Текст книги "Кровные связи"

Автор книги: Ли Киллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– В этом штате пользуются ядовитым газом. – Единственный правильный способ убить его – повесить, чтобы при этом сломалась шея.

Фаулер поднял руки, будто собирался схватить его за горло, но, не коснувшись Гаррета, он остановился, мигнул и попятился.

– Боже! Простите. Не знаю, что за дьявол овладел мной. Я отождествил себя с вами, вероятно... как я поступаю со своими персонажами. Простите.

Гаррет рассматривал его.

– Ничего. Дежурная сказала мне, что Руденко приходит по вечерам. Я собираюсь подстеречь ее. Вы, должно быть, умираете с голоду. Давайте поедим чего-нибудь и поедем на Брайант-стрит, чтобы быть там раньше Гарри.

8

Гарри и Джиримонте появились в отделе после пяти. Гарри направился к кофейнику. Джиримонте села на свое место, положила ноги на стол и закурила сигару. Пуская дым, она разглядывала Гаррета и Фаулера, которые сидели за столом Гарри с делами Моссмана и Адейра.

– Вы двое не выглядите довольными. Где вы были весь день?

– Выслеживали мои кошмары, – ответил Гаррет. Справедливо, если вспомнить инцидент с дежурной.

– Посещали "Варвары сегодня" и подобные места?

Гаррет отхлебнул чай. Когда они с Гарри играют в плохого полицейского – хорошего полицейского, ей очень удается роль плохого. В словах ее звучало обвинение.

– Что, опять кого-то убили сегодня?

Она выпустила дым.

– Нервничаете, Микаэлян. Но вы не ответили на вопрос.

– Ага! Это допрос?

Фаулер захлопнул дело Адейра.

– Что за детство? Я отвечу на ваш вопрос. Да, мы побывали в этом клубе, и в этом переулке, и в баре Джека Тара, на Фэрмонт, и еще в полдесятке мест, связанных с этим делом. Выпили кофе на площади Джирарделли и навестили книжный магазин, где я купил кое-что в подарок. Он взял со стола три книги.

Фаулер заметил магазин "Бук Циркус", когда они обходили квартал, чтобы вернуться к машине, и затащил туда Гаррета.

– Назовите это профессиональным любопытством или тщеславием. – Он улыбнулся Гаррету. – Мне хочется посмотреть, какие из моих книг у них есть.

Войдя и оглядываясь, Гаррет подумал, что вряд ли они это узнают. Магазин занимал три дома, соединенные дверями, пробитыми через общие стены. Все пространство заполняли книжные полки от пола до потолка, даже в проходах, на лестницах и под окнами. В центре большого помещения стояли заваленные книгами столы и вращающиеся стеллажи. От огромного количества книг у Гаррета закружилась голова.

Они осматривались, думая, с чего начать. Подошел продавец.

– Вы ищете что-нибудь особое?

– Книги Грэма Фаулера, – сказал Фаулер.

Продавец кивнул.

– Это тайны и триллеры. Вверх по лестнице и последняя дверь направо. В той же комнате книги в мягких переплетах. Если вы собираете Фаулера, взгляните на английские издания. Его романы ужасов у нас никогда не печатались. Пройдите в дверь налево, через комнату, через следующую дверь и вверх по лестнице. Первая дверь.

Они побывали в обеих комнатах. Рассматривая английские издания, Фаулер сморщился.

– Боде, да у них все есть. Врачи хоронят свои ошибки, юристы спорят о них, политики их отрицают, но грехи юности писателя вечно преследуют его на книжных полках.

Гаррет просмотрел названия. Одни, как "Игры в тени" и "Гамбит Винтера" звучали типично для шпионских триллеров, в других можно было угадать романы ужасов: "Ночная клятва", "Волчья луна", "Голые кости". "А что это за грехи?"

– Думаете, я настолько рехнулся, чтобы сказать вам?

Гаррет протянул руку к книге под названием "Кровавый лабиринт".

Фаулер удержал его руку.

– Думаете, зря американские издатели не покупали мои ужасы? Если хотите мою книгу, позвольте я сам выберу.

Теперь Джиримонте протянула длинную руку к книгам, отобранным Фаулером.

– "Человек, путешествовавший с убийством". "Хорошее место для смерти". "Дикость воров". Последнюю я читала, и еще кое-что. Неплохо, хотя вас явно тянет к высоким длинноногим женщинам. – Она взглянула на ярлычок, который прилепили в кассе на книги. – "Бук Циркус", Юнион-стрит. Стряхнула пепел с сигары. – Довольно далеко. Возвращаясь с Северного Берега, удобнее побывать в "Огнях Города".

Гаррет заметил. что Гарри с самого появления ничего не говорил, только налил себе кофе без сахара и молока, подошел и молча пил его, прислушиваясь. У Гаррета свело внутренности. Он по пальцам мог перечислить случаи, когда Гарри пил черный кофе.

Гаррет оглянулся на Гарри.

С непроницаемым выражением Гарри сказал:

– Но Юнион-стрит рядом с фондом Фило.

Комок внутри стал больше.

– С каким фондом? – спросил Фаулер.

– С фондом Фило, где вы побывали сегодня под вымышленными именами и расспрашивали о дочери подруги Холла и о работнице, которая умерла несколько лет назад.

– Правда?

Гаррет мигнул. _З_а_т_к_н_и_т_е_с_ь_, _Ф_а_у_л_е_р_; _в_ы т_о_л_ь_к_о _у_х_у_д_ш_а_е_т_е _п_о_л_о_ж_е_н_и_е_!

– Кончайте! – Джиримонте с громом пистолетного выстрела ударила книгами о стол; на звук обернулись все детективы, а Серрато выглянул из своего кабинета. – Когда мы там были, вошла секретарша и спросила, не ушел ли еще человек, ремонтирующий копировальную технику. Дежурная ничего о таком не знала. Секретарша описала его: высокий хорошо одетый англичанин, сказала она, и дежурная сказала:

– Я его помню, но он не ремонтирует копировальные машины. Где вы его видели? Я ему сказала, что Коринна Барлоу умерла, и он вышел из здания... но потом вернулся и сказал тощему светловолосому парню в защитных очках, что у того машина скользит вниз по холму.– Итак, тощий светловолосый парень в защитных очках и высокий англичанин. – Джиримонте смотрела на Гаррета. Его окружал запах ее сигары.

– Такананда! – Голос Серрато хлестнул, словно бич. – Все четверо в мой кабинет!

Они шли под взглядами всего отдела. Гаррет держался прямо, высоко подняв подбородок.

Когда дверь за ними закрылась, Серрато показал на стулья, сам сел на край стола и сузившимися глазами осмотрел их одного за другим. – Ну, ладно, Такананда, рассказывайте.

Гарри прикончил кофе и поставил чашку на стол. Лишенным выражения голосом он сказал:

– Мы просматривали адресную книгу Холла в поисках адресов его знакомых. Там был записан номер фонда Фило. Оказалось, он был президентом филиала этого фонда.

– О секретарше и ремонтнике копировальной техники я уже слышал. Что еще?

– Поскольку ситуация показалась нам подозрительной, мы с инспектором Джиримонте принялись опрашивать всех служащих в здании. По их словам, пока "ремонтник" осматривал машины, он разговаривал, задавал вопросы о своей "подруге", высокой рыжеволосой женщине по имени Барбер.

– Что делал в это время второй?

– Отвлекал дежурную разговорами о дочери важной шишки фонда из Женевы, чтобы дежурная не заметила, что англичанин не вышел из здания, сказала Джиримонте. – Мы решили, что вопросы задавал англичанин потому, она кивнула в сторону Фаулера и Гаррета, – что на выбор с кем из них будут говорить охотнее?

Гаррет прикусил губу. Если повезет, они так и не догадаются, что вопросы Фаулера о Лейн не имеют значения, а вот его вопросы об Ирине имеют.

Серрато встал и прошел к своему стулу. Сев, он наклонился вперед.

– Вам понравилось играть в детектива, мистер Фаулер?

Фаулер холодно взглянул на него.

– Предположим, я не признаю, что был там.

– Мы пригласим дежурную, чтобы она взглянула на вас.

Фаулер нахмурился.

– Лейтенант, не вижу, что предосудительного мы сделали. Просто помогали...

– Помогали. – Серрато еще больше наклонился вперед. – Когда ваш статус изменился от наблюдателя в следователи?

Фаулер напрягся.

– И как это вы не видите ничего предосудительного в помощи человеку, который связан с тремя убийствами, который ведет недозволенное расследование, пытаясь сохранить его в тайне?

Фаулер смотрел на стену за Серрато.

Лейтенант снова сел прямо.

– Итак... я надеюсь, вы узнали все необходимое для своей книги, потому что... – голос его стал ледяным, – этот маленький розыгрыш стоил вам всех привилегий в этом отделе.

Фаулер сжал губы.

– Сомневаюсь, чтобы вы говорили от всего отдела, лейтенант. Я поговорю об этом с вашими начальниками.

– Прекрасно. Поговорите. – Серрато улыбнулся. – А я расскажу им, как вы проводили расследование и пользовались нашим гостеприимством.

Гнев в глазах Фаулера погас.

– Нет. В этом... не будет необходимости. – Взглянув на Гаррета, он сморщился. – Простите. Хорошая была попытка. Надеюсь, вы на меня не злитесь, лейтенант. – Он протянул над столом руку.

Лейтенант не заметил ее.

– До свидания, мистер Фаулер.

Фаулер пожал плечами.

– До свидания, лейтенант.

Когда дверь за писателем закрылась, Серрато повернулся к Гаррету. На лице его было мрачное выражение.

Гаррет и так сидел, выпрямившись, как доска. Ему трудно стало дышать. Воздух, насыщенный запахом крови и сигарным дымом, душил его. Но по крайней мере страх не давал ему ощущать голод: страх не перед словами Серрато, а перед тем, что думает и видит Гарри. Его прежний партнер не сумел за непроницаемым выражением скрыть боль и гнев. И Гаррету нечего сказать в свою защиту. Он нарушил свое обещание. Он солгал утром относительно своих планов на день. Лгал и только что. Промолчал, где они были с Фаулером. Хуже того, он солгал Гарри.

Сегодня "Ай Кинг не попал в цель". Опасность грозила не лично ему, а его отношениям с людьми, которые ему дороги. Он уничтожает доверие, разрушает последние нити дружбы. Смех Лейн прозвучал в его сознании. Э_т_о_т _т_в_о_й _д_р_а_г_о_ц_е_н_н_ы_й _м_о_с_т _н_е _с_г_о_р_и_т_, л_ю_б_и_м_ы_й_. _Я _д_у_м_а_ю_, _т_ы _е_г_о _п_р_о_с_т_о в_з_о_р_в_е_ш_ь_.

– Я вас предупреждал, Микаэлян, – сказал Серрато.

Гаррет не поднимал глаз.

– Да, сэр.

– Снимите эти проклятые очки! Я устал смотреть на свое отражение, когда говорю с вами.

Гаррет медленно снял очки. Ему в глаза ударил свет. Он мигнул. Логика говорила, что очки не уменьшают тяжесть дня. Но он ничего не мог поделать. Стиснул зубы.

– И смотрите на меня. Я хочу видеть ваши глаза.

Гаррет уставился в точку за ухом лейтенанта. Не имеет смысла гипнотизировать лейтенанта, если два свидетеля будут удивляться внезапному изменению его отношения.

Серрато наклонился вперед, облокотившись на стол. В голосе его звенела сталь.

– А теперь говорите. Объясняйтесь. Скажите, почему мне нельзя считать вас подозреваемым в убийствах и арестовать.

Жжение в горле мешало Гаррету говорить, особенно спокойно.

– Потому что у вас нет никаких доказательств, нет свидетелей, даже косвенных улик, которые связали бы меня с тремя убийствами. Больше того, убийца работал неуклюже. Если бы я смог так незаметно проникнуть в дом Холла, разве я бы оставил следы пыток? Разве стал бы убивать людей в обстоятельствах, которые заставят заподозрить меня?

Даже Джиримонте не опровергнет это.

Серрато поджал губы.

– Итак... возникает вопрос, что нам с вами делать. Вздор насчет Одинокого Волка Микаэляна кончен! Прекращен! Отменен! – Он подчеркивал свои слова взмахами руки. – Я не могу отослать вас назад в Канзас – даже если бы вы согласились. Если неопровержимых улик и нет, то слишком много обстоятельств заставляют насторожиться.

– Я не уеду. Пока все не прояснится. – Гаррет сгибал и разгибал дужки очков.

Джиримонте погасила сигару в большой пепельнице на столе лейтенанта.

– Если бы вы на самом деле хотели распутать это дело, вы бы работали с нами, поделились бы с нами всеми сведениями, а не скрывали их от нас.

Как ответить без дальнейшей лжи? Он снова надел очки.

– Мне нечего вам сказать. – _Т_а_к_, _ч_т_о_б_ы _н_е _в_ы_д_а_т_ь с_е_б_я_.

Она фыркнула.

– То есть вы ничего не хотите сказать. Умалчивание и полуправда хорошая стратегия... не вполне ложь и в то же время позволяет избежать правду. Вы отлично ими пользуетесь, у вас большая практика, вы ими пользовались всю жизнь, не правда ли? Точно как моя сестра.

Грудь ему сжало.

– Ваша сестра?

– Она была похожа на вас. Поэтому я вас и распознала. Эти хитрости мне знакомы. Особенно с едой.

Воздух в груди Гаррета окаменел. Она его разоблачила.

– Что значит распознали? – спросил лейтенант.

Бежать невозможно. Некуда. "Ай Кинг" предупреждал, что выхода нет. Гаррет напрягся.

Джиримонте покачала головой.

– Это личное, к нашему случаю не имеет отношения. Но рано или поздно я расскажу, Микаэлян. Эту проблему нужно решить.

Облегчение, которое он почувствовал, услышав первую часть ее ответа Серрато, исчезло, сменилось холодом. Она говорила о сестре в прошедшем времени. Неужели бабушка Дойл ошиблась в цвете глаз смертельно опасной для него женщины?

Джиримонте закурила другую сигару.

– Простите за отвлечение, лейтенант. Вы гадаете, что делать с Микаэляном. Почему бы не назвать его ключевым свидетелем? – Она пустила в сторону Гаррета струю дыма. – Это дает нам законное основание держать его под наблюдением на коротком поводке... и никакой адвокат не докажет, что мы нарушаем его гражданские права.

Брови Серрато взлетели.

– Мысль, достойная будущего шефа. – Он откинулся и сплел пальцы за головой. – Ну, ладно, вы ключевой свидетель, Микаэлян. Есть возражения?

– Разве что-нибудь изменится, если они у меня есть? – горько спросил Гаррет.

– Конечно. Если предпочитаете, чтобы я подыскал обвинение и засадил вас, я пойду вам навстречу. – Когда Гаррет на это ничего не ответил, лейтенант повернулся к Гарри. – Он и так ваш гость, Такананда? Согласны держать его на поводке? Поводок должен быть коротким. Не хочу, чтобы он исчезал из поля вашего зрения.

Гарри пожевал нижнюю губу. Гаррет ждал, что он ответит, что не желает больше иметь ничего общего со своим бывшим партнером. Сейчас, должно быть, он горько сожалеет, что пригласил Гаррета из Канзаса. Но через мгновение Гарри плоским голосом ответил :

– Рассчитывайте на это, сэр. Пока дело не будет кончено, нас будто наручниками скуют.

9

По молчаливому соглашению Гарри и Гаррет вошли в дом, обмениваясь остротами... хотя всю дорогу ехали в напряженном молчании. Но усилия их были потрачены зря. Напряженность лица Лин подсказала Гаррету, что она что-то заподозрила.

Но она не сделала попытки завести разговор, только крепко обняла их обоих и сказала:

– Ваш чай в гостиной. Не вздумайте помогать мне. Садитесь и отдыхайте.

Они молча сели и взяли чашки. Гаррет подумал, что у Лин тоже был тяжелый день. Она забыла добавить в его чай ром, хотя чай Гарри пах ромом. Впрочем, это не имеет значения. По крайней мере теперь он может на самом деле пить чай. Теплый напиток облегчил ощущение голода, хотя и не прогнал его окончательно.

Лин появилась через пять минут.

– Обед готов. Но, Гаррет, дорогой, я надеюсь, ты не возражаешь. Я накрыла тебе на кухне. Мне нужно поговорить с мужем наедине.

Прекрасно. Только запах креветок с рисом, стоявший в кухне, заставил его разрываться между желанием поесть и тошнотой при мысли о том, что будет в его желудком. Но и желание, и тошнота сразу исчезли, как только он увидел, что Лин приготовила ему на столе. Всего лишь его термос и высокий оловянный стакан. И записку.

НЕТ СМЫСЛА ГОТОВИТЬ ДЛЯ ТЕБЯ, ЧТОБЫ ТЫ ТОЛЬКО КОВЫРЯЛСЯ В ТАРЕЛКЕ. ЕШЬ ТО, ЧТО ХОЧЕШЬ.

Он тяжело опустился на стул. Лин много записок написала ему, но никогда не писала так резко.

Он наполнил стакан из термоса и сидел, попивая кровь, но она казалась невкусной, мертвой. Лин устала от того, что он пренебрегает ее кухней. Гарри больше не верит ему и вместе с Серрато считает, что он убил Холла, Маруску и Графа. Его мост действительно взорван. От него ничего не осталось.

Но были и другие мосты. Он вспомнил текст предсмертной записи Кристофера Строды.

Я СОБИРАЮСЬ ПРЫГНУТЬ С МОСТА ЗОЛОТЫХ ВОРОТ. ЕСЛИ МОЕ ТЕЛО БУДЕТ НАЙДЕНО, КРЕМИРУЙТЕ ЕГО И РАЗВЕЙТЕ ПЕПЕЛ. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ОТ МЕНЯ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ. МАМА, ПАПА, ПРОСТИТЕ, ЧТО ТАК ПОСТУПАЮ С ВАМИ. Я ЗНАЮ, ВАМ БУДЕТ БОЛЬНО. ЭТО ИСПОРТИТ ВАМ РОЖДЕСТВО... НО Я НЕ МОГУ ВЫДЕРЖАТЬ ЕЩЕ ОДНУ СЕМЕЙНУЮ ВСТРЕЧУ... ВСЕ ЭТО ВЕСЕЛЬЕ И БЛИЗОСТЬ... И ПИЩУ. ТО, ЧТО Я ДЕЛАЮ, НЕ ВАША ВИНА. И НИЧЬЯ, ДАЖЕ НЕ МЕЛИССЫ. ОН ТОЛЬКО ХОТЕЛА СПАСТИ МНЕ ЖИЗНЬ. НО ПРИВЕЛА МЕНА НА ТУ СТОРОНУ ПРОПАСТИ ОТ ВСЕХ, КОГО Я ЛЮБЛЮ, И ПУТИ НАЗАД НЕТ. А Я НЕ МОГУ ВЫНЕСТИ ОДИНОЧЕСТВА. ПРОЩАЙТЕ.

Гаррет взболтал кровь в стакане. Может, Строда прав. Даже Лейн страшилась одиночества. Сколько вампиров втайне приветствуют кол, даже если корчатся от боли? Сколько, подобно Строде, покончили самоубийством? В смерти Боденхаузена ничто не свидетельствовало, что это не несчастный случай. А вот Коринна Барлоу... Случайно ли она свернула на полосу встречного движения, подвела ли ее привычка к левостороннему движению или это был сознательный акт самоуничтожения?

Лин хлопнула дверью столовой и бросила тарелки в раковину.

– Этот человек! Ему явно плохо, но он ничего мне не говорит и не слушает, что я говорю.

Гаррет застыл. Она попросит его объяснить, что происходит?

– Нет, у тебя я не стану допытываться. Я уверена, что это только ухудшит ситуацию.

Он вздрогнул, глядя на нее.

Она улыбнулась и потрепала его по руке.

– Не бойся. Я не читаю мысли. У тебя все на лице написано. – Она повернулась к раковине и пустила воду. – Конечно, если захочешь с кем-нибудь поговорить, я всегда здесь.

– Я знаю. Спасибо. – Она так хочет помочь, но не понимает, что проблема превышает ее возможности. Он сменил тему. – Гарри показал тебе книгу, которую дал ему Фаулер?

– Да. Об этом он разговаривает. У тебя тоже есть?

Он кивнул и изобразил зевок.

– Устал. Пора в постель. Передай Гарри от меня спокойной ночи.

У себя в комнате он заперся и лег с книгой Фаулера. Это поможет провести время, пока Гарри и Лин не лягут.

Помогло бы, если бы он был способен сосредоточиться. Но он не мог. Снова и снова звучали в его памяти слова Строды. Сколько бы раз Гаррет ни принимался читать, видел он только фигуру на мосту в пародии лебединого нырка. Через час он мог только сказать, что Фаулер весьма точно изобразил ограбление квартиры на втором этаже. Этот человек, очевидно, не раз занимался расследованиями.

Потом появился новый образ... женщина... высокая, рыжеволосая, очаровательная. По шее и рукам Гаррета побежали мурашки. Может, у Фаулера было другое представление, но Гаррет видел перед собой только Лейн.

От Лейн его мысли перешли к Ирине. Где она? Планирует новое убийство?

Послышался стук в дверь.

– Гаррет!

Голос Гарри. Гаррет медленно встал и открыл дверь. Что теперь? Он никогда не видел Гарри в таком замешательстве.

– Что... – начал он и неожиданно замолчал.

Один взгляд на Гарри ответил ему на вопрос. Гарри держал ключ. Он сказал:

– Я... я хотел спросить, не нужно ли тебе в туалет... потому что... черт возьми, Гаррет, прости, но я собираюсь запереть тебя.

Вот до чего дошло его недоверие. Гаррет тупо смотрел на бездонную, без единого моста пропасть между ними. Он удивился своему небрежному тону:

– Понимаю. Давай. Да утра.

И закрыл дверь.

Щелкнул замок.

Звук, как ножом, разрубил его самообладание. Гаррет швырнул книгу через комнату и ударил кулаком по столу. Кошелек с мелочью подпрыгнул. И_р_и_н_а_, _с_у_к_а_, _б_у_д_ь _п_р_о_к_л_я_т_а_! _Б_у_д_ь п_р_о_к_л_я_т_а_!

Если у него и были какие-то сомнения относительно планов на ночь, то теперь они исчезли. К дьяволу предупреждение "Ай Кинг" и бабушки. Он должен найти Ирину, и для собственного удовлетворения, и чтобы предотвратить новое убийство. Даже если для него это означает смерть. Лучше это, чем четвертая невинная жертва. Сегодня смерть казалась ему совсем не страшной.

10

На Юнион-стрит было такое движение, что Гаррет решил: пользоваться передней дверью фонда Фило рискованно. Кто-нибудь может его увидеть. Но еще утром он заметил заднюю дверь, выходящую в переулок. Теперь он снова отыскал ее и, предварительно надев перчатки, которые лежали в кармане спортивного костюма, прошел сквозь дверь в здание.

Этим входом, очевидно, пользовались редко. Он уловил только слабый человеческий запах в пыльном воздухе подвала. Картотечные шкафы и открытые полки, уставленные книгами, занимали внешнюю стену длинной узкой комнаты, которая оканчивалась лестницей. В противоположной стене дверь вела в котельную.

За ней еще одна дверь. Она закрыта. Гаррет обнаружил это, пытаясь повернуть ручку. Пройдя сквозь дверь, он оказался в темноте, такой полной, что даже его зрение вампира не могло ему помочь. Но он чувствовал, что находится в обширном помещении, и воздух здесь сухой и застоявшийся. На ощупь он нашел на стене выключатель и повернул его. Брови его поднялись. Большое помещение, занимавшее почти половину этажа здания, оказалось бомбоубежищем, снабженным не только десятком коек и большим запасом продовольствия, достаточным, чтобы прокормить десять человек многие месяцы. Тут оказался и коротковолновой радиоприемник и холодильники с газовым мотором, явно предназначенные для сохранения большого количества крови. Даже сейчас в холодильнике лежали пластиковые пакеты с кровью.

Гаррет подумал, что Фило готов выдержать даже ядерное нападение. Если только не окажется в эпицентре. Но неужели это только на будущее? Оглядывая комнату, он решил, что это идеальное укрытие.

Быстрый осмотр коек и несвежий воздух подсказали ему, что тут давно никого не было. Ни следа пота или духов, ни следа того мускусного запаха, который он помнил по спальне на чердаке дома Холла.

С разочарованным выражением он выключил свет и снова прошел сквозь дверь.

Из подвала лестница вела в прихожую. Приоткрыв дверь и убедившись, что его никто не видит, Гаррет проскользнул в прихожую и стоял, прижавшись к стене, прислушиваясь и принюхиваясь. До него донеслись голоса и смех. Наверху по крайней мере двое, но сильного запаха крови нет. Вряд ли там есть еще кто-то.

Но все же он продолжал двигаться бесшумно. За комнатой дежурной располагался большой, хорошо обставленный кабинет. Кабинет Холла. Гаррет лишь мельком оглядел его и двинулся дальше. Поскольку Холл не появлялся здесь после отъезда Ирины из его дома, в кабинете не может быть ее нового адреса. В глубине дома кухня, слегка переделанная в комнату отдыха персонала. К ней примыкает кабинет с несколькими столами и картотечными шкафами. С ним соединяется еще один кабинет, меньший, чем у Холла, но более роскошно обставленный. На аккуратном столе фотография женщины с двумя детьми между вазой с тюльпанами, ящиком с карточками, как в библиотечном каталоге, и календарем с записями о деловых встречах. Секретарша Холла. Гаррет надеялся, что так. Если Ирина и сказала кому-то, где ее можно найти, то, конечно, секретарше Холла.

Сев за стол, Гаррет взялся за ящик с карточками. Шанс невелик. Но... может, ему повезет.

Он начал перелистывать карточки на букву Р. Ра, Ре, Ру... Руденко. Но на карточке значилась Наталья Руденко из фонда Фило в Женеве, Швейцария. Несомненно, "мать" Ирины. Он посмотрел на календарь с записями. Может, там записан номер.

Гаррет подтащил к себе календарь и перелистнул странички. Среда. Неужели только позавчера обнаружили тело Холла? Ему казалось, что прошла уже вечность.

На странице почти ничего не записано: несколько записей о деловых встречах, сделанных аккуратным четким почерком и перечеркнутых более неуверенной рукой. Но на полях, внизу страницы записан телефонный номер, с запиской, сделанной той же неуверенной рукой и сплошь зачеркнутой. Оставалось что-то вроде "Рейджер".

Гаррет смотрел на номер, прикусив нижнюю губу. То ли, что ему нужно? Он всмотрелся в зачеркнутое слово, но не мог разобрать его. Перевернул страницу, но видны были только линии, которыми зачеркнули слово.

Надпись из двух слов, решил он, снова вернув страничку среды и изучая ее. Начинается как будто с Ш, где-то посредине похоже на прописное П, потом строчное л. Гаррет сосредоточенно думал. Ш... П... л...

Что-то щелкнуло в голове. Он улыбнулся. "Шератон Палас"?

Чем больше он рассматривал запись, тем логичней казалась разгадка. "Шератон Палас" – старый отель, переживший землетрясение 1906 года. Если Ирина давно бывает в Сан-Франциско, это единственное место, которое она помнит из прошлого. А Рейджер, возможно, фамилия, под которой она записалась.

Он огляделся в поисках телефонной книги. Один взгляд на ее страницы должен подтвердить, что это номер отеля.

– Справочник, вероятно, в нижнем правом ящике стола, – прозвучал за ним женский голос.

Гаррет оглянулся в панике, в кровь его хлынул поток адреналина. Как кто-то смог незаметно войти? Он не слышал ничего, не чувствовал никакого запаха.

Но теперь он ощутил запах... сладковатый запах мускуса. И увидел легкую фигуру у закрытой двери в прихожую.

Он смотрел, затаив дыхание. Встретив ее где-нибудь в другом месте, он принял бы ее за шестнадцати-семнадцатилетнюю девушку, особенно в джинсах, модных сапожках и в большом не по размеру свитере. Лейн описывала ее изящной, как дрезденская статуэтка, но в этой маленькой плоскогрудой фигурке с коротко, по-мальчишески остриженных волосах над лицом со славянскими широкими скулами скорее что-то эльфийское. Однако в ее слегка раскосых глазах нет ничего эльфийского... ничего детского. Темнота лишила их цвета, но не выражения; они смотрели на него холодно, оценивающе, подмечая малейшее движение.

И ничего эльфийского не было в направленной на него беретте.

– Вы Гаррет Микаэлян, я думаю.

Гаррет не мог определить ее акцент. Вероятно, восточноевропейский, но сглаженный.

– А вы Ирина Руденко.

– Конечно. Я вижу, вы смотрите на мою игрушку. – Она помахала револьвером. – Нравится?

– Интересно, что вы собираетесь с ней делать? – Она должна знать, что пули ему не повредят.

– Может быть, застрелить вас, – ответила Ирина. – Заряжено пулями из эбенового дерева.

Снова прилив адреналина. Эбеновое дерево! Маленькие куски деревянного кола пробьют его под действием пороха.

– Вы убьете одного из вашего племени?

Г_л_у_п_ы_й _в_о_п_р_о_с_, – услышал он внутренний голос. К_о_н_е_ч_н_о_, _у_б_ь_е_т_. _У_ж_е _у_б_и_в_а_л_а_.

– Почему нет? Вы ведь это делаете.

Адреналин превратился в лед. Она знает о Лейн? Он оценивал расстояние между своим стулом и дальним углом стола.

Пистолет слегка повернулся из стороны в сторону будто сказал: н_е_т_.

– Глупо. Я научилась стрелять еще до того, как появилась нарезка. И даже тогда я могла попасть в муху на лошади.

От этого сухого заявления стало еще холодней. Гаррет пытался подавить приступ паники, найти способ защиты, спасения.

– Но я предпочитаю не стрелять. Лучше, чтобы было похоже на несчастный случай, а не на еще одно убийство. – Она отошла от двери. Пойдем?

Он старался соображать. Броситься на нее, когда будет проходить мимо? Нет, она держится в стороне.

– Если хотите меня убить, убивайте здесь.

– Как хотите, – спокойно ответила она. – Только я должна быть уверена, что ваше тело не будет найдено. – Ее палец застыл на курке.

Логика отказала, но подействовало отчаяние. Он швырнул на нее календарь с записями и бросился за ним, пытаясь схватить пистолет. Но она быстро отступила. Руки его схватили только воздух.

Краем глаза он уловил какое-то движение. Он только успел узнать рукоять пистолета, как в голове его разорвалась боль.

Он тяжело ударился о пол.

С далекого расстояния Ирина насмешливо сказала

– Спасибо.

Он смутно чувствовал, что она склоняется к нему. Одна рука держала его за затылок, другая – за подбородок. Гаррета охватил ужас. Она собирается сломать ему шею!

Он старался откатиться, схватить ее за запястья, вырваться, но тело не слушалось его. Она ногой прижала его левую руку к полу.

– Я часто думала о жизни после смерти, – сказала Ирина. Хватка ее стала крепче. – Обычно я надеюсь, что она не существует. Слишком много душ я не хотела бы встретить вновь. Но ради вас я на нее надеюсь: пусть ваши жертвы встретятся с вами.

Сквозь ужас и боль он уловил одно слово "жертвы". Жертвы? Кто еще, кроме Лейн? Он старался заговорить, прежде чем она сделает роковой рывок.

– Какие... жертвы?

– Леонард Халл и этот мужчина-проститутка, конечно.

Смятение охватило его сквозь туман в голове. О Лейн она не знает! Тогда зачем она убила этих троих? Но она обвиняет его в этих убийствах. И об одной жертве она не упомянула. Неужели ничего не знает о Графе?

Он пытался вырвать прижатую руку.

– Я не убивал никого из них. И Графа Дракулу тоже!

Хватка стала еще теснее.

– Дракулу? О ком это вы говорите?

Слишком поздно понял он, какими нелепыми могли показаться его слова. Он торопливо заговорил сквозь зубы, потому что не мог открыть рот:

– Сосед Рики по комнате. Мы нашли его тело в тот же день, что и тело Холла. Он называл себя Граф Дракула и вел себя, как вампир из кино. Кто-то пробил ему сердце деревянным колом.

У нее перехватило дыхание.

– Святая богородица! У вы говорите, что это не вы?

– Не я.

Она отпустила его голову, но вместо этого схватила за плечи и ударила о пол.

– Тогда почему вы здесь, Гаррет? – негромко спросила она. Глаза ее, ставшие рубиново-красными, смотрели прямо на него. – Вы ведь и меня хотите убить?

Он закрыл глаза, чтобы подавить страх. Он не смеет сдаваться. Что если она спросит о Лейн?

Она прошептала:

– Гаррет, смотрите на меня.

Н_е_т_! – подумал он.

– Вы говорите, что не убивали Леонарда и остальных, но как я могу быть уверена? – Голос ее звучал ласково. – Посмотрите на меня, Гаррет. Это единственный способ убедиться. Только один способ. Вы ведь знаете это. Смотрите на меня.

Голос ее притягивал. Лейн тоже была способна на это, вспомнил он. Когда он лежал на дороге, пронзенный стрелой, ее голос почти заставил его повернуться, чтобы она могла сделать второй, роковой выстрел. Он понимал, что у Ирины даже больше силы и опыта.

– Смотрите на меня.

Шепот пробивался сквозь боль и туман в голове.

– Смотрите на меня.

Шепот захватил его. Медленно, непреодолимо поднимался подбородок. Глаза открылись.

Глаза Ирины заполнили все поле зрения, ничего не осталось, кроме их рубиновой глубины. Он едва слышал ее голос, далекий и одобрительный.

– Так-то лучше. Теперь – вы убили Леонарда и остальных?

– Нет.

Она отвернулась и прошла по комнате, захватив, как в молитве, подбородок руками.

Освобожденный, Гаррет с трудом сел, спиной прижимаясь к столу.

– Я... я думал, вы их убили. Только другой вампир мог одолеть Маруску в ту ночь.

Ирина оглянулась.

– Уходите. Уезжайте из города и возвращайтесь домой, в прерии, там вы будете в безопасности.

Он помигал и сел прямее. От движений начала болеть голова. Он не обращал на это внимания.

– Не могу. Здесь где-то на свободе бродит убийца, он убивает людей и подставляет меня. Я должен узнать, кто это.

Рот Ирины сжался.

– Что вы за глупый ребенок! Вы не понимаете, с чем имеете дело. Возвращайтесь домой и пусть разбираются те, что поопытней.

Он смотрел на нее.

– Поэтому вы так срочно пытались разыскать Лейн?

Она колебалась. Прежде чем ответить, вернулась и взяла его за руку. Подняв его на ноги, сказала: