Текст книги "Задача - выстоять (СИ)"

Автор книги: Лев Котляров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Ты чего? – тихо спросил он.

Не ответив, я сел обратно и снова усиленно задышал. Дмитрий не отвлекал, а лишь прожигал меня любопытным взглядом.

Провалившись в медитацию, я начал искать.

Темная магия все время вылезала вперед, желая, чтобы я воспользовался ею снова. Решительно обвив эту нить ментальной силой, заглянул глубже.

И обомлел от восторга.

Крошечная нить голубого цвета смущенно пульсировала у самого сердца. Нашел!

И в то же мгновение я будто нырнул в прохладный ручей жарким днем. Эта сила освежала, бодрила и вызывала улыбку.

Осторожно взяв ее в ладони и отстранив от нее остальные, я улыбнулся.

– У меня получилось, – выдохнул и открыл глаза.

– Леша, у нас гости, – шепотом сказал Кунцев, положив мне руку на плечо.

                                            

Глава 16

– Добрый день... Алексей... Дмитрий... – хриплый голос Христофора Эммануиловича утонул в надсадном кашле.

Я вскочил на ноги и удивленно уставился на него. Что ему было нужно?

И выглядел он даже еще хуже, чем на уроке. Лицо напоминало восковую маску.

– Учитель, что... что привело вас к нам? – спросил я.

– Вас вызывает директор, – он оглядел нас, – медитируете? Это похвально. А, простите, что у вас получилось?

– Да ерунда всякая, – смешался я, – потоки учусь видеть в себе.

До меня докатилась паника Кунцева. Я сместился, вставая перед ним, и снова посмотрел на Римана.

– А директор вызывает нас или только меня одного?

Он не ответил, цепким взглядом осматривая комнату. Его темные глаза задержались на свежеокрашенной стене, но в следующее мгновение он пробормотал:

– Только вас, Алексей. Очень милая обстановка.

Риман снова начал кашлять. Его рука торопливо шарила по костюму, нырнула под пиджак и вытащила небольшую бутылочку. Учитель сделал из нее глоток, и я увидел крохотные зеленые искорки. Эликсир какой-то?

– Я раньше тоже учился здесь, – уже нормальным голосом сказал Риман.

– Жили в этой комнате? – влез Кунцев.

– Нет, в соседней. Там тоже такой хороший ремонт? Академия стала богаче, – он глянул на свои часы, – что-то я заболтался. Алексей, директор вас ждет.

И вышел в коридор.

Мы с Дмитрием переглянулись, похватали куртки и побежали в главный корпус.

Перед самым кабинетом Эдуарда Львовича я вдруг спросил Кунцева:

– Ты почувствовал его эмоции?

– Нет, не обратил внимание. А что такое?

– Я их не почувствовал. Совсем.

– Может, хороший контроль, – пожал плечами друг.

– Контроль, не контроль, но твой хоть иногда, но дает трещину.

Нас прервала Нюрочка, которая обеспокоенно пригласила меня к директору. Я зашел в его кабинет, и меня придавило тяжелыми эмоциями.

– Алексей, мне пришло письмо от Марии Федоровны.

Мое сердце пропустило удар. Неужели с отцом что-то случилось?

– Она просит, чтобы я отпустил вас на пару дней в столицу. Причем срочно.

– Но мне ехать туда больше суток! – меня бросило в холод.

– Я открою портал. Так будет быстрее. Тем более что вопрос не терпит отлагательств.

– Сколько у меня времени на сборы?

– Чем быстрее, тем лучше.

– Дайте мне пять минут.

Выскользнув за дверь, я тихонько сел рядом с Кунцевым и торопливо передал ему разговор с директором.

– Вереховцев, все будет нормально. Соберись! Тебе что-то нужно? Я могу сбегать в комнату.

Я осмотрел себя и покачал головой.

– Я просто боюсь услышать, что отцу уже не помочь.

– Этого мы не знаем. Тем более, у тебя теперь есть сила. Давай, иди скорее.

Я встал и пошел обратно. Директор кивнул, полез в сейф и достал россыпь каких-то зеленых камней.

Один он покрутил в пальцах и с силой бросил на пол. Я невольно зажмурился, ожидая, что кристалл разобьется, но вместо этого в углу кабинета вспыхнула арка портала.

– Вас уже ждут на той стороне. Желаю удачи.

Я закусил губу и сделал решительный шаг в сверкающее поле. Только в последний момент все-таки не удержался и зажмурился.

Через мгновение меня уже обнимала матушка. Она сильно постарела, пока мы были в разлуке. Седина уже разбавила цвет ее волос, а возле рта пролегли морщины. Она похудела и осунулась.

Мы стояли в центре какого-то подвала. Ни единого окна, все стены выложены серым кафелем. Похоже, было на помещение морга.

– Сынок! – выдохнула Мария Федоровна и залилась слезами.

– Он?.. – противный ком встал в горле.

– Нет. Еще нет, но... – она взяла меня за руку, – пойдем.

Она повела меня наверх.

***

Отец лежал под белым одеялом на широкой кровати. Вокруг него мерцала знакомая мне бледно-зеленая полусфера. Выглядел Николай Александрович очень плохо.

– Он спит? – шепотом спросил я матушку.

– Да. Он смог так долго продержаться! Но доктора хотят вывести его из целебного сна, потому что... нет изменений.

Из ее глаз хлынули слезы.

Я присел рядом с кроватью и с тоской посмотрел на отца.

– А можно подержать его за руку?

– Мне не разрешают! Говорят, что это может нарушить целостность слоя или что-то там, я половину слов не поняла.

– И что дальше? Они просто уберут это поле и все? Он умрет?

– Он не умрет! – вскричала Мария Федоровна, сжав кулаки. – Ты слышишь меня? Не умрет!

Меня с головой накрыло ее отчаяние. Я переводил взгляд с нее на отца и даже понятия не имел, что мне сейчас сделать.

– Мам, прости меня. Конечно, он не умрет. Он же сильный. Он – Вереховцев!

Я сжал в ладони ее тонкие пальцы и направил в ее измученный организм тонкий поток силы.

Эмоции матушки постепенно стали выравниваться, и она успокоилась.

– Как ты? – спросил я.

– Когда ты рядом, мне значительно легче, – она слегка улыбнулась. – Расскажи, как там дела в академии?

– Да как обычно, то учеба, то перемены, – я облегченно выдохнул.

Мы проговорили еще час, пока мой желудок не заурчал. Матушка хлопнула себя по лбу и умчалась в больничную столовую, добывать для меня ужин. А я остался наедине с отцом.

– И как тебе помочь, а? – бормотал я под нос.

Мне нужно как-то пробраться под целебное поле и прикоснуться к отцу. Но как это делать и не нарушить процесс лечения?

Я вглядывался до боли в глазах в зеленоватые искры, смотрел магическим зрением – все без толку. Потоки так были мудрено распределены, что, порви я один – рассыплется все!

– А вот и я! – в палату вошла матушка с маленьким пакетом. – Сегодня у нас с тобой на ужин бифштекс и рис. Жаль, что все немного остыло.

– Спасибо тебе.

Мы быстро поели безвкусную больничную еду. Я и не ждал от нее большего. Не бутерброды и хорошо. А то могли и какую-нибудь рисовую кашу на воде подать.

– Мам, а когда его выведут из этой штуки? – я кивнул на полусферу.

– Утром, – ее голос звучал глухо. – Все решится утром.

Я упал к ее ногам и горячо зашептал:

– Все будет хорошо! Его организм справится! А наша любовь поможет! Верь мне!

Она порывисто меня обняла и снова заплакала. Мне было горько видеть ее в таком состоянии.

В дверь постучали. Она медленно открылась и на пороге появился лысый мужчина в очках и белом халате.

– Мария Федоровна, завтра в 9 утра я буду выводить Николая Александровича из целебного сна, – он тепло посмотрел на матушку и повернулся ко мне. – Вы его сын? Спасибо, что так быстро прибыли. Вашей матери нужна поддержка. Еще раз искренне соболезную.

Матушка мгновенно вспыхнула гневом, я до боли сжал ее пальцы и покачал головой. Она распахнула глаза и вдруг выдохнула.

– Доброго вечера, – я глянул на целителя. – Какие прогнозы?

– Как вам сказать, молодой человек...

– Говорите как есть. Мне важно это знать.

– Хорошо. Шансы невелики. Эта полусфера фактически все делает за него: фильтрует кровь, насыщает кислородом, выводит токсины. Сами понимаете, что может случиться, если мы это уберем. Но и держать его в таком состоянии... – он развел руками. – Тут поможет только чудо.

– Спасибо, доктор, – скрипнул зубами я.

– А вы интересуетесь медициной? – вдруг спросил он.

Я выпустил крохотную электрическую змейку. Она весело пробежалась по моей руке и свернулась на запястье.

– Немного. Если понадобится, то сердце запустить смогу.

Губы сами собой сложились в усмешку. Доктор вздрогнул, но не отпрянул.

– Достаточно рискованно без знаний воздействовать на человека магией, – очки блеснули в свете ламп, – впрочем, в случае крайней необходимости, такая процедура сможет помочь.

– Алексей, прекрати, – сердито сказала матушка. – Сейчас не время.

Мне стало стыдно. Я отпустил магию и извинился перед доктором. Он снисходительно кивнул и на прощание произнес:

– Вам нужно отдохнуть. Завтра тяжелый день.

Едва за ним закрылась дверь, матушка осела возле постели отца и заплакала. Я подошел к ней и крепко обнял.

– Он выживет, – шептал ей в макушку. – Выживет.

***

Нас разбудило яркое солнце. Оно пробралось в палату сквозь тонкие шторы и бликовало на бледно-зеленой полусфере над отцом.

На часах было уже восемь тридцать. Времени осталось совсем немного до прихода доктора.

Я покосился на матушку. Она еще дремала, сидя в кресле и завернувшись в теплую шаль. Не стал ее будить. Пусть лучше поспит, чем накручивает себя в ожидании неизбежного.

Но этому не суждено было сбыться. Буквально через пару минут дверь палаты распахнулась, и на пороге появился доктор.

– Пора, – сказал он, блеснув лысиной.

Матушка сразу встрепенулась и встала с кресла.

– Может, все же отложим? – с мольбой обратилась она к доктору.

Крепко сжав ее руку, я покачал головой.

– Я буду рядом, – поднял глаза и решительно добавил. – Начинайте.

Лысый кивнул и подошел к отцу. Целитель вызвал силу и прикоснулся к сверкающей полусфере. Она стала бледнеть и через несколько минут полностью исчезла.

Отец резко выдохнул, распахнул глаза и ошалело посмотрел на нас. Матушка обхватила его скрюченные пальцы и зашептала ему на ухо нежности.

Доктор тихо попрощался и вышел из палаты.

А мне оставалось лишь тупо смотреть на обрывки потоков магии.

Я был готов разрыдаться. Черная клякса распространилась на грудь, руки и перекинулась на ноги. Выглядело это ужасно.

Быстро взяв себя в руки, я отрешился от всего и сосредоточился на силе.

Прикоснувшись к мертвенно-бледному плечу отца, начал вливать в него силу. Капля за каплей.

Магия растворялась в нем, мгновенно исчезая в его немощном теле.

Пришлось увеличить поток. Темная и целительская силы сплелись в толстый жгут и начали расползаться под кожей.

– Что ты делаешь?! – вскричала мать, хватая меня за руки.

– Не мешай! – рявкнул я, не прекращая работать.

Сила бурлила во мне, клокотала под ладонями, плескалась брызгами.

Рядом с моими пальцами черная дрянь стала пузыриться и, наконец, осыпалась хлопьями.

Я продолжал напирать, пока не опустел резерв.

– Нужно забрать его отсюда, срочно, – выдохнул я побелевшими губами.

Мне удалось очистить всего лишь сантиметров двадцать. Требовалось больше времени, больше сил! И при этом нельзя было вызвать ни у кого подозрений.

Матушка, ничего не понимая, стала собрать свои вещи. Побросала все в сумку и вылетела в коридор. Через несколько минут вернулась с целителем и санитарами. Последние толкали перед собой каталку.

Мне пришлось закрыть собой свободный от черноты участок тела отца.

– Я забираю его домой. Организуйте доставку, – уверенно сказала матушка.

– Мария Федоровна, – пытался возразить доктор. – Это не целесообразно! Дорога может только ухудшить его состояние!

– Не обсуждается, – она на мгновение стала прежней властной княгиней Вереховцевой, – немедленно подготовьте документы.

Доктору пришлось кивнуть и выйти. Санитары деловито перенесли Николая Александровича на каталку. Я с трудом нашел в себе силы подняться со стула и проследовать за ними на выход.

Глухо накатывало раздражение, мои глаза отчаянно слипались, хотелось есть. Матушка крепко обхватила меня под локоть, не давая упасть. Все шептала мне на ухо:

– Держись, держись!

Как мы добрались до дома, я не помнил. Меня завели в какую-то темную комнату, аккуратно раздели и уложили на кровать.

***

Утром, открыв глаза, я не сразу сообразил, где нахожусь. Над головой возвышался незнакомый зеленый балдахин, освещаемый теплым светом лампы.

Подняв голову, огляделся. Спальня как спальня. Шкаф, трюмо, ширма – обставлено со вкусом, хорошо чувствовалась женская рука.

Не вставая с кровати, я прислушался к себе: магия уже полностью восстановилась, сна ни в одном глазу и очень хочется есть. Жаль, что силой нельзя набить желудок.

Я сам себе улыбнулся и вспомнил вчерашний день. Наверное, меня привезли в родительский дом. Интересно, как себя чувствует отец?

Эта мысль придала бодрости, я выскользнул из-под одеяла и привел себя в порядок. Глядя на себя в зеркало, с сожалением отметил, что выглядеть я стал еще старше. Влияние темной магии? Так скоро? Получается, что к двадцати я уже буду морщинистым дядькой?

Мне это решительно не понравилось. Ради интереса подстегнул целебную силу и попросил ее вернуть, как было раньше.

Способность нехотя подчинилась, через минуту мне в отражении улыбался парнишка примерно тринадцати лет.

Кивнув сам себе, я отправился искать родителей.

Мой ментальный луч вел меня по коридорам, установленного цветами. А князь Вереховский весьма богат. И это был не то место, в который я попал после своей смерти, а совершенно другой. Не дом, а скорее просто очень большая квартира.

Услышав мои шаги, из столовой выглянуло любопытное личико горничной. Она ойкнула, нырнула за дверь, а потом вышла целиком и девушка присела в неуклюжем поклоне.

– Ваше сиятельство! Доброе утро! Меня зовут Софья. Вам подать завтрак?

– Здравствуйте, Софья. Я хотел бы узнать, где Мария Федоровна.

– Я вас провожу.

Горничная, то краснея, то бледнея, торопливо повела меня вглубь квартиры. Я шел за ней, любуясь ладной фигуркой и завитками светлых волос, выбившихся из строгого пучка.

Она довела меня до нужной двери и остановилась.

– Спасибо, – сказал я.

Софья что-то пискнула и убежала. Я глянул ей вслед и пожал плечами, не задумываясь о причинах такого поведения.

Легкого стука было достаточно, чтобы мне тут же открыли. Увидев меня, матушка сразу же крепко меня обняла.

– Спасибо тебе! – прошептала она и впустила в спальню.

– Как он? – я посмотрел на отца, лежащего под теплым одеялом.

– Лучше, чем было, но до выздоровления еще далеко. Ты же поможешь ему еще раз?

Говорила она тихо, в то время как ее эмоции кричали. Надежда, страх отказа, мольба – все смешалось в Марии Федоровне.

Я сжал ее руку и кивнул. Она воспрянула духом. Я был благодарен ей, что она ни о чем меня не спросила. А просто доверилась мне.

– Подожди, – она остановила меня, – ты кушал? А силы хватит?

Матушка совсем распереживалась, бросая обеспокоенные взгляды то на меня, то на супруга.

– Мам, все нормально. Вчера я просто не рассчитал силу.

– Вчера? – она нахмурилась. – Ты проспал больше суток. Мы уехали из больницы позавчера.

Мои брови взлетели, застыв у кромки волос.

– Не волнуйся, – заверил я ее. – В этот раз буду осторожнее. Но ты права, мне стоит поесть.

Она нежно обхватила ладонями мое лицо и прижалась щекой ко лбу.

– Пойдем, там для тебя есть целое блюдо пирогов, – шептала она. – А еще суп, рыба и мясо. Все, что захочешь. Я так рада, что ты в порядке. Спасибо тебе еще раз.

Я мягко отстранил ее и подошел к отцу. Чернота больше не разрасталась, но и меньше ее не стало. Работы предстоит много.

– Мне нужно будет ночевать здесь, – сказал я.

– Поняла. Все организуем.

Желудок требовательно заурчал, уголки губ матушки дернулись. Она взяла меня за руку и повела в столовую, где уже расставляли приборы и еду. Ароматы стояли просто волшебные.

Следующие полчаса я напрочь выпал из реальности, безостановочно работая вилкой. Матушка молчала и подкладывала мне в тарелку лучшие кусочки.

В какой-то момент я понял – в меня больше не влезет. Но я был счастлив.

– Я готов, – встав из-за стола, выдохнул я.

Матушка торопливо кивнула и, стараясь не бежать, вышла вперед меня из столовой.

Пока мы шли, в голове появилась мысль использовать не только целительскую и темную магию, но и ментальную. Отец слишком долго находился на грани смерти, неизвестно в каком состоянии пребывал его разум. Комплексный подход сейчас мог бы мне помочь.

К нашему приходу возле родительской кровати появилось раскладное кресло. Опустившись в него, я прикоснулся к прохладной руке отца и начал вливать в него силу.

Теперь я действовал умнее – три способности медленно и аккуратно перетекали из меня в Николая Александровича.

В этот раз быстрых результатов я не ждал. Магии нужно время, чтобы качественно восстановить все потоки в изможденном теле. Да и торопиться некуда. Отец, хоть и слаб, но все же стабилен.

Матушка сидела с другой стороны кровати и мокрой тряпицей вытирала лицо супруга. От моего лечения у него ощутимо поднялась температура – организм начинал помогать мне.

Чернота понемногу отступала.

Почувствовав, что силы кончаются, я убрал руку и откинулся на спинку кресла.

Мария Федоровна подняла на меня глаза и тихо спросила:

– Алексей, скажи мне, ты целитель? Или темный маг?

Глава 17

Этого вопроса я ожидал и поэтому даже не вздрогнул, когда она это произнесла.

– Ты, правда, хочешь знать ответ? – я прикрыл глаза, чтобы не видеть ее лица.

Она не отвечала. Я слышал, как шуршит ткань одеяла под ее руками. Страх и надежда перемешались в воздухе, и теперь давили на меня.

– Что изменится, если я отвечу? – мой голос был еле слышен. – Станешь ли ты меньше любить меня?

Мария Федоровна поднялась с кровати и подошла ко мне, сев рядом. Ее холодные пальцы сжали мои.

– Я люблю тебя, мой мальчик, всей душой, – произнесла она. – И ничто и никогда не изменит этого.

Затем она заботливо накрыла меня пледом и поцеловала в лоб.

– Поспи, я распоряжусь насчет еды.

***

Так прошло несколько дней. Я просыпался, ел, лечил, снова погружался в сон. С каждым разом на теле отца оставалось все меньше и меньше этой черной дряни.

Николай Александрович уже начал приходить в себя, но его речь была бессвязной, взгляд расфокусированы. Порой он даже не понимал, где находится.

Все это означало, что темная магия затронула его мозг. Даже работая с ментальной силой, я все равно боялся лезть в разум и старался уделить внимание в первую очередь очистке тела.

И когда последние черные хлопья осыпались на белоснежные простыни, Мария Федоровна вызвала доверенного целителя. Он осмотрел отца, долго сканируя силой его тело и голову, и лишь потом вынес свой вердикт:

– Физически он почти здоров. Не знаю, кто его лечил до меня, но он хорошо постарался, – в голове доктора мелькнуло уважение. – Что касается сознания, то могу с уверенностью сказать, что через пару недель Николай Александрович полностью придет в себя.

Это для нас были лучшим из возможных прогнозов.

Едва дверь за целителем закрылась, матушка порывисто обняла меня, зашептав на ухо слова благодарности.

Хотя мне самому стоило бы сказать ей спасибо. За все время пребывания тут я смог лучше понять свои силы, и теперь они лучше слушались. Я даже умудрился случайно вылечить головную боль повара, когда пробовал работать на расстоянии. Правда, еще зацепил толстую мышь, которую принес дворовый рыжий кот. Бедная жертва охоты резко подпрыгнула и бросилась бежать именно в тот момент, когда горничная уже собралась ее выкидывать. Визг стоял такой, что у меня заложило уши.

Но никто не связал эти события со мной.

В конце концов, глядя, что отец уже начал самостоятельно питаться и вставать, я уговорил матушку отправить меня обратно в академию. Она настояла на портале, а я и не был против. Совершенно не хотелось пробираться сквозь сугробы. Отец полностью поддержал мое решение.

Вскоре сумки были собраны. Я в очередной раз не смог отказать Марии Федоровне в покупке мне новых вещей и гостинцев для друзей.

Матушка лично открыла мне светящийся переход до школы. Подхватив свой багаж, я решительно покинул родительский дом.

И тут же оказался возле главного корпуса. Ради моей безопасности меня уже ждал директор, Василий, которого я уже давно не видел и, конечно же, Дмитрий. Я был рад всех видеть.

Мне вдруг показалось, что меня не было не полторы недели, а целый месяц.

Кунцев все тараторил про занятия, Василий спрашивал про родителей, а директор все больше молчал.

Я поймал его взгляд и понял, что у него есть для меня какая-то информация. Извинившись перед Димой и тренером, мы с Эдуардом Львовичем отошли в сторону, встав так, чтобы не заметало снегом.

– Вы хотите что-то рассказать? – спросил я, прислушиваясь к его эмоциям. – Про Меркулова?

– Да, – директор кивнул. – Точнее, про то, что человека с таким именем не существует. А по приметам смогли установить, что это Михеев Олег Владимирович. Это обычный торговец, ничего примечательного.

– Его нашли? – затаив дыхание спросил я.

– Да, его тело находится в морге охранки.

– Вот оно как...

– Уж извините, что мне пришлось вам это сказать, – он развел руками. – Я обещал все узнать.

– Спасибо. Я, пожалуй, пойду к Дмитрию.

– Я рад, что с Николаем Александровичем все обошлось, – на прощание сказал директор.

Я кивнул и поспешил обратно.

Вернувшись к Кунцеву, я увидел, что Василий уже ушел. Как я понимаю, ему здесь очень понравилось, и он счастлив, что остался. Возможно, все дело было в Нюрочке, а может, просто в том, что он был отличным тренером с золотыми руками.

– Ну, пошли? – спросил Дмитрий, поднимаю одну из сумок.

– Дим, скажи мне, а ты точно не знаешь никаких Михеевых?

– Нет, а почему ты спрашиваешь?

– Когда проводились соревнования, меня вызвал к себе Эдуард Львович. В его кабинете сидел некий подозрительный тип, представившийся директором академии. Представился Меркуловым. Он звал меня в “Железный остров”, мол я такой талантливый, мне бы в боевую четверку.

– И ты мне не сказал?!

– Я все равно отказался. Но тут дело в другом. Директор “острова” – Аверин Николай Петрович.

Кунцев удивленно на меня обернулся, затормозив посредине дорожки.

– Как это? У них два директора?

– Нет. Сейчас Эдуард Львович сказал мне, что под именем Меркулова скрывался Михеев. Понимаешь, к чему я клоню?

– Нет. При чем здесь это и мое похищение?

– Думаю, они знали, что мы с тобой дружим, и решили этим воспользоваться.

– И пожертвовали толпой, чтобы поймать... – упавшим голосом прокомментировал Кунцев.

– А может, это просто совпадение.

– Да, нет же! Сам подумай. Если у них не получилось переманить тебя, тогда они решили проверить твою силу. От меня-то никакого толку.

– И это говорит сын великого князя. Ну-ну.

– Ай, прекрати, – он отмахнулся от моих слов.

– Все равно слишком хитрая схема. Кому и зачем я понадобился?

– Может это из-за твоей силы? – тихо спросил Кунцев. – Теперь-то они знают, на что ты способен.

– Надеюсь, что нет.

Остальной путь мы проделали молча. Лишь на пороге своей комнаты Дмитрий обернулся и спросил:

– А что с артефактом делать будем?

Я пожал плечами и зашел к себе.

Артефакт, подозрительный учитель, темный маг – у меня голова шла кругом. К тому же я еще не совсем овладел водной магией.

Я взлохматил волосы и задумался. Что вообще происходит? Зачем я нужен “Железному острову”? При чем здесь нападение на Кунцева?

Вопросы!

Нужно уже, наконец, со всем разобраться!

Бросив сумки на кровать, я заходил по комнате, перебирая в памяти все события. Началось все с Меркулова. Он первый, кто решил, что в той академии мне будет лучше всего.

Стоп!

Я резко замер, вспомнив свой первый визит в “Железный остров”. Меня сопровождал Кругликов, и он всячески был настроен уговорить меня. А вот директор как раз был против.

Получается, это было нужно в первую очередь старшему координатору. Зачем? Видел мой потенциал? Хотел, чтобы я потом служил в Гильдии? В этом все дело?

А нападение темного мага на нас с отцом? Что он тогда сказал?

“Ты-то мне и нужен.”

Почему? Что у меня есть такого, что на меня открыли такую охоту? Моя сила? Как тогда он об этом узнал?

Из груди вырвался стон. Решительно ничего не понимаю! Даже не знаю, с какой стороны подступиться к решению.

Спросить Кругликова? Я покачал головой, отметая этот вариант. Бред.

От мучительных вопросов меня отвлек быстрый стук в дверь, и тут же в комнату ворвался Кунцев.

– Я совсем забыл тебе рассказать! – влетел он и тут же сел в кресло. – Пока тебя не было, я выяснил про того огневика, Афанасьева.

– И что? – я был рад отвлечься. – Рассказывай!

– Он ушел сразу после перехода в старшие классы. Точнее, не сам ушел, а его забрали после очередной потери контроля в какую-то лечебницу.

– И с чем была связана эта потеря контроля?

– Никто не стал выяснять. Но я думаю, это все артефакт!

– Почему?

– Я тут покопался в отцовской библиотеке, – заговорщически произнес Кунцев, – и нашел сведения про этот камень пустоты. На самом деле, у него совершенно иные свойства!

Он замолчал, наслаждаясь произведенным эффектов. Знавал я одного такого рассказчика, что любил делать такие паузы и использовать их, чтобы старательно набивать свою курительную трубку. Что я тогда сделал? А! Сломал трубку.

– Дим, сейчас за клещами схожу, – сказал я, закатывая рукава. – Говори уже.

– Это камень не просто вытягивает магию, он ее накапливает! Чем сильнее маг, тем заметнее влияние артефакта. Поэтому ты его так хорошо ощущал и видел.

– И этот Афанасьев тоже был потенциально сильным магов?

– О да! Я как-то завел разговор с нашей очаровательной Алевтиной Юрьевной, когда нас снегом завалило. И она проболталась, что на ее памяти был всего один огневик, который в хороший день мог расчистить практически всю территорию академии, не затронув при этом пламенем постройки.

– Вот это да, – я опустился на кровать. – И получается, что он не справился с силой камня и поэтому начал сходить с ума, так, что ли?

– Очевидно. Сам подумай. Вот ты пришел, полный сил с занятий, поспал, проснулся без сил. Потом целый день с трудом восстанавливаешься, а ведь для организма и ментального поля – это серьезная нагрузка.

Я вспомнил, как меня все раздражало и бесило, когда магия только появилась. И даже думать страшно, что чувствовал этот Афанасьев. Не удивительно, что нервы сдали.

– Вот такая история, – Кунцев перекинул ноги через подлокотник. – С тех пор про него никто не вспоминает.

– А кто тогда положил сюда артефакт?

– А это вопрос на миллион рублей, – глаза Дмитрия загорелись азартом. – Представь. Какой-нибудь псих, желает получить себе чужую силу. Проникает в жилой корпус, оставляет тайник. И все. Останется через пару лет забрать камень.

– Скажи, а сила огневика стала меньше?

– Скорее она то появлялась, то исчезала, – он пожал плечами. – Кто бы в здравом уме стал ее измерять?

– А если камень не просто силу берет, а именно вытягивает саму способность?

– Нет, это форменный бред. История не знает человека... – начал он и вдруг оборвал себя на середине фразы.

–...который обладал бы двумя и более способностями, – закончил я за него. – Я смотрю, история – девица переменчивая.

– Это что же получается?

Дмитрий вскочил с кресла и зашагал по комнате, как я всего полчаса назад.

– Нет, это не может быть правдой, – бормотал он.

– Нужно узнать, были ли еще такие случаи. Когда способный маг внезапно терял свои силы. Здесь, в академии, или где-то еще. Нам нужно больше информации.

– Да-да, ты прав, – он обернулся ко мне. – И, получается, тебя здесь поселили не просто так?

От его слов по спине пробежали ледяные змейки. Неприятно осознавать, что я нужен кому-то только ради моей магии.

– Помнишь, когда Риман зашел, он задержал взгляд на стене, где был тайник. Может, это он?

– Вряд ли. Он человек новый, ученики до сих пор ему показывают путь до библиотеки. Потрясающе рассеянный человек.

– Думаю, что мне лучше всего спросить отца. Может, он знает что-то про потерю сил? – задумчиво спросил я и подошел к столу.

Вытащил из ящика лист бумаги, набросал письмо и щелчком отправил его в полет. Конверт моментально исчез, оставив ворох фиолетовых искр.

– Как тебе удается так легко отправлять почту? – удивился Кунцев.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Это же другая магия, – он внимательно на меня посмотрел. – Подожди-ка... Ты хочешь сказать, что ни разу не задумывался, как ты это делаешь?

– Нет, – я почесал бровь, – а что тут такого?

– Откуда ты такой взялся-то? Работать с магией, к которой нет способности, в три, а то и в семь, раз сложнее. Мне приходится пыжиться с минуту. А ты просто щелкнул пальцами.

Я пожал плечами. Кто знает, чего я еще не знаю и на что способен.

– Вот это да... – потянул он, восхищенно смотря на меня.

Он сделал еще круг по комнате, а потом вдруг опустил голову и тихо спросил:

– А можешь продолжить мое лечение?

– Конечно, чего ты так смущаешься? Мне и самому интересно, что получится. Ты сам-то как? Освоился с изменениями?

Кунцев не ответил, а просто подошел и уверенно протянул мне руку. Я обхватил его за запястье, прикрыл глаза и запустил процесс лечения.

В этот раз получалось вливать силу быстрее. Перед внутренним взором сразу же появился рисунок Диминого знака. И он с каждой минутой становился бледнее. Моя магия быстро растекалась по телу Кунцева, расправляя его потоки.

Я бы мог уже сейчас убрать это дурацкое ограничение, но, подумав, не стал. Неизвестно, как организм Кунцева отреагирует на такие изменения.

Когда я отпустил его руку, он сразу же побежал к зеркалу, на ходу расстегивая рубашку.

Он долго разглядывал себя, даже тер пальцами края рисунка. А потом повернулся ко мне с совершенно шальной улыбкой и тут же выставил перед собой щит. Выглядело заклинание не в пример лучше предыдущего. Плотное, с четкими контурами и витиеватым рисунком силы.

– Вереховцев, ты просто мой спаситель! – выдохнул он.

– Ты, главное, умом не тронься на радостях.

– Если бы он был! – рассмеялся он.

В воздухе разлилась тонкая трель, и на стол рядом со мной плавно опустился плотный конверт.

– О, как быстро ответил отец, – сказал я, взяв его в руки.

– Что он написал? – любопытный нос Кунцева тут же материализовался рядом.

– Посмотрим, – я углубился в чтение. – Он обещал разузнать информацию. И приписка, а вот это интересно! Смотри, он говорит, что лично помнит об одном таком случае. Это произошло, еще когда его пивоварня только начинала работать. Его сотрудник, водный маг, неожиданно стал странно себя вести, после того как ночевал у невесты. Приходил на смену раздраженный, стал влезать в драки, много пить. Магия у него то тонким ручьем текла, то обрушивалась, как ураган. Так и не поняли, что с ним происходило.

– Странные дела. А не написано, куда этот маг делся потом?

– Нет. Уволился, видимо. Он ведь своей силой мог половину фабрики разнести.

– Теперь я точно уверен, что это все неспроста!

– Два случая – не показатель. Мало ли что могло стать причиной этому.

– Чушь. Нутром чую, что тут замешана какая-нибудь тайная организация.

– И Риман ее возглавляет, – скептически усмехнулся я.

– Интересно, – он не обратил внимания на мою реплику, – а наш огневик и отцовский водник, были из знатных семей?