Текст книги "Две столицы"

Автор книги: Лев Сокольников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Умелец ничего не ответил "товарищам" и разобрал детище на мелкие части. Да так, чтобы ни один из "активных создателей летательного аппарата" не смог собрать. Наивный человек: никто и не собирался повторять его конструкцию!

Глава 24.

"Дети чёрного континента".

– Какие африканцы вояки, чего стоят?

– Ничего. Дети. Говоришь такому:

– "Смотри: это – пулемёт, а во-о-н там, в просвете вашей "тайги" – "тропа войны". Лежи тихо и смирно потому, что это засада. Как увидишь первых своих братьев-противников на тропе – не торопись на этот крючок нажимать, жди! Пусть все покажутся, вот тогда и нажимай на спуск. Понял?

– Паняля, паняля! – инструктируемый смотрит в джунгли, я – на инструктируемого и вроде бы мы понимаем друг друга. Но стОит кустам в показанном месте пошевелиться – всё: "боец" тут же закрывает глаза, отводит в сторону физиономию, давит на спуск в пулемёте со всей мочи и не выходит из "транса" до момента, пока пулемёт не выплюнет через ствол весь магазин! Ясное дело, прицельность – нулевая и вся агентурная работа по устройству засады летела псу под хвост!

– Погибали наши инструкторы?

– Было. Гибли не столько в боевых действиях, сколько от мухи "цеце". Гадость эта муха страшная – слов нет! Казалось бы, всего только муха, ну чего в ней страшного?! А выходило, что она была страшнее пули. Если такая дрянь кусала, то совсем через малое время на месте укуса появлялось белое пятно размером с пятак, а потом ещё через какое-то время наваливалась слабость – и всё!! Отжил человек. Медик сказал бы в таком случае: "началась геморрагическая лихорадка", а далёкому от медицины человеку наступала пора давать последние устные распоряжения на случай своего ухода насовсем. Ещё через какое-то время страдалец благополучно превращался в "груз 200". Такой груз паковали соответствующим образом и с большими предосторожностями отправляют на родину. Траурная работа по доставке "грузов 200" родственникам была возложена командованием на меня, и доложу, что эта работа была не из приятных. В армии не возражают, в армии выполняют приказы. Мне эти авиационные путешествия в печёнках сидят! Я на самолёты спокойно смотреть не могу! Лучше аборигенов учить стрелять из пулемётов, чем доставлять по назначению "груз 200"

На время, когда попутчик рассказывал о мухе "цеце", я ничего не знал о "вирусе Эбола". Не знаю о нём ничего и сейчас: муха ли "цеце" является переносчиком "геморрагической лихорадки Эбола", или этим занимается кто-то другой из африканской фауны?" Лихорадки, от которой и до сего времени нет спасения? Или подлая муха убивает белых людей чем-то ещё?

– Так бы и погибать в африканских джунглях доблестным советским инструкторам от укусов подлой мухи, если бы не русское, вечное и великое спасение и лекарство: водка! Родная и сорокаградусная! Какому великому целителю из народа пришла мысль пить водку во спасение от мухи цеце – трудно установить, но было замечено, что если в крови укушенного мухой имелось определённое количество "промилле" алкоголя, то укус паскудной твари ничем не грозил укушенному: в полном составе африканский вирус погибал от водки розлива московского завода! Поэтому водка для советсвких инструкторов входила на законном основании в дневной рацион. Можно сказать, что водка была главным продуктом, спасительным продуктом рациона. Только подумать: если во всех организациях нашего отечества на те времена главным лозунгом был "Пьянству – Бой!", то в Анчурии для наших военных инструкторов всё было наоборот: "Выпей – в бой!" Благословенная страна, прекрасные времена! Сплошное nostalgi!

Глава 21.

Победа над мухой цеце.

– Понимаю, что «вирус Эбола» и алкоголь московского розлива не дружат. Не сосуществуют. Враги они. Но каким должен был быть нижний предел содержания алкоголя в крови советского военного инструктора для нейтрализации укуса мухи цеце?

– Кто знал? Как нам говорил наш врач "это зависит от конституции самого потребляющего" Да если бы и знал, то не будешь же каждую минуту измерять процент алкоголя в своей крови? Поддерживали хмельное состояние – и только.

– "Переборы" случались"?

– Бывало, упивались. Мы же русские люди, сам знаешь, что у нас с "удержем" дело плохо обстоит. Было, было. Основная работа моя всё же инструкторской была, а "груз 200" был для меня как нагрузка. Доставлять гробы родичам с останками – занятие не из приятных.

Как-то встретились со своими, да на радостях и перебрали "норму цеце". Говорили обо всём, и когда, изрядно выпив, стали совсем "хорошими", да такими, что и тучи мух цеце ничего не смогли бы нам сделать, то зашёл у меня спор с командиром части "кто из нас лучший стрелок из личного оружия"? Если в старину гусары спорили на "дюжину шампанского", то советские инструкторы – на ящик водки. На 20 бутылок по 0,5 литра каждая и в "40 процентов алкоголя". Условия соревнования такие: три патрона к пистолету ТТ, расстояние – 25 шагов, мишень – наручные часы командира принимающей стороны. Командир сам их выставил на мишень, будучи уверенным, что ничем не рискует. Часы хорошие, и название у них было: "командирские". Выходило, что дважды "командирские", и расшлёпать такие – высшее удовольствие!

И приступили: выбрали "баньян", повесили мишень и местная публика, коя всегда крутилась рядом, не заставила себя ждать и собралась в приличном количестве. Какие ещё развлечения в джунглях? Как пропустить такое? Это вам не сегодняшний футбол, это гораздо интереснее! Задирой был я, сознаюсь, это я в самом начале "соревнований" заявил, что "тремя патронами разнесу в металлолом" командирские часы. Трезвый я – стрелок хороший, а как стрелять, основательно набравшись лекарства против мухи "цеце" – не представлял.

Это была самая большая моя ошибка за всё время пребывания в инструкторах: из чужого, не пристрелянного пистолета, обещал тремя патронами разнести в прах командирские часы!

Но отступать было некуда, пари заключено, советские офицеры не отступают! И соревнования начались!

Я уже был "хороший", "мишень" висела на дереве и плясала в глазах так, что в неё и с меньшего расстояния не попал бы! Но проигрывать ящик водки очень не хотелось, и не потому, что эту водку было жаль, Чего её жалеть, всё едино вместе пить будем, но что-то другое и необъяснимое сидело внутри, и это необъяснимое приказало стряхнуть хмель со зрения и приободриться. Да и зрители из местных граждан, увидев командирские часы на дереве и пистолет в моей руке, вмиг сообразили, какого свойства предстоят соревнования. Пьян я был, но восторг на их лицах всё же разглядел: нет, не "ударю лицом в грязь!" – и странное дело! – стал ещё трезвее!

Жгу первый патрон – мимо! Зрители подвинулись к мишени – ну, как же, им необходимо видеть, как от пули из пистолета советского офицера разлетится такое чудо техники, как часы другого советского офицера! Что крепко выпивший советский инструктор может ненароком кого-то зацепить в соревновании – об этом зрители не думали: "зрители – они и в Африке зрители!"

И второй патрон ничего не дал! Но мишень покачнулась: "ага, теперь знаю, как бьёт командирский ТТ"! Стрелял-то я из его оружия, без пристрелки! И надо ж так было напиться, что, не зная, как бьёт чужой пистолет, согласиться на спор! Стыдно будет, товарищ советский офицер, если ты не разобьёшь часы своего командира! Напрягись, разбей и выиграй ящик водки! Представь, как ты будешь угощать расстроенного командира выигранной у него же водкой! Ящик водки – ерунда, слава лучшего стрелка соединения куда дороже! Когда ещё представится случай доказать всем, что ты не хвастун и не "мазила"!? Долой остатки опьянения, собери себя в кулак талантливый советский офицер – и огонь!!! – и командирские часы всё же разлетелись на десятки составных частей! Зрители испустили восторженный крик и кинулись собирать то, что осталось от часов. Нанизывали найденные детали на ниточки и украшали себя. Чему они радовались? Моей меткости? Или деталям от "командирских" часов производства "второго московского часового завода"?

… не оказался хвастуном, выиграл ящик водки и доставил аборигенам радость деталями командирских часов.

На другой день в соединение прикатил посол и устроил "участникам соревнования" "допрос с пристрастием":

– По какому поводу проводили соревнования? – и мы без утайки во всём повинились:

– Так и так, "перебрали" малость, повеселились, как смогли…

– И как "соревнования" прошли?

– Успешно – послами во все времена и в дальние страны слабых разумом "товарищей" не посылали, а в Африку того времени – тем более. Это сегодня где-нибудь в "братском" государстве сомнительный посол – куда ни шло, а вот в Африке – ни-ни! Всё знал посол, но почему спрашивал?

– Если бы – говорит посол – "промазал", то я бы тебя в двадцать четыре часа в "союз" отправил без права когда-либо попасть за границу! Но поскольку ты не посрамил чести нашей, показал африканским братьям, что может сделать оружием советский инструктор даже в состоянии "поросячьего визга"– получай выигрыш согласно договору с командиром. А тебе, командир – компенсация за часы – посол снял с руки собственные японские "Сейко"– и, пожалуйста, больше не проводить таких соревнований.

Заморские инструкторы, что до этого безраздельно правили в Анчурии, будучи вытесненными, оставили на покидаемой территории полезного добра. Как рассуждают заокеанские вои? "Раз тропики, стало быть – жара! А раз так – нам нужны холодильники для хранения продуктов. "Заморцы" не представляли своё пребывание в тропиках без холодильников. Крайне избалованный народ! Их холодильники на то время были чудом криогенной техники весьма внушительных размеров. Громадные холодильные камеры, по размерам не меньше наших железнодорожных вагонов, соединялись меж собою массой электрических кабелей, и вся эта сложность управлялась электроникой, не меньшей сложности, чем космическая. Камеры питались от отдельной электростанции.

И что произошло, когда избалованные комфортом заокеанские вои сказали себе;

– Оставайся лавка с товаром, а нам собственное здоровье важнее! – и организованно удалились. Правильно сделали!

А вся, немыслимой сложности заокеанская холодильная техника осталось во власти "анчуток"! А раз повезло, то вашу ненужную, непонятную и чуждую нам технику пустим в дело по своему усмотрению: в кабелях, что соединяли электростанцию очень много проводов всех расцветок! Больше, чем лиан в родных джунглях! Зачем нам камеры? Что в них хранить? Мы и без них проживём, а вот ожерелья – это красота! – и тут же кабели были пущены на украшение анчуткиных тел. Наши инструкторы успели перехватить проворные руки аборигенов, и выставили охрану трофейному добру, сопроводив отборными русскими выражениями:

– Ах, мать вашу, дураков!

Очень жалею, что тогда путь от Мурманска до столицы был коротким. Уверен, что если бы я работал поездным электромехаником на поезде Москва-Владивосток, то мой попутчик рассказал бы историй на хорошую книгу.

Настоящий офицер! Где ты сейчас? Ты в отставке, пора тебе быть в отставке. "Подполковника" тебе присвоили, или ты "майором" вышел "на заслуженный отдых"? Ошибка: пенсии у нас дают за "звёзды", а следует давать за ум. "Звёзды" как бы в стороне находятся и ни о чём не говорят. Даже ничего не говорят.

Если бы ты дослужил до звания "генерал-майор", то ничего, кроме пенсии, звание тебе не прибавило: ты в простых майорах мог дать "сто очков форы" любому "маршалу"! Умный ты человек, а такое вместе со звёздами не приходит.

Глава 25.

О расизме и "свободе личности"

Что значит «свобода личности»? Что это за понятие – «личность»? До какого предела я остаюсь «личностью»? И кто мне позволяет ею оставаться? Если я теряю личность, то кем становлюсь после пропажи? И как далеко могу уйти со «свободой»?

Матом ругаться нельзя потому, что я "оскорбляю чей-то слух" С матом у нас с некоторого времени появились строгости. Пора!

Жить грязно мы можем потому, что статья "оскорбление зрения" в нашем законе отсутствует. Вместо такой статьи у нас есть "санитарные нормы и правила", а поскольку в этих правилах нет слов "оскорбление зрения", то с нашими "санитарными нормами" мы благополучно проживём ещё очень много лет. "Санитарные нормы" у нас во все времена имели стоимость, и каждый платил за них столько, сколько он стоил: директор рынка – одна цена, директор супермаркета – другая и все были довольны.

Глава 26.

"Ложь во спасение", или

"последний выход души".

По возращению из поездки я должен был являться к своему начальнику и докладывать о неисправностях в электрооборудовании вагонов, если таковые появлялись за время поездки. Был расспрос о том, как прошла поездка, какие у меня замечания… Начальник лучше меня знал об электрике вагонов вверенного мне поезда, но всё же спрашивал. Обычное производственное лицемерие советских времён. Но ничего пугающего, что могло бы сильно огорчить моё руководство, я не привозил. Всё у меня было терпимо настолько, насколько и позволяло доверенное мне оборудование. Не было у меня «ЧП», везунчиком я был.

А тогда начальник мне сказал:

– На Новгород послать некого. Нужно одну поездку сделать. Понимаю, что четверо суток отработал, у тебя законный отдых должен быть, но понимаешь…

– Надо – так надо. Ничего мне не сделается. Новгород – это рядом, сутки работы. Когда отправляться?

– В… – и мне были даны координаты "отстойника", где я должен был появиться перед бригадиром поезда через три. Время у меня было достаточно, деньги на пропитание имелись, и проработать ещё одни сутки было пустяковым делом. Да к тому же и маршрут новый. Мелочь. Дадут отгул после, никто мне позволит иметь больше рабочих часов, чем у других ПЭМов. Отдыхать – купе на одного, с пропитанием ещё проще: ещё ни один из проводников и никогда не отказал в куске хлеба родному ПЭМу. В поездке я вообще мог обходиться без питания. Или пил только один сок. Дело доходило до того, что я из дома брал бутерброды и на этом жил. И до сего дня ничем не могу объяснить свою такую потерю аппетита. По прибытии в Мурманск оформлять "путевой лист" должен был бригадир, но он посылал всегда меня. Я не был в претензии: оформив "Путевой лист", отправлялся в фирменный магазин Мурманска "Дары моря", покупал там сто граммов палтусятины и наслаждался ею. Выпивал стакан сока и отправлялся на прогулку по городу. Дышал настоящим северным воздухом, а потом шёл в вагон отсыпаться. Мой бригадир вообще не просыпался.

И всё же я благодарен Судьбе за идею поработать поездным электромехаником.

Основная работа проводников, как мне кажется – это снабдить пассажиров постельными принадлежностями и напоить чаем. Не менее трёх раз в сутки. Заварку чая в пакетиках проводники моего времени получали от начальства, и за этот чай после поездки отчитывались рублями. Что такое чай в пакетике? разовое пользование, что ещё? Но это для человека с прямым мышлением, но не для истинных, настоящих проводников: если в стакан с "отработанным" пакетиком добавить самую малость питьевой соды, то такой "отработанный" пакетик способен ещё раз окрасить стакан с кипятком в не менее густой цвет, чем и пакет-"девственник". Мне неизвестен процент проводников, кои занимались "спаивание" пассажиров "отработанным" чаем, но было и такое. Повторно заваренный чай имел название "ханка".

Выше изложенное замечание о чае в пакетиках никакого отношения к моей единственной поездке в Великий Новгород не имеет.

А тогда я позвонил жене и сказал, что в "силу производственной необходимости я задержусь в столице ещё на сутки" Жена, человек большого юмора, спросила меня:

– А чего так мало?

– Больше без тебя не выдержу, помру! – за три десятка прожитых лет мы только так и разговаривали.

Ближе к отправке в рейс, отправился в "отстойник", нашёл доверенный на время поезд и представился бригадиру. Даме приблизительно моих лет, а может, и моложе. Нет, она была старше меня, женщина-начальник всегда должна быть старше подчинённого ей мужчине.

"Суточная" начальница была обстоятельная и деловая. Серьёзная: – Надолго к нам?

– На поездку.

– Ну, это ещё неизвестно – ответила она, а я подумал: "Это тебе неизвестно, а я знаю, что только на один рейс" – Как с алкоголем?

– Не грешу.

– Посмотрим – "тётя, чего тебе волноваться за мой алкоголь? Ясно сказал, что прикомандирован к тебе на одну поездку! Всего на двадцать четыре часа! Что тебе-то с того: пью в дороге, или нет"!? и удалился в своё, "техническое" купе.

Пришёл вечер, поезд подали на посадку, и "суточная" начальница тренированным голосом объявила по громкоговорящей связи в вагонах:

– Девочки, начинаем посадку! – громкоговорящую связь у нас принято называть "матюгальником".

Поездка до Новгорода для электромехаников была неудобна тем, что путь до Новгорода в моё время был не полностью был электрифицирован и поэтому локомотивы менялись с электровоза на дизель – туда, и точно так же – обратно, до столицы. Питание вагонов поезда электроэнергией осуществлялось от локомотива через кабель, и обязанность присоединить его к составу лежала на электромеханиках. Движенцы в мой первый рейс попались нервные, но я их понимал: прибыл состав, произошла полная остановка – электрик будь любезен за секунды, отсоединить кабель. Помощник машиниста рассоединяет сцепку локомотива с составом и измученный дорогой локомотив убегает в своё стойло. Время, время! "График – основной закон движенцев".

Тогда подумал: "в чём дело? Вроде бы поезд хороший, "гуляет" по центру, таких заморочек, как на моём родном поезде до Мурманска, нет… Работай себе в удовольствие! А электромеханика всё же нет! В чём дело? Не иначе, как чёртова баба гоняет их за вольности в "потреблении зелёного змия".

И мы отправились. Первый мой рейс на Великий Новгород. Было собрался по привычке обойти состав и выяснить все "замечания и предложения", но что-то меня держало в купе: "чего выпячиваться? Сами позовут, если нужен буду!" – и "как в воду глядел": включился "матюгальник" и командирша приказала явиться в вагон номер N….

Я отправился. Иду по составу, представляюсь проводницам, вхожу в указанный номер, меня встречает молодая проводница с наседающей на неё, не менее дюжины, гражданок иностранного происхождения. Гражданки что-то пытаются донести до её сознания:

– Tropiko, tropiko! – ага, понятно, "латиняне", итальянцы! В основном – итальянки. "Итальяно туристо" Как вас много! Почти полный вагон! Не гордые граждане эти итальянки, не в купе едут, а в обычном плацкартном вагоне советского изготовления. Тем и милы! Но что от меня-то нужно?

– Туристы?

– Они! Замучили! Я не понимаю, что им нужно!?

– Их желания скромные: они хотят прохлады. Слышишь, что они говорят по очереди? "Тропико", а это, если мне не изменяет память, на языке жителей Аппенинского полуострова, означает: "жарко". А где переводчик?

– Она от них сбежала, а я вот тут отбрёхивайся! Они и её "достали"! Хоть вы помогите! – это ж надо: "вы помогите!" Будто тонет! Чем я могу помочь? – за вагоном проплывала ночь середины октября, добросовестная, молодая, неопытная проводница натопила вагон "от души" и устроила маленький Милан с Палермо июля месяца на родине итальянок в советском вагоне. Вот и платила нервным расстройством за доброту.

И всё же помогать родной проводнице надо! Кто ещё ей поможет? Всеми брошенная милая и молодая девочка! Когда тебя просит очень милая и добрая соотечественница – помогать нужно! О чём речь! Любыми способами, но спасать! В самом-то деле, не отдавать же на растерзание иностранкам!?

А как спасать? Итальянского не знаю, из всего языка запомнил только четыре слова: "буэно виста, сера джорно", но что они означали – этого не знал. Кроме tropiko. Самое понятное слово.

"Листопад, листопад, если женщина про-о-о-сит…" – в атаку! "Промедление смерти подобно" – больше ничего не вспомнил – ну, посмотрим "кто кого"! Выясним, кто из нас сильнее! Вас – "чёртова дюжина" и все вы – итальянки, а нас всего двое! Да, но почему рядом с нами нет командирши!? Почему отсиживается в своём купе-"окопе"!? Это её "фронт", это она должна улаживать "международный конфликт о перегреве иностранных подданных", а не бросать подчинённых на съедение!

– Ну, держитесь гражданки "вечного города" – пожалуй, не все туристки были из Рима, но это ничего не меняло в их положении!

И я "выпустил душу", а если точнее – она у меня сама выскочила без ведома. Не могла она усидеть на месте потому, что там были итальянские женщины. Я был обязан "лечь костьми", но не посрамить…". Кого, или чего я не мог тогда посрамить – этого и до сего дня понять не могу. Может, это было вдохновение? От кого тогда больше вдохновился? От одной русской и милой проводницы, или от чёртовой дюжины распарившихся иностранок?

Глава 27.

"Врите всегда, но враньё ваше

должно быть интересным!"

Итальянцев я всегда представлял себе почему-то жгучими брюнетами. Все жители юга поголовно в моём представлении – смуглые. От обилия солнца в их жизни. Если южные мужчины представлялись смуглыми, то их женщины не должны далеко в сторону отходить в окраске от мужчин. Как иначе?

А тогда в вагоне по окраске были точно такие женщины, как и наши славянки и это открытие меня вдохновило. Если я вру своим женщинам, то почему бы не заняться враньём в адрес иностранок? Я в этом поезде пробуду всего двадцать четыре часа, кого и чего мне стесняться!? Какой стыд!? – не раздумывая и секунду, полностью отдавшись управлению со стороны непонятной силы, я бесцеремонно взял одну из обступивших меня женщин за руку, чем очень её удивил, подтащил к слабо светившему фонарю в проходе между секциями и стал с умной физиономией разглядывать её ладонь. Жертва не делала и слабой попытки к сопротивлению. Все остальные забыли про жару и уставились на русского мужика с бородой и набором непонятных действий:

– Слушай, милая, ты была замужем, но неудачно, разошлась… – понесло меня, – но смешное кроется в том, что в скором времени ты ещё раз повторишь попытку устроить личную жизнь – эх! Если бы ты, жертва непрошенных предсказаний, ещё бы и понимала, что я говорю!! – трудно описать удовольствие, кое испытывал на тот момент: говорю женщине то, что с ней непременно случится в скором времени, а она этого не понимает! Зачем тогда говорить!? – но и сами предсказатели не всегда знают, на что они могут иногда напороться: среди обступивших меня итальянок нашлась одна, коя настолько знала русский, что в целом поняла смысл моих "пророчеств" и тут же перевела их "атакованной". Как иначе? Ехать в сердце России и не знать ни единого слова из тех, это сердце себя до сего времени спасает от смерти?

Далее всё пошло просто прекрасно! Итальянки все и враз заговорили! О чём? Обратного перевода я не получил. Удивлялись тому, что русский мужик делает точные, на все сто процентов, предсказания будущего без всякой оплаты? Теперь это были мои сложности, но всё та же переводчица сказала:

– Вы всё сказали абсолютно верно! – и я тот час понял, что мне нужно срочно, под любым предлогом, бежать от милых итальянок потому, что такие "попадания в десятку" добром для "оракулов" никогда не кончаются: "почему он сказал одной всё, что её ожидает в будущем, а мне не хочет сказать!? Я могу и заплатить!"

Каюсь: не было у меня корысти и "целей обогащения", было всего лишь одно желание: как-то отвлечь горячих южанок от нападения на русскую хозяйку вагона! Избавить одну проводницу от требований большого числа иностранных граждан немедленно и любым способом понизить температуру в вагоне! Задачу по отвлечения внимания от тропической жары в вагоне вроде бы я выполнил… Пусть и на время:

– Вы просили устранить "тропико", а вам была короткая лекция о хиромантии. Что дороже? Получив одно, как можно требовать другое!?

Финал "гадательства" был таким: завиральные упражнения проходили в центре плацкартного вагона. Какой "уголовник" позволил итальянцам ехать в плацкартном вагоне!? Почему не прицепили, как заведено у нас в таких случаях, купейный и очень комфортный, по нашим меркам, советский вагон? Тогда бы ничего не произошло и мне не пришлось бы мистифицировать иностранных граждан.

А тогда был поздний вечер, и основное освещение вагона было выключено согласно инструкции: "спите, граждане п-сжиры! Приятных вам снов о счастье"! – и тут к жаждущим знать своё будущее аппенинкам из уст русского мужика, да к тому же и безвозмездно, из вагонного мрака вышло светловолосое существо мужска пола с глазами лемур и в полтора раза большими, чем у обычных людей.

Вмиг сообразил, что создание "мужска пола" входило в группу путешествующих иностранцев. Женщина, так неосторожно попавшаяся под град моих непрошенных предсказаний, что-то ему сказала, и он робко улыбнулся. Они все заулыбались, и причина была во мне: я сказал женщине, что по прибытии домой у неё будет радостное событие с названием "замужество". Что её избранник находится рядом – этого не знал, но всё же "пророчествовал". Кто управлял мною, когда я делал "заявления"? Непонятно.

Сколько времени в минутах меня "несло" – не могу сказать, но хорошо помню, что познания в хиромантии и "физиономистике" истощались, а "предсказывать" по "второму кругу" было не в моих правилах…

Переводчица помогла мне удалиться без "потери лица" объяснением, что я – главное "электрическое" лицо поезда" и мне нужно исполнять свою работу. Насколько огорчились те, кто хотел бы узнать своё будущее – об этом перевода не было.

Последние мои слова к иностранкам были такие:

– Девочки, милые, а насчёт "тропико" я вам так скажу: к утру и по очереди, или все скопом, что без разницы, вы побежите к проводнице требовать второе одеяло, чтобы спасти свои прекрасные южные тела от русского холода. Верхняя полка, что сейчас для вас подобна "дантову аду", к утру выровняется до рая! Ja, meine Damen und Here, возможно, что в силу своего южного темперамента вы и поскандалите между собой при дележе одеял, но ничего! Ариведерчи! – и откланялся.

Мне не известно, перевела мои прощальные слова "самодельная" переводчица, или не переводила. За окном движущегося поезда проплывала ночь середины октября русского северо-запада.

Ах, как хорошо, что мою речь никто полностью тогда не перевёл на итальянский язык! Сегодня об этом не жалею потому, что тогда мог сгореть от стыда!

Поезд прибыл в Новгород без опозданий. К итальянцам больше не ходил: во мне, как в специалисте в электрике, нужды не был, а самому было стыдно за вечернюю выходку.

Сегодня две мои верные подруги, Совесть и Память, иногда устраивают короткие "вечера воспоминаний" и занимаются "разбором полётов" полностью не обращая на меня внимание:

– На кой ляд тебе нужно было влезать между проводницей и оравой запарившихся итальянок!? Ты кто? "факир на час", маршрут не твой, ты – прикомандированный на двадцать четыре часа электрик! И не более того!

– Да, но не забывай, что из всей поездной бригады только он один был мужчина! Кого ещё было выпускать на славных дочерей Аппенинского полуострова?

– И всё же я не могу понять отношения начальницы поезда: почему она так не "вышла на сцену"?

– Её "выход на сцену" мог бы окончиться требованием к электрику "включить вентиляцию!", что имеется в потолках всех вагонов. Была вентиляция в том вагоне исправна – она и сама не знала. Приказом о включении вентиляции она могла пошатнуть "профисьён де фуа" прикомандированного электрика. Сегодня ты можешь сказать, что тогда могло быть хуже? Да и чего ему стесняться? Разве он совершил что-то неприличное?

– Да, совершил: полез к иностранкам со своими фокусами, хотя они его об этом не просили!

– Повторяю: они скопом атаковали одну нашу проводницу! Как он мог допустить такое? В праве он был оставлять молодую, милую и неопытную проводницу одну с кучей перегревшихся итальянок? Итальянки-то в прохладном состоянии представляет опасность, а в запаренном каковы? Что ему было делать!? Время на раздумье у него не было! "Неподсуден!"

Утешил и отвлёк от приступов самокритики Господин Великий Новгород. Отвлёк от неприятных воспоминаний. Великий ты, Новгород, но почему у нас всё великие продолжают оставаться нищими? Дальше некуда! Единственное твоё богатство – это памятник "Тысячелетия России". Анекдот! Такая красота – и в нищем городе! Чудо литейного искусства, единое на всю Россию, прекрасное творение! И тут краем глаза вижу группу граждан, отличных от соотечественников: и одеты не так, и фотокамера у каждого, и глаз с экскурсовода не спускают. А-а-а, они, вчерашние граждане с Аппенинского полуострова! Те, что прошлой ночью парились в советском вагоне – но сейчас они выглядели по-другому! Были милее и лучше. Проще. Настолько проще, что если бы я знал итальянский язык, то абсолютно безвозмездно каждому из них предсказал будущее на ближайшие пять лет. Если за монету – то на больший срок. Бесплатно – только на пять лет.

Нет, не хочу с ними встречаться, стыдно! Хиромантию я знаю на тройку с минусом, до "пятёрки" в науке о предсказании судьбы по линиям руки добираю одним нахальством, и тем, что называется "наитием", да и то не во всех случаях, так что нужно уходить! Смешивать гадания по руке и тысячелетнюю историю России – негоже! – и удалился, согласно русской поговорке: "хвост – трубой и улицей – другой".

Памятник "Тысячелетие России" осмотрел наполовину и всё лишь потому, что из-за итальянок не смог обойти его вкруговую. Пробел в моих познаниях. Доведётся ещё раз побывать в Великом Новгороде? Не знаю.

Назад, в столицу, граждане "вечного" города нашим поездом не возвращались. Видно, для полного знакомства с примечательностями Господина Великого Новгорода одного дня им было мало.

Весть о том, что новый ПЭМ по линиям руки и бесплатно предсказывает будущее, растеклась от проводницы "перегретого" вагона с итальянками удивительно быстро! В момент кратковременного "общения" с гражданами Италии иных русскоговорящих рядом не было, поэтому допустить, что кто-то из "перегревшихся" итальянцев рассказал проводницам о моих способностях врать по линиям руки – я не мог.

Проводницы как-то странно смотрели на меня, когда навещал их с целью выяснить "недостатки в работе оборудования":

– У нас всё в порядке… – и не мало было таких, кто продолжал:

– … вы бы не могли сказать… – нет, нет, милые женщины! То, что со мной иногда происходит – это не работа генератора под вагоном, такое состояние по приказу не включается и не приходит "по заявкам трудящихся". На такое требуется "вдохновение свыше".

Во второй раз на Новгород начальство меня не послало, и я вернулся на свой, "родной" маршрут "Москва – Мурманск". Привычный. "Выстраданный" и уже почти любимый…

Глава 27. «Закрутки»