тоску по прошлому, которому никогда уже не суждено было повториться.

– Ты сказал ему, что едешь сюда?

Идо кивнул.

– А он? – шепотом спросила Ондина.

Гном на мгновение закрыл глаза. Он сказал об этом Сеннару во время их встречи перед отъездом. По какой-то непонятной причине Идо вдруг подумал, что, наверное, они больше никогда не увидятся снова.

«Скажи ей, что я помню о ней всегда. И в первую очередь, что не прошло и дня, когда бы я не почувствовал угрызения совести за все сделанное мною. Еще скажи, что для меня она навсегда осталась девушкой, неподвижно стоящей у обочины той дороги, которую с годами все сложнее понять. В моей памяти она все так же прекрасна, как и прежде, и все так же ждет моего возвращения. Возможно, что я никогда и не покидал ее, не знаю. Но непременно скажи ей, что без нее никогда не будет конца моему пути, что ей я обязан жизнью и много чем еще. И наконец, передай ей, что я пытался сдержать свое слово и не сделал этого, потому жизнь оказалась сильнее меня». Такими были слова Сеннара.

Идо сделал глубокую затяжку, с наслаждением втягивая в себя дым, а затем выпустил быстро рассеивающееся облако.

«Ты помнишь о моем обещании быть счастливым вместе с Ниал. Я пытался, но жизнь оказалась сильнее меня». В глазах Ондины появились слезы. «На самом деле, я не забыла тебя и до сих пор вспоминаю тот день».

Слезы катились по ее щекам, но рыданий не было. Она дышала спокойно и глубоко. Ее взгляд был прикован к Сану. Это была женщина с сильным характером, привыкшая за долгие годы к безмолвному страданию. Идо подумал о тех женщинах, которых он знал и которые были чем-то похожи на графиню: о Сулане в день свадьбы и о ее бездыханном теле в гробу в день похорон, затем вспомнил об иератическом [1]1
  Иератический – здесь: жреческий. (Здесь и далее примеч. ред.)


[Закрыть]спокойствии Соаны, о ее сдержанности и силе, и где-то в глубине души он вдруг почувствовал щемящую боль.

Как одинока, должно быть, была эта женщина! Как тяжела ее доля!

– Мне так и не удалось забыть его, – сказала графиня, прервав его размышления. – Я действительно пыталась, но есть такие люди, встреча с которыми полностью меняет привычный уклад жизни, и он – один из них. Я старалась забыть его, уходя с головой в работу, когда еще только начинала служить во дворце у графа, позже в объятиях других мужчин. Но всегда чего-то недоставало. Мне, наверное, так и не суждено понять всю нелепость моего нежелания отречься и забыть. – Она незаметно вытерла слезу в уголке глаза. – Потом Варен удочерил меня, и я оказалась втянута в круговорот политических событий: государственные дела, борьба за реформы, за то, чтобы переселенцы, принимаемые мною, не считались больше слугами или изгоями. Возможно, это был еще один способ все забыть, отделаться от мании, сжигавшей меня изнутри и не дававшей покоя.

Идо опустил глаза. Сколько раз после смерти Соаны он сам стремился подавить в сражении собственную боль. Он также пытался уйти от неизбежности, тщетно искал любую отдушину.

– Вот теперь я – графиня и даже не знаю сама, как это у меня вышло. Мне первой среди вновь прибывших удалось достичь таких высот, поэтому у меня много завистников. И я наверняка должна была бы испытывать чувство гордости всякий раз при виде очередного переселенца, добившегося высокой должности и хорошо устроившего свою жизнь. Тем не менее все, что сделано за эти годы, не кажется мне очень значимым.

«Для чего нужна была моя борьба? Какой смысл в том, что я делаю? Настойчивое стремление сражаться, несмотря на ранение, становится все слабее, в душе поселилась неопределенность». Однажды Идо уже посещали подобные мысли, и теперь он ясно мог представить себе внутреннее смятение графини.

Ондина улыбалась.

– Извини, я наскучила тебе своей болтовней, а кроме того, тебе наверняка не слишком интересно слушать о превратностях моей судьбы. – Она смотрела на него красными от слез глазами.

Идо все так же курил трубку. Запах табака действовал на него успокаивающе.

– Как раз наоборот. Я прекрасно тебя понимаю. Когда такие люди, как мы с тобой, у которых столько всего было за плечами, начинают опускать крылья, а это может означать только конец, то становится очевидным, что они думают о будущем. По-моему, все, что мы сделали, пусть даже ценой собственных страданий, не было напрасным. И как ни старайся, сожаления неизбежны. А не кажется ли тебе, что нужно безмятежнее смотреть на происходящее?

Ондина, все еще улыбаясь, тыльной стороной руки провела по щеке. Она немного успокоилась. Гном подумал, что графиня очень красива, несмотря на ушедшую молодость и годы одиночества. Ей удалось свою слабость превратить в силу.

– Позже мой слуга покажет вам ваши комнаты.

– Благодарю, – произнес Идо.

Графиня встала.

– Мне кажется, что у мальчика большие способности к магии, – добавил гном, удерживая графиню за руку.

– Неудивительно, ведь он внук Сеннара…

– Нельзя ли здесь найти для него учителя? Он очень встревожен и все еще не пришел в себя после гибели своих родителей. Нужно как-то отвлечь его.

– В моем графстве есть несколько серьезных магов. Уверена, что подыщу для него подходящего наставника, – ответила графиня, улыбаясь одними глазами.

– Ты в самом деле замечательная хозяйка, – любезно ответил ей Идо.

Ондина чуть покраснела.

– Ах ты льстец, – произнесла она и удалилась прочь своей легкой поступью.

Идо смотрел ей вслед. По-видимому, прежде она не позволяла себе подобную искренность в отношениях. Гном сочувствовал этой женщине, она столько сделала за свою жизнь и была так одинока, невольно он сравнил ее с Соаной и вдруг понял, что состарился и устал от жизни.

«Пришло время уйти в тень». Неожиданно гному стало тоскливо от этой мысли.

Идо отыскал глазами Сана. Его протеже мирно спал под деревом.

В тот день в Доме стоял сильный запах крови: после большого жертвоприношения члены Гильдии пребывали во власти безумной эйфории.

Иешолю, Верховному Стражу, это чувство было знакомо: убийцы испытывали сильное возбуждение от насилия, и в первую очередь после принесения в жертву молодых людей: в этот момент их переполняло безумное ощущение могущества. Прошли годы, и из числа самых ярых убийц остались единицы. Рекла была одной из них. Она получала огромное удовольствие от кровопролития и смысл своей собственной жизни видела только в боге Тенааре.

Иешоль никогда не переставал жалеть ее. Он не был близок ни с одним из убийц: для него они были всего лишь средством изъявления воли бога. Только Тенаар имел значение. Но Верховный Страж любил Реклу, как брат может любить сестру. Для него она была не просто подчиненной. Он помнил ее еще с тех пор, когда она худенькой и испуганной девочкой попала в Дом Гильдии, а затем на его глазах превратилась в уверенную в себе и своих силах женщину. Он был свидетелем того, как росла и крепла ее вера в Тенаара. В этом, в сущности, и заключалась единственная внутренняя связь между ними.

Иешоль знал, что она мертва. Рекла даже посредством магических действий больше не докладывала о ходе выполнения своего задания. После последнего сообщения прошло уже несколько недель, а такой перерыв мог быть только по одной причине. Верховный Страж всегда знал, когда кто-нибудь из его подопечных спускался в царство Тенаара. Должно быть, Дубэ ее убила.

Смерть Реклы было решено отметить массовой бойней. У подножия статуи Тенаара принесли в жертву огромное число просителей, находившихся в Доме Гильдии. Затем было море крови и ужасная оргия. Будущие жертвы ползали у подножия статуи Тенаара, где каждого из них, по очереди, избранные убийцы убивали кинжалами прямо в сердце. Потухшие глаза умирающих чудовищным образом контрастировали с глазами их палачей. Все смешалось в едином круговороте: крики ликования, стоны, смех и песни. Иешоль бесстрастно, но с чувством глубокого удовлетворения наблюдал, стоя рядом со статуей бога. Абсолютно все потеряли голову, все, но не он. В этой всеобщей эйфории только он сохранял трезвость ума, ни на одну секунду не переставая помнить о своей миссии и наступивших тяжелых временах.

Верховному Стражу донесли, что мальчик, предназначенный для вселения в него духа Астера, сначала появился в Лаодамее, а потом исчез в неизвестном направлении. Его поиском тогда занимался Шерва, но он потерпел неудачу: мальчишке удалось уйти прямо у него из-под носа.

Наконец Иешоль узнал, куда Идо увез мальчишку. Времени оставалось в обрез, и все сложнее и рискованнее становилось достижение этой цели.

После того как резня прекратилась, Верховный Страж вызвал к себе четырех особо приближенных лиц. Едва переступив порог, они сразу опустились перед его столом на колени. От них исходил тот же терпкий запах крови, которым был пропитан главный зал храма.

– У меня для вас задание особой важности. О провале не может быть и речи.

Все четверо на мгновение подняли головы.

– Вы отправитесь в Затонувший Мир и привезете мне Сана.

– Он в Залении? – спросил один.

Иешоль кивнул:

– Он там вместе с Идо. Делайте с гномом что хотите, он – ваш, но мальчишку нужно доставить живым любой ценой.

Они опустили головы в знак слепого и безоговорочного подчинения. Это было как раз то, чего ожидал от них Верховный Страж.

– Идите, – сказал он, поворачиваясь лицом к статуе Тенаара. Все четверо встали и, тихо ступая, вышли за дверь. Иешоль закрыл глаза. Впервые за многие годы он так боялся потерпеть поражение. Им овладел страх: зверь начинал выходить из-под их контроля, и смерть Реклы стала тому доказательством. Да и Сан оказался более неуловимым, чем они думали. А если это был не зверь? Назрела необходимость срочно рассмотреть запасной вариант, и он уже занялся этим вопросом. Несколько дней тому назад Верховный Страж Гильдии встречался с Дохором и обсуждал сложившуюся ситуацию.

– Мне нужны книги, – обратился Иешоль к своему собеседнику.

– А мне нужны новые жертвы, – с ехидной улыбкой парировал король.

– Это называется совпадение интересов, – ответил Верховный Страж, наклоняя голову.

– Тогда объясни мне, что тебе нужно.

Иешоль начал перечислять: рукописи Астера, древние эльфийские книги, утерянные во время разрушения Энаара, древнего города на территории Большой Земли. Тиранно совершил это злодеяние еще в самом начале своего кровавого правления. Один только Дохор имел доступ к этим реликвиям: дело в том, что крепость, которую он возвел, стояла на древнем фундаменте исчезнувшего города. Иешоль в это время продолжал подстрекать убийц к насилию и даже обратился с просьбой к королю принять участие в некоторых ритуалах, проводимых в их храме. Пользуясь случаем, Верховный Страж Гильдии заявил королю, что не будь тот столь прагматичен и амбициозен, то стал бы наверняка самым преданным сторонником его веры. Но как раз этим грешил и он сам в своей безудержной жажде власти.