Текст книги "Драконология (СИ)"

Автор книги: Лев Каневский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

  К качелям подошла Леокордия. В ночнушке и с медведем в руках.

  – Мама! А ты добрый дракон или злой?

  Катя уставилась на дочку, как будто увидела её в первый раз. Потом улыбнулась, и пристльно посмотрев на цветок на клумбе, по которому полз продолговатый жук в красном хитиновом облачении, ответила.

  – Даже не знаю, что сказать? Для кого-то буду злым драконом, для кого-то добрым.

  Леокордия забралась на качели и легла Кате на ногу, удобно устроившись на широкой и длинной скамейке качелей.

  – А для кого ты злая?

  Катя задумалась. И после небольшой паузы ответила.

  – Наверное, для очень амбициозных людей, я буду очень злой.

  Дочка посмотрела Кате в глаза.

  – Значит амбициозность это плохо!? И что такое амбициозность?

  Катя снова задумалась. «Как обьяснить дочери, что такое амбициозность?»

  – Это когда человек, руководствуется только своими интересами, не считаясь с другими людьми. Амбициозность присутствовать должна у всех людей, но человек должен помнить и ценить людей вокруг себя. Только когда человек забывает об этом это очень плохо.

  – Это, когда я в торговом центре устроила истерику, когда захотела, что бы вы мне купили этого медведя, а вы уже потратили деньги на продукты?

  Катя улыбнулась, вспоминая, как досталось Леокордии за безобразную истерику в торговом центре. Леокордия же, демонстративно почесала попу.

  – Теперь я понимаю, почему мне так досталось, до сих пор вспоминаю. Но потом же вы купили мне его.

  Она подняла мишку на руках и прижала его к груди. Катя снова улыбнулась.

  – Когда смогли, тогда и купили. Он же тебе сильно понравился. Вон, уже несколько меэрис не можешь с ним расстаться.

  Леокордия снова почесала попу.

  – Но тогда можно же было обьяснить, что так делать нельзя.

  Катя ухмыльнулась.

  – А ты поняла бы, там в магазине?

  Дочка задумалась, вспоминая своё состояние в торговом центре.

  – Тогда, наверное, нет?!

  Катя улыбнулась.

  – Ну, вот поэтому и почёсываешь сейчас пятую точку. Но зато помнишь, что так делать нельзя. И всего нужно добиваться тихо и спокойно. Методов много. Просто нужно их увидеть. При этом не должны страдать другие люди.

  Леокордия посмотрела маме в глаза.

  – А что будет с детьми, которые постоянно капризничают и добиваются внимания родителей истериками? За ними придёшь ты, или тётя Сребра?

  – Обычно, мы ни за кем не приходим. Такие дети наказывают себя сами. Они начинают думать, что им всё позволено, и попадают в такие ситуации, что иногда выход из такой ситуации это смерть человека. Или жёсткое наказание, потеря близких людей, увечье , болезнь. Ну а если дожил до взрослой жизни и не понял, что в этой жизни не всё позволено, тогда приходим мы с тётей Среброй. Принцип кармы – натворил дел, будь добр всё исправить, или если возьмутся исправлять другие, тебе мало не покажется.

  Леокордия подняла медведя и посмотрела ему в стеклянные, но живые глаза.

  – Вот Михал, ты понял, будешь капризничать, то когда вырастешь, за тобой придёт тётя Сребра, или моя мама. И накажут тебя так, что тебе мало не покажется. Так, что слушайся старших. Они только добра тебе желают.

  Катя посмотрела на дочь и улыбнулась.

  – А ты давно знаешь, что я дракон?

  Леокордия снова прижала медведя к груди и посмотрела на маму.

  – После того, как ты меня отлупила в торговом центре, я постоянно вижу за некоторыми людьми полупрозрачные тени. За тобой стоит тень Алмазного дракона. За тётей Среброй, тень Серебряного дракона. За дядей Любомиром, тень Радужного дракона.

  Катя поняла, что дочь уже посвящённая и очень сильный маг.

  – А кто нибудь ещё знает, что я дракон?

  Леокордия нахмурилась.

  – Нет! И говорить про это никому нельзя. Может случиться беда. Каждый раз, когда мне хочется кому нибудь сказать какая у меня мама, я вижу, что это может привести к большой беде. А мне совсем не хочется потерять тебя и папу и Любомира и бабушку, и дедушку Ватора с бабушкой Лерой. А когда я смотрю на простых людей, то могу увидеть их будущее, и почему их ждёт именно это. Их поступки плохие и хорошие. А некоторые закрыты от меня чёрной пеленой.

  Катерина поджала губы. «Она ещё и ясновидящая. И ответственность у неё огромная. И понимает, что её видения не просто так, а следствие её поступков. То-то мне так сложно читать её детские мысли. Это уже не ребёнок, а ответственный за свои поступки посвящённый. Такая ответственность с малых лет!».

  – А Любомир обладает какими нибудь талантами, как ты?

  Дочка мотнула головой. На сколько ей позволяла нога Катерины.

  – Неа. Но он потрясающий стратег. Папу в шахматы постоянно обыгрывает. И когда мы читали про разные исторические сражения, он тут же видит ошибки воюющих. А я только чувствую, что он прав.

  Они замолчали. Леокордия удобнее улеглась и закрыла глаза. Через сен она уже спала. Катя продолжая смотреть в звёздное небо, думала о своей дочке оставшейся без детства. Приобретшей с малых лет ответственность за свои дары. Наверно было бы лучше, что бы её детство продлилось подольше. Но этого уже не вернуть. Открывшийся дар редко закрывается обратно. Придётся некоторое время баловать её. Только очень осторожно, а не то вырастет очень капризный маг".

  С крыльца спустился Кан. Полюбовался на скульптуру мамы и дочки. Улыбнулся.

  – А я думаю, куда это младшая исчезла? А она по маме соскучилась. Давай я отнесу её в кроватку и пошли спать. Твой любимый мужчина тоже скучал. Хватит философствовать под звёздами. Завтра приедут мои родители.

  Он взял на руки дочку. Та поудобнее устроилась на его руках продолжая спать. И понёс её на второй этаж. Катя встала с качелей и подумала: -"Да! Пора спать. Во вселенной всё относительно спокойно, значит можно и поспать".

  ..............................................

  35. БУДНИ. НАПАДЕНИЕ ТЕНЕЙ.

  А через четыре пенталис, Селищевым довелось исполнить своё обещание.

  Катерина узнала об этом случае, только спустя несколько дней. Узнай она раньше, от Республики Золотой Козы, не осталось бы камня на камне.

  Натали Селищева, как обычно, укладывалась спать поздно, за одно, контролируя двор Татьяны Велеховны. Её намётанный взгляд, различил несколько, быстро мелькнувших, теней вдоль забора недалеко от входа во двор. У сорванной с пояска халата рации, сильно щёлкнул пружинный держатель. Она нажала кнопку общей связи, когда все ближайшие посты гвардейцев должны услышать зовущего на помощь.

  – Суркея! Дом Смородины! Нападение! Приоритет один! Видела четыре тени, но их может быть больше.

  И несколько мужских голосов в ответ.

  – Уже в пути! Приблизительное время прибытия, три сен (пять, семь сен) .

   Она тут же схватила первое, что попало под руку, и метнулась ко двору Татьяны Велеховны.

  Громко чертыхаясь и проклиная себя за забывчивость, она подошла к крыльцу соседки. Большой живот мешал движениям, но ребёнок в нём, почуяв настрой мамы на драку, затих и старался не мешать.

  Движение темноты слева, из-за угла дома. Перехват удара и ответный удар. Придерживая обмякшее тело, она тихо положила его на ступеньки крыльца. «За домом могут следить». Имитируя движения теней, она поднялась на крыльцо и проникла в дом. Остановилась и прислушалась к движениям в комнате. Раздался тихий шёпот.

  – Вы двое наверх. Я контролирую вход. Где этот идиот запропастился. Вечно он задерживает группу.

  Натали достала из-под халатика три метательных пластины в форме небольших ножей, и затаилась.

  Снова раздался шёпот.

  – Пойду, проверю, чего этот болван там с соседкой так долго возится?

  «Значит за домом точно наблюдают»– Мысли канули в пропасть, остались только рефлексы.

  Крадущиеся шаги, и в проёме входной двери появилась ещё одна тень, держащая перед собой пистолет с глушителем. Тень в серо-чёрном, медленно начала проходить мимо беременной женщины. Натали, спокойно, и бесшумно, зашла сзади и нанесла удар рукой в область между шеей и затылком. Подхватила падающее тело и положила его на пол. Сзади послышался характерный скрип. «Пятая ступенька на лестнице». Женщина резко разворачивается и метает нож в темноту комнаты. Слышится своеобразный мягкий удар и стук падающего тела. Одновременно она видит отблеск оружия поворачивающегося к ней четвёртой тени и уходит за косяк двери. Слышится сухой хлопок, пуля попадает во входную дверь, оставляя небольшое отверстие.

  Женщина чувствует, как по ногам потекло что-то тёплое. «Воды пошли, нехватало только родить в бою». Она осторожно становится на колени и выглядывает из-за косяка, снизу. Четвёртая тень стоит на первой ступеньке лестницы и высматривает невидимого врага, реагируя стволом на любой шорох.

  Натали прицельно бросает нож в косяк двери в кухню. Удар не сильный, но тень среагировал мгновенно – два выстрела, и в кухонной двери появляются два отверстия. Женщина быстро выходит из своего укрытия и метает нож в силуэт тени. Тот, не успев развернуться в сторону новой опасности, с тихим стоном опускается на ступеньки.

  Сверху слышится шум шагов. Включается свет. И голос Татьяны Велеховны.

  – Кто там?

  Натали, придерживая низ живота рукой, быстро поднимается по лестнице, переступая через тела теней. Краем глаза она видит, что входная дверь приоткрывается. Рука тянется за оставшимися метательными пластинами. Но моргнувший зелёный свет фонарика, успокоил её. «Свои».

  – Татьяна Велеховна. Воды отошли.

  Пожилая женщина быстро ведёт Натали к своей кровати и укладывает её. Потом бежит вниз, включая свет во всём доме. Молодая мама прячет в кровати оставшееся под халатиком оружие, портупею с метательными ножами, заворачивая в неё боевой нож «Скальпель» и небольшие ладонные нунчаки.

  Натали с беспокойством прислушивается к шуму снизу. Но там всё спокойно. Пожилая женщина спокойно греет воду и готовит простыни для роженицы. «Быстро они прибрались. Молодцы. Нужно будет потом поинтерисоваться всё ли было спокойно вокруг дома. Не спалилась ли она сама?». И женщину накрывают первые схватки.

  Несколько часов мучений, короткий крик ребёнка и рядом с молодой мамой ложится маленький свёрток с тихо посапывающим носиком и закрытыми глазками.

  Татьяна Велеховна, с улыбкой склоняется над вымотанной родами женщиной.

  – Сынок у тебя Натали. Сынок.

  Натали осторожно поворачивается на бок и обнимает сына.

  Через день, Натали, выходит от Татьяны Велеховны с ребёнком на руках и осматривает комнату, в которой проходил бой. «Молодцы, хорошо прибрались, даже дыры от пуль заделали. Почти незаметно, если не присматриваться». И тут она видит, торчащий в косяке кухонной двери, свой нож. «Балбесы! Но если сбросить на темноту, то всё равно молодцы. Нужно будет рапорт писать, обязательно похвалить работу ребят».

  Она аккуратно вытащила из косяка нож и спрятала его под халатик. Возле крыльца, стоял и ждал её счастливый муж, с огромным букетом полевых цветов. Он, уронив букет, кинулся к жене и сыну. Осторожно подхватил обоих на руки.

  Натали с улыбкой, начала корить его.

  – Осторожно! Поставь на землю! Уронишь! Ненормальный.

  Селищев аккуратно поставил её на ноги, и сияя улыбкой ответил.

  – А где ты видела нормального счастливого отца?!

  Он поднял и протянул жене букет. А сам осторожно взял у неё ребёнка. Натали поджала губки и подумала: «Знал бы он об обстоятельствах рождения сына, врятли так улыбался бы. А ведь узнает! Прочитает отчёты. Да и Катя молчать не будет. Ещё и бучу мне устроит, что рисковала собой и ребёнком. Но тогда могла пострадать её мама. Это тоже плохо».

  На крыльцо вышла Татьяна Велеховна.

  – Ну, что, счастлив увидеть, наконец, жену и сына?

  Ярис энергично закивал головой. А женщина продолжала.

  – Он с самого утра вчерашнего дня, как ты родила, пытается пробиться к тебе. Я еле отбилась. Вот настойчивый.

  Натали повернулась к пожилой женщине, и склонила голову в поклоне.

  – Благодарю вас, за помощь мне с беременностью и родами.

  Татьяна Велеховна махнула рукой.

  – Не стоит! Я хоть работу свою не буду забывать. Скучно на пенсии, а так какое никакое развлечение.

  Но и Ярис, тоже склонил голову, осторожно придерживая сына.

  – Мы очень благодарны вам за вашу работу. Вы помогаете женщинам сотворять вот такое чудо. И это дорогого стоит.

  Молодые люди развернулись и в обнимку пошли к своему домику. Только на крыльце своего дома, Натали оглянулась, и помахала смотрящей им вслед женщине.

  Через два дня прилетела Катя. И сразу рванула к Селищевым.

  – Натали! Как ты могла так поступить? Ты же могла сама пострадать и ребёнка погубить.

  Молодая мама просто улыбнулась. На её руках лежал и посапывал сын.

  – Но если бы я так не поступила, могла пострадать ваша мама. А это тоже нехорошо. Всё же закончилось хорошо?!

  Катя поджала губы. И выпалила.

  – А могло быть и плохо. За домом наблюдали два снайпера. Когда ты подошла к крыльцу, их успели накрыть две подошедшие к тебе на помощь группы меривских гвардейцев. Они видели, как ты вошла в дом.

  К жене подошёл Ярис и обнял её.

  – Мы, к сожалению, не можем по-другому. Умри, но выполни свою миссию. Она выполняла то, что мы обещали вам сделать. И выполнила это хорошо. Этот риск оправдан. Я читал отчёты об этой заварушке. Ваша мама могла погибнуть, опоздай помощь на полсена. Натали выиграла эти сек, и всё прошло как надо. Не просто так я влюбился именно в эту женщину. Надеюсь, что и дети у нас будут такие же.

  Он поцеловал жену и подтолкнул её к креслу качалке. Пора было кормить ребёнка. Натали уселась и дала ребёнку грудь. Тот не открывая глазок, припал к соску и начал есть. Селищев обратился к Катерине.

  – Как всегда, доказательств нет. И кто стоял за попыткой похищения, определить невозможно. Подбиралась группа теней так, что они и сами не знают своего благодетеля. Заказы им поступают через сеть. Специалисты пытаются отследить путь заказа, и кому это было выгодно на сегодняшний день. Но пока что никаких результатов. Группы теней не могут перестроиться под увеличивающуюся скорость реагирования гвардии на их вылазки. Это уже четвёртая группа, попавшаяся нам за семь меэриссо, с твоего приключения в Белгородской библиотеке. Ты провела реформу гвардии, и скорость реагирования мобильных групп выросла в несколько раз. Они этому противопоставить ничего не могут. Я всё ни как не могу понять! Почему они полезли сюда, в Суркею? Это же чистейшее самоубийство!?

  Катя слушала подчинённого, кивая головой. Потом, подумав, сказала.

  – Проверь всю ситуацию с позиции возможности захвата всех домов в посёлке. Возможно, что цель была выбрана с позиций удобства захвата заложника.

  Селищев приподнял бровь и задумался.

  – Им, что, было без разницы кого захватить в заложники? Тогда это жест отчаяния. Кого же мы так прищемили, что он решился на операцию в Суркее? Будем разбираться! Я свяжусь с Сивцовым. Пусть даст толкового сыщика. А ваше предположение я проверю. Сегодня же!! Нужно ещё раз допросить пленных про их задание. А то как-то туманно они всё это преподносят.

  Катя несколько дней гостила у мамы. Патрули в Суркее были усилены и добавлены секреты. Больше подобных вылазок не было. И отыскать, кто был заказчиком операции так и не удалось.

  36. БУДНИ. ОПЕРАЦИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ.

  Катерина вышла из рамки перемещения прямо посреди гвардейской части, держа в руке Орлис в матерчатом чехле. Здесь её очень хорошо знали. «Конечно, генерал Звёздного полка. Врага и начальство нужно знать в лицо. Хотя теперешний враг, находится под такой завесой тайны, что знать его в лицо весьма проблематично». Дневальный, возле входа в казарменный корпус, выполнил команду смирно, и как положено по уставу, звонко, на весь двор, прокричал.

  – Смирно! Командующий в расположении части!

  Все, кто находился во дворе, повернулись к Катерине и застыли по стойке смирно. Она выдержала паузу и, кивнув дневальному, дала отмашку.

  – Вольно.

  Дневальный звонко продублировал команду.

  – Вольно! Дежурный по полку на выход!

  К Кате из корпуса выскочил капитан, на ходу поправляя фуражку. Приложив руку к фуражке, отдал честь и застыл в ожидании. Катя примирительно махнула рукой.

  – Расслабьтесь капитан Тихомиров. Где находится в данный момент старший по обучению нинь-то, майор Свиридов?

  Капитан немного расслабился, но чётко доложил.

  – Майор Свиридов в данный момент на полигоне с группой номер пятнадцать. Отработка проникновения в помещения гражданских объектов. Должны, через полтора мера прибыть на грузовом квадроскорте в расположение части.

  Катя кивнула.

  – Отлично! Эти полтора мера, я проведу в спортзале. Пришлите мне гвардейцев по вот этому списку. Десять сен хватит? Если кто-то занят, то не беспокойте их.

  Капитан козырнул и метнулся обратно в корпус. А Катерина не торопясь пошла в спортзал. Переоделась в кимоно и вышла в зал. Её уже ждали двое, в чёрных кимоно. Мужчина и женщина. Лучшие в полку в нинь-то. «В списке семнадцать фамилий. Посмотрим, кто прибежит за пятнадцать сен». В зал вошли ещё пять мужчин и две женщины, переодетые в чёрные кимоно. У всех за матерчатыми поясами были вложены фамильные мечи, или парное оружие. Все из списка были посвящёнными и прекрасно знали, кто такая Катерина Смородина. Некоторые из этих людей прошли через неё. Она, лично, тестировала пятерых из прибывших. Двое получили уровень Старха, и трое уровень Яара, Остальных тестировали Старх и Тамарис. Её же спарринг партнёром была Тамарис, и Катерина выигрывала у неё пять боёв из десяти, причём это был стабильный результат. Похоже, уровень и одной и другой рос параллельно. Обе упорно не желали друг другу проигрывать.

  Все встали полукругом напротив Катерины. Она осмотрела всех и начала.

  – Все знают, что за последние семь меэрис реакция мобильных групп выросла. При данном расположении дел, пираты уже не смогли бы тягаться с нами. Но есть враг, более скрытный и хитрый. Скорее всего, это граждане Республики Золотой Козы. Что доказать сейчас невозможно.

  В Зал вбежали ещё двое. Мужчина и женщина. Мужчина, как старший по званию, подошёл к группе и приложив руку к сердцу, отрапортовал.

  – Простите за задержку! Разрешите присоединиться!?

  Катя кивнула.

  – Присоединяйтесь.

  И продолжила.

  – Мне нужны люди, которые не остановятся ни перед чем. Но проникнут в группы теней. Хотя бы теней! Если удастся проникнуть дальше и влиться в приближение заказчика, это будет невероятной победой в этом сражении. Но только в сражении! Мне кажется, что данная война будет долгой и кровопролитной. Нам нужен авангард, для закрепления наших сил на берегу врага. Наверно сравнение не очень правильное. Мне нужна раковая опухоль в теле врага, которая поможет разрушить его изнутри. Какие поступят предложения?

  Гвардейцы задумались. Светлана Атаманова прямо посмотрела на Катерину.

  – Есть способ! Придётся рассекретить несколько человек, посвящённых. И по каким либо причинам, жёстко уволить их из рядов гвардии. Соответственно, оставив в тайне их посвящение. И ещё, дать утечку информации, что они одни из лучших бойцов.

  Катя задумалась.

  – Вы учитываете действия врага?

  Светлана кивнула.

  – Скорее всего будет попытка перевербовки данных агентов. Придётся рассекретить кое-что из старых действий спецназа и их приёмов. Надеюсь, этого будет достаточно, для того, что бы агенту поверили. Хотя быстро соглашаться на перевербовку тоже не стоит. Нужно будет на глазах у вербовщиков постараться восстановиться в гвардии, отказываясь от щедрых предложений.

  Серафим Горелин неуверенно замотал головой.

  – Придётся строго контролировать этот процесс. То, что их агенты есть в низшем звене гвардии, сомнений у нас нет. Надеюсь, что их нет в рядах посвящённых. При проведении этой операции придётся завести такого агента, а может и не одного.

  Все замолчали. Только Барата Неверова с прищуром посмотрела на начальницу. Катя кивнула ей.

  – Барата! Если появилась идея, выкладывай. Бить, так и быть не стану.

  Неверова улыбнулась.

  – Скажите? Круг подозреваемых большой?

  Катя хмыкнула.

  – Хм! Не очень. Семей семь.

  – Тогда, можно внедрить в эти семьи, под видом работников, уволенных в запас посвящённых. Прошедших школу жизни. У некоторых есть опыт, влиять на сознание молодёжи своими поступками и ненавязчивыми высказываниями. Таким образом влиять на воспитание детей в этих семьях. Понимаю, что процесс очень длительный, но на много менее кровавый. Сомневаюсь, что среди молодых найдутся такие специалисты. Для этого нужен длительный опыт общения с детьми, и даже, наверное, чувства к ним. Посмотрите, чьи дети из стариков наиболее лояльны к вам и кто до сих пор работает с молодёжью. Ну и соответственно по этим результатам, предложить стать пассивным агентом в одной из семей подозреваемых. Заодно и наблюдение за подозреваемыми.

  Вошедшие последними Креслава Лучезарова и Казимир Светлов, о чём-то шептались за спинами сослуживцев. Казимир вышел вперёд.

  – Разрешите!?

  Катя кивнула.

  – Пожалуйста!

  Казимир, кашлянул и заговорил.

  – Можно попробовать создать свою семью магнатов, с целью, вести экономическую войну в стане магнатов планеты. Если не захватывая и банкротя их семьи, то хотя бы отвлекая их от внутренних проблем, создавая проблемы внешние.

  Катя с сомнением покачала головой.

  – Среди семей, такая война ведётся уже много меэриссото. Все они интуитивно чувствуют направление экономического удара. В этом они как рыбы в воде. Есть ли у нас специалист подобного уровня?

  Казимир вытащил из-за спин сослуживцев Креславу.

  – Есть! Лучезарова! Она предсказывает финансовые потоки так, что финансовым воротилам планеты, до неё очень и очень далеко. Мы хотели подавать заявку, на создание подобного финансового ответвления в гвардии. Но теперь я подумал, что это ответвление можно создать прямо на территории врага. У них же под боком. И на виду и совершенно не заметно.

  Катя в задумчивости прошлась вдоль подчинённых. Обвела их взглядом.

  – Никак не предполагала, что будет столько дельных предложений. Кое-что я и сама обдумывала. Света, подготовь подробный отчёт о своей операции. Но одно «Но», работаешь в полном контакте с Горелиным. Я думаю, что он существенно дополнит детали операции. Продумайте все возможные варианты. Тогда и будем думать. Вы двое можете идти.

  Горелин и Атаманова, приложив ладонь к сердцу, бойко развернулись и вышли из зала. Остальные ждали продолжения. Катя взглянула на Неверову.

  – Через пенталис, жду твоего отчёта по твоему предложению. Можешь тоже быть свободна.

  Женщина, козырнув рукой к сердцу, тоже вышла. Катя посмотрела на оставшихся.

  – Все, кроме Лучезаровой и Светлова, могут быть свободны.

  Все вышли. Лучезарова, совсем молодая девушка, немного смутилась и переминалась с ноги на ногу. Светлов, более опытный, просто стоял, положив обе руки на рукоять, торчащего из за чёрного матерчатого пояса, слабоизогнутого меча.

  Катя посмотрела на них. Лучезарова подняла взгляд на Катю и спросила.

  – Вы же владеете телекинезом, и можете прочитать мысли всех людей? Почемуже вы до сих пор не выявили тех, кто охотится за вами?

  Катя улыбнулась и посмотрела в загороженное сетками окно.

  – Просто читать мысли у простых людей. Сложно у сложных и сильно развитых. Мешанина мыслей и их обрывков, забивает ментальные каналы, не даёт прочитать ясно то, что нужно. А у сумасшедших мысли вообще не читаются.

  Светлова кивнула.

  – Теперь понятно, для чего понадобились мы.

  Катерина кивнула в ответ.

  – А вас, я отправляю к Сееркан. Консультация с ней не повредит. Детали операции обсудите с ней. Лучше говорить с ней в Саратонском университете и без лишних ушей. Её муж, один из тех, в чьём тылу, вам придётся работать. Возможно!!!

  Офицеры, козырнули рукой к сердцу и пошли к выходу. А Катя думала, глядя в спины уходящих. «Начинается новый этап моего саморазвития, или совершенствования. Новый виток моих способностей. Ювелирная шлифовка граней. Нужно учиться чётко видеть нужные мысли в их мешанине, а это опыт. И только опыт».

  .....................................................

  37. БУДНИ. СОН СЕРДЦА.

  Катерина вышла на балкон. Балкон удобно располагался над вершинами деревьев. И видно было далеко. Зелёное море мерно покачивалось и рябило под лёгким ветерком. Окраина города, позволяла такую роскошь – наблюдать за этим зелёным морем, сливающимся с голубым небом на горизонте. А ночью, сочная зелень сливалась со звёздами. Особенно, Кате нравилось зрелище восхода лун. Огромный диск Тамарис, медленно появляется над неровной каймой леса. Странный эффект линзы над горизонтом, увеличивает и без того большую луну до огромных размеров. Это завораживает. А когда, все три луны появляются почти одновременно – это потрясающее зрелище. Есть такие дни, когда все три ночных светила, появляются над горизонтом, приблизительно в одно время.

  Но сегодня насладиться пейзажем не получилось. С соседнего балкона раздалась женская ругань. Обвинения явно сыпались на мужчину. Это продолжалось довольно долго. Потом хлопнула дверь в соседнем подъезде. На улицу вышли двое детей, девочка постарше и мальчик, и затравленно посмотрели на балкон, с которого доносилась раздражённая речь женщины. И тут не выдержал мужчина. Его раздражённый грубоватый голос разрезал голос женщины. Дети на улице вздрогнули.

  – Меня целый день нет дома! Я работаю в три смены, что бы прокормить нашу семью. Ты мне ещё и задания даёшь, с которыми прекрасно смогла бы справиться сама, сидя дома. Ты ведь так и не устроилась на работу. Только обещаешь. А я днями бегаю по городу, выполняя эти задания. И ты меня обвиняешь в плохом воспитании детей? Я прихожу домой только переночевать, и срываюсь рано утром на работу. Я вынужден отпрашиваться с работы, что бы сходить на родительское собрание в школу, что прекрасно можешь сделать и ты. Но тебе некогда. Ты ничего и не хочешь делать, ты хочешь , чтобы все вокруг делали всё за тебя и для тебя, забыв о себе, и о своих интересах. Как ты думаешь, это не рабство? Значит ты хочешь сделать для себя рабов из нас, из меня и детей? Я забыл о своих хобби, о своих интересах, даже о некоторых необходимых и каждодневных вещах, забыл о написании своей книги. Это унизительно. Ещё более унизительно получать за это взбучку каждый раз когда, только в мелочах ошибаешься, а в основе прав абсолютно. Я должен защищать тебя даже тогда, когда ты абсолютно неправа. Можно ведь было помочь детям, когда ты была дома, они к тебе не раз обращались со своими проблемами. А ты была занята своими хобби, как ты это называла – работа. Они получали по полной, даже тогда, когда тебе было больно, и они заходили к тебе справиться о здоровье. Да, это было редко, дети эгоистичны, но это было! Конечно, они перестали это делать, как и я, я ведь не исключение, хотя делал это значительно чаще них, и соответственно чаще получал за это. И когда ты хажала детей даже за что-то хорошее и начинались боевые действия, я должен был становиться на твою сторону и защищать тебя , а не детей. А это, к сожалению, было очень часто. Они ведь это уже тогда понимали, и ты хочешь, что бы они относились к тебе хорошо сейчас, когда они подросли?! Они прекрасно поняли, что тебе нужна обслуга, а не семья. Поверь, это крайне унизительно, и для детей и для меня. Это, дорогая, и называется домашним деспотизмом, или тиранией. Это ты нас унижала и оскорбляла, а не мы тебя. Хотя, в конце концов, и я и дети перестали делать что то хорошее для тебя. Всё равно бессмысленно, всё равно получишь по самое не могу. Но зато ты написала свою книгу, и даже две. Правда получилось бездарно и сухо. Не спорю сюжет и задумка прекрасны, но написание и герои мёртвые, или, по крайней мере, неживые. Возможно, нам нужно было писать твои книги вместе, спорить до хрипоты, до драки над каждым абзацем, над каждым героем. Книга получилась бы живой. И думаю, издатели быстро заинтересовались бы книгой. Но как только я заявил, что книга суховата, ты отстранилась от меня и стала писать сама. Конечно, я БЕЗДАРНОСТЬ и ещё не дорос до твоего уровня, то биш БЫДЛО и ЛАПОТНИК. Ты окончательно перестала заниматься хозяйством, перевалив всё на меня и детей. Я и это проглотил и простил. Но я по-прежнему тебе мешал. Я мешаю тебе всю нашу совместную жизнь. Сначала сопел и храпел во сне, я ушёл в другую комнату, что-бы не мешать. Ты болела, я переживал, заходил в комнату и спрашивал: «как ты сегодня», всё время не вовремя, то будил, то тебе было больно, а однажды, даже услышал, что мне доставляет наслаждение, наблюдать за тем как ты мучаешься. Знай, для меня это каторга. Я перестал заходить к тебе, боясь лишний раз навредить, а так же боясь ссор с тобой, ведь каждая ссора, каждое обвинение в мой адрес вызывает мою агрессию. И эту агрессию ты видишь в первую очередь, абсолютно не замечая причины. Я стал ещё хуже, хотя я просто не хочу конфликтов. В конце концов, я перестал видеть смысл в чём-то хорошем в отношении тебя, потому что, что бы я не сделал, всё плохо. И хорошее и плохое, всё плохо изначально. Ты считаешь, что это не для тебя, и даже не для семьи, а я это делаю для себя любимого, это только из моего эгоизма и ненависти к окружающим. Ты мягким и спокойным голосом «гармонично», смешиваешь меня и мои поступки с грязью, замечая даже в самом хорошем, что то плохое. Вспомни, как мы ехали с Серебрянной косы на монорельсе. Ты проспала на моём плече три с половиной мера. Я старался не шевелиться, что-бы не побеспокоить тебя. А когда нужно было выходить и мне пришлось тебя разбудить, я получил выволочку по полной программе. Было очень стыдно и унизительно. За что?? А ведь таких случаев было великое множество.

  На соседний балкон вышел коренастый мужчина с сигаретой во рту. Нервно чиркая зажигалкой, попытался прикурить. Ему это не удалось. Он в раздражении встряхнул зажигалкой. Следующая попытка прикурить увенчалась успехом. Он затянулся и выпустил струю дыма, пытаясь успокоиться. Следом вышла хорошенькая женщина и нервно, почти выкрикнула.

  – Ты ещё ударь меня. Но, ты-же тряпка. Ты даже ударить толком не сможешь.

  Мужчина посмотрел на женщину с сарказмом и снова затянулся сигаретой. А она продолжала.

  – Ну!? Тебе даже сказать на это нечего! Ты тряпка и размазня!

  Мужчина нервно усмехнулся.

  – Когда наше гвардейское подразделение громило пиратов в Средиземье, у меня неплохо был поставлен удар. Хочешь проверить? Размазать тебя по стенке напротив!? Да не вопрос! Только ты поедешь после этого в больницу с травмами. А я проведу суток пятнадцать в гвардейской опорке. А то и посадят, за нанесение тяжких телесных. Так хочешь попробовать?