Текст книги "Кровные связи"

Автор книги: Ли Киллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Оказавшись в комнате для вскрытия, он подумал, что как раз эта комната вызывает в нем меньше всего неприятных чувств. Может быть, потому, что трупы здесь перестают быть людьми. Они лежат со вскрытыми животами и грудью, со скальпами, натянутыми на лица, и больше не походят на людей.

За длинным рядом столов лампа освещала элегантную гриву серебряных волос. Гаррет пробирался к ней сквозь море запахов: дезинфектанты, мертвая кровь, больная кровь, разлагающаяся плоть, едкий запах содержимого внутренностей – и почти теряющийся среди этой мешанины соблазнительный соленый и теплый запах живой крови.

Комнату заполняли голоса, патологоанатомы говорили с ассистентами или диктовали результаты вскрытия в микрофоны, подвешенные у них над головой; изредка слышался смех или резкий визг пилы, которая разрезала череп. Свет блестел на инструментах и глиняно-серой плоти. Шумела вода унося со столов кровь. Вода стояла и в раковинах у каждого стола, розоватая вода, в которой плавали органы, дожидающиеся разрезания и осмотра.

– Доктор Турлов?

Главный патологоанатом оторвался от разглядывания легких, красных, как печень, лежавшая рядом с ними на столе. Он всмотрелся в Гаррета через верх своих очков.

– Доброе утро, Микаэлян.

Гаррет мигнул.

– Вы меня узнаете?

– Я помню всех пациентов, которые отсюда отправляются домой. – Нож Турлова быстрыми уверенными движениями нарезал легкие на ровные пласты. Чем могу быть полезным, Микаэлян?

– Меня заинтересовали ваши марсиане.

Серые глаза внимательно смотрели на него сквозь очки.

– И вас? Десять лет этими беднягами никто не интересовался. Все отчеты в кабинете Митча Уэлтона.

Если он попросит их там, весь штат коронера будет знать, что он интересовался марсианами. Нет.

– Если вы помните их имена, это все, что мне нужно. – Гаррет старался говорить небрежно.

Турлов фыркнул.

– После того как недавно я все это освежил в памяти, их имена там выгравированы, инспектор. – Он отрезал еще несколько пластов легких и бросил их в сосуд для образцов, потом взялся за печень. – 15 декабря 1975 года. Кристофер Парк Строда, самоубийство. Прыгнул не помню с какого моста.

Уже схватив свой блокнот, Гаррет застыл. Самоубийство!

– При падении он сломал шею?

– Он сломал все, что можно, – сухо ответил Турлов. Ножом он искусно разрезал печень. – Томас Вашингтон Боденхаузен, октябрь 1979, несчастный случай на строительстве. Снесло голову.

Гаррет смотрел на него.

– Строительство? Он работал днем? – Слова вырвались, прежде чем он сообразил, что говорит.

Он мог только молча проклинать себя. Брови Турлова поднялись.

– А что в этом странного? Но если я правильно помню, это случилось ночью. Последний марсианин: Коринна Лукаста Барлоу, 20 июля 1981. Дорожное происшествие. Еще одна сломанная шея. Точнее, многочисленные переломы позвоночника. Переломаны все длинные кости, разорваны легкие, селезенка и почки. Сломанное ребро пронзило сердце. – Он помолчал. – Коринна Лукаста. Необычное имя. Старомодное.

Может, оно таким не было, когда эта Коринна Лукаста родилась.

– Спасибо, док. – Гаррет направился к двери.

В приемной Фаулер, облокотившись на стойку, флиртовал с дежурной. Как только Гаррет появился, Фаулер тут же прервал свое занятие.

– Хорошо поболтали?

– Увидим. Пошли.

– Спасибо, – обратился Фаулер к девушке.

На свежем воздухе Гаррет облегченно вздохнул и про себя засмеялся. Даже ясный день предпочтительней морга? Иерархии.

– Куда теперь? – спросил Фаулер.

– В архив.

Он обратился к знакомой девушке, но та спросила:

– У вас есть разрешение на просмотр этих дел?

Гаррет нахмурился. Она помогает не так охотно, как Турлов.

– Разрешение?

– Конечно. Мы не можем выдавать дела кому попало.

Внутренне бранясь, Гаррет изобразил негодование.

– Что? Беллфлауэр, вы ведь меня знаете.

– Я знаю, что вы здесь больше не работаете. – Тут она улыбнулась. Вот что я вам скажу. Вы ведь сейчас ездите с сержантом Таканандой? Я позвоню ему или лейтенанту Серрато и спрошу разрешения. – И она протянула руку к телефону.

Самоконтроль сдержал его: он не схватил девушку за руку. Это только привлечет внимание.

– Беллфлауэр. – Гаррет снял очки и поймал ее взгляд. – Это не... – Он смолк. Что за глупость он делает на глазах у Фаулера?

Она отвела взгляд, но прежде чем ее рука коснулась трубки, Фаулер закончил:

– ...не поможет. Лейтенант ничего не знает, а сержант Такананда сейчас отсутствует. Я уверен, он дал бы нам записку, но он не подумал, что будет задержка. – Он перегнулся через стойку и улыбнулся дежурной. Послушайте, милая, мы только помогаем сержанту, Микаэлян как бывший партнер, а я одновременно собираю материал для новой книги.

Глаза девушки расширились.

– Вы Грэм Фаулер?

Он улыбнулся.

– Виновен. Ну... что скажете?

Она нахмурилась.

– Ну...

– Мне не понадобится выносить дела, – торопливо сказал Гаррет. Просмотрю здесь же, это все, что мне нужно.

– Я буду очень признателен, – сказал Фаулер.

Беллфлауэр улыбнулась ему.

– Ну, хорошо.

И ушла.

Надевая очки, Гаррет облегченно вздохнул.

– Хорошее представление.

Фаулер сухо улыбнулся.

– Мы ведь не можем допустить, чтобы расследование задержалось из-за бюрократизма?

Вскоре Беллфлауэр вернулась с тремя папками. Гаррет просмотрел все документы, выискивая имена, адреса и телефонные номера людей, связанных с жертвами. Он не удивился, найдя очень немного.

Обнаружив, что Боденхаузен был черным, он поднял брови, хотя почему это удивительней, чем имена родителей, братьев и сестер Кристофера Строды? В деле Строды содержался также текст его предсмертной магнитофонной записи, оставленной на Золотом мосту вместе с обувью, пальто и защитными очками. Гаррет смотрел следующие документы, а текст этот продолжал кричать об отчаянии в его памяти.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросил Фаулер.

– Спасибо, нет.

– Не возражаете, если я взгляну?

Особого вреда в том, что он удовлетворит свое любопытство, не будет.

– Пожалуйста.

Фаулер принялся листать страницы.

– Можно ли спросить, кто эти люди? Это все старые дела, и убийств среди них нет. Какое отношение они имеют к мисс Барбер?

Неизбежный вопрос. Можно ли как-нибудь ответить?

– Может, никакого. Всего лишь предположение. Не просите меня сейчас объяснять.

Брови Фаулера дрогнули, но он не стал настаивать.

Гаррет про себя довольно улыбнулся. Но мгновение спустя в голове его прозвучал сигнал тревоги. В отчете о деле Коринны Барлоу сообщалось, что она работала в фонде "Фило".

На машине Холла была табличка с надписью "Фило".

Фонд "Фило"! Это название прозвенело в сознании Гаррета. Он готов был пнуть себя за то, что не подумал о нем сразу, как только увидел табличку на машине Холла. Некоммерческая организация, о которой мало что известно, но ее центры по сбору крови имеются в каждом городском районе, а в каждой больнице на видном месте номера: 555-жизнь – доступ к банку крови, 1-800-555-стат – сведения о имеющихся в наличии органах для трансплантации в центральном хранилище в Чикаго. Он много раз видел эти таблички, когда навещал Марти на работе в травматологическом центре Сан-Франциско. А 555-жизнь – он подтвердил свою догадку, взглянув на телефон на стойке, этот телефон 555-5433, тот самый номер, по которому звонила экономка Холла.

– Нашли что-то интересное? – спросил Фаулер.

Гаррет быстро соображал.

– Я думал о транспорте. Моя машина у дома Гарри. У вас есть?

Фаулер изогнул бровь.

– Да, конечно. В Америке человек без машины – калека. Вы собираетесь навестить людей из этого списка?

– Возьмите конфетку. – Гаррет вернул дежурной папки. – Спасибо, Беллфлауэр. Я кончил. Я у вас в долгу.

5

Родители Строды по-прежнему жили в округе Марин. Гаррет почти хотел, чтобы это было не так, чтобы он не смог их найти.

При упоминании о сыне на лице миссис Сары Строды отразилась боль.

– Вы хотите поговорить о Кристофере?

Только что Гаррет восхищался ее моложавостью, блестевшим в глазах юмором. Она вернула ему удостоверение и выслушала объяснение, что он временно прикомандирован к полиции Сан-Франциско и проходит курс обучения для полицейских маленьких городов. Теперь юмор исчез, прожитые годы тяжело отразились на лице.

– Нет. – Она покачала головой. – Я не хочу говорить о нем. Я читала ваши книги, мистер Фаулер. Они мне нравятся, только ваш герой пользуется людьми, как дешевыми и легко заменимыми орудиями. Я не хочу, чтобы мой сын появился в одной из ваших книг.

– Он не появится, – сказал Гаррет. – Это не имеет отношения к вашему сыну, нас интересуют люди, которых он знал.

Миссис Строда прикусила губу.

– Входите. – Она вошла в неоиспанский дом, шире раскрыла резную дверь, хотя по ее выражению было видно, что она с радостью захлопнула бы дверь перед ними. – Я предпочитаю свежий воздух. – И она провела их на выходящий на залив балкон, облокотилась на перила, стоя спиной к ним, пальцы ее, сжимающие чугун перил, побелели.

Гаррет сел на стул красного дерева.

– Простите за беспокойство. Я не стал бы вас тревожить, но у нас важное дело.

Не оборачиваясь, она ответила:

– Прошло десять лет. Вы можете подумать, что я кончила горевать или по крайней мере привыкла. Ничего подобного, все как будто произошло вчера, и я по-прежнему не понимаю, почему! Ему было двадцать четыре года, вся жизнь впереди, а он... – Она резко повернулась. – Что вы хотите узнать?

Он ненавидел себя за то, что открывает старые раны.

– Мне нужны имена людей, с которыми он регулярно встречался перед смертью.

Она нащупала стул и тоже села.

– Не знаю, кто были его друзья. За последние два года Кристофер стал совершенно чужим человеком.

Он хотел возразить. Что-то она должна знать! Хоть одно имя! Он старался говорить спокойно и терпеливо.

– Постарайтесь вспомнить.

Вряд ли она его слышала. Пальцы ее были тесно сплетены.

– Хотела бы я найти эту женщину и спросить, что она с ним сделала.

Волосы на шее Гаррета встали дыбом. Краем глаза он заметил, как сузились глаза Фаулера.

– Что за женщину?

Она покачала головой.

– Он встретил ее в Европе в год окончания колледжа и до поступления в медицинскую школу. Когда он изменился.

– Вы знаете ее имя?

– Нет. Он никогда не говорил о ней. Мы только узнали от его друзей, что в Италии он попал в серьезную автомобильную катастрофу и умер бы, если бы ехавшая с ним женщина не дала ему свою кровь и тем спасла ему жизнь. Мы его расспрашивали, но он отвечал, что не хочет о ней говорить. – Она с трудом передохнула. – В течение месяцев он все меньше и меньше разговаривал с нами. Бросил медицинскую школу, перестал встречаться с друзьями... уходил от нас с каждым днем все дальше, пока... – Она резко отвернулась.

Гаррет старался сохранить на лице отсутствие выражения. Пока расширяющаяся пропасть между Стродой и человечеством не стала невыносимой. Прыжок с моста принес конец его боли.

– Мы думали, это наркотики, – сказала миссис Строда, – хотя он это всегда отрицал. И, наверно, был прав. Вскрытие не нашло никаких следов. Она снова повернулась к ним. – Кто эти люди, которых вы ищете? Могут они быть виновны в том, что произошло с ним?

Если бы только он мог сказать ей. Но только это принесло бы еще большую боль.

– Не могу вам много о них сказать, но не они причина смерти вашего сына.

Она перевела дыхание.

– Хорошо. Поэтому я не испытываю вины, что не могу вам помочь.

– Может, кто-нибудь из ваших дочерей что-нибудь знает, – предположил Фаулер.

Миссис Строда застыла.

– Нет! Не нужно снова! Элисон тогда было только пятнадцать. Как она могла знать его друзей?

– Миссис Строда, нам очень важно найти этих людей, – сказал Гаррет.

Фаулер кивнул.

– От этого зависит жизнь... сыновей и дочерей других матерей.

У миссис Строды перехватило дыхание.

– Фаулер! – рявкнул Гаррет.

Но миссис Строда покачала головой.

– Нет, он прав. Я дам вам адреса и телефонные номера девочек. – Она встала и исчезла в доме.

Гаррет повернулся к Фаулеру.

– Дешевый трюк!

Писатель улыбнулся.

– Но эффективный.

– Цель оправдывает средства? – ядовито спросил Гаррет.

Улыбка исчезла.

– Не бросайте камни, старина. Я заметил, что вы не против обмана и манипуляций, когда это соответствует вашим целям.

Гаррет раскрыл рот, закрыл его. Он скажет, что действует во имя истины, что старается никому не причинять боль? Оправдания. Он не может отрицать обман.

Появилась миссис Строда с листком бумаги. Она протянула его Гаррету.

– В это время дня Джейнис на работе. Я включила и ее рабочий адрес.

Фаулер через плечо Гаррета посмотрел на листок.

– Ваша дочь Элисон в Стэнфордской медицинской школе. Пошла по стопам брата?

– По его следам – более точно. – Годы и горе видны были в глазах миссис Строды. – Элисон готовится быть психиатром. Доброго дня, джентльмены.

6

Гаррет не назвал бы этот день добрым: он напрасно открыл старые раны трех человек. Ни Элисон Строда, ни Джейнис Строда Меер, работавшая в кризисном центре неподалеку от университетского городка Сан-Франциско, не сказали больше матери. Может, повезет с Томасом Боденхаузеном. В полицейском отчете не содержалось сведений о его близких родственниках.

Боденхаузен работал ночным вахтером. Жилое здание прочной викторианской постройки давало жителям отличный вид на море и на Дворец Изящных Искусств. Но управляющий домом мало что смог сказать. Скептически глядя на Гаррета из дверей своего кабинета, он сказал:

– Боденхаузен? Шесть лет назад? Офицер, я не могу помнить жильца, который жил так давно. – Он смотрел на значок, который Гаррет держал в руке. – А полиция платит вам за обучение?

Вопрос застал Гаррета врасплох. Он не ожидал, что кто-нибудь будет расспрашивать подробности его вымышленной истории.

– Да... расходы оплачиваются. Я думаю, вы вспомните этого жильца, мистер Катао. Он...

– А кто вам платит?

Гаррета жгло нетерпение. У него нет на это времени, он должен найти Ирину! Черт возьми! Если бы рядом не было Фаулера, он использовал бы гипноз.

– Мой департамент, конечно. Насчет мистера Боденхаузена...

Брови управляющего взлетели вверх.

– Город платит двоим лишним офицерам?

Кто этот ублюдок? Член бюджетного совета? Гаррет боролся с желанием снять очки и посмотреть Катао в глаза.

– Нет. Платит департамент, который направил меня сюда. Ну, а теперь нельзя ли поговорить о Томасе Боденхаузене?

Катао развел руками.

– Я уже вам сказал. Я его не помню.

Гаррет раздраженно вздохнул.

– Он умер, мистер Катао. Вы должны это помнить... пожар и взрыв на строительстве. Летящий кусок металла снес голову ночному вахтеру.

– О! – Судя по выражению лица, управляющий вспомнил. – Тот самый? Да, я помню этого парня, хотя вряд ли много вам скажу. Он работал здесь пятнадцать лет, начал задолго до того, как я стал управляющим, и был хорошим жильцом: спокойным, всегда вовремя платил за квартиру, содержал ее в порядке. Ну, а в чем дело? Я слышал, что пожар и взрыв были несчастным случаем.

Гаррет открыл рот, собираясь ответить, но Фаулер опередил его.

– Я собираюсь в своей книге представить его саботажем.

Катао, сузив глаза, впервые устремил взгляд на Фаулера.

– В вашей книге? Вы не по обмену из Скотленд-Ярда?

Несмотря на напряженность ситуации, Гаррет с трудом подавил улыбку. На лице Фаулера было выражение невинного удивления.

– Мы произвели на вас такое впечатление? Мне ужасно жаль. Нет, я писатель. Офицер Микаэлян представил меня как Джулиана Фаулера, но мое полное имя Джулиан Грэм Фаулер. Полиция Сан-Франциско помогает мне в моем исследовании, и офицер Микаэлян...

Глаза управляющего широко раскрылись.

– Грэм Фаулер? Автор "Полуночной бригады" и "Гамбита Винтера"?

Фаулер потер свой нос.

– Хоть и рискую услышать, что вы считаете их вздором, должен признать: это мои книги, да.

– Вы шутите? – Управляющий улыбался. – Этот ваш Дейн Винтер хорош. А вы читали эти книги? – спросил он Гаррета.

– Не эти две. – Уклончивый ответ помог не признаваться, что он не читал ни одной книги Фаулера.

Управляющий покачал головой.

– Прочтите. Ему за пятьдесят, и детишки из английской Интеллидженс Сервис говорят, что он уже устарел, но он их всех обходит. И не позволяет им себя опережать. Когда достигнете нашего возраста, сможете для перемены оценить и такого героя. Эй, а что же мы стоим в прихожей? Входите, мистер Фаулер. – Он направился в гостиную. В ней пахло трубочным табаком.

– Приятно слышать, что моих героев ценят. – Фаулер подошел к окну. Какой прекрасный вид на залив. Вы уверены, что не можете нам помочь с Боденхаузеном?

Лоб управляющего сморщился.

– Черт возьми, я бы хотел помочь. Но я его не знал.

– Вы говорите, что он хорошо присматривал за квартирой, – сказал Гаррет. – Звучит так, будто вы бывали в ней.

– Да, время от времени, когда нужно было что-нибудь починить.

– Кто-нибудь еще там бывал? Или, может, вы знаете его друзей среди жильцов.

Морщины на лбу углубились.

– Кейн Манзаро, мне кажется. Однажды, когда я был в его квартире, он рассказывал жене о том, что разыгрывал с Боденхаузеном одно из сражений гражданской войны.

– Боденхаузен был любитель военных игр? – спросил Фаулер.

– Больше того. – Катао улыбнулся. – Его комната, в которой он разложил на полу военные карты, выглядела как музей. На стенах мушкеты, и шпаги, и ружья времен гражданской войны. Даже мундиры у него были – времен революции и гражданской войны. Он мне говорил, что получил их от предков.

Вероятно, Боденхаузен сам их носил когда-то, подумал Гаррет.

– У него было письмо; он говорил, что оно подписано Джорджем Вашингтоном; в нем давалась свобода его предку, который был рабом в Маунт Верноне. Не знаю, можно ли этому верить, но звучит здорово!

Письмо, подписанное Джорджем Вашингтоном! Гаррет затаил дыхание. Письмо и другие реликвии – бесценное наследие. К кому перешло имущество Боденхаузена? К другу, который может оценить его? Может, другому вампиру?

– Мистер Катао, а что стало с имуществом Боденхаузена после его смерти?

Катао мигнул.

– Забрали его душеприказчики, разумеется.

– Душеприказчики? А кто они?

– Не помню. – Он закатил глаза, а Гаррет нахмурился. – Боже, вы думаете, у меня фотографическая память? Я видел это название шесть лет назад, когда тот парень показал мне подписанное Боденхаузеном письмо. Какой-то музей или что-то был его душеприказчиком.

– Музей? – Гаррет нахмурился. – Местный?

– Не знаю. Вероятно, нет. Я не узнал название. Эй, да я на него не обратил внимания. Все было по закону, я отдал вещи Боденхаузена и забыл об этом.

У Гаррета заболела голова.

– Естественно, – устало сказал он. Не знает. Не помнит. Не обратил внимания. Забыл. Все снова и снова те же преграды. – Но хоть что-нибудь вы помните? На кого был похож этот человек? Что было на его машине?

– Я помню его машину.

– Что помните?

Катао улыбнулся.

– На табличке с номером было название музея. Я еще подумал, что музей, должно быть, неплохо платит, потому что парень ездил на BMW.

Волосы на всем теле Гаррета встали дыбом. _У_д_а_ч_а_, _с_у_к_а_, я т_е_б_я _л_ю_б_л_ю_!

– Этот парень – лет сорока, среднего роста и веса, седеющие волосы, усы, очки?

– Насчет усов и очков я не уверен. – Управляющий сморщил лоб в усилиях припомнить. – Но остальное верно. Как...

– Спасибо, мистер Катао. – Гаррет направился к выходу. – Простите, что побеспокоили вас. Добрый день.

У машины он нетерпеливо ждал, пока подойдет Фаулер. За имуществом Боденхаузена приходил Холл. Сколько человек в Сан-Франциско ездят на BMW с табличкой, которую можно принять за название музея? Фонд Фило. Получается, что уже четыре человека связаны с этой организацией: Ирина, Холл, Боденхаузен и Коринна Барлоу... двое из них связаны с убийством, трое вампиры. Слишком много для совпадения. Следует заняться этим фондом Фило.

Фаулер открыл дверцу.

– Привет, привет. Что-то из его слов поставило на место часть головоломки?

Рано или поздно писателю придется что-то сказать, но не сейчас.

– Может быть. – Гаррет сел в машину и откинулся, на несколько минут сдавшись давлению дневного света.

– Может быть? – повторил Фаулер. – Вы прекрасно знаете, что да. Вы описали Холла. Ну, так какая же связь?

Может, стоит побольше довериться Фаулеру?

– Это был Холл. Связь – фонд Фило. Но так как Гарри и компания тоже рано или поздно придут к этому, знакомясь с адресной книгой Холла, мы не можем прямо отправляться туда. – Гаррет закрыл глаза. – Поезжайте на Юнион-стрит. Придумаем что-нибудь по пути.

7

От соседних викторианских домов здание фонда отличали только занавеси на окнах вместо коммерческих витрин и скромная медная табличка у двери, к которой вела небольшая кирпичная лестница. На табличке надпись "Фонд Фило". Ниже – "Звонить!"

Гаррет нажал кнопку звонка.

Минуту спустя дверь отворила стройная молодая женщина; модное платье и пышная прическа делали ее похожей на манекенщицу. Вместе с нею из дома вырвался смешанный запах корицы и гвоздики.

– Добрый день. Чем я могу... Она смолкла, глядя мимо писателя на Гаррета.

Желудок у него свело. Она узнала, кто он! Если что-нибудь скажет в присутствии Фаулера...

Но она сказала только:

– Пожалуйста, входите.

Гаррет пошел вслед за ней и Фаулером, чувствуя, будто идет по минному полю.

Судя по внутреннему убранству дома, фонд Фило, несмотря на свой некоммерческий статус, не испытывает недостатка в средствах. Гаррет невольно сравнивал дешевую мебель и плакаты на стенах кризис-центра, в котором работает Строда, с толстыми коврами, кожаными креслами, современными скульптурами и оригиналами картин в приемной фонда. Острый запах стал еще заметней, он совершенно перекрыл запах крови.

Молодая женщина села за стол, отделанный хромом и стеклом. На табличке гравировка: Мереса Ранни.

– Чем могу быть полезна, мистер?..

Фаулер улыбнулся ей.

– Уорвик. Ричард Уорвик. Несколько лет назад в вашей организации работала моя знакомая. Я оказался в вашем городе и решил разыскать ее. Коринна Барлоу.

Пока Фаулер разговаривал с дежурной, Гаррет принялся бродить по комнате, стараясь выглядеть просто любопытствующим, постоял у окна, коснулся скульптуры, рассматривал картины и все время украдкой изучал дом.

– Коринна Барлоу? – Дежурная нахмурилась. – Простите, но я ее не знаю. А что она здесь делала?

В задней стене большой камин и дверь рядом с ним. Ничто не показывало, что может находиться за дверью. Гаррет вспомнил двойные скользящие двери в прихожей. Вероятно, ведут в то же помещение, что и эта дверь. Что там, за ней? Административные помещения?

– Коринна работает с компьютерами, – сказал Фаулер.

Об этом было случайное упоминание в отчете о деле.

Гаррет смотрел на дверь в прихожей. За ней виднелось начало лестницы. Но что наверху?

Дежурная нахмурилась сильней. Она покачала головой.

– Простите. Боюсь, что... – Тут у нее перехватило дыхание. – Я вспомнила! Англичанка. Я о ней совершенно забыла, она так недолго тут работала.

– Ее уволили? Черт возьми! – Фаулер прекрасно разыграл разочарование. – Не знаете, куда она ушла?

– Ее не уволили. – Красивое лицо женщины приняло сочувственное выражение. – Мне жаль сообщать вам об этом. Она погибла в автокатастрофе через пару недель после приезда.

Фаулер изобразил шок и горе с мастерством профессионального актера.

– Черт возьми! – Говорил он с трудом. Потом слегка улыбнулся. – Ну, спасибо. Простите за беспокойство. – И он направился в прихожую.

Гаррет переместился так, чтобы, глядя на него, дежурная не видела прихожую.

Она с удивлением смотрела на него.

– Разве вы не с тем джентльменом?

– Нет, мы только столкнулись на лестнице у входа. Я Алан Оснер.

Передняя дверь открылась и закрылась. Фаулер скользнул мимо нее и направился в глубь дома.

– Я остановился у Леонарда Холла... Простите, – торопливо добавил он, видя, как ее глаза наполнились слезами. – Я не хотел вас расстраивать. Про себя он с удовлетворением отметил ее реакцию. Здесь Холла хорошо знали... очень хорошо.

– Все в порядке, – она порылась в ящике стола. – Уже прошло.

– Вы знали Леонарда?

– Он был президентом нашего филиала. – Она извлекла из ящика платок. Осторожно промокнула глаза и с помощью маленького зеркальца из того же ящика осмотрела нанесенный ущерб. – Это ужасно... а кого вы ищете, мистер Оснер?

Фаулер начал подниматься по лестнице на второй этаж.

– Мисс Ирину Руденко. Экономка Леонарда сказала, что я могу найти ее здесь.

В начале лестницы Фаулер посмотрел на Гаррета, потом продолжил подъем.

– Простите, – сказала дежурная. – Мисс Руденко сейчас здесь нет. Не хотите ли оставить ей записку?

– Нет, я бы хотел встретиться с ней лично. – Он заставлял себя говорить небрежно. – У вас есть ее телефон?

– Я не могу давать такую информацию, сэр.

Гаррет небрежно снял очки.

Такие невероятно голубые глаза – должно быть, результат специальных контактных линз. Но величина и глубина их принадлежат ей, и на мгновение Гаррет задумался, может ли вампир быть пойманным глазами жертвы. Он заставил себя не заглядывать глубоко в эти омуты.

Ошибка. На ее длинной шее заметно бился пульс. Мучительный запах ее крови долетел до него, перекрыв острый аромат пряностей. Голод вспыхнул с новой силой. Она тоже смотрела ему в глаза, как будто узнавала его. Его жгло предчувствие... она в его руках, покорная, несопротивляющаяся, ее пульс бьется у него под губами, он нащупает его языком... и почувствует изысканный соленый вкус крови. Он двинулся через стол к ней.

В ушах его прозвенел смех – издевательский смех Лейн.

Гаррет с ужасом пришел в себя. Отпрыгнув, он торопливо надел очки и сунул руки в карманы, чтобы унять их дрожь. Попытался говорить спокойно.

– Может, Ирина зайдет позже?

Дежурная смотрела на него с выражением только что проснувшегося человека, который пытается сориентироваться.

– Я... не знаю. Мистер Холл поручает... поручал ей управление этим помещением, потому что ее мать работает в фонде в Женеве, но так как она здесь все же не работает, мы никогда не знаем... – Она немного поколебалась, потом улыбнулась. – Ну, я вам скажу.

Волосы у него на шее зашевелились.

– Почему именно мне?

Она ослепительно улыбнулась.

– Конечно, из-за вашей ауры. Здесь почему-то в основном бывают люди с черной аурой. Понимаете, у меня свойство видеть ауру. Я обычно не говорю об этом: люди смеются или начинают нервничать, будто я могу прочитать их мысли. Но те, что работают в организации, не возражают. Миссис Кейн, секретарь мистера Холла, даже сказала, что именно из-за этого меня приняли. Обычно я вижу черную ауру вокруг умирающих, но ваша аура не такая. Она... яркая, если это имеет смысл... очень насыщенная, напряженно-черная. Очень редкая. Такая же у мисс Руденко. И еще у техника, который работает по ночам в банке крови. Англичанка, которую искал тот джентльмен, тоже имела такую ауру.

Гаррет медленно выдохнул. Должно быть, это и есть та связь, на которую намекали Рики и экономка Холла. Он вспомнил кровь в холодильнике Холла. Сколько крови, собранной фондом Фило, не попадает в больницы?

– Вы думаете, это наследственное? – спросила дежурная. – Может, вы ее родственник.

Голод по-прежнему грыз его. Гаррет избегал смотреть на ее горло.

– Да, мы кровно связаны. Вы хотели что-то сказать мне об Ирине.

– О, да. Она приходит по вечерам, вероятно, устав бродить по городу. Мы тогда закрываемся, конечно, кроме банка крови. – Она указала на потолок. – Когда придете снова, сошлитесь на Мересу.

В прихожей Фаулер быстро спустился по лестнице и скользнул в дверь. Входная дверь открылась и закрылась, мгновение спустя Фаулер торопливо вошел.

– Прошу прощения, но...

Дежурная напряглась.

– Как вы сюда попали. Наружная дверь закрыта изнутри.

– Правда? Наверно, ее забыли закрыть за мной. Кстати, я пришел сообщить этому джентльмену, что его машина сорвалась с тормоза и скользит вдоль обочины. Мне кажется, вам нужно выйти. _Н_е_м_е_д_л_е_н_н_о_!

Гаррет понял его.

– Дьявол! – Он побежал к двери. – Гарри и компания? – на бегу спросил он у Фаулера.

– Именно. Я заметил их сверху в окно.

– Далеко?

– С полквартала.

Так близко? Стоит выйти на тротуар, и они увидят. Но что же делать? Он отчаянно оглядывался. Дверь за ними закрыли.

Ему на глаза попала щель между этим и соседним зданием.

Фаулер проследил направление его взгляда.

– Вы шутите! Только тень протиснется здесь.

И правда, узко. Но с каждой минутой Гарри и Джиримонте приближались. Гаррет уже видел их. Они разговаривали друг с другом, держа в руках раскрытые блокноты, но стоит им поднять голову, и они его увидят.

Гаррет соскочил со ступенек и нырнул в щель между зданиями. Тесно. Фаулеру придется еще хуже. Но он каким-то образом тоже протиснулся в щель.

– Боже благослови адреналин, который делает ниже все изгороди, облегчает шаги и расширяет даже ушко иголки перед отчаявшимся человеком, Фаулер тяжело дышал. Он смахнул прилипшую к пиджаку паутину. – Я надеюсь, это не зря. Трачу ли я напрасно дыхание, спрашивая, кто такая Руденко?

Гаррет мигнул.

– По вашей реакции в прихожей я решил, что вы ее знаете.

– Не ее. – Фаулер покачал головой. – Мейда упоминала полячку, по имени Ирина Родек, и мне показалось вначале, что вы произносите ее имя. Он вопросительно приподнял бровь. – Это уже четвертое имя, которое вы извлекаете из воздуха.

– Не совсем. – _О_с_т_о_р_о_ж_н_е_й_, _М_и_к_а_э_л_я_н_! Они пошли по переулку к улице. – Это та женщина, которая расспрашивала Холла о Лейн. Ее имя упоминала экономка.

Писатель недоверчиво смотрел на него.

– Либо вы свихнулись, либо я. Если все это как-то связано логически, я этой связи не вижу.

– Боюсь, не логика, просто ирландское счастье. – Гаррет сухо улыбнулся. – Что вы узнали об остальной части дома?

– Справедливо, что человек может пройти всюду, если делает вид, что знает, что ему нужно. Никто не усомнился в моем рассказе о необходимости осмотреть копировальные машины. К счастью, я кое-что о них знаю: приходится время от времени возиться с собственной. Я поболтал с секретаршей на втором этаже, с техниками по медицинской аппаратуре и с оператором компьютеров на первом этаже. Никто их них не слышал о Лейн Барбер, не видел высокую рыжеволосую женщину, похожую на Барбер, в фонде. А что сказала дежурная?

– Я только спросил ее о Руденко. Я не мог рисковать: ведь Гарри и Джиримонте будут расспрашивать ее о Лейн Барбер.

Фаулер вздохнул.

– Вы правы. Ну и что, сказала она вам, где найти Руденко?

Гаррет покачал головой.

– Я думаю, она знает, но не говорит.

– Не говорит?! – Фаулер остановился и повернулся. – И вы не нажали на нее?

Он вспомнил, что чуть не случилось с ним во время разговора.

– Нет.

– Боже! Да как же вы собираетесь узнавать что-нибудь? Это чудовище убивает людей, вас обвиняют, а вы спокойно уходите от источника сведений!

Почему он так рассердился?

– Эй! Спокойней! Вы говорите так, будто обвиняют вас.

– А вы слишком спокойны! – выпалил Фаулер. Глаза его сузились. – Вы хотите найти ее? Неужели вам все равно, что она посадит вас на скамью подсудимых и, может, даже повесит?