Текст книги "Серебристые сумерки"
Автор книги: Ли Бристол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Глава 6
Спала Анна, как обычно, крепко. Никаких снов, в которых бы присутствовали длинноногие наглые ковбои со смеющимися глазами, разгневанные скотоводы или поклонники, добивающиеся ее руки. Бывало, Марк дразнил ее, что такой крепкий сон бывает только у людей, не знающих, что такое совесть. Объяснение Анны звучало более приземленно. Каждый день приносил ей новые проблемы, однако она успешно справлялась с ними, стало быть, не было никаких причин, чтобы они являлись ей во сне. Даже подсознание не приносило ей никаких неприятных сюрпризов, и каждое утро Анна просыпалась свежей и отдохнувшей. И словосочетание “ночной кошмар” было для нее лишь пустым звуком.
Метод, которым Анна пользовалась для борьбы с неприятностями, был прост, но эффективен: она игнорировала их. Анна знала, что воспоминания о вчерашней ночной беседе с Джошем будут ей неприятны, отвлекут от дел, нарушат душевный комфорт, и поэтому она решила вообще выбросить это из головы. Он уволен, убрался из ее поместья и из ее жизни, так что на этом можно поставить точку.
Во всяком случае, так Анна думала, пока не спустилась на следующее утро к завтраку и не обнаружила, что Джош сидит в столовой за обеденным столом. На стоявшей перед ним тарелке лежали остатки солидной порции яичницы с ветчиной. Вальяжно откинувшись на спинку кресла, Джош с аппетитом поедал бисквит, запивая его обжигающим черным кофе. На сверкающем натертом паркете столовой Анна заметила небольшие царапины – по-видимому, следы шпор.
Анна застыла посреди комнаты. Заметив ее, Джош радостно воскликнул:
– Доброе утро!
На этот раз его одежда была тщательно вычищена, лицо чисто выбрито, и вообще Джош выглядел свежим и опрятным. Жилетка из мягкой кожи и рубашка, вызывающая воспоминания о зеленой листве, прекрасно сочетались с изумрудным цветом его глаз. Курчавые волосы, спускавшиеся на шею и лоб, были тщательно расчесаны и выглядели жесткими, словно накрахмаленными. Их так и хотелось потрогать.
При взгляде на Джоша все детали их вчерашней встречи четко всплыли в ее памяти. В груди снова поднялась жаркая волна, и сердце, так же как вчера, понеслось в галоп. Приятное тепло начало опускаться вниз, к животу.
Но Анна быстро овладела собой. Она с удовольствием отметила, что голос ее звучал спокойно и ровно, когда она строго спросила:
– Что вы здесь делаете?
– Понимаете, мадам, я всегда считал, что позволять леди завтракать в одиночестве – это явный грех. – Держа в руке чашку с кофе, Джош сделал приглашающий жест: – Буду рад составить вам компанию.
Анна с самого утра решила не злиться. Но сейчас она испытывала вовсе не злость, а какую-то смутную тревогу, которую, похоже, вызвало одно лишь присутствие Джоша. Несколько мгновений в ней боролись осторожность и авантюризм. Победил последний, подсказавший, что надо принять вызов. В конце концов это становится даже любопытным.
– Мне кажется, я вас уволила, сэр, – заметила Анна. Джош усмехнулся и сунул в рот последний кусок бисквита.
– Вы не можете уволить меня, мадам. Вы не платите мне жалованья.
Анна изящно склонила голову и подошла к столу:
– Понятно.
Джош проводил ее взглядом и поинтересовался:
– А что это у вас за наряд?
Сегодня она намеревалась посетить буровые площадки поэтому и оделась соответственно: хлопковая рубашка и юбка-брюки для верховой езды, лишь на несколько дюймов прикрывшая край сапог. Юбка-брюки вполне прижилась у велосипедисток востока, но здесь, в Техасе, к подобному наряду до сих пор относились неодобрительно, однако Анна носила ее без всякого стеснения.
– Не понимаю, какое вам до этого дело? – резко бросила она.
Отодвинув кресло, Анна села и развернула салфетку. Джош наблюдал за ней с ленивой усмешкой, которая постепенно превратилась в довольную улыбку, – каждое движение Анны было образцом изящества и воспитанности.
Мягкая рубашка подчеркивала формы ее высокой округлой груди, короткая юбка-брюки несколько шокировала, но, несомненно, шла ей. Материал облегал бедра и плоский живот, а то, что юбка неожиданно разделялась на две половины, не могло оставить равнодушным наблюдавшего это зрелище. Женщина, которая могла носить такой наряд и в то же время высоко держать голову, несомненно, вызывала восхищение.
Анна взяла стоявший возле тарелки маленький серебряный колокольчик и позвонила. Джош продолжал прихлебывать кофе, а Анна старалась не встречаться с ним глазами. Однако все это время она ощущала на себе его взгляд так же явственно, как если бы он дотрагивался до нее. Когда ей уже стало невмоготу, Анна подняла глаза на Джоша. Конечно же, он внимательно разглядывал ее, и, похоже, это занятие доставляло ему огромное удовольствие.
Анна отвернулась, нервно поправила выбившийся локон, затем сложила руки на коленях…
Джош улыбнулся.
– Мое присутствие заставляет вас нервничать? – поинтересовался он.
– Если честно, то да. Под вашим взглядом я чувствую себя неуютно.
Улыбка Джоша стала еще шире:
– Отлично. Я и не хочу, чтобы вам было со мной уютно.
В столовую торопливо вошла темнокожая служанка в коричневом платье с накрахмаленным белым передником. Никогда еще Анна так не радовалась ее появлению.
– Чай и тост, пожалуйста, – чопорно произнесла Анна.
Служанка сделала книксен и повернулась, чтобы уйти, но Джош с чарующей улыбкой поднял свою чашку:
– Милочка, как насчет того, чтобы принести кофейник? Девушка улыбнулась в ответ, бросила быстрый взгляд на хозяйку и торопливо вышла из столовой. Джош вскинул бровь и вопросительно посмотрел на Анну.
– Чай и тост? Неудивительно, что вы такая тощая.
– Как ваша фамилия? – спокойно поинтересовалась Анна.
– Осталось еще много яичницы с ветчиной. Похоже, я сделал поварам слишком большой заказ.
На губах Анны застыла снисходительная улыбка.
– Так как ваша фамилия? – повторила она.
– Зачем вам ее знать?
– Разумеется, для того, чтобы занести вас в список работников и тут же уволить вас, как положено.
Джош рассмеялся.
Анна задумчиво наблюдала за ним. Это вторжение в элегантную безупречность ее столовой было настоящим вызовом ее положению и укладу, так старательно создаваемому из года в год. Мужской смех и ленивые чувственные взгляды были здесь так же неуместны, как шпоры и пыльная шляпа. Однако, как ни странно, сам Джош каким-то образом прекрасно вписывался в аристократическую атмосферу. Стало быть, это она должна чувствовать себя гостьей? Забавное предположение!
Конечно, Анне следовало бы приказать ему убираться из ее дома и с ее земли, а если не подействует, в конце концов позвать вооруженных охранников. Но ничего этого делать она не собиралась.
– Вы знаете, я тоже могу устроить вам очень беспокойную жизнь, – задумчиво произнесла она.
Глаза Джоша сверкнули:
– Ох, прошу вас, сделайте это!
Анна расправила на коленях салфетку.
– Я могу, например, попросить шерифа обратить внимание на вас и вашу прекрасную лошадь с загадочным тавро.
Поднеся чашку к губам, Джош улыбнулся:
– Похоже, меня ждут крупные неприятности. Но если вы просто будете добры со мной, я сам расскажу вам все, что вы захотите узнать.
Анна обратила внимание на его длинные загорелые пальцы, резко выделявшиеся на фоне белоснежного фарфора. И тут же помимо своей воли словно ощутила их прикосновение. Наверное, он тоже помнит. Судя по блеску в его глазах, Анна была почти уверена в этом.
Однако ее не смогли поколебать ни его улыбка, ни воспоминания о вчерашнем. Она вежливо улыбнулась в ответ и спросила:
– Так, может, начнете со своей фамилии?
Джош допил кофе, чуть прищурился, на лице его появилось серьезное выражение.
– Я не из тех, кто любит указывать людям на их ошибки, мадам, но поскольку вы здесь недавно, то, наверное, не понимаете, что не слишком-то вежливо задавать такие вопросы.
Вошедшая с подносом служанка поставила перед Анной тарелку с тостами и чайник. Пока Анна наливала себе чай из серебряного чайника, Джош внимательно наблюдал за ней.
– По-моему, новичок здесь скорее вы, чем я, – спокойно парировала Анна. – И если уж за этим столом находится человек с плохими манерами, так это точно не я. Кстати, не будете ли вы так любезны объяснить мне, почему невежливо спрашивать у работника его фамилию?
– Существует масса причин, мадам, – важно начал Джош, пока служанка наливала ему кофе и ставила на стол кофейник. Джош подмигнул ей и снова повернулся к Анне с серьезным видом: – Понимаете, на Запад многие бегут от своих проблем, поэтому здесь не принято копаться в прошлом. Вы можете случайно коснуться чего-то такого, о чем человек предпочел бы не вспоминать. Анна наклонила голову:
– Например?
– Ох, ну я не знаю.
Джош откинулся на спинку кресла и отхлебнул кофе. Рубашка натянулась, и под тканью отчетливо обрисовалась мускулистая грудь. Анна отметила про себя, что грудь у Джоша крепкая, к такой, наверное, было бы приятно прислониться, да и руки у него наверняка очень сильные.
– Возможно, он сбежал от жены, – продолжал Джош, – или его преследуют плохие люди. А может, там, на востоке, у него испорчена репутация, а здесь он хочет восстановить ее. Или…
– Он скрывается от закона? – предположила Анна. Джош поглядел на нее с восхищением, затем его губы снова слегка скривились в усмешке.
– Может быть, – согласился он. – Удивительно, как расширил сейчас возможности полиции телеграф! Имя человека или даже его описание можно в течение нескольких минут передать почти в десяток штатов. Для преступников наступили тяжелые времена.
Подняв чашку, Анна заметила:
– Поэтому человек, который не в ладу с властями, если он не дурак, не станет называть свое настоящее имя.
– Вы правы. – Джош улыбнулся. – Но меня, между прочим, зовут Джош Коулман.
Анна взглянула на него поверх чашки:
– Это правда? Джош усмехнулся:
– Разве я похож на дурака, мадам?
Сделав глоток, Анна с любопытством посмотрела на Джоша, который взял очередной кусок бисквита, обильно намазал его маслом и приступил к еде. Анна поставила чашку на блюдце и потянулась за маслом.
– А знаете, на кого вы, по моему мнению, похожи, мистер Коулман? – нарушила молчание Анна, аккуратно намазывая тост маслом. – Вы похожи на молодого человека, который долгое время был предоставлен самому себе. Вероятно, в этом виноваты мать или бабушка, которые вас слишком любили и потакали во всем, но, как бы там ни было, вы выросли испорченным, избалованным, уверенным в том, что при желании можете вращать земной шар на кончике пальца. Конечно, плохую услугу в этом плане оказала вам и симпатичная внешность: к сожалению, как показывает практика, красота и обаяние открывают слишком много возможностей для их обладателей. Мне кажется, мистер Коулман, вы просто испорченный ребенок с непомерными амбициями.
Джош слушал Анну очень внимательно. Похоже, ее слова скорее заинтересовали его, чем обидели. Анна положила тост на тарелку и отложила в сторону нож.
– А еще у вас слишком много секретов, – продолжила она. – Возможно, они не столь важны, как вы себе представляете, но я это выясню, можете не сомневаться. Вы слишком хорошего о себе мнения. Но излишняя самоуверенность может быть очень опасной, мистер Коулман. Будьте осторожны, не хватайтесь за то, что не в силах поднять.
Джош уселся поудобнее и понимающе кивнул, чего Анна никак не ожидала.
– А знаете что, мадам? – спросил Джош, и Анна вопросительно наклонила голову. – Вы мне действительно нравитесь.
Анна улыбнулась:
– Но я права?
Джош усмехнулся и поднял чашку, как бы предлагая тост в ее честь:
– Пусть это будет еще один мой секрет. Анна отломила кусочек тоста.
– Зачем вы приехали сюда, мистер Коулман? – спросила она. Вопрос прозвучал небрежно, почти риторически. – Что вам здесь нужно?
Джош покончил с бисквитом и допил кофе. Его спокойный изучающий взгляд одновременно раздражал Анну и вызывал у нее любопытство.
– Вы умная женщина, – медленно промолвил Джош. – Ну что ж, я приехал сюда для того, чтобы вытянуть из вас деньги и покуситься на вашу честь.
– Это не так-то просто сделать, мистер Коулман.
За шутливыми интонациями Анне вдруг почудилось что-то серьезное, чего никак нельзя было упустить.
– Может, это проще, чем вы думаете, – тихо произнес Джош.
Анна растерялась. Она снова вспомнила, что почти ничего не знает об этом человеке. Этот соблазнитель с томными глазами и курчавыми волосами мог быть очень опасен. В его долговязой фигуре скрывалась сила, а за ленивыми манерами таилась целеустремленность. Вместе с ним в ее столовую со сверкающей мебелью из красного дерева и подобранными в тон портьерами проник дух авантюризма. С его появлением в ее цивилизованном жилище будто разгулялся вольный дикий ветер. И это нравилось ей и заставляло принять вызов.
– А вы всегда получаете то, что хотите, мистер Коулман?
– Да, – не колеблясь ответил Джош. Анна улыбнулась:
– Что ж, надеюсь, вы сможете пережить разочарование, когда кое-чего не получите.
Джош вопросительно вскинул брови, а Анна неторопливо и откровенно оценивающе оглядела его.
– Вы очень симпатичный молодой человек, – снисходительно сказала она. – Но вы слишком грубы и самоуверенны. Хотя есть даже что-то забавное в вашем невежестве. Думаю, многие женщины находят в этом определенную привлекательность.
Джош склонил голову, как бы скромно соглашаясь с ней, и Анна снисходительно улыбнулась – Однако, если не возражаете, я, исходя из самых лучших побуждений, дам вам совет…
– Разумеется, мадам. Я вас внимательно слушаю.
– Во-первых, я буду благодарна, если вы перестанете называть меня мадам. Во-вторых, прошу вас, не пытайтесь меня обольстить. Поберегите ваши чары для тех, кто их оценит. А со мной, боюсь, вы просто напрасно теряете время.
Джош немного помолчал. Казалось, что он всерьез обдумывает слова Анны. Затем его губы растянулись в привычной усмешке.
– Не беспокойтесь, мадам, я вовсе не теряю время даром. – Он сделал паузу и весело добавил: – Но, как вы правильно сказали, это еще надо будет доказать. Именно для этого я сегодня и пришел сюда.
Джош сунул руку в карман, вытащил оттуда пучок травы и положил его на белоснежную скатерть.
Анна с возмущением увидела, как по скатерти расползлись грязные пятна.
– Вы что, с ума сошли? Что…
– Крестовник, – пояснил Джош и удовлетворенно откинулся на спинку кресла. – Вот эта трава и убивает ваш скот.
Анна переводила взгляд с пучка травы на Джоша:
– Откуда вы знаете?
Джош пожал плечами:
– Летние пастбища настолько истощились, что ваш скот начал уходить за ручей. Именно там и погибло большинство животных, разве не так? На том поле полно крестовника, любой хороший скотовод сразу бы заметил это.
– Но мой управляющий сказал, что скот погибает от загрязненной воды и связано это с бурением нефтяных скважин.
Джош поднес к губам чашку.
– Надо ничего не смыслить в скотоводстве, чтобы не знать этой ядовитой травы. Я был свидетелем вчерашней сцены, поэтому и принес вам доказательства, чтобы вы сами убедились.
– Значит, вы думаете, что мой управляющий ничего не смыслит в скотоводстве?
– Нет, мадам, не думаю, я прямо заявляю об этом. Анна поднялась и взяла со стола пучок травы. В ней боролись ярость оттого, что ее обманули, и облегчение – значит, она не виновата в гибели скота! Она теребила в руках стебли, а мозг ее тем временем лихорадочно работал.
– Вы понимаете, разумеется, – наконец осторожно начала она, – что практически обвиняете моих работников в заговоре.
– Да чего уж тут понимать. – В голосе Джоша слышалось раздражение. – Ваши работники либо вообще ни черта не знают, либо им на все наплевать. Зачем им лезть на рожон? Большой Джим не трогает их, если его слушаются. А у него-то наверняка есть личные причины заставлять вас думать, что это нефть убивает скот.
Анна резко обернулась и внимательно посмотрела на Джоша:
– Вы считаете, он знает истинную причину и обманывает меня?
– Не могу категорически обвинить во всем Джима Он лентяй и мог ляпнуть первое, что в голову пришло. Но возможно, оно пришло не случайно.
– Я понимаю.
Отношение Анны к работникам Марк в свое время характеризовал как “до противного классическое и жутко, жутко британское”. Она имела привычку полностью доверять людям, которых нанимала, а если они оказывались недобросовестными, то Анна воспринимала это как личное оскорбление.
– Разумеется, такое положение дел недопустимо, – решительно заявила Анна, швыряя крестовник на буфет. – Я не могу себе позволить держать управляющего, который не справляется со своим делом. Я сегодня же разберусь с ним.
Похоже, слова Анны удивили Джоша:
– Вы намерены уволить его?
Анна, словно дразня Джоша, так же как он, удивленно вскинула брови.
– А у вас есть возражения?
– Если вас интересует мое мнение, то да, у меня есть возражения, – быстро ответил Джош. – Для того чтобы содержать ранчо, мало просто иметь деньги и скот. Существует еще такая мелочь, как взаимное доверие. Вы не можете ожидать преданности от своих работников, если сами не доверяете им.
Анну крайне удивил такой поворот дела.
– Что-то я вас не понимаю…
Но Джош бесцеремонно оборвал ее:
– Вы прекрасно содержите дом, мадам. Все здесь сияет и сверкает, все слуги работают четко, как хорошо налаженный часовой механизм, и я уверен, это ваша заслуга. Но что касается управления ранчо, то тут вы очень многого не знаете.
Анна попыталась возразить, но Джош опередил ее, не дав вымолвить ни слова:
– На ранчо все зависит от хозяина. Возможно, там, откуда вы приехали, дело обстоит иначе, но здесь настоящий хозяин не может позволить себе просто сидеть в прекрасном доме, листать журналы и устраивать приемы. Он каждый день вместе с работниками объезжает ранчо верхом, клеймит скот, орудует лассо. Покажите мне скотовода с чистыми руками, и я скажу вам, что он либо лентяй, либо жулик. Вам едва удается окупать расходы, и если вы плохо знаете свое дело, то не ожидайте, что кто-то будет делать всю работу за вас.
– Должна вам сказать, что я уже шесть лет довольно успешно управляю ранчо…
– Да неужели? А когда вы в последний раз объезжали территорию? Сколько бычков вытащили вчера из зарослей кустарника? Или, может быть, занимались починкой ограды?
Глаза Анны гневно сверкнули, она не удостоила Джоша ответом.
Джош положил руку на стол ладонью вверх, как бы в знак примирения.
– Послушайте, – рассудительно продолжил он. – Я не собираюсь ссориться. Я просто хочу сказать, что слишком уж быстро вы находите виноватого, а, честно говоря, вы и сами во многом виноваты. Ничего бы этого не произошло, если бы вы уделяли больше внимания своим землям и скоту. – Джош сделал паузу. – Вы хотите уволить управляющего? Не мое дело вам мешать. Но подумайте о последствиях: кто-то явно окажется недоволен, многие работники покинут ранчо, а в разгар сезона будет трудно подыскать им замену.
Анна свирепо посмотрела на Джоша:
– Но вы же сами сказали мне, что Большой Джим никуда не годен! А теперь защищаете его.
– Лично я ничего не имею против этого человека. Мне даже по-своему жаль его. – Джош улыбнулся, но улыбка вышла какой-то печальной. – Бывает и такой тип людей. Да, он груб, но именно грубые люди осваивали здешние земли. Новое поколение пытается отодвинуть таких работяг на второй план. И куда же сегодня податься таким парням, как Большой Джим? Что им делать? Все, что они знают, так это лошади и скот. Самолюбие их ущемлено, перспектив никаких. Возможно, поэтому Большой Джим так и разленился. Это нехорошо, но простительно. Если человеку не за что бороться, он теряется, а если у него нет перспективы, то появляется наплевательское отношение ко всему. Когда Джим умрет, никто не станет сожалеть о его смерти. Мне жаль его.
Пока Джош говорил, в нем что-то изменилось, и Анна как бы на мгновение увидела его настоящее лицо. Голос Джоша звучал мягко, взгляд стал задумчивым, как будто он разговаривал сам с собой. И Анна поняла, что Джоша сейчас тревожит не только судьба Большого Джима.
– А будет ли кто-нибудь сожалеть о вашей смерти? – тихо промолвила Анна.
Джош посмотрел на нее, и грустно улыбнулся:
– Может быть.
– Женщина? – осторожно поинтересовалась Анна.
Она поняла, что попала в точку. В глазах Джоша промелькнула боль, но он тут же попытался скрыть ее. Анне стало не по себе. Наверное, он грустит по женщине… и любит ее.
Затем глаза Джоша лукаво сверкнули, губы растянула широкая улыбка, и он признался:
– Да, женщина. Точнее, три женщины. Анна не отводила от него изумленного взгляда.
– Мои сестры. – Джош усмехнулся. – Те самые, которые так испортили меня. Думаю, они будут горевать… может, даже поставят мне скромный памятник.
Анна испытала ничем не объяснимое облегчение и даже какую-то непонятную, глупую радость. Значит, у него есть сестры, он способен проявить жалость к человеку, которого почти не знает, и неплохо разбирается в делах ранчо. За последние полчаса Анна узнала о Джоше значительно больше, чем за все предыдущее время. И все же он по-прежнему оставался для нее загадочной личностью.
Анне не терпелось продолжить разговор, пока чуть приоткрытая дверь в его внутренний мир не захлопнулась. Однако ей показалось, что момент уже упущен. Но все же попытка не пытка.
– Должна заметить, мистер Коулман, что не ожидала от вас такого сочувствия к моему управляющему. Ведь вы его почти не знаете. Тем более, как я слышала, его вообще мало кто любит.
Джош усмехнулся:
– Честно говоря, тут у меня имеется корыстный интерес. Большой Джим мне отнюдь не симпатичен, но если вы его сейчас уволите – в тот самый момент, когда я обнаружил крестовник, – то, как вы думаете, кого он обвинит в своем увольнении? У меня и так полно недоброжелателей.
– Неужели? Кто же это?
– Вы, например.
– Пожалуй, – сухо пробормотала Анна, понимая, что правду он ей не скажет. В конце концов, разве можно ожидать искренности от человека, скрывающегося от закона. – Разубеждать вас я, конечно же, не буду. Не стану также разжигать вражду между своими работниками. Может, у вас есть какие-то предложения?
Джош сделал вид, что задумался. Ей ужасно не хотелось задавать ему подобный вопрос, но уж очень любопытно было услышать его мнение.
– Что ж, если бы это было мое ранчо… – Похоже, Джошу понравилось, как это прозвучало, и он повторил: – Если бы это было мое ранчо, я, пожалуй, учитывая многолетнюю службу Большого Джима, подыскал бы ему другую должность, на которой он не смог бы причинить большого вреда. И его гордость осталась бы неущемленной. Пусть считает, что даже оказывает вам услугу. Такая леди, как вы, без особого труда сможет заставить мужчину почувствовать себя героем, дав ему при этом по зубам, не так ли?
Анне не очень понравилась подобная формулировка, она повернулась, готовая резко одернуть Джоша, но увидела смех в его глазах и мгновенно остыла.
– Я непременно обдумаю ваше предложение, – тем не менее холодно произнесла она.
Джош поднялся из-за стола.
– Кроме того, нужно увести коров с холмов, пока они все не передохли от этого крестовника. – Взяв с буфета шляпу, Джош водрузил ее на голову.
– Да, разумеется, – смущенно пробормотала Анна. – И… – Она посмотрела на Джоша и с трудом выдавила из себя: – Думаю… вам лучше остаться здесь на некоторое время.
Джош усмехнулся:
– Именно это я и собирался сделать, мадам.
Анна почувствовала досаду. Как раз в тот момент, когда, по ее мнению, между ними начало устанавливаться какое-то взаимопонимание, он снова позволил себе дерзость. Последнюю фразу Джош выпалил легко, не задумываясь, и это только лишний раз подчеркнуло его независимость.
– Вы очень своеобразный человек, мистер Коулман. И вас не так легко раскусить, как я поначалу предположила. Но я постараюсь добраться до сути, – твердо заверила Анна. – И тогда посмотрим, как сложится ваша дальнейшая судьба.
– Всячески желаю вам удачи, мадам, – ответил Джош, и веселые искорки в его глазах дали понять Анне, что угроза не напугала его.
Джош повернулся и направился к двери. Анна закусила губу, заметив, как его шпоры выдирают клочки шерсти из ковра. Невыносимый тип, не мог оставить свои шпоры на крыльце!
– Мистер Коулман, – окликнула она, и Джош обернулся. – В следующий раз, заходя в этот дом, будьте любезны снимать ваши шпоры.
Джош подмигнул Анне, дотронулся кончиками пальцев до шляпы и распахнул дверь. Переступив порог, он принялся насвистывать мелодию. Это была “Желтая роза Техаса”.
