Текст книги "Ангельская лихорадка"
Автор книги: Ли Уэзерли
Соавторы: Линда Уэзерли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
На обломках виднелись костры и временные укрытия. Разиэль проследовал в разрушенный Данкин Донатс: внутри оказались походные кровати и штабеля консервов. Он никогда не понимал, почему некоторые люди были настолько полны решимости, остаться в руинах разрушенных городов? Их энергия, как правило, была очень вкусной.
Поднявшись над несколькими людьми, ловящими рыбу импровизированными удочками, он выбрал мужчину с хвостиком и аурой яркого синего цвета. Некоторое время спустя, удочка была отброшена, и человек в эйфории пялился на него.
«Кит, ты в порядке?» – позвал кто-то.
Кит моргнул, когда Разиэль, насыщенный, наконец, отлетел. «Ангелы любят нас», – пробормотал он, а затем начал кричать, вскарабкавшись на покрытый обломками берег. «Ребята, ребята! Мы все ошибались! Нам нужно пойти в Эдем и позволить им заботиться о нас...»
Разиэль парил. Осмотр нового Эдема, построенного в Джолите, предоставил ему шанс побаловать себя, чтоб отвлечься от всего: ничего не было прекраснее, чем энергия вольнодумцев. Несмотря на это, у него были планы по скорейшему уничтожению людей, которые сопротивлялись его Эдемам – их неспособность подчиниться раздражала его.
Отказ подчиняться напомнил Кару Мендес, он нахмурился, вспоминая о ней.
Когда пришло время перевезти Кару в Эдем Солт-Лейк, Разиэль, как и планировал, подстроил все так, чтобы она могла убежать. Ибо, если бы Уиллоу и другие УА были еще живы, почему бы не дать лихой маленькой Каре привести его к ним? Если бы она их не нашла, он планировал вернуть Кару и передать ее обратно в Эдем Солт-Лейка в конце концов.
За исключением того, что это было не так просто – потому что ее микрочип почему-то не работал.
Когда он узнал об этом, он был в своем кабинете в Денвере. «Что-то случилось?» Спросил он, ошеломленный.
«Это, гм ... похоже, сработало», проинформировал лакей на другом конце. «Она ушла, как вы сказали нам, но теперь нет никаких ее следов».
«Как?» – процедил Разиэль сквозь стиснутые зубы.
«Мы не знаем. Уверяю, сэр, у нас не было никаких проблем с этими чипами раньше. Как будто она... как-то защищена от него...»
Он повесил трубку, не удосуживаясь дальше слушать бессмысленные отговорки. И уже через час он перевел этого лакея в общий сектор кормления. Нет смысла защищать слабоумного.
Уже почти пол года нигде не было никаких признаков присутствия Кары. По сути, это не поражение – вряд ли кто-то знал, что он ее отпустил, но это его бесило. Слишком напоминало другие вещи, которые, казалось, ускользали из-под его контроля. Теперь определенно существовал ропот инакомыслия у других ангелов. Немного, может быть, но достаточно, чтобы беспокоить его, достаточно для того, чтобы держивать силу Баскаля в готовности защитить свою империю в любой момент. Но он не хотел, чтобы это произошло. Ибо, если бы началась гражданская война, тогда во главе чего именно он остался бы?
Этого не случится – они не были бы настолько глупыми, – сказал себе Разиэль, и ему очень хотелось верить в это. Он скользнул в высокую, остроконечную крышу недавно построенной церкви и вернулся к своей человеческой форме. Теперь он был в роскошной квартире, отделанной в приглушенных синих и золотых тонах, с прилегающим кабинетом. В каждом Эдеме они сначала возводили церковь, с особыми помещениями для него.
Он пошел в ванную комнату и плеснул в лицо водой.
Через семь месяцев после разделения он, наконец, привык к тишине в своей голове. Но некоторые ангелы отказались попробовать – потеря их телепатической связи вместе со смертью членов Совета, по-видимому, была слишком большим испытанием для них.
Рэзил видел видеозапись одной из теперь печально известных “заключительных отрядов”: группа из более чем двадцати ангелов, сначала просто наслаждались общим сбором. Потом они все встали в круг, их блестящие крылья касались друг друга, и они один за другим говорили:
Я Вардан. Я не могу так жить.
Я – Даскар. Я не могу так жить.
По определенному сигналу каждый ангел взял нож и потянулся к ореолу ангела рядом с ними.
Существовали десятки таких самоубийц, возможно, больше, чем Разиэль слышал. «Трусы», – подумал он, его губы скривились. Он должен был оставить их в мире ангелов гнить вместе с диссидентами, чтоб посмотреть, как они чувствовали бы себя, когда поняли, что они медленно умирают вместе с эфиром. Они бы завыли раньше, чем он даже закрыл ворота, точно так же, как ангелы, которые противостояли ему.
Он беспокойно шагал в гостиную. Других ангелов еще не было – большинство оставалось строго в доукомплектованных Эдемах, все еще боящихся поодиночке выходить на улицу, или если только группами. Когда они не кормились, многие проводили время, объединяясь за общением, пылко посылая каждую свою мысль в попытке воссоздать телепатическую связь.
«Немного иронично, не так ли?» дернул он Терезу, когда обнаружил ее на одном из таких сборищ. «Раньше мы проводили все свое время, пытаясь скрыть свои мысли друг от друга».
Тереза была прекрасна, как и все ангелы, но теперь ее взгляд был мучительным. «Я знаю, что ты нас понимаешь, Разиэль... Не веди себя так, как будто этого не делаешь», – прошептала она. «Ты такой же ангел, как любой из нас. Даже если ты притворяешься, что не хочешь этого».
«Я не притворяюсь – и я лучше ангел, чем ты», ответил он холодно. «По крайней мере, у меня есть достаточная гордость, чтобы не валяться в этом, как свинья в грязи».
Деморализованные ангелы – было достаточно плохо. Те, кто бурчали против него, кто собирались в небольшие группы, которые замолкали, когда он появлялся, их глаза жесткие и скрытные – были еще хуже. У Разиэля появилось новое, неохотное уважение к старым человеческим лидерам. Как им удавалось удержаться у власти, не имея ни малейшего представления о том, что думают окружающие? Не зная, кому можно доверять?
Его сотовый телефон завибрировал: Лорен. «Да?» Ответил он кратко.
Хоть Лорен продержалась дольше, чем любая из его человеческих девушек, ее голос был еще слабее, чем раньше. «Разиэль звонил кто-то по имени Галлад. В Мехико какие-то проблемы».
Он нахмурился. «Какие проблемы?»
"Я не уверена… это связано с тем Эдемом, который они создали в Теотиуакане. Он сказал, что нашел еще шесть таких людей, как... подожди, я записала это имя». Последовала пауза, Разиэль насупился, постукивая пальцами по окну. Лорен вернулась.
«Как Кара Мендес», наконец сказала она.
Разиэль застыл. Мехико. Кара была там. И Уиллоу тоже. В частях этой головоломки, казалось, не было никакого смысла, но они казались мрачно зловещими.
«Я уже выдвигаюсь домой, позвони Галладу и скажи ему, что я свяжусь с ним очень скоро», – приказал Разиэль. Единственная телефонная сеть, в настоящее время связанная с Мексикой, была в Денвере.
Основные дороги между Иллинойсом и Колорадо были новыми и гладкими. Он ехал с большой скоростью, слушая Прокофьева всю дорогу – его собственный трюк для борьбы с внутренней тишиной. Когда он вошел в свой пентхаус, закат коснулся Скалистых гор огнем. Лорен стояла в ожидании, на ее прекрасном лице читалась усталость, но она смотрела с облегчением.
«О, хорошо, ты вернулся», – пробормотала она, обнимая его.
Разиэль поймал себя на том, что его потревожило осознание того, насколько она истощена. Она была не просто какая-то человеческая женщина. Он слишком привык к Лорен.
Он отошел. «Принеси мне телефон», – приказал он.
Несколькими минутами спустя, после короткого разговора с Галладом, он уже был больше просвещен в состояние дел. Рядом с остатками Мехико был построен Эдем вокруг древних руин Ацтеков, для его жителей, оставшихся в живых от землетрясения в Мехико. Сразу после этого Галлад перебрался туда – один из немногих ангелов, которые знали о Кара Мендес.
«И ты уверен, что они как Мендес?» – спросил Разиэль, вышагивая по гостиной.
«Ну, они стойкие, ими нельзя кормиться и, похоже, их не затрагивают наши прикосновения», – взволнованно сказал Галлад. «Я думаю, мы не можем точно знать, стойки ли они к тому, чтобы читать их телепатически, потому что этот особый ангельский навык теперь сильно ослаб».
Разиэль проигнорировал подразумеваемую критику. «Они, что были не просто помечены?»
«Нет, это что-то больше. Это не просто, как когда они неприятны, от них нельзя питаться. Это как если бы нас насильственно изгоняли, когда мы пытаемся».
Прямо как Кара. Почувствовав возбуждение чего-то похожего на страх, Разиэль уставился на последний луч солнца. «Кто они? У них была какая-то связь с убийцами ангелов?»
«Не думаю. Многие из них – студенты, все они довольно молоды. Есть клерк из магазина, официант – в общем, ничего особенного».
«Хорошо, я хочу, чтобы это не подверглось огласке», – наконец сказал Разиэль. «Держите их в изоляции и изучайте. Выясни, что происходит, ты слышишь меня?»
«Попробуем», – сказал Галлад упавшим голосом. «Но, Разиэль, что, если это не остановится?»
«Что ты имеешь в виду?» – процедил Разиэль.
«Ты знаешь, как сейчас обстоят дела в ангельской общине. Если наша еда начнет поворачиваться против нас, мы не сможем здесь выжить...» Разиэль почти ощутил, как Галлад беспокойно пожал плечами. «Это будет как... наказание».
«Не будь смешным», – прошипел Разиэль. «Наказание от кого? Мы единственные боги в этом мире, Галлад – и не забывайте об этом. Держите людей в изоляции и покончите с ними, если изучение не принесет пользы».
«Хорошо», сказал Галлад после паузы. «Надеюсь, ты прав».
Ах, маленькая Миранда ... ты такая красивая, ты знаешь. Даже когда смятение – это все, что останется, ты все равно будешь красивой ...
В тускло освещенной комнате Разиэль открыл глаза и сдержал проклятие от своих собственных слов, эхом отдающихся в голове. Теперь он спал все меньше и меньше, и, хотя он ненавидел это признавать, он знал – это чтоб избежать грёз, которые все еще преследовали его.
Черт побери, Миранда умерла, почему это происходит? Он никогда не заботился о том, что он с ней сделал. Ему было все равно, кроме того, что его яркие сны о них двоих под ивой, были как месть из могилы.
Разиэль сглотнул, понимая, что это еще не все. Если бы он проверил энергетическое поле Земли, он бы снова почувствовал это туманное ощущение чего-то непонятного, но могущественного.
Я схожу с ума, – подумал он, садясь и сжав кулаки. Лорен лежала рядом с ним, на мгновение он забыл о ней. Теперь его глаза сузились, когда он посмотрел на нее. Хотя у него были две другие девушки, живущие с ним – обе потрясающие – он уступил позыву быть с Лорен той ночью. Она была почти родная и утешительная.
Его фаворитка.
Лорен сонно вздохнула и открыла глаза. «Все в порядке?» – прошептала она.
Вдруг увидев вновь лицо Миранды с яркими зелеными глазами, Разиэль нахмурился. Нет, этого не будет, сказал он себе. Привязываться к одному человеку было слишком большой ошибкой. И это, по крайней мере, он мог контролировать.
Он откинул одеяло и подошел к комоду, где находился его сотовый телефон. Он нажал цифру на быстром наборе. «Мне нужно немедленно удалить А1 из моей квартиры – ее понижают до А2», – жестко сказал он. Лорен ахнула и села прямо, ее карие глаза остановились на Разиэле, когда он продолжил: «Да, нужна хорошая замена, спасибо, может быть, рыжая на этот раз».
Он повесил трубку. Лорен разрыдалась: «Разиэль, что я сделал не так?»
Его мимолетное желание утешить ее было доказательством того, что это все давно назрело. «Ничего. Все», – сказал он и вышел из комнаты.
Глава 17
В течение месяца я просыпалась по утрам почти в беспамятстве. Я протягивала руку через кровать, в сонном поиске Алекса, но касалась только пустых простыней. И тогда истина накрывала меня липким покрывалом, сокрушив меня своим весом.
Каждое утро… в течение месяцев… без сбоев.
Я вставала. Принимала душ. Одевалась. Понимала, что я действую как обычный человек. Через некоторое время я добрался до Продвинутой Нормальности и даже могла иногда улыбаться – хотя это никогда не доходило до моих глаз. Люди были заботливы со мной, они всегда интересовались: Как дела, Уиллоу? С тобой все в порядке? Снова и снова, пока слова не начинали стучать в мой череп.
Нет. Я не в порядке.
Прошло еще несколько месяцев, и я, наконец, перестал ожидать, что он будет рядом со мной, когда я проснусь. Теперь его смерть была главной вещью, которая убивала меня: темная, холодная пустота, как будто что-то выедало мои внутренности.
Не было дня, когда я не скучала по нему. Я скучала по тем утрам, когда он целовал меня проснувшись. Я скучал по завтракам с ним. Скучала по ночным разговорам с ним, наблюдая, как он ходит по спальне в полотенце. Его джинсам, лежащим в куче на полу, и его волосам, торчащим во всех направлениях, когда он только просыпался.
Мне не хватало любви с ним. Так сильно...
Люди говорили мне, что со временем все наладится. Я ненавидела это слышать – как будто время могло волшебным образом стереть то, что я чувствовала. Наконец, они перестали говорить об этом. И я поняла, что «время», о котором они говорили, прошло, и я должна была перестать теперь тосковать по Алексу.
Тем временем я продолжала работать.
Атмосфера на базе была более напряженной, чем когда-либо. Я погрузилась в себя, пытаясь утопить себя в активности. Уничтожение ангелов никогда не казалось мне таким важным, как сейчас.
Первая симуляция, которую мы провели без Алекса, была катастрофой. Люди были повсюду, стреляя во что угодно, что двигалось. Сэм сделал все возможное, чтобы дать направление впоследствии, но он не был Алексом. Постепенно люди начали успокаиваться и привыкать к Сэму... и он стал более привычным к тому, чтобы быть ответственным. Он начал превращаться в хорошего, солидного лидера.
Мы снова начали вербовку, решившись отправиться в темные города, чтобы убедить людей присоединиться к нам. Это была сложная работа: мы должны были быть настолько осторожными, с теми, с кем хотели поговорить. И пока мы приносили крошечные плоды, приводя новых УА, тренируя наши группы с достаточным умением, чтобы, сохранить их жизни в последствии... Разиэль продолжал радостно объявлять о новых Эдемах.
Эдем Ноксвилл. Эдем Дулут. Эдем Сан-Антонио.
Всякий раз, когда я слышала, как он призывал всех, «по-прежнему ютящихся в холоде и темноте», прийти в Эдем и быть в безопасности, я хотела ударить что-нибудь. Безопасно. Правильно. И когда они высушат тебя, они просто засунут тебя на склад доживать последние дни.
«Голос свободы» продолжал вещание. Кто бы это ни был, он освещал много чего – они всегда подчеркивали необходимость отбиваться, если ангелы связывались с вами и всегда носить с собой оружие.
«Убийцы ангелов были нашими спасителями, а не нашими врагами», – говорил хрипловатый голос. «Целься в ореол, как они это делали. Сделай все возможное, чтобы уйти, если тебя атакуют».
Иногда люди в темных городах действительно слышали Голос – и это стимулировало их, чтобы выслушать нас. Когда это происходило, я молча благодарила таинственную радостанцию. Мы были в одной команде, даже если мы никогда не встречались.
Мы с Сэмом проводили бесчисленные часы вместе над планами Алекса, а также, я думаю, из-за того, что нам пришлось пережить. Обычно он был таким же предсказуемым, как и приливы, но однажды, когда мы обсуждали, что собираемся делать дальше, я подняла глаза и увидела, что он нахмурился.
«Неужели ты никогда не думаешь ни о чем, кроме сражения с ангелами?» – вдруг спросил он.
Я застыла, сжав в своей руке карандаш, которым я писала. «О чем ты говоришь?»
Голубые глаза Сэма впились в меня. Его голос зазвучал настойчиво. «Я говорю о том, что было бы приятно видеть, как ты снова улыбаешься, малышка-ангел. Это было шесть месяцев назад, ты это знаешь? И ты все еще просто... там.»
Над чем тут улыбаться? почти сказала я, посмотрев на лист бумаги, на которым я писала. Конечно, я знала, что прошло уже пол года. Я знала это все эти дни, часы, минуты. Каждую секунду.
«Я улыбаюсь», – сказала я наконец. Мой голос был мертв. «И здесь мы не совсем, чтобы веселиться, помнишь?»
Я чувствовала разочарование Сэма в том, что его физическая сила не могла это исправить, знала, как он хочет спорить, кричать на меня и вынуждать меня избавиться от этого. Вместо этого он заколебался... и затем протянул свою руку и неловко сжал мою.
Он больше не упоминал об этом.
Себ остался на базе, несмотря на то, что я ему наговорила. Я иногда встречала его и Меган вместе. Однажды я застукала их в комнате отдыха поздно ночью, на диване в темном углу. Себ держал Меган в своих объятиях спиной к груди, его кудрявая голова склонялась к ее шее. Я увидел, что она подняла руку, чтобы погладить его плечо, ее любовь к нему была такой ясной.
Я быстро ушла, прежде чем они заметили, что я там. К моему стыду, ревность снова грызла меня – на этот раз не к Мегана, а к ним обоим, просто потому, что они могли обнимать друг друга.
Отлично, подумала я, вытирая глаза, когда добралась до своей комнаты. Стала ли я теперь превращаться в какую-нибудь ожесточенную старую корягу, которая ненавидела лицезреть кого-то счастливым? Я машинально разделась и залезла в постель… и обратилась к маме. Это стало привычкой с тех пор, как Алекс умер. Иногда я проводила часы, свернувшись калачиком, чувствуя ее мысли.
Мам, это так больно, подумала я мрачно, обнимая себя. Я бы отдала все, если бы смогла, чтобы еще хоть раз обнять его. Но я знала, что она никогда не ответит, как бы я ни нуждалась в ней. И Алекс тоже.
Когда я наконец погрузилась в сон, я подумала, что Себ должен понимать, как ему повезло.
По крайней мере, сейчас мы учили группы в разное время. Я сказала ему, что было бы лучше, если бы мы работали отдельно. Его губы скривились, как будто это была какая-то шутка. «Хорошо, querida – все, что ты хочешь».
То, как он сказал тогда «querida», больше не звучало нежно. Мне было все равно, я просто почувствовала облегчение от того, что мне не нужно было видеть его так часто, чтобы не вспоминать о моменте моей ревности на танцполе. Всякий раз, когда я его видела, мы всегда были очень вежливы... и его карие глаза оставались отстраненными.
Кара тоже осталась. Она была тише, чем когда-либо, но более свирепой. Она помогала с симуляциями и на полигоне, но держалась сама по себе. Её тело снова стало стройным и мускулистым, лицо по-прежнему было экзотически красивым. Половина присутствовавших парней на нее запали. Не то, чтобы кто-то из них посмел бы приблизиться к ней.
Мы с ней никогда не были друзьями. Она не нравилась мне, и это было взаимно. Но нам удалось работать вместе достаточно спокойно и вежливо, и у меня было ощущение, что мы пытаемся ужиться и быть дружелюбными друг к другу ради Алекса.
Единственный раз, я увидела, что она проявила некую уязвимость, когда я вошла в военную комнату, чтобы обновить карту одного из Эдемов, но остановилась, когда увидел ее: она сидела за столом с кулаком у рта, рассматривая карту с безнадежным выражением.
Она выпрямилась. «Ой. Это ты».
«Да, я просто...» Я прочистила горло и подошла к карте.
Эдем Саратога. Эдем Евгений. Эдем Толедо.
Моя шея покалывала, и я обернулась. Кара неподвижно сидела, ее взгляд все еще был обращен на карту. Вдруг она встала и подошла. Она возилась с булавкой-флажком на Эдеме Остина, как будто хотела бы вытащить его, но очень нервничала при этом.
«Это так глупо», сказала она тихим голосом. «Я просто не могу оставить это. Я имею в виду, посмотри».
Она вытащила тонкий кошелек из кармана джинсов и открыла его. Я смотрела. Внутри было удостоверение личности с изображением образа мерцающего ангела с распростертыми крыльями. В центре была фотография Кары. Миа Санчес, житель Эдема Остина, гласил рукописный шрифт .
«Думаешь, я очень хочу снова видеть эту чертову штуку». Она сунула ее обратно в карман. «Но я не могу выбросить это. Как будто это часть меня...» Она замолчала, уставившись на флажок. В ее глазах был страх.
Я знала, что позже она будет ненавидеть то, что она мне доверилась. Я облизнула губы. «Ты... слышала последние новости, наверное. Об армии, которая начала насильственно перемещать целые города в Эдемы».
Ее взгляд остановился на мне. Ее голос дрогнул. «Да. «Для собственной безопасности». Твой старик в центре всего этого, Уиллоу».
Она повернулась и ушла. Я вздохнула, когда дверь закрылась, и я знала, что я не единственная, кого преследуют тяжелые воспоминания.
Тем не менее, все двигалось своим чередом. Однажды в начале лета, когда я шла по коридору, один из наших новобранцев остановился рядом со мной.
«Привет», сказал он с усмешкой, протягивая руку. «Я Грант – один из твоих учеников. Я здесь всего пару дней».
Я смущенно кивнула, когда мы пожали друг другу руки. «Я знаю». Он был примерно моего возраста, с каштановыми волосами. Если бы он был в Pawntucket High, он был бы одним из популярных парней в баскетбольной команде.
Наши шаги эхом разносились по коридору, когда он шел рядом со мной. Грант прочистил горло. «Знаешь, я очень заинтригован твоей полу-ангельской сущностью. Ты действительно единственная такая?»
Я взглянула на него, мой лоб нахмурился. «Нет. Еще есть Себ. Вы с ним знакомы».
«О, да. Нет, я имел в виду единственную девушку, полу-ангела».
«Я так думаю. Хотя, никто наверняка не знает».
«Круто», сказал он, медленно кивая. «Это должно быть потрясающе, быть такой... уникальной».
Я пожала плечами и пошла быстрее, немного расстроившись тем, как его взгляд остановился на мне. Он легко догнал меня, на сей раз его улыбка была смущенной. «Я сделал что-то не так? Может, давай начнем все сначала, обещаю быть более учтивым на этот раз».
Я остановилась. «Что?» – в недоумении спросила я.
Грант смутился. «Прости, я имел в виду... Я просто думаю, что ты очень красивая, и я хотел бы узнать тебя получше, вот и все. Ты же не с кем-то? Я не заметил, что бы ты с кем-то тусовалась, поэтому я подумал...»
Он замолчал, когда увидел выражение на моем лице. У меня пересохло в горле. Нет, я не с кем-то. Я не могла сказать ни слова. Я подняла руку и коснулась своего хрустального кулона, крепко сжимая его.
«Извини, мне нужно идти», грубо сказала я.
В августе мы отправили наши первые группы УА.
Более пятидесяти групп уехали в грузовиках, изобилующих припасами. Я с мрачной гордостью наблюдала за ними, молясь, чтобы они смогли установить лагеря и начать стрелять в ангелов, не будучи пойманными. Это было главной целью Алекса, я это знала.
Я старалась не думать об этом и вернулась к работе. Мы уничтожим их, – повторяла я себе.
«Как дела?» Спросила Лиз. Мы сидели в углу оживленной комнаты отдыха и пили ужасный растворимый кофе.
Я устало пожала плечами. «Немного на грани, команды добрались, я надеюсь». Мы знали, что не услышим о них, мы все еще нервничали по прошествии дней.
Лиз поколебалась. «Я тоже, но... я не это имела в виду».
Я посмотрела вниз, крутя чашку с кофе на столе. Алекс был мертв с ноября, так что, было очевидно, я была еще не в порядке, верно?
«Я не знаю», призналась я. «Первые несколько месяцев были полным адом. Теперь я продолжаю думать, что, может быть, все затихло... и потом все снова возвращается, и это еще хуже, чем раньше». Я все крутила потрепанную белую чашку, наконец я вздохнула и оттолкнул ее.
«Я скучаю по нему, Лиз», прошептал я. «Я так по нему скучаю».
«Я знаю», сказала она мягко.
Некоторое время никто из нас не говорил. Лиз подняла голову, следя за ее взглядом, я увидела, как Меган вышла из комнаты. В тот же момент появился Себ в дверном проеме – и на секунду они столкнулись, казалось, он не знал, что делать. Наконец Меган слегка кивнула и прошла мимо, не глядя на него.
«Что с ними?» – поинтересовалась я.
Лиз обернулась и посмотрела на меня. «Ты не знаешь?» Спросила она после паузы. «Уиллоу, они расстались».
"Как? Когда?» Я оглянулась на Себа, он стоял, разговаривая с группой парней. На его лице было нейтральное выражение, которое я очень хорошо знала.
Лиз покачала головой. «Не знаю, несколько недель назад? Серьезно, как ты можешь не знать этого? Вы же с Себом вместе преподаете!»
«Да, но мы не...» Я нахмурилась, погружаясь в свои мысли. Когда я видела, как Себ и Меган обнимались на диване вместе? Разве это не было недавно? Нет, я поняла, не совсем. Может быть, три или четыре месяца назад. И теперь, когда я подумала об этом, я вспомнила, что в последнее время Себ был совсем другим – тихим, угрюмым. Очаровательный Себ, который флиртовал со всеми девушками, давно исчез.
«Мы мало говорим», – закончила я смущенно.
Лиз и я замолчали, когда подошел Себ. «Уиллоу, могу я поговорить с тобой?» Спросил он, его голос был тусклый. «Нам нужно принять решение о наших занятиях».
С тех пор, как команды уехали, наши группы имели неравную численность, с появлением новых новобранцев нам нужно было решить, кто что делает. Себ пытался «загнать меня в угол» пару недель назад – и внезапно у меня возникло ощущение, что я поняла, почему.
Я кивнула, мои мысли все еще кувыркались. «Да, отлично. Пойдемте в офис, мы можем использовать компьютер».
Когда мы шли по коридору, впервые за долгое время я осознала, насколько тяжелое чувство тишины между нами. Я бросила взгляд на Себа. Его профиль выглядел застывшим.
В офисе я села за стол и отобразила на мониторе списки учеников. «Давай я подвинусь?» – спросил я.
Себ сел на свободное кресло, и я отодвинула свое, чтобы освободить место рядом. Когда-то наши две ауры всегда смешивались друг с другом, теперь каждая из них была прижата к нашему телу, чуть-чуть касаясь краев, и то потому что не было выбора из-за близкого расстояния между нами. Сидя так близко, я почувствовала чистый, древесный аромат Себа. Это принесло столько воспоминаний о том, что он был моим другом, что мы говорили часами напролет. Слабая тоска охватила меня.
Себ вынул из заднего кармана записи. Его почерк был маленьким и точным, слова – смесь испанского и английского.
«Как насчет первого утреннего урока?», – сказал он, нетерпеливо убирая каштановые локоны со лба. «Я думаю, что Хизер и Лиза должны быть в твоей группе, они, кажется, не получают всего объема от меня».
«Прекрасно». Я вырезала и вставила их имена из одного списка в другой. «Можешь взять Ричарда? Я думаю, ему лучше было бы с парнем-учителем».
Мы проходились через списки студентов, наше общение было совершенно безликим. В течении многих месяцев это было именно то, чего я хотела. Теперь мне стало интересно, избегает ли Себ меня или это просто привычка. Может быть, подумал я устало. Это не имело особого значения – я больше не могла видеть есть ли что-то между нами после столь долгого времени.
В списке для дневной продвинутой группы Себа, имя Мегана казалось более ярко освещенным, чем другие. Я должна была прикусить свой язык, чтобы не спросить. Наконец, нахмурившись Себ сказал: «И я думаю, что Меган будет лучше с тобой».
Я перенесла ее без комментариев. Но вспоминая их двоих на диване, гнев накрыл меня. Между ними было действительно что-то хорошее, это было очевидно. Почему он не попытался сильнее?
По какой-то причине эта мысль заставила меня разозлиться. «Поэтому, может быть, ты и Меган должны были уехать отсюда вместе еще тогда», – сказал я, все еще смотря на монитор.
Себ вскинул голову, и хотя его карие глаза остались бесстрастными, золотые крапинки в них вдруг ярко заблестели. Он сложил записи и сунул их в карман джинсов.
«Позволь мне сказать тебе кое-что», сказал он, вставая. «Я остался здесь не из-за тебя. Я остался, потому что обещал Алексу. Если бы не это, я бы уехал отсюда несколько месяцев назад, и, черт возьми, с этим местом. И, да, кто знает, может, тогда с Меган все сложилось бы. Ты хочешь еще что-нибудь обсудить?»
Я уже глубоко сожалела, что сказал это. «Прошу прощения», пробормотала я. «Это не мое дело».
«Нет», – сказал Себ, и что-то сжалось внутри меня: холод, его голос был близок к ненависти. «Я думаю, мы закончили».
В октябре мне исполнилось девятнадцать.
В минуту слабости, я позволила Лиз уговорить меня устроить вечеринку. Я нарядилась и улыбалась, и даже танцевала немного.
Но все, что я могла чувствовать – тепло губ Алекса, когда они прижимались к моей шее год назад в этот день, силу его руки вокруг меня, прижимающей меня близко. Ты шутишь? Мне пришлось бы вызвать этого парня на дуэль или еще что-то в этом роде. Все могло бы быть далеко не весело.
Когда все закончилось, я вернулась к себе в комнату и плакала так сильно, что казалось, моя голова взорвется.
Это не очень хороший день рождения.
Глава 18
«Ты готов?» – спросил Баскаль по телефону.
Разиэль был в своем кабинете, просматривая карту для своего предстоящего путешествия в Мехико. Раздражало, что это займет несколько дней, чтобы добраться по по-прежнему разрушенным дорогам. По крайней мере, еще не выпал снег, хотя сейчас был конец ноября.
«Готов к чему?» – поинтересовался он, отвлекшись.
«Убийцы ангелов все еще живы».
Разиэль вскинул голову. "Что?"
«Да, группа была поймана возле Эдема Альбукерки. Там они напали на нескольких ангелов, но промахнулись. Когда мы вернулись и захватили их, мы нашли базу, которую они построили в горах».
Разиэль наклонился вперед, его поза стала сгорбленно. «Как насчет Филдс и Кайлара?»
«Пока не знаю, по крайней мере, там их не было. Но послушайте, босс, эти люди прошли подготовку. Просто им не повезло». Голос Баскаля замедлился. «Есть еще кое что», сказал он.
Разиэль нахмурился, когда Баскаль снова заговорил, тупо пялясь на светильник от Тиффани в углу комнаты. «Они такие как Кара Мендес», – пробормотал он наконец. Как Кара, и как те люди в Мехико, чья численность постоянно росла. Почему это казалось таким неизбежным?
«Да, точно», – сказал Баскаль. «Я могу сказать вам одно – по тому, как они действовали, они, конечно, не знают, что мы не можем питаться от них. Во всяком случае, их еще никто не допрашивал – я думал, вы сами захотите получить это удовольствие».
«Да, спасибо», сказал мрачно Разиэль. «Из Альбукерки отправить их сюда. Немедленно».
Разиэль еще не встречал человека, который мог бы выдержать достаточно сильную боль. Помимо Кары, которая была исключительной – он скучал по их маленьким играм. Тем не менее, времени для таких тонкостей с группой из Альбукерке не было.
Их было семеро, из скрытых камер, было очевидно, насколько они были сплоченными. Хорошо. Разиэль приказал двумя из них пожертвовать немедленно и удостовериться, что другие все слышат. Выйдя в коридор, Разиэль осмотрел свои ногти, когда эхом разнеслись отчаянные крики и наконец затихли. Это было грубо, но необходимо.
Наконец он вошел в комнату. Они разделили остальных УА и девушку – Хлоя, по его мнению, – сидевшую, забившись в угол и плача. Она вздрогнула, когда увидела его.
